Текст книги "Визит (СИ)"

Автор книги: Светлана Голунова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 46 страниц)

– Нет. Я все равно считаю, что это жестоко, – твердо решила девушка. – Даже убийцы не заслужили такого. У них должен быть шанс. Они поймут, что такое любовь и понимание и душа их очистится и не будет в ней злобы и жестокости. Неужели создатель забывает о потерянных душах, когда они попадают в царство теней?

– Как сказать, – неопределенно ответил кот, и с возмущением заявил Барону: – Изер! Я тебе не комар, чтобы меня окуривать, – и обращаясь неизвестно к кому, – Чистая и светлая душа должна добровольно спуститься в Ад. Тогда грешники получат то, о чем шел разговор.

Светлана с удивлением посмотрела на Амона.

– Но разве та же Катерина, не могла бы стать этой «душой»?

Бросив остатки сигареты в камин, Барон повернулся к девушке.

– Это место сможет занять только человек заслуживший «свет», а не «покой». Кандидатура Катерины отклоняется.

Взяв из воздуха еще один мячик, Барон метнул его в другой конец зала. Пёс недоуменно замер, держа в зубах свой и провожая взглядом мяч Барона. Опустив мячик на пол, пес кинулся за вторым. Подобрав первый, Барон кинул вслед за вторым, заставив собаку развернуться на полпути к камину, и снова броситься в конец зала, рыча от возмущения.

– Надеюсь, такой ангел найдется, – заметила девушка и, забыв об этом разговоре, захлопала в ладоши, привлекая внимание совсем запыхавшегося пса. Собака умудрилась оба мяча сложить возле своих лап, и тяжело дыша, посмотрела на сидящих возле камина. Барон щелкнул пальцами и оба мяча пропали. Собака в недоумении обнюхала пол, пытаясь сообразить, куда же они делись. По-видимому, что-то смекнув, пес кинулся к сидящим и поочередно принялся всех обнюхивать в надежде найти игрушку.

– Убери свой мокрый нос! – завопил Юм, возмущенно отпихивая от себя морду собаки.

Встав не задние лапы, пес дотянулся до кота, и с шумом принялся его обнюхивать. От дыханья пса шерсть кота топорщилась и вставала дыбом.

– Апорт! – крикнул Барон, кидая мяч.

Взвизгнув от восторга, собака бросились за мячом, в красивом полете перелетев через вытянутые ноги Барона.

Амон отставив сигарету повернулся к девушке.

– Взошла луна, – сообщил он ей.

Светлана выжидающе посмотрела на него. Он продолжил:

– Самое время осмотреть памятники Рима.

– Нет, я не хочу на кладбище, – категорично заявила она.

Амон улыбнулся.

– В свете луны хорошо смотрится не только кладбище, но и Колизей. Только его обязательно нужно смотреть ночью, когда луна освещает его стены. И тогда призраки прошлого выходят из тьмы на лунный свет. Я покажу тебе его.

– О! Я с удовольствием посещу Колизей, – с восторгом согласилась Светлана.

– Как мы туда доберемся? На лимузине?

– Я предлагаю использовать мотоцикл, – предложил Амон

– Отлично! А кто нам составит компанию?

– Мы составим, но только до центра, а потом разъедемся, – предложил Барон за себя и Юма. Последний молча с ним согласился. К огромному неудовольствию пса, компания покинула тёплое местечко и направилась к дверям. Амон, что-то приказал и пес, понурившись, вернулся в зал. Где, развалившись на полу, подставил бок к теплу камина, принялся грызть мяч. Возле дома, уже стояли мотоциклы. Но девушка внезапно остановилась.

– Можно Вас попросить?

– Попробуй, – улыбнулся Амон.

– Если можно, то, пожалуйста, без лихачества, а то жутко становится оттого, что вы вытворяете на дороге.

– Светик! – возмутился Юм, – Но так же неинтересно? С таким успехом можно и на автобусе доехать. Вспомни, как по встречной полосе, в лоб машинам, ... Здорово!

– Поседеть можно, – покачала головой Светлана.

Амон с неохотой согласился:

– Хорошо, хотя светлый волос всегда считался красивым.

– От рождения, – уточнила Светлана.

– Хорошо, – заводя мотор, повторил Амон. – Садись, я буду аккуратно вести мотоцикл.

