Текст книги "Игра 14.0"

Автор книги: Урсула Познански

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)

– Думаю, вполне хватит.

– Одной ею, разумеется, мы не обойдемся. Но для начала достаточно.

Варце выбрался наверх и вытер руки о штаны. Они сгребли землю, выброшенную из ямы, в кучу, чтобы те, кому доведется воспользоваться «укромной обителью», могли засыпать то, что в ней оставили.

– Как вы смотрите на то, что мы последуем за остальными и тоже примемся искать следы разбойников, которые разрушили деревню? Небольшое приключение, а, Томен? В конце концов, ради чего мы тут собрались?

В принципе, Бастиан не имел ничего против, хотя от голода его буквально мутило.

– Для начала мне надо бы перекусить. Идите за остальными, я присоединюсь чуть позже.

– Договорились.

Они пересекли луг – почти все участники уже ушли; впрочем, многие успели разложить свои вещи. Бастиан с ужасом сообразил, что не помнит, где бросил сумку. Несколько минут они разыскивали ее, пока Варце не нашел вещи Бастиана неподалеку от могил.

– Если выбросить всё из сумки и набить ее сухой листвой – сколько влезет, то на таком матраце можно вполне сносно выспаться.

Варце вгляделся в тех, кто остался в лагере.

– Скажите, куда именно отправились остальные? – крикнул он.

– Туда. – Женский голос. Айрис. Девушка сидела на траве, придерживая арфу на коленях; она махнула в сторону скалы с накренившейся вершиной. – А кое-кто взял немножко левее – они пошли прямиком в лес.

– Отлично. Тогда я пойду направо, – объявил Варце, разворачиваясь к могилам. Размахивая руками на бегу, он вскоре скрылся за деревьями.

У Бастиана жутко болели руки, от кончиков пальцев до плеч; он подозревал, что даже представить не может, как будет ломить мышцы завтра утром.

Бастиан осмотрелся. Где лучше устроиться на ночь? И где же расположилась Сандра? Мысль об этом давила на душу гранитной скалой. Он не понимал, что такого особенного произошло, но, видимо, он что-то сделал неправильно. Почему девушка так внезапно охладела к нему? Бастиан никак не мог найти объяснение ее странному поведению.

Погруженный в свои мысли, он мимоходом прихлопнул комара, усевшегося на предплечье. Я полный идиот. Они еще слишком мало знали друг друга, чтобы вместе отправиться в такую полную приключений поездку. Н-да. Поздновато же он сообразил.

Ладно. Как бы там ни было, надо заняться обустройством ночлега.

Разложив вещи прямо там, где стоял, Бастиан, вспомнив о совете Варце, принялся охапку за охапкой сгребать шуршащую и крошившуюся опавшую листву и наполнять ею сумку. В листьях попадалось немало еловых иголок, но он ничего не мог с этим поделать; впрочем, заметить иголки было довольно трудно.

– Вы нарушаете покой мертвых, Томен.

Бастиан обернулся. За спиной, скрестив на груди руки, застыла Доро, буравя его мрачным взглядом.

– О чем вы?

– Если расположиться на ночлег рядом с могилами, то мертвецы высосут жизнь из вашего тела. Вы этого добиваетесь?

Сейчас она держалась спокойнее, чем прежде, хотя напряжение никуда не ушло. Торопливым жестом девушка указала на четыре земляных холма, возвышавшихся всего в нескольких шагах.

После рытья ямы у Бастиана не было ни сил, ни желания выслушивать бредни Доро.

– Это не настоящие могилы, – коротко бросил он. – Там нет никаких мертвецов.

Густые черные брови девушки взметнулись, словно суля несчастье.

– Я лишь хотела вас защитить, – сказала она. – Даже если вы считаете меня чокнутой. Но я умею чувствовать этих призраков, не ведающих покоя; они витают вокруг нас. Не злите их.

– Я и не собираюсь.

Доро пристально поглядела на него и встала рядом.

– Дайте мне руку.

– Нет, благодарю.

– Вы боитесь, не правда ли?

– Ошибочка. Я голоден, – сказал Бастиан истинную правду. – Если я решу перекусить рядом с могилами, это что, тоже принесет мне несчастье?

– Я бы избегала всего, что может пробудить в мертвых зависть.

