Текст книги "Танец мельника (ЛП)"

Автор книги: Уинстон Грэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

– Как будто что?

– А мне-то откуда знать? Откуда мне знать? Со мной обращаются как с лакеем!

– Ты только что вел себя как лакей!

– Осторожней с выражениями, девочка!

– Ты вел себя с ним омерзительно! А потом дрался как... как помойная псина!

– Две псины. Он первым меня ударил! Ты не заметила?

– Стивен, он мой друг. Я знаю его с детства и...

– А я тогда кто? Не твой друг?

– Не говори глупости!

– К черту! – выкрикнул он. – Ты считаешь, что твои друзья имеют право бросаться на меня с кулаками, когда им вздумается? Если так, подумай еще раз!

– Мне стоит о многом подумать, – ответила Клоуэнс, задыхаясь.

– Просто скажи своим друзьям, – сказал Стивен, надвинувшись на нее, – просто вели своим чертовым друзьям сдерживать свою ревность и не распускать руки... Боже, хорошо хоть между нами встали Дэниэл и тот парень...

– И правда хорошо, ведь на меня вы не обращали внимания!

– Если бы нас не остановили, когда он пустил в ход каблуки и ногти, я бы его прибил!

Лицо Стивена расплывалось перед глазами Клоуэнс.

– Да, – сказала она. – Ты бы его убил, это точно. Как того моряка в Плимуте. Тебе оставалось только вытащить нож!

Она развернулась и оставила его в одиночестве, не дав ответить.

Глава восьмая

I

Девятое октября, пятница.

После тридцати лет поисков наконец-то была найдена старая выработка Треворджи, и она оказалась достаточно сухой для разведки, не пришлось даже дополнительно нагружать насос. Обнаружилась фактически новая шахта и пути к старым жилам.

В этот день Росса Полдарка переизбрали в парламент от округа Труро.

В этот день Клоуэнс Полдарк разорвала помолвку со Стивеном Каррингтоном.

В этот день Бен Картер уволился с поста капитана подземных работ шахты Уил-Лежер.

О стычке поначалу знали только пятеро, но потом слухи о ней расползлись. Пол Дэниэл вряд ли бы растрепал, но Гарри Мартина так и распирало от новостей, и в конце концов он не выдержал. В любом случае, последствия были таковы, что об этом всё равно узнали бы.

Бен не появился в Нампаре в шесть, как обещал, так что Клоуэнс пришлось одной рассказывать семье новости об обнаружении старой выработки. Джереми пришел в восторг и пожелал немедленно отправиться на шахту и увидеть всё собственными глазами. Почему не пришел Бен? Какую руду он там обнаружил? Кто-то уже занялся разведкой? Круглое лицо Клоуэнс стало на удивление вытянутым, ей пришлось объяснить, что произошло, когда они поднялись на поверхность, хотя она постаралась описать ссору как можно менее драматично. Бен ушел, и она не знает куда, а она вернулась домой, так и не сказав больше ни слова Стивену. Увидев натянутое выражение лица дочери, Демельза примирительно сказала:

– Да брось, милая, не в первый раз мужчины повздорили из-за девушки, а этот котел уже давно кипел. Будем надеяться, время их остудит.

– Не стоит так считать, – ответила Клоуэнс, несколько раздосадованная, что мать восприняла всё так беспечно. – Ты ничего об этом не знаешь!

– Лишь то, что мне сказали. Что ж... давайте смотреть на светлую сторону. Ты сказала, что вы нашли монету?

– Да... – Клоуэнс с несчастным видом пошарила в кармане. – Куда же я... Ах, вот она.

Они взяли старую лупу и стали рассматривать монету.

– Она права, клянусь! – восторженно воскликнул Джереми. – Тут написано Антонин, а еще AUG, что значит Август. Затем PIUS, потом P. P., что бы это ни значило. А на оборотной стороне – вроде ТR. POT COS. III. SC. Понятия не имею, как это расшифровывается. Но монета подлинная! Я подумал, даже был уверен, что это монета, отлитая какой-нибудь оловянной или медной компанией.

