Текст книги "Одуванчик (СИ)"

Автор книги: В. Бирюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

   Абдулла резко взволновался. Начал дёргаться, но взял себя в руки:

  – И где же, о друг мой Иван, мне следует сохранить в покое и в отдалении от опасностей юный свет моих очей и надежду моей старости?

   Я честно пожал плечами:

  – Не знаю. Может быть Багдад? Или Мекка? Хорезм? Саксин не годиться – там слишком много твоих соплеменников. Кажется самое близкое – Всеволжск. Мой город закрыт для прохожих, всякий новый человек в нём виден... Да, у меня убийцам из эмирата будет тяжело добраться до мальчика.

   Совершенно не хочу навязывать решение. Хотя, конечно, получить заложника – было бы полезно. Пусть он сам дойдёт до этой мысли. Добровольно. А пока о другом:

  – Как я вижу, у эмира возникли проблемы с сувашами: вчера несколько этих язычников побили двух баб в караване. Двоих бабов.

   «Баб» – означает ворота. Ворота веры. А не – «из тех ворот, что и весь народ», как вы подумали.

  – Э... да. После вашего захвата Янина, язычники усомнились в величии блистательнейшего. Были некоторые... случаи.

  – Понятно. Моя цель – исполнить Яниновское соглашение. Я предполагаю, что суваши занимаются разбоем на реке. Поэтому придётся размещать посты. Один – в устье Свияги, другой – в устье Казанки. Так я ограничу возможности речных шишей. Я был бы благодарен эмиру, если бы он сообщил об этом предводителям племён. Дабы избавить их от ложных надежд безнаказанно безобразничать и дальше.

   Абдулла смотрит встревоженно. Здесь двойной «наезд» с моей стороны.

   ***

   Первый – Казанка.

   Сейчас там вовсе не центр многолюдной провинции, богатейший торг, воинская сила, большой город, как будет через столетия.

   Глухое захолустье, дальняя окраина эмирата. С весьма немногочисленным и нищим населением. Приблизительный аналог Кушки – «Дальше Кушки не пошлют...». Далеко выдвинутый на север, оторванный от основной территории эмирата, форпост. Преимущественно – для контроля удмуртов. Но и против сувашей. И против русских – тоже. Как были основаны Бряхимов, Усть-Ветлуга... Последний в этой цепочке – Янин. Все четыре городка были сожжены русскими ратями в Бряхимовском походе.

   За прошедшие два года Казань отстроена. Чего там строить? Ров-вал-стена? Ров и вал не нужны из-за обрывов холма. Стена – бревенчатый частокол. Десяток бараков до столько же изб. Но место... Место мне понравилось. Если там немножко покопать, то очень удачный островок получится. Такой... фортификационно привлекательный. Через несколько столетий так, наверное, и сделают. Когда ни булгар, ни эмирата уже не будет.

   Я предлагаю эмиру отдать мне это место. Его «город». Во имя «борьбы на пути». В смысле – против язычников-разбойников. Ему же лучше – тратиться на содержание гарнизона не надо.

   Второй «наезд» состоит в том, что я не спрашиваю согласия. Я лишь прошу сообщить туземцам о поддержке моих действий. Мне не нужно его мнение. Ибо оно подразумевается – всё в рамках Янинского соглашения. Не могу же я усомниться в «чести» эмира! В следовании данному им слову.

   Тема... – щекотливая. Булгары считают сувашей подданными, суваши булгар – союзниками. Законы эмирата (шариат) у сувашей не действуют, булгарских чиновников – нет. Но – подати платят. Джизью. По минимуму, установленному «праведными халифами» – 12 дирхемов с каждой взрослой мужской головы. Две другие ставки – вдвое и вчетверо.

   12 дирхемов – примерно русская гривна. Сумма для крестьянского хозяйства в нашим местах – совершенно неподъемная. Но так сказали «наместники Пророка»!

   Напомню: хазары брали с вятичей «по белке с дыма». На один дирхем в 13 веке в Рязани идёт 18 белок.

   Поэтому все делают вид. Эмиры – что собирают с подвластных неверных налог, согласно шариату. «Неверные» – что они его платят.

   Эта тема – лицемерное следование нормам шариата в налогообложении – звучит и в документах этой эпохи.

