Текст книги "Последняя Инстанция (ЛП) "
Автор книги: Том Клэнси
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 34 страниц)
Система безопасности жильцов была многоуровневой, но не особенно сложной. Днем, когда работала автомастерская и художественная студия, сотрудники неизбежно бы заметили любого полицейского или подозрительную машину. Ночью спящих могла предупредить сторожевая собака в автомастерской, хотя каждую ночь случалось немало 'ложных тревог'.
Кроме того, на лестничных клетках были установлены растяжки, соединенные с сигнализациями. Также один из 'жильцов' всегда нес 'ночную смену' – по существу, сидя на диване в гостиной перед телевизором со старым пистолетом-пулеметом 'Вальтер MPL' на коленях, или же с кофейником в обнимку на кухне.
Для одной из самых печально знаменитых террористических организаций, действовавших в Европе в последние пятнадцать лет, это были не особенно тщательные меры безопасности, но эти шестеро партизан РАФ не относились к верхушке организации, а та переживала не лучшие времена.
РАФ исчезла из новостей в последние несколько лет, и эта ячейка тоже ослабла. Они относились к третьему поколению Фракции Красной Армии, и не имели отношения к каким-либо нападениям с применением летальных средств, таким, как обстрел базы 'Раммштайн' в 1981 или неудачная попытка покушения на главнокомандующего НАТО Александра Хейга в 1979. Средства массовой информации описывали РАФ как деморализованную и дезорганизованную, и шестеро молодых людей, проживавших в квартире в Веддинге, были недалеки от этого описания.
* * *
В час ночи в среду участница ячейки Ульрика Рёбенс сидела на диване в гостиной, удерживаемая в бодрости кофе и никотином, и смотрела по видеомагнитофону бутлегерский фильм*. Она была поглощена фильмом 'Силквуд' с Мерил Стрип и Шер и сидела в темноте, грядя на зернистое изображение и пощелкивая предохранителем на своем пистолете-пулемете – небольшое проявления ее ярости в отношении американского правительства, преступно пользующегося ядерной энергией и не заботящегося о благополучии пролетариата, о чем повествовал этот фильм.
* Бутлег (англ. Bootleg) – аудио– или видеозапись, сделанная без разрешения правообладателей ('экранка'). Следует отличать от пиратства – нелегального копирования легально выпущенной продукции
В двух спальнях в квартире спали еще несколько человек. Четверо тоже были членами РАФ, пятая, Марта Шёйринг, неожиданно покинула город несколько дней назад.
Хотя символом РАФ был черный пистолет-пулемет МР-5 на красной звезде, по правде говоря, ни у кого из жильцов квартиры МР-5 не было. Вместо них они располагали пистолетами и револьверами эпохи пятидесятых, которые не дотягивали до МР-5, но, по крайней мере, были под руками. Четверо других, трое женщин и один мужчина, были любовниками хозяев но, хотя и знали, что те были 'городскими партизанами' не беспокоились о своей личной безопасности, так как члены РАФ обитали здесь очень давно, не привлекая никакого внимании полиции.
Ульрике Рёбенс досмотрела титры 'Силквуда', поднялась с дивана и нажала на кнопку перемотки на видеомагнитофоне, чтобы просмотреть его еще раз. Пока кассета перематывалась, она пошла на кухню, чтобы сделать себе еще чашку кофе, будучи уверена, что ее ожидает долгая и скучная ночь.
* * *
Аналитик ЦРУ Джек Райан стоял в импровизированном командном центре, организованном в пустом концертном зале на Остендер-штрассе, в шести кварталах от квартиры РАФ. Он был здесь с Ником Истлингом и его группой контрразведчиков из МИ-6, но помимо них здесь присутствовало почти пятьдесят немецких офицеров полиции и детективов, а также несколько человек, являвшихся по его глубокой убежденности, сотрудниками западногерманских спецслужб. Он ощущал себя так же, как и в Швейцарии: покинутым и забытым.
