Текст книги "Визит (СИ)"
Автор книги: Светлана Голунова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 46 страниц)
Дорн коснулся руки Светланы, там, где была татуировка, от его прикосновения, вокруг рисунка зажглись загадочные символы, очень похожие на руны. И хотя руны горели, девочка не чувствовала жара. Постепенно алый свет стал меркнуть, и под конец, по окружности татуировки шла надпись рунными символами красного как кровь, цвета. Когда Светлана повернулась чтобы идти в кают-компанию, Дорн за ее спиной сказал:
– Теперь, где бы ты ни оказалась, благодаря моей печати, люди почитающие силы тьмы окажут посильную помощь, И поверь мне, таких людей гораздо больше, чем можешь себе представить. Их можно встретить в каждом городе и поселке, в любой точке мира. Ведь где свет, там есть и тень. Иди, дитя, развлекайся.
Светлана обернулась, но Дорн уже исчез. Вернувшись в кают-компанию, она обнаружила, что Катерина и Валентин возвратились из экскурсии по кораблю, и теперь их развлекал Юм. Девушка присоединилась к компании сев на стоящий рядом диванчик. Юм, стрельнув глазами на Светлану, вдруг замер. Он, не отрываясь, смотрел на её руку, и, словно отвечая ему, руны снова засияли кровавым светом. Теперь уже и Катерина с Валентином уставились на неё.
– Что это? – выдохнула Катерина, – Почему символ Тьмы у неё на руке?
Юм как-то странно присел, будто в поклоне, и прошептал:
– Сам Хозяин наложил печать, скажем, благословил. О, мой сир!
Он подошел к девушке и приложился усатой мордочкой к рунам, будто поцеловал. Вслед за ним к светящемуся знаку приложились и Валентин с Катериной. Руны, напоследок ярко полыхнув, погасли. И опять вокруг черной пятиконечной звезды, краснели непонятные символы. Впрочем, непонятными они были, видимо, только для Светланы, для остальных, как она поняла, были своего рода, святыни или реликвии, перед которыми они преклонялись. Возможно, это была одна из тайн «того» мира. Только посвященные знали и чтили эти тайны. Светлана облегченно вздохнула, когда Юм снова вернулся к своим фокусам, столь пристальное внимание тяготило её.
Прошло некоторое время и возле бара, беседуя, появились Барон и Амон, конфликт по видимому был исчерпан и они, налив себе по стаканчику, прислонившись к стойке бара, жестикулируя, смеялись, что-то обсуждая. Юм, сунув в руки Валентина веревку, попросил покрепче связать его, что тот и сделал, относясь к этому делу добросовестно. После такой операции кот стал похож на булку. Через секунду кот был свободен. Веревки упали на ковер, пройдя сквозь него. Вскочив, Юм окликнул стоящих у бара.
– Амон, расскажи, кого ты сегодня спас.
И посмотрел на реакцию остальных, Катерина была удивлена, но не так чтобы очень. Валентин тот и вовсе оставался безмятежен. Светлана принялась разглядывать, свои и пальцы.
– Ну, натурально – дельфина. Да ещё и акулу покормил, бедняжка, голодная была.
Амон усмехнулся, а Борон жеманничая, протянул ему руку как бы в благодарность за спасение рыбы, Амон так же жеманничая, пожал ее. Похоже, они были в хорошем расположении духа и дурачились друг перед другом. Юм не успокаивался.
– А вы знаете, что в нашем полку прибыло?
– Ещё раньше, чем ты об этом узнал.
– И что Дорн взял ее под свою опеку?
Последние слова Юма, наконец, вызвали долгожданную реакцию. Допив то, что оставалось в рюмках, Барон и Амон направились к сидящим за столиком.
– Каким образом ты это узнал? – полюбопытствовал Барон.
– Элементарно, достаточно взглянуть на твой знак, Амон.
Юм кивнул головой в сторону девочки. Амон уставился на свою татуировку, его примеру последовал и Барон. Светлана была готова провалиться сквозь землю, мысленно проклиная болтливого кота. Она попыталась убрать злополучную руку за спину. Юм ловко перехватил её движение. И снова полыхнули огнем руны, когда взгляды Барона и Амона остановились на них.