   Ал-Гарнати, со слов Якуба бин Ногмана, кади, т. е. высокопоставленного чиновника, обязанного следить за соответствием жизни шариату и стремящегося восхвалить своего государя, пишет о том, что в месяце пути от Булгара находится область, в которой проживают народ Вису, который платит эмиру джизью.

   Якуб может втюхивать такое уроженцу Гренады. Но представить себе подушное налогообложение лесных охотников... Как ты их посчитаешь?

   Сходно у сувашей. Они не только не хотят – они просто не могут платить такие суммы. Поэтому есть «итого», которое установилось столетие назад при преемниках Аламуша. Старейшины народа собирают и отдают чиновникам эмира. Суваши говорят – подарки, булгары – налог.

   Эмиру нужны деньги. Всегда. После Бряхимовского похода и переноса столицы – особенно. Как только эмир разберётся со своими булгарами, он примется за сувашей. Пошлёт писцов переписать народ и требовать джизью. Если сил хватит – и «за прошедший отчётный период», типа «дань за тридцать лет».

   Сил у него пока маловато: три пограничных крепости. Казань – на севере, две других – на юге и юго-западе. Внутри территории народа крепостей нет. Будут. Потому что переписчиков и «налоговых инспекторов» придётся прикрывать вооружёнными отрядами.

   Совершенно очевидные вещи. Власть нуждается в деньгах. И она будет выжимать из податных всё, что сможет выжать, оставляя только «прожиточный минимум». А уж как это будет названо – джизья, харрадж...

   «Неверные? – Пребывайте униженными!». Это истина – ибо так сказали праведные халифы!

   Вопрос не в смыслах – вопрос в соотношении сил. Точнее – в оценке их. Если власть посчитает, что сможет заставить население платить – она попытается это сделать.

   Не считайте туземцев дураками: они эти перспективы понимают. Если эмир силён – суваши нищие. Выжигать неплательщикам глаза, как делали позднее персидские шахиншахи, эмир не будет. Просто погонит на невольничьи рынки Табаристана. Почему нет? – Это ж неверные!

   На эти общие закономерности развития много-конфессионального исламского средневекового государства накладывается мелочь мелкая: «Бряхимовский мир». Согласно которому – «всех иноверцев... в сорок дней...».

   Если эмир считает сувашей частью Булгарии, он должен привести их в «истинную веру». Что означает тотальную войну и полное разорение края. Эти ребята в части «веры предков»... ну очень упёртые. «Язычники закоренелые». Или подтвердить их статус «неверных» и изгнать. Что... – аналогично. Или наплевать на условия договора с Русью, провести перепись и ввести джизью в полном объёме. Что – снова...

   Кроме безысходности «выстрела себе в ногу» эмира, с его религиозной догматикой и реальной экономикой с дипломатией, есть и сами суваши. Которые вполне понимают эти варианты. А эмир понимает, что они понимают.

   Как Ибрагим будет выкарабкиваться... Пока я действую в его интересах: планирую двумя крепостями с севера «запереть» вероятно мятежную провинцию.

   Если бы я зафигачил своё «дай» «на сухую»... – можно было нарваться. А вот со смазкой в виде «раскрытой преступной группы»... и «возвращения под сень благоденствия горячо любящего и несправедливо оболганного хаджи Абдуллы»... Здесь принято отдариваться. Посмотрим.

   Я повышаю «сложность системы», формирую «пакеты».

   Не бросился мстить за разграбленный погост – пошёл на переговоры. На которых сотник Хасан первым обнажил меч. И нарвался на «необходимую самооборону».

   Не кинулся спасать Абдуллу, а потянул купца-контрабандиста. Связал его с вельможами. Которые, «совершенно случайно», оказались врагами хаджи. И – эмира.

   ***

  – А если бы они не были врагами? А если бы не было контрабандиста? А если бы посол был другим?

  – Тогда я нашёл какой-нибудь другой ход.

  – А если бы не нашёл?

  – Тогда – не своё место занимаю. Не умеешь решать такие... интриганские темы, попандопуло – твоё место в хлеву, навоз кидать.

   «Не в свою лужу не садись».

