Текст книги "Игра 14.0"

Автор книги: Урсула Познански

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)

Но в сторону правдивости рассказа Пауля чашу весов окончательно склонили те несколько случаев, очевидцем которых был сам Бастиан и которые теперь ему вспомнились. Разве однажды не было такого, что кто-то стоял за дверью, а отец грозился вызвать полицию? Да нет же, было. Пять лет назад. И теперь это всплыло в памяти.

– Это всё меняет, – задумчиво сказал Бастиан.

– Что ж, – послышался голос Доро, сидевшей у костра. – А это судьба, знаете ли. «Два брата стоят предо мною днесь – бастард и законный наследник».

– Что? – переспросил он, погруженный в свои мысли.

– Это же очевидно. – Доро подалась вперед, всматриваясь в Бастиана. Черные волосы ниспадали на лицо девушки, закрывая его почти полностью. – Вы как Лудольф и Тристрам. Богатый брат и бедный. Законный сын и отверженный. Вот почему Лисбет хотела, чтобы Пауль сказал нам правду, не так ли?

Немного помешкав, остальные закивали.

– Теперь мы знаем, как нам быть. Теперь мы можем на что-то решиться.

– Да бросьте вы заниматься всякой чертовщиной! – рявкнул Пауль.

Бастиан был слишком ошарашен тем, что только что узнал, и с трудом смог вспомнить стихотворение, написанное на куске коры. Постепенно он начал догадываться, что, видимо, имела в виду Доро, но это не вызвало у него ничего, кроме слабой улыбки. Не может же она всерьез так думать!

До сих пор Айрис молча стояла рядом с ним, но теперь, оставив Бастиана, набросилась на Доро.

– Прекрати эти глупости! Хватит уже дурацкой суеверной болтовни, ясно? Единственное, что нам сейчас поможет, – это здравый человеческий ум. Надо поискать еще дров, надо обдумать план.

– «Владенья достанутся лишь одному, – возразила Доро, – тому, кому имя отца вручено».

Пауль сжал кулаки и с угрожающим видом шагнул в ее сторону.

– Вот чего я опасался! Но это даже не обсуждается. Бастиана никто не тронет.

– «Когда пробьет смертный час, ему страданья мои разделить суждено», – без тени смущения продолжала Доро. – Неужели ты думаешь, что мне это легко? Но единственная альтернатива – то, что мы все здесь подохнем. Яснее Тристрам не мог сказать.

– Закрой рот! – заорал Пауль, и последние сомнения Бастиана отпали. В гневе Пауль был точной копией отца. – Я привел Бастиана, чтобы познакомиться с ним по-настоящему. Чтобы хоть немного почувствовать себя как в семье. Я ни в коем случае не допущу, чтобы кто-то его обидел. Вы поняли?

– Спасибо, – шепнула Айрис, и Штайнхен тоже кивнул в знак поддержки:

– Полностью согласен.

Остальные обменялись неуверенными взглядами.

– Но если это – наш единственный шанс? – спросила Карина. – Извини, Бастиан, ничего личного. Только… этот шпрух относится именно к вам двоим. Слишком явные совпадения. И мы здесь сидим в совершенно безвыходном положении, как и сказано в стихотворении.

Бастиан с трудом мог поверить в услышанное.

– Значит, ничего личного, – повторил он. – Ну да, конечно! И всё сразу пойдет на лад.

В глазах Доро читалось неподдельное сочувствие.

– Порой, когда приходится восстанавливать попранную когда-то справедливость, страдают невинные люди. И всё же это позволяет приблизить то время, когда во Вселенной воцарится гармония.

– Что за бред ты тут несешь! – воскликнула Айрис. – И как серьезно-то всё, просто поверить не могу. Что ж, давай поговорим начистоту. Скажи, что именно тебе хотелось бы сделать?

Доро отвела взгляд.

– Несправедливо винить во всем меня только потому, что я угадываю знаки, нам поданные.

– Отвечай, я задала тебе вопрос!

Вперед, оттеснив Доро, выступил Георг:

– Ей хочется того же, чего и нам всем, – выбраться отсюда целыми и невредимыми. С тех пор, как мы оказались в этом лесу, всё время творится что-то нехорошее. Я не верю, что бывает столько случайных совпадений.

