Текст книги "Танец мельника (ЛП)"
Автор книги: Уинстон Грэм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)
Раскачиваясь, как корабль на море, карета завернула во двор гостиницы Талбота. Снова началась суматоха и шум, как в Лискерде. Ржали лошади, выкрикивались приказы, пассажиры спускались с крыши, два человека разминали окоченевшие ноги, торговка продавала апельсины, юродивый калека попытался помочь с багажом, вонь лошадиного навоза смешалась с запахами кофе, сена и горящих дров.
К дверце подошел Стивенс, второй кучер. Первым вышел лейтенант Морган Лин.
– Кажется, даме совсем нехорошо, – сказал он. Он потянулся крупным телом и медленно направился на постоялый двор. Преподобный Артур Мэй вышел следующим. Он выглядел озабоченным и близоруко нахмурился в сторону Стивенса.
– К сожалению, мой жене совсем плохо. Думаю, мы закончим путешествие завтра.
– Ясно, – отозвался Стивенс. – Сожалею, сэр. Она и в Лискерде плохо выглядела. Я скажу Бобу.
Вызвали Маршалла. Преподобный повторил это и ему.
– Боюсь, что мы не можем сегодня продолжить поездку. Весьма вероятно, продолжительный отдых поставит мою жену на ноги, и мы сможем отправиться завтра. Вы знаете владельца гостиницы?
– Ага. Это мистер Робертс, сэр. Спросить, есть ли у него комната?
– Для духовного лица, – ответил мистер Мэй. – Комната для духовного лица. Буду весьма признателен, если вы спросите.
Маршалл поспешил в гостиницу.
– Идем, дорогая, – сказал мистер Мэй, протягивая руку в карету и стараясь при этом не распахнуть плащ, – надеюсь, за ночь тебе полегчает. Давай лучше поедем завтра.
Глава девятая
I
Вторник двадцать шестого января мало чем отличался от понедельника, двадцать пятого, разве что стих холодный северо-западный ветер. Погода, по словам Демельзы, никак не могла принять решение – то ли улучшиться, то ли стать совсем промозглой. Завтра могло случиться что угодно, от штормового западного ветра до возвращения северных воздушных потоков со снегом или градом и вызывающими озноб температурами. Но вторник был безмятежным. Солнце лучилось на бледном анилиновом небе, так отличающемся от вчерашней синевы, море успокоилось. Темные утесы выглядели бледными, как краюхи хлеба в вечернем свете, в живых изгородях проглядывали примулы, а крохотные бутоны пролесок пробивались сквозь зимние будыльи. Птицы, хоть и не вполне обманутые этим спокойствием, все же щебетали и порхали вокруг дома и над ручьем.
Демельза решила, что всей семье стоит прогуляться. Со всех сторон приходили одни лишь хорошие новости, в особенности от Джеффри Чарльза. С Рождества ее здоровье и энергия вернулись, как свежая вода в сухое русло. По ночам у нее больше не поднималась температура, и лишь однажды она почувствовала слабость.
Они шли по пляжу. Клоуэнс и Изабелла-Роуз впереди. Клоуэнс и рада была бы идти в ногу с родителями, но Белла рвалась вперед. Всю жизнь она куда-то бежала. И потому они оторвались на полмили гладкого пляжа Хендрона, Белла то и дело устремлялась в сторону и тянула с собой Клоуэнс. Джереми еще не появился дома. Он уехал два дня назад, но сказал, что появится сегодня.
– Уже год, – сказала Демельза, – почти год, как выгрузили насос для Уил-Лежер. Не помню, какое это было число, но это и не важно, тогда был прекрасный день, хотя и непростой. И год назад я даже и не помышляла о Генри! Всё меняется. Разве не чудесно, что у нас еще один сын, еще один ребенок! И похожий на тебя! Как там говорила тетушка Агата? Вылитая мать. Это она сказала про Джулию. Что ж, Генри будет вылитым отцом, согласен?
– Нужно будет поцарапать его щеку булавкой, – отозвался Росс. – Тогда никто нас не различит.
– Но ты разве не рад, Росс? Не доволен?
– Моей радости нет края! Думаю, я счастлив, уж точно доволен и чувствую облегчение.
