Текст книги "Книга тайн (СИ)"

Автор книги: Светлана Гольшанская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 44 страниц)

– У меня его нет. Я пойду с принцессой и буду её защищать, – ответил Охотник.

Визирь удивлённо вскинул бровь. До этого чемпионы не горели желанием разделить участь принцесс.

– Какая разница, погибну я в когтях чудищ или под копытами ваших лошадей? – с вызовом ответил Николас.

– А ты смелый, уважаю, – кивнул Салим и хлопнул в ладоши: – Начинаем!

– Возьми с собой обезьянку, – шепнул Охотник на ухо Инай. – Когда доберёшься до острова, вели ей сорвать яблоко. Как только оно будет у тебя, сразу же возвращайся. Только не останавливайся. Что бы ни происходило, что бы ты ни увидела или услышала, не останавливайся, пока не будешь в безопасности. От этого зависят жизни твоих подданных.

Инай сдавленно всхлипнула и пошла к реке. Николас спустился туда, где они с Камилем в первый раз наблюдали за посвящением.

Его уже ждали. Перья Гамаюн переливались сталью, на голове блестел начищенный круглый шлем. Харысай в нетерпении рыл землю копытом. Камиль с подозрением глядел на диковинных тварей. Он закутался в платок по самые глаза и надел на руки перчатки из грубой кожи. На земле рядом стоял увесистый колчан.

– Не боишься оставить людей без правителя?

– Да пусть они пропадут пропадом со всеми своими предрассудками! – с чувством ответил пустынник.

Охотник скинул с себя плащ, который скрывал рубашку из перьев:

– Госпожа Гамаюн, сможете перенести ещё и его?

Птица усадила Камиля себе на спину, подхватила в когти жеребёнка и поднялась в воздух. Николас спрыгнул с обрывистого берега и последовал за ней.

Маленький отряд подобрался к острову с другой стороны, когда до него доплыла Инай. Обезьянка сидела у неё на голове.

Зашелестел тянувшийся по земле хвост. Николас с Харысаем выступили вперёд. Гамаюн и Камиль встали ближе к яблоне. Обезьянка вскочила на дерево и устремилась вверх к гранёным и блестевшим, словно огромные рубины, плодам.

Выбравшись из пещеры, василиск кинулся на отвлекавшего его жеребёнка. Тот увернулся от зубов и саданул по морде задними копытами. Василиск затряс головой, копыто снова угодило ему между глаз. Он зашипел, показывая раздвоенный язык. Николас прокрался в тыл и рубанул мечом по шипастому хвосту. Сталь рассекла чешую, брызнула тёмная кровь. Василиск резко развернулся.

Обезьянка сорвала первое попавшееся яблоко и стремглав бросилась к Инай.

Небеса разверзлись. Захлопали гигантские крылья, нагоняя ветер, на землю упала тень. Запела тетива. Первая стрела вонзилась между перьев Рух, стоило той показаться из расселины. Ещё один меткий выстрел. И ещё.

Рух с воплем устремилась в сторону Камиля. Из засады за деревьями на неё обрушилась Гамаюн.

Острые, как бритва, когти царапали грудь и спину Рух. В стороны летели коричневые и стальные перья.

Камиль продолжал опустошать свой колчан. Каждая его стрела находила цель.

Николас едва успевал перебегать с места на место, чтобы не встречаться со взглядом василиска. Харысай лупил демона копытами и щелкал зубами. Хвост ящера болтался на одной полоске кожи. На спине у левой задней ноги и на затылке справа виднелись глубокие раны, но демон продолжал борьбу.

У Камиля заканчивались стрелы. Гамаюн замедлилась. Не её спине тоже алели глубокие борозды.

Обезьянка была уже на руках Инай.

Николас крикнул:

– Беги!

Принцесса будто приросла к месту.

– Беги же! – приказал Камиль.

– Не могу, – заплакала она. – Я люблю тебя!

– Нет! Я ужасный Фарзул-хааб! Спасай себя, а не то я убью тебя сам!

Инай испуганно уставилась на него. Он достал последнюю стрелу и направил её на принцессу. Бросив на воинов полный отчаянья взгляд, Инай нырнула в воду и поплыла обратно.

Камиль выпустил последнюю стрелу в Рух. Гигантская птица ударила Гамаюн крылом. Та упала в реку, подняв тучу брызг.

