Текст книги "Радуга Шесть"

Автор книги: Том Клэнси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 67 страниц)

– Зато совершенно определенный, – заметил Беллоу. – Они знают, кто им нужен, и, если в заложниках у них дети, террористы действительно хотят выручить своих друзей. Выбор заложников рассчитан, чтобы оказать дополнительное давление на французское правительство. Вопрос заключается в следующем: согласится ли французское правительство вообще рассматривать эти требования?

– В прошлом они вели переговоры незаметно, за сценой, – сказал Пелед. – Наши друзья могут знать об этом.

– Дети, – тяжело вздохнул Кларк.

– Кошмарный сценарий, – кивнул Нунэн. – Но кто пойдет на убийство детей?

– Нам придется поговорить с ними, чтобы убедиться в этом, – отозвался Беллоу. Он посмотрел на часы и недовольно проворчал: – В следующий раз нужно раздобыть более быстрый самолет.

– Успокойся, док, – сказал ему Кларк, зная, что Полю Беллоу предстоит самая трудная работа с того момента, когда они совершат посадку и приедут к месту действий. Ему придется проникнуть в их мысли, оценить решимость террористов и, что самое трудное, предсказать их действия. А ведь он, как и все остальные в «Радуге», не имеет пока никакого представления о будущем враге. Как и остальные члены команды, он походит сейчас на спринтера, застывшего на стартовых колодках, готового помчаться вперед, но вынужденного ждать выстрела стартера. Но доктор Беллоу в отличие от других членов «Радуги» не является стрелком. Он не может надеяться на эмоциональное облегчение, которое будет у стрелков, когда они приступят к действию. Из-за этого он молча завидовал солдатам. Дети, думал Пол Беллоу. Ему придется придумать что-то, чтобы разговаривать с людьми, взывать к их здравому смыслу, чтобы защитить жизни детей. А ведь он ничего не знал об этих людях. На какие уступки позволят ему идти французское и испанское правительства? Он знал, что ему нужна определенная свобода в переговорах, хотя до какой степени, зависело от психического состояния террористов.

Они намеренно выбрали детей, причем французских детей, чтобы максимально усилить давление на правительство в Париже... это был обдуманный акт... который заставил его подумать, что они готовы убить ребенка, несмотря на все моральные запреты. Пол Беллоу писал и читал лекции по всему миру о людях, подобных этим, но где-то глубоко в собственном сознании он задумывался над тем, а правильно ли он понимает ход мыслей террориста, настолько их мышление отличается от его собственного, крайне рационального взгляда на действительность. Возможно, он мог имитировать их мышление, но понимал ли он его? Это не было вопросом, который он хотел поставить перед собой именно сейчас, с ушами, заткнутыми пробками, чтобы защитить его уши и уравновешенность от мучительного рева двигателей «МС-130». Поэтому он тоже сидел, закрыв глаза, стараясь отключиться от стресса, который, без сомнения, наступит меньше чем через час.

Кларк видел поведение Беллоу и понимал, чем оно вызвано, но такая возможность не существовала для Радуги Шесть, поскольку на нем лежала ответственность за окончательное решение, и перед глазами он видел лица, которые пытался совместить с именами на листе факса у него в руке. Дети – главная проблема!

– Они пока не позвонили мне, – сказал капитан Гассман в телефонную трубку. Этот звонок террористам сделал он сам.

– Я еще не назвал вам крайний срок, – ответил Первый. – Мне хочется думать, что Париж ценит нашу добрую волю. Если это не так, тогда они скоро научатся уважать нашу решимость. Объясните им это, – закончил Рене, положил трубку и прервал связь.