Истлинг со своими людьми находились на другом конце зала. Немецкие полицейские обсуждали некоторые вопросы с британцами, но Райана, за исключением положенного приветствия и введения в курс дела, в основном, игнорировали. Он стоял в сторонке и чего-то ждал.
Это был долгий день. Они вылетели из Цюриха в 8 утра, прибыли во Франкфурт в Германии всего через полтора часа и пересел на рейс в Бонн, столицу ФРГ. В британском посольстве Райану представили небольшой кабинет, откуда он смог связаться с Лэнгли, пока Истлинг и его люди почти целый день общались с чиновниками Бундесамт фюр Верфассунгшютц, или BfV, немецкой службы внутренней безопасности, а также Бундесгренцшютц, федеральной пограничной службой ФРГ, исполнявшей функции федеральной полиции.
К четырем часам дня дипломатическая часть операции завершилась успехом. Англичане успешно договорились с немцами о налете на квартиру РАФ в Берлине. Операцию проводили немцы, но, как только находящиеся там будут обезврежены, Истлингу и его группе будет разрешено собрать любую разведывательную информацию.
Находясь в Бонне, Джек позвонил по защищенной линии Джиму Гриру и попросил его попросить Артура Мура связаться с главой BfV и официально попросить его о участии Райана в качестве сотрудника и консультанта от ЦРУ. Джек также рассказал Гриру о своих сомнениях, но в данный момент и он, и все ЦРУ мало что могли сделать, кроме как плыть по течению.
Райан знал, что, обратившись в Лэнгли с просьбой напрямую связаться с немцами, он выведет Истлинга из себя, но ему было все равно. Истлинг пытался отстранить его от операции в Швейцарии, и он был полон решимости не позволить подобному случиться здесь, в Германии.
В семь вечера шестеро сотрудников SIS и Джек вылетели на 'Леарджете' в Берлин. В 10 они появились на планерке с немецкими сотрудниками.
В полночь они прибыли в здание театра в нескольких кварталах от места проведения операции. Немецкие полицейские начали спокойно и тщательно расставлять кордоны вокруг базы подозреваемых в терроризме.
Джек потягивал отвратительный кофе, организованный немецкими полицейскими. Кофе обжег желудок: он не ел весь день.
Он услышал, как на улице остановились несколько больших грузовиков. В холле послышалась какая-то суета, затем раскрылись входные двери.
Джек поднял глаза и увидел, что прибыла группа захвата.
Полицейские в штатском поприветствовали прибывшую группу. Немцы в костюмах – Райан подозревал, что это были офицеры BfV или BGS – оживились, так как приближалось начало операции.
Спецназовцы были из Гренцшутцгруппе 9, или группы пограничной охраны 9, наиболее элитного немецкого подразделения специального назначения. Райан насчитал более двух десятков бойцов, одетых в черное. Они расположились кругом на большой сцене театра.
GSG-9 была относительно новой группой, созданной после трагедии на Мюнхенской Олимпиаде 1972 года, когда стало ясно, что Западная Германия не располагает подразделениями нужной тактики, оснащения и подготовки, необходимыми для борьбы с недавно возникшим международным терроризмом. Когда восемь террористов из организации 'Черный сентябрь' похитили израильских спортсменов в Мюнхене, немецкая полиция позволила им вылететь на двух 'Хьюи' на соседнюю авиабазу Фюрстенфельдбрук, а затем – в соответствии с их требованиями – на борту 'Боинга-727' в Каир.
В аэропорту, немецкие полицейские за несколько часов подготовили засаду на террористов в тот момент, когда те будут пересаживаться с заложниками из вертолетов в самолет.
В этом деле немцы показали себя чуть ли не до смешного некомпетентными. Пятерым полицейским, которым отвели роль снайперов, хотя никто из них не имел соответствующей подготовки, выдали винтовки без оптических прицелов и расположили по периметру аэропорта без раций с указанием ждать сигнала.
Еще шестеро полицейских расположились в самом самолете с приказом стрелять по террористам. Но когда оба вертолета приземлились, эти шестеро решили, что приказы им не указ и бросились наружу, не сообщив командованию.