– Бен тоже так решил, – вставила Клоуэнс.

– Правда?

– Да.

– Боже ты мой, не могу удержаться, чтобы тотчас же не спуститься вниз! Где Бен? Он должен быть где-то поблизости! Надеюсь, эта ссора не слишком его задела, да еще в день такого потрясающего открытия! Пойду поищу его. Если не найду, ты спустишься со мной и покажешь, Клоуэнс?

Не успела она ответить, что пойдет, Демельза сказала:

– Уже слишком поздно, и раз шахту так долго никто не мог найти, не лучше ли дождаться твоего отца? Насколько я его знаю, он будет здесь завтра еще до полудня. Тогда вы могли бы спуститься вместе.

– А ты пойдешь, мама?

– Разумеется, пойду. Клоуэнс сказала, что нужно просто подняться по лестнице.

– Да, но сначала спуститься до самого низа.

– Упражнения всем пойдут на пользу.

– Но... в твоем состоянии...

– Не думаю, что папе это понравится, – добавила Клоуэнс.

– Я попробую его убедить, – сказала Демельза.

– Интересно, когда жил Антонин? – сказал Джереми. – Навещу-ка я дядюшку Дуайта, у него есть энциклопедия. Нынче вечером я просто не могу усидеть на месте. Нужно как-то убить время. А потом поищу Бена. Но спускаться мы не будем. Ты права, мама, это нужно делать всей семьей. Вместе. Может, даже спустим тебя на лебедке.

– Усядусь верхом на бадью, – откликнулась Демельза.

II

Два дня спустя, когда уже смеркалось, Клоуэнс наткнулась на Бена – он работал неподалеку от мельницы Джонаса, копал на том самом участке, где трудился до открытия Уил-Лежер.

Когда они посмотрели друг на друга в сгущающихся ветреных сумерках, Клоуэнс могла различить лишь вздувшуюся бровь и легкий румянец, покрывший желтоватую кожу.

– Джереми сказал, что ты уволился с поста капитана Уил-Лежер, – без предисловий сказала она.

– Да...

– Потому что подрался со Стивеном?

– Да, я полагаю.

– Ты не полагаешь, ты знаешь.

– Ну... Я первый начал. Я ударил его первым. Нельзя было так себя вести. Уж точно не с твоим будущим мужем.

– Он тебя оскорбил!

– Может, и так.

– Никаких «может», Бен.

– Да?

– Я многого требую от друзей. И от Стивена, и от тебя. Ты же мой друг?

– Ты должна это знать.

– Ты мой друг?

– Да.

– Тогда вернись на Уил-Лежер.

Он потоптался в ветреной полутьме, опершись на лопату.

– Я не могу, Клоуэнс.

– Почему?

– Это будет неправильно. Так не годится. Твой муж. И акционер.

– Он не будет моим мужем.

Бен вскинул голову.

– Почему? Из-за меня?

Клоуэнс откинула волосы с лица.

– Послушай, Бен. Ты... нашел старую выработку Треворджи. Ты пришел в Нампару, и я оказалось там одна. Я пошла с тобой. Что в этом такого?

– Ничего.

– Разве ты был не прав, когда рассказал мне?

– Прав.

– Разве ты не пытался отговорить меня спускаться?

– Ну, пытался.

– Но я спустилась. Я настояла. Я пошла с тобой. А когда мы поднялись на поверхность, там стоял Стивен и сделал эти оскорбительные замечания...

Она остановилась, сдержав готовые вырваться слова, которых не стоило произносить. Клоуэнс не могла объяснить, почему такое поведение по отношению к ней на глазах у Бена было самым страшным оскорблением со стороны Стивена. Конечно, она не любила Бена, но знала о его чувствах, и для Клоуэнс было чрезвычайно важно, чтобы Стивен был любезен, просто потому, что он собирался стать ее мужем. Если Бен его не любит, то сможет по крайней мере уважать. Но отвратительная брань, выплеснутая на Бена, становилась еще отвратительнее, потому что Бен, пусть и друг детства, не принадлежал к их сословию, стоял совсем на другом уровне. И именно это вызывало ее гнев. Ссора была унизительной. Она не выглядела бы столь невыносимой, даже если бы Стивен подрался с Джереми.