Юм и Барон последовали его примеру и уже три мотора стали буравить грохотом ночь. Амон резко взял старт, и девушка пришла к выводу, что больших уступок от водителя ей ожидать не стоит.

Мимо пролетели Барон и Юм, подняв мотоциклы на дыбы.

Повернули на трассу. Змеей, проскользнув между машинами, Амон увеличил скорость, и помчался между потоками транспорта по разделительной полосе.

Потеряв по пути свою компанию, Амон подрулил к чему-то огромному и величественному. Оставив мотоцикл на дороге, они подошли к возвышавшемуся перед ними Колизею.

Освещенный светом луны, Колизей смотрел на гостей множеством арок, которые в три яруса поднимались от земли. Луна посеребрила колонны, но проникнуть в зияющие пустотой арки так и не смогла и эти проемы как черные глаза взирали на стоящих у подножия. Колизей имел свою, жесткую красоту из-за серебряного света, он казалось, состоит из одних столбов, только выше его венчала стена с небольшими оконными проёмами.

– Зайдем внутрь, – предложил Амон и железная решетка, закрывающая вход, тихо скрипнув, распахнулась.

Войдя в здание, Светлана была поражена множеством галерей,  уходящих в полумрак в разные стороны от нее. Галереи шли по всей окружности здания, огибая площадку покрытую песком. Под лунной, площадка казалась, покрытой мелом. Встав в её центре, девушка огляделась, со всех сторон её окружали стены с черными проемами арок и окон. Еще немного и ей представилось бы, что за ними столпились люди и в мертвой тишине ожидали кровавых зрелищ.

– Сколько же тут народу могло поместиться? – подавленная величием Колизея, прошептала Светлана.

Амон неслышно подойдя к ней, удовлетворил ее любопытство.

– Что-то около пятидесяти тысяч зрителей, могли наблюдать за сражениями гладиаторов. Как раз где мы сейчас стоим и шли эти знаменитые кровавые зрелища. Бои насмерть. Эта площадка должна быть бурой от рек крови пролитой здесь.

– И людям нравились такие зрелища?

– Почему бы и нет. Вид крови брызжущей из глубокой раны опьяняет и человеку хочется ещё и ещё крови, чтобы утолить свою жажду. Тут вспарывали живот, и внутренности вываливались на песок, а раненый волок их за собой пока его не добивали, или сам не умирал от боли. Здесь мечи и копья прошивали тело, словно оно из бумаги. Здесь и я когда-то славно повеселится, отправляя создателю рабов и военнопленных. Меня знал весь Рим

– Но конечно не с лучшей стороны, – с ехидцей заметила Светлана.

– Разумеется, – клыки отразили свет, когда Амон улыбнулся на ее замечание.

Внезапно проведя рукой перед её лицом, и щелкнув пальцами, он пропал, Колизей преобразился.

Лунный свет уступил место солнечному свету, Светлана с изумлением обнаружила в своих руках, короткий, тяжелый меч. Подняв голову, встретилась с тысячей глаз, которые с кровожадным любопытством взирали на неё с верхних галерей. Тишина взорвалась криками, исходящими из тысяч глоток. Этот шум, как шум грозы, медленно накатывался на арену. Опустив глаза, девушка вздрогнула от направленного на нее неподвижного, оценивающего взгляда прижавшегося к земле хищника. Он шевельнулся и не спеша, направился к ней через всю арену. Новый шквал голосов захлестнул Колизей, поднявшись под самое небо. Наверное, сами боги с любопытством взирали на накал людских страстей. Светлана, не поднимая меча, попятилась назад. Несколько мягких прыжков и хищник неподалеку от неё. Напряг тело, подобрал лапы, готовясь к роковому прыжку.

Светлана спиной ощутила холод каменной стены. Отступать больше некуда. Хищник взвился в воздух, направляя траекторию движения на одинокого воина, так и не поднявшего свой меч. Девушка не отрывая глаз, следила за прыжком, ей казалось, что эти моменты кто-то медленно прокручивает как плёнку, кадр за кадром. Вот он оторвался от земли, вытянув лапы с острыми когтями, раскрыл пасть в предвкушении жертвы, которая сейчас забьется в объятиях, истекая кровью. Но он так и не достиг её.