– Вот что получается, когда ты звонишь им, чтобы начать диалог, – сказал себе Гассман. Это был один из поступков, который ему надлежало сделать, так говорилось в книгах и на лекциях. Установите с преступниками диалог и взаимопонимание, может быть, даже некоторое доверие, которое можно использовать в своих интересах, попросить освободить нескольких заложников в обмен на пищу или что-нибудь другое, ослабить их решимость. Конечной целью является уладить преступление без потери жизни невинных людей – или даже жизни преступников. Подлинной победой для него будет ситуация, при которой все преступники окажутся перед судьей, который объявит их виновными. В этом случае террористов приговорят к длительным срокам пребывания в испанской тюрьме. Однако первый шаг заключался в том, чтобы убедить их говорить с ним, а именно такого разговора эта личность – Первый – не хотел. Он чувствовал себя комфортно, полагая, что он руководит ситуацией... может быть и так, сказал себе капитан полиции. С детьми, сидящими под дулами автоматов, можно позволить себе наглеть. И тут зазвонил другой телефон.

– Они приземлились и сейчас разгружают снаряжение.

– Сколько времени им понадобится?

– Тридцать минут.

* * *

– Полчаса, – сказал Кларку полковник Нунсио, когда автомобиль двинулся вперед. Полковник прилетел на вертолете из Мадрида. Позади него три грузовика испанской армии разгружали снаряжение и, полные его людей, скоро поедут по той же дороге.

– Что нам известно?

– Тридцать пять заложников, из них тридцать три – французские дети.

– Я видел список. Кто остальные двое?

Нунсио с отвращением посмотрел вниз.

– Похоже, что это больные дети, приехавшие в парк как часть специальной программы, те, которые посланы сюда, – вы начали ее в Америке, как она называется...

– "Загадай желание"? – спросил Джон.

– Да, это она. Девочка из Голландии и мальчик из Англии, оба в инвалидных колясках, по сообщениям, очень больные. Мне это кажется странным. Остальные – дети работников фирмы «Томпсон», занимающейся производством средств обороны. Руководитель туристской группы сам позвонил в свою штаб-квартиру, оттуда новости пошли выше, прямо французскому правительству, что и объясняет такую быструю реакцию. Мне приказали обеспечить вам любую помощь, которую могут оказать мои люди.

– Спасибо, полковник Нунсио. Сколько сейчас у вас людей на месте происшествия?

– Тридцать восемь, и прибывает пополнение. Мы установили внутренний периметр и контроль за транспортом.

– Как относительно репортеров?

– Мы остановили их у главного входа в парк. У этих свиней не будет возможности поговорить с посетителями, – обещал полковник Нунсио. Он уже оправдал все ожидания Джона о репутации Guardia Civil. Шляпа полковника относилась к прошлому столетию, однако голубые глаза полицейского были готовы к следующему веку – холодные и жестокие. Он гнал свой автомобиль, оборудованный радиосвязью, по широкому шоссе. На указателе было написано, что до Worldpark осталось всего пятнадцать километров, и автомобиль ехал очень быстро.

* * *

Джулио Вега забросил последнюю коробку Группы-2 в кузов пятитонного грузовика и забрался туда же сам. Его товарищи уже сидели в кузове, а Динг Чавез расположился на переднем правом сиденье в кабине, рядом с водителем, как любят делать командиры.

У всех были открыты глаза, а головы подняты – солдаты глазели на местность, пролетающую мимо грузовика, хотя местность не имела отношения к предстоящей операции. Даже командос ведут себя, как обыкновенные туристы.

* * *

– Полковник, с какими системами наблюдения мы столкнемся?

– Что вы имеете в виду? – спросил в ответ Нунсио.

– Я говорю о парке. В нем есть телевизионные камеры, установленные повсюду? Если такие камеры есть, – сказал Кларк, – я хочу, чтобы мы избежали наблюдения.

– Я сейчас позвоню и узнаю.

* * *

– Ну? – спросил Майк Деннис у своего главного техника.

– В задней части парка нет камер, если только они не приблизятся к месту парковки автомобилей обслуживающего персонала. Я могу выключить эту камеру отсюда.

– Сделайте это. – Деннис взял радио капитана Гассмана, чтобы передать направление движения приближающимся автомобилям. После этого он посмотрел на часы. Первые выстрелы прозвучали три с половиной часа назад, хотя ему казалось, что прошла уже целая жизнь. Сообщив автомобилям направление, по которому им следует ехать, он подошел к автоматической кофеварке и обнаружил, что она пустая. Деннис выругался.