Разъярённая Рух помчалась на Камиля. Пустынник побежал к Николасу с василиском.

Охотник скомандовал:

– В стороны!

Они бросились врассыпную. Услышав над собой хлопанье крыльев, василиск поднял глаза к небу и встретился взглядом с Рух. Та скалой обрушилась на ящера, погребая его под грудой камней.

Конечно! Василиск должен был обратить Рух в камень – самое простое решение. Как Николас сразу до этого не додумался?

Он в бессилии повалился на землю. Рядом с ним – потный и бледный, с покрасневшими глазами Камиль и взмыленный Харысай.

Из воды вынырнул Лунь и подобрал дрейфующую на одном крыле Гамаюн.

– Эх ты, старуха, а туда же, в драку лезешь, – устало ворчал он.

Дракон подплыл к острову. Николас с трудом поднялся на ноги и взобрался на спину Луня. За ним последовал Камиль. Харысай к дракону приближаться боялся. Пришлось слазить и тащить его волоком. Когда все были в сборе, дракон тронулся к противоположному берегу. Жеребёнок жалобно ржал, широко раздувал ноздри и тревожно прядал ушами. Охотник ободряюще хлопал его по шее и шептал, что всё будет хорошо.

Лунь причитал:

– Что за люди пошли, а? Что ни день – то побоища устраивают. Нигде покоя нет. А у меня возраст. И нервы расшатаны.

Когда дракон причалил к берегу, толпа зевак в ужасе отпрянула. У кромки воды осталась одна Инай. Камиль первым соскользнул на землю и, картинно вскинув руки, упал навзничь.

– Он отравился ядом от стрел! – подыграл плохому артисту Николас.

Инай бросилась к упавшему жениху и разрыдалась у него на груди.

– Камиль, зачем же ты?.. Камиль! Я бы простила. Всё простила, если бы ты сказал правду.

– Не печалься. Что за жизнь без любви? – надрывно ответил он. – Подари мне поцелуй на прощание!

Пустынник закрыл глаза и обмяк.

– Нет, Камиль, не умирай, – Инай склонилась над ним и поцеловала.

Подлый Фарзул обхватил её руками и счастливо ухмыльнулся.

– Ах, ты лживый сын шакала! – разъярилась Инай. – Как я только могла тебе верить?!

– Но милая, меня только что оживил твой поцелуй, – дурачился Камиль, получая за каждое слово оплеуху от маленьких ладоней принцессы.

Остальные высадились на берег и покатывались от хохота, наблюдая за ними.

– Зачем ты морочил мне голову, подлый убийца?! – негодовала Инай.

– Ты сама жаловалась, какой Фарзул ужасный и что ты бы умерла от одного взгляда на его заляпанную кровью шевелюру, – Камиль содрал с себя платок, показывая сбившиеся от пота красноватые волосы. – Так ужасно?

– Да вовсе нет, лев ты в овечьей шкуре!

Она поднялась рывком и гордо вскинула голову:

– Можешь даже напоить меня свинцом за дерзость, как предыдущую свою жену!

Сжимая кулаки, Инай зашагала к толпе.

Николас склонился над поверженным Алым Львом и протянул ему руку.

– Ты бы мог хоть что-то сказать! – Камиль поднялся сам.

– Я убиваю чудищ, а к делам сердечным прошу меня не привлекать.

Пустынник недовольно прищурился, но потом махнул рукой и побежал за невестой.

Николас стянул с себя рубаху и лёг на землю рядом с Гамаюн. Та выдёргивала у себя обломанные перья, понося Рух такими ругательствами, о значении которых оставалось только догадываться.

– Простите, я тоже был нечестен, – признался Охотник. – Я не сын Белой Птицы, а обычный человек.

– Я хоть и старая, но ещё не совсем из ума выжила. Я знаю, кто ты, – печально ответила она.

– И несмотря на это, помогли мне? – удивился Николас.

– Для меня это было в радость. Напомнило молодость, – Гамаюн подарила ему свою самую очаровательную улыбку. – А теперь прощай. Зови, как соберёшься на битву с Мраком, Вечерний Всадник.

Её сменил Харысай: ткнулся в ладонь бархатистым носом и принялся вылизывать. Хороший он, верный, только про то, что ни с кем кроме хозяина говорить не может, соврал. Знатный конь будет, когда вырастет.

