Текст книги "Долгих лет царствования (ЛП)"
Автор книги: Томас Рианон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)
– Ваша тётя – это мать Стэна?
– Нет-нет, – покачала головой она и посмотрела на своего двоюродного брата, что нынче разговаривал с Холтом. – Не она, а младшая сестра моего папы. Она всего на десять лет старше Стэна… А родители Стэна умерли, когда он был совсем молод. Он жил с нами с поры моего рождения, а когда мама и папа умерли, моя тётя взяла имение в свои руки, а он вывел меня в двор, чтобы вытащить из её рук. Полагаю, по закону имение принадлежит мне, но… моя тётя любит работать, она к нему неравнодушна, а я хочу оставаться здесь. Думаю, как и Стэн.
– Он? Никогда мне не казалось, что ему так уж сильно нравится быть при дворе.
Она рассмеялась.
– Ну, ведь это просто Стэн! Он не столь серьёзен, если узнать его получше, обещаю!
Разумеется, нет. У короля Йоргена лучший друг должен быть с отменным чувством юмора, иначе просто никак.
Она подалась чуть ближе ко мне.
– Не смотрите, Ваше Величество, не оборачивайтесь. На вас смотрит Уильям Фицрой.
Я не могла остановить себя и бросила взгляд через плечо. Фицрой всё ещё стоял в углу, хмуря брови.
– Ну ведь я сказала, не смотрите! – вздохнула Мадлен. – Он наблюдал за нашим разговором. Я думаю, вам следовало бы присмотреться к нему.
Что б она сказала, если б увидела, как он смотрел на меня несколько дней назад… Вероятно, он хотел, чтобы мы остались наедине, чтобы вновь высказать всё, что обо мне думал – но когда я бросила на него ещё один взгляд, его уже там не было.
– А каково вам сейчас? – понизив голос, спросила Мадлен. – Стать королевой, так внезапно… Пожалуй, это очень шокирующе.
– Я и вправду не ожидала, что однажды окажусь на престоле.
Мадлен обеими руками сжала мою ладонь. Кожа её была сливочно-гладкой, не так, как моя, покрытая шрамами после неудавшихся экспериментов, а ногти её оказались идеальными, округлыми, розовыми, с маленькими камешками на кончике каждого.
– Фрея, я хочу помочь тебе, – прошептала она. – Пожалуйста, принимай меня за свою подругу… Если только тебе что-нибудь когда-о понадобится, я…
– Ваше Величество? – к нам подошла служанка, держа в руках поднос с пирожными. – Не желаете чего-нибудь?
На самом деле, не желала. Желудок мой всё ещё сжимался от страха. Но отказать было слишком неудобно, почти неудобно.
– Да, пожалуйста, – промолвила я, выбрав крошечное пирожное на серебряной тарелочке, и улыбнулась слуге. Она опустилась в идеальном реверансе, держа поднос до ужаса ровно, и Мадлен тоже потянулась за одним из пирожных.
Я держала сладость у своих губ, но не в силах была его откусить. Плоды приторно пахли, меня тошнило… Но там был ещё какой-то странный запах, немного горьковатый… Орехи? Я не видела там миндаля – и не увидела бы, если он запечён в тесте.
Миндаль. Да, я слышала о запахе миндаля что-то такое забытое, такое неизвестное…
Цианид. Цианид пах миндалём.
– Не ешь его! – я выбила пирожное из рук Мадлен. – Там может быть яд!
Служанка уронила поднос из рук. Тот застучал по полу, и пирожные разлетелись во все стороны. Кто-то закричал, а я смотрела на раскрошившееся тесто, на мазки малины на камне. Яд…
Два стражника бросились вперёд, хватая служанку за руки. Ноги её скользили по каменному полу, она спотыкалась.
Мадлен сжимала мой рукав. Она задыхалась, глаза её были огромными, а кожа казалась попросту алебастровой.
– Всё в полном порядке, – прошептала она. – Ведь ты ничего не съела. Всё в порядке…
Я вытерла руки о свои юбки, пытаясь избавиться от крошек.