Бастиан попытался найти на лице Доро хотя бы толику насмешки, но не заметил и следа. Вздохнув, он собрал вещи и отнес их подальше, на середину поляны. Выдернув росшие в облюбованном закутке кусты чертополоха, Бастиан уютно устроился на траве. В первый раз за всю поездку он почувствовал, что наконец нашел свое место. Должно быть, именно это случалось с путниками в старину. Ничего лишнего. Только я, ветер в вершинах деревьев, земля подо мной. Ломоть хлеба, кусок копченого мяса.

И нежная мелодия, едва пробивающаяся сквозь неумолчное жужжание мошкары. Бастиан оглянулся. Айрис сидела на одной из скал посреди луга и перебирала струны арфы. Глаза закрыты, лицо умиротворенное – кошечка втянула коготки. Первым желанием Бастиана было, не отрываясь от хлеба с мясом, подсесть к девушке поближе, чтобы послушать ее игру, но он не решился этого сделать. Она выглядела такой счастливой, сидя тут одна, наедине с собой и своей музыкой, – взъерошенный эльф, на минутку опустившийся на скалу отдохнуть.

Звуки средневековой мелодии рождали ощущение абсолютной реальности происходящего. Где-то в глубине души Бастиана они пробудили к жизни Томена – того самого Томена, который ничего больше не хотел, кроме как сидеть здесь и уплетать хлеб с мясом. Еще, пожалуй, ему хотелось чуть-чуть тени над головой и парочку друзей, с которыми можно скоротать время в лагере, а вечером, сидя у костра, обмениваться историями. Того самого Томена, у которого в жизни было вдоволь времени. Кёльн моментально отступил куда-то даже не за сотни километров, а за сотни лет отсюда.

Из его горла невольно вырвался смешок, и Бастиан закашлялся. Звуки арфы оборвались.

– Всё хорошо?

Он махнул Айрис и рассмеялся, так что на глаза навернулись слезы.

– Всё просто отлично, – с трудом переводя дух, ответил Бастиан. – Продолжайте, пожалуйста. Знаете, вы и ваша музыка – это что-то неземное.

Нелепая фраза получилась. Ему показалось, что Айрис сейчас скорчит насмешливую гримасу, но девушка лишь улыбнулась. В первый раз искренне улыбнулась ему.

– Хотелось бы мне, чтобы вы оказались правы.

Бастиан не стал присоединяться к остальным участникам игры, выполнявшим задание, – он был слишком счастлив, что не надо ничего делать, не надо выполнять никаких обязательств. Он даже почти забыл, зачем вообще игроки куда-то пошли. Кажется, искать какого-то врага или чужака. Этого типа они найдут и сами, без Бастиана.

Сытый и счастливый, он лежал на траве, посматривая то на Айрис, пощипывавшую струны арфы, то на облаченную во всё черное Доро – та неслышно обходила поляну по краю, бормоча заклинания. Ладно, пусть делает, что хочет. Здесь свобода. Завтра Бастиан тоже поучаствует в каком-нибудь квесте, если появится желание. А если не появится, то он будет просто лежать и пялиться в небо, пока глаза не начнут слезиться. Или соорудит еще одну выгребную яму… Какая разница, что делать? Всё равно никаких особых планов Бастиан не строил. Всё, что ему было нужно здесь и сейчас, – чистый воздух и лес, жалобные крики птиц с веток деревьев и ветер, разгоняющий мошкару.

Вскоре из леса вернулся первый из отправившихся на поиски врага игроков – Штайнхен. Он громогласно объявил, что, к своему стыду, не нашел ни одного из разбойников, разоривших деревню, зато теперь может предаваться своему призванию – быть трактирщиком и что-нибудь приготовить. Сложив хворост в окруженном камнями кругу-кострище, он достал из поясной сумки камень, небольшой лоскут ткани и изогнутый железный прут, затем обмотал лоскутом камень и ударил им о прут. Без очков Бастиан не смог подробно разглядеть, как именно следует высекать пламя, но уже через считанные минуты Штайнхен вовсю хлопотал у костра: раздувал огонь, запылавший среди хвороста, подкладывал дрова потолще, а затем, взяв котел, отправился за водой к ручью.

