Текст книги "Полковнику нигде…"
Автор книги: Вад Капустин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 50 страниц)
Глава тридцать первая
Бегство вдвоем
«Несчастной любви не бывает»
Орионская народная мудрость
На свадьбе дорогой любимой дочери сиртан Фуримель был безгранично счастлив.
– Избавился! Сбагрил! Спихнул! Отделался! – ликовала и пела его душа. – Можно спокойно вздохнуть! Заняться, наконец, личной жизнью!
Владыка пожирал взглядом беззаботно болтавшую с соседями по столу Капитолину Николаевну, которая была посаженной матерью невесты. Бессознательно, он страстно поглаживал густо покрытую жесткими щетинками вторую левую лапку сидевшего рядом Кибербарса. Не выдержав исходящего от Фуримеля жара, Кибер пересел подальше. Сиртан не обратил на это ни малейшего внимания. Ему было все равно, и он также самозабвенно продолжал ласкать жадными пальцами опустевшую табуретку.
На следующий день, узнав о многочисленных таинственных исчезновениях (не важно, кто с кем, главное – убрались!), сиртан начал осуществлять тщательно разработанный план обольщения.
Подойдя к бывшей супруге, Фуримель вежливо, но прямо предложил:
– Капитолина Николаевна! Вы не хотите провести со мной ночь любви?
Лина смутилась. Вспомнить прошлое ей так и не удалось: когда-то давно ее память о Хиджистане была очень качественно стерта начисто и заменена полной программой курса филологического факультета Кмшиневского госуниверситета по специальности «Русский язык и литература». Лина почти примирилась с мыслью о своем инопланетном происхождении и о первом браке, тем более, что на этом факте упорно настаивал как будто вовсе лично не заинтересованный и не особо расположенный к сиртану Ай-Ван Блэк Ноу. Единственное, чего Капитолина Николаевна не могла принять, это того, что Азарис, по всей видимости, ее родная дочь.
Учительница уже смирилась с мыслью, что хиджистанский красавец – ее бывший муж. В его присутствии ее дыхание учащалось, а сердце начинало биться так часто, как будто одного аппарата для перегонки крови организму оказалось совершенно недостаточно. Страстные взгляды сиртана не оставляли сомнений в его намерениях. Тщетно пытаясь разобраться в собственных чувствах, Капитолина Николаевна была готова получить нескромное предложение, однако слова Фуримеля мало походили на признание в любви. Она замялась, терзаясь сомнениями. Владыка с нетерпением ждал ответа, поигрывая зажатой в правой руке плеткой с красной рукояткой. Капитолина Николаевна поняла намек и содрогнулась. Она трезво оценила свои шансы и возможности:
– Одна! Тринадцать лет одна! Вся жизнь отдана школе! И сейчас одна! Никто не защитит! Все бросили! Мужчина моей мечты! Кажется, даже муж. Бежать некуда!
– Хорошо. Я согласна, – спокойно согласилась она. – Ужин в ресторане, при свечах, розы, шампанское и ночь любви.
Ожидавший более ожесточенного сопротивления Фуримель несколько растерялся, но позиций не сдал:
– Ужин в моих покоях, при свете магических кристаллов, болотные орхидеи, хиджистанская шипучка и…, – он хотел добавить «секс», но, после секундного тайм-аута, подтвердил. – И ночь любви.
– Согласна! – пошла на уступки Капитолина Николаевна, у которой все равно не оставалось никакого выбора.
Сиртан звал ее Нелиньоль. За ужином они говорили мало. Не успевали. Были заняты другим. Но Фуримель не забывал время от времени шептать, что очень скучал и любит, так что все происходящее казалось нормальным, хотя и слишком поспешным.
На следующее утро Лина проснулась поздно. Она прекрасно выспалась. Фуримеля рядом уже не было. На мгновение она почувствовала себя одиноко, но сожалела об этом недолго. Ей надо было очень серьезно подумать. Одной. О жизни. Обо всем.
– Да, это не Сергей! – наконец поняв, чего она была лишена все эти долгие бесцветные годы, сделала Лина очевидный вывод, с отвращением вспоминая первого (или второго?) недолгого мужа. Однако переполнявшее ее тупое биологическое блаженство не позволяло сосредоточиться на главном – на будущем.