Стэн протиснулся к нам через всю комнату, сжал плечи своей кузины. Он тихо шептал ей что-то, и она кивнула, а ещё один стражник схватил меня за руку, потянул за собой, выводя поспешно из комнаты.
И отец помчался следом, а стража почти что вытолкнула меня в коридор, вела так быстро, что я спотыкалась. Крики за спиной утихли, но я всё ещё слышала панику в воздухе, пронзившую весь этот отвратительный мирок.
Моя спальня казалась устрашающие тихой. Стража обыскала комнату, задёрнула шторы, открыла шкафы, будто бы где-то там мог скрутиться убийца. Из своей комнаты выглянула Наоми – её переселили ко мне, как только они всё закончили. Глаза её покраснели, а волосы были заплетены в косы перед сном. – Что случилось?
– Яд… – прошептала я. – Кто-то пытался нас отравить. Вновь, – слова заставили меня шумно выдохнуть воздух – ведь я имела в виду совсем другое. Не нас, кто-то пытался убить меня. Лично. Ноги мои так дрожали – и стоять я больше не могла…
– Что? – Наоми бросилась ко мне. – Ты в порядке? Никто не пострадал?
– Не знаю… Не думаю, что да… В смысле, не думаю, что кто-то пострадал, всё хорошо, да…
– Тут всё чисто, Ваше Величество, – промолвил стражник. – Вы хотите, чтобы эта девушка сегодня осталась с вами?
– Да-да, всё в порядке, – ответила я. – Она здесь сейчас живёт.
– Тогда, прошу вас, закройте дверь, Ваше Величество, пока мы не примем меры безопасности.
Я кивнула, не зная, что и делать. Подошёл поближе отец, сжимая моё плечо.
– Всё будет хорошо, Фрея, – прошептал он. – Мне надо идти, чтобы со всем разобраться… Я вернусь, когда мы узнаем больше, хорошо?
Я вновь кивнула – а что ещё я могла сделать? А потом папа ушёл, дверь закрыли, и я осталась наедине со своей бедной Наоми.
Она схватила меня за руку.
– Фрея, что случилось?
Я встала, чувствуя, как дикая энергия наполняла меня. Мне нужно было двигаться – и я рассказала ей о странном запахе, о собственных подозрениях, и пока я вышагивала, гулкими ударами распространялись звуки шагов.
– Но всё будет хорошо! – промолвила Наоми, слишком уж громко, слишгком уж быстро после того, как я наконец-то закончила свой устрашающий рассказ и смогла перевести дух. – Ведь на самом деле никто не съел ничего из тех отвратительных пирожных, верно? Значит, никто и не отравился, и всё будет хорошо! Я думаю, что…
– Мадлен брала его… – прошептала я.
– Но ведь не ела же! Она просто испугалась, Фрея, вот и задыхалась. У неё, скорее всего, просто шок.
Я кивнула – это казалось логичным. Но если она и вправду пострадала? Одного укуса хватило бы, чтобы цианид её убил. А если кто-то что-то съел, прежде чем пирожные принесли мне? Что делать, если Мадлен всё же откусила, а я не заметила? А если придворные вновь умрут, умирают, уже умерли от яда, что предназначался мне?
Служанка принесла поднос именно мне. Она направлялась ко мне.
Да, я ждала чего-нибудь в этом роде, но от этого легче не становилось на миг. Кто-то желал моей смерти – именно моей, а не всего мира. И я понятия не имела, кто это мог быть.
Убийца позволил бы и Мадлен умереть, если б я только не остановила её и позволила это съесть. Охначало ли это то, что она была невиновна в отравлении? Может быть, убийца на банкете не желал её короновать? А если служанка ничего не знала о яде, просто хотела угостить меня пирогами?
Прошёл целый час, прежде чем отец, побледнев, явился ко мне.
– Ты была права, – промолвил он, стоило только двери закрыться за его спиной. – Пирожные действительно оказались отравленными.
Слова звучали не так уж и страшно, как мне казалось. Да, меня могли отравить, и я бы погибла, но теперь это стало просто фактом, чем-то вроде обыкновенной стены перед моей жизнью – описания, истины… Теперь я могла в этом разобраться. Мне нравилось работать с фактами – они, по крайней мере, были более-менее управляеми. И я бросилась к нему, надеясь на подробности.
