Текст книги "Визит (СИ)"
Автор книги: Светлана Голунова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 46 страниц)
– Нет, – заворковала Хема, – я не дьявол. Я ведьма.
– Час от часу не легче, – пробормотала Светлана, и уже громче сказала: – Как-то я была на шабаше ведьм, тебя я там не видела.
– Что-то ты не похожа на ведьму, – заметила Хема. – Ходишь одетая. Да и взгляды на жизнь, как у простого человека. А что касается тех ведьм, которых ты видела, то они, в отличие от меня живые. Они натираются специальной мазью, чтобы летать и быть невидимыми. А я могу без всего этого.
– Мазь? – перебила её Светлана, осененная внезапной мыслью. – Какая она мазь?
– Это снадобье из трав. Но самое главное…– Хема выразительно и многозначительно посмотрела на девушку. – Это ребенок. Его доставляет ведьмам сам дьявол. Впрочем, он только предоставляет им случай, овладеть младенцем, а уж убивают они сами. После…
– Кидают в медный таз и кипятят, – снова перебивая, закончила повествование Светлана.
– Да, все так и есть. А полученный жир, становится основой шабашной мази. И что-то не похоже, чтобы ты ею натиралась.
– Нет, я ею не пользовалась.
– Тогда, как попала на шабаш?
– Дорн как-то сделал. Но только на одну ночь. Хема, что было бы, натрись я ею?
– Ты смогла бы летать, становиться невидимой. А если в мазь добавить кровь, то изменились бы взгляды на жизнь. Стало бы больше равнодушия, может, жестокости. – Хема с любопытством посмотрела на девушку и, переведя глаза на свои тонкие, изящные пальчики с длинными и острыми ногтями, спросила:
– Что это так заинтересовало тебя?
– Да, так, – неопределенно ответила девушка, пожимая плечами. – Теперь я знаю цену.
– Цену чего?
– Относительной свободы.
– Я не понимаю тебя, – сказала Хема и переключилась на другую тему. – Может, выпьем. После такой встряски, мне думается, одной рюмки мало.
– Нет. Хема я пить не буду, а если твое предложение остается в силе, то я не прочь отвлечься за партией в шахматы.
Хема оживилась:
– Вот и отлично. За игрой время летит быстро и незаметно. Ожидание сокращается.
Между Светланой и ведьмой возникла шахматная доска с расставленными шахматными фигурками. Любуясь мастерски изготовленными из кости фигурами, Светлана поинтересовалась:
– Какое ожидание? – и указала на один из зажатых кулаков Хемы.
– Тебе ходить, – заметила Хема, раскрывая кулак. На ладони лежала белая пешка. Дождавшись, когда девушка сделает первый ход, ответила на предыдущий вопрос: – Мы вдвоем, милой компанией, дождемся появления Амона. Он решит, что с тобой делать, – двинула пешкой.
– Очень интригующее звучит, – обронила Светлана и глубоко задумалась, над следующим ходом.
– Ты его боишься? – спросила Хема, но вопрос прозвучал скорее в утвердительной форме.
– А ты? – вопросом на вопрос ответила Светлана, делая свой ход.
– Разумеется. Но тебя, небось, он запугал до смерти. Что ты о нем думаешь?
– Что думаю? – задумчиво повторила вопрос Светлана, пытаясь думать сразу в двух направлениях. Куда и какой фигурой пойти и обдумать, заданный Хемой вопрос. Пойдя конем, подняла голову и, размышляя вслух, сказала:
– Знаешь, бывают моменты, когда они мне кажутся просто мальчишками. Они рано потеряли мать. И выросли в суровых жестких руках, не зная жалости, любви, доброты. Они научились ненавидеть, и разучились любить. А их неограниченные способности, сделали их опасными. И перешагивая через простых людей, они идут к своей цели, своим известным только им, жестоким путем не желая воспринимать другие, более гуманные пути. Их внутренний мир отрицает все доброе. Они создавались и действуют по своим законам, существуют по ним, и иначе они мир не представляют. И где-то они правы, потому что именно этот, жестокий мир и создал их такими. Они лишь его отражение.
– Они не мальчики, – сверкнув глазами, сказала Хема. – И уж тем более Дорн.
