Текст книги "Последняя Инстанция (ЛП) "
Автор книги: Том Клэнси
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 34 страниц)
Он сказал:
– Хорошо. Давайте перейдем к следующему вопросу. Володин объявил о расширении связей с Китаем. Опуская на мгновение экономику, что будет означать российско-китайское соглашение в геополитическом плане?
Фоули ответила:
– В последнее время они проявили общую позицию по многим вопросам. По Сирии, по Северной Корее, по Ирану. Китай и Россия хоронят топор войны, так что это соглашение только укрепит их отношения. Пекин, Москва и Тегеран стали тем, что некоторые называют 'железным треугольником'.
– А каковы будут экономические последствия?
Райан обратился к докладчику по экономическим вопросам. Ее звали Хелен Гласс, она была выпускницей Уортонской школы бизнеса и была хорошо известна в Белом доме в качестве эксперта по России.
– Это чистая победа. Китай нуждается в российских научных достижениях и сырье, Россия – в рынке сбыта и китайских производственных мощностях. Если они достигнут соглашения, обе страны выиграют.
– Насколько плоха российская экономика? – Спросил Райан.
Гласс ответила:
– Несколько лет назад, России казалось, что она чего-то добилась. Обнаружение огромных запасов нефти и золота в Сибири, казалось, сулило огромные перспективы. Но запасы золота оказались не столь велики, как по предварительным оценкам, а нефть оказалось трудно добывать, особенно теперь, когда Володин и его предшественник выдавили из страны западные компании в попытке обеспечить 'Газпрому' полный контроль. Энергетические ресурсы составляют примерно семьдесят процентов всего российского экспорта. Но у этого есть и обратная сторона. Огромные природные ресурсы оказывают негативное влияние на производственный сектор. Это явление называют 'русской болезнью'.
Райан кивнул. Он понимал это явление:
– Деньги не нужно зарабатывать, нужно просто копать и качать. А не вкладывать в инновации или в производство. Через некоторое время нация начинает терять способность что-то разрабатывать, создавать и производить.
– Верно, господин президент. После распада Советского союза Россия обладала огромным потенциалом, но в девяностые все для них сложилось плохо, так как развалилась экономика. Это было самое крупное перераспределение богатства в истории, произошедшее не в результате войны.
Райан сказал:
– И когда все настолько плохо, ты должен дать русскому народу какие-то деньги чтобы просто-напросто выжить.
– И они выжили. Но не начали процветать. Володин преуспел потому, что никто не пришел и не показал русским, что значит быть богатыми. Российская экономика велика, но не современна и не динамична. Промышленность сосредоточена на добыче сырья. Из промышленных товаров на мировом рынке спросом пользуются только автоматы Калашникова, икра и водка.
– Ты говоришь о банановой республике с населением в четверть миллиарда человек и сотнями МБР, – сказал Джек.
– Я стараюсь не преувеличивать, господин президент. Но... поскольку их экономика ограничивается тем, что они могут выкопать и продать... Да. И это не единственная их проблема. Основным экспортом России является ископаемое топливо. Но даже этому мешает коррупция.
– Сурово.
Хелен Гласс не дрогнула:
– Но справедливо. Имело место отвратительное перераспределение собственности в пользу властей и создание полицейского государства для их защиты. Бюрократия занимается форменным рэкетом. Россия управляется не формальными структурами власти, а находится в ведении силовиков. Дума стала не более, чем Министерством Утверждения. Они делают то, что им приказывают силовики.
Райан сказал:
– Банды, которая заправляет и бизнесом, и страной.
– Да, и нигде связь между бизнесом и властью не проявляется так прямо, как в 'Газпроме', – сказала она. – Официально 'Газпром' приватизирован, но Кремль сохраняет сорок процентов его акций, а также сто процентов способности принимать решения. Горе для частного акционера 'Газпрома' пойти против воли Володина. Он заявляет о том, что это особая форма капитализма, которая позволила России процветать, но это не капитализм, а Россия не процветает.