– Мастер Стигс! – послышался возглас Эглаборга.

Целитель бросился осматривать его, чтобы не пропустить ни одной ссадины.

***

Через неделю, несмотря на все ссоры и траур, устроили пышную свадьбу. На таких богатых пирах Николасу бывать ещё не приходилось. Камиль ибн Фарзул-хааб первыми указами запретил испытания принцесс и многожёнство на подчинявшихся ему землях. Соседние правители негодовали, но возражать в открытую не решались. Видимо, действительно побаивались сурового Алого Льва и его непобедимых стрелков.

Чтобы вымолить прощение у Инай, Камиль позволил ей участвовать в управлении Маракандом. После бесконечной череды подарков и слёзных просьб принцесса всё-таки сменила гнев на милость. Во время свадьбы гости желали им скорейшего рождения сына. Ради мира и благополучия в стране.

Хоть чья-то сказка завершилась счастливо.

Салим выплатил Николасу тысячу верблюдов золотом – эламцы всё измеряли на стоимость горбатых животных. Удивительно! Камиль же обещал снарядить караван и доставить награду, куда нужно, даже если придётся пройти пол-Мунгарда. Охотник поймал его на слове и назвал местом назначения Урсалию.

«На дне какой бездны мне придётся искать твою книгу?» – обратился Николас к Безликому, когда пришла пора покинуть гостеприимный Мараканд.

«Почему в бездне? Книги хранятся в библиотеке, Великой Библиотеке города книжников».

«В Эскендерии?! – Николас обомлел. – Но ведь она недавно пала, там полно Лучезарных. Там столкнуться с Белым Палачом в шансов не меньше, чем на Авалоре!»

«Трусишь?»

Демонов божок слишком хорошо изучил его слабости.

«Что за книга? Как она выглядит?»

««Книга тайн». Поймёшь, когда увидишь».

Как всегда!

Но что он теряет? Других целей не осталось: лишь заглянуть за край, узнать, что произошло в прошлой жизни, от чего он так мучается в этой и почему обязан служить жестокому и коварному божеству. А главное, спасёт ли Безликий мир, да и нужно ли его спасать?

Иного шанса попасть в Библиотеку не представится. Все силы Лучезарных направлены на восстановление города. Пока они не наведут в Эскендерии порядок, им будет не до безымянных странников. Норикия рядом – там Голубые Капюшоны не смогут его преследовать. Нужно только избегать встреч с повстанцами из Компании «Норн».

– Куда это вы? – встревожился Эглаборг, когда заметил, что Охотник собирает вещи и седлает неприметного серого коня.

Николас поманил целителя за пределы города, чтобы попрощаться без посторонних ушей.

– Поезжай с караваном и проследи за всем. В Урсалии купишь хороший дом, обзаведёшься хозяйством… – сказал Охотник, замерев у пустынной дороги на запад.

– А как же вы? – Эглаборг надвинулся на него и схватил за плечи. – Вы гоните меня из-за наших ссор? Клянусь, отныне я не пророню ни слова: не буду ни ныть, ни пугаться, ни требовать от вас измениться. Я стану только исполнять вашу волю, о чём бы вы ни попросили.

– Дело вовсе не в тебе, дружище! – Николас подозревал, что прощание окажется тяжёлым. – Там, куда я еду, будет очень опасно, и я не смогу тебя защитить. Отправляйся в Урсалию. Я вернусь, как только справлюсь со своей миссией. Обещаю!

– Только не говорите, что поедете на Авалор или хуже того в Священную Империю. Молю, забудьте о мести. Даже если вы убьёте Белого Палача, ничегошеньки это не изменит!

– Будь спокоен, я не собираюсь воевать со всем миром. Но мне нужно довести начатое до конца. Это поможет гораздо лучше, чем лечение у целителей разума.

– Но как же… Кто же станет ухаживать за вами, давать советы… лечить раны, в конце концов?! Я буду осторожен, я не помешаю вам, я…

– Нет. По этому лезвию я должен пройти один. Прости, если сможешь. И не следуй за мной: спрячусь так, что ты не найдёшь.

Николас запрыгнул в седло и погнал лошадь вперёд, не оборачиваясь. Главное, чтобы Эглаборг понял твёрдость его намерений и не наделал глупостей, которые стоили бы ему жизни. Если платой за его безопасность станет их дружба, так тому и быть.