– О Дорне и речи быть не может. Он был, есть, и как не тяжело признать будет. Дорн – Властитель Тьмы и этим все сказано. – Светлана глубоко задумалась. Подняв голову, посмотрела на Хему. – То, что я сказала, не значит, что я их воспринимаю так. Все-таки свита Дорна – дьяволы. Просто, иной раз, увидев одну из выходок Юма или Барона, возникает ассоциация с избалованными детьми, не знающими, когда нужно остановиться. Они жестоки в своих играх.
– Ты сказала, Юм и Барон. Но почему-то обошла Амона, – поинтересовалась Хема, на минуту оторвавшись, от шахматной доски.
– Амон? – переспросила Светлана. – Амон, как ты заметила “не мальчик”. Он не развлекается. Он действует. И от этого, он ещё страшнее. Он здраво подходит к делу, основательно и хладнокровно. Он страшнее, развлекающихся “мальчишек”, потому что он – взрослый.
– Жаль, что я не могу читать мысли, – растягивая слова и сладко улыбаясь, сказала Хема. – Ты увильнула от вопроса, так и не ответив на него. А мне было так интересно услышать ответ. Ведь ты всегда говоришь правду?
– Стараюсь, – невесело улыбнулась в ответ Светлана. – Для тебя так важно, знать боюсь ли я Амона? – получив подтверждающий кивок, продолжила: – Да. Я его боюсь.
– И все? – хитро прищурилась Хема.
Светлана нахмурилась:
– Сдается мне, что ты пытаешься что-то выведать.
– Может быть, – Хема мягко, бархатисто рассмеялась, загадочно поблескивая изумительными глазами.
Девушка неопределенно повела рукой:
– Я не делаю из этого тайны. Я боюсь Амона, но время от времени. Я забываю кто он. И мне интересно с ним общаться, слушать его. Даже…– Девушка смущенно покраснела. Бросив короткий взгляд на улыбающуюся Хему, и отведя глаза в сторону, через силу закончила: – Даже бывают моменты, когда мне просто хорошо с ним. Хорошо и спокойно… – девушка прямо посмотрела на Хему. – Я ответила на твой вопрос? Может, тебя кто-нибудь попросил узнать, что я думаю?
– Может быть, – снова тень загадочности легла на лицо ведьмы. Но тут же, словно отвергая свою реплику, она заметила: – Любой, из свиты Дорна может прочесть твои мысли.
– Мысли, – согласилась девушка. – Но не отношение к ним.
– Что ты знаешь о дьяволах? – проворковала Хема.
– Ничего.
– Тогда не стоит, говорить о них в утвердительной форме. Кто знает, что они знают.
Хема замолчала и Светлана, поддержав тишину, углубилась в игру, стараясь отвлечься от мрачных мыслей, и воспоминаний. Полная тишина царила в комнате, пока шла игра. Лишь в конце, ставя девушке мат. Хема подняла голову и еле слышно. Рассуждая, сама с собой, произнесла:
– Дорн поручил Амону найти посланника, – чуть запнувшись, поправилась: – Посланницу создателя. Или того, кто с чистой и светлой душей добровольно променяет Эдем на Ад…– Хема, выразительно посмотрела на девушку и, опустив глаза к доске, продолжила: – Он нашел, и, похоже, хочет оставить себе? – вопрос прозвучал в её словах, словно она спрашивала об этом девушку. И с легкой досадой, закончила свои рассуждения: – И Дорн оставляет за ним право решения.
– Я думала, он уже решил, – сказала Светлана, указывая глазами на свою левую руку, где чернела татуировка с алыми рунами по кругу.
– Похоже на то, – согласилась Хема. – Возможно, выполнив поручение Хозяина, он попросил оставить тебя ему. Или, – с ужасом в глазах и в голосе Хема закончила: – Или Амон вообще не брался за это поручение? – но тут же, Хема успокоилась, и словно отбрасывая такую дикую мысль, поправилась: – Нет. Амон на такое не способен. Приказы Дорна для него смысл существования. Несомненно, он сделал то, что было приказано.…Но почему оставил себе?
– Если ты спрашиваешь меня, то напрасно. Я сама теряюсь в догадках. Зачем я ему нужна? Может. Я для него “мальчик для битья”? – предположила Светлана, с грустью рассматривая своего “короля ”. Партия была безнадежно проиграна.