– А у меня все в другом порядке. Но ты всегда был противоречив. Облегчение – это такой пустяк...
– Для меня – нет. Когда ты вечно хандришь и раздражаешься...
– Я раздражаюсь? Ну да, разумеется, сама знаю. Даже не представляю, что на меня находит. Ничего не могу с собой поделать. Что ж, теперь это прошло. Теперь я стала похожей на Беллу!
И Демельза начала бегать туда-сюда, как ее младшая дочь, скакать перед Россом с горящими глазами и развевающимися волосами.
– Помнишь тот день, когда мы вернулись из Тренвита – в то первое Рождество, я носила Джулию, и мы шли домой, распевая песенку Джуда?
– Жили-были старик со старухой, и были они бедны, твидли-двидли-дидли-ду. Боже мой, кажется, с тех пор прошла вечность, неужели мы всё те же, мы с тобой, Росс? И все события с тех пор, все беды и любовь... И трудности, и лишения, и радости, и удовольствия. – Она остановилась перевести дух. – И многих уже нет – Фрэнсиса, Элизабет, тетушки Агаты, Марка Дэниэла, доктора Чоука, сэра Джона Тревонанса, кузена Уильяма-Альфреда и... и Джулии. Столько всего случилось: двое наших детей выросли и теперь влюбились сами. Дуайт и Кэролайн поженились, Джеффри Чарльз когда-то был тощим подростком, а теперь стал галантным капитаном, столько всего... Разве мы можем остаться теми же? Ты бы узнал себя прежнего, если бы наткнулся на пляже? А я? Сомневаюсь. Если я не поумнела, то наверняка стала мудрее. Но разве ты не любишь меня до сих пор? Разве не любил прошлой ночью? Разве хоть чуточку, самую малость, мы не прежние?
– Если ты будешь кричать так громко, – сказал Росс. – Тебя услышат даже чайки.
– Жили-были старик со старухой! – во все легкие прокричала Демельза. – Твидли-двидли-дидли-ду.
Клоуэнс и Белла услышали ее и помахали. Она помахали им обеими руками, подняв их высоко над головой. Ее дочери остановились, решив, что Демельза их зовет, но она жестом велела им идти дальше.
– Подойди сюда, – сказал Росс. – Утихомирься. Иди рядом со мной. Возьми меня под руку.
И Демельза повиновалась.
II
Они повернули обратно, предоставив Клоуэнс и Белле удаляться всё дальше и дальше, пока они не превратились в две точки и почти не скрылись из вида.
Иногда, сказав не подумав, попадаешь в точку, размышлял Росс. У меня так и вышло. Думаю, что я счастлив, уж точно доволен. В конце концов мы преуспели. В конце? Что ж, пока так. Благодаря открытию разработок Треворджи шахта принесет неплохую прибыль в следующем квартале. Не такую богатую, как Грейс, но довольно неплохую для начала. Доходы Грейс падают, но это неважно – вероятно, как-нибудь сообща они смогут успешно продержаться. Бен, должно быть, скоро вернется. В конце концов, ведь это он открыл Треворджи. Его отставку можно принять лишь условно. Через неделю или около того, когда его деду станет лучше, мы с ним примемся за дело. Еще глупее с его стороны отказываться вернуться теперь, когда Клоуэнс со Стивеном в ссоре. Их разрыв, вероятно, возник из чего-то более глубинного, из более основательных противоречий, нежели вспыхнувшая ссора и потасовка во дворе шахты Уил-Лежер.
А этот новый парень – что он значит в жизни Клоуэнс? Станет ли просто обаятельным и подходящим утешением для нее, сам почти не догадываясь об этом, и она поймет, что ее безрассудное увлечение Стивеном наконец прошло? Или к этому времени на следующий год он уже сделается нашим новым зятем?
Ну, а Джереми? Джереми – задачка посерьезнее, потому что прочесть его куда труднее. Вроде бы у него все хорошо. Открытие шахты теперь оправдалось, строится новое здание для паровой лебедки, и с девчонкой Тревэнионов у них что-то вроде перемирия. Да и после полного разгрома французской армии в снегах Польши причин отправиться на войну у него гораздо меньше. Демельза будет счастлива. А Джеффри Чарльз...