Промелькнув сбоку, дорогу заступила несуразно длинноногая тень. Харысай! Снова сбежал от ханских конюших. Как он взрослого коня умудрился догнать? Видно, и вправду волшебный.

– Я должен пойти с тобой, я же твой тулпар. Разве я не доказал, что смелый и сильный? – выкрикнул жеребёнок.

Николас остановил лошадь и погладил его по морде.

– Ты слишком заметный, а мне нельзя выделяться. Поезжай с Эглаборгом. Присмотришь, чтобы он не сильно тосковал и не засыпал на дежурствах. Мне нужно заехать в одно место, а потом я вернусь. Может, успею в Урсалию раньше вас. Там и встретимся. Просто верь мне, верь в меня.

Он снова выслал коня вперёд. Жеребёнок печально заржал, глядя ему вслед большими блестящими глазами.

– Я буду. Буду!

========== Глава 25. Цирк Герадер ==========

1567 г. от заселения Мунгарда, Священная Империя, Эскендерия

Серый конь брёл по выжженной зноем траве. Вечером после закрытия городских ворот тракт был безлюден. Закатывалось солнце, трещали цикады, тоскливо выли шакалы в роще неподалёку. Что-то зашевелилось в овраге у песчаной насыпи, послышалось испуганное ржание. Охотник спешился и заглянул вниз.

– Вставай, скотина! – ругался некто. – Упала в овраг и всё думаешь? Помирать собралась? Вставай, убью!

– Нужна помощь? – поинтересовался Николас.

– Не откажусь, – ответил незнакомец. – Думал дорогу до города по полю срезать, но канаву не заметил и упал вместе с лошадью. Теперь поднять её не могу. Она как ноги на склон ставит, тут же обратно съезжает. Выбилась из сил, бедняжка, и вообще подниматься отказалась.

– Лови верёвку. Обвяжи вокруг её ног. Попробую на своей лошади вытянуть, – скомандовал Охотник.

Когда всё было готово, конь Николаса попытался шагнуть вперёд, но привязанный к шее груз потянул обратно. Копыта скользили по песку так, что мерин сам рисковал сорваться в овраг.

– Не выходит! – крикнули снизу.

– Давай поменяемся. Я подтолкну твою кобылу, а ты будешь тянуть моего мерина.

Николас спрыгнул в канаву, а высокий сухощавый мужчина вылез на дорогу наверху.

– Раз-два! Взяли!

Они одновременно закряхтели от натуги. Лошадь не сдвинулась с места.

– Ещё раз! Взяли!

Передние ноги кобылы пошли вперёд, но задние скользили по дну.

– Ещё чуть-чуть! Взяли!

Лошадь медленно карабкалась по круче, копыта вязли в рыхлой земле. Жаль, ветроплавом не помочь – Лучезарные сразу сцапают.

– Последний раз! Взяли!

Напрягая мышцы до боли, Николас упёрся ногами в торчавший из песка камень и подпихнул кобылу плечом. Этого хватило, чтобы мерин вытащил её наверх. Охотник выбрался следом.

Кобыла растянулась на боку, не в силах встать. Незнакомец тёр ей ноги, разгоняя кровь по жилам. Вскоре лошадь перевернулась на живот, с кряхтением поднялась и принялась искать траву. Её хозяин упал от изнеможения. Николас присоединился к нему, вытирая со лба липкий пот.

Несколько мгновений они молча изучали друг друга. Поношенный тёмный костюм незнакомца был наспех залатан на коленях и локтях. Светло-коричневые волосы слегка вились на концах у плеч волосы. На скуластом лице выделялись крупные черты: пухлые губы, разделённый ямкой подбородок, горбатый нос. Необычная внешность, запоминающаяся. Цепкие зелёно-карие глаза безотрывно смотрели на притороченный к поясу Охотника меч.

– Мортимер Стигс из Авалора.

По законам вежливости собеседник вынужден был пожать его руку.

– Хозяин бродячего цирка Виктор Герадер, – сухо отозвался он, словно всё радушие испарилось, когда кобыла оказалась в безопасности. – Не знаю, как тебя отблагодарить.

– Ужин и ночлег пришлись бы кстати, – предложил Николас.

– Это неудобно. У нас и так тесно… – замялся Виктор. – К тому же, ты едешь по дороге из Элама, да ещё с оружием.