– Уж чего-чего, а этого у него хватает, – сладко и в то же время хищно, улыбнулась Хема. – Нет. Он околдован. И это самое невероятное, что могло случиться, – сверкнув глазами, заключила: – И служит объяснением, почему он тебя не убил.
– Странные вещи ты мне рассказала, – созналась Светлана. – Почему-то Катерина ничего не говорила мне…
– Катенька, – пропела грудным голосом Хема. – Она гость в путешествии и ей неведомо, что происходит в свите Дорна.
– А почему тебе известно? И почему ты так спокойно рассказываешь, словно это не секрет?
– Это действительно не секрет, – пожала плечиками Хема. – Более того, тебе я думаю нужно знать, что происходит. Я служанка самого Хозяина, – гордость прозвучала в её словах. – И я более– менее в курсе событий. А ты Светик, в отличие от Катюши, гораздо ближе к свите Дорна. Так близко. Что не можешь себе представить.
– Конечно, – усмехнулась девушка. – Как собака принадлежащая “ придворному”. Куда уж ближе.
– Ай! Тебе этого не понять! – с досадой воскликнула Хема. – Потом поймешь. И прими мой совет, поаккуратней с дьяволом. Он чувствует, что околдован, и это тяготит его. Как бы он тебя не уничтожил, “разрубив Гордиев узел”.
Светлана удивленно вытаращила глаза:
– Он, уничтожит, увидев, что я ему нужна?
– А то! – усмехнулась Хема. – Кажется, у русских есть такая поговорка: С глаз долой – из сердца вон. Так что смотри, не зли его. Тут и покровительство Дорна, тебе не поможет, тем более что он окончательно предоставил тебя Амону.
Девушку передернуло:
– “Предоставил”. Звучит как о вещи…Сегодня, я хотела, чтобы он меня убил. Даже пыталась разозлить.
– Что-то я не видела этого желания, – весело прищурилась Хема, – Похоже, даже кто-то говорил, что не хочет умирать, – лукаво посмотрела на девушку. – Или у меня со слухом не в порядке?
– В порядке, – успокоила её девушка. – Вначале, я в состоянии аффекта хотела умереть. Но он привел свои чертовы доводы, и я вроде пришла в себя. Разумеется, я не хочу, чтобы меня убивали, – глубоко вздохнув, размышляя, заметила: – Хотя, это решило бы все проблемы. И почему создатель заложил в нас такое стремление к жизни?
Хема нахмурилась, и снова растравляя фигурки по клеткам, сказала:
– Ну-ка повеселее. Мне приказали, что бы ты не скучала.…Ещё одну партию?
Снова вздохнув, девушка махнула рукой:
– Давай!
Прошло довольно много времени, в течение которого было сыграно несколько партий. Тихая и спокойная обстановка действовали умиротворяющее, и размякнув, девушка почувствовала, что её клонит ко сну. Бессонная ночь и события на ипподроме, совсем выбили её из колеи. Хема весело улыбалась, видя, как Светлана, сражаясь с обволакивающим сном, пытается играть в шахматы.
Первой не выдержала Хема.
– Вот что.…Пожалуй, я пойду, тем более что Амон, вот-вот вернется. Считай, партия за мной. Я думаю, нам ещё удастся её доиграть.
Хема растаяла в воздухе, вместе с ней исчезли и шахматы. С благодарностью проводив её взглядом, Светлана, поднявшись с пола, легла на диван. Не успев коснуться подушки, она погрузилась в царство сна. Лишь одна мысль, молнией мелькнула в голове: – что неестественно так быстро засыпать, после такого насыщенного событиями дня. Не исключено тут чье-то вмешательство. Вероятно, кто-то заинтересован в том, чтобы она спала…
На этом её мысли рассеялись, уступая место сновидениям.
Мертвая тишина в комнате, надежно охраняла девушку от внезапного пробуждения. Ничто не могло нарушить её покой.
Пробуждение стало для Светланы ещё одним интересным моментом, так как проснулась она в своей комнате. Первый же брошенный взгляд, убедил, что все попытки разгромить помещение ни к чему не привели. Все было цело, и все стояло по своим местам, похоже, в её отсутствие, тут кто-то очень постарался.
– Да, – раздался с кресла носовой мужской голос. – Тут, все готово к новому “ выходу”. Я с нетерпением жду продолжения.
