Текст книги "Пятьдесят девственниц (СИ)"

Автор книги: Вадим Шакун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц)

9

– О, сударь, – произнес маг-девица оказавшись на пороге библиотеки и для верности оглянувшись по сторонам. – Вы не представляете, что спасли мне сегодня жизнь.

– Отлично представляю, – ответствовал я. – Ибо видел уже на замковом дворе палача, точившего ножи с тем, чтобы содрать с вас кожу.

– Сударь, вы должны мне помочь, – произнесено это было проникновенно глядя мне прямо в глаза и я из скромности потупился, – ибо баронесса наотрез запретила выпускать меня из замка, коль скоро мое предсказание оказалось таким верным. Ей непременно нужно, чтобы муж ее, с помощью моего искусства, был найден как можно скорее. А если не удастся, то кожу с меня таки сдерут!

– Вам ли до этого дело? – пожал я плечами. – Вы столь успешно можете трансформироваться из образа в образ. Вам ли не переменить свою внешность и не выйти не узнанным за замковые ворота уж, если с помощью магического искусства, вы столь достоверно обратились в девицу?

– Послушайте, любезный мой сударь, – с некоторым неудовольствием прозвучал ответ. – Неужто вы, и впрямь, не поняли, что именно сейчас я выгляжу, как положено особе моего пола, а там, на ярмарке, я лишь делала вид, что принадлежу к полу противоположному, ибо отношение к мужчинам в наших краях всегда более уважительное, нежели к женщинам.

– Значит вы лгали мне с самого начала? – задумался я и пришел к определенным подозрениям. – И что же вы хотели, пойдя на столь бессовестную ложь?

– Послушайте, сударь, – кротко ответствовала она. – Может быть, изначально, глядя на то, как широко вы тратите на ярмарке золото, у меня и была мысль продать вам какие-нибудь ложные секретные знаки магической гильдии, какие-нибудь вымышленные посвящения. Но потом, когда я узнала про ваше письмо, мы действовали как добрые товарищи. Вы – так и так получали свою должность, я же – заработала несколько серебряных монет, которые, клянусь, мне сейчас совсем без пользы, ибо я не могу вырваться отсюда.

– Вы еще обещали способствовать моему приему в гильдию! – напомнил я.

– Я и не откажусь, – улыбнулась она, – коль скоро вас устроит моя гильдия, и вы не лишены возможности выходить из замка.

– Как это? – не понял я.

– Вот, – собеседница моя указала на следовавшего за ней мальчика, – мой любимый братец отведет вас завтра туда, куда нужно и скажет слова, которые я ему сообщу. И вы завтра же станете членом гильдии, к коей я имею честь принадлежать.

– О, Боги, свершились мои чаяния! – мысленно возгласил я, так как все известное мне доныне гласило лишь об одном, что в магическую гильдию вступить необычайно трудно, ибо в наши, пораженные суевериями времена, маги вынуждены хорониться от сторонних глаз. Вслух же сказал:

– Будем и дальше добрыми товарищами, я согласен.

– Баронессе мне пришлось сказать, что в библиотеке, быть может, удастся узнать какими путями собрался путешествовать барон Зубень. К тому же, я объяснила, что после сеанса предсказания вашего появления мне надобна пара дней на отдых. А она еще и хочет, чтобы, выяснив, где барон, я самолично отправилась с ее слугами на его поиски.

– Это ужасно, – согласился я.

– Ах, нет, друг мой! – пылко возразила собеседница. – Вы что, до сих пор еще не поняли, где оказались? Служанок секут здесь лишь за один взгляд в сторону зеркала, подозревая в этом кокетство! Здесь отрубают руки за рукоблудие! За одно слово могут отрубить язык! Скажите, уж если вы так увлекаетесь магией, это милое кроткое создание, и впрямь, ваша дочь?

Когда при этих словах собеседница указала на любезную моему сердцу Трину, я смутился и ничем не смог ей ответить.

