Текст книги "Легко ли стать принцессой (СИ)"

Автор книги: Татьяна Листова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)

39

Ойво знал, что нет смысла.

Больше ни в чем нет смысла.

Этим и отличался от брата – неверием. Брат верил – и верой вдохновлял сотни тысяч. С верой и сложил голову за горами – вместе с сотней тысяч… Правда, они узнали – на западе взошла черная звезда…

Гамид предупреждал, что отступление от пути заставит появиться предвестнику конца. Значит – они отступили от пути.

Генералы за длинным столом не понимали. Он – понимал. Больше нет смысла ни в чем. Больше нет будущего не только этого мира – жизни вообще…

Он собрал больше воинов, чем его брат. Зачем? – вопрошали генералы. На западе – черная звезда, – больше не будет побед. Его брат слишком поздно все понял. Люди больше не уважают исток – не боятся и ваххов… Звезда показала, как побеждать. И больше ничто не остановит мордохов…

Ойво много знал. Знал, что голос неба глух – и новая тысяча лет – эра конца… Ваххи не проживут новую тысячу лет.

– Десятеро белых, – Ухкай, его правая рука. – Что им было надо?

– Это первые, – подал голос с той стороны стола Иуш, один из генералов. Странно – он обычно молчит. – За ними придут другие. Мордохи разведывают пути…

– Тихо! – поднял руку Ойво.

Все замолчали…

Он вскочил и резко шагнул к двери – всегда быстр и непредсказуем. С грохотом распахнулись створки – на крыльце остановился и сощурился…

Море людей – волнуются черные волны лиц… Его народ, его воины… Он ненавидел роскошь, и его большой дом больше напоминал каземат, чем дворец шаха…

– Нет больше утренних песен… – толпа замирает, впитывая каждое слово. – Нет смеха стариков над колыбелями малышей… Мы рождаемся и умираем. Один сказал – не выполнили долг? – он оглядывает лица. – Один сказал – ушли от завета? Один сказал – выродились души? – небольшая пауза, все смотрят в глаза. – Один ничего не сказал! – в сердцах рубанул ладонью по ладони. – Один молчит – все дни бой-крома, сколько не зовут Гамид и Ошлу…

За спиной на крыльце появляются соратники-генералы…

– Мы обеднели, – продолжает Ойво. – Мы оскудели. Наши души не полны отваги – мы больше не слышим зова… Их души полны? – он оборачивается, указывая пальцем на три неподвижных тела, лежащих на широком крыльце. – Их души видел белый орел?

Люди молчат. Море замерших глаз на черных лицах…

– Покажет закат. Костер воинов – и птицы среди облаков… – снова небольшая пауза. – На западе взошла черная звезда. Гамид сказал – предвестник конца. Если воля Одина – значит так и есть. Закат покажет волю богов…

От троих лежащих донесся невнятный хрип…

– Что? – резко обернулся Ойво. – Он хочет что-то сказать? Он хочет что-то сказать… – подходит, опускается на колено и приклоняет голову, слушая невнятный хрип. Потом резко выпрямляется: – Чушь! Он сказал мне – чушь! Ойво говорит чушь? – наклоняется к раненому: – скажешь это Одину, незнакомый воин… Ты храбр – значит увидишь властителя Мира. Передашь – мы долго ждем ответ…

– Я передам, Ойво…

Далекий незнакомый возглас…

– Что? – он не поверил ушам. Кто-то выкрикнул из толпы? Нашелся кто-то – кто смог выкрикнуть прямо из толпы?

Толпа встрепенулась – начал нарастать непонятный шум… Народ отпрянул в стороны, как будто увидел духа древнего Вахха – Ойво шагнул и нахмурился… Кто-то приближался, сорвав с головы меховой ушбанур – толпа пропускала, тараща глаза…

Он не поверил глазам. Все генералы за спиной не поверили глазам – медленно подходила она… Предвестник заката – черная звезда. Совершенно одна…

Ваххи не ошибаются – они видят души в глазах, как внутренний свет. Поэтому их ненавидели мордохи… Одна. И в глазах – не ненависть, а боль…

Сергей устал делать выбор. Устал от разумности и доводов…

Просто устал. Он не бросит друзей – даже если у них только вздох. И истекают последние часы небесного «Голоса». Просто – не в силах. Потому как стонет и исходит кровью душа…

Он сдернул с головы меховую шапку с прорезями:

– Я передам, Ойво…

Толпа вдруг выдохнула и отпрянула – они что, боятся? Урги? Его? Слабую и беззащитную девушку? Реальность воспринималась с трудом…

– Я передам, Ойво, – сказал Сергей, поднимаясь по ступенькам.

