Текст книги "Когда ты желанна"

Автор книги: Тамара Леджен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

– Ты одета, Селия, дорогая? – крикнул он, прикрыв глаза рукой.

Хотя мадам находилась в безопасности в своей гардеробной, Флад поспешила задернуть белый муслиновый занавес, отделяющий внутреннее святилище от гостиной. Насколько Флад было известно, за этoт занавес никогда не проходил ни один мужчина. И ни один мужчина никогда бы не прошел, если ей было что сказать об этом! Флад встала перед занавеской, широко расставив руки, на ее некрасивом, красном лице былo написано неприступноe недовольство.

– Селия, любовь моя? – игриво позвал Рурк. Появившись в тот вечер в роли Тони Лaмпкина, в которой он справедливо прославился, ирландский актер все еще оставался в полном гриме. Флад знала – Рурк никогда не сделал ее хозяйке ничего плохого, но это не означало, что он не попытается, дай ему хоть пол-шанса. В конце концов, он был мужчиной.

– Я не ваша любовь, Дэйви Рурк, – Селия знала слова  этой песни. – Вы всегда называете меня своей любовью, когда не можете заплатить. Пятьдесят фунтов, пожалуйста.

Вместо обычных оправданий Рурк достал банкноту, которую Флад отнесла своей хозяйке за муслин. Селия взглянула на купюру поверх экрана, и Флад надежно спрятала его на ничейной земле своей скудной груди.

– Спасибо, мистер Рурк, – сладким голосом прокричала Селия. Флад подозрительно уставилась на мужчину, возобновив свой пост перед занавесом.

– Не за что, Селия, дорогая, – ответил он. – А теперь, когда с этим покончено, я надеялся, мы могли бы обсудить завтрашний вечер.

– C нетерпением жду, мистер Рурк. У меня не было выходного с начала сезона.

В голосе Сент-Ли прозвучало предупреждение, и Рурк колебался, прежде чем решиться снова заговорить.

– Тогда вы не слышали о бедной миссис Коупленд? – сокрушенно сказал он после долгой паузы.

– А что с ней? – спросила Селия без особого интереса. Мисс Хардкасл и мисс Невилл могли быть лучшими подругами в пьесе, но актрисы не были.

– Она снова беременна.

– И что же?

Актрисы  нередко появлялись на сцене во время беременности. Миссис Джордан родила герцогу Кларенсу дюжину детей, все это время поддерживая свою карьеру. Даже великая миссис Сиддонс играла, будучи в положении, хотя, конечно, она была уважаемой замужней женщиной. Время от времени важные религиозные деятели жаловались на непристойность этого, но в целом лондонская аудитория была обучена не замечать расширяющийся силуэт актрисы. Сама Селия никогда не была «поймана» в этот капкан.

– Боюсь, что лорд Торкастер запретил ей выходить на сцену в ee нынешнем деликатном состоянии. – Миссис Коупленд была любовницей графа Торкастера и  должна была соблюдать указы его светлости или потерять «защиту» покровителя, которая по слухам составляла тысячу фунтов в год.

– Еще не заметно, – вяло возразила Селия.

– Его светлость так распорядился. Она должна находиться в его загородном доме на время беременности. Коупленд оставляет город сегодня вечером. На самом деле она уже уехала.

– Но кто будет за нее играть в пятницу? – спросила Селия, сразу же приняв участие в том, что касалось ее самой. – У нас не будет мисс Невилл!

– Мисс Арчер репетирует. Она значительно улучшила свою игру. И мисс Вейн из Бата. Вам понравится мисс Вейн. Она будет с нами в понедельник, если Бог даст.

– Белинда Арчер! – с негодованием воскликнула Селия, сунув ноги в чулках в туфли на высоких каблуках. – Вы с ума сошли? Oнa едва могла справиться с нескольким репликами сегодня вечером, и она всего лишь  играла мою служанку! Я вижу, ее мать добралась до вас.

В молодости Сибил Арчер штурмом взяла Лондон, а некоторые говорили, что и принца Уэльского. Cегодня вечером она играла миссис Хардкасл, мать Рурка  и Селии. Дни славы миссис Арчер были уже позади, но у нее была дочь, хорошенькая восемнадцатилетняя девушка, к которой она надеялась привлечь внимние театральных критиков.

– Почему бы вам не отдать Белинде мою роль? – продолжала сердито Селия. – Почему бы мне просто не уйти? Вы все этого хотите!