Бастиан еще раздумывал, не предложить ли Штайнхену помощь в приготовлении обеда, как вдруг царившую в лагере тишину взорвали голоса и треск ломаемого валежника. Впрочем, весь этот шум легко перекрывал визгливый голос Ральфа:

– Где врачеватель? У нас раненый!

На этот раз Бастиан особо не торопился, заранее готовясь к какому бы то ни было количеству искусственной крови.

Георг, Ларс и Ральф, поддерживая, вели Натана, который, похоже, пустил в дело все свои актерские способности, изо всех сил стараясь изобразить страдальческую гримасу.

– Он нашел одного из негодяев, на чьей совести наша деревня, – объявил Ральф, – и победил его, но был ранен в руку. Удар меча, рука рассечена до кости.

– О да! – подтвердил Бастиан, осматривая совершенно невредимую руку Натана. – Я очищу рану и перевяжу ее. Скоро он снова будет здоров.

Бастиан промыл предплечье водой из фляги и забинтовал полоской холста. Поблагодарив его, Натан поплелся к костру, возле которого уже растянулись в траве Сандра и Лисбет. В честь победы, одержанной Натаном, организаторы подарили их отряду небольшой бочонок пива, и теперь с ним, не скрывая радости, возился Штайнхен.

Бастиан снова подвесил фляжку к поясу и с довольным видом замурлыкал под нос какую-то мелодию. Какой же простой может быть жизнь!

В котле уже вовсю кипело что-то среднее между супом и кашей, когда в лагерь вернулся второй отряд поисковиков, состоявший из Альмы, Арно и Родерика. Песик прямой наводкой устремился к котлу Штайнхена, остановился перед ним и начал активно обнюхивать.

Они не встретили в лесу никаких чужаков, доложила Альма, но кое-что нашли. Девушка с гордостью, смешанной с растерянностью, продемонстрировала остальным игрокам очередной кусок коры с надписью, похожий на то, что они все обнаружили по пути к лугу. На этот раз сокол был вырезан четче: он простирал рыжеватые крылья над несколькими строчками, написанными старинным почерком. Слова выцвели и читались с трудом.

 
Пусть мишура блестит серебром —
Всё, что внутри, сочтено.
Пусть ты надежно хранишь его,
Моим ему стать суждено,
Едва лишь наступит тьма.
 

Под невнятное бормотание кора переходила из рук в руки.

– «Всё, что внутри, сочтено»? – Ларс ухмыльнулся и кивнул Штайнхену. – Если только имелся в виду бочонок пива!

– Ну уж однозначно не стряпня в вашем котле, дорогой Куно, – с отвращением пробурчал Ральф. – Пахнет так, словно ее однажды уже съели.

В охватившей всех суете никто не заметил, что их почтил появлением неожиданный гость – Мона, белокурая девушка из команды организаторов, облаченная в одежду простой крестьянки.

– Я Ханна, – пояснила она, – живу тут недалеко. Я хотела предостеречь вас. – Она подобрала юбки и, принюхавшись к содержимому котла, обратилась к Штайнхену: – Вы знаменитый Куно фом Фасс, не правда ли?

Штайнхен изобразил поклон.

– Так оно и есть, моя дорогая. Могу ли я пригласить вас разделить с нами трапезу?

Мона так поспешно покачала головой, что все разразились смехом.

– Вы чересчур любезны, но я не вправе принимать это приглашение – запасы ваши наверняка и так скудны. Лучше послушайте, что я хочу вам поведать. – Она понизила голос. – Ходят слухи, что негодяи, которые сровняли с землей вашу деревню, спутались со злым духом. – С расширенными от ужаса глазами Мона огляделась по сторонам. – Мы подслушали разговоры двоих из них. Они сболтнули, что спрятали в здешнем лесу четыре дьявольских камня: один к северу от деревни, другой – к западу, третий – к югу, а четвертый – к востоку. Вам надо найти их, иначе я не поручусь за вашу жизнь. Отыщите красные камни, прозрачные, как стекло. Когда они окажутся у вас в руках, бросьте их в озеро – там они уже никому не смогут навредить.

Что-то тихо пророкотало вдали, словно помянутый злой дух рассердился на Мону за ее предостережение. На самом деле, видимо, просто приближалась гроза – на взгляд Бастиана, она вряд ли была намного лучше духа.

Доро, до сих пор прятавшаяся в тени деревьев на опушке леса, встала и возвела глаза к небесам.