На веранде лежали оставшиеся друзья, обложенные красным трилистником и толстыми шкурами, чтобы не умерли до заката. Он даже различил приоткрытые глаза Огга… Лея и Чекка – белее самой смерти…

Бесстрашный Ойво, собравший под началом сотни тысяч – круглит и без того круглые глаза:

– Ты?..

Он что, на самом деле похож на демона?

«Хуже, – шепнул голосок памяти. – Ты предвестник конца целого народа…»

Но первый страх уже позади, воины пришли в себя – прошелестела волна щелчков, и на него со всех сторон уставились арбалеты. Крепкие руки схватили с боков – он пробовал стряхнуть, но с его силами легче остановить трактор.

– Надо поговорить, Ойво, – воззвал к хану. – Только два вопроса…

– Мы поговорим, и ты ответишь. Но спрашивать будешь уже у Одина…

Его потащили, под горой распахнутых глаз – еще не опомнились…

«Она последняя, – голоса за спиной. – Считали, что утонула…» «Все равно проверить – каждый холм, каждый куст…»

«Он захочет узнать… – убеждал сам себя. – Не может не захотеть…»

Его посадили в тесную комнату, с толстыми решетками. Вместо двери тоже решетка, и за ней два здоровенных урга – стараются не смотреть. Демон заберет души? Он горько усмехнулся.

Не прошло и получаса, как влетел Ойво – именно влетел, и резко затормозил у решетки. Он всегда такой? Сергей не стал подниматься – просто взглянул в черное лицо.

– Зачем ты пришла, царица? Что вам нужно в земле Зерой?

Один из тех редких случаев – когда полностью предвидишь события. Правда, для этого не надо семи пядей во лбу… Он взял себя в руки – момент истины. От этого разговора зависело очень многое.

– Мы не нападали на селения на границе, Ойво. Не все так просто в мире людей.

– Люди не знают – где правда и ложь. Я не верю людям, – он говорил быстро, не задумываясь, как будто заранее зная ответ. – Ты не ответила…

– Что было тысячу лет назад? – не отступал Сергей. – С кем воевали люди и ваххи? Почему все происходит в этом мире? Почему за тысячу лет не ушла энтропия?

– Много вопросов, царица, – черный вождь даже усмехнулся, и даже – просквозило какое-то сомнение… – Я не оракул. И – слишком поздно.

– Почему?

– Почему? – он даже рассердился. – Ты убила моего брата, много воинов. Ты победила. Ты казнила поселки – не ты… Какая разница? Больше нет страха у людей. Ты не знаешь – оракул знает. Закончилось время ожидания. Теперь – время конца… Будет экспансия на восток. Придет много твоего народа. Придут мордохи… Здесь много лидия, много железа, много нефти. Но даже без этого, – он вздернул палец вверх. – Облака и энтропия сгубили ваххов. Нет солнца, нет света – дети рождаются все меньше и слабее…

– Почему не вышли к солнцу? – удивился Сергей. – Там много места…

– Ваххов не переносят мордохи.

– Расскажи мне все, Ойво, – Сергей поднялся и шагнул к решетке. – Все…

– Уже сказал – я не верю людям, царица.

Сергей сжал кулачками прутья:

– Что мне сделать, чтобы ты поверил?

– Зачем? – быстрый кочевник даже удивился.

Сергей молчал, глядя ему в глаза. Нарастала пауза…

– Ты красива, как горный цветок. Но ваххи верят душе воина, – наконец сдался черный ург. – Победи белого орла. Ваххи верят тому, кто победит орла… Мы услышим твои слова до заката.

– Я сделаю все, – сказал Сергей. – Если ты поможешь моим друзьям.

Снова в глазах какое-то сомнение…

Резкий пронизывающий ветер со всех сторон. Кочевники спрыгнули с лошадей, Сергей следом – узкая каменная тропа убегает наверх. Ойво протянул длинный нож:

– Принесешь глаз… Мы будем смотреть.

