Текст книги "Боевой маг"

Автор книги: Таран Матару

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

Глава 29

ОНИ НАХОДИЛИСЬ ВОЗЛЕ ДОМА ОТЕЛЛО под покровом темноты, ожидая чтобы облака скрыли луну перед тем, как войти. Они увидели огоньки часовых пинкертонцев по краям Квартала Гномов и знали, что их присутствие наделало бы слишком много шуму, если бы их заметили.

Внутри огромной палатки они воссоединились с Кресс, Отелло и его матерью Брисс, которые приветствовали их аплодисментами. Затем они узнали, что Атол, Атилла, Таисса и Утред находятся в пещерах под кварталом гномов, готовясь к худшему.

Однако празднование успешного завершения миссии было недолгим – трое гномов сразу же начали раздражаться при наличии двух дворян в их доме. Похищение не было частью плана. Теперь всё, что они могли сделать, это послать сообщение Гарольду через клеща, которого король оставил на попечение Брисс, в надежде, что он знает, что делать. Поэтому они ждали в нервной тишине, когти Игнатуса лежали на горле заключенных, на случай каких-либо необдуманных действий.

Гарольд и его люди пришли за ними в течение часа, маршируя через Гномий Квартал к дому Отелло, как вторгшаяся армия. Это были не пинкертонцы или инквизиторы, а королевские гвардейцы, носившие традиционную одежду с нагрудниками, в шлемах с перьями и алебардами. Только присутствие Гарольда предотвратило вооружённое сопротивление, ворвавшимся десяти гвардейцам.

– Зачем они здесь? – огрызнулся Отелло, когда бронированные солдаты сгрудились в палатке, раскидывая подушки под ногами.

– Это мои телохранители, – сказал Гарольд, поднимая руки и обезоруживая улыбнувшись. – Не волнуйся, я доверяю им свою жизнь.

– Мне все равно, что мы можем им доверять. Зачем они здесь? – требовал Отелло.

– Они здесь только потому, что большинство гномов не знает, что я их союзник. Учитывая нынешнюю напряженность, я не мог просто прогуляться по гетто без надлежащей защиты. Технически, я король Гоминиума, в конце концов.

– Всё правильно, но давайте всё сделаем быстро, – отступил назад Отелло, поглаживая бороду.

При виде Гарольда Захариа начал бессвязно мычать с кляпом во рту. Рук молчал и сердито смотрел своими чёрными глазами.

Гарольд мельком глянул на пару, затем прошёлся и сел рядом с ними. Он наклонился, пока его лицо не оказалось в нескольких дюймах от лица Захариа.

– Всё правильно, – прошептал он. – После всех этих лет, ваше предательство будет справедливо вознаграждено.

Лицо Захариа покраснело, и его приглушенные мычания сопровождались слюной, когда он боролся с узами. Гарольд стоял и чертил перепончатый символ в воздухе. Через несколько мгновений светящиеся нити, не как у араш, обвились вокруг рук и ног этой пары, даже окутали пальцы в плотный шар, чтобы предотвратить использование ими заклинания.

– Я думаю, что лучше всего, если вы позволите нам снять этих двух преступников с ваших рук, прежде чем их заключение здесь будет обнаружено и неверно истолковано как гномья агрессия.

– Слава богу, – сказала Брисс, взмахивая руками у лица, покрытого вуалью.

Гарольд кивнул своим людям, и солдаты прошли и протянули алебарды между руками и ногами дворян. Они подняли их, как охотники, несущие оленя на шесте, оставив пару беспомощно болтаться в воздухе.

– Используйте это, чтобы накрыть их, – сказал Таисса, указывая на один из больших ковров в углу палатки. – Они будут не узнаны под этим покрывалом.

– Сделайте и выносите на улицу, приказал Гарольд. Люди бросились повиноваться. Спустя мгновение, они остались одни в палатке, и напряжение сбросило несколько пунктов.