– А я не верю, что в одном месте бывает столько глупцов, а они тем не менее есть и никуда не деваются! – крикнул Штайнхен и попытался встать, но ноги у него подкосились.

Проблемы с кровообращением, подумал Бастиан. И именно у одного из тех, кто находится на моей стороне.

– Мне самой ужасно жаль, – взволнованно зашептала Доро. – Но просто взгляните на факты: все угрозы, о которых говорилось в проклятии, сбылись. Разверстые могилы. Исчезнувшие друзья. Личинки. Сломанные кости и эта история с кожей, которая слезает с тела. – Она взглядывала то на одного, то на другого. – Но проблема прежде всего в том, что нам не удастся отсюда выбраться. Тристрам нас не отпустит – разве что мы дадим ему то, что он хочет заполучить.

Бастиан видел, как закивали Альма и Ральф, то же самое сделал Натан. Он посмотрел в сторону Георга и Лисбет – те стояли обнявшись, – заметил улыбку на красивом лице Лисбет и понял, что это улыбка надежды. По спине поползли мурашки.

– Что ж, понимаю. И как вы себе это представляете? Подождите, это ведь тоже написано на том куске коры, верно? Вы убьете меня быстро, одним ударом, или медленно, похоронив под камнями. – Он осмотрелся. – Вы уже запаслись подходящими камнями?

Всё происходящее им неприятно – это ясно видно. Но они уже не в таком отчаянном положении, как всего полчаса назад. Потому что теперь они верят, что отсюда можно выбраться. Пусть даже через мой труп.

Пауль вышел вперед, скрестив руки на груди и заслонив собой Бастиана.

– Не знал я, что вы – просто бессовестный сброд. Если мы будем держаться вместе, то справимся со всеми трудностями. Я отлично понимаю, что вы напуганы, но мы же не звери!

Ральф резко покачал головой.

– Нет, мы не справимся! Уж точно не справимся, если будем сидеть здесь и ждать. Сейчас у нас пока еще хватит сил, чтобы в случае необходимости куда-то вскарабкаться и вытащить отсюда Арно, но уже через пару дней всё будет иначе.

– Он прав, нам нужно быстро принять решение, – сказал Георг.

Он не смотрел в лицо Бастиану – да почти никто из них не решался на него взглянуть. Жертве нельзя смотреть в глаза. Бастиан снова почувствовал, как к горлу подступает дикий смех.

Тем временем Пауль с угрожающим видом сделал шаг вперед.

– Никто до Бастиана не дотронется. Разве что кому-то хочется, чтобы я проломил ему череп.

Остальные обменялись быстрыми взглядами, и Бастиану внезапно пришла на ум вышедшая на охоту стая, в которой все звери безмолвно понимают друг друга.

– А я могу просто спросить: вы что, с ума посходили? – С этими словами Айрис так сильно толкнула Георга в грудь, что тот, пошатнувшись, чуть не упал в костер. – У Доро-то крыша поехала, ничего удивительного, но вы ведь должны понять, что эту ерунду с проклятием нельзя воспринимать всерьез!

– Но что, если оно в самом деле существует? – спросила Мона, не глядя на нее. – Если нет никакого другого выхода, кроме того, на который указывает нам Тристрам?

– Тристрама не существует, – воскликнула Айрис. – Если он и жил когда-нибудь, то уже семь столетий как мертв! Он не может больше сочинять стихи! Он не пишет больше никаких посланий на кусочках коры! Но вы-то, неужели вы всерьез задумали убить Бастиана? Вы что, чокнутые?

Судя по тому, что все один за другим стали отводить глаза, она попала в самую точку. Айрис тут же развила наступление:

– Ведь вы понимаете, что должны его убить, не так ли? Раз уж вы всерьез задумали сделать то, что якобы требует этот скелет. Ну, кто из вас решится на это? Палач, прошу, шаг вперед!

Никто не ответил. Только Георг упрямо не уклонялся от взгляда Айрис, плечи его дрожали.

– Если бы эти строки указывали на меня, – медленно произнесла Доро, – то ради отряда я бы добровольно принесла себя в жертву.

Альма решительно закивала, Ральф тоже.

– О да, разумеется. – В голосе Пауля слышалось нескрываемое презрение. – Говорить такое всяко легче, если оно не касается тебя самого. Боже, меня от вас просто тошнит.