Дальше он двинулся один. Горы, заснеженные пики – шквальный ветер готов сорвать одежду. Узенькая тропка делает последний разворот и выводит на небольшую площадку…

Свалявшиеся перья, много мелких костей и веток. В паре метрах выше, в расщелине скалы – гнездо… Он осматривается – ничего, что может помочь…

Сергей не знал, как это сделать. Не знал – зачем и почему. Он только знал, что должен – у него не было выбора. Плевать, что надо драться. Плевать, что истечет кровью. Плевать, что убьет гордую невинную птицу…

Он прошелся по площадке и задрал голову вверх. Огромное сооружение из веток, скрепленное белым пометом. Тишина – орла пока не видно… Скинул толстую куртку и шапку – ветер сразу пробрал до костей. Подпрыгнул, ухватился за выступ скалы и подтянулся… Перехватил руку, нащупал ногой опору – продвинулся дальше… Грудь откровенно мешает – неудобно быть девчонкой… Край гнезда. Вонь, и три белоснежных яйца… Почему они не попросили яйцо? Обязательно – глаз…

Сверху вдруг резанул уши вопль – от неожиданности разжал руки и свалился вниз. Тут же вскочил и выставил нож…

Огромная птица закрыла полнеба – размах крыльев не меньше четырех метров… Плавный круг над площадкой и опустилась на камень – воздух снова задрожал от горького крика…

Сергей сжался – началось… Шагнул, выставив нож. Невероятная хищница опустила голову и выставила загнутый клюв… Еще шаг, еще…

Ветер трепал волосы – но он не чувствовал ветра. Он никогда не дрался с орлами, но знал – живым останется только один. Все тело, весь мир скрутился в единый комок, в тугой жгут… Снова клекот бьет по ушам – орел еще ниже пригибает голову, хмурясь большим черным глазом… Зачем это все? Урги верят только душам воинов… Значит – он должен победить душу воина…

Последний шаг. До огромной хищницы – не больше метра, он чувствует запах… В любой момент настигнет удар клюва или когтей. Но птица лишь замерла – продолжая коситься из-под полуспущенных век… Широкие перьевые наросты, как хмурые брови…

«Я знаю. Я все знаю – мы одно творение… Одинаковы и безвинны… Прости, у меня нет выбора…» Черный глаз смотрит прямо в лицо. Достаточно рывка, чтобы насмерть разбить голову или лицо… Сергей сжимает во вспотевшей ладони нож – прости… Внезапно белый гигант взмахнул своими непостижимыми крыльями, чуть не задев лицо – сильный порыв ветра заставил отшатнуться… «Ты чувствуешь, да? Ты тоже все знаешь?»

Орел сложил крылья и опустил голову вниз. Низко – как только возможно. Как будто подставляя гордую шею под топор палача… Сергей смотрел, и не мог сделать взмах – а черный глаз косил снизу: «Давай – чего ждешь?»

Слишком невероятно. Гордый хищник не хотел боя… Не хотел драки. Уму непостижимо… Белый орел – не хочет войны… Он может дать фору совестью людям – у него есть душа. А урги? Урги – воины, и принимают только победы…

Все неверно. Так не должно быть. Можно победить в бою – но как победить того, кто уже победил?

Сергей спустился вниз и швырнул нож к ногам Ойво: «Это не должно быть… Я могу драться, но не казнить… Он выше меня».

Глава ургов нагнулся и подобрал нож. Оглянулся на спутников – свита кивнула в ответ, – затем снова взглянул на Сергея:

– Я готов выслушать тебя, царица…

Ветер стегал лицо, ургские лошади неслись во всю прыть – высокие торосы приблизились и заполнили весь горизонт. У ледовых скал вся кавалькада спешилась…

– Все, – генерал Иуш поправил у него меховой воротник и забрал повод. – Дальше сама…

– Что меня ждет?

