Текст книги "Семь порочных дней (ЛП)"
Автор книги: Тесса Дэр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)
Колину надоело притворяться
Он отвел Минерву в карточный салон, где, поприветствовав полдюжины знакомых, собравшихся за столом, покрытым зеленым сукном, представил ее как вздорную иностранку: то ли свою любовницу, то ли наемную убийцу Мелисанду.
Усевшись за стол, он усадил спутницу себе на колени, положил руку ей на плечо и ленивыми движениями начал поглаживать ее кожу над вырезом платья.
– Прижимайтесь ко мне теснее, – прошептал Колин на ухо Минерве, а заодно, воспользовавшись возможностью, ласково прикусил ее мочку зубами.
В общем, он принял очень удобную позу. И вовсе не для того, чтобы притвориться перед Хэлфордом или что-то доказать мисс Хайвуд или еще кому-то. Просто он хотел ее и устал это скрывать.
– Ну что, Пэйн, сыграем в брэг (46)? – потянулся за колодой карт герцог.
Колин обвел внимательным взглядом монеты и фишки, разбросанные по столу.
– Поставь за меня соверен. У меня с собой маловато монет.
– Ну разумеется! – герцог подвинул к нему два столбика шиллингов по десять монет в каждом.
Минерва напряглась на коленях у Пэйна.
– Спокойно, – прошептал он ей на ухо. – Доверьтесь мне.
Мисс Хайвуд должна понять, что это необходимо: несколько часов за карточным столом обеспечат их деньгами на еду и ночлег.
Она недоверчиво хмыкнула, но не пошевелилась.
– Будь гостеприимным хозяином, Хэл. Прикажи одному из этих нахалов в ливрее принести моей даме еды и вина. Ей нужно немного подкрепиться.
– Судя по твоему виду, тебе тоже.
– Это точно, – ухмыльнулся Пэйн. – Мы порядком истощили друг друга за последние несколько дней.
Другие игроки весело рассмеялись, а герцог взмахом руки приказал принести закуски и начал сдавать карты. За игрой он всегда бывал сосредоточен.
Колин тоже с головой погрузился в игру, а Минерва между тем принялась за еду.
Впрочем, время от времени она вспоминала о своем спутнике. Пока он пытался сосредоточиться на картах, пришедших к нему после сдачи, она наполнила бокал Пэйна кларетом. Затем Минерва сделала для виконта бутерброд из ломтя жареной свинины, вложенного между двумя половинками булочки, смазанными сливочным маслом. При этом, испачкав маслом большой палец, она сунула его в рот и облизнула. Колин понимал, что мисс Хайвуд вовсе не пыталась кокетничать или соблазнять его, однако тут же чертовски возбудился.
Еще той ночью, когда эта девушка пришла к нему в башню, он заметил, что в ее натуре есть неподдельная чувственность, но она проявляется, лишь когда Минерва чувствует себя уверенно. Или когда выпьет немного вина. Похоже, ей не помешало бы обрести постоянную уверенность в себе. Может, в этом ей до некоторой степени поможет вступление в члены Королевского геологического общества? Хотя куда полезнее в этом случае было бы найти подходящего мужчину – того, кто посеет в душе этой женщины семена уверенности и поможет им вырасти в сильную, здоровую лозу, которая принесет обильные, сладкие плоды.
Но в данный момент Минерву интересовали лишь те фрукты, что лежали перед ней на блюде: абрикосы и виноград. Главной целью сейчас было – набить пустой желудок, чем она с усердием и занималась, жадно поглощая нарезанный треугольниками сыр и ломтики ветчины. Когда проходящий мимо лакей предложил мисс Хайвуд лежащие на подносе крошечные пирожные, она потянулась за ними обеими руками.
Сунув одно пирожное себе в рот, она предложила другое Пэйну. Тот обхватил запястье своей «любовницы» и губами взял этот маленький кусочек выпечки из ее пальцев, заодно коснувшись их языком. Минерва еле слышно вздохнула, и этот звук показался виконту слаще, чем любое пирожное с джемом.
Хэлфорд негромко кашлянул.
– Делай ставку!
Колин поставил монету в один шиллинг на ребро и катнул ее в центр стола.
– Разумеется.
Так все и продолжалось: Пэйн играл, они ели. Когда оба насытились, виконт подал знак лакею унести тарелки и подносы.