– Вот это да! – потрясенно вдохнул Барон. Амон молчал, но глаз не отводил. – Такое я видел только однажды. У человека, которого Дорн послал народу. Это был антихрист – его сын. Ты помнишь, Амон?
– Конечно помню, как бы его не охраняли, слуги создателя нашли его. И убили. Это было на священной земле, а на церковной земле мы были бессильны.
– Амон, может, сир вновь делает попытку послать своего человека?
Амон жестко улыбнулся.
– Нет, это точно не тот человек, и ты видишь это.
– Да, но ...
– И, потом, на его посланнике обязательно должен быть знак. А я абсолютно уверен, у неё его нет. Думаю, таким образом, сир, позаботился и выказал свое расположение к ней. О мой сир!
Амон и Барон приложились к знакам как делали до них Юм, Катерина и Валентин. Вспыхнув, руны погасили.
Столик, на котором были напитки, странным образом увеличился в размерах и покрылся всевозможными яствами. Одобрительно загудев все, устремившись к нему, усаживаясь на низенький диван, что был у столика. Бурю непонятного, ей, восторга, вызвала Светлана, отказавшись от спиртного.
Один из людей Амона возник возле стола, когда застолье подходило к концу. Наклонившись, что-то прошептав хозяину, он испарился. Барон, уловив посланный ему кивок Амона, поднялся из-за стола, окинув присутствующих взглядом, произнес:
– На горизонте появилась земля. А так как мы держим курс на острова Зелёного Мыса, то, по-видимому, вскоре прибудем в порт – Прая.
Друзья, мы приплыли к цивилизации – выпьем за это!
По столу пробежало оживление. Пассажиры вышли из кают компании на воздух в стремлении увидеть обещанную сушу.
Она предстала их взору по левую сторону судна.
Не меняя скорости, корабль двигался, держа направление на вставшие из воды горы. Стали попадаться рыболовные катера, и чем ближе подходили к порту, тем больше судов встречалось им на пути. Юм, достав откуда-то потрепанный флаг, пришпилил его на длинную антенну.
– Так нельзя, без государственного флага. Они должны видеть, из какого государства началось наше путешествие.
– И какому государству мы обязаны столь красивым флагом?
– Киргизии конечно! – воскликнула Юм. – С этого государств мы держим путь. Почему же мы будем изменять его?
Катерина рассмеялась:
– Но Киргизия – страна без морей. Откуда может появиться судно с ее флагом?
– Но ведь взялось же! – возразил Юм.
– Не буду спорить. Пусть будет так, судно с флагом Киргизии и с названием написанными русскими буквами.
– Мы стараемся быть честными, – возмутился Юм. – Отдавая приоритет нашим гостям, говорящим по-русски. А так как начали плавание с территории Киргизии то и флаг подобающий.
– Убедил, – смеясь, воскликнула Катерина, поднимая руки вверх, сдаваясь.
– Наконец-то, – с удовлетворением произнес Юм.
Судно быстро приближалось к пристани, по пути, чудом не зацепившись бортом за огромный танкер. Немного лавируя, корабль мягко притерся к пристани. Люди Амона кинув швартовы, крепко приковали судно к берегу. Представители местной власти уже были на полпути к ним, возможно, они собиралась провести таможенный досмотр. Он прошел без проволочек. Барон, что-то затараторив на португальском языке, вытащил кучу документов, и, таможенники остались довольными. Их настроение претерпело изменения (в лучшую сторону) когда Барон преподнес презент, несколько бутылок отличного вина. Пожелав хорошего времяпровождения, представители величественно покинули корабль.
Дорн, появился у спущенного трапа, когда уже все пассажиры собрались там. Почтительно расступившись, они ждали, что он скажет.
– Прогуляемся по суше, наверное, уже соскучились по твердой земле? Юм останешься на судне за старшего. И так, осмотрим местные достопримечательности.