– Я бывший рыцарь Кундского ордена.

Даже грамота сохранилась. После взятия Эскендерии войска единоверцев двинулись дальше на восток, покорять ослабленные междоусобицей Эламские ханства. Так что легенда получилась достоверная.

– Мой отряд был разбит при Смирне. Я несколько месяцев провёл в плену, пока не сбежал, – припомнил Охотник недавние новости. – В армию вернуться не могу, Лучезарные плохо относятся к бывшим пленным. Чего доброго в колдовстве обвинят и на костёр отправят.

– Зачем тогда в самое логово Голубых Капюшонов суёшься? – не поверил циркач.

– Войны хлебнул с лихвой, хочу начать всё сначала. Слышал, в Эскендерии много работы после осады. А ты сам здесь зачем? Вряд ли у обедневших горожан есть лишние деньги на веселье.

– В тёмный час веселье нужнее денег, – хмуро ответил циркач.

С дороги донёсся звук шагов. Оба собеседника встрепенулись и подскочили на ноги.

– Виктор! Ты где? – зазвенел женский голос.

– Сесиль! Я же велел тебе отдыхать, – отозвался хозяин.

– Как я могла отдыхать, если уже стемнело, а ты не вернулся? – к ним приблизилась невысокая девушка.

Худенькая, узкогрудая, её талия умещалась в ладонях. Золотистые кудри струились по плечам и ниспадали на лопатки, голубая лента обхватывала лоб, сбоку был завязан бант, сверкали задором кристально-голубые глаза. Платье она носила из недорого голубого сукна с собранной в складки прямой юбкой, лиф с квадратным вырезом сидел на ней свободно. Рукава с пышными фонарями у предплечий от манжет становились узкими и плотно облегали трогательно тонкие руки. Чёрные туфли на ногах выглядели крохотными, детскими.

– Лайга упала в канаву. Я не мог её бросить. Без неё на представления никто приходить не будет, – объяснил Виктор.

– Вначале Зайдан погиб в пьяной драке, теперь Лайга. Надо молить Единого и его служителей простить наши грехи и ниспослать нам свою милость, – назидательно сказала Сесиль.

На впалых щеках горел румянец.

Циркач поморщился:

– Всё обошлось. Мастер Стигс меня выручил.

– О, благодарю тебя, – Сесиль поклонилась ему гораздо более учтиво. – Ты истинный единоверец, не то, что некоторые. Вик, ты предложил ему ужин?

– Да, конечно. Я хотел отказаться, но мастер Герадер так настаивал, – Николас по-дружески положил руку на плечо циркача.

Тот оторопел. Порой нахрапистые повадки пустынников оказывались весьма кстати.

***

Циркачи разбили лагерь рядом с остатками городской стены. Серые кибитки стояли полукругом возле большого плаца для выступлений. Чуть поодаль был разложен костёр, у которого собрались артисты. Их было шестеро.

– А вот и Вик, – воскликнула полная дама, завидев приближающуюся компанию. – Ничего с ним не приключилось, чай, большой мальчик. Если ему захочется с ночными бабочками развлечься, ты тоже за ним потянешься, а Сесиль?

Присутствующие дружно засмеялись.

– Фу, какой у вас гадкий язык, госпожа Мариза! Кайтесь, а не то Единый вас покарает! – осадила её Сесиль.

– Какая я тебе госпожа?! – неровный голос выдавал, что женщина пьяна. – Я Мариза Луар, самая знаменитая куртизанка Ланжу! Мужчины в очередь выстраивались, чтобы хотя бы руку мне поцеловать.

– Нашли, чем гордиться, – презрительно бросила Сесиль. – Где же сейчас ваши воздыхатели?

– Там же где и твой Единый! – сплюнула Мариза.

Сесиль уже хотела кинуться на неё, но Виктор вовремя вклинился между ними. Похоже, ему уже приходилось их разнимать.

– Не обращай внимания, – обратилась Сесиль к Николасу. – Что взять с неверных? Они не понимают, как кто-то может быть выше их пошлых забот о хлебе и развлечениях.

Она принесла ему тарелку постной похлёбки. После месяца в пустыне Николас обрадовался и этой нехитрой снеди. Расположение Сесиль завоевать будет куда легче, чем задобрить подозрительного Виктора.