Вертолеты приземлились, и террористы из 'Черного сентября' быстро поняли, что самолет не был подготовлен к вылету. Никто не собирался никуда лететь и, следовательно, они попали в ловушку. Террористы быстро открыли огонь, заметив нескольких бежавших к ним немцев. Снайперы, на самом деле снайперами не бывшие, были вынуждены стрелять наугад в опасной близости от заложников.
Перестрелка продолжалась несколько часов. Один полицейский, девять заложников и большинство террористов были убиты.
После такого разгрома немецкое правительство распорядилось создать собственную федеральную антитеррористическую службу. В течение всего нескольких лет GSG-9 стало одним из лучших подразделений мира.
Теперь, спустя более десяти лет, Райан не мог избавиться от беспокойства о сегодняшней операции, хотя репутация группы, конечно, утешала. Как и ее огневая мощь.
Спустя несколько минут после прибытия группа экипировалась. Бойцы в черном надели все снаряжение и подготовились. Их основным оружием были девятимиллиметровые пистолеты-пулеметы 'Хеклер-Кох' МР-5, современное оружие для ближнего боя. В кобурах на бедрах у них были пистолеты Р7, также произведенные немецкой компанией 'Хеклер-Кох', а в карманах на бронежилетах – осколочные, дымовые и светошумовые гранаты.
Джек провел последние пятнадцать минут глядя на то, как бойцы GSG-9 готовятся к операции, так что подскочил, когда Истлинг коснулся его плеча. Его удивило, что на англичанине поверх рубашки с галстуком был бронежилет. Он подмигнул Джек и сказал:
– Хорошие новости, старина. Мы идем с ними.
Райан собрался. Он увидел, что в руках у англичанина был второй бронежилет.
– Мы поедем с детективами следом за грузовиком с группой. Подождем внизу, пока закончится зачистка, и сможем войти вместе с офицерами BfV, когда все закончится.
– Замечательно, – сказал Райан, но он не был уверен, насколько это замечательно.
– Однако оружия нам не дадут, – снова подмигнул ему Истлинг. Райан заметил, что волнение от предстоящей операции начало отражаться на его манерах. – Вообще-то я не пользуюсь этими штуками. А вот ты действительно умеешь стрелять. Сколько террористов ты застрелил лично в прошлом году?
– Тот, который стрелял в меня, убедил меня оставить такие вещи профессионалам, – ответил Джек.
– Совершенно верно, Джек. Просто зайдем туда, когда все кончится.
ГЛАВА 64
Аналитик ЦРУ Джек Райан надел бронежилет поверх рубашки и галстука, застегнул черную куртку с желтой надписью 'POLIZEI' на спине и взял рацию, протянутую ему детективом Бундесгренцшютц по имени Вильгельм.
В час ночи они сели в машину Вильгельма без номеров, и отправились на исходную позицию в двух кварталах от нужного здания. Там на темной подземной стоянке стояли с не заглушенными двигателями несколько бронемашин GSG-9, машин скорой помощи и полиции, в том числе автозак.
Получив сообщение по рации, Вильгельм, Райан, Истлинг и оставшиеся британские контрразведчики двинулись по улице, преодолев оцепление, установленное местной полицией. Вильгельм провел их через еще одну группу вооруженных полицейских к месту сбора, прямо напротив целевого здания. Одновременно с ними прибыла группа GSG-9. Их машины медленно подъехали по Шпренгельштрассе с выключенными фарами. Двадцать четыре спецназовца высыпали из них, разбившись на две группы по двенадцать. Первая вошла в автомобильную мастерскую, вскрыв дверь универсальным ключом, вторая воспользовалась переносной стремянкой, чтобы добраться до пожарной лестницы и выйти на крышу. Группа, вошедшая в мастерскую, сняла залаявшую сторожевую собаку дротиком со снотворным и направилась наверх.
Затем Вильгельм, Райан, Истлинг и несколько людей в форме федеральной полиции вошли в здание. Они поднялись по лестнице на второй этаж и оказались у лестницы, ведущей в художественную мастерскую на третьем. Впереди они увидели бойцов GSG-9, которые несколько секунд подождали у лестницы, а затем двинулись на третий этаж, растворившись в темноте.