Райан спросил:
– Найдется ли в мире экономист, видящий связь между усилением в России авторитаризма и их экономическим ростом?
Хелен Гласс а мгновение задумалась:
– Я уверена, некоторых таких вы сможете найти, но помните, что были экономисты, которые пророчили падение капитализма и переход к мировому коммунизму даже в восьмидесятые.
Джек усмехнулся:
– Хороший ответ. Вы всегда сможете найти эксперта для подтверждения вашей точки зрения, какой бы нелепой она не была.
– С 2008-го года из России было выведено более половины триллиона долларов. Большинство этой суммы – чистый вывод капитала. Эти миллиарды оказываются в оффшорах. Пять крупнейших мест вложения российских инвестиций за рубежом – это 'налоговые убежища'*.
* государство или территория, предоставляющее льготный налоговый режим и или не предусматривающее раскрытие и предоставление информации при проведении финансовых операций
Райан сказал:
– То есть инвестициями это назвать нельзя.
Гласс ответила:
– Верно. Это либо отмывание денег, либо уклонение от налогов.
– Верно, – сказал Райан. – И пока цены на энергоносители высоки, Кремль может затушевать тот факт, что треть экономики уходит в чьи-то карманы*.
* Возможно, данное утверждение основано на отчёте Global Wealth Report от Credit Suisse (2012), оценивающий состояние 100 богатейших людей России в 390 млрд. долларов США при совокупном богатстве всего на селения 1.2 трлн. долларов США ( к слову, цифр а меньше, чем стоимость только жилья в одной Москве ) . Коэффициент Джини, показатель неравенства доходов, в России составляет 0,42 . В США , кстати, – 0,45.
– Вы снова правы, господин президент. Иностранные инвесторы бегут. Российские биржи потеряли почти триллион в прошлом году. Инвестиции упали на пятьдесят процентов.
– У России есть все, чтобы стать одной из величайших экономик мира. Образованные люди, природные ресурсы, рынки, транспортная инфраструктура, земли. Если бы не всеобщая коррупция, они бы занимали верхние позиции в списке развитых стран мира. Русские сейчас находится в худшем положении, чем десять лет назад. Общественная безопасность, здравоохранение, законность, соблюдение права собственности. Выросло потребление алкоголя, расходы на здравоохранение и средняя продолжительность жизни упали за последние годы*. Были приняты закон, запрещающий лицам с двойным гражданством появляться на государственных телеканалах. Из русского языка удаляются слова иностранного происхождения.
* так в тексте. В реальности, разумеется, наоборот. Средняя продолжительность жизни в России только растет с 2005 года, расходы на здравоохранения – тоже.. В 2013 году Россия достигла самого высокого в истории страны показателя продолжительности жизни женщин. Иностранцам появляться на телеканалах никто никогда не запрещал. И т.д.
Райан сказал:
– Такое ощущение, что все откатывается на тридцать лет назад?
– Во многом я согласна, господин президент.
Джек Райан отвернулся от советника по экономике к Джею Кэнфилду и Мэри Пэт Фоули:
– И при все при этом мы знаем, что Россия намерена вторгнуться в соседнее государство, а наши разведывательные возможности сильно ограничены?
– Бардак, господин президент, – признался Кэнфилд.
ГЛАВА 30
Джон Кларк шел по станции 'Оболонь' на синей линии Киевского метрополитена. Было четыре тридцать вечера, не совсем час пик, но переходы, эскалаторы и поезда быстро заполнялись людьми.
Американец целенаправленно двинулся через толпу, подняв голову, чтобы выделится. Он направился на платформу, но был не уверен, что ему делать, когда он до нее доберется, так как все указания сводились к тому, чтобы прибыть на станцию 'Оболонь' для встречи с Китом Биксби.
Биксби позвонил ему два часа назад, попросив о срочной встрече, и назвал место и время. Кларк вышел из квартиры и внешне беспорядочным образом двинулся на встречу, петляя по улицам, садясь на такси, автобусы, метро, проходя через магазины, универмаги и даже цыганский рынок, где купил себе за триста долларов зимнюю куртку якобы 'Найк', чтобы на ходу изменить внешний вид, и подал один доллар бездомному на улице.