Подскочивший к Светлане пес, вылизал лицо, окончательно разгоняя остатки сна. Приподнявшись, девушка села, стараясь рукой держать пса на расстоянии. Посмотрела на развалившегося в кресле Амона. Обняв пса за шею, заставляя его сесть рядом и утихомириться, она, не скрывая сарказма, ответила:
– К моему великому сожалению, смею Вас огорчить, сегодня “представление” отменяется. Примите мои искренние соболезнования.
– Очень прискорбно, – потянулся Амон, вытягивая ноги далеко вперед. – Признаться, я очень спешил увидеть, столь незабываемое зрелище, – и притворно вздохнув, добавил: – Жаль.
Девушка поспешила успокоить:
– Зачем столько скорби? В ближайшем будущем “спектакль” может и повториться, если для него будут созданы все необходимые условия.
– Великолепно! Прошу заранее меня уведомить, дабы я не пропустил этого момента. Он очень благоприятно сказывается на моем самочувствии, прямо-таки (прошу прощения за каламбур), оживляет меня.
– Могу Вас заверить, – без Вашего присутствия, зрелище не состоится.
– В таком случае для большего эффекта, попрошу вас подать мне список необходимых вещей, для устройства интерьера. И прошу не стесняться в выборе бьющихся предметов…фарфор, он так приятно звенит, равно, как и хрусталь.
– Всенепременно…Друзей, близких, приглашать будем?
– О, нет. Не стоит беспокоиться! – подхватывая тон и манеры, воскликнул Амон. – Зачем “выносить сор из избы”? Мы тут по семейному, по домашнему, в теплой и милой сердцу обстановке. И потом, зачем огорчать друзей печальным завершением?
– Я не ослышалась? Вы сказали печальным? Для кого?
– Для исполнителя. По окончании спектакля, он подвергнется экзекуции, и зрители смогут принять в ней участие, приложить, так сказать, свою руку. Внести свой скромный вклад, в развитие искусства, – сбросив маску, Амон, свирепо сверкнув глазами, рявкнул: – Усекла?
– Усекла, – покорно кивнула головой девушка, зарываясь руками в черную “гриву” Пса. Обхватив собаку, она как бы укрылась за ней от дьявола, осторожно бросая оттуда взгляды на Амона, нарушила молчание: – Вы уже были в Париже?
– Был. Я прямо оттуда. И в подтверждении этого, кое-что прихватил с собой.
– Эйфелеву башню?
– Похоже, экзекуция наступит раньше, чем я предполагал, если не прекратишь иронизировать, – зло прошипел сквозь зубы Амон.
– Будет исполнено…– сказала девушка и, вздрогнув, замерла. Едва касаясь её плеча из обивки дивана, торчала рукоятка кинжала Амона. Неуловимым для глаз движением, он метнул его, показывая, что прозвучала не пустая угроза. Протянув руку, Амон заставил кинжал, выдернувшись из обивки вернуться к нему. Вкладывая оружие в ножны, он предупредил:
– Мой кинжал, не изменит структуры в твоем теле. Имей в виду. В следующий раз. Он распорет не ткань, а твою ногу. Можешь поверить, это мне сделать гораздо легче, нежели намеренно промахиваться, – блеснув в ухмылке клыком, уже другим тоном, более дружелюбным, спросил: – Так на чем мы остановились?
– На Париже, – мрачно подсказала девушка, приняв во внимание угрозу дьявола, и вовремя вспомнив предупреждение Хемы – не злить его. Сейчас ей меньше всего, хотелось шутить. Демонстрация владения оружием, отбила эту охоту.
– Нет.…На том, что я прихватил кое-что с собой. – Амон замолчал. Прошло несколько секунд полного молчания. – Почему ты не спрашиваешь, что я привез?
– Опасаюсь за свою ногу, – с неохотой ответила Светлана.
– Расслабься, – милостиво разрешил Амон. Встав с кресла, подошел к девушке. В его руке она заметила плоский, черный футляр. Протянув его ей, он сказал: – Держи, это тебе, – весело ухмыльнувшись, добавил: – Видишь? Я всегда помню о тебе.
– Лучше было бы обратное, – еле слышно пробормотала Светлана. Раскрыв футляр, восхищено выдохнула воздух.
На черном бархате лежало колье с оправленными в золото рубинами. Лучи света, пронзая драгоценные камни, заставляли их обретать зловещий, алый цвет. Как будто, сквозь золотую нить, проступили крупные капли крови и застыли, окаменев навеки.