* * *

Полковник Нунсио свернул на последний съезд перед тем, что вел в парк, вместо того чтобы ехать по асфальтированной дороге в две полосы, и сбавил скорость. Скоро они увидели полицейский автомобиль. Стоящий рядом полицейский махнул рукой, пропуская их. Еще две минуты, и они поставили машину недалеко от того, что казалось туннелем со стальной дверью, немного приоткрытой. Нунсио распахнул свою дверцу, Кларк сделал то же самое, затем они быстро вошли в туннель.

– У вас хороший испанский, сеньор Кларк. Но я не могу определить ваш акцент.

– Индианаполис, – ответил Джон. Это, наверно, будет последний легкий момент дня. – Как с вами разговаривают преступники?

– Вы имеете в виду, на каком языке? До сих пор говорили по-английски и по-французски.

Это было первой удачей дня. Несмотря на свой опыт, лингвистические способности доктора Беллоу оказались ограниченными, и он узнает о возможности говорить по-английски, как только приедет, примерно через пять минут.

Запасной командный центр парка находился всего в двадцати метрах от входа в туннель. Дверь охранял полицейский, который открыл ее и отсалютовал полковнику Нунсио.

– Полковник. – Джон увидел, что это еще один полицейский.

– Сеньор Кларк, это капитан Гассман. – Они пожали руки.

– Как поживаете? Меня зовут Джон Кларк. Моя команда приедет через несколько минут. Прошу вас сообщить мне последние новости. Что происходит?

Гассман пригласил его к столу в центре комнаты, на котором была разложена большая карта парка. Кларк увидел, что на стенах расположены телевизионные камеры и другое электронное оборудование, назначение которого ему не было понятно.

– Все преступники находятся вот здесь, – сказал Гассман, указывая пальцем на замок в центре парка. – По нашим сведениям, их десять человек и тридцать пять заложников, все дети. Я говорил с преступниками несколько раз. Со мной всегда разговаривал мужчина, вероятно, француз, называет себя Первым. Переговоры ни к чему не привели, но у нас есть копия их требований – дюжина приговоренных террористов, находящихся главным образом во французских тюрьмах, но есть и в испанских.

Кларк кивнул. Все это было ему известно, но план парка являлся для него новым. Прежде всего он изучил секторы видимости, что можно увидеть и что – нет.

– Как относительно планов замка, где они?

– Вот, – сказал инженер парка, кладя на стол стопку чертежей. – Окна вот здесь, здесь, здесь и здесь. Лестницы и лифты отмечены. – Кларк сравнил планы с картой парка. – Они имеют доступ на крышу по лестнице, это сорок метров над уровнем улицы. У них хороший обзор отовсюду.

– Если я хочу наблюдать за всем, где лучшее место?

– Это просто. Аттракцион «пикирующий бомбардировщик» на вершине первого холма. Там вы находитесь на высоте почти ста сорока метров.

– Почти пятьсот футов, – сказал Кларк с некоторым недоверием.

– Это самое большое колесо в мире, – подтвердил инженер. – Люди приезжают к нам отовсюду, чтобы прокатиться на нем. Аттракцион располагается в небольшой впадине, глубиной метров десять, но все остальное очень высокое. Если вы хотите устроить там пост для кого-то, лучше места не придумаешь.

– Хорошо. Можно пробраться отсюда туда незамеченным?

– По подземному проходу, но в нем установлены телевизионные камеры, – инженер провел пальцем по карте. – Вот здесь, здесь, здесь, и еще одна вон там. Лучше идти по поверхности, но уклоняться от всех камер будет непросто.

– Вы можете отключить их?

– Мы можем отключить основной командный центр отсюда, это верно, – черт побери, если возникнет необходимость, я могу послать людей и сорвать провода.

– Но, если мы сделаем это, наши друзья в замке могут расстроиться, – заметил Джон. – О'кей, нам нужно обдумать наши действия, прежде чем предпримем что-нибудь. А пока, – он повернулся к Нунсио и Гассману, – я хочу, чтобы они не знали, кто находится здесь и что мы делаем. Мы не будем посвящать их в происходящее просто так, ни за что, о'кей?

