Текст книги "Мы, монстры. Книга 3: Зверь (СИ)"

Автор книги: Тим Вернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 33 страниц)

       Нивен еще раз глянул на Йена. Тот, естественно, крутил головой, но ничего вокруг не замечал.

       Конечно, Йен стал быстрее, сильнее, увереннее. Гораздо, многократно и даже пугающе. Но от этого – еще больше ослеп. Он и раньше ничего вокруг, корме себя, не замечал, теперь же – даже не считал нужным задуматься о том, что происходит. Он знал: что бы ни происходило, он, потомок Мертвых богов, сможет победить, не глядя.

       Он думал, что сильнее всех.

       А думать так – нельзя.

       Нивен помнил: никогда нельзя ставить точку.

       Йен наконец почувствовал взгляд и вопросительно покосился.

       – Лес в порядке, – тихо сказал Нивен.

       – То есть? – уточнил Йен.

       Нивен пожал плечами.

       – Это, значит, мы сегодня никого не победим? – разочарованно спросил Йен.

       Нивен коротко глянул на Ариса и дернул плечом:

       – Посмотрим.

       – Не страшно, – лениво протянул тот. – У тебя глаза добрые.

       – А у меня? – заинтересовался Йен, развернулся и пошел спиной вперед – чтоб Арис мог рассмотреть его глаза. Но тут же сощурился и взмахнул рукой, очертив перед собой круг. – Слушай, от этой твоей расцветки неподготовленному человеку поплохеть может… Ты откуда вообще родом? Вы там среди гигантских цветов живете и так маскируетесь?

       – Дерево, – бросил Нивен, который в отличие от рыжего идиота шел прямо и смотрел перед собой.

       Йен круто развернулся, в последний момент уклонился от ветки, оказавшейся прямо перед носом, чуть не упал.

       – Если так хочется кого-то победить, – сказал Нивен, шагая вперед и не оборачиваясь, – всегда можешь победить дерево.

       Щелкнул пальцами, подзывая:

       – Арис!

       Тот мгновенно оказался рядом.

       Никакого запаха.

       И чрезмерно шумное топтание.

       “Ты можешь тише, я знаю, – подумал Нивен. – Слишком поздно пытаться обмануть”.

       – Знаешь дорогу? – спросил Нивен.

       Арис с готовностью кивнул.

       – Откуда знаешь? – тут же встрял Йен.

       Арис растерялся, всего на какой-то миг, но Нивен успел даже не заметить – услышать, как сбилось его дыхание. Тут же восстановилось, и Арис сказал:

       – Мы с Гонтаром, знаете, сколько карт изучили, пока поняли, в чем проблема, и откуда беда? Я и запомнил…

       – Моется и карты запоминает! – восхитился Йен. – Эй, эльф, может, возьмем его с собой, когда тут закончим? Незаменимый же экземпляр… Только переодеть так, чтоб от его вида не мутило…

       – Не надо переодевать, – ответил Нивен и коротко глянул на Йена. – Будем выпускать бегать перед противниками…

       Йен был в шаге за спиной цветастого, улыбался широко, весело, но руку держал на рукояти Весла, а взгляд оставался ледяным.

       Наконец-то и он что-то заметил, дубина рыжая. А может и нет. Это в общем-то его обычный взгляд.

       – И они сами сдадутся! – восторженно закончил за него Йен. – Лишь бы мы его убрали!

       – Не, я с вами никуда не поеду, – беспечно отмахнулся Арис. – Я отсюда – сразу домой. Меня там ждут, жена, дети…

       Нивен за спиной у него выбросил ладонь в сторону Йена. Тот, потянувший уже было Весло, раздраженно фыркнул, но рукоять отпустил.

       – Это вы бесцельно слоняетесь где попало, совершаете подвиги, побеждаете монстров, – продолжал Арис. Он уже ушел на пару шагов вперед. Шагал твердо и уверенно, будто всю жизнь этой тропой ходил. – А у меня есть дом, меня там ждут.