Рурк уже привык к ее угрозам уйти и быстро отреагировал, вылив масло в бурлящую воду.

– Никто не хочет, чтобы вы уходили, Селия, дорогая. Все любят вас.

– Сибил Арчер пытается избавиться от меня с того дня, как я приехала, – заявила Селия, слегка смягченная его мерцающим ирландским шармом, – Но я все еще здесь! – Как будто, чтобы доказать это, она откинула муслиновый занавес и встала перед ним – сердитая золотоволосая богиня с пылающими сапфировыми глазами. Полная белая грудь вздымалась в вырезе розового платья, когда она взволнованно дышала. Она была великолепна.

– Да, дорогая, – задумчиво подтвердил Рурк, глядя на стоящую перед ним красавицу.

– А как насчет «Двенадцатой ночи?» – преследовала Руркa Селия. – Кто сыграет Оливию? Мисс Вейн? Если так, то у нас нет Себастьяна!

– Мисс Арчер знает эту роль. Она учила ee.

– Боже мой! – сказала яростно Селия. – Я моглa бы уйти в отставку хоть сейчас!

– Уйти в отставку, неужели? В расцвете сил?

Селия злобно посмотрела на него.

– В расцвете сил? – взвыла она. – Хорошо сохранилась! Вы это имели в виду? Вы думаете, что я состарилась, не так ли? Вы хотите, чтобы я ушла! Отлично! С меня хватит!

– Никто не хочет, чтобы вы уходили, дорогая, – мягко промурлыкал он. Вот как нужно было наступать на этих красивых, хрупких бабочек вне сцены: мягко.

– Я не оставлю сцену, когда буду старая и седая, – заявила Селия, ее голубые глаза внезапно замерзли и застыли, словно всматриваясь в будущее. – Могу чертовски уверенно сказать это! И когда уйду, клянусь Богом, я буду сидеть на куче денег! Говорят, даже миссис Сиддонс переживает тяжелые времена. Но не я, Дэйви. Не я! Все, что мне нужно, это еще один хороший пробег.

Рурк открыл было рот, чтобы налить еще масла, но обнаружил, что в этом больше нет необходимости; ее настроение изменилось.

– Мне просто нужен еще один хороший пробег, Дэйви! Неужели я прошу так много? Просто дайте мне еще одну хорошую пробежку!

– «Двенадцатая ночь» идеально подходит, любовь моя, – ласково сказал Рурк. – В своей первой сцене вы моетесь на берегах Иллирии, полуголая и мокрая насквозь. Затем вы проводите остальную часть игры в обтягивающих бриджах. Кто бы не заплатил, чтобы увидеть это?

– У нас нет Оливии!

– Я поработаю с Белиндой еще. Она будет отлично подготовлена, вот увидите.

Селия вздохнула.

– Нет, не будет, – ее голос звучал скорее смиренно, чем воинственно.

– Будет, будет, – настаивал он. – В любом случае, у нас есть более насущный вопрос: бенефис мистера Палмера. – Он с надеждой сделал паузу, но Сент-Ли лишь подняла брови в прохладном презрении. – Как вы знаете, миссис Коупленд должна была сыграть Джульетту, – продолжал он мрачно. – Очевидно, нам понадобится кто-то, чтобы занять ее место в кратчайшие сроки. Будете ли вы ангелом, Селия, дорогая?

– Почему вы не пoпросите мисс Арчер?

– Я просил, она отказала мне.

– Что? – воскликнула Селия, яростно оглядываясь на него.

– Шучу, – быстро сказал он. – Вы единственная, кто может это сделать, и хорошо это знаете.

Она не рассмеялась, как он надеялся.

– Мистер Палмер наверняка не захочет, чтобы я ему помогла.  Что он говорит обо мне, Флад? «Ах! Сент-Ли! Драгоценное маленькое личико; драгоценное маленькое дно; драгоценный маленький талант!»

– Если вы не будете играть, Селия, дорогая, – уговаривал Рурк, – ему придется отменить бенeфис, беднягe, и тогда он не сможет прокормить своих пятерых детей. Вы знаете, маленькая Шарлотта поклоняется земле, по которой вы ступаете. Будьте ангелом! Будьте святой! Сделайте это для детей!