Оба полицейских кивнули в знак согласия, и Джон увидел в их глазах отчаянное уважение. Какими бы профессионалами они ни были, им приходится испытывать облегчение от того, что сейчас на месте событий находится он и его команда, которые возьмут миссию в свои руки и примут на себя ответственность за операцию. Полицейских похвалят за поддержку успешной операции, а в случае неудачи они смогут отойти назад и заявить, что это не их ошибка. Бюрократический ум является неотъемлемой частью каждого государственного служащего в мире.

– Эй, Джон.

Кларк обернулся. Это был Чавез с Ковингтоном сразу за его спиной. Оба командира групп вошли в командный центр, одетые в свои черные штурмовые комбинезоны с пуленепробиваемой защитой под ними, и казались остальным ангелами смерти. Они подошли к столу и начали просматривать карты и планы.

– Доминго, это полковник Нунсио и капитан Гассман.

– Здравствуйте, – поздоровался Динг на своем испанском из Лос-Анджелеса, пожимая им руки. Ковингтон последовал его примеру, говоря на своем родном языке.

– Пост снайпера расположится здесь? – сразу сказал Динг, показывая на «пикирующий бомбардировщик». – Я увидел эту громадину, когда мы ставили машины в месте для парковки. Громадное колесо. Я смогу незаметно усадить туда Гомера?

– Сейчас мы занимаемся этим.

Затем вошел Нунэн со свои рюкзаком, полным электронного оборудования.

– О'кей, это выглядит прекрасно для моих целей, – заметил он, проверяя все телевизионные экраны.

– Наши друзья имеют у себя дублирующее оборудование.

– Н-да, – произнес Нунэн. – О'кей, прежде всего я хочу отключить все узлы сотовых телефонов.

– Что? – спросил Нунсио. – Зачем?

– На случай, если наши друзья имеют снаружи сообщника с сотовым телефоном, который будет рассказывать им о том, чем мы занимаемся, сэр, – ответил Кларк.

– Понятно. Я могу помочь вам? Нунэн ответил на этот вопрос.

– Прикажите своим людям пройти к каждому соту, и пусть техники вставят вот эти диски в каждый компьютер. Инструкции напечатаны на каждом диске.

– Филиппе! – Нунсио повернулся и щелкнул пальцами. Через мгновение его человек получил диски, указания и покинул комнату.

– Насколько глубоко под землей мы находимся? – спросил далее Нунэн.

– Не больше пяти метров.

– Над нами крыша из железобетона?

– Совершенно верно, – ответил инженер парка.

– О'кей, Джон, наши портативные рации будут отлично работать. – Затем в командный центр вошли солдаты обеих групп и сгрудились вокруг стола.

– Преступники и заложники находятся вот здесь, – показал им Джон.

– Сколько? – спросил Эдди Прайс.

– Тридцать пять заложников, все дети, двое в инвалидных колясках. Эти двое не французы.

– Кто ведет переговоры с ними? – Этот вопрос задал доктор Беллоу.

– Я говорил с террористами, – ответил капитан Гассман. Беллоу схватил его за плечо и отвел в угол для спокойного и тихого разговора.

– Прежде всего наблюдение, – сказал Чавез. – Нам нужно доставить Гомера на вершину этого колеса... незаметно... как мы сделаем это?

– Я видел людей на телевизионных экранах, расхаживающих по парку, – сказал Джонстон, оборачиваясь, чтобы посмотреть. – Кто они?

– Служащие парка, – ответил Майк Деннис. – Мы посылаем их в парк, и они ходят там, следя за тем, все ли посетители его покинули. – Это была обычная процедура после закрытия парка, хотя до этого момента оставалось еще много времени.

– Пусть мне принесут какой-нибудь рабочий комбинезон... но ведь все равно придется нести винтовку. У вас есть механики?

– Всего лишь около тысячи, – ответил менеджер парка.