– Начинается, – тихо заметила она.

– …Теплый летний ливень, – закончил Штайнхен. – Впрочем, в этом нет ничего удивительного.

Краешком глаза Бастиан заметил, что Айрис собрала вещи в сумку и понесла ее в сторону леса.

– Итак, мы ищем дьявольские камни. Это мишура, которая блестит серебром? – спросила Альма.

На лице Моны явно читалось удивление.

– Какая мишура?

– Та самая, о которой идет речь в шпрухе: [26]26
  Шпрух – вид средневековой немецкой поэзии, стихотворное изречение, обычно с назидательным смыслом.


[Закрыть]«Пусть мишура блестит серебром – всё, что внутри, сочтено».

Она протянула Моне кусок коры. Та внимательно осмотрела его, вертя в руках.

– Не понимаю, о чем вы.

– Это что, не ваша надпись?

Мона энергично покачала головой.

– Нет. «Пусть ты надежно хранишь его… моим ему стать суждено…» Н-да… Звучит как какая-то загадка, но… я это в первый раз вижу.

Со всех сторон раздалось смущенное бормотание:

– То есть как это «в первый раз вижу»?

– Мы думали, это ваше…

– Если не вы, то кто тогда припрятал эти штуки?

Шум голосов перекрыл раскат грома, на этот раз гораздо ближе.

– Можно я еще раз взгляну? – Лисбет протянула руку, взяла кусочек коры и перечла вырезанные на нем строки. Потом без слов передала послание Георгу. – Кто-нибудь понял, что это значит? – спросила она.

Все покачали головами.

– Хотелось бы мне знать, что за символ эта рыжая птица, – задумался Натан.

– Сокол. – Голос Доро смешался с очередным раскатом грома, показавшимся глухим и угрожающим, словно рык разъяренного зверя.

Мона взглянула на небо, встала и скрутила светлые локоны в узел на затылке.

– Мне пора вас покинуть. Я подумаю о загадке и посоветуюсь с моими спутниками. Прощайте!

Она пошла в сторону выгребной ямы, и Бастиан невольно задался вопросом, использовал ли уже кто-нибудь их сооружение. Он сам, во всяком случае, – нет, и трудно было даже представить, что могло бы заставить его это сделать. Кстати, надо будет на досуге как-нибудь подумать, чем можно тут заменить туалетную бумагу.

– Надо поторапливаться с трапезой.

Штайнхен озабоченно посмотрел на небо, и всем стало ясно, что он имел в виду. Белые кучевые облака, только что медленно тянувшиеся над лесом, теперь превратились в черную стену, которая с ужасающей быстротой надвигалась на лагерь.

– Что нам теперь делать?

Вопрос, заданный Бастианом, прозвучал риторически, никому не адресованный, – разве что ему очень хотелось бы задать его Сандре. Впрочем, за последние несколько часов они не перекинулись ни единым словом.

– Подождем, разразится ли гроза. Может быть, она пройдет стороной.

Ральф неуверенно переводил взгляд с одного на другого. Судя по его виду, он охотно бы ненадолго уступил роль предводителя отряда.

– Вам следовало бы снять шлем, – кротко заметил Штайнхен. – Если вы, конечно, не хотите заменить нам громоотвод.

Глаза Ральфа расширились, он лихорадочно стал нащупывать ремешок под подбородком, но, не найдя его, чертыхнулся.

– Помогите же мне, негодяи! И с доспехами тоже! Быстро!

Лишь Альма тотчас последовала его приказу. С быстротой молнии она отстегнула все пряжки и развязала все узлы, причем Ральф ничуть не помогал ей, путаясь в собственных доспехах, как рыба в сети, и то и дело бросая боязливые взгляды на почерневший небосвод.

Все тут же бросились снимать с себя все металлические вещи – у кого они были. Поразмыслив, Бастиан решил, что нож за поясом опасности не представляет, и тут же подумал, что Варце, пожалуй, рискует, разгуливая по лесу с железным ошейником… Постойте-ка. А где Варце? Бастиан огляделся. Он не вернулся с Сандрой и Лисбет, не было его и вместе с Арно и Альмой…

– Кто-нибудь видел Варце? – крикнул Бастиан, заметив, как по поляне повеяло освежающим ветерком. Никакого ответа; лишь еще один удар грома, близкий и грозный.