Жестом он велел Бастиану и Айрис отойти в угол, подальше от костра; впрочем, Айрис не спешила выполнить его просьбу. Было видно, что девушка едва сдерживается.

– Послушайте меня, – сказала она. Руки ее нервно теребили нитку, выбившуюся из шва блузки. – Это же полное безумие – сваливать вину за всё, что происходит, на какое-то проклятие. Я уверена, что за этим скрывается человек. Руку в костер готова положить в знак того, что я права. – Нитка оборвалась. Торопливым жестом Айрис поправила длинные пряди волос, выбившиеся из-за уха, и откашлялась. – Но это не всё. Я почти уверена, что знаю, кто это.

Доро скрестила руки на груди.

– Что ж, отлично! И кто же это?

– Его зовут Симон. Он ходит за мной по пятам вот уже более полугода. Он преследует меня, а сейчас буквально терроризирует. – Губы Айрис скривились, изобразив подобие улыбки. – Это самое любимое его занятие.

– И это пришло тебе в голову именно сейчас? Умно, ничего не скажешь!

Айрис пожала плечами.

– В том-то и дело: я не могла поверить в то, что он знает, где я. Не хотела этого признавать. Потому что меня начинает корежить, стоит лишь произнести его имя.

Они зашептались, склонившись друг к другу.

– Разве ты видела его здесь? – поинтересовалась Карина.

– Нет. Но вот второе послание, которое мы нашли, – «Ведаю я, кто следует за тобой, ведаю я, от кого ты бежишь», – оно было сочинено им. Наверняка. Он хочет, чтобы я знала, что он следит за мной всё время, каждую секунду. Хочет, чтобы я боялась.

Ральф хрюкнул, пытаясь, наверное, изобразить коварную усмешку.

– С какой стати мы должны тебе верить? Этой сказочкой ты собираешься спасти задницу своему дорогому Бастиану. О твоем Симоне мы слышим в первый раз. И слышим именно сейчас, когда тебе это нужно. – Он смерил ее взглядом с головы до ног. – И прости, Айрис, но ты все-таки не тот человек, из-за которого парни швыряются скалами.

Бастиан опять почувствовал приближение удушья. Вот же наглый мешок с дерьмом! Посмотрим, удастся ли вколотить кулаком эти дрянные слова ему в зубы…

Айрис удержала его:

– Не надо. Это уже неважно. – И обратилась к остальным: – Я тоже думаю, что у него дурной вкус. Как бы то ни было, всё обстоит именно так, как я сказала. И Бастиан уверен, что видел его в лесу. Симона ни с кем нельзя спутать. Волосы у него огненного цвета, ярче, чем пламя костра.

Может быть, сейчас кто-нибудь из них вздрогнет, поднимет глаза, признается, что тоже видел его. Но нет. Даже Лисбет не упомянула о рыжих прядях волос, которые нашла.

– Ясное дело, что Бастиан уверен, – издевательски усмехнулся Ральф. – Я бы на его месте делал то же самое.

Все закивали. Они не верили Айрис. Только лицо Доро сделалось сосредоточенным.

– Этот Симон знает легенду о замке Фалькенварт?

Айрис ненадолго задумалась.

– Читает он мало, да и со Средневековьем не сказать, чтобы на короткой ноге. Так что скорее нет.

Голос ее звучал гораздо тише, чем этого хотелось Бастиану.

– Почему же тогда он исполняет эту легенду слово в слово? Поступает с нами точно так же, как возвестил в своем проклятии Тристрам?

– Этого я не знаю.

– Он очень сильный, этот Симон? Он может в одиночку передвинуть скалу так, чтобы она закрыла единственный выход из этого подвала?

Глубокий вздох. Айрис покачала головой:

– Не знаю. Нет.

– Тогда он должен был привести с собой целую толпу друзей. Странно, что мы никого из них так ни разу и не увидели. Ни их, ни его…

– У него нет друзей. – Эта фраза прозвучала практически шепотом. – Никогда не было. Но это все-таки он, однозначно.

В продолжении уже не было необходимости. По лицам Бастиан легко прочитал, что догадка Айрис отвергнута. Доро так и высказалась:

– Я боюсь, что твоя история не очень-то убедительна.