– О'кей, тогда я стану одним из них, ящик с инструментами и все такое. Ваши аттракционы работают?

– Нет, все закрыты.

– Чем больше движения в парке, тем пристальнее приходится им наблюдать за происходящим, – сказал сержант Джонстон своему боссу.

– Отличная мысль, – согласился Чавез, глядя на Кларка.

– Мне она тоже нравится. Мистер Деннис, включите, пожалуйста, все аттракционы.

– Их придется включать каждый по отдельности. Мы можем отключить все отсюда, прервав снабжение электричеством, но включить их отсюда нельзя.

– Тогда поручите своим людям сделать это. Сержант Джонстон пойдет с вашим человеком к «пикирующему бомбардировщику». Гомер, забирайся на самую вершину. Твоя миссия будет заключаться в том, чтобы собирать информацию и передавать ее нам. Возьми винтовку и наведи ее на цель.

– Насколько высоко нужно подняться?

– Примерно сто сорок метров над землей.

Снайпер достал из кармана калькулятор и включил его, чтобы убедиться, что он действует.

– Отлично. Где можно переодеться?

– Вот здесь. – Инженер провел его через дверь, затем через зал в раздевалку для служащих.

– А где посадить снайпера на другой стороне? – спросил Ковингтон.

– Вот хорошее место, – ответил Деннис. – Здание виртуальной реальности. Не так высоко, зато прямая линия видимости к замку.

– Я посажу туда Хьюстона, – сказал Ковингтон. – Больная нога все еще беспокоит его.

– О'кей, два снайпера-наблюдателя плюс телевизионные камеры обеспечивают нас отличным визуальным обзором замка, – сказал Кларк.

– Мне нужно осмотреться, чтобы продумать остальное, – сказал Чавез. – Мне понадобится план с помеченным на нем расположением телевизионных камер. И Питеру тоже.

– Когда прилетает Мэллой? – спросил Ковингтон.

– Примерно через час. После посадки ему нужно заправиться. Затем может оставаться в воздухе около четырех часов. Нужно учесть тридцать минут ухода за двигательной установкой после посадки.

– Как далеко видят телевизионные камеры, мистер Деннис?

– Они перекрывают парковку очень хорошо, но не другую сторону. Они могут работать лучше с людьми на крыше замка.

– Что нам известно об их снаряжении?

– Только автоматы и пистолеты. У нас это записано на пленку.

– Я хочу посмотреть ее, – послышался голос Нунэна. – Если можно, прямо сейчас.

Теперь колеса завертелись. Чавез и Ковингтон получили карты парка – их используют для продажи гостям парка, но с помеченным черными точками расположением телевизионных камер. Электромобиль – по сути дела, просто гольф-карт – ждал их в коридоре. Они выехали на нем наружу и поехали по дорожкам через парк. Ковингтон давал указания, сверяясь с картой, избегая мест, где находились камеры. Так они проехали по задней части Worldpark.

* * *

Нунэн просмотрел три видеозаписи, на которых был показан захват заложников террористами.

– Десять человек, верно, все мужчины, большинство с бородами, все носили белые шляпы, когда производился захват заложников. Двое похожи на служащих парка. У нас есть информация о них?

– Сейчас этим занимаются, – ответил Деннис.

– Есть отпечатки пальцев? – спросил Нунэн и получил отрицательный ответ. – Как насчет фотографий?

– Да, мы все имеем пропуска с фотографиями, чтобы пройти в парк. – Деннис показал свой пропуск.

– Это уже что-то. Давайте передадим их полиции, и как можно быстрее.

– Марк! – Деннис подозвал к себе начальника департамента персонала.

– Нам следовало переодеться в униформы служащих парка, – сказал Ковингтон, когда они подъехали на электромобиле к замку.

– Это точно, поспешишь – людей насмешишь, верно, Питер? – Чавез смотрел из-за угла и вдруг почувствовал запах пищи из соседнего киоска. Он ощутил голод. – Проникнуть внутрь этого здания будет непросто, приятель.

– Пожалуй, – согласился с ним Ковингтон.