– Что с тобой случилось? – спросил Флетчера Гарольд, ухватив взглядом обгоревшие остатки одежды.

– Рук ударил меня огненным заклинанием, ответил Флетчер, с трудом веря в произнесённые слова. – Это было плохо. Но... не причинило боли.

Гарольд поднял брови, а затем медленная усмешка растеклась по лицу.

– Иммунитет к яду мантикоры и огню, – засмеялся он. – Ты настоящий источник сюрпризов, Флетчер Ралейг. Дрейк тоже должен был дать тебе некоторую защиту.

– Это ещё почему? – спросила Сильва. – Я думала, что Флетчер сам исцелился.

– Конечно нет, – говорил Гарольд, покачивая головой в изумлении. – Он никогда не сможет достаточно быстро исцелиться. Подумай об этом – призыватель с араш или клещём становится невосприимчивым к яду своего демона. Иммунитет Флетчера к огню должен быть продолжением этого феномена. Ты удачливый молодой человек, Флетчер Ралейг.

Флетчер повернулся к Игнатусу и улыбнулся, увидев, что ленивый демон заснул рядом с горячим металлическим дымоходом, который протянулся спиральной лестницей в центр комнаты и уходил в крышу палатки. Ему действительно повезло.

– Так что же происходит сейчас? – спросила Кресс, не заинтересовавшаяся иммунитетом Флетчера. – Это сработало? Люди услышали нас?

Будущее её расы было поставлено на карту, и она хотела получить ответы.

– Большинство гостей оправились от ваших... как бы это сказать... приправленных напитков – сказал Гарольд. К счастью, более важные дворяне были унесены своими телохранителями, прежде чем могли пострадать от слишком большого смущения. Должен признаться, что меня до сих пор немного подташнивает. Вы могли бы предупредить меня!

Он подмигнул Кресс и Отелло, показывая, что не в обиде.

– Новости о ваших прокламациях уже распространились по всей стране, даже гости на банкете теперь знают каждое слово речи Сильвы. До завтра мы не узнаем, поверили они в них или нет.

– Значит все было зря? – спросила Кресс.

– Все, что я знаю, это то, что Флетчер и Сильва надавили на меня, когда захватили этих двух предателей, – сказал Гарольд, поворачиваясь через плечо. – Я сказал отцу, что сам отправил приказ об их аресте – отсюда их исчезновение. Он был не слишком доволен, но доказательства были настолько изобличающие, что принял это достаточно легко. Все что угодно, чтобы помешать быть вовлеченным в это грязное дело.

– Ну, это ведь хорошо, верно? – продолжила Кресс. – Мы победили?

– Не совсем. – Гарольд вздохнул и потер лицо рукой. – Смотри. Альфрик отозвал половину армии в город. Первоначально это было запланировано к объявлению отмены всех прав гномов, чтобы они могли подавить гномов-рекрутов и остальных ваших людей, как только они начали бы бунт. Но теперь он не может сделать это объявление – слишком высок риск для него. Вместо этого он объявил национальный праздник и организовал в последнюю минуту военный парад, чтобы отпраздновать успех вашей миссии и спасение Леди Ралейг.

– Чудесно, а в чём проблема? – спросил Флетчер.

– Если люди Гоминиум поверили в сказанное Сильвой, то они встретят рекрутов-гномов с распростертыми объятиями. "Всё простили, мы были не правы" так сказать. Альфрик знает, что если бы он сделал объявление после, все привело бы к обратному эффекту – люди ещё больше бы сочувствовали гномам. Даже если бы гномы взбунтовались, солдаты, конечно, не стали бы рассматривать это как революцию и начинать убивать их.

– Именно это был основной план, – согласился Флетчер.

Но Гарольд не закончил.

– С другой стороны, если придут рекруты-гномы, а люди и солдаты окажут им холодный прием, мой отец узнает, что их ненависть настолько глубока, что они проигнорируют правду. Если так случиться, то он тут же сделает объявление. Пинкертонцы вторгнутся в дома гномов, гномы поднимут бунт, а солдатам прикажут войти в Гномий Квартал и подавить "восстание". Яростно.