– Да что ты говоришь! А верить в какое-то проклятие, по велению которого пропадают люди, из ниоткуда берутся личинки и разверзаются могилы, уж не говоря о том, что рушатся скалы, преграждая выход? Верить во всё это ты, видимо, считаешь разумным, да?

Айрис пнула по лежавшему рядом камню размером с яблоко так, что тот перелетел наискосок через весь зал. Родерик снова залаял.

– Оставь их, Айрис, – сказал Пауль и повел ее прочь от отряда. – Они не хотят ничего слушать.

Втроем они расположились отдельно от остальных, усевшись вблизи туннеля, проходившего мимо склепа. Правда, там было и темнее, и холоднее, чем у костра, но зато они могли спокойно посовещаться. Вскоре и Штайнхен, с трудом поднявшись на ноги и немного пошатываясь, подошел к ним.

Из остальных за их четверкой не пытался последовать никто. Они лишь теснее сплотились возле лагерного костра. Бастиан видел, как они перешептываются друг с другом, видел, как пламя костра освещает их растерянные лица.

– Численно они заметно нас превосходят, – пробормотал он. – Если они набросятся всем скопом, шансов у нас ноль.

– Этого они не сделают, – сказал Пауль. – Пока что. Но нам надо быть начеку.

Следующие несколько часов они придерживались сложившегося порядка. Бастиан замечал, что оставшиеся члены отряда подкарауливают его, видел, как они перешептываются. Я теперь их веревка, их лопата, их лестница, ведущая на свободу. Они только и ждут подходящего случая, чтобы воспользоваться мной.

Словно наперекор всему, Айрис достала арфу и начала играть. “Planxty Drew”, в двух разных вариациях. “Tourdion”. Затем раздалась мелодия, которой Бастиан не знал, но в ее интонациях оживали воспоминания, она звучала прощанием.

Внезапно музыку Айрис нарушил какой-то шум, раздались стоны и тявканье. Стонал Арно, лаял Родерик. Пес вцепился в самодельный поводок, и Альма добросовестно старалась его успокоить.

Особо не задумываясь, Бастиан машинально поднялся и осмотрел Арно, который, должно быть, ударился во сне головой – рана на лбу снова начала кровоточить. Бастиан присел на колени рядом с ним и принялся рыться в поясной сумке, пытаясь найти что-нибудь, чем можно было бы перевязать ему голову.

– Не прикасайся к нему!

Он обернулся, увидел пышущий гневом взгляд Альмы и ее побагровевшие пухлые щеки.

– Что?

– Оставь его в покое! Ему так плохо только потому, что ты касаешься его своими проклятыми пальцами!

Арно застонал. Кровь текла с его лба, капая на пол.

– Слушай, – сказал Бастиан. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы не накричать на девушку или немедленно не задушить разбрехавшуюся собачонку. – Я только пытаюсь ему помочь. Он снова разбередил рану, видишь? Нужно протереть лоб и наложить новую повязку.

– Не тебе этим заниматься!

Она начала истово креститься. Бастиану оставалось лишь сжимать кулаки, так что ногти врезались в ладони.

– Ты приносишь нам одни несчастья. Без тебя мы не оказались бы здесь, а Арно был бы здоров!

Спокойствие, полное спокойствие.

– Ты правда в это веришь?

Альма не ответила. Успокоив Родерика, девушка демонстративно повернулась к Арно.

– Да она спятила, – озлобленно пробормотал Бастиан, вернувшись и садясь рядом с Айрис.

Ее пальцы соскользнули со струн.

– Нет. Она просто не может принимать от тебя никаких одолжений. Чем вежливее ты себя ведешь, тем труднее им принести тебя в жертву. Для них было бы легче, если бы ты оказался задни…

– Отдай немедленно! – Шлепок, удар. – Это мое!

– Теперь уже нет. – Ральф вырвал фляжку из рук Моны и попытался ее открыть, одновременно удерживая девушку на расстоянии, несмотря на то, что она старалась ударить и исцарапать его.

– Если ты уже высосал свою воду, это твоя проблема! – крикнула она.

– Ах, так? Это тебя тоже не касается.

Ральф наконец отвинтил пробку и сделал большой глоток. В следующую секунду он отскочил в сторону – Мона выставила колено, намереваясь устроить ему подножку.