Минерва удобнее устроилась на коленях спутника. Она перебирала пальцами пряди у него на затылке и поглаживала его шею, тем самым даря расслабление усталым мышцам, а Колин думал о том, что не заслуживает этих добрых прикосновений.
Он прижал губы к ее уху и прошептал:
– Вы ведь знаете, что я сожалею о том, как вел себя с вами раньше?
Она еле заметно кивнула.
С тихим стоном виконт обнял ее рукой за талию и привлек к себе. Минерва положила голову ему на грудь.
– Поспите, если хотите, – он поцеловал спутницу в макушку.
Мисс Хайвуд глубоко вздохнула, крепче прижавшись к его груди. Эта близость, возникшая в их отношениях... Казалось бы, ее легко объяснить тем, что они пережили вместе столько приключений за прошедшие дни. И всё же она казалась удивительной.
Пэйн переспал со многими женщинами. К некоторым другим дамам он испытывал теплые чувства. Но до сих пор Колин изо всех сил старался не смешивать эти сферы. Одних женщин он считал своими друзьями, а с другими спал. Каждый раз, когда это правило им нарушалось, случались какие-нибудь напасти.
С самого начала было ясно, что Минерва Хайвуд принесет лишь неприятности. Но, ей-богу, он и сам доставил ей немало проблем. Сейчас, прижавшись к его груди, она казалась такой миниатюрной и хрупкой. Но за прошедшие двадцать четыре часа ей пришлось прошагать не одну милю по сельским проселкам, под дулом пистолета отдать все свои деньги грабителям, наставить на одного из них нож, а еще войти в дом, забитый под завязку вакхическими картинами и скульптурами, при виде которых завизжала бы любая благовоспитанная девственница. А перед этим Минерва еще и испытала свой первый оргазм.
И ни разу она не расплакалась беспомощно, не попросила отвезти ее домой. Ни одна другая женщина в подобных обстоятельствах не повела бы себя так.
Колин торжественно поклялся себе, что даже если он и не сделал больше ничего хорошего в жизни, он обязательно доставит мисс Хайвуд в Эдинбург на симпозиум. Вовремя, целой и невредимой. И девственницей. Что бы там ни было, он воплотит в жизнь свои добрые намерения.
Пэйн ласково погладил волосы и спину Минервы левой рукой, правой поднимая со стола карты, и прошептал снова:
– Поспите.
Она поерзала, устраиваясь удобнее на его коленях. Ее бедро потерлось о его. Тело Пэйна мгновенно отреагировало, повинуясь инстинкту. Кровь прилила к его чреслам, член напрягся, ослабела и без того шаткая решимость следовать своей клятве. Колин хотел эту женщину и не мог притворяться, что это не так.
Но он должен скрывать другое, более глубокое чувство, зарождающееся в душе – безграничную нежность. Этот простой и в то же время невероятный факт его тревожил.
______________________________
Примечания переводчика:
45) Принни – прозвище старшего сына Георга III, будущего короля Георга IV.
46) Брэг – старинная карточная игра, предшественница покера.
Глава 19
И вновь Минерва очнулась в объятиях Колина, ощущая силу его рук, а также исходящее от его тела тепло и аромат гвоздики. Она уже начала привыкать к таким пробуждениям. Не спеша окончательно просыпаться, Минерва позволила себе еще минутку побалансировать на грани сна, крепко обнимая Пэйна за шею и дыша ему в жилет.
Она доверяла этому человеку, хотя он был отъявленным лжецом и бесстыжим повесой. Доверяла достаточно, чтобы уснуть в его объятиях в этом обиталище порока.
Из-под полуопущенных ресниц Минерва посмотрела на ломберный стол, пытаясь разглядеть карты и монеты. Как долго она дремала? Кажется, уже очень поздно. Похоже, почти все игроки отправились спать – остались только Колин и Хэлфорд.
Она вгляделась в кучку шиллингов перед виконтом. Выиграл ли тот достаточно, чтобы хватило на продолжение путешествия? В начале игры у него было двадцать шиллингов. Но теперь она насчитала всего... четыре.
Сердце замерло. О боже, как он мог! Она доверилась Колину, а тот проигрывает их деньги.
Подняв взгляд на карты в руке Пэйна, Минерва чуть успокоилась. Без очков она не могла их четко видеть, но различила, что все они красной масти и фигурные. Элементарная логика подсказывала, что комбинация неплохая: уж хотя бы пара валетов имеется – как и надежда выиграть эту партию.
Центр стола был завален монетами. На кону достаточно денег, чтобы восполнить отнятое грабителями. Может, в этом и состоял план Колина?
– Всего лишь жалкая пара девяток, – с этими словами герцог кинул на стол свои карты. – Уверен, у тебя есть что-то получше, Пэйн.
Да, конечно. Чувствуя, как от восторга закружилась голова, Минерва ухватилась пальцами за жилетный карман своего спутника.
– Жаль тебя разочаровывать, Хэл, но ты меня побил, – ответил виконт, немного помолчав, и положил карты перед собой рубашкой вверх.
Алчно рассмеявшись, герцог Хэлфордский сгреб свой выигрыш.
Потрясенная Минерва отпустила жилетный карман, за который держалась, чувствуя, как ее охватывает ужас. Четыре шиллинга! Это всё, что у них осталось! Пока Колин не проиграл последние деньги, нужно вытащить его из-за карточного стола.
Но как это сделать? Благодаря сумасбродным выдумкам виконта ей нельзя даже с ним заговорить. И хозяин дома, и его гости считают, что она – либо беглая принцесса Мелисанда из крошечного альпийского княжества, либо убийца, которая может передушить их всех во сне, а в свободное время – еще и любовница Пэйна, опытная и чувственная.
Минерва закусила губу. Так, может, именно благодаря этому удастся отвлечь Колина от игры без слов?
Усевшись поудобнее на его коленях, она протянула руку и погладила его по волосам. Густые каштановые локоны пробежали между ее пальцев, скользнув по ладони. Другой рукой она распустила узел его галстука, а затем медленным, чувственным движением стянула эту полоску ткани с шеи Пэйна, отчего тот, как показалось Минерве, еле слышно застонал.
Она зарылась носом в его шею, ощущая исходящий от его кожи смутный, пьянящий аромат бренди. С такого близкого расстояния, без очков, небритое лицо Колина виделось ей лишь расплывчатым пятном, но пятном до боли красивым. Наклонившись, Минерва поцеловала виконта в щеку.
Он затаил дыхание, и Минерва, струсив, чуть не отказалась от своего намерения. Но, раз уж затеяла эту игру, отступать было нельзя.
Она снова прижалась в поцелуе к своему «любовнику». Сидящий напротив герцог сдержанно рассмеялся. Сердце Минервы чуть не остановилось. Она замерла, не отрывая губ от небритого подбородка Колина. И о чем она только думает? Вообразила себя бесстыжей соблазнительницей? Это она-то? Разумеется, Хэлфорд в это не поверит, как и любой другой человек, находящийся в здравом уме.
– Пэйн, – предложил герцог, – может, тебе стоит пропустить партию? Похоже, надо уложить в постель очаровательную Мелисанду.
Кадык виконта дернулся.
– Она может подождать.
– Она-то да, – понимающе хохотнул герцог, – а вот ты? Никогда не видел, чтобы у кого-то так побелели костяшки пальцев.
Минерву охватило радостное возбуждение. Хэлфорд поверил, и на Колина ее ласки тоже подействовали! Значит, она – настоящая соблазнительница. Правда, главная цель – вытащить виконта из-за карт – еще не достигнута.
Минерва удвоила усилия. Она запустила пальцы в его волосы, скользнула языком по его шее – от основания до мочки уха, а затем обвела кончиком языка каждый завиток ушной раковины Пэйна и прошептала:
– Отнеси меня наверх. Сейчас же!
Колин сжал ткань платья у нее на спине и резко дернул, отчего у Минервы перехватило дыхание. Но этот суровый тайный упрек только раззадорил ее мятежную натуру. Чья была идея навязать ей этот образ? Так что нечего жаловаться. К тому же Минерве даже отчасти нравилась ее роль. Судя по твердой, горячей выпуклости, пульсирующей возле ее бедра, кое-какая часть Пэйна тоже этим наслаждалась.
А эта штука у него не обманывает.
Поцеловав Колина в ключицу, Минерва расстегнула пару пуговиц на его рубашке и погладила пальцами его гладкую мускулистую грудь.
Глядя на это, герцог заметил:
– У тебя осталось совсем мало монет, Пэйн. Если не желаешь развлечь Мелисанду сам, может, сыграем на нее по-дружески? Я готов поставить немало против таких бросающихся в глаза прелестей.
Не желая выдать, что поняла слова герцога, Минерва еле удержалась от сердитого взгляда на него и с трудом подавила рвотный позыв.
Колин тоже напрягся.
– Осторожнее выражайся, Хэл.
– Зачем? Похоже, она не понимает ни слова из нашего разговора. – Герцог перетасовал и сдал карты. – Одна партия, один победитель. Ты поставишь свою девицу, а я – одну из своих. Тот, кто выиграет, сможет сегодня насладиться сразу обеими.
Тело Колина мгновенно напряглось и закаменело. Одну руку он сжал в кулак, а второй потянулся к пистолету у бедра.
У Минервы кровь застыла в жилах. Разумеется, неплохо, что Пэйн готов броситься на защиту, но меньше всего им сейчас нужна ссора с герцогом. Их вышвырнут из поместья Уинтерсет на ночь глядя и без гроша в кармане.
Считанные мгновения отделяли их от катастрофы, но, судя по яростному виду Колина, тот не заглядывал в будущее дальше, чем на десять секунд.
Он снял Минерву со своих коленей, встал и, нацелив указательный палец на герцога, начал:
– Никогда не...
Хлоп!
Минерва ударила его по щеке.
Колин, явно озадаченный, удивленно воззрился на нее.
Она пожала плечами. Он сам не оставил ей выбора. Надо же как-то предотвратить стычку между двумя мужчинами. Если она первой затеет свару с Пэйном, тот не сможет поссориться с герцогом. Так что...
Хлоп!
На этот раз она ударила наотмашь левой рукой, отчего голову виконта отбросило в противоположную сторону.
Затем Минерва сделала шаг назад, изображая сильную ярость, по ее мнению, приличествующую альпийской принцессе-убийце с горячей кровью. Сузив глаза, она прошипела с сильным акцентом – не то французским, не то итальянским:
– Ты-ы-ы! Уб. Людок.
Колин наморщил лоб.
– Что?
«Господи, помоги!» – мелькнуло в голове у Минервы.
– Ты-ы-ы! – Она толкнула Пэйна ладонями в грудь. – Уб. Людок.
Вскочив со стула, Хэлфорд рассмеялся.
– Полагаю, она назвала тебя ублюдком, дружище. Ты влип. Эта девица все-таки немного понимает по-английски. Чёрт!
Наконец до Колина дошло.
– Но, Мелисанда, я могу всё объяснить.
Минерва кружила вокруг него, повторяя:
– Уб. Людок. Уб. Людок.
Стараясь не рассмеяться, Колин произнес:
– Успокойся, лапочка. Умоляю, пожалуйста, избавь нас от проявления твоего дикого норова и неконтролируемой страсти.
Неисправимый насмешник! Без сомнения, он бросал ей вызов. Что ж, она его примет.
Минерва схватила со стола бокал с кларетом, одним глотком осушила его почти до дна, а затем выплеснула остатки вина в лицо Пэйну, забрызгав и себя. По удивленной физиономии виконта потекли рубиновые струйки.
С негромким рычанием Минерва бросилась ему на шею, обхватила его бедра ногами и начала слизывать кларет с лица Колина. Ее язык касался его щек, подбородка и даже бровей. В заключении этого спектакля она, изображая безумную любовницу, впилась в рот виконта медленным, глубоким, страстным поцелуем. Этот поцелуй заставил Пэйна застонать и сжать руками ее ягодицы.
– Наверх, – прорычала она у его губ. – Сейчас же!
Колин наконец вынес ее из комнаты. Продолжая целовать Минерву, он прошел полкоридора, а затем, не в силах дольше сдерживаться, прижал свою спутницу к стене и засопел ей в шею, сотрясаясь от смеха.
Что ж, хоть кто-то нашел ее маленькое представление забавным.
Всё еще смеясь, Пэйн поставил Минерву на ноги и повел за собой вверх по лестнице. Свернув затем в какой-то боковой коридор, виконт открыл дверь явно знакомой ему комнаты, интерьер которой грешил тем же обилием позолоты и отсутствием хорошего вкуса, как и остальные покои Уинтерсета.
– Ох, Мин! Это было великолепно!
– Это было унизительно.
Она со стуком захлопнула дверь.
– Вы первоклассно изобразили любовницу. – Колин скинул с плеч сюртук, отложил в сторону пистолет и начал расстегивать жилет. – Но с чего вам вдруг взбрело в голову меня облизывать и обливать вином? Как вы только до этого додумались?..
– Это называется «импровизация». «Быстрый спуск с горы», как вы сами мне говорили. – Расчесывая пальцами свои растрепавшиеся распущенные волосы, Минерва обеспокоено оглядывала комнату, пока ее взгляд не наткнулся на чемодан с Франсиной, аккуратно засунутый под столик с затейливо изогнутыми ножками. – Мне пришлось вытащить вас из-за карточного стола, пока вы не проиграли все наши деньги и всё не испортили. Мы уже должны герцогу шестнадцать шиллингов из моего соверена. Разве долги чести не подлежат немедленной уплате?
Она подошла к Пэйну и решительно скользнула рукой под его жилет. Когда ее пальцы коснулись груди виконта, Минерва ощутила, что он затаил дыхание.
– Мне нужно это, – пояснила она, внезапно смутившись, вытащила из внутреннего кармана жилета свои очки и водрузила себе на нос. До чего же приятно снова видеть всё вокруг отчетливо!
Вот бы еще благодаря линзам можно было понять поведение Колина! Что он устроил там, внизу? Добивался того, чтобы их путешествие окончилось в Уинтерсете? Может, обе они – и Минерва, и Франсина – ему надоели, и он решил, что будет лучше пользоваться гостеприимством герцога вплоть до своего дня рождения?
– Это ведь клуб «Шиллинг», – пояснил Пэйн. – Его члены играют на шиллинги, но каждый равен тысяче фунтов.
– Тысяче фунтов? Каждый? – Минерве стало дурно. Она прижала руку ко лбу. – Но как же мы...
– А никак. – Колин снял жилет и отложил его в сторону. – Я всегда проигрываю и никогда не плачу. Впрочем, все знают, что в конечном счете получат с меня эти деньги.
– Но зачем вообще проигрывать? Я видела ваши карты в последней партии. Они были лучше, чем у герцога. А вы позволили ему взять ставку.
Пэйн стянул с шеи галстук, отшвырнул его, и тот повис на спинке стула.
– Ну... Всем нравятся неудачники, умеющие легко проигрывать. Вот почему меня всегда рады видеть за любым карточным столом – здесь или в Лондоне. У меня нет недостатка в друзьях.
– "Друзья"... – Минерва словно выплюнула это слово. – Что делает этих людей вашими друзьями? То, что они позволяют вам сидеть за их столом и проигрывать кучу денег? Вряд ли это подходит под определение дружбы, известное мне.
Виконт, промолчав, сел на край кровати и начал стаскивать сапоги.
– Они не уважают вас, Колин. Да и откуда взяться уважению – ведь они совсем вас не знают. Вас настоящего.
– А вы считаете, что прекрасно изучили «меня настоящего»?
– Я так не думаю. Я даже не знаю, кто вы такой. Вы просто каждый раз подстраиваетесь под ситуацию.
Он отшвырнул сапоги и, не ответив, прошел в смежную комнату – по-видимому, гардеробную или ванную. До слуха Минервы донесся звук наливаемой в таз воды.
Она повысила голос:
– Я хочу сказать, что начинаю замечать закономерность. Все ваши личины – лишь вариации одного и того же образа: очаровательный, обожающий развлечения повеса с болью в сердце, впрочем, не очень-то и скрываемой. Определенно, эта маска вам подходит. Но разве она вам еще не надоела?
– Разумеется, надоела. – Виконт неторопливо вернулся в спальню. Волосы его были влажными, рубашка вытащена из брюк, рукава закатаны до локтей. – Мин, прошу вас. Я немного пьян и ужасно устал. Мы можем продолжить разбор моего характера утром?
Она вздохнула.
– Полагаю, да.
– Тогда ложитесь спать. Я совершенно без сил.
Изогнувшись, Минерва умудрилась самостоятельно расстегнуть на спине крючки платья. Она сняла истрепанный, залитый вином шелковый наряд и бросила его на кушетку, мрачно подумав о том, что ей не на что сменить его завтра. По крайней мере, с утра она позвонит и прикажет принести воды для купания. Ну а пока попробует обойтись тазиком и мылом.
Умывшись и снова застегнув сорочку, Минерва улеглась на постель рядом с Колином и вперила взгляд в потолок.
Прошло несколько минут.
– Вы не спите, – заявила она.
– Как и вы.
Минерва закусила губу. Ей не давала покоя одна мысль, которой не с кем было поделиться.
– Он тоже меня не знает.
– Кто? – устало спросил Пэйн.
– Сэр Алисдэр Кент. – Минерва почувствовала, как при упоминании этого имени Колин мгновенно напрягся. – Я хочу сказать, что ему известно о моих научных исследованиях, и он восхищается моим умом. Но он не знает, кто я на самом деле. Всё мое общение с Королевским геологическим обществом Шотландии происходило путем обмена письмами, и я всегда подписывалась как «М.Р.Хайвуд». Так что сэр Алисдэр... Ну, полагаю, он считает меня мужчиной.
Повисло молчание.
Наконец Пэйн ответил:
– Его ожидает большой сюрприз.
Минерва хихикнула, глядя в потолок:
– Еще бы!
Думать о том, каким будет этот сюрприз – приятным или нет, не хотелось.
– Странно, – заметил Колин, – но между строк того письма читалось подлинное чувство.
– Убеждена, что это лишь дружеский интерес.
– Я бы так не сказал. Вероятно, это любовь.
Минерва ощутила странный трепет в душе – не от смысла произнесенной фразы, а из-за прозвучавшего из уст Пэйна слова «любовь».
– Как такое возможно? – Она перекатилась на бок и подперла голову рукой. – Вы, похоже, не расслышали, что я сказала. Сэр Алисдер считает, что я – мужчина.
– О, я прекрасно вас расслышал. – Глаза Колина озорно блеснули, встретившись с ее взглядом. – Судя по всему, он полагает, что вы – мужчина, и он в вас влюблен. Если так, бедняге предстоит пережить жестокое разочарование.
Минерва нахмурилась, не уверенная, что поняла смысл его слов.
Он рассмеялся:
– Не слушайте меня, лапочка. Мои причиндалы болят, мое самолюбие ущемлено, я пьян, и в голове моей этой ночью бродят ужасно безнравственные мысли. Ради собственного блага не обращайте на меня внимания и засыпайте.
– А почему ваши причиндалы болят? – Минерва села в постели. – Вас кто-то ударил? Тот разбойник?
Колин, застонав, прикрыл глаза рукой.
– Моя дорогая девочка, вы, возможно, и блестящий геолог, но ваши познания в биологии весьма посредственны.
Она бросила взгляд на его бриджи, выразительно натянувшиеся в паху.
– Спите, Эм.
– Не думаю, что смогу уснуть. Не сейчас.
С внезапной решимостью Минерва потянулась к клапану на бриджах Пэйна. Едва она успела расстегнуть пуговицы с одной стороны, как виконт приподнялся, опираясь на локти.
– Что это вы делаете?
– Удовлетворяю свое любопытство.
Ее рука нырнула под клапан, и Колин вздрогнул. Минерва ощутила пьянящий прилив сил. Вино, выпитое в карточном салоне, давало о себе знать, растворяя все внутренние запреты. Ей хотелось познакомиться с самой честной частью Колина – увидеть ее, прикоснуться.
Ведь эта штука не умеет лгать.
– Я выполнила вашу просьбу и сыграла роль вашей любовницы, а потому заслужила исполнение своего желания. Я хочу как следует рассмотреть и потрогать это. Мне никогда не выпадало такой возможности.
– Боже ты мо...
– Успокойтесь. Как вы там мне говорили? «Представьте, что вы занимаетесь раскопками». – Улыбнувшись, она обвила пальцами его горячий, твердый член. – Это во имя науки.
«Это во имя науки». Превосходная фраза! Ее можно поставить в один ряд с такими выражениями, как «Дорогая, научи меня любить» и «Сегодня ночью ты можешь спасти мою жизнь». Колин пообещал себе обязательно запомнить эти слова.
Но тут Минерва сжала его набухшее мужское естество, и с грифельной доски разума моментально всё стерлось.
Колин словно со стороны услышал собственное бормотание:
– Боже правый!
Это уже становится опасным. Он пьян и с трудом себя контролирует.
«Правила, – напомнил себе Пэйн. – У меня есть правила».
Но, что любопытно, ни одно из этих правил не касалось ласк, которые дарит девственница во имя науки. Так почему бы не позволить мисс Хайвуд превратить постельные игры в абсолютно новый вид научных изысканий?
Несколько мгновений она держала его член, поглаживая большим пальцем. Эти легкие, нежные движения скорее дразнили, чем утоляли плотский голод. Затем Минерва разжала пальцы и начала стягивать с бедер Колина бриджи и кальсоны
– Они мешают, – пояснила она в ответ на его шокированный взгляд.
Смирившись, Колин откинулся головой на подушку, не представляя, как можно остановить эти научные изыскания, и, если честно, не имея ни малейшего желания их пресекать. Он даже поучаствовал в своем раздевании, приподняв бедра и окончательно стянув с себя спущенные до колен бриджи.
– К чему останавливаться на этом? – пробормотал Пэйн, снял с себя рубашку и швырнул ее на постель. – Вот так. Теперь перед вами живой образец. Можете исследовать его, как вам угодно.
И мисс Хайвуд последовала этому предложению. Она начала изучать каждый дюйм его тела так неспешно, что Пэйн, сходя с ума от желания, пожалел о согласии на роль подопытного. Чёрт! Даже улитка двигалась бы быстрее, чем палец Минервы, когда она легонько провела им по груди Колина.
Виконт был слишком измучен и пьян, чтобы возражать. Ему оставалось лишь лежать смирно и терпеть медленные, приятные прикосновения к своим рукам, груди, животу и – о боже! – к соскам. Когда Минерва нежно провела по ним, Колин издал звук, который, кажется, нельзя было назвать мужественным.
А между тем его лишенный внимания член подпрыгивал и тянулся, выгибаясь, к пупку, приобретал лиловый оттенок, пытаясь привлечь взгляд Минервы.
– Если вы хотели меня помучить, – произнес Пэйн сквозь сжатые зубы, – то вы в этом отлично преуспели.
Она пробежала пальцами по его ключице.
– Неужели?
Эта негодница намеренно его дразнит!
Выругавшись, Колин схватил Минерву за руку и спустил ее ладонь ниже – туда, где так ждал ее прикосновения – и мгновенно почувствовал сильное облегчение. Но этого было вовсе не достаточно.
– Боже мой! Он такой... твердый, – выдохнула Минерва с лестным для Колина благоговением, отчего виконт подумал: «Почему бы мне не совращать девственниц почаще?»
– Это благодаря вам.
Не в силах противится желанию, он обхватил ее руку своей ладонью, заставив Минерву сжать пальцы сильнее, и, не говоря ни слова, показал, как нужно его ласкать. Она соизволила несколько раз дразняще потянуть за предмет своего интереса и спросила:
– А как вы его называете? Я знаю, что есть разные имена.
– Имена? Например, Питер (47), Бельведер (48), сэр Чарльз Грандисон (49)? – дыхание Пэйна стало прерывистым. – Это всего лишь мой член, лапочка.
Она провела пальцами по всей его длине и сжала у основания.
– Ваш член.
Святый боже! Как Колин завёлся от этих слов!
– Он мне нравится. Гладкий, словно слюда, снаружи, – она снова провела по нему рукой, – но внутри твердый, как гранит.
Виконт натянуто рассмеялся.
– Ну, мы ведь оба знаем, что вы любите камни.
– Я люблю камни, это так, – голос Минервы зазвучал игриво. – Я нахожу их необычайно привлекательными. Я вечно беру их в руки, рассматриваю их форму и каждую неровность. – Кончиком пальца, нежным, словно лепесток, она погладила головку члена и на ее верхушке – узкую щель с капелькой влаги, а затем провела пальцем по всей длине возбужденного органа до самого основания. – На некоторых из них имеются очень интересные прожилки.
– А вы никогда не брали в рот эти необычайно привлекательные предметы – разумеется, во имя науки?
Минерва застыла.
– Что?
Колин закрыл глаза ладонью. Вот! Именно поэтому в его правилах есть пункт о девственницах. Эта бесстыдная просьба, произнесенная с похотливой медлительностью, бездумно сорвалась с его уст.
– Я пьян, Мин. – Он отрицательно замахал рукой. – Забудьте о том, что я сказал.
– Как я могу о таком забыть? – Ее ладонь сильнее сжала его член, словно желая выдавить из него ответ. – Вот это предложение! Неужели женщины в самом деле... – Она громко сглотнула. – В самом деле?
– Хотите услышать неприглядную, житейскую, абсолютно научную правду?
Пэйн, приподнявшись, оперся на локоть, а другой рукой коснулся щеки Минервы и провел большим пальцем по приоткрытым губам собеседницы.
– У вас, – прошептал он, – самый чувственный рот, черт меня побери! Эти нежные пухлые уста сводят меня с ума. Глядя на вас, невозможно не подумать, каково это было бы, если бы вы...
Ее глаза округлились.
– И вы об этом думали?
Колин кивнул:
– О да!
– В-вы... всё это время...
– Немало часов в общей сложности.
– ... думали об...
– ... этом. – Его палец скользнул в жаркую, влажную глубину ее рта. – Да.
Оба замерли, глядя друг на друга. Затем, после мучительно долгой заминки, Минерва сомкнула губы вокруг пальца Пэйна и легонько коснулась его языком, послав тем самым чувственный разряд прямо в низ живота Колина.
Виконт не смог сдержать стон наслаждения:
– Господи, да! Вот так!
Вытащив палец из ее рта на полдюйма, он снова погрузил его обратно. Щеки Минервы втянулись оттого, что она начала нежно посасывать палец Пэйна.
– Вы несказанно умны, Мин! И так... так чертовски милы!
В ответ на попытку высвободить палец из ее рта Минерва негромко застонала и так крепко обхватила его губами, что тот выскочил наружу с негромким чмокающим звуком.
– Боже правый! – пробормотал Колин, откинувшись на кровать. – Ты меня убиваешь!
Минерва взяла в руку член Пэйна и уверенно посмотрела на него оценивающим взглядом. Виконт чуть не кончил, представив, как погружается в ее рот до самого упора. Но тут в нем снова заговорила проклятая совесть.
– Мин, не нужно... Черт, я же говорю, не надо!
– Почему? Вы ведь этого хотите, разве нет?
– Каждой клеточкой своего тела, поверьте. Но я не смею об этом просить. А вам не следует такое предлагать. Нам... нам обоим утром будет неловко.
Она от души рассмеялась.
– Этого не случится, потому что мы уже так хорошо ладим друг с другом.
Резким движением Минерва перебросила через плечо длинную темную гриву своих волос и начала медленно наклоняться. Да, эта девица – настоящая ученая авантюристка!
А как же правила? Должно ведь существовать такое, которое запрещает совать детородный орган девственнице в рот, а не между ног! И даже если у Колина нет такого правила, а общественная мораль это допускает, то такая мораль, возможно, нуждается в пересмотре.
Но тут Минерва нежно поцеловала его причинное место, а затем втянула в горячий, влажный рай своего рта, и все мысли разом улетучились из головы Пэйна.
– О! – застонал он. – О, Мин!
Она вобрала его восставшую плоть в рот до половины, а потом начала нежно посасывать, лаская языком. Приподняв бедра, виконт чертыхнулся.
Минерва выпустила его член изо рта. Глядя на свой страждущий, влажный, напряженный орган, которым в этот момент, наверное, можно было бы раздробить камень, Колин попытался сдержать разочарование. Мисс Хайвуд провела свой научный опыт и теперь была удовлетворена его результатом. Нельзя просить ее о большем. Он не станет этого делать.
Но вместо того, чтобы отстраниться, она начала покрывать мужское достоинство Пэйна легкими поцелуями по всей длине. Виконт закрыл глаза, наслаждаясь этими скромными намеками на чувственность – сладчайшей пыткой из всех ему известных.
Когда Минерва снова втянула его член в рот, Колин подался вперед, чтобы войти глубже. Она медленно, плавно скользнула губами вверх, и Пэйна охватило безудержное желание. Пытаясь сдержаться, он вцепился в простыни.