– Осторожно, Лина, – сказала себе учительница. – Один неверный шаг, и до конца своих дней ты будешь бродить по этой помпезной средневековой рухляди с тряпочкой в руках, вытирая пыль с мебели, чтобы хоть чем-то себя занять. Днем. Ночью, по всей видимости, ей недостаток в занятиях не грозил.
– О чем это я? Мне и тряпку в руки взять не дадут. И в сельской школе работать не позволят! – ночью, в пылу страстных признаний, великий владыка однозначно негативно высказался по отношению к бескорыстному женскому труду собственной супруги.
– С тебя пылинки будут сдувать! Носить на руках. Все, что ты пожелаешь, будет твоим, – пообещал сиртан. – Ты сможешь целый день сидеть в спальне на втором этаже, в полной безопасности, и смотреть на бассейн с кувшинками и золотыми рыбами.
Капитолина Николаевна представила себе эту картину и содрогнулась. Надо было бежать, пока не стало поздно – она сильно опасалась привыкания.
– Лин! Вставай! (Ночью они перешли на «ты»). Я хочу тебе кое-что показать. Приведи себя в порядок и идем со мной! – в комнате, наконец, появился Фуримель. Бодрый и помолодевший, он кипел энергией. Его темные волнистые волосы были еще мокрыми после холодного душа. Глаза лихорадочно блестели.
– Уже раскомандовался! Интересно, что там? Какой-то подарок? – поспешно завершая утренний туалет, пыталась угадать Лина. Она ошибалась. Ее ждал не подарок.
Супруги спустились во двор. Ласково обняв жену за плечи и слегка поддерживая – на всякий случай, чтобы голова не закружилась от счастья – сиртан подвел ее к бетонным надолбам, на которые была плотно намотана колючая проволока. За столбами – с внешней стороны – стояли вооруженные охранники. Сверху, на фоне чистого голубого неба, была явственно видна густая мелкоячеистая сеть, негромко гудевшая под сильным магическим напряжением.
Пролетавшие мимо по своим делам, ни в чем не повинные мелкие пичужки, случайно задевая крылом тонкие серебристые нити, ярко вспыхивали синим электрическим пламенем, и пушистый серый пепел красивыми крупными хлопьями, кружась в посмертном вальсе, медленно оседал на сырую заболоченную землю.
– На Хиджистан снова напали враги? – не веря своим глазам и боясь предположить самое худшее, робко поинтересовалась Лина.
На это Фуримель ничего не ответил. Собственнически приобняв хрупкие плечи жены, он, наконец, сказал ей главные слова:
– Я люблю тебя! – не выпуская любимую из кольца своих рук, сиртан хозяйским взглядом обвел надежные укрепления. – И тебе никогда больше не удастся никуда отсюда сбежать!
– Влипла! – поняла Капитолина Николаевна и упала в обморок. Но не от счастья. Назад, в спальню, Фуримель отнес ее на руках. За надолбами растроганно рыдали охранники. Возможно, они предчувствовали свою печальную судьбу.
Еще спустя несколько счастливых дней Лина поняла: промедление больше недопустимо. Еще немного и будет поздно. Она может влюбиться и отказаться от борьбы. Этого допустить было нельзя. Страстная любовь продлится недолго, а потом наступит жестокое отрезвление и душевная боль.
Заразительный мальчишеский смех: сейчас сиртан часто смеялся – Лина его забавляла своими наивными рассуждениями о жизни, – жадные губы, умелые руки и карие, выразительные, как у хорошей немецкой овчарки, нежные глаза не могли заставить ее забыть, с кем она имеет дело. Ответные рассуждения сиртана учительницу просто пугали. Патологический садист, кровожадный убийца, безжалостный эксплуататор, беспощадный тиран, Фуримель был лучшим из лучших.
Капитолина Николаевна имела моральные принципы, а значит, ей следовало исчезнуть из жизни любимого. Это было мучительно больно, но Лина решилась на побег и знала, кто ей поможет, кого не остановят ни трогательно бесполезные надолбы, ни колючая проволока.