Колизей погрузился в полумрак и снова лунный свет осеребрил колонны.

– Идущий на смерть приветствует тебя! – эхо донесло эти слова и шум приближающихся шагов.

На площадку вышел Амон

– Как тебе галлюцинация? – поинтересовался он. – Так  говорили гладиаторы.

– Предупредили бы сначала, – хмуро посмотрев на него, проворчала Светлана.

– Почему меч не подняла, не защищалась?

– Не знаю, – пожала плечами Светлана. – Это было как сон, как-то нереально, Наверное, я ждала, когда проснусь. Амон, то, что я видела, все так и было? – разве на людей натравливали хищников?

– Обязательно, – коротко ответил он и направился к черному проёму арок. – На христиан.  К сожалению, в данный момент Колизей используют как символ мира. Когда осужденному на смертную казнь дают помилование, тут зажигают огни. Два дня Колизей освещают прожектора. Проклятие, какой великолепный амфитеатр, и как его используют! Как люди неразумны.

– Сдается мне, наоборот, – тихо пробормотала Светлана.

Все ещё находясь под впечатлением пережитого, девушка последовала за Амоном к выходу. Бросив прощальный взгляд на амфитеатр, села за спиной Амона. Вздрогнув, мотоцикл рванул по дороге уносясь, прочь от памятника старины.

Они долго гоняли по дорогам, наслаждаясь ночной прохладой, пока, девушка не крикнула ему, что не прочь пройтись пешком. Не возражая, Амон остановил мотоцикл.

Пройдя квартал, Светлана почувствовала, как повеяло свежестью и через несколько домов они вышли на мост, раскинувшийся над рекой. Лунные блики играли в её волнах.

Не спеша, двинулись по мосту, рассматривая открывшуюся панораму. Дойдя до середины, девушка остановилась и, облокотившись о перила, подставила лицо ветру, окидывая взглядом раскинувшийся, по обе стороны реки Рим.

– Как она называется? – спросила девушка.

– Тибр.

– Тибр, – повторила девушка, вслушиваясь в слова и звуки.

Воцарилась тишина, и только шум проезжающих по мосту машин нарушал её. Шло время, и каждый стоял погруженный в свои мысли и воспоминания.

– Как мой отец?  С ним все в порядке? – внезапно задала вопрос девушка.

– Нормально.–  Неопределенно ответил Амон.

– Мне кажется, что прошло много времени, как я с ним рассталась, – не отрывая глаз от мерцающих волн, сказала девушка, словно разговаривая, сама с собой продолжила: – У меня такое ощущение, будто я давно с вашей компанией, и теперь мне придется до конца жизни быть с ней. Это не значит, что я в восторге от ваших проделок. Наоборот, я хочу вернуться назад, в свою страну, к своей нации, к своему отцу. Скажу честно, где-то вы мне и нравитесь. Юм такой забавный, вежливый Барон, могущественный и всесильный Дорн, Амон, вы, когда не злитесь по-своему милы. Вы выше людских забот. Вас не волнует борьба за власть, я имею в виду чисто человеческие проблемы, не волнуют деньги вы выше всего этого. Но, возвышаясь над людьми, вы смотрите на них свысока, вы не слышите крика боли и страдания, вы выше этого, а это неправильно, так не должно быть.

Амон, что-то тихо сказал, Девушка повернула к нему лицо.

– Что Вы сказали?

– Я цитирую Шекспира, так любимого Изером. Я знаю, что он, ответил бы фразой из трагедии «Король Лир»,

– И, что Барон процитировал бы?

– «Как мухам, дети в шутку, нам боги любят крылья обрывать...»

Девушка опять уставилась на волну. Несколько минут молчания и обращаясь, казалось к текущей реке, сказала:

– Как тщетны человеческие усилия. Силы добра и зла используют их, как им заблагорассудиться, направляют их, куда им вздумается. Вы сломали мне жизнь.

– Без драм, –  ухмыльнулся Амон.

Не отрывая глаз от текущей реки, словно пытаясь на её дне найти истину, девушка продолжила тихий разговор с ветром.