И, наконец, прибыв в назначенное место встречи, он чертовски надеялся, что срочный вопрос, который намеревался обсудить с ним Биксби, не был связан с командой Государственного департамента срочно вернуть их обратно в США.
Подойдя к концу платформы, он услышал мягкий голос прямо у себя за спиной.
– Садитесь на поезд в сторону 'Ипподрома', последний вагон.
Сказано это было по-английски, но голос принадлежал не Биксби, в этом Кларк был уверен. Не ответив, он смешался с толпой и вышел на противоположную сторону платформы, а затем вошел в только что остановившийся поезд в сторону 'Ипподрома'.
Вагон был почти пуст, так как 'Оболонь' была всего третьей с конца станцией на линии, однако Кларк заметил Биксби, сидящего в конце вагона. Он двинулся через вагон, начавшийся заполняться пассажирами, подошел к начальнику Киевской резидентуры и сел рядом.Биксби не посмотрел на Кларка, но сказал:
– Хорошая куртка.
Люди стояли и сидели в трех метрах от них, но грохот мчащегося по туннелю поезда не давал им ничего услышать.
Кларк оперся локтями на колени и подался вперед, делая вид, будто рассматривает бумаги, которые достал из кармана. Его голова оказалась в тридцати сантиметрах от Биксби.
– Что случилось?
– На днях я говорил, что ты станешь для меня здесь занозой в заднице, но, боюсь, я должен серьезно пересмотреть свою позицию.
– Продолжайте.
Биксби протяжно выдохнул:
– Сегодня утром второй человек в СБУ был обвинен в шпионаже в пользу ФСБ.
Кларк внешне никак не отреагировал. Он спросил:
– Это точно?
– Достаточно точно. Украинцы, проведя расследование, обнаружили его электронный почтовый ящик, который он использовал, чтобы договариваться о встречах и тайниках. – Биксби прорычал: – Да, именно так. Кто в наши дни все еще пользуется тайниками?
– Его арестовали?
– Нет. Ему кто-то шепнул и он исчез. Наверное, сейчас он в Москве.
– Это создало какую-либо угрозу вашим операциям?
– Можно сказать и так, – пробормотал Биксби. – Он был моим главным связным с СБУ. Конечно, он знал не все. Он ничего не знал о наших электронных сетях, не знал наши основные источники, методы и ресурсы. – Биксби вздохнул. – Но все же... Мы сотрудничали по многим вопросами, так что он знал чертовски много. Я должен исходить из предположения, что ФСБ известны личности всех моих сотрудников в посольстве и многие наши конспиративные квартиры по всей стране.
– Упс, – сказал Кларк.
– Это серьезный удар в самое неподходящее время. Я вынужден отозвать большинство моих людей ради их же безопасности и закрыть некоторые объекты по всей стране.
– Могу вас понять, – согласился Кларк.
Поезда остановился, и стук колес стих. Оба замолчали, пока люди, стоявшие рядом, вышли, а новые пассажиры вошли. Биксби хранил каменное выражение лица, пока поезд не тронулся. Когда колеса загремели снова, он тихо сказал:
– Я направляюсь в Севастополь с группой этим вечером. У нас там раскрыт объект.
– Объект?
– Да. Объект системы SIGINT, который мы использовали вместе с украинцами. У нас там техническая группа и дохрена аппаратуры. А еще несколько охранников-контрактников и группа CAG.
Кларк знал, что CAG означало 'группа разработки методов боевого применения вооружения и техники', то есть они были из 'Дельты'. Для него не стало неожиданностью присутствие 'Дельты' в Севастополе. Это была база российского Черноморского флота. Соединенные Штаты, естественно, делали все, что могли, чтобы следить за ним.
– У нас там много аппаратуры, которую нужно снять и вывезти сюда, и много документов, которые нужно уничтожить. Я пробуду там от тридцати шести до сорока восьми часов.