Учительница знала, что по коридорам и залам дворца игнорируемая владыкой, не имевшим представления о ее способностях, бродит безжалостно брошенная Азарис в предотъездной спешке, несчастная Нафс. Симах терзалась обидой, сомнениями и угрызениями совести.
– Как же так? За что? Я же хотела как лучше! Кто же знал, что он такой! Бром казался таким надежным! – роняя горькие слезы на пушистый рыжий мех печальной морды, беспрестанно мучила себя бесполезным раскаянием маленькая кошка. Боясь быть отвергнутой, Нафс не отважилась последовать за любимой хозяйкой, которую своей уступчивостью – как она полагала – обрекла на несчастный брак.
Бедняжка глубоко ошибалась, взваливая на себя груз непомерной ответственности. Остановить упрямую Азарис, каким бы то ни было способом, смогла бы, наверное, только танковая дивизия.
Тем не менее, возможности у Нафс были – ого-го! И Капитолина Николаевна о них прекрасно знала.
– Нам нужно срочно отсюда перенестись! – кратко обрисовав ситуацию, предложила учительница. – Вдвоем.
– Вдвоем? Куда? – уточнила симах, в тайной надежде, что ей сейчас прикажут. – Туда! К Азарис! – и она сможет увидеть хозяйку, все ей рассказать. Оправдаться! Объяснить!
Не подозревая о страданиях и муках преданной зверюшки, Капитолина вспомнила взбалмошного кибера с его мечтами о столичной жизни и назвала единственное, известное ей в необъятной галактике, приличное место.
– На Альтаир! Сейчас же! Немедленно! – сказала Лина.
И они вдвоем тоже исчезли из этого параллельного мира.
Через несколько часов, собственноручно – голыми руками – перебив вооруженную охрану и в десятый раз обшарив дворец в поисках вновь исчезнувшей возлюбленной, великий сиртан Фуримель Нусирах 8-ой предался отчаянию.
– Ну почему? Почему? – обращаясь к безмолвному небу, горько и безнадежно вопрошал он. – Почему мне так не везет с женщинами?
Часть третья
Спасение галактики
Но в нас горит еще желанье,
К нему уходят поезда,
И мчится бабочка сознанья
Из ниоткуда в никуда.
Петр Пустота
Глава первая
Основной вопрос
«Средняя продолжительность жизни человека, страдающего ожирением, на семь лет короче, чем у человека с нормальным весом»
Беседы о питании
Яркий, белый, сверкающий Альтаир – звезда альфа созвездия Орла. Вокруг нее, никому не видимые с Земли, вращаются семь густонаселенных планет. Центр высокоразвитой древней галактической цивилизации, Альтаир сплотил и объединил немало соседних миров в единое звездное сообщество.
Пятую планету Альтаира, Гуляку, населяет сверхцивилизация высокомерных зеленых бочонков, так называемых борнов. Занятые собственными непостижимыми проблемами, они мало интересуются делами слаборазвитых народов галактики.
А вот четвертая планета системы, которую чужаки называют Альтаир-4, а местные в обиходе фамильярно зовут Бродягой, долгие годы заслуженно считалась столицей галактического содружества. Разные, как по внешнему виду, так и по склонностям и потребностям, представители самых различных рас и народностей стремятся попасть в галактическую столицу в поисках лучшей жизни, высоких заработков и невиданных развлечений.
Очень многим разумным существам, безусловно, показалась бы заманчивой перспектива стать альтаирцами. Прибывшие на Альтаир-4 полковник Аурел Бром, черный маг Ай-Ван и Кибербарс в число незаконных иммигрантов попасть не стремились, хотя, по сути, и являлись таковыми. Несмотря на мельтешение всевозможных диковинных механизмов и шумную суету разношерстной толпы, как место постоянного жительства столица их не прельщала, да и проблемы трудоустройства пока не волновали. Друзьям хотелось скорее найти в этом мире пропавших спутников, да и поесть, конечно, тоже очень не помешало бы.
Поначалу Альтаир-4 новичкам совсем не понравился. Хмурый такой, шумный, дымный. За громадами высотных зданий время от времени слышался грохот недалеких взрывов, и вспыхивало зарево. Потом на разноцветную плитку тротуаров темными хлопьями опускался жирный пепел, который некому было убирать.
Киберу кто-то хвалил столичную архитектуру, но пока пришельцам было не до архитектурных красот. В первую очередь, предстояло решить основной вопрос – финансовый. Альтаирских денег ни у кого не было. Кибер галкредиты печатать наотрез отказался. Себе дороже.
– Ты что! – возмущенно шипел он предложившему криминальный вариант быстрого обогащения Аурелу, нервно оглядываясь по сторонам. – Посадят! Без права подключения. И что я тогда делать буду? С тобой разговаривать из соседней камеры? По мобильнику?
– Да ну брось! – убеждал настойчивый Ай-Ван. – Откуда ты только таких идей набрался, параноик? В таком бардаке никто и не заметит!
– Не скажи! Еще как заметят! – героически отбивался лояльный кибер. – Это тебе не Молдова! И не Хиджистан! Валютные структуры в галактике не зависят от политических перемен. Финансовая гвардия бессмертна!
На Кибербарса решили больше не давить – сломается, потом опять замучаешься искать психотерапевта. Хотелось определенности. Да и есть хотелось все сильнее – Аурел, с утра не евший ничего, кроме пирожков с морской капустой, к вечеру вдруг резко ощутил себя материальным.
– То ли дело в ментальных структурах! – с некоторой ностальгией припомнил полковник. Нужно было изыскать резервы.
В общем-то, деньги относились к вещам, которыми Аурел Бром мог пожертвовать легко. Он никогда не ставил финансы на первое место и ни о чем не жалел. Аурелу порой казалось, что когда-то, в давнишние молодые годы в каком-то странном полузабытом сне судьба предложила ему своеобразное джентльменское соглашение.
– Старик! Не жадничай и не жалей! – дружелюбно сказала она. – А будет нужно, я подброшу!
И действительно, щедрости полковника всегда сопутствовала благосклонность фортуны: она не забывала своих обещаний. И даров ее Бром никогда не упускал: деловая хватка как бы тоже входила в договоренность.
– Упустишь, больше не получишь, – подразумевала судьба.
Всех его немалых долларовых накоплений, оставшихся, впрочем, в швейцарских банках, при жесткой экономии, на Земле достало бы на вечную жизнь (если бы она была ему суждена). Поэтому, узнав, что, на Альтаире – в пересчете на галкредиты – этой суммы не хватит и на один обед в приличном ресторане, Бром отнесся к печальной новости философски. С пониманием и без паники. Это даже смутно напомнило времена далекой юности, и первые поездки в Европу, а потом в Штаты, где он пытался обменять на доллары молдавские леи. Полковник просто надеялся, что эти времена для него навсегда прошли.
Знаковой подсказки судьбы следовало ждать и сейчас. Чтобы найти удачу, просто надо было куда-то пойти. Оставалось только правильно выбрать направление. Эта проблема решилась легко.
– Пошли в кабак! – предложил практичный Ай-Ван.
– В кабак? Без денег? – усомнился законопослушный (в общем-то) полковник. – И что мы там делать будем?
– Не пожрем, так…, подеремся! С народом познакомимся! Контакты…ь, наладим! Друзей заведем! – почуяв привычные удовольствия, словоохотливо объяснил маг, хорошо освоивший извилистые пути нелегкой мужской доли. В отсутствие Капитолины Николаевны, он не стеснялся в выражениях. К тому же, в отличие от кибера с Аурелом, к безденежью Ай-Вану было не привыкать: для пьющего черного мага отсутствие денег – совершенно нормальное дело. И до сих пор всегда находился выход из положения.
Друзья направились в ближайший, по счастью, все еще открытый в этот ранний утренний или, если посмотреть с другой стороны, очень поздний ночной час, подозрительный притон.
Благосклонная судьба привела их в нужное время в нужное место. В баре «Вперед, на Альтаир!» за треугольным столиком сидели последние посетители. Их было двое: высокая черная пирамидка и коренастый смуглый гуманоид характерной восточной наружности, здорово смахивавший на казаха. Несколько минут дружеской беседы прояснили дело. Как раз в эту минуту в баре пропивали доходы от крупной спекулятивной сделки беглый казахский космонавт и его новый друг, галактический посредник Бор-Ман. Увидев родные гуманоидные лица, доброжелательный казах поставил новичкам выпивку.
– Москва? – с интересом взглянув на Брома, чья самоуверенная наглая манера держаться смутно напоминала что-то знакомое, поинтересовался пилот.
– Молдова! – коротко ответил полковник, не желавший лишних расспросов и дешевой популярности.
– Никогда не слышал, – честно признался простодушный космонавт.
– Звезда или планета? – попытался уточнить его бывалый приятель.
– Подмосковье! – снизошел до более подробных объяснений Бром: сейчас, в галактических масштабах, дело представлялось именно так.
– Тогда понятно! – тяжело вздохнул, вытаскивая из кармана толстую пачку галкредитов, несчастный бывший пилот. – Мафия!
Космонавт знал, что рано или поздно мафия его найдет, и был счастлив, что это случилось как раз в тот момент, когда было чем рассчитаться и откупиться. Так сказать, отстегнуть.
– Откуда это? – не особенно рассчитывая на исчерпывающий ответ, полюбопытствовал Бром, почуявший возможность крупных заработков. Удачливые компаньоны охотно (в качестве отступного) объяснили.
Не имеющая хождения в качестве звездной валюты огромная сумма в российских рублях, полученная пилотом от Гаврюхина за опасный рейс авансом, пригодилась. С помощью Бор-Мана она была распродана галактическим нумизматам для коллекций по баснословным ценам.
– Не пил бы, быть бы мне сейчас миллионером! – хвастливо утверждал новый знакомый. Больше всего казаха возмущало то, что любая купюра шла в галактике по одинаковой цене: пятерка и тысяча ценились в одну и ту же сумму кредитов. Еще досаднее было то, что тяжелые русские металлические монетки, такие бесполезные на Земле, расхватывались коллекционерами мгновенно, оплачиваясь почему-то намного дороже, чем бумажные деньги.
– Кто бы знал! Нет, чтобы заранее наменять! – сокрушался новоявленный казахский бизнесмен.
– Не горюй! Всего не заработаешь! Мало тебе, что ли? – утешал его подобревший от даровой выпивки полковник. У него начали появляться кое-какие интересные мыслишки о возможности заработать.
Бром внезапно вспомнил о случайно прихваченном с собой в лучший мир бумажнике. Кроме двухсот долларов, которые полковник решил придержать на случай возвращения на Землю, и правильно, потому что американскими долларами нумизматический рынок на Альтаире насыщен до отказа, там у него были еще и две тысячи лей мелочью. Специально наменял деньги в молдавской валюте: пятерками, чтобы подбрасывать по чуть-чуть бедствующему сынуле, когда забежит поклянчить. Мало того, в рюкзаке, вместе с кассетами, все еще оставался собранный для все того же настойчивого отпрыска большой бумажный пакет с молдавскими копейками – банями.
Копейки Аурел давно собирался выбросить, не желая таскать лишний груз, но так и не собрался: дела отвлекли, да и жаль было – память о родине. Сейчас бани, похоже, могли их здорово выручить.
– Это и на Земле большая редкость! – орал Бром через полчаса на пытавшегося сбить завышенные цены Бор-Мана.
– Никогда не видел! – охотно подтвердил казах, обрадованный возможностью сэкономить отложенную на подкуп подмосковной мафии сумму. Отведя его предварительно в сторонку, Аурел прозрачно намекнул, что, в случае успеха сделки, скидка само собой подразумевается.
Финансовые проблемы, похоже, надолго были улажены, голодные накормлены. Сделку обмыли там же, с большим размахом, вместе с новыми приятелями. Гуляли до следующего утра. Сблизились.
Брокер оказался на самом деле не коренным альтаирцем, а иммигрантом с Доротеи, спутника Альтаира-4. Звали его на самом деле Бор-Ман Григ, вернее даже Ман Григ – частица «Бор», обычно использующаяся перед альтаирскими именами, означает просто «почтенный гражданин, достойный всяческого доверия». Понятно, что в определенном возрасте ее присутствие в имени считается обязательным. Невысокий и чернявый, Бор-Ман походил на казаха настолько, насколько это вообще возможно для инопланетного существа. На одной из боковых граней пирамидки непрерывно сновал домашний любимец вурк – юркий хищный зверек, напоминающий крысу, – который быстро нашел общие интересы с новыми знакомыми, выклянчивая у них кусочки еды.
Но больше всего путешественники сдружились с добродушным земным пилотом. Звали его необычным для казаха именем: Робиндранат Тагор. Аурел сначала подумал, что парень взял псевдоним – для маскировки от российской мафии. Но нет. Оказалось, родители пилота в молодости сильно увлекались богатой индийской культурой. Недолго, но сыну хватило.
Имя и привело казаха на Альтаир. В космосе имя «Робиндранат Тагор» ни у кого не вызывало вопросов. Фамилию называть пилот наотрез отказался.
– Хватит и имени! – объяснил космонавт.
– Действительно, – не нашел возражений полковник. – Даже и этого многовато. Я буду звать тебя просто Тагор.
Приятно напоминавшее название сладкого красного вина, слово вызывало молдавские ассоциации и прямо-таки просилось на язык. К концу попойки имя само собой превратилось просто в «Кагор». Космонавт не возражал. Похоже, прозвище ему тоже понравилось, хотя сам он пил только водку.
Бор-Ман был коренным альтаирцем. Мехти, исконные жители Альтаира-4 и его спутника Доротеи, представляют собой высокие трехгранные черные пирамидки, с заменяющими руки-ноги-клешни-щупальца гибкими манипуляторами, и потребляют они пищевую энергию только в жидком виде – в спиртовых растворах. Именно поэтому на четвертой планете так много кабаков, баров и забегаловок. Бессмысленно упрекать альтаирцев в злоупотреблении алкоголем: для них это вовсе не выпивка, а естественное здоровое питание. А если они после этого всегда немного навеселе, так это и понятно: какой же альтаирец не любит хорошей еды?
Всю ночь Аурел с магистром пытались перепить профессионалов. Несмотря на врожденную, благодаря молдавской крови, алкогольную устойчивость полковника и магический иммунитет Ай-Вана, это им не удалось. После трогательного утреннего прощания закаленные завсегдатаи, получив пакет с молдавскими банями в обмен на огромную пачку галкредитов, остались допивать. А полковник Бром – с друзьями – вышли из шумного кабака пошатываясь, и чувствуя необыкновенный трудовой подъем.
– Если что-то понадобится, обращайтесь! Всегда поможем. Без проблем! Мы всегда здесь, на месте, – обнадежил на прощанье Бор-ман.
Выйдя на улицу, Ай-Ван с кибером, который, чтобы не отрываться от коллектива, на всю ночь подсел на слабые токи, ненадежно поддерживая друг друга, попытались исполнить увиденный в кабаке сложный альтаирский народный танец. Аурел с трудом оторвал их от увлекательного занятия, и наконец-то внимательно всмотрелся в кипящую вокруг питейного заведения жизнь галактической столицы. Так сказать, обозрел блистающий Альтаир.
Зрелище было скорее пугающее. Кругом царили грязь и беспорядок, подозрительные группки молодежи расклеивали на стенах и заборах разноцветные листовки и время от времени затевали нешуточные потасовки. Применявшееся юнцами оружие показалось опасным не только непривычным Аурелу и магу, но и бывалому киберу.
Материальное благополучие было достигнуто. Теперь пришло время подумать и о духовном. Царящий вокруг бедлам бросался в глаза и бередил душу.
– Так дальше жить нельзя! – неожиданно для самого себя громко возмутился Аурел.
Кому-то надо было взять дело в свои руки и навести порядок. Он не заметил, как высказал эту мысль вслух.
– И кому же? – удивленно поинтересовался старший магистр.
– Придется мне! – понял утративший бдительность под воздействием избытка алкоголя полковник. К осуществлению героического намерения он приступил немедленно, врубив автопереводчик на полную мощность и обратившись с прочувствованной речью к ближайшей компании тяжеловооруженных юнцов.