Дорн первым ступил на трап, и, когда его нога коснулась земли. Раздался звук похожий на взрыв и земля качнулась. Крупная рябь пробежала по лагуне, качая суда. Жители города выглянули из окон, кто-то выбежал на улицу. Они кричали, указывая на запад и одно название звучало чаще всего : фогу, фогу, фогу…Снова качнулась земля, и рябь ударила по судам и разбилась о пристань. Громыхнуло второй раз, и больше с запада не доносилось ни звука. Гости столицы вошли в город, напоминающий встревоженный муравейник.
– Что это было? – спросила Светлана Барона. – И что жители кричали “ фогу”? Фогу с перевода…
– Португальского, местные жители пользуются португальским языком. Фогу– название вулкана, соседний остров в километрах ста отсюда. Вулкан отреагировал на присутствие нашего хозяина. Должен прозвучать салют в его честь! Кстати, – обратился Барон ко всем остальным, – примите местную валюту, может, чего-нибудь захочется приобрести.
В его руках зашелестели бумажки. Светлана тоже получила деньги, не разглядывая, положила в карман. “Эскудо”, – повторила она про себя название денежной единицы.
Рассекая людской поток, компания направилась в центр.
Пройдя несколько кварталов, группа разделилась. Катерина и Валентин стремились посмотреть на яркие безделушки. Барон крутился тут же. Он то и дело затевал полемику с продавцами или же просто торговался, на что Валентин только посмеивался. Дорн шел молча, внимательно вглядываясь в лица людей и прислушиваясь к их разговору. Амон не отставал от него ни на шаг. Светлана не знавшая местного наречия, и не понимавшая продавцов протягивающих руки с товарами и что-то тараторивших , старалась не отставать от Дорна.
Город был не большой. Численность, наверное, не превышала и ста тысяч. В порту жизнь так и кипела. Пребывали, отбывали, суда. Сгружали рыбу. Загружали, отправляя на экспорт кофе и бананы. Заправляли суда горючим на дальние рейсы.
Группа во главе с Бароном осталась где-то позади, возможно, ему попался не сговорчивый продавец. Очень ценивший свой товар.
Дорн шагавший впереди остановился возле массивного здания. Его двери были открыты настежь и туда входили люди. Что-то уж слишком подозрительно они смотрели на остановившихся возле дверей туристов. Дорн отвечал им презрительным взглядом, над чем-то усмехаясь. Амон стоявший рядом, так же пренебрежительно провожал взглядом людей. Светлана не понимавшая что тут могло привлечь их внимание, недоуменно оглядывалась вокруг. И что это было за здание? Амон по– видимому догадавшись о ее мыслях пояснил :
– Это местная достопримечательность – церковь. Католическая. Молятся они там помаленьку. И даже не знают доходят ли их молитвы до НЕГО.
– Интересно посмотреть что там, внутри, – заинтересовалась Светлана, – я видела церкви только православные. Католические, какие они ?
– Войди и посмотри. – предложил Дорн, жестом заставляя замолчать Амона который пытался возразить. – Мы тебя подождем здесь.
– А Вы, разве не зайдете ? – Светлане было как-то не по себе входить одной в это угрюмое здание.
– О нет, – развеселился Дорн. – Такого еще в истории не было и не будет никогда. Я не переступлю порога церкви. Там священная земля, и, принадлежит она не мне.
– Значит, если я туда войду и останусь там, Вы ничего сделать не сможете?
– Мы запасемся терпением, и поверь мне, оно будет не долгим, – усмехнулся Амон, но его глаза оставались холодными. – Иди, проверь мои слова, может, я ошибаюсь.