– Тупая корова!

Она вырвала фляжку у него из рук.

– Сделаешь такое еще раз, и я проломлю тебе голову, – прошипела она.

Ральф пробрался на свое место возле костра, наигранно посмеиваясь и держась подчеркнуто нагло.

– И чего это там старуха так расшумелась! – воскликнул он.

Айрис вновь заиграла на арфе, сплетая сеть из мягких созвучий, навевающих покой, набрасывая эту сеть на весь подвал старинного замка.

– Я когда-то прочла, что мы находимся всего в двух трапезах от варварства, – сказала она. – Сегодня мы как раз остались без двух трапез, без ужина и без завтрака, и вот уже готовы проломить друг другу головы. А из-за того, что не хватает воды, дело пойдет еще быстрее.

Из-под ее пальцев вырвался стремительный звук, похожий на журчание родника.

Мало-помалу напряжение, висевшее в воздухе, улеглось, сменившись покоем; во всем чувствовалось бессилие. Разговоры утихли. Альма, Ральф и Натан растянулись на полу и вскоре задремали. После того, как заснула и Лисбет, Георг предпринял еще одну попытку обследовать каждый уголок подземелья. Айрис отложила арфу в сторону, прильнула к плечу Бастиана и закрыла глаза.

На плечи навалилось сумеречное настроение. Усталость, сморившая остальных, передалась и Бастиану; он почувствовал, как утомлен, но пока что не хотел давать себе волю. Пауль, наоборот, все-таки заснул; Айрис и Штайнхен тоже. В отряде почти воцарился мир. Тихо и однотонно похрапывала собака, ее узкая грудка вздымалась и опускалась, вздымалась и опускалась, вздымалась…

– Тссс!

Звук проник в сознание Бастиана, словно укол иглы, и он вздрогнул от ужаса.

Рядом с ним, держа факел в правой руке, на корточках сидел Георг, прижимая палец к губам.

– Тихо. Пусть Пауль поспит. Ты можешь взглянуть кое на что? – Его шепот был тих, словно дыхание. – Кажется, я обнаружил в засыпанном коридоре слева одно маленькое отверстие. Не слишком большое, к сожалению, но, может быть, что-то удастся там сделать. Если я прав, мы разбудим остальных, но сначала я хочу убедиться наверняка. – Он поднялся и нетерпеливым жестом позвал Бастиана. – Думаю, тебя это очень обрадует.

На лице Георга он отчетливо увидел вновь пробудившуюся надежду; теперь эта надежда передалась и ему. Отверстие! Если все так, то это лучшая в мире новость – давно уже он ничего подобного не слышал. Может быть, удастся хотя бы в одном месте разрыть всю эту гору земли руками.

Он осторожно встал, заботясь, чтобы никого не разбудить, и последовал за Георгом, который шел впереди с факелом, в тот самый коридор.

– Там, впереди, чуть выше твоего роста, – пояснил Георг. – Нужное место можно заметить по тому, что дернется пламя. – Они почти достигли земляного вала, преградившего им путь. – Попытайся найти сам. – Георг вложил в руку Бастиана факел. – Там, наверху. Нет, дальше, справа.

Бастиан поднес факел вплотную к земляному валу, осторожно поводя им вдоль склона, ожидая, что пламя начнет мерцать, выдавая поток воздуха, притекающего снаружи. Пока ничего. Пока ничего…

Он так сосредоточился на своих поисках, что странный шум услышал с огромным запозданием. Тихий шорох, словно какой-то предмет выскользнул из футляра. Еще не успев обернуться, Бастиан уже понял, что допустил непростительную ошибку. Он молниеносно повернул голову, и взгляд его упал на две тени на стене: его собственную и тень Георга с поднятой рукой.

Не раздумывая, а повинуясь одному лишь инстинкту, он отскочил в сторону, но нож все-таки задел левое предплечье. Острая боль, холод, а потом – теплая влага, сбегающая по руке. Бастиан выпустил факел и зажал рану правой рукой. Кровь заструилась между пальцами, и в то же мгновение он понял, что едва не совершил еще одну ошибку. Факел – вот его единственное оружие! Бастиан быстро наклонился, поднял его с земли – к счастью, еще горит, – и теперь мог удерживать противника на расстоянии.