– Леггоны на тропе – но это уже твой путь. Не бойся страха внутри себя…

Он плотнее подтянул пояс и ступил на лед. Темные тучи клубились над горизонтом – исход третьего дня. Урги молча смотрели вслед…

Ветер изморозью бил в лицо – но он не страшился ветра. Ему надо дойти. Белые глыбы обступили со всех сторон…

«Ледовое море? – удивился Ойво. – Голос неба? Зачем?» «Ты мне скажи…» «Тебе не скажет никто – разве что Гамид и Ошлу…»

Гамид и Ошлу… «Он был черным как смоль – но борода бела как снег…»

Он чувствовал – ответ легок и прост. Нужно только увидеть и понять…

«Голос неба» уже рядом. Беззвучно зовет и машет белым крылом…

Ледяные торосы разрослись и обступили, когда внутренности скрутил дикий панический ужас… Сергей закричал не своим голосом и упал на лед, бессильно ломая ногти о гладкую поверхность – страх захватил полностью и целиком. Сквозь прозрачную толщь приблизилось белое лицо с красными глазами – ощерились в предвкушении гнилые черные зубы…

«Не бойся страха внутри себя…»

40

Древний белый старец. Он очень долго жил на этом свете – очень долго путь рождения не принимал заблудшего путника. Он был слишком стар, чтобы помнить. И слишком молод, чтобы осознавать…

Осознание – великий конец просветления. Осознание – соединение с миром и вселенной, со всеми тайнами бытия. Для него давно не было тайн бытия – но венец творения по-прежнему во мраке…

Он помнил этот мир, когда еще властвовал исток – и каждое рождение предвещало уроки и экзамен. Когда вселенная ждала, затаив дыхание – ибо каждый день сулил новые пласты мироздания. Вселенная давно ничего не ждет. Давно махнула рукой, ибо порог нового тысячелетия – предвещает совсем близкий конец…

Вчера еще была надежда. Были ученики, были возможности. Он верил, несмотря на ворчание Ошлу. Они еще могли пройти дорогу до конца, пока не открылись врата завершения…

Но пришла черная звезда и открыла врата. Показав всему миру конец и пересохший исток. Люди больше не боялись ваххов – и не помнили пути… Значит, суждено – вердикт Вселенной. Вселенная всегда сохраняет баланс – этот мир выполнил свое предназначение. Где-то в глубинах галактики откроет рождение новый мир…

Ошлу давно понял. Ошлу молод – но более прозорлив…

Тысячу лет никто не слышал Голоса неба, не видел Глаза ангела. Тысячу лет молчит Небо – ибо нет тех, кто может открыть врата…

Мир больше не рождает достойных. Мир выродился. Не надо кивать на мордохов – мордохи не суть для Вселенной. Просто нет способных понять Голос…

Древний старик медленно поднялся по каменным ступеням и открыл дверь. Зачем он пришел? Увидеть последний закат. Он не имеет права не прийти – небо не давало права…

Ошлу уже здесь – старая меховая шуба на месте. Тысячу лет не замкнулся до конца круг – тысячу лет не родился «познавший истину и путь»,..

Последний день старой эры – они отдадут дань. Не имеют права не отдать…

– Ты пришел?

Ворчун Ошлу уже готов – свисает расчесанная борода. Глупые вопросы не требуют ответа, но Ошлу любит глупые вопросы. Возможно, поэтому мудрее его. Гамид повесил шубу рядом и взял в руки посох – длинные ступени вниз…

Зал «Глаза ангела» – как и тысячу лет назад. И всю тысячу лет – неподвижны кольца «Голоса»…

Ошлу кряхтя раскрывает широкие створки железных дверей и удивленно останавливается – Гамид замирает рядом, – в зале колышется свет…

Ничто не может удивить древнего старца – крушение планет. Вспышки звезд и крах цивилизаций. Только – небывалые поступки людей…

Только – невероятные повороты судьбы…

Ровно горят факелы по кругу большого зала. И в самом центре, в центральном кольце – положила руки на постамент она…

Черная звезда. Предвестник конца. Единственная во всем мире – которая никак не могла стоять здесь – по любым законам истории. И единственная во всем мире – которая могла услышать Голос…

Как дикий, нереальный контраст. Звук набатных колоколов и горных труб. Крики орлов и хрипы умирающих…

Уставшие глаза, обветренная кожа, обожженные о холод руки. Кровь на губах и щеках, свисающие пакли волос… Она прошла весь путь. За спиной – тысячи погибших, – сила становления… Единственная, которая могла сказать. И единственная – которая совершенно не должна, попросту нереально не должна…

Боги, как плохо мы знаем людей. Как плохо видим чаяния простых душ…

Неведомы пути богов…

– С ней было семеро воинов, – тихо выдавил Ошлу. – И их всюду сопровождали орлы…

Семеро воинов пути – Ошлу снова зрит сокрытое…

В груди поднялось давно забытое волнение… У Ошлу тоже сперло дыхание…

Этот мир не брошен?