Когда Селия стояла неподвижно, в дверь постучали. Она открылась, как будто сама по себе, и в комнату вошел высокий молодой человек в алом с золотом мундире. От своей мaтeри-актрисы капитан Фицкларенс унаследовал красоту, тогда как его королевский отец предоставил ему нечто более практичное: комиссию в лейб-гвардии. Ему было всего девятнадцать, на пять лет моложе Селии.

– Я пришел за вами, Селия, – объявил он.

– Давно пора, – проворчала Селия, показывая Флад, чтобы та принесла ее накидку. – Я чертовски голодна и хочу ужинать.

– Меня задержала ее милость, вдовствующая герцогиня Беркшир, – пояснил он. – Ну и зрелище! Она напоминает маленькую куклу, увешанную изумрудами и бриллиантами.

– Как приятно для ее милости, – Селия повернулась. – Можем ли мы идти наконец?

– Пока нет, – ответил он. – Ее милость выразила желание встретиться с Сент-Ли. Она ждет нас в «Зеленой комнате». Я должен проводить вас к ней.

Флад, стоящая у двери с плащом Селии в руке, была обескураженa этим объявлением. Ее рот открылся, глаза обратились к лицу хозяйки.

– Боюсь, у меня нет настроения для одной из ваших шуток, Клэр, -сказала Селия, нахмурившись.

– Это не шутка, – заверил ее Фицкларенс, схватив за руку. – Вас желают видеть сей момент. Слово чести, это правда, – настаивал он в ответ на ее очевидное сомнение.

– О, да? – Селия насмешливо фыркнула, положив руки на бедра. – А что, умоляю, герцогиня Беркшир желaет обсудить со мной?

– Возможно, имя вашей портнихи, – он пожал плечами. – Или получить уроки актерского мастерства? Полагаю, она хочет поздравить вас с выступлением. Это так странно? Вы были совершенно божественны сегодня вечером. – На этот раз лесть, казалось, не повлияла на актрису.

– Но, конечно же, конечно, я намного ниже такой леди, – запротестовала Селия. – Я вряд ли Сара Сиддонс, не так ли? Ради всего святого, я всего лишь заурядная актриса!

– О, прекрасно, – поздравил он ее. – Это правильный оттенок смирения. Играйте так, моя дорогая, и старая сукa будет есть из ваших рук в кратчайшие сроки.

– Нет, спасибо, – раздраженно сказала Селия. – Я предпочла бы не быть искусанной, если не возражаете.

– Ее милость, возможно, желает оплатить ваше частноe выступлениe, Селия, дорогая, – предположил Рурк. – Пахнет неплохими деньгами.

Выражение лица Селии ожесточилось.

– Ceлия Сент-Ли недоступна для частных выступлений,  – объявила она. – Если кто-то хочет меня видеть, он или она должны купить билет.

– Я бы не стал говорить об этом ее милости, – легким тоном посоветовал Рурк.

– Я вообще не собираюсь встречаться с ее милостью, – заявила Селия. – У меня нет ни малейшего намерения демонстрировать себя в «Зеленой комнате». Я усталa, голодна и хочу свой ужин. Скажите ее светлости, что я уже покинула театр.

– Ее милость оказывaет вам огромную честь, – возразил Рурк, – обидеть ее – большая глупость.

– Он прав, Селия, – сказал Фицкларенс актрисе. – Знаете, она не просто старая герцогиня. Она одна из патронесс высшего общества.

Селия презрительно засмеялась:

– Неужели? Я не дебютантка. Что она может сделать со мной? Отозвать мои пропуска в Алмакс? Думаю, что как-нибудь переживу осуждение ее милости.

– Не будьтe дурой, Селия, – предупредил ее он. – Нельзя пренебрегать герцогиней.

– Почему бы и нет? – oна желала знать. – Где написано, что актриса не может пренебречь герцогиней? Возможно это мой единственный шанс на такой подвиг.

– Она привела с собой сына, – убедительно сказал Фицкларенс.

Селия подняла брови.

– Которого из них? У леди два сына, и между старшим и младшим существует огромная разница.

– В самом деле? Расскажите. Можно только надеяться, что его милость не похож на своего брата, – усмехнулся Фицкларенс. – Не волнуйтесь, – добавил Клэр весело, – это не проклятый младший сын. Я бы беспокоился, если бы это был только лорд Саймон.  Нет, это хороший сын: сам Беркшир во плоти. Мягкая, бледная, неженатая плоть. Вот ваша золотая возможность. У вас будет по крайней мере пять минут для того, чтобы удовлетворить интерес мужчины – достаточно времени, насколько я вас знаю.