– Когда я покину ваше общество, то не смогу жить прежней жизнью. Я знаю то, над чем ломает голову половина человечества. Теперь на любого хулигана или бандита я буду смотреть с большей жалостью, чем когда-то, ведь я знаю, что в царстве теней нет любви. Там, наверное, относятся не как к человеку, а как к бывшей кукле, марионетке. Отыграла свою роль, пожалуйте в сундук, который заслужила. Дорн, может, и печется о своем царстве, но он судья и действует согласно разуму, а не чувствами. Но он не знает милосердия, – она повернула лицо к Амону. – Как и Вы тоже. Мир страшен, а жизнь сурова. Мы ничто, в масштабах Вселенной. Как я буду жить, зная, что происходит в ней?

– Без драм, – повторил Амон, – Не стоит так отчаиваться. Ты не все знаешь, далеко не все. Человеческая душа не так ничтожна, как ты представила. Как-то русская царица сказала, что не народ для царя, а царь для народа. Может в этом истина? Кто знает. И потом, почему ты решила, что покинешь нас. Тут ты ошибаешься, столкнувшись с нами, ты теперь, так просто не отделаешься. Может быть, ты отправишься к создателю от моей руки.

– Успокоили, – грустно улыбнулась девушка, – Впрочем, я догадывалась об этом.

– Догадывалась, – усмехнулся дьявол. – Я могу вычислить любую жизнь, любого человека, когда и каким образом он умрет. Но я, не могу точно предсказать твою судьбу. Да, судьба предначертана и обстоятельства ведут к ней, но я из тех, кто способен изменить её, изменить будущее. Это большая власть, и, большая ответственность. Ты все поняла?

– Я пришла к выводу, что так просто с Дорном и его свитой мне не порвать! Вы жестоки, и это меня пугает.

– Я – дьявол, – повернулся к девушке Амон, его глаза засветились жёлтым светом, – Если ты забыла, то я напомню.

– Я помню, – вздохнула Светлана.

Шум машин заполнил паузу, Амон и Светлана молча, стояли рядом и смотрели на черные волны Тибра. Молчание нарушил Амон. Указав рукой в конец моста, он сообщил:

– Если пройти немного дальше, прямо, то будешь на холме Монте-Ватикано.

– И что? – подняла голову девушка,

– На нем расположился Ватикан, государство – город. Там даже есть своя денежная единица.

– Собор святого Петра.…Так он находится в Ватикане? – удивилась девушка, – Значит, я была там. Только, по-видимому, упустила, что он находится в Ватикане. Монте-Ватикано единственный холм в Риме?

– Нет подобно Москве, Рим стоит на семи холмах.

Светлана поёжилась от ветра, который внезапно стал слишком свеж:

–  Вы не против, если я предложу повернуть назад?

– Отчего же. Пойдем, навестим Юма и Барона, они сейчас опустошают ночной бар,

– Поедем?

– Нет. Тут рядом.

Они повернули назад и встречные машины, ослепляя их фарами, пролетали мимо, обдавая теплым воздухом и шумом моторов. Заслонив лицо рукой от ярких фар, девушка, спускаясь с моста, поинтересовалась:

– Амон, зачем мне нужно знать английский?

– Так решил Дорн, – не договорив, Амон рванул её в сторону. Не удержавшись на ногах, она покатилась по асфальту, обдирая колени и локти. Мимо промелькнула тень, и грохот взрыва заставил на некоторое время её оглохнуть. Внезапно стало светло, как днем проявляя каждую трещинку на дороге.

Сильные руки подняли ее, помогая встать на ноги. Еще не придя в себя, Светлана с удивлением посмотрела на огненный ад, полыхающий в нескольких метрах от неё. Воздух стал обжигающим. От искореженных останков какого-то транспортного средства поднимался, клубясь, столб черного дыма, снизу багровый от языков пламени. На стоящих рядом столбах плавились провода, падая на землю замыкаясь, выбивали голубую искру. Поток машин остановился. Люди, выскочив из них, бежали к пожару, в надежде помочь пострадавшим. Но если пострадавшие и были, то они уже не нуждались ни в какой помощи, в жарком пламени от них остался только пепел.

Жар был нестерпим. Девушка попятилась в сторону, не отрывая глаз от катастрофы. Амон потянул её за собой, покидая мост. В оцепенении, с трудом передвигая ноги, она последовала за ним, все ещё не в силах отвести взгляд от огня.