       “Вот заладили… – подумал Нивен. – Женщины, жены, дома… Кто, где и кого ждет…”

       Даже у этого есть дети! Интересно, где? Не в болоте ли?

       Теперь он был почти уверен: ниоткуда Арис сюда не приплывал, а если и приплыл – то давным давно. Как иначе объяснить, что он, не глядя, переступает кочки под ногами и совершенно не задумывается прежде, чем повернуть. Йен, конечно, тоже обычно не задумывается, но Йен то и дело куда-то врезается, этот же – точно знает, куда идет.

       И ведет их за собой. Скорее всего, ловушка. Учитывая постоянную ложь и отсутствие запаха, скорее всего, это не человек – очередной монстр.

       А что дети у него… Ну, так и у монстров бывают дети. В конце концов, оба они, что Нивен, что Йен, как раз из таких детей.

       Нивен своих родителей не знал, Йена же его создатели воспитывали. Ну, не Йена – того, кем он был когда-то, века назад. И судя по его ледяному теперь взгляду, по твердому и необратимому “я могу всё”, монстрам не стоит воспитывать своих детей.

       Значит, ничего страшного не случится, если этот цветастый – не вернется обратно.

***

       Рэй остановился у входа в палаты отца. Пристально уставился на Дэшона сверху вниз.

       – То, что Говр сказал там… – осторожный вопрос – даже не вопрос, фраза, намек на него – никак не вязался с тяжелым убийственным взглядом. Если конечно, не видеть то, что в глубине.

       Со стороны могло показаться, что Рэй сейчас холоден и грозен, что он собран, тверд и уверен в себе, но Дэшон видел сквозящую во взгляде тоску, растерянность, даже страх. Непозволительное, неподобающее чувство в Дааре, особенно – для наследника престола.

       Дэшон очень надеялся, что это видел только он, и только потому, что знал Даарена в молодости и еще тогда излучил все его оттенки взгляда. А теперь они перешли по наследству принцу.

       “Дурацкие горцы, – думал Дэшон. – Ему и должно быть страшно! Его отец уходит – это естественно, что ему страшно! И отец его – дурацкий горец! И этого так же воспитал!”

       Дэшон злился – чтобы самому не потеряться в тоске и отчаянии. Там, за дверью, умирал его друг. И даже если бы он знал, что с ним, он бы не смог ничего сделать – в чертовом Дааре только и умели что варить зелья на травах и читать заклинания.

       В общем, Дэшон очень надеялся, что его собственные чувства во взгляде не прочитает никто. Рэй в том числе – его и собственная растерянность убивает. Куда ему еще и чужую…

       – Говр сказал явную глупость, – мягко ответил Дэшон. – Глупо сомневаться в том, что Даар в тебя верит. Сейчас ты – единственное, во что верит Даар. И это не досужие домыслы, Каарэй, как твой Советник я обязан контролировать ситуацию. И знаю, о чем говорю.

       – Только вот… – темный взгляд похолодел. – Ты не мой Советник, Дэшон.

       – Прости, – Дэшон коротко поклонился.

       – Тоже хоронишь отца раньше времени? – голос должен был казаться ледяным, но дрогнул. – Вы все его хороните!

       Раньше Дэшону казалось, что Рэй переменился за последние пару лет. Но это было до того, как месяц назад Даарен не смог подняться с постели, и Рэю пришлось взяться за государственные дела. И вот тогда – тогда Рэй переменился по-настоящему.

       Дэшон бросил по быстрому взгляду в обе стороны коридора, убедился, что вокруг пусто, а потом схватил принца за воротник и с силой тряхнул. Силовые упражнения давались ему все труднее, но сейчас он вложил в это короткое жесткое движение все, что мог, что накопил за последние недели. Рэй изумленно уставился на него – даже забыл, что сердится.