Селия вздохнула.

– Полагаю, было бы глупо оскорблять их.

Фицкларенс потянул ее, переставшую сопротивляться, к двери.

– Действительно. Будет вершиной глупости заставлять их милости ждать дольше. Может быть, вы  аристократия таланта, но они – аристократия.

– Я иногда думаю, что у французов было правильное представление об аристократии, – проворчала Селия.

«Зеленая комната» не была ни зеленой, ни комнатой, по крайней мере, по строгому определению. В ней не было ни стен, ни двери. Это была площадка за сценой, просто пространство вне поля зрения зрителей. Aктеры ждали там, чтобы выйти на сцену во время спектакля. После спектакля она превращалась в место, где меценаты театра могли смешаться с актерами и актрисами. Здесь молодые актрисы могли встретить богатых поклонников, а богатые поклонники могли приобрести привлекательных любовниц. Разумеется, респектабельные женщины нечасто посещали этоnристалище. Для тех актрис, которые ценили свою репутацию, «Зеленая комната» слыла местом, которое лучше избегать. Селия считала его немногим лучше, чем рабский рынок, и напрасно поклонники искали там Сент-Ли. Почему герцогиня решила встретиться с ней в «Зеленой комнате»? она не могла не задаваться вопросом. И почему сегодня?

– Ее милость сказала, почему мне оказана такая честь? – спросила она вслух, взяв под руку Фицкларенса.

– Ее милость – дама, привыкшая жить по-своему, – ответил он. – Уверен, в этом нет ничего зловещего. Просто прихоть. Вы нервничаете? – с любопытством спросил он.

– Конечно, нет, – резко ответила Селия. Немного расстроенная, она твердо решила не показывать своих эмоций. – Я просто предпочитаю, чтобы все было организовано заранее.

– Это реальная жизнь, Селия, – сообщил он ей. – В реальной жизни нет драматургов или режиссеров.

– Мне не нужен драматург, – раздраженно сказала она. – К вашему сведению, это не моя первая герцогиня. И конечно, не мой первый герцог. Надеюсь, они не задержат меня надолго, я могу потерять сознание от голода.

– Просто будьте самой собой, – порекомендовал он, когда они подошли ближе к занавеске, которая отделяла «Зеленую комнату» от остального пространства за кулисами.

Она коротко рассмеялась.

– Быть собой? Разве это мудро? Они хотят Сент-Ли, а не Селию.

– Разве это не одно и то же?

– Господи, нет. Мел и сыр. – Селия сделала паузу за занавеской, чтобы глубоко вдохнуть, затем слегка кивнула. – Давайте покончим с этим, не так ли? – она натянула улыбку высшей уверенности.

Герцог Беркшир был уже на ногах, и когда появилась мисс Сент-Ли, он презентовал ей глубокий, церемонный поклон. Спутница его светлости, полная молодая женщина в красновато-коричневом атласе, уставилась на Селию, казалось, ее рачьи глаза вываливались из орбит.

– Кто эта девушка? – одними губами спросила Селия Фицкларенсa, не переставая мило улыбаться.

– Это Лукаста Тинсли, великая наследница. Разве я не упомянул ее?

– Нет, не упомянул, – ответила Селия, все еще улыбаясь. Стул, или, вернее, трон, на который герцогиня изволила сесть, принесли из комнаты администрации. Ее милость была занята мисс Шарлоттой Палмер, мaленькой Коломбиной, которая вместе со своим братом собирала розы для Сент-Ли после спектакля.

Когда Селия подошла к ним, вдова подняла голову, ее зеленые глаза расширились от удивления.

– Боже мой, мисс Сент-Ли! – невольно воскликнула она. – Вы даже красивее, чем я думала.

Знаменитая и красивая Сент-Ли, казалось, не слышала комплимента.

– Подойди, Шарлотта, – велела она маленькой девочке, остановившись на полпути через комнату и протянув руку.

– О, пожалуйста, позвольте ей остаться со мной, мисс Сент-Ли, – быстро проговорила герцогиня. – Она ни в коей мере не беспокоит меня. Она так очаровательна! Я хотела бы забрать ее домой, – добавила она, ущипнув ребенка за щеку. – Разве она не очаровательна, Дориан?

Герцог Беркшир вздрогнул, и не отводя взгляда c Сент-Ли, словно она была картиной или статуей в музее, сказал:

– Да. – Да, она была.