Пройдя квартал, Амон заметил:

– Судя, по твоему виду, тебе не помешает рюмка коньяку. Словно очнувшись ото сна, девушка подняла голову, и посмотрела на него.

– Я никак не пойму, что же произошло? Почему взорвалась машина?

– Ребята марихуаны обкурились. Решили полихачить. Нужно было остановить, что я и сделал, иначе, сбили бы тебя машиной.

– Вы как ангел-хранитель, – невесело заметила Светлана, но перед глазами у нее так и стоял огненный ад.

Амон пожал плечами:

– Не время и не таким способом. Кстати, вот этот бар, о котором я говорил.

Внутри бара было гораздо тише и спокойнее, чем у байкеров. Людей было немного.

Кто-то устроился возле стойки и с напряжением следил за результатом проходящих спортивных состязаний, которые показывал стоявший тут же телевизор. Делали ставки, и, проигрывали. Амон направился к одному из столиков. Сидевшие за ним обернулись к подошедшим.

– Какая приятная встреча! – воскликнул Барон, выдвигая из-под стола ещё стул. Бросив взгляд на девушку, тут же взял бутылку и налив в рюмку, протянул Светлане.

– Я думаю, тебе это не будет лишним, – заметил он, еще раз окинув её взглядом.

Барон протянул рюмку. Светлана села за стол. Посмотрела на разорванные, на коленях брюки, запыленную кофту и ссадины на руках.

– С таким видом только на паперти стоять, – поставила коньяк на стол. – Можно Вас попросить…

– Да, все что угодно! – перебивая, воскликнул Барон.

– ... чашечку кофе – закончила Светлана.

– Нет проблем, – с готовностью согласился Барон, жестом подзывая бармена.

Перекинувшись с ним парой фраз и отпустив, повернулся к девушке. Посмотрел на содранную кожу, покачал головой. Провел пальцем по ссадинам.

– Ну вот, теперь порядок, – сообщил он, оглядывая обновленную кожу, глубокие царапины затянулись не оставив и следа. Единственно, что напоминало, о происшествии так это разорванная и пропыленная ткань. – Что, попали в переделку? И, похоже, совсем недалеко отсюда. Где же это так угораздило проехаться по асфальту?

Амон махнул рукой.

– На мосту, кое-кому места стало мало.

– И он решил вас потеснить? – подытожил Юм, хитро поблёскивая кошачьими глазами. – И как вы ответили на такую наглость?

– Натурально, пресёк в корне.

– И......

– Он сказал, что больше не будет.

– Ты ему поверил?

– Разумеется, нет.

– И ...?

– Помог ему прибыть туда, куда он, так спешил.

– Вот это я понимаю! – хлопнул ладонью по столу Барон. – Узнаю нашего друга. Добродетель всегда была его слабостью. Мне нравится твое кредо. Всегда готов услужить человеку и сократить его длинный путь. Что поделаешь, у каждого свои принципы!

Последние посетители покинули бар, и помещение погрузилось в тишину. К столику принесли чашки с кофе и ещё пару бутылок. Бармен с восторгом посмотрел на своих посетителей, по-видимому, ему ещё не приходилось встречаться с людьми, на которых спиртное не действовало. Эти двое и так довольно давно занялись его запасами, и, судя по-новому заказу, прекращать дегустацию, пока, не собирались. Возможно, проба его стола будет осуществляться прямо по алфавиту. А подошедшие к ним с потрепанным видом, наталкивали на мысль, что их нервы находятся в таком же состоянии. Следовательно, проверка его «погребов» будет происходить последовательно. Долго и с пристрастием судьи к закону. Будут рассмотрены все версии, (сорта) и присяжные (возможно к восходу солнца), вынесут вердикт его бару.

– Так на чем мы остановились, Светлана? – спросил Барон, добавляя в чашку с кофе содержимое принесённой бутылки.

– На чем? – задумалась Светлана, наблюдая за его манипуляциями.

– На том, что мы совершенно трезвые! – брякнул не к месту Юм. Опрокинув в пасть рюмку, он поднял сосуд на свет, в попытке разглядеть много ли в нем осталось. Хозяин заведения, увидев в этом жесте намек, подскочил к столу с новым вместилищем жидкости. Попутно (на всякий случай) потребовал наперёд все оплатить. Находясь в отличнейшем настроении, Барон кинул пачку денег, даже не потрудившись их сосчитать, и сразу же распорядился, принести всякой снеди и закуску под выпивку. Бармен с готовностью угодить столь необычным гостям, мгновенно испарился, умчавшись выполнять заказ.