– Мне ещё не приходилось видеть такой красоты, – созналась Светлана, любуясь ожерельем.
– Я думаю… – согласился Амон. – Оно – единственное, больше, во всем мире такого нет.
– Вы купили его?
– “Купил”! – фыркнул демон. – Я покупаю людей. Остальное я беру.
Он взял ожерелье за концы, поднял его в воздух. Капли рубина, с удвоенной силой заиграли, преломляя и раскидывая свет по комнате.
Амон нагнулся к девушке, желая надеть колье на её шею. Девушка отшатнулась, уронив пустой футляр.
– Не надо, – с непонятным ей страхом попросила она. – Оно не для меня.
– Для кого же? – спросил Амон, застегивая на ней ожерелье.
Вздрогнув от прикосновения, холодного, тяжелого метала и горячих рук Амона, которые он не спешил убрать с её шеи, девушка, подняв глаза и, посмотрев ему в лицо, прошептала:
– Оно для королевы.
– Вот и отлично, – наклоняясь к девушке ещё ближе, прошептал на ухо Амон. – Значит, оно попало по назначению.
Он опустился рядом с ней на диван, движением руки согнав пса. Заставляя его уйти в сторону. Одной рукой обхватив за талию, другую по-прежнему держа на шее, Амон зарылся лицом в её волосах. Отпрянув назад, девушка вдруг обнаружила, что лежит на диване. А над ней, оперившись на локоть, возвышается Амон. Его глаза еле заметно мерцали мягким, желтым светом. Убрав волосы с её лица, он лукаво спросил:
– Случайно не хочешь, поблагодарить меня за такой подарок?
Бесовские огоньки, весело заплясали в темных глазах.
Девушка растерялась. Попыталась подняться, но встретила на пути железную руку Амона. Которая легко отбросила ее назад и опустилась на плечо, предотвращая дальнейшие попытки. Дрожь пронеслась по телу, когда она почувствовала, что беспомощна в руках дьявола. Сердце застучало, отдаваясь в висках. С отчаянием подняв глаза и встретившись с его взглядом, она на секунду опешила. Столько мальчишеского задора было в них, похоже, он получал огромное удовольствие, наблюдая за её реакцией и растерянностью. Он весело хмыкнул, когда она, догадавшись о его “игре”, не смогла сдержать улыбки.
– Такой ты мне нравишься больше, – заметил он, и веселые искры в его глазах погасли. Они по-прежнему излучали желтый свет, но что-то изменилось в них. Теперь они смотрели серьёзно и изучающее. Словно разговаривая самим с собой, он сказал:
– Я вижу, ты не знаешь, какой благодарности я жду. Ну, что ж. Я покажу…
Озноб пробежал по телу девушки, она снова попыталась встать.
Прижав её волосы к дивану, Амон намертво “приковал” к нему. Теперь она могла подняться, лишь оставив в его руках свой скальп. Наклонившись, Амон легонько коснулся её губ, едва касаясь их поцелуем. Спустился к шее.
– Амон! – тихо выкрикнула девушка, пытаясь его остановить. Чувствуя, что ещё немного, и она уже не сможет сопротивляться. Сладостная нега. Как болото неумолимо затягивала в бездну. Лихорадочно ища выход, девушка пролепетала: – Амон. Я… сама…
С недоверием сузив глаза, Амон, тем не менее, отстранился, давая ей свободу.
Она встала с дивана.
Не двигаясь, он, молча, наблюдал за ней.
Медленно сняла с пояса ремень с ножнами, положила его на стоявший поблизости низенький столик. Собралась, было снять золотой медальон, когда голос Амона остановил её
– Это можешь оставить.
Покорно опустив руки, она нагнулась, чтобы снять сандалии, искоса наблюдая за дьяволом. Тот отвернулся, что-то приказывая псу. Выпрямившись, девушка стремительно кинулась к выходу. Схватив круглую ручку, попыталась открыть дверь, но пальцы лишь скользнули по гладкой поверхности. Постаравшись посильнее ухватить полированную поверхность ручки, девушка снова рванула дверь на себя. Но все было бесполезно. С отчаянием оглянувшись, испуганно замерла…
Совсем рядом, почти касаясь её плеча, стоял Амон, с иронией щуря глаза. Он приблизился настолько тихо и быстро, что девушка была шокирована.