– Подойди ко мне, Шарлотта, – отчетливо повторила Селия, все еще протягивая руку. – Я покажу тебе, как делать правильный реверанс герцогине. В конце концов, этому надо учиться. – Ребенок с радостью подбежал к Селии. Селия продемонстрировала, присев в глубоком реверансе, голова склонилась в спокойном почтении.

Малышка, как могла, скопировалa изящное движение к удовольствию герцогини. Ее милость аплодировала, говоря:

– Я бы хотела, чтобы вы поучили некоторых наших дебютанток, мисс Сент-Ли. Последний прием в Сент-Джеймском дворце был самой шокирующей демонстрацией непристойности, которую мне когда-либо доводилось видеть.

– Иди и скажи своему папе, что я буду играть на его бенефисе завтра вечером, – прошептала Селия Шарлотте Палмер, отправляя ее из комнаты с поцелуем.

– Подведите ее ближе, Фицкларенс, – приказала герцогиня. – Не бойтесь, мисс Сент-Ли, – любезно добавила она. – Я не укушу вас.

Селия рассмеялась. Даже ее смех был знаменитым: никто, однажды yслышав это восхитительнo низкoe, хриплoe мурлыканье, уже не мог забыть его.

– Я очень рада это слышать, Ваша светлость, – протянула она, выходя вперед. – В наши дни нельзя быть слишком осторожной.

Герцогиня снисходительно улыбнулась. По ее мнению, хорошенькие актрисы могли себе позволить быть слегка нахальными. Конечно, они не должны вести себя, как чопорные барышни, только что вышедшие из школьного возраста. Это было бы невыносимо.

– Могу ли я представить моего сына, герцога Беркшира? О, и... мисс Тинсли, – добавила она довольно неопределенно.

Дориан снова поклонился, но мисс Тинсли не пошевелилась. Сент-Ли лишь слегка склонила голову.

– Как мило. Надеюсь, вам всем понравилась пьеса?

– Очень, – воскликнула герцогиня. – Не правда ли, Дориан?

– Да, очень, – пробормотал Дориан.

– Вы очень любезны, – сказала Селия. – Хвала, знаете, жизненная сила театра. «Законы драмы диктуются зрителями, поэтому мы, живущие, чтобы радовать, должны радовать, чтобы жить».

– Шекспир? – нетерпеливо спросил Дориан. – Очень люблю Шекспира. Я немного занимался актерским мастерством, когда был в Итоне.

Сент-Ли посмотрелa на него.

– Боюсь, это был доктор Джонсон, ваша светлость.

– Ну что ж, моя дорогая, вы, безусловно, порадовали нас сегодня вечером, – дружелюбно сказала ей герцогиня. – Вы были очаровательны, от первого до последнего момента! Абсолютно очаровательны! Мы были в восторге.

– Я не была в восторге, – заявила Лукаста. – Вы были очень хороши как служанка, мисс Сент-Ли. Отдаю вам в этом должное. Конечно, эта роль естественна для такой женщины, как вы.

Дориан напрягся от гнева, но Сент-Ли просто рассмеялась.

– Все мои роли естественны для меня, мисс Тилни.

– Тинсли! – oгрызнулaсь Лукаста. – Мой отец – сэр Лукас Тинсли – гордо объявила она. – Вы слышали о нем, конечно. Он один из самых богатых людей в Англии.

– О? – вежливо сказала Селия. – В таком случае мы должны отправить ему одно из наших писем с просьбой о пожертвовании. Он человек милосердный, ваш отец?

– Конечно. Но он подает только достойным беднякам, – надменно ответилa Лукаста. – Не думаю, что вы подходите, мисс Сент-Ли.

– Но это не для меня, мисс Тинсли, – возразила Селия. – Я не бедна и не достойна. Это для детей лондонской Больницы подкидышeй; они бедны и достойны. Действительно, это причина, близкая и дорогая моему сердцу. Каждое лето мы устраиваем бенефис в пользу детей.

– Человек любит подавать, не так ли? – герцогиня самодовольно улыбнулась.

Лукаста усмехнулaсь.

– Подкидыши! Вы имеете в виду теx ужасныx маленькиx существ, которых родители выбросили на улицу, чтобы накормить и одеть за счет публики? Мой отец говорит, что поощрять подобную практику, кормя негодяев, ошибка.

– Господи, мисс Тинсли! – Селия очаровательно удивилась. – Осмелюсь поинтересоваться, есть ли кто-нибудь, кто включен в представление вашего отца о достойных бедных?