   ***

   Сходно я не запрещал каравану проход, но «предложил» выплатить компенсацию. Которую, они сами, почему-то, разложили как раз на самых жаждущих продолжения похода. Отчего «жажда» – прошла.

   И здесь: я не веду речь об аннексии, о захвате стратегически важной точки на Волжском пути. Я говорю лишь об очередном обострении в отношениях с язычниками. О моих действиях в «рамках должностной инструкции». А то, что война с язычниками прямо вбита в Коран, что джихад есть обязанность всякого мусульманского государя, что Ибрагим, допуская мирное сосуществование правоверных и поганых в одном государстве, впрямую нарушает правила «борьбы на пути Аллаха»... Аллах акбар. И пусть Аллах просветит эмира и укажет ему – что есть наиболее наилучшее и сильнее соответствующее.

   ***

   Снова вчетвером, с Николаем, Абдуллой и Мусой, прошлись по «повилам на четыре ноги» – по списку желаемого.

   Я старательно демонстрирую высокий уровень доверия: у нас нет секретов от булгар, мы – «добрые люди».

   Как сказала Раневская:

   «Для того, чтобы сохранить хорошую фигуру и хорошие отношения, нужно вовремя закрыть рот!».

   Фиг с ней, с моей фигурой. Но хорошие отношения – нужны категорически!

   Так что, свой язык, в части комментариев, приходиться придерживать.

   Забавно: тот перечень, который Николай когда-то готовил в Янине – существенно ужался. Взрослеем, крепчаем, матереем. Всё более экзотичные позиции. Если зерно, то на посев, если скот, то на племя. Свинца больше надо – пули для плевательниц, литеры для типографии...

   Жёстче по людям: русские рабы должны быть освобождены. Все. Сейчас. Эрзя, мокша, мари, мурома, мещера, меря... Все. Нынче. Я предполагаю, что таких – тысяч десять-двадцать. За пару лет я смогу принять. Потом и до других очередь дойдёт.

   ...

   Наконец, караван, возглавляемый баркой Абдуллы, вытягивается из Аиши в Волгу. Я радостно машу ташдару с берега, пропускаю мимо себя цепочку довольно неуклюжих, плоскодонных посудин.

   Последний – учан Николая. Не может неверный идти перед уверовавшим. И это правильно: мели на реке никто не отменял, пусть уж лучше «верные» на них корячатся.

   Ещё день – разговоры с пришедшими «на огонёк» главами других черемисских родов. Разгром «бершей» не прошёл бесследно – собрано племенное ополчение.

   Ну, часть. Из ближайших кудо. Некоторых их этих людей я знаю – вместе бились на Земляничном ручье. Главного военного вождя – одноглазого она, помню ещё по бою в Усть-Ветлуге с унжамерен.

   Осторожненько, тщательно подбирая слова: «Так жить нельзя. И вы так жить не будете».

   Или вы изменитесь. Как изменились мари и эрзя. Или вас вырежут. Как бершей.

   Моё появление сдвинуло прежние здешние расклады. Воины, кто ходил со мной – это видели. Теперь вам нужно найти себе новое место. Возможных три: под моей рукой, на чужбине, в могиле.

   Кугураки воротят носы:

  – Мы – чремис! Мы горный мари! Мы ни под кем! Никогда!

   Глупое хвастовство для малознающих с короткой памятью. И под хазарами были, и булгарам данничали. Зацепился бы эмират за Стрелку – на Волге многих бы эмиром прижало. Не вышло. Поэтому – прижмёт Воеводой.

   Кавырля хвастает перед ополченцами полученными вещами.

  – Воевода только брови нахмурил! А торгаши уже сразу прибежали! Отдали и сестёр моих, и котлы медные, и ткани тонкие. И всё кланялись. Боятся, однако.

   Разоружать «горных» – пока не надо: враг вон, рядом, за Свиягой. «Десятина от всего» – не надо, пусть умножаются, усиливаются. А вот остальные пункты Усть-Ветлужского соглашения... должны исполнить.

   Я ж никого не примучиваю! Я ж приголубливаю! Чисто по согласию!

   Но – «взялся за гуж – не говори, что не дюж».

   Не напрягать их. Они сами довольно быстро разделятся. Отказников пока сильно больше. Но это до первого серьёзного набега соседей. Или – голодной зимы.