– Итак, даже после всего, что мы сделали, будущее моего вида зависит от того, как встретят рекрутов завтра? – спросил Отелло, его лицо потемнело от злости.

– Этого я и боюсь, сказал Гарольд.

Глава 30

СТРАННО БЫЛО ВИДЕТЬ НЕБО очень ярким и радостным посреди такого напряжения. Весна пришла рано и день был неестественно жарким. Они были в таверне «Наковальня», сидя на балконе и наблюдая за людьми мельтешащими внизу. Отелло и Кресс долгое время беспокоились, что их могли увидеть, но Флетчер и Сильва присоединились к ним после недолгих уговоров.

По правде говоря, немногие люди смотрели на них, когда солдаты маршировали в полной экипировке: со штыками, сверкающими на солнце; красных мундирах, трепещущих в теплом ветре. Всюду по тротуарам граждане Корсилиума приветствовали их, размахивали флагами и вымпелами и присоединялись, когда звучали грубые походные песни. Сумасшедший ритм создавался барабанщиками, молодыми парнями не более тринадцати, которые с гордостью маршировали наряду с солдатами.

Даже Отелло обнаружил себя подхватившим веселые мелодии. Настроение было веселым и радостным, что сулило положительный исход делу с приходом рекрутов гномов. В то же время, не было никакого гнева, который ожидал Флетчер, учитывая откровение о том, что один из дворян Гоминиума бомбил свой собственный народ. В любом случае, в этот день никаких гарантий не было.

– Они все такие молодые, не так ли? – сказала Кресс, наклонившись, чтобы получше разглядеть солдат.

– Это потому, что все они из лагерей на эльфийской границе, – сказала Сильва. – Они прибыли на несколько дней раньше гномов, поэтому они довольно необузданные. Я сомневаюсь, что кто-то из них участвовал в боевых действиях.

– Может ли это делать их более или менее терпимыми к гномам? – спросил Флетчер.

Отелло немного подумал. – Ну, они тренируются рядом с гномами новобранцами уже больше года, но с нападений наковальников, напряженность между ними стала высокой: несколько жарких конфликтов здесь и там, даже драка или две. Альфрик, вероятно, не мог рисковать и привести ветеранов с линии фронта, поэтому он провел эту партию. Это хорошая новость, я думаю. Они раньше никогда не убивали – я сомневаюсь, что они смогут убить женщин и детей. Он, вероятно, считает, что они, будучи зелёными, с большей вероятностью будут выполнять приказы. Посмотрим.

Но Флетчер едва слушал. Внизу по дороге случился переполох, и на мгновение он подумал, что это гномы. Но затем появились новые прибывшие, и Флетчер не мог не усмехнуться и наклониться чтобы лучше видеть.

Драгуны. Кавалерия боевых магов, десятки мужчин и женщин в синей форме верхом на могучих демонах. Стремительные и смертоносные, их репутация была легендарной. И знакомая, темноволосая фигура вела их с Сахариссой рядом.

Арктур ехал на гиппалектрионе, этот зверь был одним из самых красивых демонов, которых когда-либо видел Флетчер. Его передняя половина была у лошади, но морда заканчивалась острым желтым клювом, а красный гребень заменял гриву. Его задние ноги были как петуха, с острыми когтями и шпорами, которые сгибались с каждым шагом. Блеск ярких хвостовых перьев создавался резонирующим микстом красного и зеленого, что соответствовало меху и оперению тела демона. У него были гладкие линии лошади в сочетании с суровой красотой хищной птицы – как изящной, так и смертельной – в равных пропорциях.

– Что случилось с Буцефалом? – громко спросила Кресс.

– Теперь это демон капитана Ловетт, – сказала Сильва с нотками вины в голосе. – После того, как она потеряла Лисандра, он отдал баку, чтобы она снова полетела в небо, и смогла присоединиться к драгунам. Она рассказала мне, когда я предложила вернуть Лисандра, пока мы были в Вокане.