Пожав плечами, Светлана направилась к дверям здания. Зайдя внутрь, осмотрелась. Цветные витражи создавали небольшой полумрак. Впереди было что-то похожее на кафедру и, там стоял человек одетый во все черное, лишь на воротнике белел квадрат. Он держал в руках книгу, и что-то из неё зачитывал. Все помещение занимали длинные скамьи, по центру зала давая место проходу. На скамьях сидели люди и Светлана не сказала бы, что их было мало. Одни читали молитвенники, другие, закрыв глаза, были погружены в оцепенение, возможно, молились. Вдоль внутренней стены располагались помещения, занавешенные черной материей. «Исповедальни» решила Светлана. Поразил её католический крест, в отличие от христианского, он был прост. Светлана подошла к скамьям, что были ближе к выходу и села послушать священника. Одета она была, конечно, не для посещения церкви и некоторые, сидящие рядом, недовольно косились на неё. Но вскоре они погрузились в молитвы и оставили девушку в покое. Служба продолжалась, и мягкий, бархатный голос священника действовал успокаивающе на прихожан, Светлану же, не понимавшую ни слова он прямо таки усыплял.
Тихонько подходили ещё люди и рассаживались на свободные места. Тут девушка сбросила оцепенение. Человек, пришедший сразу после неё, все это время не сводил с неё глаз, и было что-то неприятное в этом пристальном изучении. Девушка тоже стала разглядывать с такой же бесцеремонностью, что и он. Отметив про себя, что человек одет как-то странно. В его облике было что-то монашеское. Ряса подпоясанная простой скрученной веревкой, массивный крест на груди.
Когда он заметил, что тоже стал объектом пристального изучения, то сделал попытку с ней заговорить. Угрожающе звучал его голос. Схватился за крест, что висел у него на груди, другой рукой принялся чертить в воздухе символы, периодически осеняя крестом. Выглядел он одержимым. Испуг светился в его глазах. И ещё, он смотрел на татуировку, что была на руке девочки, о которой она уже забыла.
Видя, что на девушку его пассы и слова никакой реакции не произвели, испугался ещё больше. Вскочив со скамьи не отнимая рук от креста, он стал кричать, привлекая внимание прихожан.
Светлана тоже вскочила, не понимая, что тут происходит и что монаху от неё надо. По мере того как все больше глаз устремлялось к татуировке, и ужас зажигался в них, Светлана догадалась, в чем дело. Потихоньку стала продвигаться к выходу, медленно пятясь, боясь повернуться спиной к окружавшей её толпе. Прихожане молчали и, похоже, страх вызвал оцепенение в ней. Бойкий монах не переставал тараторить размахивать руками, возможно, он убеждал или призывал к чему-то. Судя по угрожающим лицам людей его слова, возымели действие.
Светлана отбрасывала мысль, боясь представить, что толпа набросится на неё в слепом страхе. Выскочив за дверь и захлопнув её за собой. Направилась к Дорну и Амону. За спиной открылась дверь, и прихожане, молча, заполнила лестничную площадку. Никто не двигался дальше. Они просто стояли и смотрели на стоявшую внизу троицу, и ужас отражался в их глазах. Позади толпы, в дверях, возникло движение, это монах пробирался через неё, что-то выкрикивая в его руках был большой деревянный крест возможно он взял его с алтаря. Выставив крест вперед, он медленно двинулся вперед, делая паузу в каждом шаге. Толпа за спиной монаха пришла в движение, но ближе двух шагов приблизиться никто не решился.
Дорн стоял, не шевелясь, и искры вспыхивали в его глазах, Амон положив руку на кинжал, другой удерживал Светлану порывающуюся броситься наутёк.
Дорн низким голосом, заставившим толпу замереть, произнес, обращаясь, по-видимому, к своим спутникам, так как остальным было бесполезно говорить по-русски:
– Посмотрите на этих несчастных. И как они верят в силу креста! Но мое время еще не пришло. Этот наглец на священной земле, но ещё пять шагов... И крест станет бесполезен. Ну, подходи же ближе. – Дорн расхохотался. От смеха зазвенели стекла в домах, где-то завыла собака.
Толпа замерла, осеняя себя то и дело крестами. Кто-то уже тащил икону, держа её высоко над головой. Священник в дверях, в молитве, воздевал руки к небесам, но... они были глухи к его мольбам.