   Самые умные, больше видевшие, уже просят:

  – Воевода Всеволжский! Возьми к себе мою дочь! Пусть растёт в сытости и довольстве. И сына моего! Пусть выучиться управлять такой... такой синей... лодищей!

   Находятся и желающие наняться в бурлаки. Пополняем команды, выпихиваем эскадру...

   Ну, вроде, всё. Пора домой.

  – Дик, как с ветром?

  – Порядок, господине! Хорошо пойдём!

  – Тогда – с богом.

   Ташдар Абдулла притащил в Биляр множество свидетелей противозаконной деятельности шихны и визиря. Едва пошёл сыск, как вскрылись и другие их преступления противу блистательнейшего. Ибрагим пришёл в ярость, обоим отрубили головы. Третьей была голова раиса Ага-Базара. Как чуть раньше посадник в Ярославле, чудак не понял, что приставать к моим людям с глупостями, типа:

  – Дай бакшиш! Дай! Дай!

   опасно для жизни.

   Николая не допустили до эмира – он сразу предупредил чиновников, что «припадать и лобызать» не будет. Поскольку – свалил всё на меня – «Зверь Лютый» пообещал отрубить голову за такое. Поэтому благоволение блистательнейего было передано заочно.

   Николай ещё метался по Булгарии, «щупая воз», когда в Ага-Базар пришли два ушкуя из Всеволжска. Чисто проходящий, по совсем другим делам, караван с Акимом Рябиной во главе. С некоторыми товарами по «форвардам». Оказия. Скорость поставки укрепила нашу репутацию.

   С этого времени в Булгарии заработала наша первая фактория – торговый двор, созданный и расширяемый с активным участием Мусы и Абдуллы. Эта точка играла роль не только торгового представительства и разведывательного центра, как все торговые дома в эту эпоху, но и способствовала сбору освобождаемых рабов и формированию положительного имиджа Всеволжска.

   Через год мы открыли фактории в Биляре, Суваре, Янине. Через два я уже знал не только все дороги, броды, крепости, но и кто что думает из тамошних вятших.

   Нет, девочка, не надо преувеличивать мои успехи. Эмират был всегда довольно аморфным образованием, Бряхимовский поход усилил прежние центробежные тенденции – я лишь воспользовался этим. Кого-то поддержал, кому-то помог... Уйти с Волги, например – их собственное решение.

Конец девяносто первой части

Часть 92. «Сверкают звёзд золотые...»

   Глава 504

   "Еще темнее мрак жизни вседневной,

   Как после яркой осенней зарницы,

   И только в небе, как зов задушевный,

   Сверкают звезд золотые ресницы.

   И так прозрачна огней бесконечность,

   И так доступна вся бездна эфира,

   Что прямо смотрю я из времени в вечность

   И пламя твое узнаю, солнце мира".

   Афанасий Афанасьевич – как всегда. Под густой пеленой печали про «мрак жизни вседневной» – восторг красоты и пылающий огонь надежды. Ох, и хороши здешние летние ночи! Когда «сверкают звезд золотые ресницы».

   Классик прямо девиз попандопулы сформулировал! «Прямо смотрю я из времени в вечность». Из двух времён. Би-хроноскопичность. Да не «хрено-», а «хроно-»!

   «Смотрю в вечность».

   Из своего прошлого. Которое несбывшееся будущее этого мира.

   Из своего настоящего. Которое ломающееся в моих руках прошлое неслучившегося будущего.

   Ничего нет. Ни прежнего прошлого, ни прежнего будущего. Только «золотые ресницы» равнодушных далёких звёзд. И пылающее «солнце мира» – жизнь человека. Созидающего и разрушающего, гадящего и взлелеющего. Живущего. И я промеж них. Один из мириадов. Попандопуло...

   О-хо-хо... Ось мира, пуп земли, венец творения... Господи! Верни меня обратно! Я буду хорошим! Я...

   Я уже никогда не буду.

   Не буду прежним.

   Даже если бы это был просто сон – я уже стал другим.

   Останется память, останутся знания, опыт... о каких-нибудь расшивах или мерее на кожах. О местах и зверях. О ночном волжском ветре с запахами прибрежных лесов и лугов. О лёгком плеске воды при волшебном неслышном ходе шверта... О людях. Которых я здесь встретил. Об их любви и ненависти, хитрости и глупости, удивительном уме и разнообразнейших талантах. Обо всём этом – о «Святой Руси».