Райан наклонился к Истлингу и сказал:
– Они в курсе, что должны арестовать террористов? Мы же не свяжем теракт в Швейцарии с РАФ, если просто получим кучу трупов.
Истлинг прошептал.
– Не понимаю, о какой куче трупов ты говоришь. – Он подмигнул. – Не волнуйся, они знают, что боевикам надо дать шанс сдаться. – Он поднял руку. – Конечно, если плохие парни решат стрелять, немецкие спецназовцы уничтожат там все, что движется. Просто потому, что свое дело они знают.
* * *
Группа GSG-9 поднялась на третий этаж в художественную мастерскую, в целом открытую со всех сторон, лишь с несколькими перегородками тут и там. Вдоль стен стояли полки с красками, передвижные стенды с художественными принадлежностями и мольберты с наполовину законченными картинами. Сквозь большие окна во всех четырех стенах помещение освещалось светом луны сверху и уличных фонарей снизу. Немецкие спецназовцы быстро нашли нужную дверь на верхний этаж, не применяя фонарики. Многие окна были открыты, так что в помещении было свежо и прохладно.
Они прошли уже половину пути, когда по рации раздался вызов от командира группы, поднявшейся по пожарной лестнице на крышу:
– Mannschaft Eins, fertig. – 'Группа один готова'.
Командир группы, находящейся в студии, ответил
– Verstanden. – 'Понял'
Оказавшись у лестницы, командир группы посмотрел наверх. Дверь наверху лестницы была открыта. Из-за нее исходил мерцающий тусклый свет, словно где-то в квартире был включен телевизор.
Он повернулся к группе, собираясь подать рукой сигнал к штурму, но едва он поднял руку, раздался громкий хлопок, эхом пролетевший по залу. Командир перекатился вправо и упал, врезавшись в стенд с художественными принадлежностями.
В огромной почти пустой комнате хлопок показался взрывом гранаты. Спецназовцы рухнули на колени, обводя комнату лучами фонариков, закрепленных на стволах автоматов.
Двое бросились к командиру и поняли, что он получил пулю. Он упал лицом вниз у лестницы, что означало, что стреляли из квартиры сверху, так что они направили свои МР-5 на дверь и открыли огонь, дабы подавить угрозу, а еще несколько принялись вытаскивать командира.
* * *
Ульрике Рёбенс вскочила с дивана, услышав, что внизу кто-то явно упал на стенд с художественными принадлежностями. Это не могла быть крыса, которые иногда встречались в этом здании по ночам. Шума было слишком много. И никто не говорил о том, что кто-либо из арендаторов студии собирался оставаться так поздно.
Ульрике едва успела выскочить с кухни, как на лестнице раздались выстрелы. От удивления она отскочила назад, и с криком схватилась за висящий на плече МРL.
На лестнице завыла сирена, означавшая, что кто-то задел растяжку. Она вскинула автомат в тот же момент, когда ее ослепило ярким белым светом.
* * *
Первый боец GSG, ворвавшийся в дверь, открыл огонь по вооруженному человеку перед собой, прошив женщину восемью девятимиллиметровыми патронами стандарта НАТО. Она рухнула на пол, не успев сделались ни одного выстрела.
* * *
Джек Райан, ожидавший окончания штурма, услышал двумя этажами выше взрыв гранаты. Затем тишину ночи разорвали несколько автоматных очередей, раздавшихся прямо у него над головой. Полицейские рации мгновенно затрещали сообщениями, а на лестнице раздались крики.
Райан и остальные инстинктивно пригнулись. Вильгельм повернулся к нему с Истлингом, явно пытаясь решить, должен ли он выводить их, так как стрельба началась гораздо ближе, чем он ожидал.
На лестнице снова раздались крики, а стрельба усилилась. Переговоры по рации тоже переросли в крики. Истлинг схватил Вильгельма за руку.
– Что случилось?
Офицер Бундесгренцшютц ответил:
– Командир группы на третьем этаже ранен!
– На третьем?