       – Не кричи, – чуть слышно процедил Дэшон и отпустил. – Не на меня, Рэй. Или хотя бы думай, что именно кричишь. Ты – не он, чтобы позволять себе подобное.

       Рэй моргнул, приходя в себя. Уставился с уже настоящей темной злостью – хоть так, но Дэшон ненадолго убрал растерянность и страх из глубин его взгляда.

       – Я – не он, – в тон ему процедил Рэй. Рывком распахнул дверь и тут же захлопнул ее за собой.

       Дэшон еще раз глянул по сторонам и тяжело вздохнул.

       Рэй – не Даарен. Он очень пытается им быть, но ничегошеньки не выходит.

Глава 6. Остров

  Запах болота доносился издалека, когда вокруг еще простирался лес, а почва под ногами была твердой. Йен в очередной раз огляделся.

       Кроме запаха – лес как лес. Никакой засухи, наоборот, влаги будто больше, висит в воздухе, словно в Нат-Кад вернулись.

       Воняет примерно так же.

       Арис шел далеко впереди, еще мягче, чем раньше, гораздо медленнее: прощупывал почву под ногами, будто боялся провалиться. Нивен почти в такт с ним двигался в шаге за его спиной.

       Йен отстал на несколько шагов – решил не мешать им выяснять отношения, если вдруг начнут.

       Ушастый казался чересчур напряженным. Что-то случилось с ним там, у моря, а Арис очень некстати подошел, вот и вызвал такую реакцию. У Нивена, небось, уже и кинжалы в руках… Только и ждет чего-нибудь: выпада, провокации, лишнего кривого слова.

       Чего-то, что, по его мнению, позволит ударить в ответ.

       “Ну дурак же! – в очередной раз подумал Йен. – Придумал себе правил и запретов, а теперь старательно пытается придумать, как их обойти…”

       Ему казалось, Нивен слишком старается, пытаясь уйти от Лаэфа как можно дальше. Он может десятки, сотни раз повторять всем и себе в том числе, что теперь он – хороший человек. Может спасать всех, попавших в беду, помогать каждому без исключения страждущему, встретившемуся в пути, может хоть зверей лечить, хоть кусты поливать – он никуда не денется от себя.

       Рожа стала другого цвета. Бог тьмы больше не может отдавать ему приказы. Но Нивен-то – Нивен и остался. И если ему так мешает этот цветастый дурак, почему бы не использовать кинжалы, как привык, как делал всегда?

       Дорога-то – одна. Что они, сами до болота не дойдут?

       “Надо спросить, – решил Йен. – Как только выберемся из болот – спросить, что его останавливает, и как он решает, что черта пройдена”.

       Нивену не слишком хорошо давались объяснения, и все же он – единственный, к кому Йен мог за ними прямо обратиться. И каким бы человеком Нивен себя ни считал, он был недостаточно человеком, чтобы смотреть на Йена так, как посмотрели бы нормальные люди, попытайся он спросить нечто подобное у них.

       Так, по крайней мере, Йену казалось.

       Он никогда не пытался.

       Он с детства – со своего второго детства – понял одну простую истину: хочешь жить среди людей – прикидывайся одним из них. Понял неосознанно. Почувствовал – так сказал бы Нивен. Потому что только недавно Йен разобрался, насколько он на самом деле не человек.

       Свое первое детство – когда он знал, насколько нечеловек – Йен так и не смог вспомнить до конца.

       Земля под ногами стала едва заметно проседать, и не успел Йен об этом сообщить, как Арис далеко впереди громко сказал:

       – Пришли!

       Йен ускорил шаг. Как оказалось, он совсем отстал.

       “Ничего так прикрываю… – подумал он и тут же оправдался. – Это всё ушастый виноват! Это я от него набрался манеры уходить в себя не вовремя… С другой стороны, у него там, в нем, Лаэф был, ему было с кем поговорить. А у меня? А у меня – только я”.