   Русь – во мне. Навсегда. До последнего вздоха.

   Нет, Господи, не надо меня возвращать. Мне и здесь... не скажу – хорошо, но... – очень забавно.

   ...

   Перед рассветом «Белая Ласточка» пришвартовалась у «Воеводской» пристани под Стрелкой.

   У меня уже своя пристань есть!

   Транспорты с людьми останавливают выше по рекам – у фильтрационных пунктов, «грузовики» идут к своим местам, большей частью чуть ниже по Волге. А здесь, почти в том месте, где два года назад «дастархан победы» развернули после Бряхимовского боя – административные и особо важные посудинки ставятся.

   Тем более странно видеть здесь постороннюю ладью.

   Караульщик на причале при нашем появлении выскочил из сторожки. Кинулся, было, рапортовать. Не надо. И колокольного звона – не надо. Что я – князь какой или епископ? Государь приехал – эка невидаль. «Опять черти нашего лысого принесли» – зачем? Пусть народ отдыхает.

  – Что за лодейка?

  – Дозволь, докласть, господин воевода! Яссы с Боголюбова пришедши.

   Оп-па... Яссы... Это ж где-то на Кавказе? Из Боголюбова? Странноватенько... «Всё чудесатее и чудесатее».

   В любом случае – посторонних мне на Стрелке не надобно. Для того я выношу пограничные пункты, таможню, карантины на границы.

  – А чего их сюда пустили?

  – Не могу знать! Тока... ну... гуторили... эта... Родня, де. Самой княгини Суздальской.

   Вона чего. Помнится, я ту полонянку, с бою взятую, бывшую наложницу эмира Булгарского, очень неплохо... орально применил. Да ещё и Боголюбскому подарил. Трофейная бабёнка оказалась в нужном месте в нужное время. И стала государыней.

   "Времени немного пролетело

   У девчонки мальчик подрастал

   Щуря свои чёрные глазёнки

   Князь-Андрея папой называл"

   Точно – есть такой. Юрочкой кличут. По дедушке, по Долгорукому назвали. А этот будет... «Долгоногий» – далеко убежит. Северный Кавказ, Грузия, Византия...

   ***

   «Лучший способ узнать всех своих родственниках – разбогатеть» – всемирная мудрость нувориша.

   Слухи о новой княгине Суздальской Анне, «ясыне», разнеслись по городам и весям, странам и народам. Сыскалась и родня. Какая-то. Но Анне хоть какая кровная родня – в радость. Она-то одна-одинёшенька, опереться не на кого. Сила любого аристократа не в землях да в сундуках, а в людях, которые ему служат.

   Анне были нужны «свои люди», и родственнички – нашлись. Всегда есть персонажи, готовые поменять свою родную саклю/юрту на койку в казарме заморского дворца. В надежде на дорогой кафтан, булатную саблю, доброго коня. И перспективы продвижения по службе.

   Как армянские визири – выходцы из армян-наёмников, реально управляли Фатимидским халифатом в Египте – здесь известно всем. Только что, в 1164 году (два года назад), в Египте армян сменят другие наёмники – курды под предводительством Асада Ширкуха, дяди Юсуфа Салах ад-Дина.

   Дело было в Дамаске: "Мой дядя Ширкух повернулся ко мне и сказал: «Юсуф, оставь все дела и отправляйся туда!». Этот приказ прозвучал для меня как удар кинжала в сердце, и я ответил: «Клянусь Аллахом, даже если бы мне отдали всё египетское царство, я бы не поехал туда!»

   Эх, молодо-зелено, они так легко клянутся Аллахом...

   Через три года племянник, младший офицер при дяде, передумает:

   «Я начал с того, что сопровождал моего дядю. Он завоевал Египет и потом умер. И тогда Аллах дал мне в руки власть, которую я совсем не ожидал»

   Да, это было неожиданно. Непонятно почему, но исмаилитский халиф аль-Адид выбрал молодого (двадцати семи лет) суннита Салах ад-Дина – наёмника в третьем поколении, в великие визири Египта.