– Эта драка... – сказала она.

– Прости.

– Вы оба могли бы... могли бы...

– Прости, Клоуэнс, прости.

Она стряхнула мысли о ссоре и вернулась к тому, о чем только что думала.

– Бен, хочу тебя кое о чем попросить.

– Да?

– Ты поступил как-то неправильно с точки зрения твоей работы на шахте?

– Нет, это точно.

– Так ты ушел не из шахты, да?

– Ага, но нельзя забывать про тех людей, которых это задело.

– Можно. Это совсем другое. Если... если ты поссорился с человеком, за которого я собираюсь... собиралась выйти замуж, это касается только нас троих. И я тоже виновата, что оказалась между вами. Но это не имеет отношения к шахте. Ты не имел права увольняться по этой причине! Тем более после твоей новой находки. Джереми нужна твоя помощь, чтобы ее обследовать. Мой отец на тебя полагается! Ты должен вернуться!

Он почесал короткую черную бороду. Клоуэнс стояла перед ним, такая сильная, но в то же время женственная, такая откровенная, но в то же время явно не желающая понять, что просит о невозможном.

– Бен!

– Да, Клоуэнс, я понимаю, о чем ты, но всё не так просто...

– Я и не думала, что это просто. Но прошу тебя это сделать.

Бен пытался подобрать слова.

– Так не выйдет. Больше не выйдет.

– Что не выйдет?

– Люди. Развязали языки. Шепчутся по углам. Я, капитан подземных работ, подрался с акционером.

– И ты боишься им ответить? Поверить не могу!

– Ну... даже если забыть о шахтерах, остаемся мы с ним. Он и я. Мы больше не сможем встречаться, не сможем пройти мимо, не огрызнувшись... А он – член твоей семьи!

– Пока нет!

Полумрак и напор Клоуэнс придали Бену мужества, которого ему не хватало прежде, мужества выплеснуть наболевшее.

– Клоуэнс, ты же знаешь, знаешь, что я к тебе чувствую. Еще с тех пор как тебе было десять или одиннадцать, все эти годы. Я пытался... пытался об этом не думать, я ведь понимал, что это безнадежно, и потому я... особо об этом не думал. Насколько это получалось. Но когда появился он... Не мне тебе указывать, за кого выходить замуж, где или когда. Но и мне никто не указ, что мне чувствовать, а что нет. Я просто не могу это контролировать. И так уж случилось, что мне не нравится Стивен Каррингтон, и потому для меня это в пятьдесят раз хуже, ведь я не считаю, что он достаточно для тебя хорош. Ну вот, я это и сказал! Ты же меня поняла?

– Да.

– А потом возникла эта ссора. Она бы всё равно произошла рано или поздно, он всегда на меня косился и ждал удобного случая. Он ревнует, потому что знает о моих чувствах к тебе. Думает, я желаю ему худого. И как же я могу работать на шахте, если и я, и он знаем об этой ненависти?

– Нет нужды для ненависти, – медленно выговорила Клоуэнс.

– Может, и так. Но ты сказала... Разве ты не сказала, что он не будет твоим мужем?

– Да.

– Но ты же не делаешь это только из-за вчерашнего?

– Нет. В общем... не совсем. Кажется, я совершила ошибку. Но случившееся вчера было важным... переломом. Понимаешь, я предпочитала не замечать кое-что важное... Ничего, что я так разоткровенничалась, Бен?

У Бена встал комок в горле.

– Конечно нет.

– Мне кажется, я любила Стивена. Возможно, до сих пор люблю. Знаешь, как это бывает – когда рядом с кем-то начинает биться сердце и пересыхает во рту.

– Как же мне не знать?

Она прищурилась.