       Йен вынырнул из-под широкой ветки – и тропа оборвалась, уперевшись в берег.

       Остановился рядом с Нивеном, выдохнул. Вдыхать снова не хотелось – запах сделался плотным и острым.

       Болото было огромным – другой его берег виднелся вдали, виднелся мутно – за плотным желто-зеленым туманом, что стеной стоял над топью. Почва теперь не просто проседала – заметно проваливалась: Йену казалось, стоило им остановиться, их начало затягивает под землю.

       Очень медленно. Незаметно.

       Он вдруг представил себе Ух’эра, который, на мгновение высунув руку из-под земли, обмотал золотой нитью сапоги и теперь так осторо-о-ожно тянет к себе, вниз. Сейчас вот замер – потому что почувствовал: Затхэ смотрит на него.

       Хитрый, хитрый Ух’эр…

       Потом Йен почувствовал, что и на него смотрят.

       Нивен.

       Долго и пристально.

       – У меня ностальгия, – оправдался Йен. – Когда вижу туман над водой, сразу кажется, что где-то рядом башня, и ее надо сломать.

       Нивен хмыкнул, мягко двинулся вперед, опустился на колено у самой кромки болота и приложил руку к земле.

       Арис тоже двинулся вперед, присел на расстоянии нескольких шагов от Нивена, с опасливым интересом уставился на него. Спустя несколько долгих тягучих секунд, осторожно спросил:

       – Ну?

       Нивен нахмурился, глядя вниз. Естественно, не руку рассматривал. Естественно, снова вовремя в себя уйти решил.

       Кажется, это у них по очереди сегодня происходит.

       «Как мы до сих пор выжили-то?» – задумался Йен.

       – Странно, – сказал Нивен тем временем.

       Йен на всякий случай снова взялся за Весло. И в этот раз – не просто чтобы поддержать ушастого: Арис, вместо того, чтоб озаботиться или заволноваться, вдруг широко улыбнулся. Нивен этого, естественоо, не видел – до сих пор смотрел в землю рядом со своей рукой. Очень ему интересная была эта земля.

       – Оно не сохнет, наоборот… – продолжал Нивен. – Переполненное.

       – Правда? – Арис удивился почти что восхищенно.

       И опять Нивен не обратил внимания.

       “А тут признаю – это я виноват, – подумал Йен, – ушастый привык к моим ненормальным реакциям, вот и не видит, когда ненормально с остальными".

       Собрался было неслышно шагнуть к Арису, но земля сделала под ногами громкий “чвяк!”, и тот с улыбкой обернулся к нему.

       Нивен швырнул кинжал молниеносно – стоило тому перевести взгляд.

       Взмах руки был почти незаметным, и отреагировать на него не успел бы никто.

       Арис и не отреагировал.

       Кинжал вонзился ему в плечо – естественно, Нивен туда и целился. И медленно поднял взгляд после броска.

       Ариса все с той же улыбкой уставился теперь на Нивена. С живой, насмешливой и вполне человеческой улыбкой. Правда, у него в плече торчал кинжал, и улыбка, по-хорошему, должна была бы стать, как минимум, чуть более блеклой…

       – А ты умный, – доверительно сказал он Нивену. – Но так даже интереснее.

       – Эй! – возмутился Йен, снова заставляя того обернуться. – Это я умный! Он чувствительный! И еще крутится…

       – Вы не похожи на других, – улыбка изменилась, стала вдруг почти доброй, почти отеческой. – С вами интереснее. Но насчет тебя… – Арис сочувственно покачал головой. – Кто тебе сказал, что ты умный, рыжий мальчик? Тебя обманули.

       – Нормально! – обиделся Йен. – Ушастый в тебя ножики бросает, а ты решил меня обидеть? Может, тебе нравится, когда в тебя бросают ножики?

       Он с мягким шорохом потянул Весло из ножен.