– Вот-вот, – сказала рыжеволосая девица. – Знаете почему ни на одной из дверей в комнатах замка нет внутренних запоров? Да потому, что каждую может в любую минуту открыть баронесса и горе тем, кого она застанет за занятием, с ее точки зрения, непотребным.

– О, ужас! – только и смог произнести я. – Как, человек не может делать что хочет хотя бы в той комнате, где он проживает?

– Здесь это так, – кивнула собеседница. – Баронесса ищет разврат везде и умудряется находить его в вещах столь невинных, что челядь живет в постоянном страхе.

– Все это надо обдумать, – признал я. – Чувствую, не жить мне здесь долго и счастливо, как предполагал я по началу. Что ж, быть может, вступив в гильдию, я обрету новую, более достойную, цель. Помогите же пока разбирать книги, ибо некоторые из них, во истину, заслуживают внимания, а при нынешней хозяйке так и останутся в забвении.

– Я бы с радостью, – смутилась моя собеседница. – Вот только не разумею грамоты.

– Как, разве правила вашей гильдии допускают такое? – удивился я.

– Допускают, да еще как, – ответствовала она. – Вы завтра же в этом убедитесь. И поверьте, везде и во всех краях, гильдия наша пользуется заслуженным уважением.

Конец этого дня ознаменовался еще одним событием. Проверяя самые дальние, самые пыльные полки – а я по собственному опыту знаю, что на них всегда можно найти что-нибудь интересное – я попытался вытащить со своего места толстый тяжелый том, оказавшийся в конце концов искусно раскрашенным куском дерева. Вслед за тем, полка отодвинулась в сторону. Моя новая знакомая с радостью кинулась в открывшийся проход, но уже через минуту вернулась чрезвычайно удрученная.

– Это лестница в винный погреб и теперь мы можем без труда лакомиться на дармовщину хозяйским вином, – сообщила она и, приподняв руку показала объемистый раздутый бурдюк вина. – Жаль, я-то думала, что это потайной выход из замка.

– Ничего, может и таковой найдем, – постарался утешить я и спросил. – Может быть, пить вино будет удобней в погребе? В библиотеке двери тоже без внутренних засовов.

– Конечно, – согласилась она. – Пойдемте в погреб.

10

На следующий день, ближе к вечеру, на пару со спутником моей новой знакомой мы вышли из замка. Столь длительное ожидание было объяснено необходимостью собраться членам гильдии со всей округи. Я мысленно подивился, сколь много оказывается здесь магов, что менее чем за день их и не соберешь.

Дорогой все больше молчали, покуда не пришли к невзрачной лачуге на окраине Заячьего Зуба. Здесь мой провожатый постучал условным стуком и дверь открылась, а потом по темной спиральной лестнице нас вывели в неожиданно большой сводчатый подвал, освещенный пламенем чадящих масляных ламп, где собралось уже человек двадцать лиц обоего пола.

В жизни не видел я более странного общества: здесь были кривые, косые, горбатые обряженные в нищенские лохмотья, но были люди вполне прилично выглядевшие и одетые, пусть не излишне роскошно, но вполне щегольски.

Я мысленно сказал себе, что, если маги одеваются таким именно образом, то вполне понятно, почему никто не догадывается о том, в каком они развелись здесь количестве. Меня-то, вон, усатая трактирщица сразу признала за такового.

Присутствующие выжидательно молчали и тогда мой провожатый выступил вперед и начал подготовленную заранее речь:

– Уважаемый товарищи по нашей достойной гильдии, вот перед вами я, известный вам своими делами, ваш подмастерье Маленький Крикун, пришедший к вам по поручению нашего доброго товарища и мастера Быстрые Глазки, которая временно не может выйти из замка Зубень.

Далее, говоря так же складно и красиво, мальчик изложил просьбу своего мастера о приеме меня в достойную гильдию, дабы вдвоем с ней мы, к вящей славе гильдии могли выйти из этого временного затруднения не прибегая к помощи остальных достойных товарищей.