Он медленно прошел вперед и положил руки на первый постамент. У второго встал Ошлу… Подняли головы и посмотрели вверх – в высоте, в центре купола странного зала – изображен ангел… И точно в зрачке прекрасного глаза – сквозное отверстие отразило последний луч заходящего солнца…

Громко заскрежетал камень – кольцо вдруг сдвинулось с места, и начало вращение… Древний старец слышал, как отдалось в груди забытое сердце – боги… Ошлу протянул руки – они сжали ладони, и обернулись к ней… Она обхватила пальцы – тройка соединившихся в одно целое подняли лица и устремили взор в небо… Сдвинулись на полу остальные кольца – начали ускорять вращение в другую сторону, – быстрее и быстрее…

Они ничего не спросили и ничего не сказали. Два древних седых старца – бороды чуть ли не до пола. Он был очень рад – не хотел отвечать… Не хотел объяснять, почему исцарапаны в кровь пальцы, обморожено лицо и от слабости дрожат ноги… Как полз по льду, продвигаясь чуть ли не по сантиметрам – на каждом уступе крича от ужаса…

Леггоны – неизвестные твари, которые бьют страхом. Волной, исчадием кошмара – почти сжигающим внутренности…

И почему он решился встать в центр…

Круг вертелся все быстрее и быстрее – не отрывать взгляда от купола – чтобы не закружилась голова. Оба старца крепко держали за руки…

Купол тоже вертелся, и многочисленные узоры по сторонам сплелись в неразличимую странную дымку… Все сильнее и сильнее…

В какой-то момент отстраненное сознание вдруг понимает – это уже не мелькавшие узоры – а настоящая дымка… Которая подступает ближе и ближе, пока не охватывает целиком. И вот уже нет зала, нет купола, нет кольца под ногами – даже нет старцев… Только пальцы чувствуют крепкие горячие руки. Дым охватывает все больше, и вдруг – улетает вниз…

Быстрее и быстрее – внизу исчезают целые клубы, сливаются в неразделимый поток… Сознание подсказывает – не дым уносится вниз, а он устремляется вверх… Еще быстрее – облака вдруг растворяются под ногами, и их окружает необъятное небо… Он по прежнему никого не видит – только чувствует руки… Небо также куда-то проваливается, и над головой стремительно растут звезды… Звенит переливчатая трель небесной свирели – звезды ковром расстилаются под ногами, – одна превращается в яркое солнце…

Он в небесном сиянии, со всех сторон… Сияние постепенно растворяется, и вокруг проявляется невозможных размеров зал. Невероятны колонны, невероятна мозаика – глаз не может охватить весть трепет великой фантазии неизвестного художника. В самом центре, прямо в воздухе – спиной к ним неподвижная большая птица. Она приближается, ближе и ближе – вздрагивает и оборачивается – поднимаются в удивлении брови… Именно брови – потому что не птица… Лицо, которое можно увидеть только во сне – не может существовать в реальности. Свободная туники до пят – ангел… Настоящий…

«Невероятно, – произносят коралловые уста. – Вы все-таки смогли…»

Прекрасные глаза наполняются радостью – он чувствует, как открывается душа, и сердце трепещет от переполняющих чувств…

«Я не верил…»

«Разум не верил, – слегка улыбаются большие глаза. – А сердце знало всегда…»

«Вы меня слышите? И можете ответить?»

«Тебе не нужны ответы… Услышь чувства души, сложи мозаику…»

Чувства души? Разве бывают другие?

«Смелее, – подсказывает небесная голубизна. – Что сейчас больше хочет сердце, а не разум?»