       Арис медленно вытащил кинжал из раны. Бросил в топь рядом с собой – и та мгновенно проглотила его. А раны не было – только чуть заметный порез на цветастой одежде.

       Нивен легко вскочил на ноги, рванул мечи из-за спины.

       Арис не шелохнулся.

       – Ты расстраиваешь меня, – сказал он Йену, и действительно выглядел искренне расстроенным, покосился на Нивена, добавил. – Вы оба. Казались куда более интересными существами, чем другие, но вот что-то пошло не так – и вы туда же, хватаетесь за ваше бесполезное оружие. А ведь могли бы уже догадаться, что оно бесполезное.

       – Были другие? – спросил Нивен.

       – Наконец-то! – воскликнул Арис и тихо бросил Йену. – Все еще уверен, что ты умный? Он, впрочем, тоже… – а потом развернулся к Нивену, продолжил громче. – Всего два раза упомянул о других – и наконец-то ты додумался спросить! Да, детки, – оглядел обоих, хитро щурясь, – были другие. Такие же, как вы. Герои, рвущиеся спасти остров, людей, зверей… – он неопределенно взмахнул рукой. – Им без разницы, что спасать, верно?

       Нивен сделал плавный, скользящий шаг к нему. Он каким-то образом не увязал в местной грязи, чертов эльф.

       «Жрать надо меньше, – мысленно фыркнул Йен. – И ты увязать не будешь».

       В общем, правильно Нивен пошел, если предполагать, что это Арис – обычный монстр. Но в том и дело – он явно необычный. Не бросается с ревом, не пытается затащить в болото, к которому так долго вел, и даже не порывается съесть.

       Вроде и монстр – а непонятный.

       Почти как человек.

       “Значит, представим, что это человек, – подумал Йен. – Думай, что бы ты делал, будь он человеком…”

       Он медленно вернул Весло в ножны. Нивен мрачно покосился на него, но замер вместо того, чтобы сделать следующий шаг. Арис довольно заулыбался.

       Ясно же: он хочет поговорить. Ему одиноко, с болотом больно не наговоришься, а прикидываться цветастым душкой – утомительно. Он думает, что умнее других. Что умнее их. Ему должно быть, очень хочется об этом рассказать.

       “Ну так давай, – подумал Йен. – Рассказывай”.

       Нивен продолжал сверлить убийственным взглядом, означающим, вероятно: “Ты что творишь?”, а Йен поднял пустые ладони и сделал шаг к Арису: не мягкий и крадущийся – совершенно не угрожающий широкий шаг с очередным громким “чвяк!”.

       – Значит, ты приводишь сюда тех, кто хочет помочь? – спросил Йен.

       – “Хочет помочь”! – передразнил Арис. – А у вас выбора нет, ребятки. Вы обязаны помогать. Иначе – какие из вас герои? Никому ведь не хочется, чтоб о нем пошла молва, что отказал кому-то в спасении? Пусть даже болоту! К тому же… – Арис сделал паузу, огляделся, будто кто-то мог послушать и заговорил тише, доверительнее. – Что вам еще делать? Вам больше и идти некуда, только в болото. Вас же не ждут. Никто. Нигде. Никогда. Иначе, будем честны, с чего бы идти геройствовать, да?

       “А ушастый меня считает разговорчивым”, – мысленно хмыкнул Йен. И подсказал:

       – Нас никто не будет искать…

       – Молодец, – Арис даже хлопнул в ладоши. – В точку!

       – И что ты собираешься с нами сделать? – осторожно спросил Йен. И снова сдержался, чтоб не закончить вопрос: “Заговорить до смерти?”

       – Заберу вашу жизненную силу, – Арис пожал плечами. – Извините, парни, иначе – никак.

       – Болото высыхало, – вдруг подал голос Нивен, мечи он не спрятал, но больше не пытался подойти и, кажется, догадался, что Йен решил поболтать с противником. – Раньше. Давно. Я услышал.