– Да, о чем я говорил? – вспоминая, задумался Барон. – А, впрочем, не важно. Сейчас самое время подлечить нервы, и, разумеется, силы... Держи.

Он протянул Светлане намешанный им коктейль.

– Что это? – не решаясь выпить, спросила она.

– Черный кофе и немного рома. Отличная вещь! Взбодрит тут же, что и требуется от напитка.

              С опаской глотнув, девушка не могла не признать, что на вкус этот коктейль очень неплох и с удовольствием допила. Барон, уже держал наготове новый. На этот раз, Светлана пила разведенный ромом кофе, не спеша, наслаждаясь относительной тишиной покоем, и, вкусным напитком.

– Черт побери! Как мне нравятся ночные бары! – откинулся на спинку стула Барон. – Вот таких ребят. – Барон кивнул в сторону бармена. – Я поддерживаю, и могу вас уверить этой ночью, он останется довольным, если не вздумает наделать глупостей. Иначе...

– Подпалим? – спросил Юм, кидая алчный взгляд на полки с выставленными на них в ряд, всевозможными бутылками.

– Наградим, – уточнил Барон, – О! Посмотрите, что там показывают!

Следуя направлению руки, они оглянулись. Телевизор прекратил транслировать спортивные новости, и теперь на экране в экстренном выпуске показывали пожар на мосту. Пламя немного поутихло и бурый дым, подчиняясь лёгкому ветру, стелился над дорогой, прикрывая машины и суетящихся там людей, темным покрывалом. Подобно призракам, они появлялись, и исчезали в густом мареве. Крупным планом показали, изуродованные останки и полицию, тщательно проверявшую следы торможения. Провода, как подрубленные лианы, свисали со столбов, путаясь под ногами у суетящихся людей. Ток на этом участке был отключен.

– Ваша работа? – поинтересовался Барон, кивая головой на картинку в телевизоре.

– А то, – ухмыльнулся Амон. – Ба! Да вы послушайте, они просят свидетелей явиться в полицейское управление.

– А ещё подозревают девушку с парнем, которых там видели, – заканчивая перевод, Барон и с издевкой спросил: – А что? Может мне сдать вас полиции, глядишь, вознаграждение получу?

– Сдается мне, не одного тебя такая мысль посетила, – указывая глазами на бармена, заметил Юм. – Он уже высчитал, что время вашего прибытия совпадает с происшествием. Вон, как схватился за трубку телефона. Я думаю, через какое то время нас посетят римские «законники».

– Мы ещё успеем оприходовать рюмочку, другую, – спокойно уточнил Барон, подтверждая слова последующим жестом. Закусив, повернулся к Светлане:

– Давай, налегай, нам нужна твоя помощь в опустошении тарелок.

– Да. Кстати! – с набитым ртом, Барон делал безуспешные попытки высказаться ясно. – Как тебе Колизей? Увидела призраков прошлого? Они выступили из теней на лунный свет?

– Выступили, – улыбнулась Светлана, – и один призрак мне особенно запомнился

– Какой же? – влез в разговор Юм, и тут же сам описал предполагаемого призрака. – Он такой... Высокий, широкоплечий, с кошачьей грацией, словом гладиатор.

– Вы почти угадали, – девушка подавила улыбку и с серьезным лицом, и с шаловливым блеском в глазах, уточнила: – Он с кошачьей грацией, если не хромает. Ростом не высокий, и...

– И..? – вопросительно затянул Юм.

– Рыжий. Могу ещё сказать, одетый в черное и с кинжалом.

– Похоже, я знаком с этим призраком, – бросая многозначительный взгляд на Амона, проговорил Барон. Пальцем поманил, замершего у стойки бармена. Тот моментально подлетел к опустошенному столику, и с опаской покосившись на Светлану и Амона, поинтересовался: Чем ещё он может быть им полезен.

– Потрудитесь принять чаевые и оплату за отлично проведённую ночь, – вежливо попросил его Барон.

Бросив взгляд, полный ожидания за окно, хозяин спросил, от чего же они так спешат, может, ещё немного попользуются его услугами и услугами бара.