– Севастополь сейчас похож на пороховую бочку.
– Расскажите мне что-нибудь новое.
– Я побродил по окрестностям... Похоже, этот Резаный стоит за беспорядками и погромами в Киеве.
– Я слышал подобные слухи.
– Мы можем что-либо сделать, пока вас не будет?
Невозмутимость Биксби впервые дала трещину. Не замечая никого вокруг, он прямо уставился на Кларка:
– Можете что-либо сделать? Да прямо сейчас мне нужно все, что только можно. Вы для меня глаза и уши, пока Лэнгли не пришлет замену, а это произойдет не ранее, чем через неделю.
Кларк взял другой документ из своей папки.
– Шестеро. Считая меня, нас шестеро. Один говорит по-украински и трое по-русски.
– Да, замечательно. Я не прошу брать на себя все. Но поскольку вы здесь, почему бы вам не проследить за Глебом? Он остановился в 'Формонт Гранд Отель'. Засранец снял весь верхний этаж. Я слышал от парня, работающего в отеле, что он постоянно встречается с какими-то людьми. Не из ФСБ, по крайней мере, не те, которых мы знаем. – Биксби засунул руки глубже в карманы и немного подался вперед. – Пара подготовленных ушей – это то, что мне нужно, чтобы ощущать себя лучше, зная, что кто-то хоть немного следит за ситуацией здесь, в Киеве.
– Заметано.
– И да, извините, что проявил себя таким козлом.
– Вы не проявили себя козлом. Вы делали то, что должны были.
Биксби невесело улыбнулся.
– Да, и посмотрите, что из этого вышло.
Поезд остановился на очередной станции. Начальник резидентуры поднялся и сказал:
– Еще увидимся.
– Буду на связи, – ответил Кларк.
Биксби сошел на станции 'Тараса Шевченко' и растворился в толпе. Кларк, не глядя, положил руку на сидение, где сидел Биксби и нащупал маленький кусок бумаги. Он сунул его в карман, не сомневаясь, что на нем будет номер к телефону на защищенной линии, по которому он сможет связаться с Биксби.
Он откинулся на сидении, начав обдумывать планы по переносу части своей операции в 'Формонт Гранд отель'.
ГЛАВА 31
Был конец рабочего дня, но Джек Райан-младший не оставил свое рабочее место и не пошел в кафетерий в поисках кофе и бутербродов или в санузел – он был просто не в состоянии назвать его сортиром – но, тем не менее, он с нетерпением ждал возможности пойти домой и посвятить еще несколько часов своему расследованию.
Зазвонил телефон, и он, не глядя на номер, сразу ответил:
– Райан слушает.
– Это Сэнди, Джек. Ты не мог бы подняться наверх при первой возможности?
– Наверх?
– Да. Я здесь с мистером Кастором. Но ты не торопись.
Райан пробыл здесь достаточно, чтобы понимать привычку британцев говорить намеками. Ламонт имел в виду хватать ноги в руки и бежать в кабинет директора.
– Сейчас буду.
– Замечательно.
* * *
Джек сидел за столом в богато обставленном кабинете Хью Кастора, директора-распорядителя 'Кастор энд Бойл риск аналитикс' и потягивал кофе из фарфоровой чашки. Кастор сидел за своим столом, разговаривая по телефону по-французски. Сэнди Ламонт, скрестив ноги, видел напротив Джека.
– Что случилось? – Шепотом спросил Джек.
Ламонт пожал плечами, словно и сам не имел представления.
Шестидесятивосьмилетний англичанин закончил разговор. Он повернулся к гостям и сел на стул во главе стола.
– Вы проделали замечательную работу. Я был очень впечатлен.
Джеку понравилась похвала, но голос Кастора прямо-таки кричал об одном 'но'.
Тот поднял брови.
– Но, – сказал Хью Кастор, – мы, откровенно говоря, нервничаем, Джек.
– Нервничаете?
– Обнаружение связей между российским бизнесом, российским правительством и российской преступностью является, в сущности, частью нашей работы. Тем не менее, ваши методы могут быть расценены некоторыми как чрезмерно напористые.