Не спеша, даже, как-то лениво, он оторвал ее руку от ручки и, развернув за плечо, прижал девушку к двери. Её затылок одновременно со спиной, коснулись резного дерева.
Амон прильнул к её телу и, ощутив жаркое дыхание на шее, девушка с трепетом почувствовала, как истома охватывает её, кружа голову и выбивая почву из-под ног. Она не заметила, как Амон легко подняв её на руки, аккуратно и нежно перенес на диван. Жадно приник к губам, словно никак не мог утолить жажду. Оставив на время лицо, лаская руками и покрывая тело неистовыми поцелуями. Невольно изогнувшись навстречу ласкам, закинув голову, она тихо простонала, почти теряя сознание от охвативших её сладостных ощущений, удивляясь, что ещё жива и не расплавилась, не растворилась в его объятиях. Она услышала голос, он что-то говорил, но смысл сказанного ускользнул от понимания, не в силах пробиться сквозь пелену неги заслонившей разум. А голос все шептал и шептал. Постепенно броня дрогнула и смысл сказанного, наконец-то дошел до девушки:
– Скажи «да», и никто не посмеет сказать тебе "нет”, – шептал Амон, заглядывая в лицо. По-видимому, уловив, что она, наконец, вынырнула из сладостного забытья, и ее лицо приняло более осмысленное выражение, он, отстранившись, продолжал играть рукой с прядью волос. Немного погодя спросил: – Как тебе путешествие в мир любви?
– Я там была? – недоверчиво спросила она, находясь под впечатлением пережитого. Сердце по-прежнему пыталось выскочить из груди, и лёгкий озноб всё еще заставлял тело дрожать, будоража и волнуя. И было хорошо и приятно ощущать, исходивший от рук Амона жар.
Амон мягко рассмеялся, медленно, словно разговаривая с ребенком, сказал:
– Нет. Ты подошла довольно-таки близко, можно сказать: заглянула через ограду. Но за калитку пройдешь, только по своему желанию. Скажи «да» и ты ощутишь то, что ощутили лишь единицы смертных. И за это они заплатили бессмертной душой, ты же будешь единственным человеком, с кем договор не будет заключен.
– Почему, вы упускаете такую возможность? Приобрести еще одну душу?
Спросила Светлана, чувствуя, что приходит в себя. Но предательская слабость, по-прежнему держала тело в железных оковах. Когда рука Амона, лаская, проходила по лицу, эти оковы сжимались ещё сильней, делая её беспомощной. Она не находила в себе сил сопротивляться, да ей и не хотелось этого. Было хорошо как никогда в жизни.
Амон, уловив её на строение, встал, и, отойдя в сторону, опустился в кресло. С удивлением девушка констатировала, что она, даже, слегка разочарованна его поступком. Её тело и разум не хотели успокаиваться, они требовали продолжения поцелуев, и ласки ей снова хотелось погрузиться в сладостную негу. Ощутить блаженство близости и нежности.
Улыбнувшись, Амон закинул ногу на ногу и, сцепив на колене руки прищурившись, наблюдал за лежавшей на диване девушкой. Дождавшись, когда она сядет, пытаясь, привести себя в порядок сказал:
– Ну, вот когда "мы " пришли в себя и способны здраво и трезво рассуждать, мы со всей серьезностью подойдем к заданному вопросу и ответим на него.
Глубоко задумавшись, девушка помолчала несколько минут. Подняла голову. Легкая краска окрасила её щеки, когда она ответила:
– «Мы» ещё не можем с достаточной уверенностью ответить на Ваш вопрос. “Нам” нужно время.
– Звучит утешающе, – заметил Амон, – по крайней мере, ты не сказала – нет.
Покраснев еще сильней потупив глаза, девушка тихо сказала:
– Я не хочу, говорить – нет. Мне действительно хорошо с Вами. Хорошо и спокойно, – но тут же поправилась: – Когда Вы не злитесь и не убиваете.
– С последним тебе придется смириться. Смерть – это судьба всех живущих в этом мире ярко сверкнув огнем глаза Амона, тут же погасли, став пустыми и мертвыми.
– Да. Тут я спорить с Вами не могу. Вы правы,– не поднимая головы, разглядывая пальцы, согласилась Светлана.– Единственно, что могу попросить так эта меньше жестокости. Её и так хватает в этом мире.