Ну, а что до меня? Должно быть, я обречен (или благословен, кто тут разберет?) находить большую часть собственного удовольствия в удовольствиях своей семьи. Наверное, я больше отражаю счастье, чем создаю. Особенно это касается Демельзы. Но в какой-то мере распространяется на всех. Не то чтобы я совсем не ищу счастья, но почти всегда получаю его из вторых рук. Я обычный эгоист. Возможно, Полдарки не из тех, кому суждено летать высоко и свободно. Как повезло, что у меня есть эта женщина, она создана природой, чтобы любить жизнь, ценить мелочи, выискивать их, как коллекционер новую бабочку, и никогда не позволять им угаснуть. Я просто следую за ней, через нее узнавая, что такое счастье.
Обычный эгоист. Да еще какой! Ведь, несмотря на абсолютную любовь к жене и детям, я знаю, что в следующем месяце поеду в Лондон, и когда это случится, буду страдать от расставания с ними, откровенно презирая это порочное чувство наслаждения от возвращения на сцену. Хотя в парламенте от меня нет никакого толку, я начну интересоваться его новым составом. Говорят, что Ливерпуль увеличил свое преимущество на сорок голосов. Также утверждают, что пять или шесть самых верных сторонников Каннинга потеряли свои места из-за преданности ему. Начнутся перемещения и перестановки. И тот, кому нечего добиваться, не без удовольствия будет наблюдать за происходящим.
Кроме войны. Пусть Наполеон временно разбит, мы не можем просто расслабиться, решив, что время великих свершений – в прошлом. Таким образом мы упустим все наши выгоды...
– Кто это там спускается с утеса от Уил-Лежер? – спросила Демельза.
...Обычный эгоист...
– Что? – переспросил Росс.
– Это Джереми! Узнаю его тощие ноги! Стало быть, он вернулся. Я велела накрыть для него к ужину.
Джереми махнул рукой, и они помахали в ответ. Со скоростью не менее восьми миль в час они ринулись навстречу друг другу. Джереми поцеловал мать, пожал руку отцу, и вся компания отправилась домой.
– Ужин скоро? Я проголодался!
– Ох, через двадцать минут! Как там мистер Харви?
– Харви?
– Да, ты ведь был...
– Ах да, конечно. Довольно неплохо. Хотя знаешь, он все еще стеснен в средствах. Пока не расплатится с бывшими партнерами...
– Много ли он должен?
– О да... Да, суммы весьма значительные. Но полагаю, он выживет и преуспеет, такова его природа... – Джереми взглянул на берег моря и прищурился. – Это Клоуэнс и Белла?
– Да. По-моему, они уже возвращаются.
– Ты видел Тревитика? – спросил Росс.
– Нет, отец. Он был в Бриджнорте.
– В Брижднорте?
– Некоторые... э-э-э... литейные работы, которые собирались выполнить для него в Хейле, теперь переведены туда из-за судебного запрета... Кстати, мама, – сделал над собой усилие Джереми, – ты выглядишь превосходно!
– И чувствую себя превосходно! – ответила Демельза, – И думаю, что съем на ужин ничуть не меньше, чем ты!
Признаться, Демельза не думала, что Джереми тоже выглядит превосходно. Вместо того, чтобы казаться, как обычно, чуть моложе своего двадцати одного года, он внезапно стал выглядеть гораздо старше. Лицо бледное, под глазами темные круги, словно от беспокойства или отсутствия сна. Демельза, обладающая обостренной чувствительностью в отношении членов семьи, вдруг испытала резкий укол беспокойства, паники, предчувствия беды, как будто что-то более тонкое, чем обычные чувства, предупреждало ее о надвигающейся опасности, грозящей в ближайшее время или уже случившейся. Она снова взглянула на Джереми, уверяя себя, стараясь себя успокоить, что это всего лишь новый приступ лихорадки волнует ее кровь.
– Новости с Уил-Лежер обнадеживают! – сказал Росс.
– Рад слышать! Я заглянул туда, как только вернулся.
– У Мэнни Байса и Тоби Мартина новые находки. Они принесут им небольшое состояние, прежде чем снова распределят места добычи.