– Она не взяла его обратно? – удивился Отелло. – Ловетт обожала грифона.

– Я знаю. Я благодарна ей, – и чувство вины в голосе Сильвы усилилось.

Парад драгунов приближался и Флетчер мог рассмотреть других демонов, на которых ехали боевые маги. Стало очевидным, что гиппалектрионы были самыми популярными демонами среди элитного подразделения.

Он мог видеть слейпниров, мощных коней с шестью ногами, которые сделали их одними из самых быстрых наземных демонов. Мусимона – огромного бородатого козла с двумя парами рогов, одной пары – толстых и скрученных, другой – длинных и острых, как у быка.

Был даже редкий кирин, похожий на лошадь, но с мордой рептилии, одним оленьим рогом на лбу, мерцающими зелеными чешуйками, бронирующими его тело и плюмаж из красных волос, которые извергались из гривы, хвоста и ног.

Флетчеру было ясно, что все демоны были предназначены для скорости и внезапного нападения, идеально подходящего для ударных войск империи.

Каждый боевой маг носил бронированный нагрудник, украшенный перьями шлем и кавалерийскую саблю: длинный изогнутый клинок, которым можно рубить с большой эффективностью. Сопутствующее смертоносное оружие представляло собой пару укороченных карабинов в кобурах на бёдрах. Флетчер завидовал им: карабины были длиннее и точнее пистолетов, но короче и легче мушкетов. Они были удивительным оружием, но непрактичным на средней дистанции для пехотинца, такого как Флетчер.

– Как мы могли проиграть с ними? – спросил Флетчер, наблюдая, как грозная кавалькада прошла под ними.

– Будут ли гномы проходить таким образом? – спросила Сильва.

– Нет, они пройдут через северный конец Корсилиума, вниз к Рыночной площади, – ответил Отелло, волнение от проходящих драгун мгновенно слетело с лица при напоминание. – Вот там парад и закончится. Там состоится церемония – клятва верности королю от всех новобранцев, включая гномов.

– Они будут делать это? – спросил Флетчер.

Отелло прикусил губу.

"Они должны" был единственным ответом.

– Разве твой отец не может поговорить с ними, рассказать, что может случиться, если они этого не сделают? – спросил Флетчер.

– Если бы мой отец и старейшины имели такое влияние на наших людей, то речь Альфрика не имела бы значения, – сказал Отелло, удрученно качая головой. – Он ходил и разговаривал с ними, но они хранят молчание. Ты не знаешь, каково это, Флетчер. Сотни лет рабства. Пинкертонцы безнаказанно убивают нас, нашей жизнью правят законы наших угнетателей.

– Прости, – пробормотал Флетчер. – Я не думал, что…

– Эти молодые гномы отложили всё это в сторону, чтобы получить шанс стать свободными и равноправными гражданами, – объяснил Отелло. – Они пережили трудности на эльфийском фронте, бесконечные учения, муштру и приказы ваших офицеров. И теперь, когда это, наконец, закончилось только для того, чтобы узнать, что все это было напрасно? Что старые законы вернулись? Чтобы по приказу стоять в стороне и наблюдать за нашими домами, захваченными пинкертонцами.

Раздался стук в дверь позади них и на балкон вышла Брисс.

– Атол только что прислал сообщение. Гномы прибыли, – сказала она. – Они в миле от нас.

Кресс вздохнула и поднялась на ноги.

– Пойдём, – сказала она. – Мы должны пойти на площадь, пока она не заполнилась.

И они пошли, выбежав из таверны, стали пробираться через переполненные улицы. Они надели на головы капюшоны, несмотря на теплый день, чтобы не быть опознанными.

Пока пробивались через переполненные улицы, Флетчер был поражен количеством продавцов, продающих свои товары толпе. Мужчины и женщины ходили вокруг с блюдами еды, смесь запахов маринованных огурцов, заливных угрей, мясных пирогов и жареной рыбы пронизывала воздух. Другие продавали имбирный эль и медовое пиво в бумажных стаканчиках, остатки которых уже усеяли улицы, скомканными белыми шарами, растоптанными ногами.

К счастью для Флетчера и остальных, толпы собирались вдоль основных улиц, где проходил парад, что позволило им беспрепятственно перемещаться через переулки. Флетчер был поражен тем, насколько легко Отелло вёл их через лабиринт из переулков, перемещаясь то влево, то вправо, чтобы избежать оживлённых улиц, даже пробежался по низкой крыше заброшенного здания, чтобы доставить их на площадь.

– Почти на месте, – задыхаясь сказал Отелло, когда они перемещались по узкой улочке, в пространстве между зданиями настолько тесном, что Флетчер мог вытянуть руки и просунуть их в окна с обеих сторон. Они уже могли слышать рев масс, исполняющих национальный гимн Гоминиума в унисон.

Они достигли, как казалось, замурованного тупика, но Отелло ухмыльнулся, видя смущение на лицах своих друзей, и отодвинул деревянную доску, прислонив к стене. За ней оказалось достаточно широкое отверстие, что бы пролезть.

– Побегайте достаточно от пинкертонцев и, в конце концов, узнаете все ходы, – подмигнул Отелло. – Пойдём, прежде чем кто-нибудь заметит.

И с этим, они пошли на Рыночную площадь.

Глава 31

ШУМ ВСТАЛ ПЕРЕД ФЛЕТЧЕРОМ сплошной стеной. Площадь была огромной и тысячи людей собрались, вокруг красного кордона, где собирались в аккуратные ряды солдаты. Когда Флетчер смотрел по сторонам то мог заметить, что три дороги на площадь были заполнены толпами, оставляя свободной единственную, через которую продолжали прибывать батальоны солдат.

– Ну же, давайте найдем хорошее место, – закричала Сильва, её голос было едва слышно сквозь пение собравшихся масс.

Она схватила Флетчера за руку и потащила через толпу. У него было достаточно времени, чтобы вырваться из рук Кресс, прежде чем они продвинулись вперёд. Вскоре мир Флетчера был полон локтей, отдавленных пальцев и сердитых проклятий, пока они пробирались через толпу.

Затем каким-то образом они прошли, их животы прижались к веревке, когда зрители вздымались волной. Теперь, когда всё было видно, Флетчер заметил, что в центре возвышалась платформа, покрытая декоративной крышей, с цепью королевских гвардейцев вокруг неё. Там находились две знакомые фигуры, сидящие на экстравагантных тронах.

Альфрик ледяным взглядом смотрел на армейские ряды под ним, а на большом троне рядом был король Гарольд с благожелательной улыбкой на лице. Он выглядел слишком спокойный, по мнению Флетчера. Возможно он забыл, что может означать восстание гномов для Гоминиума? Может он не задумается о тысячах смертей с обеих сторон или об уязвимости империи, в то время как армия будет разделена, сражаясь на двух фронтах?

– Он хороший актер, не так ли? – Сильва закричала в ухо Флетчера, словно могла читать его мысли.

Флетчер надеялся, что это так. Он встречался с королём не более трех раз, и теперь будущее гномьей расы, казалось, находится в способности этого человека управлять своим отцом деспота. Флетчер только надеялся, что его доверие не является голословным. Кто знает, какую игру ведёт Гарольд?

Только небольшое количество в армейских рядах, из виденных ими ранее с балкона, выглядели очень свежими. Вид других был более неряшлив, большинство из них были в не заправленных рубашками и тощими бородёнками. В то время как пацаны обращали на себя внимание, эти люди сутулились и сплёвывали на землю, некоторые даже пили большими глотками из своих фляжек.

Флетчер подумал, что они могут быть ветеранами с фронта, но униформа была совершенно новой. Он подозревал, что это были осужденные из тюрем Дидрика – грабители, воры, жулики и все остальные нежелательные элементы, которым была предоставлена свобода в обмен на службу.

Новые возгласы приветствия привлекли его внимание к входу, и на мгновение он почувствовал вспышку надежды, что это были гномы. Но нет, это были драгуны, въехавшие верхом на площадь, их правые руки касались их лба в знак приветствия короля. Как только они достигли своих мест, даже демоны встали на колено, подогнув одну переднюю ногу, а другую вытянув в жесте подчинения. Эффект от их чётких линий был лишь слегка омрачен низкорослыми демонами, которые сопровождали своих хозяев в случайном порядке чередования с ровными рядами; в основном небольшое количество псовых, кошачьих и лисьих. Сахарисса была среди них, ее большой розовый язык вывалился, она тяжело дышала под теплом яркого, безоблачного неба над головой. На площади было место ещё для одного полка.

Затем, как будто получив какой-то сигнал, толпа замолчала. Потому что за пределами драгун, в переливающемся слое тёплого воздуха, шли гномы.

Даже издали Флетчер мог видеть, что их форма и оружие отличались. Блеск металла исходил от круглых шлемов и набалдашников, переброшенных за спину боевых топоров. Они также несли мушкеты, хотя их размеры были несколько короче, чтобы соответствовать росту, и им не хватало закреплённых штыков человеческих солдат. Самым странным из всего, была их мешанина из одежды – только красные куртки, что они носили поверх рубашек, были одинаковыми, остальное было традиционным одеянием гномов из плотной кожи и полотняной одежды.

Наступила тишина, когда марширующие гномы приблизились. Зрители с обеих сторон ничего не делали, кроме как смотрели и время от времени перешептывались. Теперь Флетчер мог видеть пот на бровях гномов и усталость на лицах. Эти люди прошли от одного конца Гоминиума до другого ради короля и страны. Встанут ли они на колени, после этого? Они присоединились до того, как случились нападения наковальников, до того, как ненависть стала обычным делом. Это был ловкий трюк Альфрика, чтобы заставить их встать на колени.

Флетчер смотрел на лица вокруг. Многие были невыразительны, другие – торжественны. Мужчина прищурился. Это был гнев в его глазах… или просто из-за солнца?

Всё же они пришли. Теперь он мог слышать топот ног и звон металла. Отелло, стоявший рядом, глубоко и часто задышал. Тишина была оглушительной. Была ли апатия толпы достаточной для Альфрика, чтобы выступить с речью?

Флетчер поднял глаза – у старого короля в руках был посох с черным панцирем клеща на конце. Покров был снят перед приближением гномов. Целый Гоминиум будет наблюдать через его глаза.

Гномы достигли площади. Тем не менее никакой реакции со стороны наблюдающих толп, кроме мягкого перешептывания, которое Флетчер не мог разобрать. Затем они встали перед платформой, глаза смотрели прямо вперед. Гарольд поднялся.

– Люди Корсилиума, – начал он. Его голос был неестественно громким. Использовалось заклинание усиления. – Мы собрались здесь, чтобы отдать дань уважения мужчинам и женщинам, защищающим нашу империю от диких орд, собирающихся за горизонтом.

Его слова эхом распространились по площади, заглушая шум шелеста брезента и лёгкое завывание ветра.

– В честь их жертвы мы будем петь национальный гимн. Оркестр, с вашего позволения!

По его команде, барабанщики начали медленно, неторопливо отбивать ритм, который сигнализировал о начале вековой песни. Сержанты размахивали своими сигнальными трубами, обычно используемыми для подачи приказов во время битвы. В такт они добавили в мелодию медную фанфару.

Это была такая же древняя мелодия, как и сам Гоминиум, спетая первым правителем, королем Корвином и его людьми, когда они вступили в бой и загнали орков обратно в джунгли. Это было скорее коротким напевом, но каждая девочка и мальчик в Гоминиуме знали его наизусть.

Холодок пробежал по спине Флетчере, когда он смотрел на сцену. Альфрик ухмылялся, злорадство играло на его лице. Это была песня, полная истории, испорченная напоминанием о том, когда гномы потеряли свою родину из-за человеческих захватчиков.

Альфрик не думал, что гномы будут петь. Не думал, что они даже знают слова. Это было частью его плана, и Гарольд был вынужден согласиться с ним.

Но Альфрик ошибся.

Услышьте нас все наши враги, на земле или море,

Наши ребята отправятся в ад,

Чтобы сразиться с тобою.

Гномы пели в глубоком баритоне, их басовые голоса поднимались над разношёрстным пением толпы.

Ты не увидишь, как мы содрогнемся, и не нарушим присягу,

Никто не нарушит наши ряды,

И не увидит падение стягов.

Даже звук тысяч людей, воспевающих, терялся в глубине хора гномов, настолько, что многие из голосов начали исчезать, стыдясь отсутствия пыла.

Приводите солдат, больше чем земля или море,

Наш народ будет драться до последнего вздоха,

Под командованием короля.

Гномы вошли в свои последние строфы, откинули головы, голоса взлетели с нарастающей волной труб и барабанов. Даже грязные солдаты не могли сравниться с богатым тембром их песни.

Гоминиум, Гоминиум, Го-ми-ни-ууууум.

Тишина. Тяжестью повисла в воздухе. Гномы были мрачными, вызывающе смотрели в окружающую толпу. Это был жест, который сказал людям Корсилиума, что никто не может поставить под сомнение их патриотизм.

Затем раздались единичные аплодисменты. Маленький мальчик, сидя на плечах отца в нескольких футах от Флетчера, хлопал и смеялся над представлением. Потом ещё и ещё.

– Браво, – закричала женщина в толпе. Слабые аплодисменты превратились в бурю в сопровождении выкриков зрителей. Вскоре вся площадь стала аплодировать, больше не боясь быть первым, кто отреагирует.

Тогда гномы сделали то, что Флетчер никогда не думал, что сделают. Один за другим, они встали на колено перед толпой. На согнутом колене они прижали кулаки на сердцу, и склонили головы перед окружающими массами. Это была клятва верности... им. Народу.

Флетчер знал, что делать. Он упал на колени, потянув Отелло и Сильву вниз за собой.

– Что ты делаешь? – прошипела Кресс, стоя рядом с ними.

– Просто поверь мне, – сказал Флетчер, молясь, чтобы он оказался прав.

Это была старушка, что присоединилась к ним первой. Она виновато улыбнулась, оперлась о плечо Флетчера, чтобы встать на колени на пыльный мостовой. Затем присоединился человек с румяным лицом, возможно, больше желая присесть, чем проявить уважение к гномам. Последовали и другие, большинство сидело, но многие стояли на коленях, как гномы. Это было похоже на волну – ряд за рядом людей опускался на землю.

Это заняло все тридцать секунд – ни один человек за оцеплением не остался стоять. Внутри стояли солдаты и нервничали, не зная, должны ли они последовать примеру.

Голос Гарольда эхом разнёсся по площади.

– На колени, – гаркнул он.

Люди откликнулись с готовностью, металлическим звоном оружия о землю. Гарольд сделал глубокий вдох.

– Клянетесь ли вы сражаться за короля и страну. Скажите да.

– Да! – каждый мужчина, женщина и ребенок на площади выкрикивали в унисон, в патриотическом пылу, но не так громко, как гномы.

– Клянетесь ли вы защищать эти земли всеми фибрами своего существа и убивать тех, кто угрожает его безопасности?

– Да!

Улыбка Гарольда сияла над толпой, но это было ничто по сравнению со сверкающим черной ненавистью взглядом, исходящим от старого короля Альфрика.

Король Гарольд широко развёл руки.

– Встаньте, солдаты Гоминиума