Текст книги "Долг чести"

Автор книги: Том Клэнси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 81 страниц)

Марк Гант не обращал на происходящее вокруг никакого внимания. Он склонился над своим компьютером, занимаясь подготовкой того, что называл «обвинительным актом». Ему понадобится минут двадцать, чтобы доказательства были отпечатаны на ацетатной плёнке, для демонстрации их через проектор на большом экране. Оба финансиста надеялись, что ФБР подготовит для этого необходимую аппаратуру.

Кто обратится к собравшимся? Наверно, я, подумал Уинстон. Предложу Фидлеру и председателю Резервной системы высказать рекомендации по возможному решению проблемы. Это только справедливо – в конце концов, идею выдвинул один из правительственных чиновников. А ведь блестящая идея. Почему это не пришло в голову мне? Так просто…

– Марк, сделай пометку. Нужно пригласить руководителей центральных европейских банков прилететь сюда для личной беседы. Не думаю, что селекторное телесовещание будет достаточно убедительным.

Гант посмотрел на часы.

– Придётся оповестить их об этом сразу по прибытии в Нью-Йорк, Джордж, но они успеют на вечерние рейсы и утром следующего дня будут в Нью-Йорке, так что нам, возможно, удастся скоординировать наши действия перед открытием бирж в пятницу.

Уинстон оглянулся назад, в сторону хвостового салона.

– А им мы скажем после посадки. Пока пусть отдохнут.

– Теперь всё будет хорошо, Джордж, можешь не сомневаться, – кивнул Гант. – Этот Райан – умный парень, правда?

* * *

А вот сейчас не следует спешить, сказал себе Райан. Его удивило, что телефон до сих пор не зазвонил, но потом он понял, что Головко читает сейчас то же самое донесение, смотрит на ту же. карту на стене и также убеждает себя не торопиться и, насколько позволяют обстоятельства, тщательно все обдумать.

Теперь ситуация начала проясняться, более или менее. «Район северных ресурсов» – это, должно быть, Восточная Сибирь. Термин «Район южных ресурсов», как указал в своём донесении Чавез, использовался японским правительством в 1941 году для обозначения Голландской Ост-Индии в то время, когда главной целью продвижения японцев на юг была нефть, в которой так нуждался их военно-морской флот. В настоящее время это важнейший вид топлива для снабжения экономики любого индустриально развитого государства. Япония является самым крупным импортёром нефти в мире, несмотря на непрекращающиеся попытки создать сеть атомных электростанций. Кроме того, ей приходится импортировать почти все природные ресурсы – она располагает в достаточном количестве только каменным углём. Гигантские супертанкеры были японским изобретением – они необходимы для того, чтобы эффективнее транспортировать нефть с месторождений Персидского залива к японским терминалам. Но помимо нефти страна нуждалась и в других ресурсах, а поскольку Япония являлась островным государством, всё это должно было поступать по морю. Однако Военно-морской флот Японии был маленьким и слишком слабым, чтобы защитить морские пути сообщения.

С другой стороны, Восточная Сибирь представляла собой последнюю неисследованную территорию в мире, и теперь Япония вела там геологические изыскания, да и перевозки морем из Сибири… Черт побери, а почему просто не построить железнодорожный тоннель, чтобы навсегда покончить с транспортными трудностями? – задал себе вопрос Райан.

Существует, однако, серьёзное препятствие для осуществления этих планов. Япония и без того уже до предела напрягла свои силы, даже при значительно ослабленной военной мощи Соединённых Штатов и буферной зоне в пять тысяч миль водного пространства Тихого океана. Военная мощь России сократилась ещё больше, чем Америки, однако высадка на её территории будет чем-то более значительным, чем простой политический акт. Это станет нападением на русский народ, а русские отнюдь не утратили своей прежней гордости. Они будут сопротивляться. Россия по-прежнему оставалась огромным государством, намного большим, чем Япония. В распоряжении японцев имеются межконтинентальные баллистические ракеты с ядерными боеголовками, тогда как у русских, как и у американцев, их не осталось. Зато русские имеют бомбардировщики, крылатые ракеты, истребители-бомбардировщики – и все оснащённые ядерными зарядами и бомбами, – которые располагаются на военных базах в непосредственной близости от Японии, и обладают достаточной политической решимостью, чтобы воспользоваться всеми средствами обороны. Нет, у этого уравнения не хватает ещё одного составляющего. Джек откинулся на спинку кресла и посмотрел на кapту, затем поднял телефонную трубку и нажал кнопку быстрого набора по прямой линии.