Монах ещё сделал шаг к Дорну. В мертвой тишине Дорн поднял руку с раскрытой ладонью. В его глазах сиял дьявольский огонь, они прямо таки горели на темном лице, как будто выжженном вечным загаром. Дорн, что-то сказал на местном наречии. Монах вздрогнул. Через несколько секунд с видимым усилием попытался приблизиться. И эта попытка стоила ему жизни. В раскрытой ладони Дорна разгорелось пламя его он, и метнул в монаха. Коснувшись человека, пламя разрослось, охватив его гудящим коконом, жарким костром. Дикие вопли раздались у церкви, проносясь над домами, уносясь вдаль.
В ужасе толпа отшатнулась к дверям, стараясь укрыться в церкви. К крикам, полных страдания, присоединился смех Дорна, его звук стелился по земле и было невыносимо слушать это.
Побледневшая Светлана сделала новую попытку бежать, но Амон был начеку, он крепко держал её за плечо, но глаз от потрясенной толпы не отводил, ожидая нового вызова могуществу его хозяина.
Стоны стихли, и нечто бесформенное в огне рухнуло на асфальт. Загремел по камням упавший крест. Ещё несколько минут, и пламя утихло, оставляя за собой запах горелого мяса и кучку пепла. Смутно поблёскивал серебряный крест, припорошенный пеплом, ему монах придавал слишком большое значение, при жизни.
– Еще один несчастный отправился к своему создателю. И как же он в него верил, – усмехнулся Дорн. – Пойдем, они уже не посмеют бросить мне вызов. И обращаясь к Светлане, добавил:
– Теперь слух разнесётся по всему миру. Будь осторожной. Эти знаки постарайся укрывать от глаз людей, особенно верующих. Известие дойдет и до людей преклоняющихся мне, у тебя будут защитники, но научись видеть истину. Далеко не каждый желает тебе добра, под маской радушия иногда будет скрываться холодная расчетливость.
Дорн повернулся к церкви спиной, и не торопясь, двинулся по дороге дальше. Путешественники прошли довольно большое расстояние, когда ветер донес крики, стоны и причитания. Оцепенение наконец-то спало, и вся реальность случившегося рухнула на людей пришедших в церковь спокойно помолиться своему создателю – богу.
Никто не стал их преследовать, возможно, кто-то был даже рад, что легко отделался от этой встречи. Но слух пролетел по всей земле. Сатана снова посылает антихриста, бойтесь люди его гнева. Страшны последствия, близится апокалипсис. Так шептали люди, и толпы верующих наполняли церкви, новый всплеск молитв поднялся в небо. Но были другие люди, что прятались по подвалам и тайным помещениям. Они приносили кровавые жертвы, и часто жертвой оказывался простой человек не подозревающий о готовящемся над ним ритуалом. Жрецы ночью вызывали духов, спрашивая: где Он тот, который поведет их на последнюю борьбу? Где же антихрист, которого они так ждали? И посылали они своих людей в разные точки мира, дабы они нашли и помогли сыну дьявола.
Вновь вспыхнул терроризм, сотни жертв пополнили списки черных жрецов.
Девочка и не подозревала, что, показав знак, она послужила искрой, которая зажгла вечную непримиримость добра и зла, ночи и дня.
Идя по улице, потрясенная Светлана, с дрожью в голосе спросила:
– Амон, а если бы толпа накинулась на нас, всех бы спалил?
– Нет. Зачем так усердствовать? Мы бы просто исчезли. Раз, и нет нас, а люди позабыли бы о случившемся.
– Почему же сразу не исчезли? Тот несчастный монах...
– Посмел бросить вызов хозяину, – перебил Амон, и, поведя рукой, заключил: – Надо было его проучить. А какой факел из него получился! Просто шик!
– Почему отпустили меня туда? Вы знали, чем это кончится?
– Было несколько версий, – пожал плечами Амон. – Первая – никто не обратит внимания. Вторая – тебя обнаружит человек почитающий хозяина больше того, такие люди часто посещают святые места, но не из религиозного рвения. Я думаю, если бы это случилось, то ты приобрела бы какой-то опыт, общаясь с этими людьми. Возможно, он стал бы предлагать помощь секты, к которой принадлежит. Ну, а третья, ты её уже видела, и, по-моему, повторить не хочешь?