Райан услышал на лестнице шум, а затем заметил свет фонариков, закрепленных на 'НК' спускающихся вниз людей. Группа GSG-9 ввалилась в помещение. Сперва Райан решил, что они отходили, но затем он увидел, что они несли что-то тяжелое, с трудом преодолевая тесные лестничные пролеты. Оружие и другое снаряжение то и дело цеплялось за все вокруг, и им приходилось прилагать все силы, чтобы продолжать нести что-то.
Затем он понял, что это был раненый командир группы.
Спецназовцы рявкнули на них что-то по-немецки, и Райан с Истлингом убрались с их пути. Джек мимоходом взглянул на офицера, которого тащили эти трое. Он не подавал признаков жизни.
Группа проследовала по коридору и направилась к подъезду.
Раздался еще один громкий хлопок, похожий на взрыв гранаты – Джек слышал их более чем достаточно в годы службы в морской пехоте. С потолка на него, Истлинга, Вильгельма и нескольких полицейских посыпалась штукатурка.
Рация разрывалась от криков и команд. Джек не мог ничего разобрать, но по его впечатлениям, что-то резко пошло не так, как надо, и теперь наверху царил полный хаос.
Через несколько секунд появилась еще одна группа бойцов в черном, неся еще одного раненого. В свете фонариков, Джек заметил на его груди большое кровавое пятно.
Джек прижался к стенке, давая им пройти, но один из спецназовцев споткнулся под весом раненого, висевшего на них мертвым грузом.
Джек бросился к ним, наклонился и взял раненого под руки. Он потащил его по коридору, волоча по застеленному линолеумом полу. Джек не был нагружен оружием и боеприпасами, как немецкие спецназовцы, и мог выполнять эту задачу быстрее. Он крикнул немцам возвращаться обратно.
Поняли они его или нет, они знали, что их товарищи наверху находятся в опасности и бросились обратно, вскидывая на ходу оружие.
– Ник! – крикнул Джек. – Помоги мне!
Истлинг взял раненого за ноги и вместе с Джеком двинулся вниз по лестнице. Раненый, похоже, был жив, но ранен в лицо. МР-5 висел у него на шее, разгрузочный жилет был заполнен запасными магазинами и гранатами.
Ник и Джек с трудом вынесли раненого в ремонтную мастерскую, где к ним бросились два санитара с носилками. Вчетвером они взгромоздили раненого на каталку. Фельдшер что-то сказал Джеку; тот ничего не понял, но подумал, что тот просит снять МР-5, так что он расстегнул ремень и взял автомат.
Райан двинулся с раненым и санитарами к дежурящей снаружи машине 'скорой помощи', но Истлинг бросился к лестнице и вернулся с третьим раненым, полицейским в форме, получившим пулевое ранение в руку.
'Скорая помощь' помчалась прочь. Джек остался на улице, прямо под квартирой, где грохотала стрельба. Подъехало еще несколько машин скорой помощи; полицейские, дежурящие снаружи, заняли позиции, направив оружие на окна квартиры, периодически озаряемые вспышками. Джек не знал, что делать с автоматом, так что просто повесил на плечо, собираясь отдать Вильгельму.
Он заметил нескольких полицейских, забирающихся по пожарной лестнице на южной стороне здания. Очевидно, им было приказано помочь, так как бой оказался гораздо более тяжелым, чем кто-либо ожидал.
Джек бросился к входу в автомастерскую. Он заметил у лестницы еще одну группу санитаров, грузивших на носилки раненого в плечо, Джек собирался вернуться на второй этаж, так что побежал в обход здания к пожарной лестнице, рассчитывая последовать за полицейскими и вернуться в коридор, где находился две минуты назад.
Он добрался до пожарной лестницы, начав подниматься. Оказавшись у окон второго этажа, он внезапно услышал свист. Что-то явно пролетело мимо его лица, а затем кирпич в полуметре перед ним просто взорвался. От неожиданности он потерял равновесие и плашмя упал на мокрый металл.