Джек посмотрел на Сэнди. Сначала он подумал, что тот рассказал о случившемся в переулке на Антигуа. Но Сэнди едва заметным движением головы сказал ему, что речь идет о чем-то другом.
– Расценены кем? – Спросил Джек.
Кастор вздохнул:
– В своем расследовании вы наткнулись на одно имя.
– Дмитрий Нестеров, – кивнул Джек. – И что с ним?
Кастор на мгновение посмотрел на свои пальцы.
– Как выяснилось, – сказал он, – это крупный акционер 'Газпрома' и высокопоставленный чиновник ФСБ.
– Хотите сказать, двойная проблема, – вставил Ламонт.
– Верно, – согласился Кастор.
Джек ничего не ответил.
Кастор обратил внимание на его молчание.
– Вы, наверное, пытаетесь решить, как спросить у меня, откуда я узнал о Нестерове.
– Я навел справки, – ответил Джек. – Он владелец сети ресторанов в Санкт-Петербурге. Я не обнаружил никаких связей ни с ФСБ, ни даже с 'Газпромом'. У вас должны быть иные средства.
– Учитывая профессию вашего отца до того, как он пошел в политику, я полагаю, вам что-то известно о работе спецслужб?
Можно сказать и так, подумал Райан. Но в ответ лишь кивнул.
– Между 'Кастор энд Бойл' и некоторыми хорошими людьми в британской секретной службе периодически ведется взаимовыгодное сотрудничество. Мы, обнаружив что-то, как это сделали вы, могли бы спросить их, а они, в случае надобности, могли бы спросить у нас что-то, что мы узнали по ходу своей работы.
Я догадывался, подумал Джек. 'C&B' связан с SIS. Но вслух он этого опять не сказал.
– Это имеет смысл.
– Так что я спросил у них о Нестерове, и они пришли прямо ко мне и сказали, в их уникальной манере, что мы должны быть крайне осторожны.
– Хорошо, – сказал Джек. И поспешно добавил. – Я буду осторожен.
Кастор посмотрел на него.
– Полететь на Антигуа и Барбуда, чтобы покопаться в мусорных баках на частной территории. Это не осторожность. Я представить себе не могу, что написали бы о 'Кастор энд Бойл', если наш сотрудник, да еще и сын президента Соединенных Штатов пострадал бы, или оказался бы убит в ходе тайной поездки в страну третьего мира на Карибах. Это опасный мир, юноша, а вы не имеете опыта общения с некоторыми личностями, с которыми в нашем деле порой приходится сталкиваться.
Сэнди Ламонт кашлянул, но ничего не сказал.
– Вы отправили следователей в Тверь, отправили запрос в российскую налоговую инспекцию, исследовали маршруты движения самолета Нестерова. Это все далеко выходит за пределы наших обычных расследований. Я обеспокоен проблемами, которые ФСБ может нам создать, так же, как они создают их многим нашим клиентам, и я не могу этого допустить.
– Вас беспокоит ФСБ или то, что я – сын президента? – Спросил Райан.
– Честно говоря, и то и другое. Наша работа – выполнять желания наших клиентов. В данном случае, вы проделали превосходную работу, но я не могу порекомендовать Гэлбрайту продолжать это дело. Проблема, юноша, в том, что если Нестеров – владелец МФК, у Гэлбрайта нулевые шансы когда-либо увидеть свои деньги. Мы не сможет обратиться в суд, ни в России, ни в какой-либо европейской стране, потому что Россия контролирует потоки энергоносителей в Европу.
– Если мы раскроем тот факт, что 'Газпром' в сговоре с налоговой инспекцией захватил компанию Гэлбрайта, и этот парень из ФСБ заработал на этом миллиард двести миллионов, мы сможем положить конец такого рода делам.
– Мы не полиция. И не армия. Твой отец, может быть и лидер свободного мира, но в этой ситуации он не имеет значения. ФСБ может создать нам проблемы, если мы слишком заиграемся с нашим расследованием.