Окружающие начали перешептываться, переглядываться и перемигиваться, меж тем один из них, седобородый мужчина в атласном камзоле взглянул на меня сурово и спросил, что кандидат из себя представляет и каков я человек.

До этого я поведал своей рыжей знакомой, которую, как оказалось, именуют здесь Быстрые Глазки, подробности своей жизни, считая, что, коль скоро приобщаюсь к гильдии, просто обязан их раскрыть. Теперь же, мальчишка начал излагать их с ее пересказа.

– Кандидат сей рожден был в благородной семье, но, по ленности, ничем в жизни не занимался и на службах не состоял, ремеслам же был не обучен, а науками тяготился. Дожив до зрелых лет, зарабатывал исключительно за счет хитрости и умения вставить в нужное время, нужное словцо, подряжаясь, где за книгами посмотреть, где в нахлебниках посидеть. А, как начнет говорить, так чешет, как по писанному. Барона нашего враз уболтал и тот его на должность пристроил. Не успел в Заячий Зуб прийти, бабенку некую окрутил на целых десять золотых. А в замке, в первый же вечер, забрался в хозяйские винные подвалы.

Досаде моей не было предела, ведь об услуге трактирщице я рассказал не иначе, как взяв с собеседницы слово молчать. Хорошо, что я в своих рассказах про Найрену не упомянул и про условие, которое поставил мне дух.

– Поверьте слову Быстрых Глазок, – завершил между тем мальчишка. – Кандидат этот отъявленный бездельник, надувала и плут, по которому плачет любая виселица в нашем славном королевстве!

Я стоял немало огорошенный столь нелестной мне характеристикой. На слушателей же, наоборот, она произвела самое, как показалось, благоприятное впечатление и они начали негромко переговариваться.

– Глазки редко ошибается в людях! – громко сказал привлекший мое внимание бородач и, вновь оборотившись ко мне, спросил. – Точно ли ты желаешь вступить в ряды нашей славной гильдии?

Я скромно пробормотал, что сочту за честь.

– Есть кто-нибудь против того, чтобы принять этого достойного мужа в нашу великую гильдию в ранге подмастерья, с тем что бы он мог впоследствии преумножить ее славу и возвысить свой ранг?

– Наречем же его Бес В Ребро, поскольку ремеслом нашим он занялся не в отрочестве или юности, а уже в довольно зрелые годы, – предложил седобородый, когда возражений не последовало. – Повторяй клятву.

Повторяя за ним слово в слово я сказал, что отныне я, Бес В Ребро, обязуюсь всегда и во всем выполнять законы и правила гильдии, в которую вступаю, а затем был ознакомлен с немногими этими правилами и еще раз поклялся «милостью всех Богов и самой Виселицей», что буду верен сказанному.

В правилах этих ничего не говорилось о магии, а лишь о том, что я никогда не оставлю в беде товарища по гильдии, не буду мешать его заработкам, а, если случится меж нами какое противоречие, то представлено оно будет на суд гильдии и, как та решит, так и будет. Кроме того, я обязался толику денег из заработанного искусством, коему мы с товарищами по гильдии служим, отчислять на всякие потребные всем членам гильдии нужды. В качестве вступительного же взноса передал седобородому один золотой, о необходимости чего моя рыжеволосая знакомая предупредила меня заранее.

Необходимость клясться виселицей произвела на меня неприятное впечатление, хотя, большинство правил, которые я обязался выполнять, показались мне вполне справедливыми. Все же в душе моей зародились некоторые сомнения, поэтому, по возвращению в замок, я первым делом вызвал свою рыжеволосую знакомую, а теперь еще и товарища по гильдии, в библиотеку.

11

– Послушайте, сударыня, – сердито вопросил я, когда рыжеволосая появилась в библиотеке. – Что это за магическая гильдия такая, члены коей не могут, если судить по вам, читать, а вступающие в нее клянутся виселицей?