– Итак, мы в выигрыше!
– Так точно!
Итак... мы в выигрыше, – подумал Джереми, скользя взглядом по волнам. Два выигрыша – и только один из них законный. Дело сделано. Несколько помех в самом начале, ну а дальше все прошло по плану. Они были в безопасности. Более-менее в безопасности. Вся одежда, парики, костюмы сожжены еще до рассвета. Содержимое двух стальных ящиков оценено, подсчитано, надежно припрятано. Покуда все ведут себя осмотрительно и умно, риск небольшой. Ничто не может их выдать. Описания свидетелей будут неопределенными и ненадежными. Они умчались в ночь. Кто мог знать, откуда они взялись и куда делись?
В выигрыше. Но выигрыша он не чувствовал. Горестный гнев, побудивший его организовать это дело, весь выгорел во время действия. Злость и разочарование привели его к здравым умозаключениям о том, что есть хорошо, что плохо и что такое риск. Теперь все закончилось, и закончилось успешно, но в его сердце остался лишь пепел. Казалось, чувства к Кьюби сметены этим грабежом, очевидно, они погибли в том экипаже. Может быть, в неопределенном будущем что-то оживет, но сейчас Джереми было наплевать на нее, он только спрашивал себя, как он мог быть настолько одержимым, так глупо одержимым, что рискнул так поступить в надежде добиться этой недостойной девушки. Это было уже не важно. Она больше не имела никакого значения. Все, что раньше имело значение, стало ему отвратительным.
Возможно, через день-два или через месяц-другой все это сотрется из памяти, и ему станет легче сдерживать отвращение к себе. Сейчас он ощущал себя так, будто проснулся от кошмара и понял, что страшный сон был правдой. Но все проходит. Со временем, несомненно, он снова начнет чувствовать и мыслить нормально.
Джереми гадал, как отреагируют родители, если он им сейчас расскажет. Полдарки, как он считал, частенько шли наперекор закону. Но только не так. Он преступил тонкую грань, нарушил одно из заповедей не только по английским, но и по Божьим законам. Но Джереми понимал, что глубокие чувства, толкнувшие его на этот поступок, были сильнее, чем здравый смысл. И яростная решимость ни разу не дрогнула, даже в долгие часы ночью накануне посадки в дилижанс. Хотя сейчас она ослабила хватку, но никуда не делась. От каких безумных предков он унаследовал эту бурлящую кровь? Но разве может всё это объяснить или извинить наследственность? Разве он не хозяин собственной души?
Глупости. Всё это пройдет. Он встряхнул плечами, словно отгоняя дурные мысли.
– Ой! – воскликнул Демельза. – Увидела тебя и совсем забыла! Вчера мы получили письмо от Джеффри Чарльза! Там такое... да ты сам посмотри! Росс, оно у тебя?
Росс достал из кармана бумагу со сломанной красной печатью и протянул ее сыну. Джереми принялся читать.
Сьюдад-Родриго, двадцать девятое декабря 1812 года.
Мои дорогие родственники!
Знаете, что со мной произошло? Нечто захватывающее и абсолютно невозможное! Догадываетесь? Нет, вы точно не догадаетесь!
Нет, меня не назначили генерал-адъютантом армии в Португалии, не посвятили в рыцари за храбрость в битве при Саламанке, и лорд Веллингтон не предложил мне стать начальником своего штаба. Ничего такого! Но в результате одного безумного счастливого случая я сделался Женатым человеком!
Помните, в последнем письме я, кажется, рассказывал вам, что был расквартирован в одном городке у сеньора де Бертендона? Помните, я писал, что у него жена, двое сыновей и дочь? И можете себе представить, что за полтора месяца я влюбился в его дочь Амадору и, что гораздо более удивительно, она в меня тоже! Ей девятнадцать лет от роду, она безмерно прекрасна и обаятельна, обладает достоинством и гордостью настоящей испанки, а также всем изяществом и грацией красивой женщины! Все, больше ни слова, а то вы еще решите, что я опять словно школьник – совсем утратил разум. Но это не так. Она – это все, о чем я только мог мечтать.