Что хочет сердце? Боги, как разобрать…

«Помогите миру Зерой, – вздыхает. – Это не под силу людям…»

Светлое лицо озаряется и кланяется… Приближаются сияющие голубизной глаза… Еще ближе – глаз расширяется, занимая собой все видимое пространство…

И вдруг – распахивается земля… Снега, холмы, сухие деревца и скалы – земля ургов, с высоты птичьего полета… Пролетают заснеженные реки и озера, расщелины и низины… Взмахивают орлиные белые крылья… Неожиданно видение сдает назад, и он видит – это полет ангела… Прямо над миром. Видение отдаляется еще дальше, в поле зрения уже семеро невероятных созданий – широкий ряд над землей, – чуть видимый след позади…

Далеко внизу задирают головы вверх люди… Выбегают из домов, останавливают лошадей… Они что-то видят? Сергей оглядывается вверх – и радостно жмурится. Над головой, прямо на глазах расходятся тяжелые облака, и сквозь разрывы – проглядывает не видимое ранее солнце…

Полет ангелов над миром – невозможно поверить… Небесная трель свирели достигает наибольшей высоты…

– Бойрум… – Дверь без стука распахивается, Ойво удивленно поднимает голову – на пороге один из воинов охраны, часто моргает. – Командир, у нее получилось!!!

Хан резко подпрыгивает и несется к выходу – за порогом крики и шум, из домов выбегают люди… Высоко в небе – семь дымных полос, как реактивные следы, и следом… Невозможно поверить – никто не видел такого… Разбегаются в стороны привычные тяжелые облака, и за ними – проглядывает глубокое бездонное небо… И падают на землю лучи заходящего солнца…

Он воин, и не привык показывать эмоции. Люди вокруг кричат и машут руками…

Он молча стоит и смотрит в небо. Он и так знал, что был прав – белый орел не ошибается… Только не верил – что у нее получится…

Черная звезда – предвестник конца. Предвестник… Но не конца мира – вот чего не понял старый Гамид. Конца – старой эпохи, конца долгим несчастьям… Он чувствовал это – хоть и не отдавал отчет… Конца эре ожидания – вот он, ответ богов… Начало пути истока…

Его брат не понял – он понял. Ни одна смерть не проходит даром…

Начало миру и жизни… Ойво улыбается. И трясет головой – еще не хватало, чтобы кто-то увидел…

Сергей открыл глаза – вращение уже прекратилось, но старцы еще держали за руки. Держали, и улыбались…

– Получилось?

Два древних философа даже не пытались сохранить равнодушный многомудрый вид – подхватили посохи и чуть ли не бегом кинулись к ступеням…

Заснеженный лед ярко отсвечивает в лучах заходящего солнца. Глубокое просторное небо над головой – и только над горизонтом остатки старых облаков… Белобородые вздыхают и улыбаются…

Медленная дорога назад – старцы довольно ходко отстукивают своими посохами, – он еле успевает. Леггоны пока не чувствовались…

– Ты сделала это, черная звезда…

– Почему я? Вы тоже были рядом.

Гамид и Ошлу только усмехаются…

– У меня были вопросы, – тихо проговорил Сергей. – Только никто не дал ответ.

– Все ответы у тебя внутри…

– Слушайте – я даже устала! – он натурально разозлился, от всех заумных речей. – Все как будто сговорились – одно и то же!

– Смири свою суть, найди равновесие, – ответил Ошлу. – Слишком многое туманит глаза…

Сергей даже задержал дыхание… Суть?

– О чем это вы?

– О мужском и женском…

Он почувствовал, как участилось дыхание, и заливаются краской уши…

– Вы знаете, кем я была раньше?

Седой Гамид даже вздохнул:

– Мужчины… Женщины… Найди середину, царица. Не бойся понять…

– Трудно понять, – зло проговорил Сергей. – Когда насильно забирают естество…

– Нет никакого естества, – перебил Ошлу. – Нет, понятно?

– Ну знаете…

– Нет мужчин и женщин, – добавил древний Гамид. – Какого пола ангелы? Инь и янь – две половинки одного целого, царица. Вселенная не просто позволила соединиться в тебе единому. Отбрось разум – и пойми сердцем…

Он пока ничего не хотел понимать. Поэтому – обиженно отвернулся в сторону…

Логичные и чувственные. Решительные и понимающие. Твердые и уступчивые. Наказывающие и прощающие. Волевые и нежные. Сдержанные и переживающие. Терпеливые и сострадающие. Крепкие и мягкие. Забирающие и отдающие. И всегда любящие… Таковы боги.

Целостность – удел богов. Он не мог понять, потому что еще был сильно привязан к низменному людскому мнению…