Райан стиснул зубы.
– Если вы говорите, что моя работа, направленная на установление справедливости, создает вам проблемы, я напишу заявление.
– Но все на самом деле просто, – ответил Кастор. – Наша работа – не устанавливать справедливость.
Ламонт услужливо вставил.
– Наша работа – деньги. Мы помогаем нашему клиенту вернуть потерянные активы. Это возможно, если мы найдем некие материальные активы на Западе, но если в дело оказываются вовлечены высокопоставленные шишки из ФСБ, Гэлбрайт не сможет ничего отсудить, могу тебя заверить.
– Джек, – сказал Кастор. – Ты просто замахнулся слишком высоко.
– Я понимаю, – ответил он спустя мгновение.
На самом деле он не понимал этого, но понимал то, что если пробудет здесь еще хотя бы минуту, то прошибет кулаком стену.
– Мы дадим тебе что-нибудь еще, – сказал Кастор. – Что-то менее взрывоопасное. Вы замечательно себя проявили, и мы просто обязаны направить ваши способности на решение новой задачи.
– Конечно, – ответил Джек. – Все, что сочтете нужным.
* * *
Джек ушел с работы в шесть тридцать вечера. Сэнди пригласил его на ужин в качестве компенсации за жесткий разговор с директором, но он решил, что сегодня он был не в состоянии сносить чью-то компанию. Вместе этого он в одиночестве пошел в бар, взял 'пастуший пирог'* и четыре пинты пива, а потом направился к метро.
* Картофельная запеканка с мясом и луком
Отвратительное настроение усилилось, когда он вышел на Кэннон-стрит и обнаружил, что начался дождь. Он опять забыл чертов зонт, и от злости запретил себе купить новый. Нет, он решил дать себе промокнуть, чтобы, может быть, в другой раз не забыть.
Он подумал о том, чтобы зайти в еще какой-нибудь паб по дороге домой. По дороге к метро он прошел мимо 'Хетчета'; он уже был там и любил это место. Еще больше пива сейчас бы не помешало, но Джек решил, что опьянение только усилит угрюмость.
Нет. Он пойдет домой и немного выспится.
Переходя улицу, он несколько раз оглянулся через правое плечо. Банальная привычка, ничего более, и, как обычно, никого, хоть каким-то образом выделавшегося из толпы прохожих. Он обругал сам себя. Такое ощущение, что он никак не мог понять, что в его жизни что-то поменялось. Он фанатично работал, расследуя теневые дела международных бизнесменов, как если бы они были международной террористической организацией, потому что этим он занимался на своей прежней работе. Он постоянно петлял и уходил от возможного наблюдения, потому что так его учили на его прежней работе.
И, в качестве еще одного средства обеспечения своей личной безопасности, он считал любую женщину, приблизившуюся к нему более чем на десять метров вражеским агентом.
Потому что на его последней работе так и вышло.
* * *
Райан вошел на станцию метро Мэдисон-хаус промокшим замерзшим. На эскалаторе, стоявшая перед ним молодая симпатичная девушка обернулась и посмотрела на него. Она сочувственно улыбнулась, словно увидела промокшего от дождя котенка. И отвернулась прочь от промокшего парня в хорошем костюме.
Двадцать минут спустя он вышел на станции 'Эрлс-коурт', засунув руки в карманы и подняв воротник. В 'трубе' он немного высох, но, хотя дождь уже прекратился, вечерний туман был невероятно густым, и, казалось, под ним он за несколько минут снова промок.
Он прошел мимо нескольких людей, стоявших под зонтами у индийского ресторана на Хогарт-роуд, и в одиночестве пошел по тротуару мимо долгого ряда домов. Он пересек улицу, направляясь к Кинвэй, но сознание все еще было загружено работой. У него только что отобрали дело Гэлбрайта, но он не мог ничего с собой поделать, все еще пытаясь продраться через лабиринт вовлеченных в дело компаний, трестов и фондов.