Но, еще не успев упасть на холодный мокрый металл, он понял, что в него стреляли, и, судя по звуку, стреляли не из квартиры наверху. Он посмотрел вправо: там за улицей находилось четырехэтажное здание. В нескольких окнах горел свет. Джек, прижавшись к мокрому металлу лестницы, начал осматривать их, пытаясь понять, откуда был сделан выстрел.
Но рядом он заметил еще одно здание. А так как он сам находился на углу, в него могли стрелять из любого окна на два квартала по улице.
Было слишком много чертовых окон, и он понятия не имел, из которого именно в него стреляли.
Он собрался. В голову вдруг пришло, что снайпер не стал бы стрелять из комнаты с включенным светом, так что сосредоточился на темных окнах. Половиной секунды позже до него дошло, что окно должно быть открыто, так что область поиска сузилась еще больше.
Так, а это что?
Его внимание привлекла вспышка в окне рядом с тем, на которое он смотрел. Это было в, как минимум, шестидесяти метрах. Он не слышал свиста пули, что говорил о том, что снайпер использовал оружие с глушителем, но, что было более важно, Райан понял, что стреляли не в него.
Джек вырвал рацию из кармана. Он не знал, насколько полицейские могли понимать по-английски, но сейчас ему было все равно.
– Снайпер! Четвертый этаж серого здания за улицей! Второй окно от угла!
Ответом стал крик:
– Wer spricht denn? – 'Кто это?'.
Райан не понял ответа и просто повторил свое сообщение, затем подполз к открытому окну и запрыгнул в него. Он не слышал новых выстрелов, но, учитывая стоявший наверху шум, не мог быть уверен.
ГЛАВА 65
В гостиной трехкомнатной квартиры на верхнем этаже здания, бойцы GSG9 пришли к заключению, что огонь по ним ведется через окна на южной стороне здания. Когда были ранены двое, они первым делом подумали, что это боевики РАФ в спальне открыли огонь через стену. И действительно, в свете фонариков на оружии они заметили пулевые отверстия в стене, в них, одновременно со свистом пуль ударили куски штукатурки. Они открыли ответный огонь, выпуская длинными очередями магазин за магазином в стену.
Только когда третий боец получил пулю в правое плечо сзади и растянулся на полу комнаты, стало ясно, что огонь ведется не только спереди, но и с тыла.
В этот момент кто-то крикнул по рации 'снайпер!', а затем еще что-то на английском. Термин 'снайпер' был знаком им всем, так что, хотя они не могли понять остальных слов, несколько человек обернулись и увидели, как еще одно окно гостиной вылетело, разбитое пулей.
Все бойцы GSG9 бросились на пол.
* * *
Райан крикнул полицейскому в форме на другом конце зала подобраться к его позиции у окна, но тот не слышал его за грохотом выстрелов наверху. Растерявшись, Райан случайно выглянул в окно и заметил движение в окне темной комнаты, в котором ранее видел вспышку выстрела.
Не думая о том, разумным ли будет стрелять в непосредственной близости от множества вооруженных людей, Джек поднял МР-5 и приложил его к плечу, совместил узкий клинок мушки над передней частью ствола с круглым целиком в задней части пистолета-пулемета. Джек был не очень знаком с МР-5 – в конце концов, в морской пехоте он пользовался совсем другим оружием – но стрелять он умел и знал, что это не совсем то оружие, которое требовалось для того, чтобы снять снайпера с семидесяти пяти метров.
Джек задержал дыхание и нажал на спуск.
Ничего.
Он быстро осмотрел оружие и увидел, что переводчик режимов огня был установлен на S, что означало 'sicher', или 'secure', то есть на предохранитель. Он быстрым движением переключился на режим стрельбы одиночными.
Он снова прицелился и, снова положив палец на спусковой крючок, увидел еще одну вспышку в окне в семидесяти пяти метрах. За четверть секунды вспышки, Райан смог заметить кровать и человека, укрывшегося за ней. Тот держал в руках винтовку, направленную на их здание. Оружие было с оптическим прицелом и сошками, но Райан не смог лучше рассмотреть ни оружие, ни стрелявшего, прежде, чем снова воцарилась тьма.