– Ну да. Что ж, именно так и происходит, когда я его вижу. Именно так, Бен. Прости, что говорю тебе это.

Он промолчал, только крепче стиснул лопату. Над их головами с карканьем пролетела стая ворон, хлопая мрачными крыльями в сумерках.

– Возможно, этого достаточно, – сказала Клоуэнс. – Наверное, должно быть достаточно. Но с тех пор как мы вместе... – Она умолкла. – Теперь я несправедлива к нему... Я лишь хочу сказать, что мы... мы совершенно друг друга не понимаем. Не исключено, что я виновата не меньше. Когда... когда он навещал Вайолет Келлоу, я позволила себе ревность. Ревность к ней. Так в чем же я лучше него, если вчера он приревновал к тебе?

– Это не одно и то же, – ответил Бен.

Она закашлялась, чтобы скрыть слезы.

– Милый Бен... Разумеется, ты так считаешь. Но есть еще кое-что, о чем я не могу тебе рассказать, и это тоже поспособствовало разрыву. Я не могу тебе рассказать, потому что и сама не вполне понимаю, в чем тут дело. Меня как будто втянули в мир, где значения слов утратили ясность, как и различия между одним и другим, цвета затуманились, исчезла откровенность и прямота. Может, это и не его вина. Может, это иллюзии взросления, а я виню его!

– Дорогая, – почти неслышно произнес Бен, – было бы ошибкой винить себя. Но мои слова не означают, что я пытаюсь изменить твое мнение о нем. Он недостаточно хорош для тебя, но если ты его любишь, может, так тому и быть.

– Так не должно быть, – пылко сказала Клоуэнс. – Так не должно быть.

III

Когда они расстались, стало уже слишком темно для работы, Бен положил лопату на плечо и пошел домой. До деревни Грамблер, где в окнах мерцали тусклые огоньки, было меньше двух миль по пересеченной местности. Бен шел мимо церкви Сола и вниз по холму, там непрерывно лязгали и стучали оловодробилки, потом по крутой мощеной Стиппи-Стаппи-лейн до лавки Картеров с широкими окнами. Там горел свет, лавка еще работала. Мать Бена стояла за прилавком и взвешивала миндальную карамель для Певуна Томаса.

Когда прозвенел колокольчик, Певун резво обернулся, но улыбка сползла с его лица, как только он увидел Бена.

– Ах, это ты, Бен...

– А ты кого ожидал? – раздраженно бросил Бен.

– Аккуратней с лопатой, на ней полно грязи, – сказала Джинни Картер. – И на твоих башмаках тоже.

Бен обычно был аккуратен, но сейчас слишком эмоционально истощен, чтобы об этом думать. Он сразу вышел обратно за дверь и стал чистить башмаки о железную решетку. Когда он вошел, мать благодарно ему улыбнулась.

– Два пенса, – сказала она Певуну.

– Ага, – отозвался тот, – и еще четверть фунта вон тех конфет.

– Певун ждет Кэти, как я думаю, – шепнула Джинни сыну.

– Зачем? – спросил Бен.

Певун сглотнул и смущенно улыбнулся.

– Я только за конфетами, – сказал он.

– Ну, ты же спросил про нее, – заметила Джинни. – Вот я и подумала.

– Я пришел за миндальной карамелью, – буркнул Певун, – и за теми конфетами.

– В последнее время ты что-то к ним пристрастился, – заметила Джинни.

– Ага, – ответил Певун.

– А чего тебе приспичило повидаться с Кэти? – спросил Бен. – Разве ты не видишься с ней каждый день в Плейс-хаусе?

– Ну да. Я вижу Кэти каждый день.

– Ну и?

– Я пришел за миндальной карамелью, – повторил Певун.

– У тебя для нее сообщение, да?

– Неа. Просто... – Вопросы Бена казались Певуну пыткой, он мучительно подбирал слова. – Я вижу Кэти каждый день, ага. Вижу, это точно. Но ни словечком не перемолвился... Но я пришел за конфетами. Меня послал брат. Сказал, что хочет конфет.