– Позвольте, мой добрый товарищ, – удивленно вскинула она брови. – Разве я хоть одним своим словом объявляла о принадлежности к магической гильдии? Разве при вас я творила какие-нибудь заклинания или заговоры, смешивала зелья? Уверена, что в магии вы понимаете куда больше моего.

– О, злосчастная моя судьба! – приглушенно, ибо опасался, что разговор наш может быть услышан посторонними воскликнул я. – Что же это за гильдия, в которую меня приняли?

– Славная Гильдия Плутов, нынешний глава которой, Седой Счастливчик – персона в королевстве уважаемая. Ему единственному удалось бежать с королевской каторги на Сапфировых островах дважды за свою жизнь, причем второй раз, я лично ему помогала, за что и удостоилась ранга мастера.

– С моей точки зрения, – счел нужным перебить я, – счастье заключается не в том, чтобы сбежать, а в том, чтобы не попасть на каторгу вовсе! Я немедленно убираюсь из замка подальше от этой ужасной баронессы и вас с вашими опасными делами!

– Но вы же поклялись милостью всех Богов и самой виселицей, что никогда не оставите в беде товарища по гильдии? – в изумлении взглянула на меня собеседница. – Неужели вы хотите, чтобы Боги лишили вас своей милости и, да спасут они вас, быть повешенным?

Мне пришлось задуматься над справедливостью ее слов. Конечно, я не ведал куда вступаю, но клятва есть клятва. Сама по себе, виселица – вещь серьезная, а если, после того, как я, сначала, столь опрометчиво связался с Инкубом, меня еще и милость Богов покинет?

– Ладно, – согласился я. – Но чем я смогу вам помочь, когда вы, при всем вашем плутовстве, не в состоянии ничего сделать?

– Я не могу долго изображать мага, не ведая ничего о магии, – призналась она. – К тому же, я не умею читать и писать, а, по вашим словам, это просто необходимо. Умею лишь ставить свою подпись.

– Грамоте я мог бы вас научить, – успокоил ее я. – Дайте лишь время.

– Его-то у нас, как раз, и нет, – грустно вздохнула Быстрые Глазки. – Баронесса требует, чтобы я немедленно, во что бы то ни стало, узнала, где ее благоверный и отправилась за ним. Быть может, отправиться в плавание, это лучшее, что мы сможем сделать. Знаете, что сегодня сотворила наша хозяйка? Я сказала, что узнать, куда отправился барон, было бы проще, если бы мы судили об этом, не по книгам, которые остались в библиотеке, а по тем, что он взял с собой и спросила, нет ли у нее списка всех бывших в библиотеке, до отъезда барона, книг.

– А она?

– Она велела притащить в замок вашего предшественника-библиотекаря и пытать его до тех пор, пока он не вспомнит совершенно все, бывшие при нем книги!

– Да их тут не меньше пяти тысяч! – в ужасе воскликнул я. – Нет, знаете, Быстрые Глазки, я во что бы то ни стало хочу отплыть на поиски барона вместе с вами. Куда бы мы не приплыли, все лучше чем здесь!

– Тот дух, о котором вы мне рассказали, он, действительно, настолько всеведущ? – спросила вдруг она.

– Ну, – смущенно признался я, – достаточно, но природная скромность не позволила мне раскрыть вам подробности ритуала.

– Каковы же они? – продолжала выспрашивать собеседница.

– Ну… – под пытливым взглядом ее карих с зеленью глаз я отчего-то смутился. – Если баронесса даст нам девственницу, с тем условием, что после ритуала та будет уже не девственницей…

– Ах ты мерзкий, старый дурак! – не желая повышать голос зашипела на меня Быстрые Глазки. – Ты что, не понимаешь, что эта сумасшедшая, не задумываясь обречет невинную девушку на такое, а потом еще и сама прикажет засечь ее до смерти, как порочную развратницу?! Мы честные плуты, а не душегубы!

– Не надо так кипятиться, – обиделся я. – В конечном итоге, баронессе не обязательно знать, что мы делаем с девушкой.