Джек лучше прицелился, сосредоточившись на том месте, где увидел стрелка, задержал дыхание, и нажал на спуск.
Небольшой 'НК' слабо ударил ему в плечо, отправив пулю в сторону снайпера. Он выстрелил снова, а затем еще раз. Райан понятия не имел, попал ли он в снайпера или нет, но понадеялся, что, по крайней мере, спугнул его.
Сделав третий выстрел, Райан укрылся под окном. Ему не хотелось испытывать удачу, подставляясь стрелку с оптикой.
Двое полицейских подбежали к Райану, и он крикнул им ложиться. Они имели достаточно здравого смысла, чтобы понять, чего хотел американец, и бросились на пол, а затем приблизились к нему, крича ему что-то и размахивая пистолетами-пулеметами.
Один из них поднял голову, чтобы посмотреть в окно, но Джек схватил его за рукав и жестко одернул. Он понятия не имел, продолжал ли снайпер действовать, но если он был где-то там, несомненно, его внимание будет сконцентрировано на окне, из которого стреляли по нему самому.
Абсолютная убежденность на лице американца подсказала двоим сотрудникам Ландсполицай, что он, вероятно, должны переместиться к другому окну. Они воспользовались рациями, чтобы направить группу полицейских на земле проверить здание, на которое им указал сотрудник ЦРУ, а также блокировать улицы, чтобы не дать снайперу уйти.
Затем они отобрали у американца пистолет-пулемет. Для начала, они понятия не имели, откуда он у него.
* * *
Перестрелка в Западном Берлине по соседству с Веддингом продолжалась всего шесть минут, но Райану она показалась вечностью. Наконец, боец GSG-9 наверху сказал, что квартира чиста, но все оставались лежать, пока полиция не проверила здание, откуда стрелял снайпер, и не пришла к выводу, что он ушел.
* * *
Несколько минут спустя к сидевшему на полу Джеку подошел Вильгельм.
– Мы нашли позицию снайпера в здании через улицу.
Джек поднялся.
– Мы нашли следы крови на ковре и три пулевых отверстия в стене. Вы попали в кого-то, но, очевидно, он смог взять оружие и уйти.
Вильгельм пожал руку Райану.
– Danke schцn, херр Райан.
– Обращайтесь, – ответил Райан, но его сознание было занято попыткой получить единую картину произошедшего.
– Откуда РАФ могла знать, что им потребуется снайпер? Они знали, что мы готовим налет на квартиру?
– Я не знаю.
– Раньше такое случалось?
– Nein. Ничего подобного. Мы потеряли двоих бойцов GSG-9 и одного сотрудника Ландсполицай убитыми. Трое из GSG-9 и трое полицейских ранены. Мы никогда не сталкивались с такими потерями в операциях против РАФ.
Прошло несколько минут прежде, чем Истлинга и Райана допустили на третий этаж гостиницы. Поднявшись по лестнице, они прошли мимом легко раненых спецназовцев, которым оказывали первую помощь их товарищи. В квартире было множество пятен крови, битого стекла и выбоин от пуль.
Немцы принялись искать с фонариками выключатели. Один обнаружился за дверью, но лампа была разбита выстрелом или взрывом гранаты. Истлинг включил лампу на кухне и направил ее на гостиную. Свет отбросил во все стороны длинные тени.
Райан помахал рукой, чтобы развеять дым, все еще стоявший в квартиле и осмотрелся.
Первое увиденное ими тело принадлежало молодой женщине. Она лежала на спине в трех метрах от входной двери. Верхняя часть тела и голова была разворочена пулями. В освещаемых лампой остатках дыма она казалась призраком. В нескольких метрах лежал пистолет-пулемет. Джек подумал, что он, скорее всего, был у нее, а затем кто-то из спецназовцев пинком отбросил его в сторону.
Он последовал за кем-то с фонариком по коридору. В спальнях обнаружилось еще восемь трупов. У четверых было при себе или, по крайней мере, лежало рядом оружие. Еще четверо были безоружны. Стены одной из комнат были так изрешечены пулями, что можно было увидеть гостиную. Райан подумал, что большую часть этого 'боя' противоборствующие стороны даже не видели друг друга.