– Адмирал Джексон.

– Робби, это Джек. У меня есть к тебе вопрос.

– Какой?

– Ты говорил, что один из наших атташе в Сеуле недавно беседовал с…

– Да. Ему сказали сидеть и молчать, – сообщил Джексон.

– А какими точно были слова корейцев?

– Они сказали… подожди минутку. Донесение занимает всего полстраницы, и оно где-то здесь. Сейчас. – Джек услышал, как открывается ящик, по-видимому, запертый. – О'кей, ему сказали примерно следующее: принятое решение является не военным, а политическим, у него много разных аспектов, в том числе обеспокоенность тем, что японцы закроют свои порты для корейских судов, что не исключена вероятность вторжения, разрыва связей с Америкой и так далее. Они явно уходили от конкретных деталей, – послышался голос Робби. – Мы ещё не обращались к ним за разъяснениями, – закончил адмирал.

– У тебя есть состав их воинских частей? – спросил Джек. Он имел в виду оценку боевой мощи корейской армии.

– Да.

– Давай – только вкратце, – распорядился Райан.

– Армия чуть больше японской. Они сократили свои вооружённые силы после объединения, но сохранили высокую боевую мощь. Вооружены главным образом американским оружием и руководствуются американской военной доктриной. Отличные ВВС. Я принимал участие в военных играх с ними и…

– Если бы ты был корейским генералом, насколько серьёзные опасения вызывала бы у тебя Япония?

– Я с осторожностью относился бы к её военной мощи, – ответил адмирал Джексон. – Испытывал бы не страх, а уважение. Не забудь, корейцы не любят Японию.

– Знаю. Пошли мне копию донесения атташе и состав корейской армии.

– Понял. – Щелчок – и связь прервалась. Теперь Райан набрал номер ЦРУ. Мэри-Пэт все ещё не было на месте, и трубку снял её муж.

– Эд, у тебя есть что-нибудь новое от нашего резидента в Сеуле?

– Создаётся впечатление, что корейцы очень нервничают. Неохотно идут на сотрудничество с нами. У нас множество друзей в корейском ЦРУ, но они молчат. Пока там нет единого политического мнения.

– Что ещё?

– Ну, есть и кое-какие другие сигналы, – ответил Эд Фоули. – Возросла активность их ВВС. Видишь ли, они создали большой тренировочный полигон в северной части страны и проводят незапланированные учения с участием различных видов войск. У нас есть снимки из космоса.

– Ясно. Теперь расскажи мне о Пекине.

– А вот там все спокойно. Китай ни во что не вмешивается. Они заявили, что не проявляют к этому никакого интереса и это их не касается.

– А как ты оцениваешь такую позицию, Эд? – резко бросил Райан.

– Ну, это их не может не касаться… да, конечно…

Райан знал, что его требование несправедливо. Он располагал более полной информацией, чем кто-либо ещё, и намного опережал всех в анализе ситуации.

– У нас появились кое-какие новые сведения. Я вышлю их тебе, как только их напечатают. Прошу тебя приехать ко мне для неформального совещания в половине третьего.

– Приедем оба, – пообещал почти заместитель директора ЦРУ по оперативным вопросам.

Ответ находился на карте, прямо перед ним. Требуется всего лишь необходимая информация и немного времени для размышлений.

Япония вряд ли сможет запугать Корею. Японцы правили Кореей в течение почти пятидесяти лет, почти всю первую половину века, и оставили не слишком приятные воспоминания у населения этой страны. Завоеватели обращались с корейцами, как с рабами, и до сих пор одним из самых надёжных способов покончить счёты с жизнью в Корее – это назвать корейского гражданина «япошкой». Антипатия была взаимной, особенно теперь, когда корейская экономика быстро развивалась и корейские товары соперничали с японскими на мировых рынках. Это вызывало обоюдное недовольство. Основная причина была расового порядка. Несмотря на то что Корея и Япония генетически образовывали одну расу, японцы все ещё относились к корейцам подобно тому, как Гитлер относился к полякам. Корейцы, однако, были нацией с глубокими воинскими традициями. В своё время они послали во Вьетнам две дивизии, создали могучую военную машину, способную защитить страну от посягательств теперь уже мёртвого безумца на севере полуострова. Когда-то бывшая японской колонией, Корея стала сильным государством с гордым и свободолюбивым народом. Тогда что же могло запугать их до такой степени и заставить отказаться от соблюдения статей договора с Америкой?

