Текст книги "Боевой маг"

Автор книги: Таран Матару

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

Глава 15

ФЛЕТЧЕР НЕ СТАЛ СКРЫВАТЬСЯ. Вместо этого он двигался дальше от лавы, где воздух был прохладнее, и прислушивался к своим мыслям. Если ему повезет, орки остановятся здесь, вместо того, чтобы преследовать Сильву. У неё будет столько времени, сколько он сможет выиграть.

Он чувствовал, что Афина борется внутри него. Она хотела, чтобы её вызвали, чтобы сражаться вместе с ним. Он отказался – лучше сохранить пострадавшего демона внутри.

Что касается Игнатуса, на этот раз саламандра использовала ману Флетчера так же стремительно, как и в лавовой яме под пирамидой, но каким-то образом набирал ещё быстрее из неизвестного источника. Было похоже, что демон преобразовывал жар лавы в ману.

Флетчер ослабил хопеш в ножнах и вытащил пистолеты из кобуры. Три выстрела относительно бесполезны против бронированной шкуры виверн, но если он хорошо прицелится, сможет выбить шамана. Возможно, даже самого хана.

Для этого он сохранил Пламя – один длинный нарезной ствол даёт более точный выстрел. Тогда его смерть не будет бесполезной.

При мысли о своей смерти Флетчер почувствовал тугой узел страха в животе. Он пытался игнорировать его, даже когда, казалось, что он увеличился внутри.

Первые виверны налетели на другую сторону бассейна лавы, их темные тела мерцали на горячем воздухе. Они должны били видеть его, но никто не приближался. Вместо этого шаманы спешились и разошлись полукругом напротив бурлящего озера, оставляя Флетчеру широкое пространство. Слишком плохо, что они были вне досягаемости пистолетов.

Вскоре прибыл Хан. Они ждали только его, охраняя периметр. Флетчер наблюдал, как он приземлился, его бледное тело резко контрастировало с черной вулканической почвой.

К его ужасу, одна виверна и стая сорокопутов, шершней и стриксов кружили высоко над ними. Они заметили Сильву – он только надеялся, что у нее хватит сил оторваться от них.

Флетчер попытался задействовать заклинание щита, но отбор маны Игнатусом был слишком сильным, настолько, что даже Афина была истощена. Заклинания теперь не помогут.

Он услышал, как Хан выкрикивает приказ, и увидел что-то странное с той стороны лавы. Белый свет лился от шаманов, стелился по земле и огибая яму направлялся к нему. Это было похоже на поток непрозрачной воды, бегущей в нескольких сантиметрах над землей. Заклятие щита.

Флетчер отступил, но в считанные секунды он достиг его. На мгновение подумал, что волна поглотит его тело, но она поднялась на несколько футов и обернулась вокруг него пузырём, заключив в полупрозрачный свет. Он был пойман.

Афина смогла бы прорваться через него – демоническая энергия, которая составляла демонов, рвала щиты в клочья, – но демону ее размера потребовалось бы несколько секунд, чтобы пройти через такой плотный. Он вложил Бурю в кобуру, свой двухствольный короткий пистолет, и сжал руку в кулак, так что бы татуировки на пальцах были скрыты. Это была единственная карта для последующей игры.

Только когда кокон полностью охватил Флетчера, Хан начал приближаться, небрежно прогуливаясь по внешнему краю, его юбка трепетала в горячем воздухе. Он держал самую крупную макану, что Флетчер когда-либо видел.

Она была высотой почти с человека, но тоньше большинства дубин, используемых орками, шириной в одну ладонь, а не две. Вместо обычных прямоугольных осколков обсидиана, встроенных по сторонам в разнобой, осколки этой дубины были выровнены, чтобы оставлять режущею кромку. Это было смертоносное оружие, и орк управлялся с ним с умелой простотой. Макана покоилась на плече, когда длинные ноги несли его вперед.

У Флетчера перехватило дыхание. Это был его враг. Его возмездие.

Это был он.

Пистолет был скользким в руке, но был ли этот пот от жары или от нервов, он не мог сказать. Все, что знал, было то, что кокон, который его окружал, слишком толстый, чтобы быть пробитым выстрелом. Он прислонился лбом к стенке, чувствуя ненадёжную прохладу заклинания на своей коже.

Все восемь футов орка-альбиноса остановились перед щитом. Он возвышался на столько, что Флетчер должен был поднять голову, дабы увидеть его лицо. Красные, злобные глаза смотрели на него, с двумя клыками по обе стороны рта, обрамляющими жестокую улыбку.

К удивлению Флетчера, Хан опустился на одно колено, так что лицо орка было всего в нескольких дюймах от его собственного. Затем, орк заговорил.

– Просто мальчик, – прорычал он, гортанной речью.

Флетчер изумился, и орк испустил глубокий, хриплый смех над своим экспрессивным пленником.

– Да, я знаю ваш язык, – усмехнулся Хан.

Его речь была лучше, чем у почтенной Матери; клыки меньшего размера, были меньшим препятствием для речи.

– Как? – вопрос сорвался с языка, прежде чем он смог прикусить его.

– Женщина, которую вы украли у нас, – сказал Хан, указывая пальцем на Флетчера. – полезный учитель, – продолжил орк, почёсывая подбородок. – Она думала, что у нас её ребенок, поэтому я сказал, что убью его, если она откажется. Этого оказалось достаточно. Конечно, когда необходимость в ней отпала, я всё равно сказал, что мы его убили. Я уверен, ты видел, что это с ней сделало.

Он снова засмеялся, но Флетчер увидел, он не отводил глаз. Орк дразнил его. Слова задели Флетчера до глубины души, но он сдержал гнев. Ему нужно, чтобы орк потерял самообладание, и убрал щит. Как раз, чтобы успеть выстрелить.

– Я Флетчер Ралейг, и я тот ребёнок, – демонстративно сказал Флетчер. – Я убил твоих гоблинов и похоронил демонов твоих шаманов в руинах твоего святого места. Я скопировал твои ключи от эфира и украл твоих рабов. Я. Просто мальчик.

Теперь была его очередь смеяться, хотя это чувствовалось не искренне и вынужденно.

Лицо Хан было невозмутимым, но Флетчер заметил, что он попал, потому что рука орка сжалась на макане. Флетчер продолжал.

– Ты привел всех своих виверн, чтобы выследить меня. Бьюсь об заклад, наши силы разгуливают по вашей родине, в то время как мы, по другую сторону мира, ведём с вами веселую погоню. Держу пари...

– Хватит! – Хан ударил кулаком в сторону щита. Тот немного треснул. – Твоя мать была собакой, которую мы кормили объедками, – прошипел он сквозь щит, разбрызгивая слюни изо рта. – Она лаяла для нас и спала в своей грязи. Мы избивали ее ради удовольствия, пока она не теряла сознание, затем мы били еще немного. Я ссу на её память.

Флетчер отшатнулся от внезапного потока ненависти, всё притворство его бравады забыто.

Как бы удивленный собственной вспышкой, Хан откинул в сторону свои длинные волосы и отступил. В глазах был безумный блеск, и он ворвался в улыбку.

– Где твой демон? – спросил он.

– Умер, – ответил Флетчер, его мысли путались. – И он взял с собой много ваших демонов.

Это тоже имело смысл: Флетчер был один и не имел маны, чтобы создать собственный щит.

– Канид, да? – размышлял Хан. – Позор, а я надеялся...

Он сделал паузу, затем продолжил.

– У кого из вас саламандра? У твоего друга?

Он указал в сторону улетевшей Сильвы. Вопрос был случайным, но он слишком внимательно наблюдал за Флетчером.

Всё что мог сделать Флетчер, это не смотреть в сторону лавы. Игнатус до сих пор пульсировал с маной. Трудно было думать, потому что сознание демона становилось настолько большим, что Флетчер боялся за свой разум.

– Ну? – спросил Хан.

Флетчер не ответил, просто встретил взгляд Хан так уверенно, как только смог.

– Не важно, я найду его достаточно скоро, – заявил орк.

– Какое тебе дело? Ты хочешь ещё одного такого? – спросил Флетчер.

На этот раз настала очередь Хана выглядеть удивленным.

– Мы видели вас с ним, в центральном зале. Когда прятались на балках под потолком.

Хан с раздражением сморщил нос.

– Саламандры – моя собственность, по праву рождения, – проворчал Хан. – Это написано на стенах нашего храма.

Флетчер посмотрел на трещину. Еще один удар может позволить Афине достаточно быстро прорваться. Дырка будет достаточна для того, чтобы он выстрелил из Пламени. Он все еще держа пистолет с боку, он вернулся к наступлению.

– Я видел эти резные фигурки, – сказал Флетчер с пренебрежением в голосе. – Из того, что я видел, саламандра могла принадлежать такому уроду, как ты, или человеку. Не то чтобы в саламандре нет ничего особенного. Мощный для пятиуровневого демона, но виверна съела бы его на завтрак. Или канид, если на то пошло.

– Не говори о вещах, которых не понимаешь, – прорычал Хан. – Это не то, чем саламандра является сейчас, это то чем она может стать.

– Ты говоришь из своей задницы, – сказал Флетчер, пожав плечами. – Языческие убеждения дикарей.

Хан громко взревел.

– Ты заешь, что такое дрейк, мальчик? Или дракон? – спросил Хан с диким взглядом. – Человеку может быть позволено мечтать о контроле дрейка, первого этапа в метаморфозе саламандры. Но следующий – дракон. Нет, только один из моих сородичей, «урод» с моим уровнем вызова, мог бы сделать это. Вот почему пророчество предсказывает саламандру как ключ к победе. И теперь я возьму их обоих.

Хан болтал, маска сошла, чтобы оставить только безумие в его красных глазах.

– Я родился, чтобы уничтожить твой вид. Мы сожжем ваши города, а затем засыплем солью землю вокруг. Кровь будет литься на улицах. Никто не должен выжить, ни младенцы и ни старики. Мы превратим Гоминиум в пустыню. Через сто лет никто и не вспомнит, что ваша раса существовала.

Флетчер проигнорировал его. Дрейки? Драконы? Он никогда не слышал этих слов раньше. Вероятно, это были древние боги орков, или какой-то вздор.

Было так трудно думать. Сознание Игнатуса было огромным, словно жара вулкана раздувалась присутствием демона. К счастью, он перестал расти, достигнув существующих ограничений разума Флетчера. Вместе они достигли какой-то важной вехи, но был еще один момент, Флетчер мог почувствовать, желая Игнатуса, значительно дальше, чем было до этого. Флетчер чувствовал, что если они продолжат, его разум будет разрушаться.

Но это было не важно. Все, что имело значение, это убить Хана. Возможно, если он попытается снова взять ману из Игнатуса или ослабить трещину двумя выстрелами из Бури...

Когда Флетчер попытался осознать связь с Игнатусом, Хан стоял и вздыхал, грозная тирада, казалось, истощила его. Затем он лукаво усмехнулся, когда рука Флетчера потянулась к Буре.

– Может, ты хотел бы, чтобы я расширил эту трещину, Флетчер, – сказал орк.

Глаза Флетчера в гневе оторвались от трещины в щите, а улыбка хана расширилась. Поток белого света потек с его длинных пальцев, создавая другой слой поверх предыдущего, пока поверхность не помутнена от толщины.

Флетчер наблюдал, как Хан поднимает свои скрюченные пальцы и медленно сжимал кулак. К ужасу Флетчера щит начал сжиматься и становиться толще, белые стенки подступали все ближе и ближе. Он выстрелил из Пламени в сферу, но от этого было столько же пользы, как пытаться пробить кирпичную стену.

Затем, что-то зашевелилось в глубине души Флетчера. Игнатус почувствовал панику Флетчера – сознание Афины, казалось, кричало, пульсируя сигналами по собственной связи с саламандрой. Игнатус возвращался.

– Подожди! – Флетчер заорал, колотя в скользкий щит кулаками. – Я скажу, кому принадлежит саламандра.

Щит остановился. Он мог почувствовать, как Игнатус плывёт к поверхности, пробираясь сквозь лаву яростными бросками. Демон будет у них через секунду.

– Скажи мне, – прорычал Хан, его зловещие глаза блестели рубиново-красными через непрозрачную поверхность. – И я сделаю твою смерть быстрой.

Флетчер вплотную приблизился лицом к орочьему.

– Мне, – прошептал Флетчер.

Игнатус пробил лаву словно расплавленный апельсин. Флетчер увидел вспышку бардового цвета, когда щит был разорван, почувствовал, как у его ног скользнула сухая шея и приняла его на широкие плечи.

Он повернулся и выстрелил из Пламени, увидел, как белый орк отпрянул от удара пули.

Затем он оказался над краем кальдеры и падал в пустоту.

Глава 16

НЕТ. НЕ ПАДАЛ. ЛЕТЕЛ.

По обе стороны были крылья, скользящие по воздуху, и он мог видеть, как янтарные глаза Игнатуса смотрят на него. Но к изумлению Флетчера, это был Игнатус, которого он больше не узнавал.

Демон вырос таким же большим, как и Лисандр. У него был такой же черепаший клюв, четыре ноги и хвост с шипами, как и раньше, но шея стала длиннее, а на голове выросли два коротких, обращенных назад рога. Самым ярким изменением были огромные, кожистые крылья, выросшие из его плеч. Он больше не был саламандрой.

Шокированный Флетчер повернулся, чтобы увидеть орка-альбиноса, тот стоял на краю вулкана, зажимая раненое плечо, его длинные волосы развивались на ветру. Хан ревел от ненависти и подняв руку, махал последовавшими за ним демонами. Виверны спланировали ближе, их рты были широко раскрыты в ожидании еды.

– Вытащи нас отсюда! – закричал Флетчер, убирая Пламя и вынимая Бурю из кобуры.

Мир опрокинулся, когда Игнатус направил свой полёт вверх, взбивая крыльями воздух, чтобы подняться высоко в небо. Он нацелился на группу облаков над ними, иллюзорный туман, которых мог бы скрыть их от преследователей. Далеко внизу, проносящиеся джунгли, казалось, сжимаются и сливаются в мазок зеленого цвета, окруженный красной полосой мёртвых земель.

Но они были медленными. Флетчер мог чувствовать истощение Игнатуса от трансформации, и путаницу в изменениях, которые вулкан произвел в его теле. Он был нескоординирован, не пользовался потоками воздуха, что окружали их.

Виверны медленно, но верно приближались. Каждая была в два раза больше Игнатуса, с острыми когтями и пастями, полными зубов. Их было одиннадцать, но даже одна могла легко разорвать их в клочья. Хуже того, Флетчер мог убедиться, что запасы маны у Игнатуса были истощены – всё израсходовано при трансформации. Осталось чуть-чуть, едва хватило бы для слабого щита Флетчеру или одного плевка пламени Игнатусу.

В тот самый момент, когда осознание этого пришло к нему, первые огненные шары пролетели мимо, оставляя в воздухе дымящиеся следы. Он повернулся, когда брошенный дротик просвистел над головой, исчезая в облачной гряде. Шаманы приседали на спинах своих вирверн, балансируя на грани, пока швыряли свои заклинания и снаряды.

Он направил Бурю на ближайшего преследователя, но его прицел был сбит безумным ударом крыльев Игнатуса. Прежде чем он успел выстрелить, они оказались в тумане, окруженные белой пеленой. Флетчер осторожно ухватился за свою связь с Игнатусом. Она ощущалась более сильной. Он воспользовался ею, чтобы изменить траекторию Игнатуса и лучше затеряться в тумане от преследователей. Вскоре они скользили сквозь белое облако, слушая свист ветра, гортанные крики шаманов и низкий рев их виверн, охотившихся в тумане.

Ветер рвал на Флетчере волосы и покрыл его тело росой, забирая тепло и заставляя его незащищенную кожу покрыться гусиной кожей. Он прижался к Игнатусу, чье тело все еще было горячим поле бассейна лавы. Близость помогала успокоиться хрупким нервам Флетчера, для сердца, что трепетало в груди.

Он отличался от Лисандра; Флетчер чувствовал себя в безопасности в выемке на спине Игнатуса, ткань его брюк, легко прилегала к бордовой коже. Он обхватил шею демона, упиваясь мощными мышцами, сокращающимися под ним. Это должно быть дрейк, о котором говорил Хан.

Игнатус вытянул шею, и Флетчер почувствовал его возбуждение, когда тот испытал пределы своего нового тела. Демон хлестал хвостом, пробиваясь сквозь облака. Его замешательство быстро исчезло. Сейчас… решимость. Цель.

Тень двигалась под ними. Скрежет орочьей речи становился сильнее. Более темные фигуры были сверху и с обеих сторон; мутные, но становящиеся больше. Шаманы знали, что они близко. Через несколько секунд виверны найдут их.

Поэтому они сделают немыслимое. Флетчер отправил свой приказ, обернув рукой шею Игнатуса и держа двуствольный пистолет свободной рукой. Пришло время отбиваться.

Сейчас.

Игнатус сложил крылья, живот Флетчера прилип к позвоночнику, когда они помчались вниз. Раздался костяной стук – Игнатус врезался в нижнюю виверну. Мир вертелся в калейдоскопе белого и зелёного, когда двое демонов сражались в воздухе, выпав из облаков. Кожистое крыло ударило Флетчера в лицо, но Игнатус поймал виверну сзади, и демон не мог повернуться, чтобы поддеть его когтями. Кровь полилась с клюва Игнатуса, когда он цапнул обнаженную шею, разорвав чешуйчатую шкуру, чтобы обнажить сырую плоть под ней. Рев боли и ярости виверны был настолько громкими, что барабанные перепонки Флетчера пульсировали, а затем, когда высота их полёта стала падать с бешеной скоростью, лопнули.

Железная хватка удерживала лодыжку Флетчер и тянула его вниз. Он слепо выстрелил через плечо, почувствовал, как отдача чуть не вырвала пистолет из его руки, услышал крик боли, прежде чем был вырван ветром. Мир снова перевернулся, и тело шамана пролетело мимо, пятном серого цвета с красно-желтой боевой раскраской.

Зелёные джунгли устремились к ним.

– Брось! – закричал Флетчер, и Игнатус выпустил виверну с рёвом разочарования. Его крылья сложились, и Флетчер толчком был брошен вперед, его голова ударилась в бордовую спину, почти лишив сознания. Выворачивая кишки, так безрассудно и низко, что купол трещал, под когтями Игнатуса, за ним последовал тошнотворный шлепок виверны, врезающейся в землю.

Падение придало им ускорение, поэтому они неслись над верхушками деревьев, но из курса своей учёбы, Флетчер знал, что внизу, над землёй, заросли не такие густые. Он встряхнул головой, чтобы собрать свои сбивчивые мысли. Не было времени планировать, что-то кардинальное.

Посмотрел вверх и у него перехватило дыхание. Другие виверны уже стремились к ним – когти вытянуты и челюсти раскрыты, обнажая розовые пасти. Был только один выход.

Флетчер закрыл глаза, спрятал пистолет и обхватил Игнатуса за шею обеими руками. Он почувствовал страх Игнатуса, когда дрейк ощутил его намерения, но другого пути не было. Флетчер опустил голову и отдал приказ.

Его живот снова взбунтовался, а затем листья хлопали его по лицу. Мелькали корявые стволы, когда Игнатус уклонялся то влево, то вправо, мотая Флетчера, как тряпичную куклу. Выше ревели виверны от разочарования, их большие размеры мешали проникнуть в лабиринт деревьев. Игнатус замедлился, скользя по джунглям, Флетчер прислушивался к звукам наверху. Виверны следили за ним, паря над кронами и ожидая просвета.

Яростные крики эхом разносились внизу.

– Это закончится только одним способом, Флетчер Ралейг, – ревел Хан.

Итак, орк-альбинос догнал – ещё есть шанс убить его. Флетчер почти желал, чтобы Игнатус напал вместо того, чтобы бежать от преследователей, но у них было бы всего несколько секунд до того, как виверны нападут.

Всё же, орк был прав. Сплетение ветвей и деревьев это всё, что защищало его от виверн – просвет в кронах позволит монстрам добраться до них.

– Почему бы тебе не спуститься и не встретиться со мной? – крикнул Флетчер, разыскивая раненых орков. – Твой ахул против моего дрейка.

Тишина. Затем:

– Когда ты умрешь, я сделаю его своим, – рявкнул орк. – Мой ахул чувствует запах твоего страха. Он будет отслеживать тебя до краёв эфира.

Края эфира. Тень идеи сформировалась в голове Флетчера. Опять же, мысли Игнатуса наполнились страхом по поводу намерения Флетчера. Даже Афина была против. Это было похоже на град пуль и надежду, что они попадут в преследователей вместо него.

– Сюда, – шептал Флетчер в ухо Игнатуса, уговаривая его на новое направление. Верный дрейк без колебаний повернул, доверившись здравому смыслу своего хозяина. Флетчер хотел бы доверять себе также, как Игнатус. Это было безумие, но это была единственная идея.

Они летели дальше. Стадо индриков смотрело на них, когда они пролетали мимо, высокие жирафоподобные существа с пестрым серым мехом, толстыми слоновьими ногами и головами, более похожими на лошадиные. Стая канид рыскала в округе, ожидая, когда малолетка отделится от стада. Джунгли были живые, наполнены звуками: жужжание небольших клещей рядом, и вдалеке, глубокое мычание гунни, странного существа, похожего на вомбата размером с медведя и рогами.

Но Флетчер едва мог насладиться этим, потому что должен был провести Игнатуса через более густые части леса, где вивернам будет трудно следовать за ними. Он почувствовал боль вины в своей удаче, в том отношении, что меньшие демоны шаманов последовали за Сильвой. Только ахул мог спокойно преследовать их, но Флетчер знал, что Хан слишком умен для этого. Тем не менее он вытащил Бурю из кобуры на случай, если не неправ.

Игнатус увидел это прежде, кинув предупреждение Флетчеру через их связь. Проблески красного песка впереди, где деревья начали редеть. Мёртвые земли.

Сейчас.

Игнатус набрал скорость, поднимаясь в воздух в спешке, рожденной отчаянием. Они вылетели из джунглей, как мушкетная пуля, наполовину ослепленные ярким небом пустыни, когда покинули тень деревьев.

Виверны ревели, но Флетчер знал, что застал их врасплох, они не думали, что он покинет безопасный подлесок. У них был слабый старт. Шанс.

Красная пыль мертвых земель висела в воздухе над сухим ландшафтом, и сразу покрыла влажную кожу Флетчера тонким красным слоем. Он щурился сквозь дымку, когда Игнатус летел над песками цвета ржавчины. Поверхность внизу была завалена валунами, узкие вихревые потоки пыли, тянущиеся в небо, катались по бесплодной местности.

Позади, обжигая воздух, хлопнул огненный шар, направленный в сторону Игнатуса. Его тряхнуло, как будто лошадь швырнула муху – огонь не нанёс никакого ущерба дрейку. Флетчеру не так повезло, следующий, пролетев около левого уха, подпалил волосы и обжог лицо.

Он обернулся и увидел, что ближайшая виверна была так близко, что её зубы скрежетали в опасной близости от хвоста Игнатуса. Шаман стоял с метательным копьем, но Флетчер нацелил свой пистолет, и виверна отвернула, защищая своего хозяина. Она столкнулась с позади летящей виверной и обе запутались в воздухе, давая Флетчеру и Игнатусу драгоценные секунды.

– Быстрее, – закричал Флетчер, прижимаясь ближе, чтобы сделаться меньшей целью. Крылья Игнатуса гудели в воздухе на последнем отрезке к месту назначения. Бездне.

Она разверзлась перед ними, бесконечная тьма за отвесными скалами, составляющими край диска. Они бросились в глубину. Именно здесь он узнает, сыграет ли его ставка.

Размеры орочьей территории эфира составляла несколько дней полёта от края до края и разделена горным хребтом. Он догадался, что орки редко бывали здесь; их знания о существах, скрывающихся в бездне, будут ограничены.

Позади виверны заартачились. Флетчер знал, что демоны будут наполнены страхом, но не в состоянии объяснить его своим хозяевам. Он видел, как шаманы подстёгивали своих демонов, пока первые пять не свалились в замаскированные впадины над обрывом.

Игнатус летел глубже, потому что виверны колебались, кружили там, где ещё доходил до них свет. Флетчер поднял свой меч в бутафорском триумфе, как будто он ускользнул во мрак. Он пытался игнорировать раскрывшуюся тьму под ним, и крайнюю опасность, которой он подставился.

Даже когда Хан попятился, его ахул отказывался идти за край, его рёв подгонял остальных, пока весь отряд из десяти не взлетел над бездонным пространством, оставив своего лидера позади.

Небо выше было темным как смола, и Флетчер мог видеть силуэты виверн на фоне кольца света за пределами края. Игнатус замедлился и развернулся к ним лицом, даже когда чёрная глубина шевельнулась под ним. Это был он.

Щупальце вырвалось из пустоты, вырвав из воздуха виверну и затащив в бездну. Оставшиеся виверны метались в панике. Огненные шары летели наугад, так как демоны беспорядочно разлетались.

Первые цетеаны появились из мрака. Флетчер застыл в ужасе, увидев пучки глаз, моргающие в случайном порядке, и зияющие пасти, наполненные зубами с зазубринами. Бардак из клещей и щупалец вырос из их замученных тел – никто не выглядел одинаково, но все они были кошмарной мешаниной органов и конечностей. Он мог слышать высокие пронзительные визги монстров вокруг и ощущать странное сочетание жалости и ужаса.

Игнатус уже двигался, извиваясь в воздухе, когда первые щупальца потянулись к ним. Мир вертелся перед глазами Флетчера, когда Игнатус бросался то туда, то сюда. Теперь это от него не зависело. Все, что он мог сделать, это держаться, пытаясь не кричать, когда щупальца проносились рядом.

Уже три виверны исчезли, а одна полетела в сторону края, позабыв о цели. Шесть оставались, отчаянно пытаясь избежать захвата цетеанов. Вдалеке, черной точкой ахул Хана висел в воздухе, наблюдая, как в считанные секунды, исчезла половина его воздушных сил.

Толчок нарушил полёт Игнатуса, чуть не сбросив Флетчера. Щупальце охватило живот Игнатуса. Дрейк впал в панику, когда их тянули, отчаянно махал крыльями, чтобы замедлить неумолимое приближение к массивным монстрам, ожидающим внизу.

Флетчер повернулся и выстрелил из двух стволов Бури в щупальце, но оно держалось крепко, присоски, как у осьминога, прочно застряли в коже Игнатуса. Он выругался и вытащил свой хопеш, отчаянно вырубая эластичный придаток. С каждым ударом из раны фонтаном била вонючая белая жидкость, почти ослепляя его. Тем не менее они падали, и Флетчер подумал, что в любой момент их начнут раздирать зубастыми глотками.

Еще одно щупальце набросилось на них, но поток пламени Игнатуса отправил его проч. Затем щупальце уступило окончательно перерубленное хопешем, и Игнатус устремился обратно в небо.

Отрубленный кусок отпал, только чтобы сражаться со слизкими монстрами внизу. Трупы павших виверн вокруг них создавали похожие баталии за пищу, а безумие дало Игнатусу короткую передышку. Флетчер оглянулся на своих преследователей.

Виверны бежали. Флетчер мог видеть шесть фигур, парящих над краем: пять оставшихся виверн и небольшой ахул. Хан наблюдал из относительно безопасных мертвых земель, где к нему могли добраться только самые длинные щупальца.

Флетчер ухмыльнулся и махнул рукой, зная, что он принёс пользу Гоминиуму, проредив воздушные силы орков. В одночасье Флетчер вывел половину основных демонов летающих шаманов. Вдалеке он услышал яростный рёв Хана, ему ответили визгами чудовища бездны.

Но Флетчер не был в безопасности. Он не мог вернуться – виверны ждали его. Он не мог остаться, потому что цетеаны скоро обратят на него свое внимание.

Пришло время испытать теорию, которая обсуждалась учеными Вокана в течение сотен лет. То, что цетеаны не живут за пределами эфира. Теория никогда не была доказана, поскольку ни один демон призывателя никогда и не пытался туда попасть. Но отвлечение на виверн дало Флетчеру шанс попробовать.

Поэтому Игнатус развернулся и полетел – в Бездну.