Он протиснулся к Ральфу, только что выбравшемуся из доспехов.

– Мы не в полном составе. Нет Варце!

Начали падать первые тяжелые капли. Они барабанили по головам, доспехам, припасам.

– Отнесите всё под деревья! – крикнул Ральф и помчался спасать свои вещи. – В лесу мы не так вымокнем!

Быстро сообразившие игроки уже сорвались с места, выполняя его приказ, остальные всё еще колебались.

Молния рассекла небосвод, гром не заставил себя ждать. Луг все больше пустел.

– Садитесь на корточки! – прокричал Георг вслед убегающим. – Не вставайте под высокие деревья, не оставайтесь на опушке леса! Ищите низины или пещеры!

Бастиан побежал за Сандрой. Сначала девушка направилась к прогалине между соснами, затем спустилась по крутому склону в лощину. Ослепительно сверкнувшая молния на несколько секунд озарила всё вокруг фотографической вспышкой, и почти сразу с оглушительным треском загрохотал гром.

Бастиан с трудом подавил желание забежать поглубже в лес и броситься на землю – это было бы ошибкой, ошибкой… Сохранять спокойствие. Сесть на корточки, как сказал Георг. Съежиться, обхватить колени руками. От опушки они отошли едва ли на десять метров… Этого хватит? За спиной начиналась чаща, туда он не хотел, да и не мог бы идти… Какой высоты эта ель рядом с ним? Бастиан на секунду сомкнул веки. Успокойся. Гроза пройдет. Больше пяти минут такое продолжаться не может, скоро раскаты грома станут тише, небо посветлеет. Это наверняка можно выдержать.

Неподалеку от него в той же позе – на корточках, вся сжавшись, – сидела Сандра. Она тяжело дышала, и Бастиан чувствовал, как ей страшно. С неба падали уже не отдельные капли: ливень хлестал вокруг, как из огромной бочки. Даже густой лес не мог от него защитить – струи воды пробивались сквозь листву и устремлялись вниз, стекая по стволам и разливаясь ручейками на потемневшей земле.

Но всё же здесь было лучше, чем на поляне. По крайней мере, они все хоть в какой-то безопасности…

Нет. Не все.

Очередная молния ударила совсем рядом с ними с таким грохотом, словно мир раскололся пополам. Ослепительный свет залил луг, и там, на середине, на самой высокой из трех скал стояла Доро. Она распростерла руки и запрокинула голову. Длинные волосы девушки намокли и прилипли к насквозь пропитавшемуся водой платью, однако она, похоже, ничего не замечала. Доро медленно и торжественно кружилась, словно участвуя в каком-то загадочном ритуале.

– Вы пришли к нам, вы, силы природы, воды, огня и воздушной стихии! – кричала она. Голос смешивался с барабанным грохотом дождя, заглушал его. – Вознесите над нами ваши длани! Даруйте свою силу! Защитите от проклятия, которое лежит на нас!

Снова молния, слепяще яркая; за ней – очередные резкие, будто бы нескончаемые удары грома. Доро осталась целой и невредимой – на этот раз.

– Доро! – прокричал Бастиан, даже не замечая, что встал и вышел из-под спасительного покрова леса. – Спускайся! Ты в своем уме?

Кто-то обхватил его сзади. Сандра.

– Не ходи туда! Ты же не станешь рисковать головой из-за чокнутой! Ну пожалуйста!

– Но… это же безумие! Ей надо помочь!

Он обернулся к Георгу, Ральфу, Штайнхену – кто-то ведь должен вмешаться! Бастиан никого не увидел, только услышал неясные крики, доносившиеся из леса, словно кто-то хотел предостеречь Доро. Девушка ни на что не обращала внимания.

– Огонь! Вода! Земля! Воздух! – скандировала она, всё так же стоя на скале.

Если молния ударит в нее, я тотчас подбегу. Проверю пульс. Сделаю искусственное дыхание, если понадобится. Мне надо будет спешить, тогда ее шансы на выживание составят пятьдесят на пятьдесят. Но у меня нет никаких средств для обеззараживания участков, пострадавших от ожога.

Снова усевшись на корточки, Бастиан чувствовал, как, стоило только воскресить в памяти последствия удара молнии, в нем тут же нарастает отчаяние. Нарушения сердечного ритма, отек головного мозга, отказ почек – целый спектр. Со всем этим он в одиночку, конечно, не справится, а ближайшая больница находится так далеко, что с таким же успехом могла бы оказаться на Луне.