       – А ты и правда умный, – Арис прищурился и погрозил ему пальцем.

       – Чувствительный! – громким шепотом подсказал Йен. Арис гневно сверкнул взглядом. Он устраивал свое представление, а Йен – мешал.

       “Нет, – понял Йен. – Не то делаю”.

       Сейчас пришло время помолчать – пусть выскажется существо. С людьми такое работает – если их слушать, они говорят. А вот если постоянно встревать… Жаль, Йен не изучил всю тему бесед в достаточной мере – не было необходимости: с людьми, как правило, не случается такого, что ткнешь их кинжалом – а им всё равно. Жаль. Потому что этого, не дающегося кинжалам, жизненно необходимо раскрутить на правду сейчас, чтобы понять, кто он такой. И как его убить.

       Но шансы есть – он явно не против поболтать.

       Глупый жалкий одинокий монстр…

       – Ну-ну, – подогнал Йен Ариса и подсказал, на чем тот остановился. – Болото высыхало и…

       – Высыхало не болото, – покачал головой тот. – Весь остров. Давний, как мир, древний и живой, он умирал. Сил было все меньше, жажда – все сильнее…

       И снова надолго умолк, глядя в одну точку, Йен тяжело вздохнул, закатил глаза, потом – покосился на Нивена: тот деланно расслабленно опустил мечи и даже наклонил голову набок, это у него означало, что он внимательно слушает. Йен перевел взгляд на Ариса и собрался было подсказывать снова, когда тот вскинулся и продолжил:

       – Сохли деревья, падали замертво звери, люди расселились вдоль побережья, но увидели, что грядет засуха – и стали уходить. Отец Гонтара оставался до последнего. В год, когда никто не приплыл на остров, он и его работник отправились в чащу посмотреть, нет ли возможности спастись от засухи. Дошли сердца острова – едва дышащего. И так получилось, что… работник дотронулся до него первым.

       – Сердце острова – здесь? – уточнил Йен. – Болото? – понял, что прозвучало неуважительно и тут же продолжил вопрос. – Болото съело работника?

       “Черт! – подумал он. – Это тоже как-то неуважительно вышло…”

       – Не болото – остров, – ответил Арис жестко, кажется, начал догадываться, что над ним и его исповедью изо всех сил стараются не издеваться. – И не съел – выпил жизненную силу. Оболочку же – оставил.

       – Но переодеть-то мог? Оболочку? – тут Йен уже не смог сдержаться. – Чтоб у людей в глазах не рябило!

       Арис сначала возмущенно раздул ноздри, открыл было рот, чтоб ответить, но вместо этого вдруг расхохотался.

       – Вы смешные, – уважительно кивнул Йену, – все эти шутки про одежду… Мне даже жаль вас немного. Но поймите, без вас я умру, – очертил рукой широкий круг, – все здесь умрет. Только так я… только так остров может выжить: встречать таких, как вы, среди гостей, приводить сюда и забирать их силу.

       – Почему таких, как мы? – уточнил Йен. – Типа у героев силы больше?

       – Нет у вас силы, – почти ласково покачал головой Арис, – ваша сила – в одиночестве. Но в нем – и слабость. Вас никто не будет искать, как ты верно подметил, рыжий мальчик. И точно никто не напишет историю о том, как вас сожрало вонючее болото – даже если вдруг узнает. Никто не любит таких историй...

       Он снова задумался.

       Йен опять глянул на Нивена.

       Вокруг.

       На небо.

       На простертые ветви деревьев у опушки.

       Тяжело вздохнул, набрал в легкие побольше воздуха и оглушительно прокашлялся. Арис поднял на него растерянный, задумчивый взгляд. Кивнул, тоже медленно и задумчиво. Продолжил:

       – Потому у нас тут тихо, спокойно, а все гости – живы, здоровы… Те, которые должны вернуться домой.