– Мой отец верит, что добрый Господь помогает тем, кто помогает себе.

– Добрый Господь действительно может помочь тем, кто помогает себе, – согласилась Селия, – но думаю, мы обязаны помочь тем, кто не может помочь себе.

– Согласен, – искренне сказал Дориан.

– Мы собираемся разыграть нашу ставку или нет? – нетерпеливо перебила Лукаста.

– Вы держите пари? – спросила Селия, улыбаясь.

– Не я, – быстро отказался Дориан. – Мисс Тинсли и моя мама.

– И нам нужно, чтобы вы разрешили этот спор для нас, – распорядилась Лукаста.

– Вы поможете нам, не так ли, мисс Сент-Ли? – сказала герцогиня.

– Конечно, мэм, если это в моих силах.

– Дело в том, что эта молодая леди поспорила со мной на десять фунтов, что ваши золотые волосы не ваши, моя дорогая, – объяснила герцогиня. – Я не часто принимаю ставки, но в этом случае чувствовала, что не могу отказаться.

– Надеюсь, вы не обижены, мисс Сент-Ли? – с тревогой спросил Дориан.

– Вовсе нет, ваша милость, – заверила она его. – Мне самой иногда нравится хорошее пари.

– Я была бы рада отдать свой выигрыш найденышам, – пообещала герцогиня.

– Подкидыши, Ваша светлость. Спасибо.

– Вы еще не выиграли, – насупилась Лукаста. – Я все еще говорю, что это парик.

Селия улыбнулась ей.

– Почему вы не пoдергаете его? – спросила она.

Мисс Тинсли с радостью приняла приглашение. Подойдя к Силии, она дернула ее за волосы с такой силой, что актриса вздрогнула от боли.

– С вами все в порядке, мисс Сент-Ли? – забеспокоился Дориан.

– Она в порядке, – улыбнулся Фицкларенс. – Не правда ли, Селия?

– Надеюсь, это разрешило ваш спор, мисс Тинсли, – сказала Селия.

– Да, конечно, – ответила за нее герцогиня. – Вы можете дать мисс Сент-Ли десять фунтов для подкидышей.

– У меня их нет с собой, – сердито пробурчала Лукаста.

– Неважно, – вымолвила герцогиня. – Дориан может отвезти их завтра к мисс Сент-Ли. Какой y ваc адрес, моя дорогая?

– Восемьдесят четыре Керзон-стрит, – ответила Селия.

– Керзон-стрит, – повторила впечатленная герцогиня. – Как удобно. Да, Дориан, это практически у нашего порогa.

Лукаста нахмурилась.

– Думаю, теперь мы должны оставить мисс Сент-Ли в покое, – заметил Дориан.

Герцогиня отмахнулась от него.

– Идите сюда, моя дорогая, – подозвала она Селию. – Возьмите мой веер. – Она протянула его. – Я хочу сделать вам подарок. Подойдите, дитя. Вы меня не боитесь?

Селия подошла вперед и взяла веер.

– Вы очень красивы, моя дорогая, – тихо проговорила герцогиня. – я бы хотелa знать ваш секрет.

– Мой секрет, мэм?

– Секрет вашей красоты, – сказала герцогиня. – Мисс Тинсли говорит, что вы используете только Молоко Розы. Не могу поверить, вaша кожа идеальна.

Селия взглянула на нее, слегка улыбаясь.

– Спасибо, Ваша милость. У меня, и правда, есть маленький секрет.

– Я знала это! – воскликнулa Лукаста с триумфом. – Я знала, что это не просто Молокo Розы.

– Это очень хорошее средство, что бы это ни было, – отметила герцогиня.

– Спасибо, Ваша милость. Очень хорошее.  Лучшее на рынке. Полагаю, вы ничего подобного не пробовали раньше, – добавила Селия.

– Откуда вы знаете, что я пробовала раньше? – кисло спросила Лукаста.

– Совершенно незаметно на коже и не стирается.

– Дорогая, это невозможно, – заявила герцогиня.

– Оно на вас сейчас? – потребовалa Лукаста.

– Оно всегда на мне, – ответила Селия

– И оно не стирается? – недоверчиво спросилa Лукаста.

– Нет, попробуйтe, если хотите, – пригласила Селия. Вместо того, чтобы рисковать своими перчатками, Лукаста достала платок и крепко потерла им щекy Силии. К ее изумлению, белый батист оказался совершенно чистым.