– Ты что, спятил? – прокричал он. – Ты чокнутый!

Теперь, когда они стояли, глядя друг другу в глаза, Георг растерял большую часть своей уверенности. Он держал в руке окровавленный нож так, словно собирался выбросить его прямо сейчас.

– Лисбет должна выбраться отсюда, – задыхаясь, проговорил он, причем последнее слово наполовину заглушил приступ кашля.

Это был самый подходящий момент для ответной атаки. Расчетливый выпад, удар факелом по правой руке Георга, державшей нож, – однако Бастиан стоял, словно парализованный. Рана на руке начала саднить, но он не отваживался осматривать ее: пока что ему не до этого, нельзя выпускать Георга из поля зрения.

– Ты что, в самом деле веришь, что вам поможет, если ты меня заколешь? Ты думаешь…

Бастиан не успел продолжить фразу. До его слуха донесся глухой звук приближавшихся шагов. Под чьей-то тяжелой поступью хрустели камни, задевавшие один о другой, и наконец появился Пауль. Он так перекосился от ярости, что его вообще с трудом можно было узнать. С громким криком Пауль набросился на Георга и врезал тому кулаком в живот. Нож отлетел в сторону, перевернулся и, звякнув, упал на каменистый грунт.

Георг был сломлен. Он скрючился на земле, охая от боли и жадно хватая воздух.

– Ты, задница! – заорал Пауль, пнув лежащего в бок. – Я тебя прикончу! Я череп тебе пробью!

Бастиан взял себя в руки. Он наклонился за факелом, который почти погас, поднял его и помахал им перед глазами Пауля.

– Прекрати! Он уже не сопротивляется, оставь его!

– Он хотел тебя убить! – В глазах Пауля светилась одна лишь ненависть. – А ты просто так разгуливаешь здесь один, наивный, словно овечка. Ты разве не понял, что втемяшилось в головы остальным с тех пор, как они прослушали этот дерьмовый стих? Скажи спасибо как раз ему за то, что прочитал его вслух. – Еще один пинок пришелся Георгу в бедро. – Ты, может быть, попробуешь хоть самую малость быть повнимательнее? – Эти слова адресовались Бастиану.

В его душе разгоралось знакомое чувство тяжести и стыда. Он открыл рот, но не издал ни звука. Впрочем, взгляд Пауля Бастиан выдержал. Да, ты – его сын. Причем куда больше его сын, чем мой брат.

– Я не ожидал, что Георг затевает что-то такое, – произнес он наконец. – Прости. Вероятно, это в самом деле было наивно.

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, затем Пауль опустил голову и провел рукой по лбу.

– Извини, пожалуйста. Я не хотел на тебя кричать, я просто перепугался. Конечно, ты не мог ожидать ничего подобного, мне самому стало понятно, что случилось, только когда я услышал твой крик. – Он снова поднял голову, в глазах его жил страх. – Мы же только что познакомились. Толком даже не объяснились. Но я правда беспокоюсь, что с тобой может что-нибудь произойти, причем по моей вине. Если бы не я, то тебя вообще бы здесь не было.

Пауль выглядел таким расстроенным, что Бастиан попытался обнять его за плечо, но почувствовал страшную боль – рука не слушалась.

– Всё в порядке, – сказал он. – В будущем я буду вести себя внимательнее.

В будущем. Как оптимистично!

Медленный кивок. Пауль задумчиво посмотрел на Георга, который никак не мог отдышаться и откашляться, затем подошел и поднял нож.

– Никогда не забуду, что ты наделал, – сказал он Георгу и направился в коридор, уходя тем же путем, каким пришел. Вскоре он исчез во тьме туннеля.

Бастиан остался на месте, не решаясь двинуться. Он хотел пойти вслед за Паулем, но что-то в глубине души не позволяло ему оставить лежащего здесь Георга. Впрочем, и настолько великодушен, чтобы отвести того назад, к костру, он не был, поэтому стоял и ждал, не говоря ни слова, пока Георг с немалым трудом поднимался сначала на колени, затем на ноги. Наконец Бастиан развернулся и пошел обратно в зал. Позади он слышал неуверенные шаги. Не нужно было оглядываться, чтобы убедиться: в эту минуту Георг не представляет для него никакой угрозы.

Айрис промыла рану Бастиана и перевязала ее лоскутом чистой ткани.