– Но откуда вы узнали об этом?
– Дегустатор. Она попробовала немного пирожных и совсем скоро почувствовала себя плохо.
– Дегустатор? – он не мог иметь в виду то, о чём я только что подумала, просто не мог, нет. Только не мой папа, это… Это невозможно! – Вы отдали это дегустатору? После того, как я сказала, что эти пирожные отравлены, вы… вы отдали это дегустатору?
– Мы должны были узнать правду, Фрея, и это оказалось единственным способом.
Мои руки сжались в кулаки, а сердце колотилось быстрее, чем в тот момент, когда я осознала, что в пирожных был яд. Они заставили женщину съесть цианид ради моей пользы, чтобы защитить меня.
– Единственный способ – заставить кого-то это съесть, а потом наблюдать за нею, чтобы увидеть, вдруг она умрёт?
– Она ещё не умерла, Фрея, и она вполне может поправиться.
– И умереть она может! – всё ещё может. Цианид действовал обычно мгновенно, разумеется, если рассчитывали на смертельную дозу, но он всё ещё мог убивать медленно, постепенно парализуя тиело.
Даже если дегустатор не умерла, она пострадала. Пострадала из-за меня.
Я запустила пальцы в свои волосы, вытаскивая отвратительные булавки. Это он имел в виду, когда говорил о том, как быть королевой? Подвергать свою жизнь опасности, а потом перебрасывать этот груз на чужие плечи? Королева должна защищать своих подданных, а не прятаться, позволяя умирать им ради неё!
Я закрыла глаза, шумно вдыхая воздух.
– А Мадлен? С нею всё в порядке?
– Она всё ещё очень испугана, но, кажется, идёт на поправку, – отец вздохнул. – Ты была очень умна. Я горжусь тобой. Если бы ты не заметила этот запах… Любая пища должна проходить через дегустаторов, но слуга, кажется, принес их не с кухни… Это настоящий позор. Ты спасла жизнь, Фрея. Свою собственную и Мадлен.
Но вместо этого я вполне могла убить бедного дегустатора.
– Это могли изготовить за пределами дворца и перевезти сюда?
– Пока что не знаю, но скоро мы будем знать об этом. Но будет лучше, если ты останешься здесь на ночь и не станешь никуда выходить. Мы вынуждены проверить замок для того, чтобы полностью гарантировать безопасность.
– А что будет со служанкой? Той, что принесла пироги. Она могла даже не знать о том, что они ядовиты, – и заслужила шанс выжить.
– Это очень маловероятно, Фрея, но мы рассмотрим все возможности. В тот же миг, если бы ты не почувствовала… Я попытаюсь отыскать дегустатора, что будет пробовать блюдо прямо перед его подачей, но не уверен, что это получится…
Хотела ли я этого? Чтобы кто-то стоял над моей головой, чтобы все наблюдали за тем, как он будет умирать вместо этого? Нет, я не могла позволить этому случиться…
– Пора идти, у меня ещё очень много дел… – промолвил отец.
Он вышел, и я вновь замталась по комнате – Наоми же застыла в дальнем углу, наблюдая за мною.
– Ещё одна смерть… – тихо прошептала она. – Но ведь дегустатор вс ещё жива. Может быть, ей действительно повезёт. Ведь это замечательно, Фрея?
Да, замечательно, я знала – но эта мысль не утешала меня ни на миг. Меня кто-то пытался убить. Я была всего в шаге от гибели, а если бы была голодна, если бы отвлеклась… Я бы, вероятно, не выжила, и Мадлен – тоже. Нет.
Это казалось слишком страшным для того, чтобы верить. И я хваталась за что-то другое, за то, с чем ещё могла хоть как-то сражаться, пока у меня ещё было время.
– А согласятся ли дегустаторы? – спросила я. – После всего, что случилось на банкете? Почему они вообще приходят, чтобы кто-то пытался их отравить? Как такое может быть?!
– Людям всё ещё нужны деньги, – резонно отметила Наоми. – Они много получат за то, что рискнули своей жизнью ради двора.