– Нет, нет, это было ужасно. Почему мне не сказали, что знак может так испугать людей?
– Тебе нужны знания, а их лучше приобретать практикой. Когда будешь среди людей, прими мой совет, скрывай метку. А может тебе вообще не стоит появляться, оставайся на судне и все будет отлично.
– Я буду прятать знак. Мне хочется видеть новые места, а не получать информацию с борта судна. Хочу увидеть все, что может предложить путешествие.
Разговор прервал выбежавший из темного переулка человек. Окинув взглядом Светлану и Амона, он бросился под ноги Дорна, и распластался по асфальту, в знак полной покорности не поднимая головы, заговорил, обращаясь к Дорну. Амон тихо переводил девочке с португальского.
– Он выражает радость, что хозяин тьмы посетил этот остров. Надеется на его великодушие и милость, просит снизойти и посетить секту, к которой он принадлежит. Дорн согласился, с условием, что тот принесёт себя в жертву тёмным силам, иначе: совершит самоубийство. И тогда хозяин наделит его единомышленников возможностями, которые им и не снились. Хотя, с нашей точки зрения это ничтожно мало, – с усмешкой заметил Амон. – Хозяин больше приобретет с жертвоприношения, чем подарит своим поклонникам.
– Неужели он согласится и убьет себя? Чем?
– Разумеется, кинжалом. Но прежде пройдет сложный ритуал.
– Ритуал? – недоумевая, повторила девочка. – В чем он заключается?
– Долго рассказывать. Например, по его телу сделают надписи.
– И чем сложность?
– Сложность в инструменте написания, – ухмыльнулся Амон, – Острый скальпель заменит карандаш.
– Ужасно! Но почему он не откажется?
– Как он откажется? Сам хозяин предложил ему эту сделку. Но нам пора назад, в порт. Дорн сам разберется с ними. Нам тут делать нечего. Я думаю, ты не захочешь увидеть, как этот несчастный распорет себя кинжалом, и как жрецы вынут его сердце и возложат на алтарь. А его кровь...
– Хватит, хватит. Не продолжайте, – взмолилась девушка. – Все как кошмарный сон. Я хочу покинуть этот город.
Девушка с Амоном направилась в сторону порта, оставив Дорна с его жертвой. А этот несчастный, не скрывая своего восторга, повел Сатану за собой, через темные переулки, к убежищу секты. Там его ждала смерть.
Вечером, когда солнце село за горы, его изувеченные останки были брошены собакам, а кровь плескалась в чаше на алтаре. И члены культа по очереди пили её. При свете факелов Дорн восседал в кресле, внимательно наблюдая за ритуалом.
После захода солнца всё было кончено. Секта стала более могущественной, чем была до встречи с Сатаной.
В Прая пришла ночь.
Светлана, нахмурившись, шла вслед за Амоном, пиная попадающие под ноги камешки, она вспоминала заживо сожженного монаха, счастливые, светящиеся собачьей преданностью глаза обреченного. Он, наверное, так и не понял, что его верой в Хозяина просто воспользовались. Нужна была жертва, и он с радостью принес себя ему. Светлана вздохнула. Все происшедшее сегодня тяжелым грузом легло на её плечи, душу. Мысленно Светлана стала прикидывать шансы, как исчезнуть с судна и от этой компании. Шедший впереди Амон, уловил её настроение, а может и мысли. Он остановился, дождавшись когда она приблизится, предложил:
– Я вижу, сегодня было много впечатлений, возможно слишком сильных для тебя. В первый раз увидеть такое зрелище. Наверное, не каждый сможет остаться равнодушным. Я сниму тяжесть воспоминаний. Ты все забудешь, но слова останутся в твоей памяти. Но впредь повторять, уже я не буду. Привыкай, раз находишься с нами, и получай удовольствие от осознания, что теперь, ты – выше их, когда сам Хозяин покровительствует тебе.