Это не мог быть страх перед Японией. У Кореи не было оснований опасаться прямого нападения, да и сама Япония вряд ли решится использовать своё ядерное оружие для уничтожения столь близкого соседа. Господствующие ветры неминуемо вернут радиоактивные осадки на территорию страны, пославшей ракеты.

Но совсем рядом с Кореей, к северу от неё, находится страна с самым крупным населением в мире, страна с самой большой армией, а этого достаточно, чтобы напугать Корею, равно как и кого угодно.

Япония нуждалась в природных ресурсах и, без сомнения, хотела получить к ним непосредственный доступ. Она обладала великолепной и весьма развитой экономической базой, высококвалифицированной рабочей силой, способной воплотить в жизнь все достижения высокой технологии. Однако по отношению к своей гигантской экономической мощи у Японии было сравнительно небольшое население.

А вот у Китая население было колоссальным, хотя пока и недостаточно подготовленным, его экономика и промышленность быстро развивались, хотя все ещё не сумели достигнуть современного уровня высокой технологии. И, подобно Японии, Китай нуждался в природных ресурсах.

А прямо к северу от Японии и Китая раскинулась последняя в мире неисследованная сокровищница с неисчерпаемыми богатствами.

Захват Марианских островов лишает американцев морских и воздушных баз и по меньшей мере затруднит действия главного стратегического рода войск, позволяющего непосредственно приблизиться к этому региону, – военно-морского флота. Теперь Сибирь можно будет защитить только с запада, через необъятные российские просторы. По сути дела это означало, что Восточная Сибирь окажется отрезанной от помощи извне. Китай обладал собственным ядерным оружием, играющим роль сил сдерживания в борьбе с Россией, и огромными сухопутными войсками для защиты захваченных земель. Вся операция была, разумеется, достаточно рискованной, но теперь, когда экономика Америки и Европы оказалась подорванной и эти страны ничем не могли помочь России, со стратегической точки зрения она имела смысл – нечто вроде глобальной войны в рассрочку.

Более того, оперативное искусство, к которому прибегла Япония, отнюдь не было чем-то новым. Сначала нанести удар и подорвать мощь сильного противника, затем захватить владения слабого. Точно такая же попытка была предпринята в 1941-1942 годах. Японская стратегическая концепция никогда не имела своей целью захват Америки, предполагалось всего лишь временно вывести её из строя, так что ей придётся согласиться с захватом южных государств. Этого требует политическая необходимость. Вообще-то все очень просто, напомнил себе Райан. И в этот момент зазвонил телефон.

– Привет, Сергей, – произнёс Райан, подняв трубку.

– Откуда ты узнал, что это я? – удивился Головко. Джек мог ответить, что именно четвёртый телефонный канал был выделен для прямых контактов с главой русской разведки, но выбрал другой ответ.

– Потому что ты читал тот же материал, что и я.

– Ну и что ты думаешь?

– Я думаю, что главной целью их операции являетесь вы, Сергей Николаевич. Возможно, это произойдёт на следующий год. – Голос Райана звучал удовлетворённо, он всё ещё испытывал эйфорию от своего открытия. Всякое открытие доставляет удовольствие, независимо от того, что за этим стоит.

– Наверно, раньше. Скорее всего этой осенью. Погода будет играть им на руку. – Наступила пауза. – Вы можете помочь нам, Иван Эмметович? Нет, извини, я неправильно сформулировал свой вопрос. Согласитесь ли вы нам помочь?

– Союзы, подобно дружбе, всегда двусторонние, – напомнил ему Джек. – Тебе придётся посоветоваться со своим президентом. Мне тоже.

32. Специальный доклад

Как и надлежит офицеру, который когда-то надеялся командовать таким кораблём, капитан первого ранга Санчес был доволен, что остался на борту авианосца, а не вылетел на своём истребителе на базу военно-морских сил в Барберс-Пойнт. Шесть серого цвета буксиров ВМС ввели «Джона Стенниса» в ремонтный док.