Теперь Доро танцевала на скале, высоко воздевая руки. Снова молния, удар грома, но она даже не вздрогнула.

Когда промежутки между ударами молнии и раскатами грома наконец стали понемногу увеличиваться, а дождь начал стихать, Бастиан уже почти не чувствовал ног. Он с немалым трудом поднялся и, спотыкаясь, побрел в сторону поляны. Доро, упав навзничь, лежала, растянувшись на скале, словно приносила себя в жертву.

– Ты что, совсем рехнулась? – Он кричал, хотя до скалы оставалось всего несколько шагов. – У тебя что, бзик? Ты знаешь, что была на волосок от смерти, что могла бы сейчас мертвая лежать?

Доро не шевелилась. Но, когда Бастиан подошел к ней вплотную, он увидел, что девушка улыбается. И взорвался.

– Что с тобой творится? – едва не срывая голос, проорал он. – Хочешь покончить с собой?

Она привстала, всё еще улыбаясь.

– Злые силы могут причинить мне вред, но природа никогда не сделает ничего плохого, – сказала Доро. – Ты видел, как я с ней танцевала?

– О да, это я видел и никогда не забуду. Ты любишь играть со смертью?

Девушка накрыла ладонью руку Бастиана и посмотрела ему прямо в глаза. В ее взгляде чувствовалась неподдельная теплота.

– Я только пыталась нас всех защитить, – наконец проговорила она. – Особенно вас, Томен. Читая по линиям вашей руки, я увидела знак беды, грозящей вам. Вы должны быть мне благодарны.

Так, она и впрямь чокнутая. Классическая клиника. Навязчивые состояния или что-то в этом роде – в психиатрии Бастиан пока еще был не особо подкован. Он сбросил ладонь Доро и отошел, не сказав больше ни слова.

Один за другим на поляну возвращались участники игры. Ральф, похоже, совсем выбился из сил, поэтому пересчитывать присутствующих взялись Георг и Арно. Все были целы и невредимы. Вот только Варце так и не объявился.

– Надо его поискать, – сказал Бастиан. – Вполне может быть, что он упал и теперь лежит где-нибудь, не в силах даже пошевелиться, или еще что-нибудь такое. Если так, то мы не смеем бросить его на произвол судьбы.

Он старался не думать, каково это – оказаться совершенно одному в такую грозу, да еще раненому, не в состоянии даже отползти куда-нибудь.

– Да, мы поищем его.

– Надеюсь, с ним ничего не случилось.

– Я тоже пойду с вами.

Они уже собрались идти, когда их прервал Георг.

– Через полчаса стемнеет, – заметил он. – А когда я говорю «стемнеет» – значит стемнеет. Нельзя нам сейчас разбредаться. Варце мы всё равно в темноте не отыщем, а шеи себе переломаем.

– К сожалению, это правда, – подтвердила Айрис. – Сейчас нам лучше вообще не двигаться с места. Дело дрянь. Я надеюсь только на то, что он просто слишком далеко отошел и не успел вернуться до грозы, а потому укрылся где-нибудь.

С этими словами девушка развернулась и исчезла за деревьями опушки.

Это Бастиан так плохо видит, или она и впрямь единственная из всех не промокла? Но как ей удалось?

– Но у кого-то ведь должен быть фонарик, – не унимался он, в открытую игнорируя правила игры. – У организаторов, например. Ну хоть у кого-то!

– Мы не знаем, где они разбили лагерь. Иначе могли бы сразу пойти искать Варце, – объяснил Георг. – Ничего не поделаешь, придется ждать до утра. Мне самому трудно принять такое решение.

Они медленно разбрелись по поляне. Каждый выбирал себе место для сна; только Бастиан всё еще, будто оцепенев, стоял и вглядывался в темневший лес. Сандра взяла его за руку.

– Варце вернется, – нежным голосом сказала она. – Айрис права, хоть с ней такое и редко бывает. Он наверняка где-нибудь укрылся.

Девушка погладила Бастиана по волосам и опустила голову ему на плечо.