Сейчас у меня совсем немного времени, чтобы писать вам, потому что на этой неделе я занят на войсковых смотрах, скажу просто, что нас обвенчали во вторник утром, сперва наш капеллан, преподобный Марк Фостер, а затем отец Антонио Каррерос в готическом соборе, чтобы уж наверняка. Сеньора де Бертендона глубоко огорчена тем, что ее дочь выходит за еретика, как и старший брат Мартин. Но ее отец настолько обожает Англию во всех проявлениях, что видит только хорошее, даже во мне, как в своем зяте! И сама Амадора, хоть и воспитана в строгости чужой веры, между нами клянется мне, что... в общем, не смею сказать, в чем она уверяет меня наедине, и чтобы меня не сочли сверх меры скрытным, скажу только, что считаю и верю – с той любовью, что мы питаем друг к другу, терпение и здравый смысл помогут сгладить все возможные трудности.
Не могу сказать, каковы наши планы на будущее, за исключением того, что пока мы живем в доме ее родителей, вдвоем, не считая ее семьи, Дэвида Гамильтона, преподобного отца Антонио Каррероса, семи испанских партизан, мальчишки-пастуха из Португалии и толпы слуг! Дальнейшие планы будут сильно зависеть – для меня, по крайней мере – от решений по поводу нашей весенней кампании, которые вскоре примет новоиспеченный герцог Сьюдад-Родриго, генералиссимус испанских и британских войск, коим является не кто иной, как маркиз Веллингтон.
Великие вести с русского фронта! Возможно, скоро все закончится!
С наилучшими пожеланиями самого чудесного Нового года всем вам,
от
Джеффри Чарльза и Амадоры Полдарков
– Ну и новости! – с энтузиазмом сказал Джереми. – Что за удивительные новости! Стало быть, однажды, возможно даже скоро, у нас появится испанская кузина в Тренвите!
– Он будто специально ничего не сказал, – проговорила Демельза. – Интересно, есть ли у нее деньги?
– Что? – удивленно переспросил Джереми.
– Мне интересно, есть ли у этой девушки деньги.
– Ах да, понятно.
– Было бы здорово, если бы она помогла Джеффри Чарльзу восстановить Тренвит. Сам он не справится.
– Мне знакомо это имя – де Бертендона, – сказал Росс. – Не припомню, в какой связи, но оно известно.
– Надеюсь, они скоро приедут, – сказала Демельза. – Как хорошо, что, по его словам, она немного говорит по-английски, а то я сомневаюсь, что могу изучить еще один язык. – Она замолчала. – Ты что, руку поранил?
– Что? – Джереми уставился на ободранные костяшки пальцев. – Ах, это. Выронил гвоздодер, когда пытался кое-что открыть.
– Когда это было?
– Вчера.
– Похоже, рану даже не промыли! Ты прикладывал бальзам или мазь?
– Нет... Просто облизал, но по пути домой попала грязь.
– В котором часу ты выехал?
– Откуда?.. Ах, из Хейла... Сразу после рассвета.
– Ладно, тогда мы как следует промоем, и я приложу пластырь.
– Нет нужды суетиться, мама, – раздраженно отозвался Джереми, – уже почти не болит. Само пройдет.
Они добрались до ступенек в изгороди, отделяющей пляж от их владений. Демельза снова посмотрела на Джереми, позабыв о былой радости и теплом солнечном дне.
– Ты виделся с Кьюби? – спросила она.
Джереми вскинул голову.
– Что? Нет. Нет, вовсе нет.
– И ничего не изменилось?
– Ничего.
– Никаких перемен?
– Никаких, – ответил Джереми, глядя над ее головой на далекое море.
Теперь Клоуэнс и Белла быстро приближались и кричали, чтобы их подождали. Они постояли у ступеней, а потом все вместе пошли обедать, со смехом и шутками, веселая и дружная семья.
Понравилась книга? Поблагодарите переводчиков:
Яндекс Деньги
410011291967296
WebMoney
рубли – R142755149665
доллары – Z309821822002
евро – E103339877377
PayPal, VISA, MASTERCARD и др.:
https://vk.com/translators_historicalnovel?w=app5727453_-76316199
Группа переводчиков «Исторический роман»
Книги, фильмы и сериалы
https://vk.com/translators_historicalnovel