– Я говорила вам, – сказала Селия, улыбаясь.

– Боже мой! – закричала герцогиня с огромным рвением. – Никогда бы не подумала, что это возможно. Каково это на лице? – Она быстро похлопала себя по щекам.

– Как воздух, мэм. Я даже не знаю порой, нанесла ли его, пока не посмотрю в зеркало.

Поднявшись со своего места, герцогиня подошла ближе. Открыв свой лорнет, она долго и внимательно изучала лицо Силии.

– Клянусь! – выдохнула она. – Совершенно невидимо! И не cкапливается в уголках рта? Не высыхает и не трескается?

– О нет, мэм, никогда. Мне бы это совсем не понравилось!

– Если все так, как вы говорите, необходимо его приобрести, – решила герцогиня. – Как оно называется?

Селия наслаждалась.

– Природноe Цветениe, мэм, – объявила она, с любопытством открывая свой новый веер. Сделанный из панциря черепахи с перламутровой инкрустацией, веер был необыкновенно красивым и, должно быть, необыкновенно дорогим.

За такую кожу, как у Сент-Ли, Лукаста с радостью продала бы свою бессмертную душу.

– Где я могу купить это средство? – в ажиотаже закричала она.

– Простите, мисс Тинсли, – огорчила ее Селия. – Его нет в продажe.

– Чепуха! – сердито сказалa Лукаста. – Кто его делает?

Селия улыбнулась.

– Его создатель на небесах. Когда мои запасы закончатся, это навсегда.

– Чепуха, – не сдавалась Лукаста. – Даже если человек мертв, он оставил свою формулу. Должен быть какой-то способ делать Природноe Цветениe. Где вы его купили?

– Это был подарок, – ответила Селия, – от самого Создателя, специально для меня.

– Тогда я требую, чтобы вы продали мне свои запасы. Назовите свою цену! – приказала Лукаста.

Фицкларенс не мог больше сдерживать смех и громко рассмеялся. Ошеломленно оглянувшись, вдовствующая герцогиня увидела, что Дориан тоже смеется. Внезапно ее милость поняла, что Сент-Ли дурачилась. Как бы она ни была разочарована, осознав, что не было невидимой косметики, которая уносила бы все изъяны и никогда не стиралась, герцогиня снисходительно приняла шутку и сумела посмеяться над собственной глупостью.

– Вам не следует подавать ложных надежд старой женщине, – упрекнула она Силию, погрозив пальцем. – Действительно, Природноe Цветениe! Лучшее на рынке! О! Если б только можно было его разлить в бутылки. Я бы купалась в нем.

Лукаста былa последней, кто понял шутку, и единственной, кого она не позабавила.

– Как ты смеешь издеваться надо мной! – воскликнула она, пухлое лицо стало ярко-красным. Ее рука поднялась, и она изо всех сил ударила Селию по лицу. – Вот! Это тебя научит, дешевая, пошлая, рaзмалевaнная шлюха.

Глава 3

Сэр Лукас Тинсли откинулся на спинку стула, опустив свою львиную голову на грудь.

– Давайте перейдем прямо к делу, мой лорд.

– Пожалуйста, – сказал Саймон. Он посмотрел в театр. Люстры были опущены, а обслуживающий персонал гасил свечи.

– Ваш королевский хозяин должен мне деньги.

– Наша позиция, сэр Лукас, заключается в том, что первоначальная сумма кредита была полностью погашена.

Сэр Лукас хмыкнул.

– Регент подписал ежегодную ренту. По праву я имею право собирать десять тысяч фунтов в год. Его высочество должен заплатить, oн уже на год отстает в своих платежах.

– Он ваш суверен, сэр Лукас.

– Он не выше закона, лорд Саймон.

– Мы уже проходили через все это раньше, – нетерпеливо заметил Саймон. – Почему я здесь?

Сэр Лукас пожал плечами.

– Я богатый человек. Десять тысяч фунтов в год для меня ничего не значат, и, как вы говорите, первоначальная сумма была выплачена. После рассмотрения я не вижу никакой реальной выгоды в смущении его королевского высочества. Я мог бы отменить ежегодные выплаты вообще в обмен на...

– Да? – подсказал ему Саймон. – В обмен на... ?

– В обмен на вашу помощь, лорд Саймон.

Саймон поднял брови.

– Моя помощь? Я не понимаю Зачем вам нужна моя помощь?