Смотри-ка. Моментально стала опять такой ласковой?Бастиан рад был бы от нее отстраниться, но, собравшись с силами, всё же сумел скрыть раздражение. Настроение Сандры менялось так резко, что это начинало действовать ему на нервы.

– Нужно подыскать место для ночлега, и как можно быстрее, – продолжала она. – Кто знает, вдруг ночью гроза повторится.

Что ж, тем хуже. Прежде всего для Варце. Изо всех сил стараясь сохранить на лице радостное выражение, Бастиан решительно отошел в сторону от Сандры, чтобы заняться тем, что следовало сделать уже давно: проверить, сильно ли пострадали его вещи после проливного дождя.

Ревизия длилась недолго, и результат ее оказался удручающим. Всё промокло: одежда, одеяла, даже набитая листвой сумка – ливень превратил ее содержимое в склизкую коричневую массу. Продукты тоже плавали в воде; особенно пострадал каравай хлеба.

Бастиану очень хотелось взять весь этот хлам и выбросить в выгребную яму. Сегодня ничего уже не высушить. Да и как, на чем вообще? Костер, на котором Штайнхен варил еду, сразу же пал жертвой дождя, а солнце как раз в эту минуту медленно скрывалось за горизонтом. Последние слабые лучи едва пробивались сквозь темные клубы облаков.

Бастиан расстелил самое большое из одеял и сложил на него все свои вещи. Скрутив концы одеяла, так что получился мешок, он взвалил его на спину и отправился в лес.

Сандра последовала за ним.

– Подожди меня! Вдвоем нам в любом случае будет теплее. – Она взяла его под локоть, но на этот раз Бастиан, не церемонясь, выдернул руку.

– Что с тобой такое? – Теперь ее голос звучал обиженно. Этого еще не хватало.

Он не ответил, лишь ускорил шаг, насколько позволяла неровная местность. Если бы еще Бастиан сам знал, с какой стати он так неожиданно впал в ярость. Ну да, он насквозь промок. Скорее всего, еще и проголодался. Но всё это заглушалось охватившим его чувством совершенной беспомощности. Сидеть и смотреть, как мокнут твои вещи или как кто-то становится мишенью для убийственной грозы! Не иметь при себе даже карманного фонарика, чтобы пойти искать пропавшего друга!

Бастиан не заметил торчавший из-под земли корень, споткнулся об него и чертыхнулся. Сандра протянула руку, чтобы помочь ему подняться, но он сделал вид, что не заметил. Часть его раздражения была обращена и на девушку, ведь именно по ее милости он вляпался во всю эту гадость с игрой. Бастиан глубоко вздохнул. Нет, это не по-джентльменски. В конце концов, ему уже стукнуло двадцать, он взрослый и сам принял решение.

– Извини, – сказал он, стараясь говорить хотя бы более-менее ровным голосом. – Я устал. Всё оказалось труднее, чем я думал.

В вечерних сумерках каждый шаг давался с огромным трудом. Трава густо покрывала землю, так что не видно было даже, куда ставишь ногу. На камень? В грязь? А может, на змею?

Самое большее минут через пятнадцать окончательно стемнеет, и тогда придется ложиться спать прямо там, где они окажутся. Бастиан остановился и попытался сориентироваться. Чуть левее между деревьев что-то темнело. Огромная скала. Нет, даже несколько скал, нависавших одна над другой. Если повезет, то с подветренной стороны найдется полоска сухой земли.

Эти скалы и впрямь оказались удивительным творением природы. Два громадных камня расположились так, что между ними образовалась небольшая пещера. Хвоя и листва, нанесенные туда ветром, не намокли во время ливня, и внутри было тепло и уютно.

Однако их опередили – в темном проеме показалось лицо Айрис. Увидев, кто к ней пожаловал, девушка скривилась.

– Вот черт, – пробормотала Сандра. – Разворачиваемся.

– Да нет, зачем? – Бастиана охватила удивившая его самого радость, когда он увидел здесь именно Айрис. – Тут еще хватит места для двоих.

Не говоря ни слова, Айрис подвинулась в сторону.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Бастиан. – Теперь я до рассвета шагу отсюда не сделаю. Ты идешь, Сандра?

Сжимая в руках сумку, девушка не двигалась с места, окруженная уже надвигавшейся на лес темнотой.

– Я бы лучше поискала другое место.