– Но ведь должен существовать и другой способ проверять еду! Пользоваться людской силой – это даже нелепо, Наоми! – да, я всеегда знала о том, что у короля есть дегустатор, но даже и не задумывалась о нём. Ведь на самом деле прежде никто даже не пытался для того, чтобы отравить короля, причинить ему вред… Вот только сейчас люди на самом деле вынуждены были рисковать своей жизнью ради моей защиты – и от этого мне становилось до ужаса холодно и страшно.
– Я не думаю, что есть способ определить отраву как-нибудь по-другому, – промолвила Наоми. Ведь они использовали бы эту возможность, если б она существовала….
Нет, это возможно. В этом мире всё становится возможным, если только размышлять в правильном направлении. Если бы люди пробовали раньше или, может быть… Нет, ведь об этом прежде никто и не беспокоился, правда?
Я продолжала ходить – так я делала хоть что-то, хоть как-то могла думать.
Я не хотела, чтобы люди гибнули из-за меня. Это казалось отвратительным – ведь так и будет продолжаться. Это не остановит того, кто убил короля на балу, не остановит никого и сейчас… А если воспользоваться медленным ядом? Ведь мы не узнаем до ночи или следующего дня… И даже если мы будем пользоваться услугами дегустатора, то это только приведёт к гибели ещё одного человека.
И к моей смерти – но эту мысль мне пришлось оттолкнуть. Я должна была оставаться практичной, фокусироваться на деле.
– Нет, должен быть другой путь, должен. Яд – это что-то, что вводится в пищу, верно? Итак, есть какой-нибудь способ обнаружить его, более надёжный, чем заставлять человека испытывать на себе весь спектр симптоматик. На что-то он отреагирует сразу, а на что-то… – я повернулась. Это должно быть возможным. Прежде этим никто не занимался, но просто не было смысла. Зачем пробовать? Только сейчас короли начали заботиться… – Просто прежде они не пробовали, думаешь? Не заботились об этом?
– Нет, Фрея. Ты королева, – промолвила Наоми. – И ты об этом заботишься.
– Должен быть способ. Должен, должен, должен… Люди просто не могут так просто умирать…
– И ты думаешь, что сможешь отыскать этот способ?
– Я? Может быть. Кто-то должен это сделать, а поскольку у меня есть мотивация… – я должна приступить к работе, сию секунду. Я окинула взглядом мою книжную полку – но нет, откуда ей тут взяться, если она дома, в лаборатории, к которой мне точно не добраться!
– Фрея, – тихо промолвила Наоми, – ты в порядке?
Я промолчала – всего пара секунд…
– Нет, – тихо ответила я, – не в порядке, но мне надо действовать, а не думать об этом сейчас.
Наоми кивнула и устроилась на подлокотнике кресла.
– Ты думаешь, что это те же люди, что устроили нападение на банкете?
– Я не знаю. Мои советники считают, что там воспользовались мышьяком, сейчас – цианидом. И если злоумышленники хотели убить всех, цианид был бы глупым способом, он слишком быстро действует. Откусить, сделать вдох – и ты мёртв, – я вновь забегала по комнате. – Циадин – это яд для идиотов, на самом деле, если хочешь… Все знают, что он смертелен, что пахнет миндалём… Да, его запах не каждый почувствует, но некоторые люди способны на это. И если у людей был доступ к еде… Зачем, если они могли воспользоваться мышьяком на банкете, сегодня были столь неосторожны?
– Ты считаешь, что на тебя пытался кто-то напасть?
– Понятия не имею, – а ведь сколько людей сейчас могли желать моей смерти! Сколько у них было причин… – Это имеет определённый смысл.
– Но почему? – воскликнула Наоми. – Почему они хотят твоей смерти? Потому что им нужна корона?
– Возможно, – подтвердила я, но после отрицательно покачала головой. – Если бы служанка была замешана в этом, почему б ей не стать жертвой ради того, чтобы кто-то занял трон? Каковы причины? А если она невинна, если она не знала об этом… она должна была знать! Зачем это делать слуге, чтобы позволить какому-то дворянину потеснить королеву на троне?