   Подобные истории непрерывно наполняют уши здешней молодёжи, заставляют гореть глаза и биться сильнее сердца. Все хотят стать «истинной опорой трона». Хоть какого. С функциями кормораздатчика. Хоть кому.

   Как минимум один из яссов удержится у Суздальского стола и станет соучастником убийства Боголюбского.

   ***

   А вот у этих, кажется, не сложилось. Раз топают из Боголюбово. Да ещё лодкой. Это кружной путь по Клязьме-Оке-Волге, а не прямой через Степь конями. Хотя, конечно, могут быть... разные обстоятельства. Или Анна их именно ко мне послала?

   Почему погранцы пропустили? Что я не знаю – понятно. «Абонент вне зоны действия сети» – из-за незаконченности Волжской линии связи я не мог получать сообщения. Но почему их сюда пропустили?

   Низкопоклонство? Родня «самой»! И мой приказ – побоку? Глупость? Измена? Пост наверняка запрашивал центр. Если это Гапино решение, то... мне будет жаль. Ближникам не положено ошибаться. Или они перестают быть ближниками.

   Я, несколько пыхтя, поднимался по крутому склону Дятловых гор короткой тропинкой, выводящей на Гребешок прямо к моему «фигваму». Вдруг Курт, неспешно рысивший впереди, остановился и принюхался к воздуху.

  – Сухан, что там?

  – Двое. Сношаются.

   Как это естественно! Дерьмократично, гуманистично и общечеловечно. Особенно – в такую прекрасную ночь.

   Небо уже собирается светлеть, звёзды «опускают свои золотые ресницы» – тускнеют. Но здесь, чуть ниже Гребешка, на склоне, ещё совсем темно.

  – Кто?

  – Мужчина и женщина.

   Факеншит! Ну ты, зомби-слухач, Америку открыл! Это ж всегда! Ну... почти. В смысле – относительно преимущественно.

  – Кто именно – узнаёшь?

  – Мужчина... молодой. Горячий. С оружием. Нерусский. Не узнаю.

   Кто-то из моих молодых воинов свою сударушку на травушку вывел? Поваляться-покататься. «Под небом голубым». В смысле – чёрно-синим. Надо какой-то «дом свиданий» организовывать. Так-то у меня профессионалки работают непрерывно. Но это чисто физиология. А ежели вдруг «любофф»? Ежели конкретно эту хочу? Какой-то аналог кинозала? «Нам кина не надо, нам лишь бы тёмно».

   С поселенцами проще: я выступаю в роли «отца». «Батя сказал взамуж – значит взамуж». Люди определившиеся – у меня женятся быстро. А вот пока учатся или отрабатывают... Опять же – либерастия моя. Стараюсь не навязывать «цепи Гимения». Я смотрю на девок – никакой разницы, а они – находят. А потом такие страсти начинаются...! Никакой производительности труда!

  – А баба – сестра твоя, Марьяна.

   Что?!!

   М-мать...! Факеншит! Уелбантуренный через мясорубку!

   Поубиваю всех нафиг! И его, и её!

   Его... А он – кто? – А какая разница?!

   «Умереть на женщине» – мечта многих мужчин. Достойная, благородная цель.

   Сща-сща, я те твою цель – достигну!

   ...

   Мы тихонько двинулись вперёд. Теперь уже и я различал характерные звуки похлопывания голым по обнажённому, ритмичное тяжёлое дыхание и «стоны страсти». Женщина явно опережала в близости к... к завершению. Или здесь правильнее – к окончанию? К финишированию?

   "Ленточка моя финишная!

   Ещё раз, и ты примешь меня.

   Примешь ты меня, нынешнего, -

   Нам не жить друг без друга".

   И это правильно: разве это жизнь, когда сам?

   В темноте ночи белела тропинка, прямо на которой устроилась парочка. Между широко раздвинутых и хорошо видимых во тьме очень белых ляжек женщины равномерно раскачивалась несколько более тёмная и худая задница мужчины. Выше наблюдалась ещё более тёмная голая спина. На которой, в такт охам и стонам, двигалась белые, вцепившиеся руки женщины.

   Расцарапает сестричка спину своему хахалю. В кровь.