– Какие номера вы показываете? – полюбопытствовал Николас.

– Мариза со своим мужем Гийомом клоуны, – прошептала та, указывая глазами на одутловатого синеносого пропойцу.

Он подлил в кружку жене дурно пахнущего напитка и громко рассмеялся над скабрёзной шуткой.

– Они пытаются рассмешить зрителей, но не могут подарить им ни одной искренней улыбки, – добавила Сесиль и повернула голову в сторону Виктора.

Высокий смуглый мужчина накинул на плечи хозяина плащ.

– Это силач Маньялай. Он таскает тяжести, гнёт подковы, разбивает руками камни, – продолжила рассказ Сесиль.

Таких гигантов среди людей встречать ещё не приходилось. Рыжеватая полоска коротких волос разделяла большие залысины на висках. Мелкие голубые глаза горели необычайно ярко. Интересно, откуда он родом?

Следующим представили дрессировщика Зигги, который работал в паре с Лайгой. Пепельноволосый северянин выглядел нескладным юнцом, его лицо было изрыто оспинами и покрыто прыщами.

– А Виктор – потомственный фокусник, искуснейший из нас. Пока мы путешествовали по Веломовии, он устраивал настолько красочные представления, что ради них собирались толпы. Но теперь он хандрит и показывает всего пару карточных трюков, – печально вздохнула Сесиль в конце рассказа.

Хозяин с тоской разглядывал развалины и глухо шнуровал ворот рубахи. Уж больно подозрителен этот стерегущийся собственной тени «потомственный фокусник». Да и труппа его выглядела жалко. Как они выживают?

– Твои друзья мало похожи на добропорядочных единоверцев, – Николас отплатил Сесиль такой же искренностью. – Как получилась, что ты оказалась с ними?

– Я сама не добропорядочная. Норикийка, перебежчица. Мои родители были бедными ремесленниками. Колдуны из Компании «Норн» вынуждают нашего короля повышать налоги и сосут из простых людей всю кровь. Мы недоедали и мёрзли без дров. В городе Мартиге, где я родилась, стало так грязно и людно от беженцев, что началась холера. Мои родители быстро угасли, нашу лачугу со всем имуществом забрали ростовщики. Я осталась одна без пищи и крова над головой, в горячке свалилась посреди улицы. Виктор меня подобрал и выходил. После я стала танцевать на шаре в его цирке.

– О, ты наверняка великолепна! – воодушевился Николас.

– Спасибо, – Сесиль смущённо отвела взгляд. – Но ты меня ещё не видел.

– Зато я видел достаточно танцовщиц, чтобы понять, что ты одна из лучших.

– Спасибо, – повторила она и поспешила сменить тему: – Ещё с нами был Зайдан, акробат, но он погиб. Теперь представление станет скучным, и нас освищут. Мы уговариваем Виктора нанять нового артиста, но он отказывается. Говорит, здесь нет достаточно честного и умелого человека. Но это… это просто смешно, учитывая, какая у нас труппа.

– Возьмите меня! Я не из этого города, – Охотник подмигнул Сесиль и повернулся к Виктору.

– А что ты умеешь, кроме как мечом махать? Лучезарные этого не оценят, – непробиваемо ответил тот.

– Я неплохо хожу по канату. Увлекался этим в детстве, – нашёлся Николас. – Мы с Сесиль смогли бы поставить зрелищный парный номер. Не знаю, как Лучезарным, но публике он точно понравится.

– Было бы здорово! – обрадовалась танцовщица. – Я перешью для него костюм Зайдана, он похож на мой. Хоть какое-то разнообразие.

– Взгляни на него! Он же любитель. Долговязый и худой, ладно бы сам на канате рисковал, но на поддержки у него ловкости не хватит, – заспорил Виктор.

– Испытайте меня, – с вызовом заявил Николас. – Если не понравится, откажетесь. Я же никакой награды не требую. Мне просто нужна работа на первое время.

– Пожалуйста! Это сделает меня такой счастливой! – Сесиль посмотрела на фокусника с мольбой.

Остальные циркачи дружно закивали, впервые сойдясь во мнениях. Виктор, скрипя зубами, уступил.

К нему подсела Мариза. Хоть говорила она очень тихо, но Николас всё равно услышал.