На борту корабля находилось больше сотни специалистов-ремонтников, включая пятьдесят инженеров, прилетевших с верфи «Ньюпорт Ньюз-Шипбилдинг». Все они находились сейчас в машинном отделении и осматривали двигательные установки. По всему периметру ремонтного дока вытянулись грузовики, сотни моряков и рабочих верфи, словно врачи или хирурги, подумал Бад, готовы приняться за операции по замене негодных органов.

На глазах капитана Санчеса подъёмный кран начал поднимать с рамы первые сходни, следом за ним другой кран, медленно поворачиваясь, стал поднимать что-то, что по конструкции походило на трейлер, намереваясь, по-видимому, разместить его на лётной палубе. Ворота дока ещё не успели закрыться. Судя по всему, решил Санчес, кто-то очень спешил.

– Капитан Санчес?

Бад повернулся и увидел капрала морской пехоты. Тот отсалютовал и передал ему листок с напечатанным на нём текстом.

– Вас срочно приглашают в оперативное управление штаба главнокомандующего Тихоокеанским флотом.

* * *

– Это какое-то безумие! – воскликнул президент Нью-йоркской фондовой биржи, успев первым взять слово.

Большой конференц-зал отделения ФБР в Нью-Йорке, рассчитанный более чем на сотню человек, поразительно напоминал зал суда. Сейчас он был полупуст, в большинстве своём здесь присутствовали государственные служащие, главным образом сотрудники ФБР и Комиссии по биржевым операциям и ценным бумагам, с вечера пятницы занятые расследованием дела о биржевом крахе. Однако первый ряд кресел занимали исключительно старшие трейдеры и крупные инвесторы.

Джордж изложил им свою версию событий, происшедших в пятницу, пользуясь кинопроектором, чтобы проиллюстрировать тенденции состоявшихся трансакций. Он не спешил, принимая во внимание усталость присутствующих, которая сказывалась на их способности понимать, что он имеет в виду. Председатель Федеральной резервной системы только что вошёл в зал, закончив с телефонными звонками в Европу, посмотрел на Уинстона с Фидлером и поднял большой палец, давая понять, что их предложение принято. После этого он занял кресло в заднем ряду.

– Это, может быть, и безумие, но все произошло именно так.

– Возможно, все так и произошло, хорошо, – признал после секундного молчания председатель Нью-йоркской фондовой биржи, имея в виду, что ситуация далека от хорошей и все понимают это. – Однако мы по-прежнему прочно засели посреди болота, и вокруг собираются аллигаторы. Не думаю, что мы долго продержимся. – Присутствующие согласно закивали. Но тут все, кто сидели в первом ряду, с удивлением увидели на лице их бывшего коллеги улыбку.

Уинстон повернулся к министру финансов.

– Баз, почему бы тебе не сообщить им хорошую новость?

– Дамы и господа, существует выход из создавшегося положения, – уверенным тоном начал Фидлер. Его выступление продолжалось ровно минуту, после чего в зале воцарилась скептическая тишина. Присутствующим даже не пришло в голову переглянуться. И всё-таки, хотя никто не выразил одобрения, никто и не возразил против услышанного, даже после размышлений, которые показались бесконечными.

Как и следовало ожидать, первым взял слово генеральный директор инвестиционной компании «Каммингс, Картер энд Кантор». «ККК» перестала существовать в прошлую пятницу около 15.15, поскольку в действиях своих выбрала неверный путь, быстро истощила весь резерв наличности и не смогла получить поддержку от «Меррилл Линч». Врочем, если быть справедливым, сам генеральный директор «ККК» не мог упрекнуть совет управляющих «Меррилла Линча» в таком решении.

– А это не противоречит существующему законодательству? – спросил он.

– Ни Министерство юстиции США, ни Комиссия по биржевым операциям и ценным бумагам не будут рассматривать ваше согласие как что-то незаконное, – заверил его Фидлер. – Хочу добавить, что, разумеется, любая попытка использовать создавшуюся ситуацию в корыстных целях будет пресекаться самым решительным образом, но, если мы все вместе будем искать выход из тупика, в котором оказались, действие антимонопольных и некоторых других законов в интересах национальной безопасности временно будет приостановлено. Понимаю, это нарушает принятые нормы, но моё предложение является официальным, и все вы слышали, как я выдвинул его. Дамы и господа, таково намерение, поддержанное правительством Соединённых Штатов.

Вот это да, пронеслось в головах у собравшихся. Особенно это касалось тех, кто принадлежали к правоохранительным органам.