   ***

   Пророк, в суре 21 введший мудреца, который давал экспертное заключение о невиновности Иосифа Прекрасного на основании его разорванной на спине рубахи, ("а вот если бы на груди – тогда «да») знавал, вероятно, страстных женщин. Которые рвут гимнастёрки по швам и скусывают погоны вместе с лычками.

   ***

   Я несколько растерянно размышлял об оптимальном поведении в этой ситуации: воткнуть в дёргающуюся спинку «огрызок» до упора, провести по горлышку лезвием с переворотом – там же две шеи! – поздороваться или просто молча обойти и продолжить восхождение. С последующим «разбором полётов» по утру.

   "А по утру они проснулись...

   Валялась рядом голова...".

   Как-то тяжеловато сразу переключиться со «звёзд золотые ресницы» на скандал с раздачей слонов и слоников, вынесением мозгов, перерыванием хрипов, вбиванием азбучных истин и выпусканием ливера...

   Тут Курт наступил своими лапами с невтяжными когтями на дёргающуюся спину мужчины. И заглянул в лица участникам.

   Типа: а чего это вы так дышите? Случилось чего? Здоровы ли? Помощь не нужна?

   Князь-волк, а любопытен как кошка.

   ***

   Был у меня как-то кот, который любил в подобные моменты... Недолго был.

   Интересно, кто-нибудь исследовал «влияние роста числа домашних любимцев на темп вымирания россиян»? Можно ли сказать, что каждый новый котик убивает трёх неродившихся младенцев? Или – только двух? Ещё есть пёсики, хомячки... «Зелёные попугаи как фактор угрозы народонаселению России». Ну, это ж все знают: «Фиг с ней, с головой, но это я хочу видеть!».

   В 21 веке россияне тратят на своих домашних любимцев более 1% ВВП страны. Эти бы денюжки да в мирных целях...

   Богатая тема – на диссертацию потянет.

   ***

   Короткий раздражённый вскрик от близкого знакомства с волчьими когтями, мгновенно захлебнулся. Наступила мёртвая тишина, чуть прерываемая остаточными рефлекторными движениями нижней половины тела хахаля.

   Три близко сдвинутых головы разглядывали друг друга с расстояния ладони в темноте летней Волжской ночи. Это когда: «доступна вся бездна эфира». И многое другое. Хотя, конечно, не настолько интригующее, как бездна.

   Хахаль, прерванный на самом интересном месте, в смысле фазы процесса, завопил и стартовал. Старт прошёл успешно: Курт испугался вопля и соскочил с утаптываемой спины. А вот полёт...

   «Не ходи по косогору – сапоги стопчешь» – русская народная.

   Со штанами – ещё хуже. Бегать по косогору со спущенными штанами – настоятельно не рекомендуется.

   Я вам больше скажу: даже и с надетыми, на этом склоне – очень не просто. Чисто из личного опыта – я тут в ходе Бряхимовского боя сам чуть не убился. А вот совсем без штанов... не знаю, ещё не пробовал.

  – Сухан, подбери придурка. Упакуй и к Ноготку. В дыбу. Кто, что, почему. Но без излишеств.

   Марьяша лежала на тропинке, закрыв лицо подолом, и тихонько подвывала.

   А она так... ничего смотрится. Языками белого пламени в ночи.

  – Ляжки собери.

   Дошло. С хлопком. Поняла, что сразу на месте не убью. Начала судорожно поправлять платье, протянула руку, чтобы помог подняться.

   Ну-ну. Долго ждать будешь. С-сестрица...

   Сообразила, что помощи от меня не дождётся, кряхтя и продолжая подвывать, встала на четвереньки.

   Такой... ракурс! Вот бы дать пинка! Я ж в детстве за «Кожаный мяч» играл! И чтоб она в Оку улетела. И чтоб не было этой новой заботы! Я ж думал прямо завтра Кислокваса навестить, у него с бычиной плоховато выходит – хотел предложить ему новую серию экспериментов попробовать...

  – Ты хоть кончить успела?

  – Не-не-не...

   Врёт. Ну и дура. Надеется, что отсутствие удовольствия будет смягчающим обстоятельством?

  – Пошли.

   Марьяша, хныкая себе под нос и непрерывно оправляя и отряхивая одежду, порысила следом к моему балагану. Где прислуга дрыхла и пыталась несуразно отгавкиваться. Впрочем, это быстро прошло – рявкать на людей «Святая Русь» уже научила. Факеншитом в три октавы.