– У тебя будет время и столько, сколько пожелаешь, – вставая с кресла, сказал Амон и, направляясь к двери, спросил: – Прогуляться по Рио-де-Жанейро не желаешь? Мы тут уже больше месяца, но ты еще толком его не видела.
Вскочив с дивана, надевая на пояс ремень, с ножнами, девушка полюбопытствовала:
– Дорн ещё долго будет в Бразилии?
– Нет, Он нашел то, что искал, но возможно задержится здесь до карнавала. Праздник свободы плоти, он носит своеобразный хаос. Три дня люди свободны от предрассудков и здесь возникает некий пир во время чумы. В эти дни, балом правит сатана, он не оставит город до окончания карнавала. Так что ещё есть время хорошо ознакомиться с городом.
– А кто составит нам компанию? Юм?
– Нет. Он ещё в Париже с Изером.
– Все-таки напросился? – не смогла удержать улыбки девушка.
Амон ухмыльнулся:
– Куда от него денешься? Похоже, и у дьяволов есть свой крест, им является Юм. Что же касается Катерины и её друга, то они уже давно в городе, где-нибудь в ресторане изучают национальные блюда.
– Значит, остается Пес, – подытожила девушка, следуя за исчезающим в дверях Амоном.
Услышав свое имя, собака сорвалась с места, где согласно приказу хозяина пролежала все это время и, завертевшись радостно юлой у ног, поспешила покинуть комнату.
– Для прохожих, по-видимому, я выгляжу довольно-таки шокирующее, – заметила Светлана, поймав на себе очередной удивленный взгляд, брошенный в её сторону.
– Мало того, что я одета все черное, неподходяще для здешнего климата, где люди предпочитают одежды белого цвета, а тут еще татуировка. Наверное, меня за сатанистку принимают. А золотой браслет и медальон, вообще сбивают всех с толку.
Амон неопределенно хмыкнул, на замечание девушки и молча, прихрамывая, продолжил свой путь, по улице города.
Идущая рядом Светлана, крепко держала за ошейник чинно вышагивающего Пса. Тот вел себя на удивление спокойно, вероятно, он уже вырос из щенячьего, восторженного возраста. Очередной любопытный взгляд, заставил девушку занервничать. С досадой она сказала:
– Еще колье, которое нужно носить с длинным до пят, вечерним платьем. А не в шортах с укороченной кофтой.
– У тебя оно есть, – заметил Амон.
– Ну, да…. Буду я в вечернем платье рассекать пешком по городу. Для него, нужен минимум Кадиллак. – Светлана весело фыркнула, представив себя со стороны. – Амон, Вы, разве не слышите их мысли? Вы знаете, что они думают обо мне?
– Разумеется – нет, – отмахнулся Амон.
– Как так? – удивлялась девушка.
– У меня одно только дело, что ли – слушать о чем думают окружающие? Сейчас в данный момент, тысячи, а может миллионы, призывают дьявола к себе.
– А еще больше создателя – добавила девушка.– И их, тоже никто не слышит? А как же исповедь, молитвы?
– А никак, – ухмыльнулся дьявол. – Или ты думаешь, нагрешил, а потом пришел, покаялся и уже святой? Нет. Человек сам создает себя, сам строит своё будущее, сам создает свою душу.
– Вот он искренне покаялся. Он попадет в Ад?
– Нет. У него будет шанс – реинкарнация. Там, в следующей жизни, он покажет, насколько искренен он был.
– Не могу поверить, – с сомнением покачала головой Светлана. – Значит все молитвы, обращения к богу все напрасно?
– Все-таки люди эгоисты, – с какой-то радостью сказал дьявол. – Сели в санки и ждут, когда кто-нибудь их потянет, или дьявол, или Бог. Все надеются, на приход и помощь сил из другого мира. Для них, большой роли не играет, темные ли они, или светлые, главное, чтобы впрягись. Они не могут поверить, что предоставлены самим себе и сами должны совершенствоваться Библия же это ничто – иное, как путеводная нить.
Обернувшись к девушке, Амон, скривив в усмешке рот, добавил:
– В оба конца, нужно только ухватиться за неё и пойти в правильном направлении.
– Даже так? – не поверила она.
– А кто устроил столь знаменитую Варфоломеевскую ночь, как не рьяные католики? Эта дорога на небеса не вела.