– Да она же непременно захочет присутствовать при том, как дух дает ответы, – возразила рыжеволосая плутовка.

– О, Боги! – воздел я руки к небесам. – Наймем какую-нибудь шлюху. Так и эдак, в первый-то раз я вызвал духа не с девственницей и он пришел. Потерпит и в этот раз.

– Со шлюхи она после твоего ритуала заживо сдерет кожу или посадит на кол, – хмуро покачала головой моя собеседница и вдруг задумалась. – Постой-ка, я сказала, «непременно захочет присутствовать»…

– Ты так и сказала, – согласился я. В конце концов, она первая стала говорить на «ты».

– Так пусть она и участвует в ритуале. Мы-то тут не при чем. Ты приготовишь зелье, я ее напою и устроим все здесь, в библиотеке. Около дверей заставим поставить пяток часовых и они потом подтвердят, что внутрь никто не входил. А вход в винный погреб никем не охраняется, ты войдешь и сделаешь все, как надо. А, нет, – вздохнула она. – Ты не справишься с поясом.

– С каким поясом? – удивился я.

– Шуточка нашего барона, – улыбнулась Быстрые Глазки. – Уехав, он нацепил на супругу пояс верности. То-то она такая ревнительница целомудрия. Придется мне пойти с тобой.

– По условиям ритуала число вызывающих должно быть нечетным. При большинстве ритуалов всегда так, – объяснил я и поспешил добавить. – Но у меня нет желания звать с собой Трину.

– У меня достаточно взрослый братец, – усмехнулась она. – Вечно пытается подсмотреть за мной, когда я купаюсь или отхожу за кустики.

– Решено, зелье и курения можно приготовить в течении часа.

– Не спеши. Для подготовки я выберу у баронессы еще пару дней. Главное, убедить ее согласиться на ритуал.

– Пусть больше выпьет эликсира. Он здорово отшибает память, – вспомнил я.

– Отлично, Бес В Ребро, – похвалила меня рыжеволосая. – Это – как раз то, что нам нужно.

12

Жизнь в замке Зубень проистекала ужасно и полностью не соответствовала радужным картинам рисовавшимся в моем воображении до прибытия в Заячий Зуб. Ужасна была даже еда – ни в одном, самом строгом монастыре, не питались так аскетично, как при дворе баронессы. Утром – ломоть черного хлеба с солью и вода. В обед – постный бобовый суп, какая-нибудь каша и снова вода. За ужином, правда, каждый обитатель замка получал кубок слабенького винца наполовину разбавленного той же водой. Все порции ужасно маленькие, без всякой надежды на добавку, и только вода – без ограничения. Благо еще, нас с Быстрыми Глазками выручал потайной ход в винный погреб, основная дверь в который была завешана массивным замком и открывалась лишь раз в сутки, перед ужином.

Маленькая Трина вскорости загрустила. Я уж думал, что от плохого питания она заболела, когда девочка неожиданно призналась в том, что ее гнетет.

– Ах, мой милый папочка! – вздохнула она. – Ты был со мной таким добрым в первый день: рассказывал мне интересные истории, угощал сладостями, раздевал, омывал и ласкал перед сном. Неужели ты меня больше не любишь?

Как мог, объяснил я несчастному ребенку, все трудности нашего положения и уверил в своей безграничной любви, и, хотя она, все поняла, я, сразу же на следующий день, пользуясь возможностью выйти из замка, сводил ее на ярмарку и угостил изюмом. На обратном пути, укрывшись с моим милым дружком на поляне окружавшего замок леса, я долго грел руки под шубкой Трины, самозабвенно целуя ее губы, и, лишь когда ладони мои согрелись, проник ими под не так давно подаренное платьице. Она смущенно хихикнула и побыв так еще немного, мы поспешили в замок, чтобы, посетив библиотеку, согреться вином.