– И сколько тебе? – спросила Джинни. – Твой отец вернулся, Бен. Как закроемся, сразу сядем ужинать.

Пока Джинни взвешивала конфеты, Бен прошел в дом, кивнул отчиму, помешивающему суп на огне, поставил лопату в сарайчик и услышал в лавке голос сестры. Он раздвинул занавеску.

Высокая, с узким лицом, неопрятная, но довольно миловидная, если бы только мужчины могли это разглядеть, Кэти сняла чепец, тряхнула по-испански черными волосами и уставилась на Певуна, который запинаясь пытался что-то произнести. Насколько понял Бен, похоже, Певун уже давно пытался застать Кэти одну, и в Плейс-хаусе ему это никак не удавалось, так что теперь он решил дождаться ее в материнском доме и бормотал нечто похожее на извинения. Не только обращенные к ней, как он намеревался и сумел бы сделать, если бы ему хватило сообразительности подождать снаружи, но теперь ему пришлось говорить перед лицом матери и брата Кэти.

Похоже, во время скачек в Труро произошло нечто неприятное, и он пытался объяснить. В нем играла выпивка. И дьявол, дьявол тоже. Он беспокоится, что оскорбил ее. Певун явно не вполне понимал значение слова «извиняться», но именно это он и делал. Извинялся.

Но почему? На лице Кэти мелькнуло озадаченное выражение, как и на лице Бена. Если в деревне случалась какая-нибудь заварушка, какая-нибудь дрянная выходка – к примеру, на ярмарке или в День всех святых – никому бы и в голову не пришло извиняться, как бы далеко это ни зашло. Они просто не знали как. Это выходило за рамки их представлений о нормальном поведении. Это явно выходило за рамки представлений Певуна о нормальном поведении. Он не знал как. Но пытался.

Кое-какие объяснения пришли на ум Бену и обеим женщинам одновременно. Бен расхохотался. Если бы его собственные чувства не были на пределе, ему бы не пришло в голову смеяться. Но смех дал выход невыносимому напряжению. Певун бросил на него взгляд, который на более выразительном лице можно было бы принять за ярость.

И тут Кэти тоже засмеялась. Для Певуна это оказалось хуже всего. Она смеялась и смеялась. Бросила чепец на прилавок и смеялась. Бен смеялся. Миссис Джинни Скоббл улыбнулась. Через некоторое время Седовласый Скоббл высунул голову из-за занавески и сказал:

– Ужин готов. Что происходит?

– Просто одна шутка, дорогой. Шутка про Кэти и Певуна.

– Кэти и Певуна? – удивился Скоббл, почесывая затылок. – А что у них общего?

– То-то и оно, отец, – сказала Кэти. – В том-то и дело!

И снова засмеялась.

Певун переводил взгляд с одного на другого, потом развернулся и выбежал из лавки. Гвозди на его подметках выбивали искры на мостовой, пока он бежал вниз по холму.

– Боже мой, – сказала Джинни, немного посерьезнев, – он же забыл свои конфеты.

Но Бен, преследуемый собственными демонами, уже поднимался наверх.

IV

Вечером, два дня спустя, примерно в то же самое время, когда Росс ехал домой после короткого визита в Киллуоррен, из-за изгороди появился человек и спросил:

– Можно с вами перемолвиться словечком, капитан Полдарк?

Воротник сюртука Стивена Каррингтона был поднят, а копна соломенных волос осела из-за моросящего дождя.

– Разумеется. Почему бы вам не зайти в Нампару?

– Я бы предпочел не приходить. Но всё равно благодарю. Это не займет больше пяти минут.

Росс поколебался, а потом спешился. Находиться в пяти футах выше собеседника – невыгодное положение.

– Да?

– Вы, наверное, слышали, что мы с Клоуэнс разорвали помолвку.

– Да.

– Она сказала совершенно определенно, что свадьбы не будет?

– Сказала.

– Вы вряд ли слышали подробности о причинах нашей ссоры.