Замок действительно выглядел настоящим. Судя по синькам чертежей, замок был практически пустым, но там был лифт и лестница, ведущие на плоскую крышу, и рано или поздно террористы поставят там часового, если у них осталась хотя бы половина мозга на всех.

Но это была работа для снайперов. Гомер Джонстон и Сэм Хьюстон получат возможность сделать сравнительно простые выстрелы – четыреста метров с одной стороны и всего сто шестьдесят с другой.

– Какого размера кажутся тебе окна?

– Достаточно большие, Динг.

– Да, я тоже так думаю. – И план уже начал формироваться в их головах. – Надеюсь, Мэллой хорошо отдохнул.

Сержант Гомер Джонстон, носивший теперь комбинезон работника парка поверх своего костюма «ниндзя», вышел из-под земли в пятидесяти метрах от «пикирующего бомбардировщика». Вблизи извилины и колеса аттракциона казались еще более пугающими. Он подошел к нему в сопровождении служащего парка, который был также оператором этого аттракциона.

– Я могу доставить тебя наверх и остановить там кабину.

– Отлично. – Он действительно выглядел трудным для восхождения, хотя виднелись ступеньки, ведущие вверх. Они прошли под тентом входа, мимо барьеров для управления толпой посетителей, ожидающих своей очереди, и Джонстон сел на переднее сиденье с правой стороны, положив чехол с винтовкой на соседнее сиденье. – Поехали, – сказал он оператору. Подъем на первый холм был намеренно медленным, спроектированный таким образом, чтобы до смерти напутать сидящих, и это дало Джонстону возможность еще раз проникнуть в сознание террориста, подумал он с кривой улыбкой. Кабина с десятью трехместными скамейками остановилась на самом верху. Джонстон сполз вниз, захватив с собой винтовочный чехол. Он положил чехол в углубление, достал из чехла резиновый коврик и одеяло, чтобы накрыть себя. Наконец появились винтовка и бинокль. Он не торопился, раскладывая коврик, – пол под ногами был из перфорированной стали, и лежать здесь скоро станет неудобно. Затем натянул одеяло на свою лежащую фигуру. Вообще-то одеяло представляло собой легкую рыбацкую сеть, покрытую зелеными пластиковыми листьями, задача которых заключалась в том, чтобы скрыть очертания его тела. Наконец он поставил винтовку на сошку и достал свой зеленый, покрытый пластиком бинокль. Его личный радиомикрофон висел перед губами.

– Винтовка Два-Один командованию.

– Это Шесть, – отозвался Кларк.

– Винтовка Два-Один на месте, Шесть. Здесь у меня отличная позиция. Я вижу всю крышу замка и двери, ведущие к лифту и лестнице. Хорошая линия видимости и к задней стороне замка. Неплохое место.

– Отлично. Держи нас в курсе событий.

– Понял, босс. Конец связи. – Сержант Джонстон приподнялся на локтях и начал осматривать местность перед собой через бинокль 7x50. Сверху пригревало солнце.

Ему придется привыкнуть к этому. Джонстон задумался на секунду и протянул руку за фляжкой. В это мгновение кабина, в которой он поднялся, поехала вперед и исчезла из виду. Он услышал над головой, как стальные колеса прокатились по металлической трубе, и подумал, какие чувства испытываешь, когда катаешься на этой проклятой штуке. Наверно, ничем не уступает затяжным прыжкам с парашютом, что он проделывал много раз, но не испытывал к этому особой страсти, хотя прошел подготовку рейнджера. Было что-то приятное в том, что чувствуешь свои гребаные ноги на твердой гребаной земле, и ты не можешь стрелять из винтовки, когда падаешь со скоростью в сто тридцать узлов, ведь не можешь, а? Он направил свой бинокль на окно... вот они, совсем как в настоящем замке, и сделанные из сегментов чистого стекла, удерживаемых вместе свинцовыми полосками. Наверно, трудно прострелить через такое окно, подумал он, хотя произвести выстрел с такого угла будет непросто... нет, если придется стрелять, ему придется выбрать кого-нибудь снаружи. Вот это будет просто. Сержант склонился к телескопическому прицелу и нажал на кнопку определения расстояния лазерным дальномером, выбрав середину двора как свою цель. Затем он ввел несколько цифр в калькулятор, приняв во внимание вертикальное падение, получил исправленную установку расстояния и повернул головку повышения на прицеле на необходимое число щелчков. Прямая линия зрения составляла триста восемьдесят девять метров. Хорошая небольшая дистанция, если ему придется стрелять.

* * *

– Да, господин министр, – сказал доктор Беллоу. Он сидел в удобном кресле – кресле Майка Денниса – и смотрел на стену. Теперь на стене висела пара фотографий, на которых он может сконцентрировать свое внимание, – лица неизвестных людей, потому что Тим Нунэн не имел их в своем компьютере, и ни французская, ни испанская полиция не могли превратить эти лица в имена с приложенным прошлым. У обоих были квартиры в нескольких милях отсюда, и полиция обшаривает сейчас обе квартиры, переворачивая все вверх дном, проверяются также телефонные звонки, чтобы выяснить, кому они звонили.

– Они хотят, чтобы мы освободили этого парня Шакала, правда? – спросил французский министр юстиции.

– Вместе с несколькими другими, но он кажется их главной целью.

– Правительство не будет вести переговоры с этими мерзавцами! – настаивал министр.

– Да, мне это понятно. Выпускать заключенных в общем-то не является правильным выбором, но каждая ситуация отличается от других, и я хочу знать, какую свободу вы мне дадите как позицию для переговоров, – если вы вообще согласитесь на какие-нибудь уступки. Это может включать «освобождение» этого парня Санчеса из тюрьмы и доставку его сюда как... ну как приманку для преступников, которые окружены здесь нами.

– Это ваша рекомендация? – спросил министр.

– Я еще не уверен. Пока я не говорил с ними, и до тех пор, пока не поговорю, у меня не будет ощущения, к чему они стремятся. В данный момент я должен исходить из того, что это серьезные, преданные своему делу люди, готовые убить заложников.

– Детей?

– Да, господин министр, мы должны считать это реальной угрозой, – сказал ему доктор.

За этим последовала тишина, продолжавшаяся целых десять секунд по настенным часам, на которые смотрел Беллоу.

– Я должен обдумать это. Позвоню вам позже.

– Спасибо. – Беллоу повесил телефонную трубку и посмотрел на Кларка.

– Итак?

– Итак, они пока не знают, что делать. Не знаю и я. Послушай, Джон, перед нами много неизвестных факторов. Мы почти ничего не знаем о террористах. Здесь отсутствует религиозная мотивация, они не являются исламскими фундаменталистами. Таким образом, я не могу использовать против них религию, или бога, или этику. Если они марксисты, это значит, что они безжалостные ублюдки. До сих пор они в общем-то не выходили на связь с нами. Если я не могу говорить с ними, я бессилен.

– О'кей, каковы наши действия?

– Для начала пусть посидят в темноте.

Кларк повернулся:

– Мистер Деннис?

– Да?

– Мы можем отключить электричество в замке?

– Да, – ответил за своего босса инженер парка.

– Отключать, доктор? – спросил Джон у Беллоу. Тот кивнул в ответ. – О'кей, выкручивайте пробки.

– Хорошо. – Инженер сел у компьютерного терминала и подвигал мышкой, чтобы выбрать программу контроля за электричеством. Через несколько секунд он выделил замок из общей сети и нажал на кнопку, отключающую электричество в нем.

– Посмотрим, сколько времени им потребуется, – тихо сказал Беллоу.

Потребовалось пять секунд. Зазвонил телефон Денниса.

– Да? – сказал менеджер парка.

– Зачем вы сделали это?

– Что вы имеете в виду?

– Вы знаете, что я имею в виду. Погас свет.

Доктор Беллоу наклонился над микрофоном:

– Меня зовут доктор Беллоу. С кем я говорю?

– Я – Первый. Я контролирую парк. Кто вы такой?

– Мое имя Пол Беллоу, и меня попросили поговорить с вами.

– А, вы переговорщик. Великолепно. Немедленно включите свет.

– Перед тем как мы сделаем это, – спокойно произнес Беллоу, – мне хотелось бы знать, кто вы. Мое имя вам известно. Я не знаю ваше.

– Я уже сказал это вам. Я – Первый. Вы будете звать меня господин Первый, – равнодушно ответил голос, лишенный волнения или гнева.

– О'кей, мистер Первый, если вы настаиваете, вы можете звать меня Пол.

– Включите электричество, Пол.

– В обмен на это что сделаете вы, мистер Первый?

– В обмен на это я воздержусь от убийства ребенка – пока, – холодно добавил голос.

– Судя по голосу, вы не похожи на варвара, господин Первый, а убийство ребенка – это варварский акт, рассчитанный на то, чтобы сделать ваше положение еще более трудным, а не менее.

– Пол, я сказал вам, что я требую. Сделайте это немедленно. – И линия замолчала.

– Проклятие, – выдохнул Беллоу. – Он знает правила игры.

– Плохо?

Беллоу кивнул.

– Плохо. Он знает, что мы попытаемся сделать, с моей стороны, хочу сказать.

* * *

– Андре, – позвал Рене от своего стола. – Выбери ребенка.

Он уже сделал это, и показал на маленькую голландскую девочку Анну, сидящую в своем кресле со значком «Особое желание». Рене кивнул в знак одобрения. Итак, другая сторона выбрала доктора для переговоров с ним. Имя Пол Беллоу ничего не значило для него, но этот мужчина – испанский психиатр, наверное, опытный или, по крайней мере, обученный, как вести переговоры. Его работа будет заключаться в том, чтобы ослабить их решимость и, в конце концов, убедить их сдаться и, следовательно, приговорить себя к жизни в тюрьме. Ну что ж, посмотрим. Рене посмотрел на часы и решил подождать десять минут.

* * *

Мэллой потянул на себя ручку управления. Вертолет завис и начал снижаться для посадки рядом с заправщиком. Там стояли пять солдат, один из них размахивал сигнальными жезлами, окрашенными в оранжевый цвет. Еще через несколько секунд «Ночной ястреб» коснулся земли. Мэллой выключил турбины и наблюдал за тем, как несущий винт медленно останавливался. Сержант Нэнс открыл боковую дверцу и выпрыгнул из вертолета.

– Время отдыха для экипажа? – спросил по интеркому лейтенант Гаррисон.

– Точно, – фыркнул Мэллой и открыл свою дверцу, чтобы спуститься вниз. Он подошел к человеку, похожему на офицера, стоящему в нескольких ярдах, и ответил на его приветствие, когда подошел, чтобы пожать руку. У Мэллоя была экстренная просьба.

* * *

– Фокус будет заключаться в том, чтобы подобраться как можно ближе, – сказал Ковингтон.

– Да, – кивнул Чавез. Теперь они осторожно проехали к другой стороне замка. Отсюда они слышали грохот аттракциона «пикирующий бомбардировщик» за своими спинами. Вокруг замка было открытое пространство шириной добрых метров сорок, несомненно, запланированное архитекторами, чтобы выделить его и подчеркнуть величие. Их намерение оказалось успешным, но для Динга и Питера весьма затруднило ситуацию. Оба командира не спешили, внимательно осматривая все, начиная с маленьких искусственных ручьев до мостов через них. Они видели окна командного центра, в котором находились террористы, и линия обзора была слишком хороша, так что пришлось отказаться от замысла ворваться вверх по внутренней лестнице. Да и к тому же она была, наверное, под особым наблюдением людей с автоматами.

– Они не облегчают нашу задачу, правда? – заметил Ковингтон.

– Конечно, это не их работа, верно?

– Как продвигается рекогносцировка? – спросил Кларк по кодированной линии радиосвязи.

– Практически закончена, – ответил Чавез. – Мэллой еще не прилетел?

– Только что совершил посадку.

– Отлично, потому что без него нам не проникнуть внутрь.