   Устроили тут, понимаешь, дешёвую комнату страха: темно и везде грабли.

   На столе, как обычно – стопка донесений. Срочных. Остальные – позже. Горничные и вестовые сходу уловили моё... неудовольствие. Двигались бегом и тишком.

   Отсаженная к стенке на скамеечку Марьяша в очередной раз всхлипнула и начала елозить.

  – Ванечка, братец, мне... это... надо.

  – Сидеть. Что тебе надо – я уже видел. Собралась обделаться – валяй. Чтоб всяк твою сущность видел и на нюх слыхал.

  – Ва-ванечка...! Ы-ы-ы... Я ж не хотела! Я ж и сама не поняла! Оно как-то само... а я...

  – Ты – курва. Сестра Воеводы Всеволжского – курва! Зашибись... На проезжей дороге под любым-всяким ноги раздвигает...

  – Нет! Не на дороге! Там тропка малохожая!

   Она нашла ошибку в моих суждениях и теперь собралась обсудить интенсивность трафика по указанному маршруту. Говорить с бабами – вредно. У них есть наработанные тысячелетиями технологии заплетания самцовых мозгов.

   ***

   Многие мужчины считают, что излюбленный женский метод манипуляции заключается в «отлучении от постели». На самом деле, он не самый тонкий, умный и даже востребованный, как может показаться джентльменам.

   Да, это основа эволюции хомнутых сапиенсов – «секс в обмен на еду». Но конкретная фемина решает не эволюционные, а личные задачи.

   На первом месте в списке 100%-но действенных способов управления стоит игра на тщеславии. Если вовремя показать, что ты слаба и беспомощна, от настоящего джентльмена можно получить все, что угодно.

   Я, конечно, не настоящий джентльмен. Даже, скорее, настоящий не-джентльмен. Поэтому – не «всё». Но многое – получали.

   Акцентирование мужественности.

   Этот способ манипуляции обожают россиянки. Выражается в знакомой всем фразе «Ну ты же мужчина!» вкупе с оскорбленно-удивленным выражением лица.

   В традиционном обществе этот приём не проходит: можно нарваться на «исполнение супружеского долга» в особо жёсткой форме. Проще: набьют морду. Аккуратно, по «Домострою», например.

   На Западе не поймут:

  – У нас же гендерное равноправие и рулёж феминизма? Сама-сама.

   Давление на чувство долга.

   Метод очень хорош, потому что обычно используется для каких-то адекватных вещей и срабатывает на мужчинах с высоким уровнем ответственности и наличием такой элементарной, хотя и довольно редкой, вещи, как совесть. Используя чувство долга, женщины совершенствуют мужчин и заодно обеспечивают достойное настоящее и будущее своему потомству.

   Манипуляции с чувством вины.

   Это самый грязный и вредный даже для самих дам способ управления мужчинами.

   Именно этим путём и пошла сестрица Марьяша.

   ***

  – Это всё ты! Ты виноват! Это из-за тебя! Ты мне всю жизнь спортил! Ой, судьба моя, судьбинушка поломатая! Кабы с тобой не повстречалася – жила бы себе припеваючи! За мужем добрым! Как сыр в масле каталась!

  – Дура. Если бы не я, ты бы нынче в половецком стане кизяк собирала, радовалась, что камчой не ободрали, да очередного пащенка в брюхе таскала.

   Мне что, нужно вспоминать, как я её у поганых отбил, как сопляка кипчакского прямо на ней зарезал да стаскивал? Кстати, первого своего зарезанного в жизни.

  – Нет! Я...! Я... Ваня... Он сам...! Он... ы-ы-ы...

   Не совсем дура. Перечень технологий манипуляции хоть и обширен, но счётен и ограничен. Не стала перебором весь «букет» прокатывать. Запустила стандарт – «перевод стрелок». Можно вспомнить киноклассику: «Не виноватая я, он сам пришёл!».

   Ожидаемые варианты развития: истерика, слёзы или совращение. Возможны разнообразные комбинации. Вероятен плач. По теме: «все мужики – козлы».

   Я внимательно разглядывал свою названную сестрицу.