– Везения больше, чем ума, – пробормотала она.

В нескольких метрах от нее Лисбет ухаживала за Георгом, плакала, ощупывала его ребра, осторожно обнимала. Остальные окружили Лисбет и Георга, снова и снова бросая в сторону Бастиана взгляды, полные страха, ярости и коварства. Ральф, судя по всему, тотчас бы накинулся на него, как и Георг, если бы только отважился подойти.

Их небольшая группа, расположившаяся в стороне от костра, держалась сплоченно. Штайнхен проснулся и теперь с потрясенным видом смотрел, как Айрис перевязывает Бастиана.

– Не могу поверить, – произнес он, уже в третий раз. – Георг! Уж у него-то вроде всё в порядке с головой.

Громкий треск. Айрис разорвала платок, которым стягивала волосы. Одной его половинкой девушка обмотала повязку на руке Бастиана и завязала концы узелком.

– Эта Доро – подлинное несчастье, – сказала она приглушенным голосом. – Она заставляет других поверить во всю эту ерунду с проклятьем. И тогда начинает твориться вот такое. – Она осмотрела свое творение с довольным и в то же время мрачным видом. – Но я всерьез волнуюсь. Если в ближайшее время мы не найдем выход, кто-нибудь снова попытается это сделать. Через два-три дня дойдет до того, что они все вместе на тебя набросятся.

Бастиан не отвечал, но знал, что Айрис права. Скоро они по-настоящему будут мучиться от жажды, а рассудок помрачится от страха. Они рады будут ухватиться за любую соломинку.

– Они всё время так и глазеют, прям коршуны, – проворчал Штайнхен. – Надо следить, чтобы Бастиан постоянно находился у нас за спиной.

Лицо Пауля ожесточилось, резче выступили скулы. Он сидел, закрыв глаза и слегка покачивая головой, словно о чем-то размышлял и никак не мог найти удовлетворительный ответ.

– Так дело не пойдет, – пробормотал он, поднимаясь, и подошел к группе, сидевшей у костра. – Я всё еще не могу представить, что Георг попытался такое сделать, – сказал он. Голос Пауля звучал спокойно, и Бастиан надеялся, что он справится с разыгравшимися нервами. Здравый рассудок сейчас важнее всего остального. – Я не понимаю, как дошло до того, что сейчас происходит, но именно я привез вас сюда. Это была моя идея, и ответственность за всё несу я. – Он усмехнулся с дрожью в голосе. – Так что если вы думаете, что один из двух братьев должен быть вами убит, – продолжал он, – этим братом буду я.

Под сводами подвала воцарилась мертвенная тишина. Слышалось лишь потрескивание дров в костре. Бастиан, невольно затаивший дыхание, наконец выдохнул.

– Это не обсуждается! – крикнула Карина. – Ты… мы без тебя не выживем!

– А главное, ты – не тот, кто нужен. – Хриплый голос Доро. – И тебе это известно. Ты – бастард, а не наследник. От твоей смерти нам вообще никакого проку.

Они стояли друг против друга, словно борцы, приготовившиеся к схватке. Доро намного уступала Паулю и ростом, и весом, однако вела себя так, будто была равной по силе противницей.

– «Владенья достанутся лишь одному», – сказала она. Все-таки вид у нее при этом был несчастный. – Это ведь ты, Бастиан, не правда ли?

Он промолчал.

– Ты можешь нас спасти. Всё в твоих руках.

Девушка напряженно рассмеялась. Больше всего в эту минуту Бастиану хотелось ее ударить.

– Понимаю. Как человек порядочный, я должен был бы сейчас покончить с собой, верно?

Она опустила глаза. Ага. Точное попадание.

– Вот что бы вас устроило. Нет, так легко я вам этого удовольствия не доставлю. – Он обвел взглядом всех сидевших возле костра, одного за другим. Они решились – Бастиан читал это в их глазах. – Вы знаете, что вы безумцы? – Голос задрожал, он закашлялся. – Как думаете, что произойдет, когда вы меня убьете? Магическим образом разверзнется свод подвала и спустится лестница? – По растерянному лицу Ральфа Бастиан понял, что тот примерно так всё себе и представлял. – Так знаете что? Вы меня убьете, а потом усядетесь рядом с моим трупом, и ничего не произойдет. И что тогда?