– Гад, полицию ждет, – с ненавистью прошипел сквозь стиснутые зубы Амон. – Шакал, сдать нас решил.

– Он ещё поймет, что не на простаков нарвался, – спокойно ответил ему Барон. Вставая из-за стола, заметил: – Так полиция почти на месте... – и по-итальянски, хозяину. – Получите.

Достав из кармана горсть блестящих, граненых камешков, кольца и золотые цепочки, он как бы невзначай уронил все это на пол.

– Ах, прошу прощения, – воскликнул Барон, – мы очень спешим, будьте так любезны, сами поднимите ваше вознаграждение.

– Ходу, – сказал Барон и, не слушая ошеломленные возражения хозяина, потянул своих друзей к выходу.

Издалека приближался вой сирены. Усмехнувшись, Барон сообщил:

– Интересно, как он сейчас объяснит полиции, появление бриллиантов и золота из музея? Ему придется очень постараться, чтобы его рассказ выглядел более правдоподобно.

Не успела компания сдернуть за угол здания, как, взвизгнув тормозами, у входа в бар остановилась полицейская машина.

– Где ваши мотоциклы? – оглядываясь, полюбопытствовала Светлана.

– Спер кто-то, – засмеялся Юм.

– Да…, кто это сделал, будет очень удивлен отсутствием тормозов.

– А может, вор и удивиться то не успеет. Транспорт – не проблема. Сейчас такси остановлю.

Не успев закончить фразу, Юм выскочил на дорогу под колеса мчавшейся машины. Подпрыгнув, и переехав тело, автомобиль резко затормозил, пролетев по инерции ещё несколько метров. Распахнулась дверца, из неё выполз бледный, испуганный водитель, подбежав к "трупу”, дрожащими руками попытался нащупать пульс, его попытки оказались безуспешными. Человек лежал в луже крови без признаков жизни.

– Ты убил его! – страшным голосом закричал Барон, указывая на тело.

– Я..., я не виноват, – забормотал водитель. Он все ещё стоял на коленях возле раздавленного, растерзанного человека. – Нужно позвонить в госпиталь.

– В морг нужно звонить! – снова завопил Барон. – Убийца!

– Да. В морг будет очень кстати. Там меня ждут мои друзья, – поднимаясь с асфальта, согласился Юм.

Водитель как-то по-детски взвизгнул от охватившего его ужаса. С перекошенным лицом. На четвереньках стал отползать.

– Мой друг, тебе помочь? – заботливо склонился над водителем Юм.

– Не подходи ко мне дьявол! – завизжал водитель. Вскочив на ноги, помчался по дороге, подвывая от ужаса. – Дьявол! Дьявол!

Юм озадаченно потер ухо.

– Как он догадался? – спросил он, ни к кому не обращаясь. – Вы ему подмигивали? – с подозрительностью обернулся он к Барону.

– Разумеется – нет.

– Тогда ничего не понимаю, – Юм посмотрел на оставленную машину с распахнутой дверцей. – А вот такси! Прошу! Водитель ушел по нужде, но попросил его заменить. Спокойно! Я имею права, и умею водить. Так что, все в порядке.

Автомобиль тронулся, увозя в своем салоне чужих путников.

– И все-таки не понимаю, как он догадался, что я дьявол? – подъезжая к дворцу, недоуменно спросил Юм, и тишина была ему ответом.

К ним подошел один из людей Амона, и увез опустевшую машину в неизвестном направлении.

Одинокое облако над горизонтом приобрело розовый оттенок. Небо посветлело. Неудержимо накатывало солнце с востока.

Наступал новый день.

Оставив компанию в холле, девушка поднялась на второй этаж. Еще преодолевая лестницу, услышала, как чья-то машина подъехала к дому. Но её любопытство было ничтожным, а усталость огромной и, не дожидаясь столь ранних гостей, девушке ушла в свою комнату.

Очнулась от сна, оттого что её кто-то настойчиво тряс за плечо.

– Эй, вставай! то это тебе вздумалось дрыхнуть, когда солнце в зените.

Знакомый женский голос и лёгкий смешок, подсказали Светлане, что это не сон, и Катерина действительно стоит у кровати, пытаясь разбудить её.