– Перестань огрызаться. Обаятельный парень, была бы моложе, сама бы с ним закрутила. Пускай он Сесиль от этих глупостей с Единым отвлечёт. Может, влюбится, поумнеет девка, а то бед от неё куда больше, чем от любого пройдошливого чужака.

Фокусник недовольно засопел и наградил Охотника свирепым взглядом.

Сесиль предложила Николасу переночевать у ней, и тот устроился на бревенчатом полу в её вагончике рядом с кроватью. Уже забыл, когда в последний раз спал не под открытым небом.

Танцовщица несколько раз будила его громким кашлем. Наверное, простудилась. Такая тщедушная, здоровья никакого. Ей бы в тепло настоящего дома, чтобы на завтрак, обед и ужин были овсянка и мясо с овощами, ложка рыбьего жира каждый день. Жаль, то, что не ценилось в детстве, стало непозволительной роскошью.

***

Как только взошло солнце, Виктор заглянул в вагончик и бесцеремонно пихнул Николаса ногой.

– Просыпайся. Лежебокам у нас не место! – в уголках глаз фокусника залегли глубокие морщины, выдавая усталость и недосып.

Охотник почесал ушибленное место и поднялся. Натянув на себя платье, Сесиль поспешила следом.

Фокусник привёл их к тренировочной площадке. Между двумя столбами высотой ярдов в пять был привязан длинный канат.

– Во время представления высота будет раза в три больше для зрелищности. Не сможешь сейчас, тогда и на людях нечего позориться, – напутствовал Виктор.

– А как же страховка? – всполошилась Сесиль.

– Для тебя натяну. А для него – велика честь.

– Не переживай, справлюсь! – успокоил её Николас.

Сбросив сапоги, он взобрался по вбитым в деревянный столб кольям и подтянулся. Канат привычно лёг между пальцами стоп. Давненько не выдавалось возможности поупражняться, поди, год после отъезда из Храма. Вспомнив первые уроки в детстве, Охотник притворился, что с трудом распрямляется.

– Лови, а то точно костей не соберёшь, – Виктор подкинул ему жердь.

Охотник поймал её, не забыв сделать вид, что едва не рухнул. Колени дрожали, ноги переступали неуверенно. Выставив жердь перед собой, он шёл медленно и кренился из стороны в сторону. Никакого равновесия!

Сесиль прижимала ладонь ко рту, борясь со страхом. Кожа на лбу Виктора стянулась в поперечные морщины, выступила испарина, видимо, циркач уже жалел о своей сговорчивости. Играя на нервах зрителей, Николас добрался до противоположного столба, развернулся и оседлал его.

– Думаю, можно чем-нибудь жонглировать.

– Спускайся! Не нужна мне кровь на плацу! – крикнул Виктор.

Охотник снова встал на верёвку и, хватаясь руками за воздух, распрямился. Сесиль отняла ладони от рта и сдавленно выдохнула. Фокусник нахмурился ещё больше. Николас быстро добрался до середины, сделал колесо и встал на руки. Ступни поймали подброшенный в воздух шест.

Танцовщица восхищённо захлопала. Виктор зло сощурился и упёр руки в бока.

– Впрочем, так тоже неплохо, м?

Охотник сделал несколько шагов руками, кувырком опустился на ноги и поймал палку.

– Показушник, – скривился Виктор. – Артистичности в тебе ни на унцию, грации тоже, а кривляния через край, но для временной замены сойдёт.

Он удалился. Сесиль принесла кожаные мячики для жонглирования и деревянное ведро. Удерживая его на голове, Николас упражнялся вначале с тремя мячами. Прислушиваясь к сердцебиению и дыша размеренно, он вошёл в ритм и увеличил количество мячиков до семи. Ноги при этом переступали по канату.

– Можно было бы жонглировать и метать ножи в живую мишень, но Виктор не согласится, – с досадой заметил Охотник.

– Ты такой ловкий! – восхитилась танцовщица. – Зрители будут в восторге. Это же истинное волшебство!

– Да ну! – перекатив мячи по руке, Николас забросил их в ведро на голове. – Я обучался этому с детства. При желании так получится у каждого. Вот ты, к примеру, очаровательно хрупка и грациозна – волшебство столь же редкое, как снег в летний зной.

Сесиль зарделась, принимая у него ведро.

– Не стоит, право. У меня уже есть… гхм, друг. Прости!