Он пересек улицу, чтобы уйти в переулок между зданиями, который привел бы его на Кромвель-роуд и на автомате посмотрел через плечо, словно просто проверив наличие транспорта на улице.
Кто-то шел за ним, отбрасывая длинную тень в свете уличного фонаря, но затем внезапно остановился и начал медленно пятиться. Тень скользнула назад по улице.
Джек остановился посреди дороги, глядя на удаляющуюся тень, а затем двинулся следом. Тень исчезла. Джек услышал торопливые шаги, переходящие в бег.
Райан бросился следом. Сумка чуть не слетела с плеча. Он завернул за угол, надеясь поймать убегающего.
Никого. Только два длинных белых многоквартирных дома по обе стороны дороги и машины, припаркованные вдоль улицы. Густой туман, хлопьями висящий на уличных фонарях, вызывая суеверный ужас.
Райан стоял посреди улочки, и его сердце бешено колотилось.
Он повернулся и пошел в сторону дома. На долю секунды он позволил себе предположить, что это мог быть возможный грабитель. Но за последние несколько лет он узнал достаточно, чтобы понимать, что не бывало такой вещи, как совпадение. И у этого случая не было никакого другого объяснения. Кто-то следил за ним.
Сердце забилось еще сильнее.
Сознание наполнилось перечнем местных и иностранных спецслужб, преступных и террористических группировок, пытаясь понять, кто именно мог следить за ним, но пока что в его распоряжении не было ничего, кроме теней.
И, добравшись до дома, ощущая нарастающее чувство опасности, он вынужден был признать, что с ним пришло и ощущение радостного возбуждения.
ГЛАВА 32
Спустя полторы недели, семья Райанов без особой помпы вернулась в Белый дом. Президент не хотел устраивать из этого торжественного мероприятия, так что о нем никому не сообщали заранее. Кэти с детьми вышли из вертолета, доставившего их из дома в Мэриленде на Южную лужайку Белого дома, и Джек встретил их у Южного входа. Кэти и Кайл немедленно бросились в свои комнаты и обнаружили, что там все осталось так же, как когда они уехали, за исключением того, что члены группы очистки убрали игрушки Кайла, чтобы вымыть ковер.
После полудня Кэти, обойдя резиденцию, сама вызвалась дать интервью корреспонденту из пресс-службы Белого дома. Это был старший корреспондент от АВС. Кэти приняла его вместе с оператором, показав им все помещения на втором этаже, чтобы показать всей Америке, что Народный дом не получил никаких повреждений в результате этого происшествия.
В конце интервью корреспондент остановил первую леди вопросом, не кажется ли теперь, в ретроспективе, плохой идеей пригласить на ужин известного врага российской власти.
Кэти с достоинством ответила, что он был другом их семьи, другом Америки и другом России.
Джек Райан пришел в гнев, узнав, что через десять дней после случившегося тело Сергея Головко оставалось в Соединенных Штатах, по сути, застряв на таможне. Он позвонил главе управления по делам иммиграции и таможенного контроля, дабы узнать, чем была вызвана задержка. Тот постарался максимально деликатно объяснить президенту, что тело его друга представляло собой, в соответствии с законодательством США, радиоактивные материалы и, хотя он всеми силами старался протолкнуть гроб с телом в первую очередь, с его транспортировкой в Великобританию для захоронения было связано невероятное количество волокиты.
Райан был одновременно взбешен и опечален этой новостью, однако нашел достаточно ума признать, что в этой ситуации мог только приложить к голове что-нибудь холодное. Он извинился, поблагодарил директора за усердную работу и отпустил его.
Они провели первый вечер в Белом доме в кинотеатре за просмотром детского фильма. Идея Кэти вернуть детям привычную атмосферу жизни была в значительной степени успешна. Как-то раз Кайл упомянул о 'человеке, устроившим бардак в ванной', но, как и все дети, он просто оставался безучастным к тем событиям, которых на самом деле не понимал. Джек понимал, что пройдет немного времени прежде, чем он поймет, что за странной ночью, когда ему было десять лет, и ему разрешили спать в отцовском кабинете, а затем они уехали в загородный дом на неожиданные каникулы, стояло нечто большее.