Амон отвернулся и пошел дальше по улице. И удивительное дело, девушка позабыла все, что видела у церкви. Она огляделась, не понимая, как тут очутилась, так и не сообразив ничего, ускорила шаг, догоняя порядком ушедшего вперед Амона. Смутные опасения бродили в её душе. Внезапно испугавшись остаться одной в незнакомом городе, да ещё не зная языка, она неожиданно изменила свое решение уйти с судна, и, словно подчиняясь чей-то воле, догнав Амона, пристроилась позади него. Похоже, он был в хорошем настроении, по пути на пристань он купил приглянувшуюся девочке раковину, украшенную многочисленными шипами. Она долго разглядывала её на прилавке и Амон уловив желание, протянув раковину девочке он сказал:
– Знаменитый моллюск – Мурекс брандарис, из его тела изготовляли драгоценный пурпур. Обычно им окрашивали одежды, всякие там церковные ткани. Или вышивали нитками, окрашенными пурпуром. Особенно кардиналы ценили его. Это были очень дорогие ткани.
– Она очень красивая. Вы не шутили когда сказали, что из неё добывают краску? Крошат что ли?
– Нет, – усмехнулся Амон, – в раковине есть моллюск, вот из его тела и добывали пурпур. Правда не знаю, что они нашли в этом цвете. По мне лучше черного и быть не может.
Светлана перевернула раковину, потрясла её, попыталась заглянуть внутрь, ничего не увидев с удивлением, посмотрела на Амона.
– Разумеется, их продают уже очищенными, – весело улыбнулся Амон блеснув клыками.
Шедшие навстречу люди отшатнулись от него, и ещё долго оглядывались на туристов. Такую пару они не видели никогда, хромой, рыжий со страшными клыками и черными глазами, рядом девушка с распущенными, светлыми волосами, искрящимися на солнце. На её руке был золотой браслет и черная татуировка. Эти двое надолго запечатлелись в памяти людей, которые встретились им по дороге.
Дойдя до трапа яхты, они обнаружили, что остальные уже на месте. Катерина, тормоша надутого и обиженного кота, хвалилась перед ним покупками. Валентин с Бароном закуривали приобретенные сигары. Юм, все норовил присоединиться к ним, но Катерина не отпускала его от себя, вытряхивая на палубу всё новые и новые покупки.
Поднявшись на судно, они вызвали весёлый переполох. Амон присоединился к курящим. Катерина с восторгом рассмотрела раковину, угостила бананами Светлану, и с удвоенной энергией принялась раскладывать покупки, теперь уже перед Светланой. Воспользовавшись паузой, Юм тихонько улизнул к мужской компании, и тут сразу же громко потребовал внимание к своей персоне и сигару. Дорна, всё еще не было. Он появился уже ночью когда, звезды высыпали на темном небе.
Уставшие от впечатлений, и наконец-то разобрав покупки, Светлана и Катерина сидели в кают-компании. Они спокойно восприняли появление Дорна в забрызганных красным одеждах, и с такими же красными руками. Светлана продолжала пить сок и слушать о чем говорит Катерина.
– Вот этот кулончик, мы попросту стащили, – весело рассмеялась Катерина. – Продавец никак не хотел сделать скидку, а мы из принципа тоже не уступали. Зато, как ловко мы его стащили, продавец ничего не заметил. Но он мне не нужен. Кому же его подарить. Светлана тебе не надо?
– У меня есть медальон. Его мне дал Амон, мне кажется, на этом нужно остановиться. Подари кулон девочке. Пусть ей будет немного лет, но я думаю, она оценит твой подарок, тем более он золотой!
– Я согласна, пусть первая девочка, которая встретится мне на пристани, получит этот кулон.
Они вышли из кают-компании, и подошли к трапу. Несмотря на поздний час, в порту было много людей, и через несколько минут, осчастливленная девочка лет девяти, зажав в руке золотой кулон, летела домой, чтобы похвалиться перед родными и подругами. Проводив её взглядом. Светлана повернулась к Катерине.
– Катерина здесь есть бассейн. Может, поплаваем? Остальные куда-то затерялись и мы можем спокойно, без купальников искупаться. Сегодня было довольно жарко.