Амон замолчал. Пройдя несколько шагов, остановился. Поманил рукой околачивающегося подростка лет четырнадцати. Светлана, остановившись в сторонке, наблюдала как подросток, опасливо и настороженно поглядывая на рыжего мужчину, приблизился к нему. С вызовом вскинул голову, ожидая, что тот скажет. Но Амон ничего не сказал. Молча, вложил в руку парня, толстую пачку денег и дружески похлопав его по плечу, двинулся дальше. Девушка поспешила следом, порядком удивленная столь необычным жестом со стороны Амона. Пройдя квартал, он нарушил молчание:
– Это не милосердие, – предупреждая вопрос, сказал он, лениво разглядывая прохожих.
– Тогда ...Что это? – недоумевала Светлана.
– Ты его хорошо запомнила?
– Думаю. Да
– Вечером, все поймешь, а пока, куда бы ты хотела пойти?
– Куда предложите.
Амон хмыкнул. Остановился, заглядывая ей в лицо:
– Мне абсолютно все равно куда вести. В любом месте, есть люди, за которыми я могу наблюдать.
– И искать следующую жертву, – закончила за него фразу Светлана.
– Вот именно, – сухо подтвердил Амон.
– В музей. Вы как, не против посетить? Вот только... Пустят ли туда Пса?
– Он не доставит нам хлопот, – заверил Амон, останавливая такси, приказывая ехать в центр.
Вечером, уставшая девушка вернулась в особняк. Но прежде чем войти в дом, Амон протянул ей вечернюю газету, Светлана взяла ее, недоумевая, почему он это сделал, ведь она не знала португальского, перелистав страницы, остановила взгляд на фотографии мальчика, не сразу она связала её с тем, уличным подростком. Рядом с его фотографией была ещё одна, на ней искореженная машина, наполовину, залетевшая под грузовик. Фотография была черно-белая, но лужа возле изогнутой дверцы наталкивала на мысль, что она алого цвета.
Подняв глаза от фотографии, Светлана вопросительно посмотрела на Амона. Тот, похоже, ожидал от неё вопросов:
– Узнала?
– Да, Но, что с ним случилось?
– Он пошел не в ту сторону…. Впрочем, я ожидал от него этого.
– Что произошло? Ведь это произошло, после того как Вы дали ему денег?
– Как видишь, он «выжал» из них все
– “Выжал”? – не поняла она его.
– Натурально выжал. Напился, обкурился марихуаны, нужно заметить, чувство товарищества у него есть. Ничего не пожалел для друзей.
– Дальше, – потребовала девушка, и её сердце сжалось в нехорошем предчувствии. Амон повел рукой:
– Дальше – девочки и, ещё выпивка и марихуана. Угнали машину и вот результат – он кивнул на фотографию в газете. – «Там» ему не скучно, ведь друзей он прихватил с собой.
С грустью посмотрев на дьявола, девушка спросила:
– Зачем Вы это сделали?
– Что? Дал денег? Но я не заставлял угонять автомобиль.
– Мир летит в тартарары, – пробормотала Светлана, распахивая тяжелую резную дверь и входя в особняк. Идя по коридору, вполголоса добавила: – в этом, большей степени, виноваты сами люди.
Пес, оставив их, цокая когтями по ступеням, поднялся на второй этаж.
Войдя в зал, Светлана остановилась. Здесь уже все были в сборе. В камине полыхал огонь, и жар уносился в трубу не повышая температуры, и без того натопленного помещения. Множество горящих свеч, в серебряных канделябрах с затейливым узором, заливали комнату ярким светом. Было по-домашнему уютно.
Вытянув далеко под стол ноги, Барон вел оживленную беседу с Валентином. Катерина, заняв соседнее кресло, с головой погрузилась в ярко пестревший журнал мод. Дорн, раскинувшись на низком, необъятном диване, сощурив глаза, с иронией посматривал на развалившегося поблизости Юма, тот время от времени вставлял реплики, дополняя рассказ Барона. Здесь царила дружеская обстановка, приятная и непринужденная. Впервые секунды, Светлане показалось, что она находится в компании друзей, пока, Дорн не поднял голову, разглядывая вошедших. Его глаза, сверкнули адским огнем, и, очнувшись, Светлана вспомнила, кому они принадлежат.