– Лишь в общих чертах. Клоуэнс рассказала очень мало. Не уверен, что мне хочется знать больше.

– То есть, вы вполне довольны тем, как всё обернулось.

– Я этого не сказал. Но если это напрямую не касается нас как участников ссоры... Разумеется, мы прислушиваемся ко всему сказанному и, конечно же, для нас главное – счастье Клоуэнс. Но, как вы знаете, мы всегда предоставляли Клоуэнс свободу принимать решения.

– Да-да, я знаю. – Лицо Стивена было покрыто синяками и выглядело мрачным, вокруг рта пролегли складки. – Но меня одолевают сомнения, что она до конца уверена в своем решении.

– Нас вполне удовлетворила ее уверенность, когда она решила выйти за вас замуж, и думаю, стоит аналогичным образом принять ее нынешнее решение.

– Из-за мелкой размолвки?

– А это так?

– Чуть больше.

– Тогда время покажет.

Лошадь Росса начала беспокоиться, и он повел ее в сторону дома. Стивен двинулся следом.

– Время, – сказал Стивен. – Это ничего. Я готов ждать. С вашего разрешения.

– Зачем вам нужно на это мое разрешение?

– Когда мы собирались пожениться, вы отдали нам сторожку. Этим летом я потратил немало времени и денег, приводя ее в порядок. Но она по-прежнему принадлежит вам. Если Клоуэнс туда не переедет, возможно, вы захотите забрать ее.

– Ах, вот оно что, – сказал Росс. – Понимаю.

Дорогу с обеих сторон обрамляли изгороди из боярышника и ореха. Здесь моросящий дождь был менее густым, зато капли тяжелее. Эту часть пути в Нампару Росс любил больше всего, даже если уезжал всего на несколько миль. Он находился на своей земле. Справа дымила Уил-Грейс, вскоре предстоит пересечь вброд ручей, и он окажется в Нампаре, где ждет ужин, и какие бы семейные проблемы там ни возникли, он будет дома. Росс посмотрел на крупного молодого человека рядом с ним.

– Вы в любом случае намерены здесь остаться?

– Да. По крайней мере, на какое-то время. Да.

– И работать на мельнице Джонаса?

– Чтобы заработать на жизнь.

– Вы считаете, что Клоуэнс еще раз передумает?

– Да.

– Мне не кажется, что это стоит принимать как само собой разумеющееся. Я в затруднении, Стивен.

– Каком?

– Возможно, Клоуэнс предпочла бы держать вас на расстоянии.

– Возможно.

– Что касается меня, то я пытаюсь быть справедливым. Я не хочу, чтобы Клоуэнс столкнулась с проблемами. Но и не хочу быть несправедливым к вам. Так, может, заключим сделку?

– Какую?

– Останьтесь в сторожке на три месяца. А после этого снова приходите ко мне. Сделка заключается в том, что всё это время вы не будете пытаться увидеться с Клоуэнс, разве что случайно. Не заходите к ней. Не пишите ей. Не мешайте ей жить своей жизнью и принимать собственные решения. Больше всего на свете я хочу, чтобы она была счастлива. А вы?

Последний вопрос был похож на пистолет, который вытащили в конце цивилизованного спора. Стивен остановился и стер с лица влагу.

– Я думаю, она будет счастлива со мной.

– Не сомневаюсь, что вы так думаете. Но если она всё же решит не выходить за вас замуж, вы дадите ей полную свободу выбрать кого-то другого и искать счастье в другом месте, не вмешаетесь?

Стивен немного помолчал.

– А что мне еще остается?

– И вы уедете?

– Да, наверное.

– Не знаю, понравятся ли Клоуэнс те условия, что я предложил. Но первым делом на них должны согласиться вы.

– А если я откажусь?

– Тогда я потребую сторожку обратно. Хотя, разумеется, оплачу все расходы по приведению ее в порядок.

Они прошли еще несколько шагов, сапоги хлюпали по грязи. На Уил-Грейс зазвонил колокол. В изгороди стрекотали сверчки.

– Согласен, – сказал Стивен.