– Может быть, месть… – сказала Наоми. – Или деньги. Ты же знаешь, как работает это при дворе!
– Но ведь только когда есть кому получать. Нет, есть что-то ещё, больше мести, золота и даже угроз. Эта служанка должна была поверить в то, что мне нужно… Мне нужно самой так подумать – она сама была готова умереть, чтобы гарантировать, что это случилось. Торн говорила, что это могли бы быть Густавиты…
И всё же, атаки так отличались одна от другой – как их могла совершить одна группировка с одной и той же мотивацией?
Я должна была узнать больше, знать, что они думали, чего желали, что именно толкало их на эти действия. Я должна была понять их, разобраться в их действиях, знать, есть ли у меня шанс выжить…
Я вновь потянула пальцами свои волосы и повернулась к Наоми.
– Но ведь я не знаю, как всё происходит при дворе. Вот в чём проблема.
Девять
– Как вы могли не предусмотреть попытку отравления прошлой ночью? Ваши глаза должны быть повсюду! – отец ударил кулаком по столу совета, заставляя того едва ли не подскочить на месте. Я вздрогнула, но Торн, мастер разведки, смотрела на него.
– У нас действительно есть глаза повсюду, – сказала она, – но ошибки всегда возможны.
– Ошибки, что практически привели к смерти королевы!
– Да, – промолвила Торн. – И я могу только попросить прощения, как бы мало это ни значило. Но дегустатор выжила, и никто больше не пострадал.
– Это не оправдание. У Её Величества не должно быть такой опасности!
– Значит, вам не место в этом совете, София, – проронила Норлинг, – если вы не способны корректно выполнять собственную работу!
– Я выполняю свою работу, – прошипела Торн, – а теперь у нас ещё больше доказательств, с которыми можно работать. Слуга с прошлой ночи связана с Густавитами, о чём и рассказала нам.
Я подалась вперёд.
– Что вы имеете в виду, когда говорите об их связи?
– Простите?
– Она одна из лидеров? Или какой-то новобранец? Что именно она рассказала? – необходимость понять это буквально выжигала меня изнутри. Мне нужно было знать причины, но Торн только покачала головой.
– Она не сказала ничего конкретного, Ваше Величество.
– Но ведь она заявила вам, что сотрудничала с Густавитами?
– Не так и точно… Она бредила, и между бессмысленными заверениями в собственной невиновности бормотала о коррупции при дворе. Она много говорила о том, что нашей стране срочно нужно очищение. Как по мне, это само по себе предполагает достаточно серьёзную связь с Густавитами. Они ответственны за нападение, случившееся на банкете.
– Для подобных утверждений всё это надо ещё доказать, а не просто так считать, – промолвила я. – И даже после доказательств довольно трудно… Она одна из них? Не факт.
– Как правило, самый очевидный ответ и является истинным.
– Но разве у вас есть доказательства?
– Информаторы свидетельствуют…
– Но информаторы не заметили, что на двор дважды попытались напасть. Здесь нам не нужны посторонние сплетни. Мы нуждаемся только в доказательствах. Я считаю, что мы не можем просто так сделать выводы. Это не безопасно. Первые отравители воспользовались мышьяком, разве нет? Но на этот раз задействовали цианид. Зачем меняться, если цианид настолько просто обнаружить?
– Мы не станем сразу же переходить к каким-либо выводам, Ваше Величество, – промолвил Холт. – Но вдруг они просто пытались скрыть какую-то связь между преступлениями или решили, что надо действовать проще? Так или иначе, мы должны не позволить этому случиться вновь.
Он принялся расписывать дополнительные меры безопасности, и все склонились над столом, кивая и соглашаясь с его планами. Как оказалось, в основном это было требование усилить охрану при входе в Форт, тщательнее проверять всех слуг, поставщиков и приезжих, а так же воспользоваться дополнительными дегустаторами относительно ингредиентов – заканчивая тем моментом, как я начну есть.
Они так и не смогли обосновать, почему эта группа могла бы пожелать отравить нас всех, почему во второй раз действовала так неудачно… Да и, вопреки всем проверкам, кто-то всегда мог проскользнуть мимо них – пока мы не поймём их логику.