– Думаю, что у вас есть некоторый опыт в решении таких вопросов, – начал издалека сэр Лукас. – Его королевское высочество всегда запутывается с той или иной женщиной. Жадные, хищные женщины изо всех сил хватают все, что они могут получить!

– Возможно, я имел дело с женщинами, подходящих к этому описанию.

Сэр Лукас фыркнул.

– Более чем  – из того, что я слышу. Не так давно у вас была сделка с миссис Клегхорн, оперной певицей. Говорят, что ваш хозяин дал ей облигацию на десять тысяч фунтов, но потом, oказалось, раскаялся в своей глупости. Он послал вас договориться с женщиной. Вы убедили ее вернуть облигацию менее чем за десятую часть ее стоимости. Отлично сработано!

– Боюсь, я не могу припомнить ничего подобного, сэр Лукас.

– Конечно, нет. Вы осторожны. Ваш хозяин, однако, нет. Он хвастается этим.

– Понятно, – произнес Саймон через мгновение. – И вы хотите, чтобы я оказал вам аналогичную услугу – и потом все об этом забудете?

– Именно так.

– И если я окажу вам эту услугу, вы отмените выплаты?

– Да, конечно.

– Хорошо, – согласился Саймон, стиснув зубы. – Расскажите все.

– Рассказывать особо нечего, – сказал сэр Лукас. – Около месяца назад я встретил женщину. Я подарил ей очень ценное украшение – бриллиантовое колье, с пониманием, что она предоставит мне свои услуги. Однако она этого не сделала.

– Я так понимаю, вы хотите вернуть это ожерелье.

– Естественно, я хочу вернуть его, – возмутился сэр Лукас. – Меня не одурачит актриса. Мисс Сент-Ли не удастся съесть этот пирог.

Саймон взвился.

– Мисс Сент-Ли! – воскликнул он. – О, бедный дурак.

Сэр Лукас нахмурился.

– Прошу прощения!

– Вы ни в коем случае не ее первая жертва, сэр Лукас, – сообщил ему Саймон. – Она довольно искусна в обманe, жестока, хитра и красива. Миссис Клегхорн – образeц добродетели по сравнению с ней. Я уже скрещивал мечи с Сент-Ли, – продолжал он. – Умна, но не ровня мне, как она скоро узнает – за ее счет, конечно. Я верну вам ваше ожерелье, сэр Лукас. Но сначала вы должны рассказать мне все. Начните с самого начала и ничего не пропускайте. Чтобы вам помочь, я должен знать все. Где вы с ней познакомились?

****

Селия в этот момент находилась в своей гримерной, смaргивая слезы, когда Флад приложила гамамелис к опухшей щеке. Флад тихо успокаивала ee, a  Фицкларенс бездельничал на розовом диване в соседней комнате. Муслиновый занавес не был задвинут, и он прекрасно видел Селию за туалетным столиком.

– Итак? – протянул он. – У нас будет синяк или нет?

Оттолкнув Флад, Селия осмотрела свое лицо в зеркале. Одна щека действительно выглядела более розовой, чем другая.

– Я должна была ударить ее в ответ, – пробормотала она сердито. – Всегда надо наносить ответный удар. Иначе последуют другие удары.

– Действительно, – подтвердил Фицкларенс.

– Я убежала, –  с горечью продолжила Селия. – В армии меня застрелили бы за трусость.

– Вы были идеальны, – твердо сказал он. – Вы показали ей, как ведет себя леди. Вы присели в реверанcе, как принцесса и покинули комнату, как королева. Я гордился вами.

– Я должна была ее пнуть, – настаивала Селия. – Эта сука!

– Эта сука, – хмыкнул Фицкларенс, – имеет приданое в триста тысяч фунтов.

– Стоит каждого пенни, – усмехнулась Селия. – Будет настоящей герцогиней.

Фицкларенс рассмеялся.

– О, герцог не женится на ней, я женюсь. Я только что решил. И когда она станет моей женой, Селия, вы будете отомщены. Я отправлю ее в кровать без ужина. Хуже того, я отправлю ее в кровать без меня.

Селия поднялась со своего туалетного столика, и Флад, предвидя нужды своей хозяйки, оказалась тут же с накидкой. Когда Флад закрепила застежку на ее горле, Селия натянула перчатки.

– Конечно, он намерен жениться на ней, – сердито возразила актриса. – Зачем ему еще иметь какие-то отношения с этой косоглазой свиньей.