Его только что отшили? Надо же, и такое бывает. Видимо, её ухажёр действительно хорош.

– Виктор? – поразился Охотник.

– Что ты! Виктор мне как отец, как старший брат, уж точно! – замотала головой Сесиль. – Мой друг не из цирка. Он честный единоверец, такого стыдно обманывать. Хочешь, познакомлю после представления? Он тебе понравится, его волшебство очень похоже на твоё.

Она звонко рассмеялась.

– О, как же мне отказать прекрасной танцовщице на шаре? – Николас протянул ей руку, приглашая отрепетировать парный номер.

***

Перекусив после тренировки, Николас отправился осматривать окрестности. Как бы весело ни летело время с циркачами, свою миссию он ещё не завершил. Безликий явно издевался, заставляя мотаться по всему миру в поисках неработающих вещей и пустых надежд. Но даже такая призрачная цель лучше, чем ничего.

Таясь в тени развалин, Охотник обошёл всю стену. Горючие снаряды изрешетили её, покрытая чёрной копотью кладка то вздымалась обрывистыми хребтами, то припадала к земле и уходила в глубокие рытвины.

Ближе к богатым кварталам каменщики уже вели восстановительные работы, а вот с бедняцкой стороны, где стоял лагерь циркачей, можно было пробраться в одну из дыр. Но за стеной рыскали патрули Лучезарных. Пройти мимо них незамеченным будет сложно. Нужно придумать отвлекающий манёвр и попытать счастья ночью.

Когда Николас возвращался, в лагере начало твориться нечто странное. Среди серости аур неодарённых вспыхнул огонёк стихийной силы и тут же погас. Слабенький выброс, едва уловимый. Кто-то освобождался от излишков, пока Лучезарных не было поблизости.

Тающий шлейф силы вёл к самому большому вагончику – обиталищу Виктора. Николас бесшумно одёрнул штору. В полумраке, освещаемом чадящей свечкой, сидел хозяин цирка. Вместо скамейки под ним располагался продолговатый ящик тёмно-синего цвета, украшенный серебряными звёздами и месяцем. Фокусник держал растопыренные ладони над миской с водой, сосредоточившись так, что ничего вокруг не замечал.

Знакомый жест. Значит, хандрит и показывает всего пару плёвых трюков?

Охотник закашлялся. Виктор вздрогнул и передёрнул плечами.

– Стучать тебя не учили?

– Да вот, надеялся подкараулить и увидеть истинное волшебство, не то, что мои фиглярства на канате. Что из этого реквизит? – Николас переместил палец от миски с водой к волшебному ящику.

– Фокусники не выдают своих секретов, – раздражённо прорычал циркач.

– Так зачем же ты это делаешь?

Виктор испуганно округлил глаза. Охотник приложил палец к губам и вышел.

Смеркалось стремительно. Николас устроился на приступке вагончика танцовщицы. Вскоре фокусник покинул своё обиталище, поседлал Лайгу и поскакал вверх по дороге. Куда он мотался каждый вечер в одиночестве?

Охотник заглянул под полог. Внутри вагончика Сесиль перешивала костюм для выступлений.

– Не подскажешь, что находится в той стороне? – Охотник указал на темнеющую вдалеке рощу, где скрылся Виктор.

– Вязы – кладбищенские деревья. Мой друг говорит, что здесь неподалёку старинное кладбище колдунов. Он очень беспокоится, что мы выбрали такое место. Суеверия суевериями, но на погостах колдуны отправляли жуткие ритуалы. Даже приносили в жертву младенцев и скармливали их внутренности воронам.

– Какой ужас! – возмутился Николас.

Вот же твари! Не смогли вырезать под корень, так решили оболгать и обвинить невесть в чём!

– Но пока здесь всё тихо. Только Зайдан погиб, правда, в городском кабаке. Пробрался в дырку и… Про Лайгу ты и сам знаешь. Скоро Лучезарные наведут порядок внутри и обратят свой взор за стены. Тогда от таких жутких, несущих неудачу мест камня на камне не останется.

Ладони против воли сжались в кулаки. Требовалось призвать на помощь всё самообладание, чтобы не высказаться об этих чистках.

***

Представление началось ближе к вечеру. Разношёрстная толпа собралась возле плаца, освящённого факелами. Особенно много было детворы в старой заношенной одежде, но встречались и господа побогаче.