– Есть ли у нас копия их книги? – промолвила я, улучив короткую паузу в обсуждении.
Холт поднял на меня хмурый взгляд.
– Какой книги, Ваше Величество?
– Ну, их книги. Книги Густава. Ведь было бы полезно изучить их учения для того, чтобы понять лучше логику их действий…
– Фрея, – резко промолвил мой отец, – ты не можешь показаться на люди с этой книгой! И что она тебе скажет из того, что ты не знаешь? Они хотят убить тебя – и по всему!
– Но почему? Если мы сможем понять, почему именно они так сильно нас ненавидят…
– Они так сильно ненавидят нас, Ваше Величество, потому что у нас всегда было намного больше, чем у них, – сказала Торн. – И ничего более. Придворные всегда имеют деньги и власть, а они хотят заполучить это. Зависть – всегда очень могучая мотивация.
Ну что ж, если они ненавидели двор за экстравагантность и расточительность, я вполне могла их понять.
– Ваша чувствительность делает вам честь, Ваше Величество, – промолвил Холт, – но мы не можем относиться к ним мягко, вместо всей строгости, не тогда, когда случился такой кошмар.
– Чувствительность – задуматься о чувстве массовых убийц? – тихо, но жестоко проронил Стэн. Было легко забыть о его присутствии – всегда молчаливый и всегда слушающий с поразительной внимательностью, – если б не его пристальный взгляд. – И хочется спросить, почему Её Величество сочувствует им тогда, когда они убили почти всех дорогих нам людей. Так ли мы должны вести себя в подобной ситуации?
– Нет! – быстро ответила я. Он всё ещё смотрел на меня, и упорядочить, облачить в слова мысли казалось куда труднее. – Я только подумала…
– У Вашего Величества может быть очень хрупкое сердце, – сказал он, – но вы должны помнить о том, почему мы здесь оказались. Очень опасно демонстрировать все свои естественные склонности, не правда ли?
Дрожь пробежала по моей спине. Он всё ещё подозревал меня, всё так же сильно. И если я буду слишком отзывчива, то покажусь вовлечённой в убийстве. И я совершенно не сочувствовала тем, кто намеревался убить сотни людей, никому их них. Но это – загадка, и чтобы распутать клубок, надо было пройти по их пути, не позволяя эмоциям вмешаться в мои мысли.
Но я не могла заниматься этим здесь.
Я сидела молча, щипая себя под столом, а они вернулись к обсуждению стражи и патрулей вокруг Форта. Как я могу получить эту книгу так, чтобы никто из них не узнал об этом? Ну, я уж точно не имела возможности купить её в книжной лавке, даже если бы и покинула Форт. Копии есть разве что у кого-то вроде Торн – из конфиската, – если только не для чтения, но она, кажется, не совсем настроена делиться подобной литературой.
– Мы должны отыскать ещё дегустаторов, – промолвила Норлинг, – после происшествия на банкете. – Найдя людей, мы сможем надеяться…
– Мы должны найти способ обходиться без дегустаторов, – сказала я. – Они явно не сработали в прошлый раз!
– Они будут куда полезнее любой альтернативы, – ответил отец.
– Значит, нам нужно отыскать альтернативу получше! Ещё один способ обнаруживать яд, какие-нибудь исследования. Если мы воспользуемся знанием учёных…
– Фрея! – крик моего отца почти заставил меня содрогнуться. Он уставился на меня, покраснев, будто бы та свёкла. – Все наши ресурсы должны быть направлены на поиск и наказание этих убийц, а так же на твою защиту! Сосредоточься на том, чтобы оставаться в безопасности, настолько, насколько это возможно!
– Я не хочу, чтобы другие люди были в опасности из-за меня.
– Но они помогают двору во всём, что касается безопасности королевы!
Я сглотнула. Казалось, в горле будто бы застряло что-то острое.
– И сколько дегустаторов погибло на банкете, так и не сумев никого спасти?