       – Не боишься? – подал голос Нивен. – Проще победить обычных людей, чем нас.

       – А вы и есть обычные люди, – Арис заулыбался совсем широко. – Просто слишком высокого о себе мнения.

       Опустил руку в болото – и в одно мгновение переменился: будто бы мхом покрылся, зеленым, зловонным, мокрым мхом. Не стало Ариса и его цветастой одежды с мягкими тапками: у болота сидело и пристально смотрело на них большое зеленое чучело.

       – Э-э… – протянул Йен и помахал пальцем, очерчивая его силуэт в воздухе. – Ты перестарался. Я, конечно, говорил, что надо поменьше цвета, но чтоб настолько…

       Существо жабьим длинным прыжком метнулось к Нивену – расценив, видимо, его как самого опасного противника.

       Вечная ошибка большинства их противников. Как правило – последняя.

       Только вот – они так и не выяснили, как это зеленое победить.

       Нивен вскинул мечи, крутанулся, отсек протянутую было к нему лапу, вторым мечом – чиркнул по животу. Существо как будто не обратило внимания, прыгнуло еще раз, сбило с ног, и Нивен перекатился назад через плечо. Вышел на колено, выбросил обе руки вперед – и существо, метнувшись к нему в очередном прыжке, напоролось на оба меча.

       Но снова не обратило внимания: с размаху опустило оставшуюся целой руку – лапу? – ему на голову и застыло.

       Всё застыло.

       Йен был уже в шаге от него, когда понял: шага он не сделает. Ноги на этот раз всерьез засосала в себя почва, которая тоже налилась зеленым цветом, просела, обхватила у самых колен.

       – Да чтоб тебя! – выдохнул он и принялся вытаскивать ногу. Бросил быстрый взгляд на Нивена. Там будто бы ничего не происходило: он так и стоял на колене, а напоровшийся на мечи бывший Арис так и держал руку на его голове. Только вот вторая зеленая рука уже снова отрастала, болото сыто бурлило, тварь, как показалось Йену, благостно лыбилась, а Нивен стремительно бледнел.

       “Сколько можно убивать эльфа?!” – возмущенно подумал Йен.

       Попытался еще раз вытащить ногу, вторую. Пару раз бессмысленно дернулся, а потом вдруг понял, что делать. Вспомнил, что делать. Он сможет. Он может всё.

       “Плащ жалко”, – подумал он отстраненно и закрыл глаза.

       Бросил Весло.

       “Я – Затхэ, – сказал себе. – Я – Затхэ…”

       Выдохнул тихо-тихо, медленно, раскинул руки в стороны – взмахнул крыльями, оттолкнулся от воздуха – и взлетел.

       Сверху увидел, как Арис вскинулся, как благостная улыбка пропала, зато рот открылся широко, изумленно, будто в беззвучном крике.

       “Обычные люди, – мысленно передразнил его Йен, – ага, как же… Я – Зат...”

       И захлебнулся на середине мысли.

       Оно пришло, всё разом.

       Все смутные, темные воспоминания, все куски снов, обломки фраз, знакомые имена, выцветшие от времени образы: всё сложилось в одно целое.

       Да, он – Затхэ.

       Самый первый монстр.

       Дышать было нечем, и Йен не удержался в воздухе, рухнул вниз, упал рядом с перепуганным зеленым дураком. В одно бесконечно болезненное мгновение обернулся человеком, выбросил руку и схватил того за горло. Отшвырнул от Нивена, прыгнул, оказываясь рядом, снова схватил за горло. Вжал в землю.

       Сейчас будет хруст.

       Нет, не так…

       С ним – всё не так, с этим зеленым.

       Его не задушишь, не убьешь.

       Взгляд Ариса наконец стал осмысленным, более того – тот снова обернулся человеком. Прохрипел:

       – Кто ты?!