– Конечно, моя дорогая, – обняла Светлану за талию Катерина. – Я с удовольствием поплаваю. Правда, твое желание уединиться от мужчин и поплавать обнаженными мне кажется смешным. Я не раз, была без одежды перед ними, и поверь мне, стыда не испытывала. А если ты не хочешь другой компании кроме меня, воля твоя. Никто не будет нам мешать, это я гарантирую. По крайней мере, сегодня, ведь ты все-таки принадлежишь Дорну, и как он решит, так и будет. Пойдем, освежимся.
Прежде чем открыть дверь в бассейн, Светлана, уводя глаза в сторону, сказала Катерине:
– Прежде всего, я принадлежу Амону, Дорн отдал меня ему. У него была даже ссора с Бароном. Так что Амон, как это не прискорбно признать, мой, надеюсь временный, опекун.
Светлана вошла в помещение. Катерина последовала за ней.
– Так вот откуда у тебя татуировка! И, что ты будешь делать?
Светлана растерянно пожала плечами.
– Пока ничего. Если не стану поступать, как он велит, то стану зомби как его помощники. Катерина ты видела его помощников?
– Да, видела. Но Светлана, не все так плохо. Быть под покровительством Амона большая привилегия. И если Дорн так же благосклонен к тебе, то можно сказать, что ты у Христа за пазухой. Точнее у Сатаны. Только не раздражай их, и все будет отлично. А пока забудь обо всем, выкинь из головы проблемы и неприятности. Пойдем купаться. Ты только посмотри, какой изумительный бассейн!
Огромный зал был полностью занят бассейном. Его глубину на первый взгляд определить было трудно, но с одной стороны бассейна стояла трехметровая вышка, и уже, судя по ней можно было прийти к выводу, что бассейн гораздо глубже, чем казался. С двух сторон к воде вели металлические лесенки с поручнями, а сзади были разбросаны надувные кресла диваны, даже небольшая лодка качалась на воде. Да, что там лодка, когда со дна бассейна поднимались пузырьки воздуха, создавая впечатление кипятка. Вода кипела, образуя подобие мини шторма. Светлана с изумлением воззрилась на это чудо цивилизации! В зале было светло, но источник света шел не с потолка, а со дна бассейна. Сияние волнующейся воды так и манило к себе. Быстро раздевшись, они с разбегу прыгнули в воду. Вынырнув, с удивлением посмотрели друг на друга, словно спрашивали друг друга: не почудилось им это. Вода не чувствовалась, так идеально была отрегулирована температура. Казалось, воды нет, и они парят в светящимся тумане. Они с восторгом приняли это развлечение, которое позволило представлять, что они не плывут, а летят по воздуху.
Поплавав наперегонки и погонявшись за мячом, уставшие они, наконец, выбрались из воды. Обернувшись полотенцами, расположились на диване.
– Интересно, который сейчас час? – сладко зевнув, сказала Светлана.
– Не знаю, наверное, уже далеко за полночь.
– Завтра мы снова пойдем в город?
– Нет, что там делать? Судно заправлено, об этом позаботился Юм. Вероятно, как взойдет солнце, мы покинем порт.
– А куда дальше поплывем?
– Кто его знает. Наверно Дорн утром скажет.
– Катерина, – внезапно вспомнила Светлана, – почему у Дорна руки были красными? Он испачкался в краске? И одежда была забрызгана чем-то.
– Катерина как-то странно посмотрела на девушку.
– Почему ты меня об этом спрашиваешь? Разве не ты с ними гуляла по городу?
– С ними, но потом Дорн куда-то делся и на пристань, я пришла с Амоном.
Катерина внимательно посмотрела на Светлану, так пристально, что та занервничала. Потом, растягивая слова словно разговаривая, сама с собой, произнесла:
– Должно быть, там случилось нечто ужасное. Ты присутствовала при этом. И слишком сильно было впечатление для тебя, раз Амон стёр твою память. Света, у Дорна руки были не в краске, а в крови. Кого-то приносили в жертву, и он присутствовал там, принимая ее. Интересно, кто расщедрился? Но то, что он им дал сделает их гораздо сильнее, позволит им стать более опасными.