– Ни один из них, Ваше Величество, – промолвила Норлинг, и голос её зазвучал куда мягче, чем прежде. – Да, умерли три дегустатора, но не те, кому было предназначено отравленное блюдо. Они, кажется, съели что-то, вернувшись на кухню, уже после выполнения своих обязанностей, и к тому времени, когда мы поняли, что проблема с тортом, двое из них уже успели умереть, но не тот, кто был за него ответственен. Так что, как видите, при двух попытках отравления оба дегустатора выжили, так что, всё это ради вашего же блага.
– Ну и, разумеется, первого дегустатора арестовали, – дополнила Торн, и Норлинг бросила на неё быстрый взгляд.
– Арестовали? – поинтересовалась я. – Потому что он не умер?
– Когда умирают сотни людей, но не дегустатор, он уж явно входит в круг подозреваемых. Может быть, он добавлял яд, может быть, был предупреждён и знал, что слишком много есть нельзя. В любом случае, мы должны быть на чеку.
– Был предупреждён, но не сообщил своим друзьям, что есть не стоит? Вы думаете, остальные дегустаторы умерли просто так?
– Возможно… Если он предупредил бы их, они могли бы предупредить нас, вам не кажется?
– Где он сейчас? Здесь, в Форте? – мне нужно с ним поговорить. Виновен он или нет, он может что-то знать, что-то увидеть.
– Он сейчас пребывает в подземельях, Ваше Величество, в самых тёмных камерах. Пока что ни одного ответа нам не предоставил.
Я встала.
– Я хочу с ним поговорить.
– Это было бы очень неразумно, Ваше Величество, вы должны сознавать опасность… – Холт умело подбирал тысячу способов отказать мне. – Особенно после всего, что с вами случилось – вы в опасности…
– Я буду в опасности до тех пор, пока мы точно не установим, кто именно повинен в гибели двора.
– И мы установим, Ваше Величество, но этот вопрос вас беспокоить не должен.
Вот только он беспокоил – разумеется, беспокоил! Ведь это моя жизнь и моя безопасность. И даже сейчас… Я хотела знать, эта тайна поедала меня изнутри. Мне хотелось что-то сделать, воспользоваться тем, что я умела и знала. Но я не могла разговаривать с заключённым, не должна была читать книги… Мои советники старательно удерживали меня так далеко от следствия, как только могли, и это вызывало слишком много вопросов. Почему они прятали от меня улики и не хотели позволять мне знать, что происходит?
Даже предположительный ответ заставил меня сжаться, но сейчас я выводы делать не могла. Сначала мне нужны факты, потом уж своё представление о них.
– И что вы до этой поры узнали? – вместо того проронила я. – Если вы держите его в подземельях, то, должно быть, уже имеете определённую доказательную базу?
– Ничего существенного до этой поры, – ответила Торн. – Он продолжает утверждать, что ничего не видел.
– Может быть, следует задуматься над тем, что он и вправду ничего не видел? Ведь вы не можете гарантировать, что он на самом деле лжёт вам?
– Не можем, – промолвила Торн, – но проблема в том, что настоящие убийцы обычно как раз и повторяют, что они ничего не видели…
Я поспешила прочь, стоило только встрече закончиться, и стража бросилась за мною. Каждый шаг подогревал мой гнев, особенно когда я вспоминала их слова. Громко и чётко, как королева, я сообщала свою позицию, и они всё ещё меня не услышали. Они игнорировали меня каждый раз, а то и вовсе садовили на место, будь я десять раз права! Да, я говорила со всеми из них, прерывала их, спорила с ними, но это не значило, что что-нибудь изменилось. Я вся сжималась от усилий – и ничего!
Они мне не помогают. Нет, совершенно.
Они… Они просто куют из меня свой образ королевы. Чтобы я правила именно так, как они этого пожелают.
И отец говорил мне, что я должна к ним прислушиваться. Я вдруг остановилась, прижимаясь к стене, и моя стража без единого возражения замерла за моей спиной. Я должна быть заурядной, говорил папа. Соответствовать их ожиданиям так, чтобы они и не могли подумать о жалобах. Может быть, это и было правильно, вот только больше следовать этому совету я просто не могла. Я нуждалась в ответах, в действиях, в том… В том, чтобы быть самой собой и сражаться за свои собственные решения.