– Все вы знаете, что случилось с тройным «К», – продолжил генеральный директор инвестиционной компании «Каммингс, Картер энд Кантор», оглядываясь по сторонам. Было заметно, что его природный скептицизм сменился видимым облегчением. – У меня нет выхода. Я согласен.

– Мне хотелось бы добавить кое-что. – Председатель Федеральной резервной системы вышел вперёд. – Я только что закончил телефонный разговор с президентами центральных банков Англии, Франции, Германии, Швейцарии, Бельгии и Нидерландов. Все они прилетят сюда сегодня вечером. Завтра утром мы снова соберёмся здесь и разработаем систему, в которой они тоже примут активное участие. Мы намерены стабилизировать курс доллара, а также установить разумный курс продажи казначейских облигаций Министерства финансов США. И мы не допустим краха американской банковской системы. Я предлагаю, чтобы все, кто имеют казначейские обязательства и кто согласятся придержать их – я имею в виду, кто продлят срок действия трехмесячных и шестимесячных облигаций ещё на один такой срок, – получат от правительства США бонус в размере пятидесяти дополнительных базисных пунктов за то, что они пошли навстречу нам в этой сложной ситуации и помогли преодолеть финансовые затруднения. Мы также готовы предоставить такой же бонус всем, кто купят казначейские обязательства в течение последующих десяти дней после открытия финансового рынка.

Умно задумано, сказал себе Уинстон, очень умно. В результате этого манёвра в Америку потекут деньги из-за рубежа, инвестиции изменят направление и вместо Японии окажутся здесь. Это по-настоящему укрепит доллар и одновременно нанесёт удар по иене. Азиатские банки, сбросившие американские ценные бумаги, сразу почувствуют, какую серьёзную ошибку они совершили. Да, Америка всерьёз решила продемонстрировать всему миру, что в такую игру может играть не одна Япония, правда?

– Для этого понадобится законодательный акт, – возразил один из биржевиков.

– Вы его получите. К пятнице чернила на бумаге с президентским указом уже высохнут. А пока руководствуйтесь тем, что таков курс Федеральной резервной системы, одобренный президентом США при полной его поддержке, – закончил председатель ФРС.

– Понимаете, парни, правительство возвращает нас к жизни, – произнёс Уинстон, расхаживая перед деревянным ограждением. – Нам нанесли удар люди, стремящиеся разорить нас, подорвать нашу финансовую систему. Похоже, у правительства нашлись отличные лекари. Какое-то время нас будет лихорадить, но к концу будущей недели всё войдет в норму.

– Значит, фондовые биржи возобновят свою деятельность с точки отсчёта полудня прошлой пятницы? – спросил председатель Нью-йоркской фондовой биржи.

– Совершенно верно. – Фидлер внимательно вгляделся в лицо спросившего. Финансист задумался на несколько секунд и кивнул.

– Наша биржа гарантирует вам полную поддержку, – произнёс он. Авторитета Нью-йоркской фондовой биржи было достаточно, чтобы преодолеть все возможные сомнения. Полная поддержка была неизбежной, это понимали все, но решающее значение имело также и то, как быстро осуществится принятое решение. Ещё через несколько секунд все присутствующие стояли, на их лицах появились улыбки, а мысли сосредоточились на том, как снова поставить на ноги свои компании.

– Никакой компьютерной торговли, пока не будет указания, – предупредил министр финансов. – Эта «экспертная система» едва нас не прикончила. Пятница и без того будет достаточно трудной. Мы хотим, чтобы в ближайшие дни вы пользовались собственными мозгами, а не занимались компьютерными играми.

– Согласны, – послышался хор голосов.

– Тем более что нам все равно придётся задуматься над преобразованием этой системы, – задумчиво добавил председатель совета управляющих «Меррилл Линч».

– Действия будет координировать управление, в помещении которого мы сейчас находимся. А пока тщательно все обдумайте, – произнёс председатель Федеральной резервной системы. – Если у вас появятся идеи относительно того, как осуществить задуманный план ещё эффективнее, сообщите об этом. Следующее заседание состоится в шесть вечера. Дамы и господа, запомните, что мы должны действовать вместе. На протяжении ближайшей недели здесь нет конкурентов. Мы все – союзники.

– От того, насколько успешно все закончится, зависит судьба миллиона вкладчиков моей корпорации, – напомнил Уинстон. – У некоторых из вас вкладчиков даже больше. Не будем забывать об этом. – Старомодное обращение к чести подействовало на присутствующих. Всем хотелось казаться честными, даже тем, у кого этой добродетели недоставало. В своей основе честность представляет собой долг перед обществом, правило поведения, нечто, что привлекает людей, а следовательно, способствует деловому успеху. Каждый присутствующий в зале стремился к тому, чтобы остальные видели у него эту добродетель и считали его человеком, достойным уважения, а потому и доверия. Весьма полезная черта для финансиста, с сарказмом подумал Уинстон.

* * *

Теперь, наконец, осталась только одна проблема, подумал Райан. На столь высоком государственном уровне, казалось ему, всегда стремишься сначала решить простые проблемы, а самые сложные оставить напоследок.

Перед ним стояла задача предупредить войну, а не одержать в ней победу, хотя последнее является неразрывной частью первого.

В случае если Китай и Япония захватят контроль над Восточной Сибирью, создастся новая ось? Пожалуй, нет. На свет появится новое мировое содружество, ничем не уступающее Америке ни в экономической, ни в военной мощи. В результате Япония и Китай сразу опередят всех конкурентов в экономической борьбе.

Само по себе такое стремление не было чем-то преступным. Незаконными являлись лишь методы достижения этой цели. Было время, когда мировые проблемы решались в соответствии с законами джунглей, по праву сильного. Если тебе удавалось захватить что-то, ты получал право владеть завоёванным – но только при условии, что мог защитить добычу от соперников. Подобное поведение не было слишком элегантным с современной точки зрения, даже и не очень справедливым, однако оно признавалось миром, потому что в результате использования таких правил более сильные страны обеспечивали своим гражданам политическую стабильность в обмен, на лояльность, а это обычно представляло собой первый шаг в формировании нации. Через некоторое время, однако, человеческое стремление к миру и безопасности нашло своё выражение в желании взять в свои руки управление собственным государством. Начиная с 1789 года, когда была принята американская конституция, по 1989 год – год краха диктаторских режимов в странах Восточной Европы – на протяжении всего двух столетий нечто новое стало неотъемлемой частью коллективного человеческого сознания. Это называли по-разному – демократией, правами человека, самоопределением, – но в своей основе оно таило признание простого факта, что у человеческих устремлений есть собственная сила, способная преодолеть все препятствия, и эта сила работала главным образом на благо людей.

Японский план был направлен на то, чтобы уничтожить эту силу. Однако время старых правил прошло, напомнил себе Джек. Те, кто сидят здесь, позаботятся об этом.

– Такова, – закончил он своё сообщение, – общая ситуация в Тихом океане. – Зал заседаний Совета министров был полон, пустовало только кресло министра финансов, его замещал сейчас его первый заместитель. Вокруг стола сидели руководители департаментов исполнительной власти, в креслах у стен – видные члены Конгресса и военные.

Следующим должен был взять слово министр обороны. Вместо того чтобы пройти к трибуне, он просто открыл кожаную папку с документами и заговорил, не поднимая головы.

– Я не уверен, что мы сможем пойти на такой шаг, – начал министр обороны. При этих словах мужчины и женщины, составляющие президентскую администрацию, беспокойно заёрзали в креслах.

– Проблема является в первую очередь технической. Мы не можем выдвинуть достаточно мощные…

– Одну минуту, – прервал его Райан. – Позвольте мне дать несколько разъяснений, чтобы всем стало ясно, хорошо?

Никто не возражал. Даже министр обороны почувствовал, казалось, облегчение от того, что ему не требовалось продолжать.

– Гуам являлся американской территорией на протяжении почти ста лет. Его жители – граждане Америки. Япония отняла у нас этот остров в 1941 году, и в 1944 мы вернули его себе. Немало американцев заплатили за это жизнью,

– Мы считаем, что получим обратно Гуам мирным путём, после переговоров, – вставил госсекретарь Хансон.

– Рад это слышать, – кивнул Райан. – А как относительно других островов Марианского архипелага?

– Мои специалисты считают, что дипломатическими средствами вряд ли удастся вернуть их Америке. Мы будем, разумеется, делать все от нас зависящее, но…

– Но – что? – резко бросил Райан. Наступило тяжёлое молчание. – Хорошо, давайте поставим все точки над «i». Северные острова Марианской гряды никогда не принадлежали Японии что бы ни говорил японский посол. Она получила мандат на управление ими по решению Лиги Наций, поэтому, когда мы захватили их в 44-м году вместе с Гуамом, они не были военной добычей. В 47-м году ООН предоставила Соединённым Штатам мандат на управление ими, и в 52-м году Япония официально заявила, что отказывается от каких-либо притязаний на них. В 78-м году население северных островов Марианского архипелага приняло решение стать независимой территорией, состоящей в политическом союзе с Соединёнными Штатами, и избрало своего первого губернатора – мы не торопили их, предоставив им право выбора, однако они наконец приняли такое решение. В 86-м году ООН пришла к выводу, что мы честно выполнили все взятые на себя обязательства по отношению к населению островов, и в том же году их жители получили американское гражданство. Наконец, в 90-м году мандат был ликвидирован навсегда.

Это всем понятно? Жители Марианских островов являются гражданами Америки, у них американские паспорта – не потому, что мы принудили их к этому, а потому, что они изъявили желание стать американскими гражданами. Вот это и есть право на самоопределение. Мы посеяли семена равенства и демократии в сознании этих людей, и они решили, что Америка, по-видимому, готова защищать их права.

– Но мы должны делать лишь то, что в наших силах, – запротестовал Хансон. – Мы можем вести переговоры…

– Черт бы побрал ваши переговоры! – рявкнул Райан. – Кто сказал, что мы такие уж бессильные?

Министр обороны поднял голову.

– Джек, понадобятся годы, чтобы восстановить военную мощь, от которой мы отказались. Если ты так уж хочешь обвинить кого-то в нашем бессилии, ну что ж, обвиняй меня.

– Если у нас не хватает сил – какой будет цена? – задал вопрос министр здравоохранения и социального обеспечения. – Деньги нужны нам здесь!

– Значит, мы позволим иностранной державе лишить американских граждан выбранного ими гражданства лишь потому, что нам трудно защитить их права? – негромко спросил Райан. – И что последует дальше? Как мы поступим, когда такое произойдёт в следующий раз? Скажите, в какой момент мы перестанем называться Соединёнными Штатами Америки? В конце концов, всё зависит только от нашей политической решимости, – продолжил советник по национальной безопасности. – Неужели её у нас не осталось?

– Доктор Райан, мы живём в реальном мире, – напомнил министр внутренних дел. – Имеем ли мы право рисковать жизнями людей, живущих на Марианских островах?

– Раньше мы утверждали, что свобода для нас ценнее жизни. Мы говорили то же самое о наших политических принципах, – ответил Райан. – Результатом стал мир, созданный на основе этих принципов. То, что мы называем правами, – никто не даровал нам, сэр. Мы завоевали их в жестокой борьбе. Люди гибли, защищая свои идеалы. Население этих островов – граждане Америки. Неужели мы ничем им не обязаны?

Слыша это, государственный секретарь испытывал неловкость. Так же неловко чувствовали себя и остальные присутствующие, а потому с признательностью посмотрели на Хансона, когда тот взял слово.

– Мы можем вести переговоры с позиции силы, но вести их приходится осторожно, не переступая определённых границ.

– Каких именно? – спокойно поинтересовался Райан.

– Черт побери, Райан, мы не можем идти на риск ядерного нападения из-за нескольких тысяч…

– Господин государственный секретарь, а из-за какого числа людей вы готовы пойти на риск подвергнуться ядерному удару? Какова эта магическая цифра? Миллион? Наше место в мире основано на нескольких простых идеях, и множество людей отдали свои жизни, защищая их.

– Это демагогия, – огрызнулся Хансон. – Я уже собрал команду, которая будет вести переговоры. Мы сумеем получить обратно Гуам.

– Нет, сэр, мы получим обратно все острова, оккупированные японцами, и я скажу вам почему. – Раздан наклонился вперёд и обвёл взглядом сидящих за столом. – Если мы не получим обратно все Марианские острова, то никак не сможем предотвратить войну между Россией, с одной стороны, и Японией и Китаем – с другой. Мне кажется, что я хорошо разбираюсь в том, как думают русские. Они будут воевать за Сибирь. У них просто нет иного выхода. Природные ресурсы Восточной Сибири – это тот единственный рычаг, с помощью которого они смогут достойно войти в двадцать первый век. И война может перерасти в ядерную. Япония и Китай так, по-видимому, не считают, но мне кажется, что они ошибаются. Я объясню вам причину.