Там же ожидало нас столпотворение – несколько плотников и кузнец воздвигали посреди комнаты некое сооружение из двух столбов и двух поперечен из толстенных досок. Взглянув на эти поперечины, я, по трем отверстиям, центральное из которых было больше боковых, без труда узнал колодки, в которых и до сих пор еще содержат самых опасных узников. Нет слов, чтобы передать охвативший меня ужас.

– А, господин библиотекарь, – внезапно появившись откуда-то, сказала моя рыжая сообщница. – Их милость баронесса приказала вам временно не показываться в библиотеке. Пойдемте, я все объясню.

– Что это значит? – испуганным шепотом спросил я, когда мы оказались в моей с Триной комнате.

Выяснилось, что, несмотря не все рассказы Быстрых Глазок, об опасностях некоего ритуал, в ходе которого можно вызвать могущественного духа и дух этот даст ответ на любой вопрос, баронессе, во что бы то ни стало, захотелось этого духа вызвать.

– Я честно предупредила, что, если на ней есть хоть тень греха, дух может попытаться лишить ее чести, – глаза моей сообщницы лукаво блеснули. – Так что пусть пеняет на себя, коли так уверена в собственной добродетели.

– Однако, эти колодки?.. – удивился я, но, оказывается, моя сообщница все предусмотрела.

– А вдруг ваше зелье недостаточно отобьет ей память? – сказала она. – А так, она уж точно нас не увидит, ведь стоять то будет спиной к потайной двери.

– Хорошо, – согласился я. – Пойду готовить эликсир.

– И нарисуйте мне несколько магических значков, я украшу ими колодки, чтобы еще больше поразить воображение нашей хозяйки.

– С удовольствием, – я написал на древнем руническом языке, который используется ныне только магами, слово «Инкуб» и вручил кусок бумаги Быстрым Глазкам. – Чем больше будет этих надписей, тем полезней для ритуала, так что, пишите их, где угодно.

– Выглядит неплохо, – согласилась она. – Побегу готовить представление.

– Не забудьте насыпать в курильницы смесь трав, которую я приготовил, – напомнил я напоследок. – И, упаси вас Боги, не начертить вокруг баронессы магический круг перед тем, как уйдете.

Начало сеанса было назначено на полночь и до тех пор я без труда изготовил потребное количество эликсира, вольно пользуясь заранее заготовленным краденным из погреба вином. Остудив, для верности испытал эликсир на вкус и он оказался столь же терпким и приятным, как и во время опыта с трактирщицей. Когда за эликсиром прибежала Быстрые Глазки, я уже пожалел о пробе, – до того измучила меня похоть.

– Скоро ли? – с нетерпением спросил я.

– Скоро, мой добрый товарищ, – ответствовала она. – Баронесса уже назначила стражу и приказала ей ни в коем случае не входить в опечатанную мною библиотеку. Все будет по классическим законам плутовства – запертая комната, в которую никто, якобы, не может войти.

Я не слишком разбирался в этих законах, поэтому лишь пожелал своей сообщнице удачи, потом же самолично уложил Трину спать. Учитывая, что опасаться вторжения баронессы не приходилось, я не только раздел и омыл моего милого дружка, но еще и ласково чмокнул чуть пониже пупка, что привело ее в совершеннейший восторг. Еще некоторое время я провел за повторением ритуала, а потом вновь появилась Быстрые Глазки в сопровождении своего братца.

Украдкой мы спустились на нижний этаж замка, туда, где находился основной вход в винный погреб. Охраны здесь не было, а с огромным дверным замком моя спутница справилась при помощи отмычки.

– Помните, – сказал я, когда, миновав ряды огромных дубовых бочек, мы уже подошли к ведущей в библиотеку винтовой лестнице. – Нам нужно разжечь в баронессе такую похоть и довести ее до такого состояния блаженства, выше которого для нее не сможет быть уже ничего на свете.

– Постараемся, – сказала рыжеволосая. – Если этот ритуал получался у тебя раньше, то получится и теперь. А не получится, придумаем что-нибудь еще.