Текст книги "Полковнику нигде…"
Автор книги: Вад Капустин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 46 (всего у книги 50 страниц)
Глава двадцать четвертая
Праведный гнев
«Безумство храбрых – вот мудрость жизни!»
Песня о Буревестнике
– И где же он? Что значит, пропал? Как это, опять не знаем? – Майдо рассвирепел. Его гнев оказался для нескольких провинившихся гуманоидов фатальным.
Вновь начавшие следить за неуловимым Баль-За-Мином мафиози, обрадованные внезапным возвращением ценного свидетеля, после повторного исчезновения поэта – на этот раз отправившегося вместе с Нафс в Хиджистан, – страхе вернулись к Майдо с неутешительным докладом. Их беспокойство было не напрасным.
После неожиданного появления на Альтаире Ан-Дрейга, на всю галактику заявившего о своих правах, лидер народного Фронта лютовал, разъяренный постоянными неудачами и наглостью соперника. Просмотр рекламных фильмов с участием младшего брата, а потом его блестящее появление на галактической арене сильно пошатнули хрупкое психическое равновесие двоедушного политика.
Разгневанный Майдо собственноручно спалил бластером нескольких ни в чем не повинных подчиненных. В раздвоенной душе Дирка-Гаврюхина этот непродуманный импульсивный поступок спровоцировал сложную психохимическую реакцию.
Потрясенный нерациональным истреблением ценных, собственными руками выпестованных, преданных, высокопрофессиональных кадров, Адольф Гаврюхин, когда-то давно отрекшийся от собственной личности, от возмущения начал рваться из подсознания в доминантные сферы объединенной души. Майдо Дирк отчаянно сопротивлялся. Душевная борьба могла закончиться трагически для обоих.
Раздвоение личности сказалось не только на политической деятельности, но и на творчестве регуллианского вождя. Новый роман писателя Лов-Катча вызвал у публики и критики двойственное ощущение. «Написано блестяще. Непонятно только, зачем в простеньком детективе такой авангард», – писали газеты.
Да и последние акции временного военного руководителя Регула, отправившегося к Ориону во главе огромного космического флота – якобы, мстить за похищенного брата – вызвали у вновь пришедших к гражданской власти монархистов резкое неприятие. Критика весьма способствовала поражению Майдо в тяжелой внутренней борьбе.
Возвращение агента 1:0 довершило дело. Известия о нелепом решении Цвирка о вступлении в ГИПС и его демонстративное отречение от вселенского престола в пользу сына, нанесли несчастному последний удар. Сильная, подорванная недавними потерями, но сейчас вновь обретшая смысл существования личность Адольфа Гаврюхина вырвалась на первый план, и Майдо потерял власть над собственным телом.
Желая спасти последних бандитов, которые могли понадобиться для быстрейшего возвращения власти в российской мафии, Гаврюхин, находившийся на флагмане, возглавлявшем регуллианский космический флот, к удивлению как собственных солдат, так и озадаченных орионцев, направил передовой корабль непобедимой армады в противоположную сторону, к Земле. Обескураженные капитаны, не дождавшись объяснений, неуверенно последовали за флагманом.
Безумную экспедицию остановило только решительное вмешательство юного «наследника престола». Узнав о нелепом поступке военного лидера, Ан-Дрейг немедленно выступил с обращением к удаляющейся с места основных событий регуллианской эскадре:
– Солдаты! Я, ваш законный император, – скромно заявил он, – и приказываю вам немедленно вернуться на место военных действий.
В рубке одного из кораблей прошло короткое совещание высших чинов регуллианского космофлота. Пораженные необъяснимым поведением внезапно потерявшего рассудок руководителя, военные с облегчением вняли голосу здравого смысла и, признав законную власть императора, охотно повиновались. Дрейк немедленно принял командование армией, назначив себя главнокомандующим, а Маделин – заместителем.
Не удалось остановить только флагманский корабль. На нем, вышвырнув за борт не слишком сопротивлявшихся регуллиан, которым на спасательных шлюпках предстояло самостоятельно добираться к театру военных действий, стремительно трансформируясь в привычный гуманоидный облик, к Земле рвался Адольф Гаврюхин в сопровождении двух десятков мафиози. Полностью подавив утратившего контроль над событиями Майдо, бывший глава российской преступности устремился на перехват корабля Винилин, уносившего жизни остальных, так необходимых мафии людей.
Азарис разбудил сигнал тревоги. Сначала принцесса решила, что это воют оставшиеся в живых после окончания строительства пленники, которых она раздарила своим веганским подругам, желавшим, по примеру Маделин, пополнить экипаж экзотическими любимцами. Посаженные в будки на цепи молдавские бандиты жалобно выли лунными ночами, с ужасом ожидая отправки в далекую галактику, где им предстояло безрадостное будущее. Жизнь, однако, внесла в планы звездожительниц собственные коррективы.
Сигнал боевой тревоги трудно было бы с чем-либо перепутать: Землю ожидала лазерная атака из космоса. Девушка быстро вскочила с постели, и лишь потом поняла свою ошибку – ей лучше было не делать сейчас резких движений. Впрочем, веганские пиратки свое дело знали. Экмпаж отреагировал мгновенно, рванувшись к старой канонерке, и замер в боевой готовности, ожидая дальнейших приказов.
Предусмотрительность хиджистанской принцессы, не пожалевшей денег на современное вооружение и защиту, себя оправдала. В ответ на сигнал об атаке из космоса Землю окружил мощнейший защитный экран с отражающим полем.
Отраженный удар излучателей вернулся к пославшему смертельный удар регуллианскому крейсеру, где Винилин, не ожидая никакого сопротивления, спокойно пила молочный коктейль в корабельном баре. Атака стала для крейсера роковой: отраженный удар нанес кораблю сильные повреждения, спровоцировав взрыв части боеприпасов. Неудачно упавшая в момент взрыва Винилин ударилась щекой об угол стола. Немедленно бросившись к зеркалу, она с ужасом обнаружила у себя под левым глазом огромный синяк. Это была катастрофа!
– Да как они посмели! Я требую…! Уничтожить! Стереть в порошок, в пыль! – вегианская авантюристка в гневе метнулась к капитану, требуя немедленной расправы с аборигенами.
Опытному регуллианскому шкиперу с трудом удалось убедить звездожительницу, что им противостоит отнюдь не примитивное оружие слаборазвитой планетки.
По требованию гадюки, хорошо знавшей земную психологию, на всякий случай на Землю был отправлен ультиматум с требованием о немедленном прекращении сопротивления. В Молдову и в Соединенные Штаты ультиматум пришел одновременно. Винилин очень рассчитывала на предателей, котовых продать родину подороже. К сожалению, эта мысль была выражена в контексте недостаточно ясно.
Бывшие веганские соотечественницы Винилин, да и сама Азарис не обратили на звездное послание никакого внимания – они спешно готовились к боевому вылету. Американские федералы, перегруженные шпионской работой в преддверии президентских выборов, предоставили разбираться с инопланетными претензиями молдавским коллегам.
Получив послания из космоса и из США, молдавские власти после недолгих раздумий приняли историческое решение доверить МУГУ организацию торжественной встречи долгожданных пришельцев – с хлебом и солью. Генералу Василиу пришло указание бросить лучшие силы на разработку праздничной программы. Вряд ли это было очень своевременно. Впрочем, никто об ошибке так и не узнал.
– Никуда ты не полетишь! В таком состоянии! Деток пожалей! – отчаянно кричала баба Ляна, пятаясь удержать Азарис от участия в космической вылазке. Принцесса равнодушно отмахивалась.
– Во время боя капитан должен быть на корабле! – в такие минуты Азарис действовала на автопилоте, не раздумывая. Принцессу звал голос крови, в которой вопияли многие поколения хиджистанских сиртанов, каждый из которых велел: «Будь всегда впереди! Потеряешь инициативу, потеряешь власть! Герой должен быть один!»
На упреки рыдающей над судьбой будущих праправнуков Иляны невестка ответила вопросом:
– А ты готова была бы оставить Землю на верную гибель и бежать сейчас, спасаясь от смерти?
Ответ был предсказуем:
– Я старуха, – горестно зарыдала бабушка, – Мне терять нечего! Но дети, дети!
– А я принцесса! – жестко ответила Азарис, – Я теряю слишком многое. Если ради детей я пойду на предательство и позор, этим мальчишкам лучше не рождаться. Они будут не достойны имени хиджистанских сиртанов! – спор был исчерпан.
Бабе Ляне осталось лишь, ломая руки, в отчаяньи следить за взлетом альтаирской канонерки. Веганки нестройно голосили какую-то старую боевую песню – похоже было, что их ждет последний бой. Несмотря на новейшее вооружение, у их жалкой лоханки не было никаких шансов в битве против регуллианского крейсера, пусть даже и пострадавшего в схватке.
Звездожительницы собирались принять удар на себя и, измотав противника, отвести угрозу от планеты.
– Может быть, Бром когда-нибудь узнает, чем я пожертвовала ради него! – горько думала Азарис, наблюдая, как на экране растет огромная туша регуллианского корабля. – Баба Ляна ему расскажет. А вот сиртан Фуримель никогда не узнает. Прощай, отец!
Сиртанна с радостью отметила сильные повреждения, вызваные первым неудачным залпом крейсера, и уже готова была отдать приказ «Огонь!», как в изначально проигранную битву один на один внезапно вмешались новые силы.
– Это еще что за глупая драка? – риторически спросила капитан балеанской гвардии, направляя имперский корабль навстречу получившему повреждения гиганту. Могучий регуллианин угрожал примитивной планетке, за которую некому было вступиться. Потрепанная веганская канонерка, пытавшаяся бросить вызов агрессору, могла вызвать лишь снисходительную улыбку высокомерной аристократки. Однако Баль-Монтану охватил праведный гнев.
– Ну, нет! Может, эта паршивая планетенка и заслуживает, чтобы ее уничтожили, но никто не имеет на это больше прав, чем я!
Баль-Монтаной двигали не только эгоистические соображения. Аристократический кодекс чести, которому капитан безоговорочно следовала всю жизнь, не оставлял места для колебаний. Да и устав гвардии требовал немедленного вмешательства в бой на стороне слабого. Более того, речь явно шла о спасении планеты, к которой Натэль так долго и страстно стремилась. А что если там сейчас был Баль-За-Мин? И кто же это его так отчаянно защищает?
– Женщина! – безошибочно определила Натэль. Сама она в подобной ситуации при такой же расстановке сил, без всякого сомнения рискнула бы жизнью. – Сначала спасем, потом разберемся! – решила балеанка, с невольным уважением оценивая действия неведомой отчаянной соперницы. – Залп из всех орудий! Не задеть веганскую канонерку!
Страшный залп аннигляционных пушек, который должен был уничтожить всякое воспоминание о крейсере Винилин, поразил пустое пространство. В последнее мгновение опытный регуллианскаий капитан сумел вывести корабль из-под удара.
Поняв, что ситуация изменилась и не видя необходимости вмешиваться в битву гигантов, метнулась в сторону канонерка Азарис. Веганки сбежали вовремя. На месте битвы появилось новая действующая сила: флагман регуллианского флота, приведенный Гаврюхиным.
Адольф немедленно обратился с призывом к находящимся на корабле Винилин десантникам-мафиози.
– Немедленно прекратить безобразие! – заявил он. – Не смейте губить родную планету. Пора заняться настоящим делом! Мы должны вернуться на Землю и начать борьбу за достойное место в рядах российской мафии.
Бандиты, услышав родной голос и понятные, отвечающие их кровным чаяниям призывы, заколебались.
Разгневанная Винилин потребовала у капитана крейсера атаковать нового противника. Понимая, что экипаж выходит из-под контроля, тот неохотно повиновался. Винилин не могла понять, что заставило ее недавнего покровителя – она приняла новоприбывшего за Майдо – предпринять враждебный выпад, но решила его временно проигнорировать. Обладающему суперзащитой кораблю балеанки ее атака ничем не повредила.
В это мгновение Азарис поняла, что переоценила свои силы. Она неожиданно почувствовала первые схватки.
– Дети! – поняла она. – Преждевременные роды!
Стараясь не отвлекать веганских подруг, напряженно следивших за ходом битвы захватчиков с неожиданными спасителями, готовясь при необходимости вмешаться – любое промедление могло оказаться роковым – Аза медленно, сгибаясь при каждом приступе дикой боли, потащила себя к медотсеку. Что-то было не в порядке. Да и боли казались слишком сильными. Роды начались преждевременно – детям, если им суждено было появиться на свет, предстояло родиться недоношенными, семимесячными. К счастью, медотсек был исправен. Добравшись до места и с трудом вскарабкавшись в кресло, Азарис нажала кнопку контроля и с облегчением отключилась. Суперсовременное оборудование медицинской капсулы сделало за нее остальное.
Ничего интересного принцесса не пропустила. В тот момент, когда ситуация представлялась критической уже для всех, в развитие событий вмешалось еще одно, главное действующее лицо. На место космического конфликта наконец-то явился Кибербарс, отправленный полковником Бромом «навести порядок, наградить достойных и наказать виновных».
– Наказание виновных придется отложить, – Кибер мгновенно сделал правильный вывод, поскольку единственным настоящим виновником происходящего был он сам. Сложившуюся ситуацию вызвало его глупое, непродуманное решение об оживлении Винилин. Зная неугомонный характер шпионки, ожидать от нее примерного поведения было просто смешно.
Чувствуя свою ответственность и, кроме того, не желая терять важный рычаг воздействия на полковника, непредсказуемо ведущего себя в последнее время, рациональный кибер не стал ликвидировать орудие своего неудавшегося возмездия. Барс предпочел отправить бывшую веганскую змею туда, где, как ему казалось, она никому не сможет навредить – в параллельный мир.
Ничего не понимающая Винилин внезапно очутилась в огромном конференцзале зиртанской магической Академии, где проходило очередное заседание парламента. На змею с негодованием уставилось пятьдесят пар вопрошающих глаз. Впрочем, почти все взгляды сразу же смягчились – исключением стали несколько академиков-женщин, на которых не подействовало обаяние пришелицы.
– Кто ты? Чего тебе надо? – спросил ее влюбчивый старый президент. Несмотря на то, что его сердце было давно и навсегда отдано Нелиньоль, Эсте-Ван не остался равнодушным к яркой внешности бывшей веганской змеи. Винилин произвела впечатление на всех, хотя эффекту сильно мешал синяк под глазом. Неспособная забыть об этой трагедии Винилин стиснула зубы и постаралась любезно улыбнуться. Умение мгновенно сориентироваться в любой внештатной ситуации всегда делало ее особо ценным агентом регуллиан.
Вот и сейчас, неведомым образом перенесенная с места ожесточенного космического сражения в параллельный мир, с трудом поняв, где она оказалась, гадюка сразу сумела обратить дело себе на пользу. Оглядев настороженных академиков, без всякого видимого волнения, она спокойно сказала своим чарующим бархатным контральто:
– Я – вдова сиртана Васира. И пришла просить вас о помощи!
Академики с одобрением переглянулись. Такой женщине можно было и помочь.
Очередной неосторожный поступок кибера вызвал новый виток непредсказуемых событий. Тем не менее, задача Винилин была совсем не так проста, как казалось.
Веганке предстояло столкновение с самым необычным существом, которое она когда-либо встречала в своей бурной и богатой событиями жизни – поэтом Баль-За-Мином. Этой встрече суждено было глубоко изменить ее порочную натуру и определить всю ее дальнейшую судьбу.
Тем временем, на околоземной орбите за исчезновением Винилин последовало устранение еще нескольких участников конфликта. На глазах ошеломленных свидетельниц – гвардеек Бальмонтаны и веганских пираток Азарис два огромных корабля противника исчезли, неведомой силой перенесшись в неизвестном направлении.
Все уцелевшие мафиози, в том числе и сидевшие на цепи молдавские бандиты, которые высоко оценили это благодеяние, приписав его новому вождю, были переброшены Кибером в светлую подмосковную березовую рощицу недалеко от Люберец. Оттуда им предстояло начать нелегкий путь к вершинам власти во главе с Адольфом Гаврюхиным.
Полностью подавленный, затаившийся в глубинах подсознания доминирующей личности, Майдо почти прекратил попытки к сопротивлению. Его богатая творческая натура давала о себе знать только странными, порой возникавшими у Адольфа порывами взяться за перо – заняться написанием Мемуаров, – а также новой для него тягой к политической деятельности. Некоторое время Адольф даже боролся с почти непреодолимым желанием выдвинуть свою кандидатуру на выборах в Европарламент.
Пока Гаврюхину удавалось вышеозначенные неестественные стремления подавлять, но теперь долгими одинокими ночами, когда рядом не было нового номера «Плейбоя», он уже начал набрасывать кое-какие заметки к будущей автобиографии, а днем, в суете бандитских разборок, прощупывать возможности выхода на политическое поприще. Адольф даже составил двухлетний перспективный план приоритетного устранения стоявших на пути его грядущей блестящей карьеры лишних людей. Разумеется, не бесплатно, а по мере поступления на них соответствующих заказов. Некоторые люди всегда мешают очень многим.
Кибер занялся кораблями и экипажами. Оба регуллианских крейсера были возвращены законным хозяевам и перемещены в место дислокации регуллианского флота, озабоченного в данный момент нежданным исчезновением противника. Там возглавляемая Дрейком эскадра мучительно пыталась обнаружить, куда же пропало целое созвездие.
Орион и вся его огромная космическая армада, именно в этот момент заключенные в кокон подвыпившим Ай-Ваном, исчезли бесследно. Маг очень удачно свернул окружающее жукеров пространство прямо перед носом атакующего противника. Появление пары лишних кораблей в такой момент никого не взволновало. Да и киберу стало резко не до них.
Передавая сигналы о начале переговоров, огромный балеанский крейсер двинулся к крохотной канонерке. Вести дипломатические беседы со спасителями было некому. Получившая солидную долю обезболивающего Азарис, с трудом приведенная в сознание растерявшимися пиратками, увидев на экране суровое лицо незнакомой красивой женщины, сразу выбрала нужный тон и правильные слова, которые и были переданы на корабль противника, а также засечены кибербарсом:
– SOS. Молдова. Бобуечи. Баба Ляна. – И снова потеряла сознание.
– Еще одна женщина полковника Брома! Где он только таких находит? – с горечью подумал кибер, впервые увидевший балеанку – искусственному интеллекту тоже не чужды заблуждения.
Чтобы избежать лишних осложнений в ходе событий, Барс немедленно перебросил корабль с принцессой по указанному адресу, на всякий случай отправив веганский экипаж канонерки в бар на Альтаир, где потрясенные звезожительницы в конце концов решили, что все произошедшее им просто почудилось спьяну.
Летающая тарелка с Азарис на борту вновь оказалась на многострадальном огороде деда Петрикэ. Туда же на одноместном флайере, оставив корабль на орбите, последовала настойчивая балеанка. Монт-Ана очень удачно приземлилась рядом с Азарис, на той же помидорной грядке, полностью раздавив уцелевшие после прошлой катастрофы овощи.
Дедовы нервы не выдержали. Вырвав из тетрадки в клеточку двойной листок, он решительно взялся за перо. Желая привлечь внимание властей предержащих к бесчинствам инопланетных пришелиц, старик излил свои чувства в многословной жалобе в органы госбезопасности. Анонимно. Здесь и сейчас дедовы страдания никого не волновали.
Исстрадавшаяся баба Ляна подбежала к кораблю как раз вовремя, чтобы, ворвавшись в медотсек, принять в свои руки пищащий красный комок – недоношенного младенца, который приветствовал дорогую прапрабабушку хриплым возмущенным воплем. Через несколько минут за ним последовал младший брат.
– Чьи это дети? – с деланым равнодушием поинтересовалась у бабушки подошедшая балеанка, с отвращением созерцавшая эту сцену. На планете Баль дети давно уже сразу после зачатия помещались в специальные маточные репликаторы, где и выращивались до момента рождения. Чудесные малыши совсем не показались гвардейке такими уж очаровательными – ей мешала личная заинтересованность.
– Это дети полковника Брома! – с гордостью ответила баба Ляна. – Похожи на него, как две капли воды.
Натэль сразу же успокоилась. Кем бы ни был на этой планете Баль-За-Мин, одно она могла уверенно исключить – военную службу. Рассеянного поэта просто невозможно было представить себе человеком в форме. И уж тем более, он никак не мог оказаться полковником, если автолингвист правильно перевел это высокое звание. Ее возлюбленный рожден был стать жертвой, а не палачом.
– Как хорошо, что весь этот кошмар уже позади! – счастливая Азарис, блаженно улыбаясь, погрузилась в долгожданный спокойный сон. О ней было кому позаботиться. Сейчас, задним числом, собственное недавнее поведение вовсе не представлялось принцессе таким уж разумным. Но, доведись пережить все это снова, она, наверное, поступила бы так же.
– Баль-За-Мин? – вопросительно взглянула на бабушку поэта раздраженная невниманием и недопониманием балеанка. Уже минут десять старуха, поглощенная возней с праправнуками, напрочь игнорировала все расспросы. Гвардейке хотелось окончательно выяснить отношения.
Наглая пришелица не понравилась бабушке с первого взгляда, чем-то напомнив нелюбимую Киприану. Теперь, без разрешения войдя в дом, девица задавала глупые неуместные вопросы о бальзамине.
– Там! – баба Ляна махнула рукой в сторону подоконника, где в расписных глиняных горшочках стояли симпатичные растеньица с яркими красными цветочками. Бросив на них равнодушный взгляд, гвардейка замерла, увидев на стене четыре мужских портрета. Это были муж, сын, внук и правнук хозяйки. В жизни баба Ляна познала немало потерь. Обнаружив нужного человека, гвардейка торжествующе указала последнюю фотографию неприветливой бабуле для опознания:
– Это он! Баль-За-Мин! Где он?
– Мирча! – баба Ляна понимающе кивнула. – А то кто же? Надо же? Бальзамин! И как это тебя, милочка, угораздило?
Бабушка могла помочь пришелице только советом. Заодно и избавиться от докучливой помехи. Мало ли зачем инопланетянке понадобился непутевый правнук? – Тебе в Кишинев надо. К Киприане! Мамаша его – может, она что-то знает?
Получив нужный адрес, оскорбленная демонстративным равнодушием и возмутительной неблагодарностью спасенных от страшной участи землян – баба Ляна узнала о ее вмешательстве намного позже и действительно почувствовала угрызения совести – гордая балеанская аристократка отбыла в указанном направлении на собственном катере, включив на всякий случай режим невидимости.
Прибыв в Кишинев поздней ночью, Баль-Монт-Ана приземлилась на заброшенной спортивной площадке недалеко от второй школы и направилась к квартире Киприаны Дмитриевны. Опасаясь испытать очередное разочарование, капитан решила не откладывать встречу с матерью любимого, несмотря на неурочный час. Это был правильный поступок. Сейчас отчаявшуюся, разочарованную жизнью учительницу румынского языка, всеми покинутую и заглушавшую горе и одиночество работой, можно было застать дома только ночью.
Киприана уходила в школу рано утром и возвращалась поздно вечером. К приходу несостоявшейся невестки она как раз только успела заварить свежий чай. Заварка была потрачена не напрасно. Жизнь, наконец, преподнесла мамаше непутевого поэта приятный сюрприз.