– Ну вот еще! – Бастиан чувствовал, как внутри него снова закипает ярость. – Удобнее, чем эта пещера, ты сейчас ничего не найдешь. Давай, иди сюда. Пожалуйста.

Сандра нерешительно шагнула в его сторону.

– Разве тебе не хотелось бы побыть наедине со мной? – спросила она.

Мне хотелось бы быть сытым, оказаться в сухости и ни о чем не волноваться.

– Конечно. Разумеется. Но сейчас у нас всё равно ничего не выйдет.

Несколько долгих секунд Сандра не сводила с Бастиана глаз, будто продолжая безмолвную борьбу с самой собой, но все-таки смирилась и забралась в пещеру.

– Наконец-то, – пробормотала Айрис.

Они наблюдали, как тьма наползает на лес, стирая всё, что встает у нее на пути, – пока на землю окончательно не легло непроницаемо черное покрывало. Бастиан сидел, прислонившись к стене пещеры и чувствуя, как все неровности огромного камня впиваются в спину. Не решаясь даже пошевелиться, он всматривался в простиравшуюся перед ним пустоту.

– Ты можешь убрать эту штуку? – услышал он ворчание Сандры, а вслед за ним – язвительную отповедь Айрис:

– Даже не думай! Выглядит она симпатичнее, чем ты, да и голос у нее получше будет, а вот сырость переносит куда хуже. Так что решай сама, кому придется свалить отсюда, если дойдет до крайности.

Пара секунд ушла у Бастиана на то, чтобы понять: Айрис говорила о своей арфе. Он ухмыльнулся, но тут же смутился и стер с лица улыбку.

Какое-то время в пещере было спокойно, лишь ветер шелестел в кронах деревьев, чьи силуэты смутно темнели около входа в пещеру. Постепенно ночь стерла и их.

Бастиан попытался устроиться поудобнее.

– Кто-нибудь разгадал тот шпрух? – поинтересовался он. – «Пусть мишура блестит серебром – всё, что внутри, сочтено».

– Пустая болтовня, моралистика, – отозвалась Айрис. – Типа девиза, что достойны внимания только внутренние ценности.

– Но тогда непонятна вторая часть, там, где говорится: «Пусть ты надежно хранишь его, моим ему стать суждено, едва лишь наступит тьма». Никак не могу разобраться.

– И не нужно, – голос Сандры звучал раздраженно. – Мона же сказала, что это послание составлено не организаторами. Значит, и адресовано не нам. Забудь о нем.

Айрис подалась в его сторону, послышалось шуршание.

– У меня тут два сухих одеяла, – сказала она. – Если хотите, берите одно. И вообще было бы лучше снять с себя все мокрые тряпки и завернуться в него. Иначе вы всё равно замерзнете.

– Нет, спасибо, – Сандра вновь говорила надменным тоном – похоже, нервничала. Всё это время она ерзала из стороны в сторону – так мечется по клетке дикий зверь.

– А я бы с радостью взял одеяло, – сказал Бастиан. – С огромной радостью. Спасибо. Как тебе удалось уберечь вещи от дождя?

Он услышал фырканье Айрис.

– Ты знаешь, иногда полезно время от времени поглядывать на небо. Помогает заметить приближение грозы еще до того, как она начнет шарахать молниями прямо над тобой. – Снова что-то зашуршало. – Я еще в прошлом году отыскала эту пещеру, а как только стало понятно, что надвигается гроза, перебралась сюда со всеми вещами.

– Как любезно с твоей стороны, что ты нас вовремя предупредила, – прошипела Сандра.

– Ну, вы были очень заняты. Впрочем, я как-то не ожидала, что у меня единственной есть глаза.

Бастиан почувствовал, как рядом с ним вновь кто-то шевельнулся, а затем услышал приглушенный вскрик. Видимо, Сандра обо что-то ударилась.

Несколько минут никто не произносил ни слова. Бастиан оцепенело пялился в непроницаемую ночную тьму. Сырая одежда липла к телу, но с этим теперь ничего не поделаешь. Его знобило. Пожалуй, правда стоило снять промокшие вещи. Но в пещере было слишком тесно, и выбраться из рубашки оказалось труднее, чем он предполагал. Наконец стянув ее через голову, Бастиан в полной темноте прижался к чему-то сухому и колючему – к одеялу Айрис.

Назад к карточке книги "Игра 14.0"