* * *
На следующее утро Джек Райан вылетел в Майами на борту 'Эйр Форс один' на встречу с лидерами кубинских американцев. Вечером была запланирована встреча с местными активистами Республиканской партии, однако он прервал поездку в связи с ситуацией на Украине и вернулся в Вашингтон сразу после обеда.
Как только самолет приземлился на авиабазе Эндрюс, Райану сообщили, что его ожидает Эд Фоули. Джек направился прямо в Овальный кабинет и обнаружил Эда у дверей.
Фоули провел последние несколько дней за просмотром старых дел британской Секретной службы, касающихся 'Дела 'Зенита' – серии убийств в Европе тридцатилетней давности. Райан поручил ему заняться этим делом, не объясняя его актуальности.
Райан вошел в зал Рузвельта, где его ждал Эд.
– Привет, Эд. Извини, что заставил ждать. Заходи.
Фоули проследовал за Райаном в Овальный кабинет.
– Нет проблем, – сказал он. – Как Майами?
– Есть, что рассказать. Я пробыл там два с половиной часа. Как минимум, мне достался кубинский сэндвич и кофе с молоком.
– Поосторожнее. Это просочится наружу, и все скажут, что вы продались коммунякам.
Джек засмеялся. Они сели на диваны перед столом.
– Я признателен тебе за то, что согласился покопаться в старых делах, – сказал он.
– Пожалуйста. Это было не безынтересно.
– Нашел что-нибудь?
– Боюсь, больше вопросов, чем ответов. Я провел пять дней за чтением присланных мне отчетов о произошедшем – с точки зрения трех разных разведок и полицейских управлений. От англичан я получил документы из SIS, МИ-5 и Скотланд-Ярда. SIS также предоставил отчеты, полученные от немцев – документы BfV и связанные дела Швейцарского федерального полицейского управления. Все они пришли к одному и тому же выводу, – продолжил Эд. – Не было никакого русского убийцы, действовавшего в Европе. Это была просто легенда, состряпанная немецкой террористической группировкой 'Фракция Красной Армии'. Они совершали политические убийства, но в то время почти бездействовали. Кто-то из террористов решил таким образом отвести от себя подозрения. Убийства не были санкционированы руководством организации, так что совершившие их люди, дабы не быть связанными с убийствами, запустили легенду о заговоре КГБ.
– А кто связал это дело с Романом Талановым?
– Информация пришла от британской разведки, но уже много лет спустя. В начале девяностых их источник в России, имя изменено, утверждал, что 'Зенит' был реален, и что это был бывший офицер Спецназа ГРУ по фамилии Таланов, служивший в десантных войсках во время вторжения в Афганистан.
– Имя источника было изменено?
– Да, и это крайне странно. Имя было скрыто во всех документах, присланных мне. Я показал их Мэри Пэт, и она отправила запрос в SIS. Они утверждают, что имя было изменено в изначальном рапорте 1991 года, и они понятия не имеют, кто это был на самом деле.
– Как необычно.
– Очень. Мэри Пэт решила, что это свидетельствует о том, что информация была ложной, а источник не заслуживающим доверия. Но тогда они должны были бы уничтожить весь документ о Таланове, но кто-то просто затер имя информатора, а не саму информацию.
– Значит это черт знает что черт знает откуда, – сказал Райан. – И, в любом случае, это тупик, так как мы даже не знаем, откуда пришел э тот раппорт.
– Однако, у меня есть одна зацепка из документов швейцарской полиции. Один из отчетов из полиции кантона Цуг. Они задержали одного человека на месте одного из убийств. Надели на него наручники и посадили в машину, после чего он сбежал. – Эд пролистал документы, а затем протянул нужный. Райан просмотрел его. Это была фотокопия набранного на электронной пишущей машинке документа на немецком языке.
Сначала Джек ничего не заметил. Он просто сказал:
– Ихь шпрехе кайн дёйч*.