Мой внутренний голос подсказывал мне тут же отправиться в лабораторию и приняться за работу – вот только лаборатория была в нескольких милях отсюда, совершенно недосягаемости…
Та лаборатория. Но не любая другая. И всё же…
Я повернулась к своей страже. Седобородого мужчины не было, но я узнала младшего, темноволосого, а ещё оказалась блондинка, что была едва ли на пару лет старше меня самой. Оба они были одеты в тёмно-синие пальто стражников, всё ещё со знаками старого короля. Мне следовало немедленно придумать что-нибудь своё.
– Мне немедленно нужна лаборатория, – промолвила я. – Знаете ли вы, какое помещение во дворце можно было бы использовать в этих целях?
Черноволосый стражник нахмурился.
– Я не уверен, что подобное место существует, Ваше Величество…
– Мне нужен камин, крепкие столы, шкафы, возможность хорошо проветривать комнату. И это должно находиться в таком месте, где меня никто не посмеет побеспокоить.
– Ваше Величество, если позволите… – заколебалась светловолосая. – Есть такая комната, вот только…
– Да? И где же она?
– Хорошо… – она говорила так осторожно, словно слова могли меня каким-либо образом оскорбить. – Ведь вы знаете, что этот замок использовался для размещения самых опасных врагов королевства, до того, как случилось всё это с отравой…
– Да, я знаю.
– Так что, Ваше Величество, эта комната… Больше сотни лет её использовали довольно специфически – да, туда никто не войдёт, но прежде там допрашивали заключённых, а значит, там должно быть всё то, что вам нужно…
– Вы говорите о комнате для пыток?
– Простите, Ваше Величество, я понимаю, это звучит слишком смело… Но там можно отыскать всё то, что вы попросили, и я подумал…
– Что ж, – отозвалась я, – это замечательная идея! – да, там было много крови, но всё осталось в прошлом, ведь уже больше столетия пытка в королевстве считается варварством. Ну что же, если других беспокоят воспоминания и история, они не явятся ко мне и не станут меня отвлекать. – Вы можете провести меня туда?
Стража завела меня в глубокие подвалы, туда, где с камней капала вода, а единственный свет исходил из железных жаровен, тянувшихся на несколько футов. Стены давили ещё сильнее, а воздух был очень старым, затхлым и влажным.
– Это здесь, Ваше Величество, – стражница указал на деревянную дверь. – Но на данный момент…
– Дверь закрыта?
– Нет, Ваше Величество, в этом не было никакой нужды, – выражение её лица предполагало, что никто в здравом уме просто не пожелает спуститься сюда – это делало её просто замечательным местом для меня.
– Спасибо вам! – я схватилась за дверную ручку, а после замерла на мгновение. – Мне очень жаль, но, к сожалению, я даже не знаю вашего имени… – было неприятно спрашивать подобное, и мне казалось, что я слишком уж далеко забралась, но бездейственность убивала меня, а она была той, что помогла. Я должна хотя бы попытаться.
– Я – Мила Эриксон, Ваше Величество, – с коротким поклоном промолвила она. – Мне так жаль, я должна была представиться ранее…
– Нет-нет, это мне следовало спросить, – я повернулась к черноволосому охраннику. – А ваше имя?
– Рэйнольд Милсон, Ваше Величество.
– Благодарю вас. Это дар судьбы – встретить вас, и вопреки тому, что мы с вами, Рэйнольд, уже встречались, я была слишком глупа, не спросив… – я закусила губу, словно пытаясь остановить поток детского лепета, после повернулась и толкнула дверь. Она сначала заскрипела, сопротивляясь, а после всё-таки сдвинулась с места, и в лицо мне пахнуло пылью. Я закашлялась, замахав руками.
Комната была большой, квадратной, и её неровный пол был покрыт какими-то подозрительными на вид пятнами. Но она оказалась достаточно просторной, с камином, большим столом в центре, да ещё и с огромным количеством шкафов по бокам. К стенам были подвешены странные устройства, в шкафах грудой высились какие-то банки. Да, мне следовало попросить ещё и хорошую пару перчаток, как те, в которых я занималась исследованиями, может быть, маску – неизвестно, что за яды могли там храниться.