Джек посмотрел на Истлинга:
– Выжившие из РАФ?
Тот разочарованно покачал головой:
– Никого.
– Черт.
Всех убитых сфотографировали там, где они лежали, а затем вынесли в гостиную и сложили в ряд. Тем временем, полицейские принялись за свою работу.
Джек и Ник начали осматриваться, но несколько минут спустя рация взвизгнула:
– Херр Истлинг? Херр Райан? Не могли бы вы подойти в последнюю комнату по коридору?
Истлинг и Райан направились к самой маленькой в квартире комнате в конце коридора. В ней не было убитых, и сначала они проигнорировали ее, но теперь, шагнув туда с фонариком, Джек понял, зачем его и Истлинга позвали. На небольшом туалетном столике стояли две фотографии, обе были разбиты пулями, но на них была определенно изображена та же молодая женщина, что и в документах Марты Шейринг.
– Комната Шёйринг, – сказал сотрудник BfV.
Обыск комнаты три на три метра шел полным ходом. Было не так много предметов для осмотра – кровать, пара столов, куча одежды в корзине в углу, а также небольшой шкаф с пальто и другой одеждой.
У сотрудников BfV не много времени ушло на то, чтобы найти тайник под несколькими половицами под кроватью. Следователь извлек из него серебристый алюминиевый кейс. Он был снабжен простым замком с трехзначным кодом, но немец, положив кейс на кровать, с небольшим усилием раскрыл его. Райан и Истлинг смотрели ему через плечо.
Внутри было несколько тетрадей и документов. Детектив осветил их фонариком, показывая содержимое англичанину и американцу.
– Что же, это уже кое-что, – сказал Истлинг.
Райан наклонился и осветил фотографии фонариком.
Первым делом Райан увидел черно-белую фотографию Тобиаса Габлера, первого банкира, убитого в Цуге. Фотография была сделана с немалого расстояния, но это был однозначно тот же человека, которого Райан увидел в газете в статье об убийстве Габлера. Рядом была фотография Маркуса Ветцеля. Райан понятия не имел, как выглядел 'Моргенштерн', но фотография была услужливо снабжена белой наклейкой, на которой было написано 'Маркус Ветцель'.
Под фотографией лежала карта Цуга.
Под ней обнаружился лист машинописного текста. В его верхней части была эмблема с черным 'НК' над красной звездой, а рядом буквы 'РАФ'.
Немец сказал:
– Это их коммюнике. Вроде как официальные. Я видел такие раньше.
– Можете перевести? – Спросил Истлинг.
– Ja. Здесь сказано: 'Сущность этих нападений в том, чтобы говорить на языке реакции. Мы, Фракция Красной Армии, не позволим тем, кто торгует незаконными средствами, поддерживая войны против народов Центральной Америки и Африки жить в мире и спокойствии. Мы выразим нашу солидарность с партизанами всего мира и вступим в борьбу против банкиров, получающих прибыль от незаконных войн во имя провалившейся капиталистической системы'.
Дочитав, сотрудник BfV повернулся к Райану и Истлингу.
– Дальше там про то, что Тобиас Габлер и Маркус Ветцель были убиты, так как они были высокопоставленными банкирами, ведущими дела с немецкими промышленниками.
– И вы считаете, что так и было? – спросил Райан.
Немец пожал плечами:
– Похоже на то.
– Но?
– Херр Ветцель был убит всего сутки назад. Но херр Габлер убит уже давно. Они бы уже раззвонили об этом. Я не понимаю.
– Возможно, Шейринг должна была сообщить об этом сама, но так как она сама же взорвалась в Швейцарии, сделать она этого не смогла?
Офицер BfV покачал головой:
– Если бы все это был совершено РАФ, кто-то из пропагандистского крыла уже отправил бы это в СМИ. Не непосредственный исполнитель.
Немец принялся обсуждать коммюнике со своими коллегами. Джек и Ник вышли в коридор.