Во взгляде Доро – сожаление. И решимость.

– Этого не случится. «Тогда остальные вольны уходить, – сказал Тристрам. – Дышать, любоваться солнцем… жить». До сих пор сбывалось всё, что он предсказывал. Твоя жертва не будет напрасной. – Она ненадолго задумалась. – У вас до сих пор нет никаких логических объяснений тому, как этот камень вдруг загородил проем. Ведь нет же? С какой стати тогда вы требуете объяснить, как он оттуда исчезнет?

– С такой, что ради этого вы хотите убить человека! – крикнула Айрис.

Пауль, всё это время оцепенело стоявший рядом с Бастианом, вдруг рванулся с места. Он так грубо оттолкнул Доро в сторону, что та пошатнулась, и бросился в склеп. Оттуда донесся громкий звон. Пауль вернулся, держа в руке один из мечей, оставшихся после кровавой битвы. Меч был ржавым и наверняка тупым, но уж ранить кого-то им точно еще было можно. Он направил острие меча сперва в сторону Доро, а затем поочередно в сторону каждого из ее новой свиты.

– Если кому-то вздумается причинить зло Бастиану, – сказал он, подчеркивая каждое слово, – пусть он для начала попробует пройти мимо меня.

Никто не шевельнулся. Натан и Ральф лишь обменялись смущенными взглядами, когда Доро посмотрела на них, призывая действовать.

– Дрянь, – выругался Георг. – Как мне раньше в голову не пришло, что здесь есть настоящие мечи!

– Вот и снова он обращает против Тристрама один из мечей, которыми были убиты этот несчастный и его люди, – сказала Доро, предрекая беду. – За это мы все поплатимся.

Альма вновь разразилась рыданиями.

– Закрой пасть! – заорал Георг. В какой-то момент казалось, что он вот-вот ударит девушку. Ее всхлипы поутихли; теперь она лишь жалобно хныкала, скорчившись рядом с Арно, – тот по-прежнему лежал в полузабытьи и негромко стонал.

Бастиан еще никогда не испытывал такого чувства полной беспомощности, еще никогда не ощущал такой угрозы собственной жизни. В то же время в душе у него нарастало чувство, что он как-то виновен в том, что случилось с отрядом. Это было совершенно абсурдное ощущение, но избавиться от него никак не удавалось.

Прекрати, сказал Бастиан сам себе. Это безумие. Не ты же собираешься причинить им зло, а они – тебе.

Если, конечно, они и впрямь решились на это. Сейчас они выглядели окончательно запуганными, лишь Георг и Ральф еще не растеряли остатков воли. Доро, кажется, тоже это почувствовала. Она повернулась к сидевшим у костра.

– Прежде чем я и дальше буду растрачивать попусту силы, мне хотелось бы спросить вас кое о чем, и я призываю отвечать совершенно честно. Кто верит в то, что проклятие действительно существует?

Рука Георга взметнулась вверх, затем подняла руку Лисбет, впрочем, помедлив. Альма тоже вытянула руку, потом Натан, Карина, Ральф и Мона.

– Вы невменяемые, – сказал Штайнхен. – Вы хоть задумались над тем, что сыпь у меня на-коже могла выступить, быть может, из-за какого-нибудь ядовитого растения? Наверху, в лесу, растет столько всякой всячины, и никто в ней толком не разбирается. А над тем, что ливень мог подмыть часть скалы, и та соскользнула? – Он презрительно фыркнул. – Тоже мне, проклятие. Вы просто идиоты.

– А что с могилами? Они сами собой разверзлись? – Так легко Доро сдаваться не собиралась. – А наши друзья куда исчезли? Тоже куда-нибудь соскользнули?

– Этого я не знаю. Но я знаю, что мы в конце концов найдем всему совершенно логичное объяснение.

– Нет, – возразила Доро. – Не найдем. Мы просто будем мертвы.

– Значит, лучше убить Бастиана, да? – воскликнул Пауль и сделал мечом пару угрожающих выпадов, а затем крутанулся так, как делал это пару недель назад во время показательных поединков. Внезапно он остановился, и лицо его странно осветилось, словно затаенной радости. – То, что надо, – шепнул он.

Назад к карточке книги "Игра 14.0"