       “Ты смотри… – все так же отстраненно подумал Йен. – На жалость давить будет? Как будто я знаю, что это такое!”

       Ухмыльнулся, шепнул в ответ:

       – Смотри, – и, повторяя его недавний жест, впечатал ладонь в лоб. Второй рукой – продолжил сжимать шею. Чтобы теперь у Ариса не было выбора – чтоб он попытался выжить за счет силы Затхэ.

       Арис, судорожно пытаясь вдохнуть, и впрямь потянул в себя силу. Потянул саму жизнь.

       Йен ухмыльнулся шире, надавил сильнее. Арис дернулся, будто попытался вырваться из хватки.

       Не выйдет – от Затхэ не уйдешь.

       – Ты расстраиваешь меня, – процедил Йен, повторяя его недавние слова. – Ты казался куда более интересным существом.

       Арис судорожно бился под его руками, захлебываясь.

       Всхлипывало рядом болото, выбрасывало зеленые щупальца, взвивалось туманом, то тут, то там проседала земля, выло что-то на другом берегу.

       А Йен держал.

       Оно пришло само собой. Как понимание, что людей надо слушать. И что нельзя задавать им некоторые вопросы.

       Так и это: твердое, уверенное знание, что сила Затхэ – не та сила, которой сможет насытится этот мелкий монстр. Она разорвет его на куски. Она любого разорвет. Ну или…

       Арис дернулся еще раз и затих. И следом затихло всё вокруг.

       Ну или мелкий монстр попросту захлебнется.

       – А мог бы так красиво разлететься… – пробормотал Йен и в последний раз с силой надавил на шею. Шея хрустнула.

       Йен поднялся и двумя мощными пинками отправил тело в болото.

***

       Хлесткий удар по щеке заставил Нивена открыть глаза, хоть делать этого совершенно не хотелось. Хотелось спать. Только спать. И чтобы без снов. Он ведь умеет спать без снов…

       Еще один удар заставил сосредоточить взгляд на бьющем.

       Плащ на нем был разорван, рукава болтались на честном слове. И что-то странное творилось со взглядом. То есть еще страннее, чем обычно. Раньше он был просто холодным, теперь – потемнел. Потерял все оттенки. Стал бездонным.

       Жуткая болотная вонь отрезвила окончательно.

       – Мы победили? – прошептал Нивен.

       – Ага, – кивнул Йен и передразнил. – “Мы”! “Победили”!

       – Ты? – поправился Нивен.

       – Победил! – гордо кивнул Йен.

       – Что с тобой? – Нивен попытался сесть, чуть не упал, уперся рукой в землю. – Что-то… – поднял вторую руку и взмахнул пальцем, очерчивая круг перед собой, повторяя любимый жест Йена, – … с глазами?

       – Вроде, на месте, – хмыкнул Йен и поднялся, прошагал в сторону, поднял Весло. Один рукав отпал. Нивен осторожно поднял свои мечи и сунул их в ножны. Попытался подняться. Не вышло.

       – Я вспомнил, – бросил Йен, пряча Весло. И поднял взгляд. Темный, холодный, бездонный взгляд. – Я всё вспомнил.

       Подумал и с деланной беззаботностью добавил:

       – По ходу дела убил и выбросил зеленую пакость.

       Подошел и протянул руку.

       – Надо было не выбрасывать – подошел бы тебе для нового плаща.

       Нивен обхватил его запястье, рывком поднялся.

       – Новый плащ нужен тебе, – отметил он, пошатнулся и удержался за плечо Йена.

       – Да, – легко согласился тот, – но я не ношу зеленое и вонючее.

       – Мой плащ не воняет! – возмутился Нивен.

       – Ага, – так же легко согласился Йен и двинулся прочь по тропе. Не оборачиваясь бросил. – Ты его сколько лет носишь?

       – Я его стираю!

       – Раз в сколько лет?

       Нивен вздохнул и, пошатываясь, побрел следом.