– Катерина... – сиплым голосом проговорила девушка, прогоняя остатки сна. – Я соскучилась по тебе.

– И поэтому спишь днем как убитая, – весело рассмеялась Катерина. Скинув со Светланы одеяло, настойчиво сказала: – Вставай, что угораздило тебя заваливаться в постель?

– Не что, а кто, – поправила вопрос Светлана, прыгнув с кровати. Одеваясь, поинтересовалась:  – Валентин здесь?

– Разумеется. Он внизу со всей честной компанией обмывает свой приезд.

Светлана содрогнулась.

– Опять пьют. Сколько же в них может влезть?

– Ты о чем? – с любопытством спросила Катерина.

– Да, всю ночь гуляли в баре, а сейчас, как ты говоришь, снова продолжают. Есть в чем им позавидовать...

– И ты всю ночь гуляла?

– Ну, да. В Риме я на особом режиме – ночном.

– Ой, как здорово! – восторженно воскликнула Катерина, и пожаловалась: – А у меня как раз наоборот. Ночью сплю, а гулять приходится днем или вечером. Надеюсь, тут график изменится.

– Вероятно... Но мне хочется и на дневной город посмотреть. А где ты расположилась? На втором этаже?

– Да. Тут рядом с твоей комнатой. И Валентин тут же, рядом, – Катерина оглянулась. – Слушай, а это чудовище, всю ночь тут бегает?

– Какое? – нахмурилась девушка, пытаясь понять Катерину.

– Собака, как там её зовут? – Катерина задумалась.

– Пёс, – вежливо подсказала Светлана.

– У Амона названия всегда соответствуют действительности. – Заметила Катерина и снова весело рассмеялась. Невольно заражаясь её весельем, Светлана присоединилась к её смеху.

– Пойдем, Валентин будет рад увидеть тебя.

– Через десять минут я к твоим услугам, – пообещала Светлана, скрываясь в соседней комнате.

Катерина была права. Войдя в зал, они обнаружили всю компанию в сборе. Расположившись вокруг камина, они весело разговаривали и подшучивали друг над другом. Юм устроился лучше всех. Он лежал на ковре, с одного бока его грел лежавшим тут же пес, а с другого огонь в камине. Дорн и Амон сидели в креслах. Барон и Валентин на диванчике. Первым заметил и первым встретил вновь прибывших, пес. Вскочив, он галопом кинулся к двери, молотя остатками хвоста. Дорн обернулся. В его глазах зажегся огонек.

– Присоединяйтесь к нашей компании, – низким голосом проговорил он. Едва заметно улыбнувшись, добавил: – У Светланы такой вид, будто ее только что выдернули из постели.

– Вы правы, сир, – улыбнулась девушка.

– Тогда, кофе тебе не помешает, – заметил Дорн, и на маленьком столике с кривыми ножками, возник кофейник с чашечками. Несколько тарелок с бутербродами. – Сдается мне, Катенька составит тебе компанию.

– О! Сир. Вы всегда правы, – с восторгом согласилась Катерина и опустилась  на диван, что стоял рядом со столиком.

– Рада Вас видеть, – подойдя к Валентину и пожимая ему руку, сказала Светлана. – Надеюсь услышать от Вас рассказ, о своих приключениях.

– Непременно расскажу, – пообещал Валентин и, перехватив руку девушки, приложился к запястью губами.

– И от тебя тоже, – садясь рядом с Катериной, добавила Светлана.

– За этим дело не станет, – махнула рукой Катерина. Вцепившись зубами в бутерброд, она, что-то восхищенно промычала. Расправившись с ним, поинтересовалось: – А ты как? Как Рим? Ты уже здесь с месяц, где побывала?

Замявшись, девушка неуверенно спросила:

– Тебе ещё никто ничего не рассказывал?

– Как-то не вышло, посидеть в тесном кружке, – махнула рукой Катерина, с любопытством рассматривая тарелку, решая, с какого бутерброда ей продолжить завтрак.

– Тебе в хронологическом порядке преподносить?

– Желательно.

– Три недели я прожила в монастыре.

Бутерброд остановился на полпути к цели. Катерина с округлившимися глазами повернулась к Светлане, так и не закрыв рот. Потаращившись на девушку, она все-таки вспомнила, что в её руке что-то находится и, отправив содержимое по назначению, деловито осведомилась: