Текст книги "Книга тайн (СИ)"

Автор книги: Светлана Гольшанская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 44 страниц)

Дождавшись, когда они закончат, Николас отвёл брата Оли в сторону и зашептал:

– Нужно собрать цветы, твоей сестре непременно захочется. Обязательно полевые, а не садовые.

Камай оказался слишком доверчив, чтобы задавать вопросы. Похоже, что в отличие от Оли, о Сумеречниках он знал очень мало. Вместе они направились за город.

Огибая пустыри мелкосопочника, вдоль берега реки тянулись болота. Ряска затягивала маленькие озёра до светло-зелёного цвета. Пахло гнилой травой и тиной. На тонкой полоске почвы между бочагами росли редкие кустики крупных голубых колокольчиков – паладинников. Редкие, труднодоступные, а посему особенно ценные, они считались важным атрибутом похорон в ордене. Чтобы почтить память об усопшем, нужно было бросить их в погребальный костёр и приносить на могилу каждую годовщину.

За паладинниками пришлось прыгать по мелким, покрытым клюквой, кочкам. Камай замочил ноги, угодив в лужу, но Николас вовремя вытянул его на твёрдую почву.

– Очень красивые, отцу бы понравилось, – отозвался Камай, срезая цветы. – Я говорил Оли, что никто не купится на её маскировку, но разве она меня когда слушала?

– Девчонки очень-очень странные, – кивнул Николас, сцепив руки за спиной.

– Не сказал бы. Оли хоть и старше меня всего на год, а заботилась обо мне всю жизнь как мать. Она очень серьёзная и ответственная, отец ею гордился, а меня почти не замечал. Кому нужен неуклюжий недотёпа? – он посмотрел на свои измазанные в тине и ряске сапоги.

– Ты очень нужен сестре, даже если она не показывает вида, – Николас ободряюще похлопал его по плечу. – Не бросай её одну и не позволяй пить ту дрянь, что она носит в своей фляге.

***

Утром воины сложили костёр на высоком месте у реки и перенесли туда тело. На прощание собрался весь Искер. Горожане снимали шапки, воины говорили красивые речи о ратных подвигах маршала. Все пили крепкую настойку за упокой души.

Камай молча смотрел на обезображенное смертью тело. Что эти люди знали о человеке, который сейчас лежал на деревянных носилках? Для одних он был всего лишь маршалом, поставленным на эту должность кем-то сверху. Для других – узурпатором, принёсшим в этот край чужую веру.

– Странно, – прошептал Николасу Камай. – При жизни у него почти не было седых волос, а сейчас они все белые.

По толпе волной прошёл шёпот. Опираясь на плечо Эглаборга, к ним ковыляла всё ещё бледная Оли. От измождения черты и без того худого лица болезненно заострились, чёрные круги под глазами выглядели особенно ярко.

В руках Оли сжимала подаренный братом букет паладинников. Она склонилась над телом отца и положила ему на грудь цветы, забрала у воинов факел и принялась поджигать костёр со всех сторон. Лучезарные превратили ритуал погребения Сумеречников в очистительном пламени, которое не позволяло демонам пользоваться мёртвыми телами, в страшную казнь.

Оли замерла у бушующего пламени, заворожено глядя, как оно пожирает её отца. Остальные держались от неё на почтенном расстоянии.

– Подойди к ней, – Николас пихнул Камая в бок.

– Зачем? Она не любит… – замотал он головой.

– Подойди, тебе говорю. Не видишь, она еле на ногах стоит!

Камай взял сестру под руку, и вместе они дождались, пока пламя не опадёт, обратив тело в пепел. После того, как ветер развеял его над речкой, Камай отвёл уставшую и безучастную Оли в дом. Николас с Эглаборгом последовали за ними. Солдаты и искеровцы помедлили ещё несколько мгновений для соблюдения приличия, и вернулись к своим делам.

***

Вечер выдался тревожным и ненастным. Небо затянули свинцовые тучи. Дул холодный порывистый ветер. Приближалась буря. Оли добровольно устроилась на лавке и следила за хлопотами остальных.

– Ложись спать пораньше, – обратилась она к брату. – Завтра поедем дальше.

– Но ты же ещё не выздоровела! – запротестовал Камай. – Дальше, это домой в Северный?

– В Хитеж, как хотел отец. Нужно выяснить, что произошло. В дороге приду в себя, мне не привыкать, – отмахнулась она и отвернулась к стенке.

Камай сел за стол и, развернув карту, принялся намечать маршрут.

Николас оторвался от наброска, на котором пытался запечатлеть тело маршала. Странная смерть не давала покоя. Чутьё подсказывало, что без демонов тут не обошлось. Если они так легко справились с бывалым полководцем, то скоро могло начаться нашествие на мирных людей. Совесть не позволяла закрыть на это глаза. К тому же, двигаться с отрядом Олениных им предстояло в одном направлении.

Эглаборг разбирал только что найденные мхи и лишайники. От кипевшего на печке котла исходил дурманящий запах, голова становилась тяжёлой и хотелось спать. Николас поманил целителя на улицу, чтобы их не подслушали.

– Помнишь зелье, которым ты меня опоил, когда мы только спустились с Рифейских гор? – шёпотом спросил Николас.

– После которого от нас даже волки шарахались? – почесал в затылке Эглаборг.

– Нет, после которого я тебе всю ночь душу изливал, – осклабился Охотник. – Сможешь сделать его ещё раз?

– Ах, это зелье! – целитель неловко рассмеялся. – Смогу, конечно, особенно если вы всё-таки назовёте своё настоящее имя.

– Не для меня, – Николас указал глазами на дом.

Эглаборг удивлённо вскинул брови, но возражать не стал.

Вскоре они вернулись. Целитель высыпал в котёл щепотку ядовито-жёлтого порошка, помешал и добавил трав. Вскоре зелье вскипело, булькая зелёными пузырями. Эглаборг разлил его по чашкам, добавив в две из них по капле вязкой жидкости из своей фляги.

– Мастер Камай, не хотите помянуть отца? Легче станет. Да и брата вашего лучше сейчас не тревожить, – целитель кивнул на укрывшуюся с головой одеялом Оли.

Камай проследовал за Эглаборгом в смежную комнату. Николас направился за ними и затворил дверь.

– Только не крепкое, – встрепенулся брат Оли, принимая из рук целителя чашку.

– Это травяной отвар. Он успокоит и придаст сил перед дальней дорогой, – объяснил тот.

– О, благодарю, – Камай вдохнул кружащий голову аромат и сделал первый глоток пряного отвара. – Очень вкусно.

Напиток Эглаборга и Николаса, наоборот, оказался тошнотворным. Охотник еле сдержался, чтобы не выплюнуть после первого глотка. Ехидный взгляд целителя красноречиво говорил: «Сам хотел, теперь терпи».

– А можно попросить? – начал Николас проверять действие зелья. Камай медленно кивнул. – Вы выше по течению Седой реки направляетесь? Тепловодье ведь вам по пути. Возьмите нас с собой! С отрядом легче и безопаснее.

– До мятежного Хитежа оттуда рукой подать, – лицо Камая заметно расслабилось. – Я бы с удовольствием, но Оли…

– Зачем вам туда? Неужто такими малыми силами со староверами воевать хотите? – интересовался Николас невзначай.

– Нет там никого. Город-призрак, только перекати-поле по пыльным улицам тянется. Ы Хитеж, как и в Норикию, после Войны за веру бежали колдуны. Двенадцать лет назад отца отправили их покарать, но когда он прибыл на место, город уже опустел. Люди ушли в горы. Может, надеялись отсидеться там, пока опасность не минует, может, искали проход в мифическую Долину Агарти, где обитают старые боги и всегда царит весна. Отец посчитал, что все погибли, ведь склоны там отвесные, а ветра дуют такие, что срывают плоть с костей.

Николас сглотнул. Как тяжёл будет этот путь! Гвидион, конечно, предупреждал, но от таких рассказов на пороге восхождения по спине бежал неприятный холодок, и пальцы морозило, словно в поясе вечного льда.

– Отец отказался гнать туда людей и вернулся в Стольный, но Лучезарные этого не простили. Подозревали его в сговоре с мятежниками, но были слишком заняты другими делами. А недавно дотянулись и до Хитежа. Заставили отца отправиться сюда ещё раз, уже вместе с их войсками. Полгода назад он прислал нам приказ ехать следом, но ничего не объяснил. Оли, наверное, знает больше, но предпочитает не посвящать в их секреты глупого младшего брата, – Камай пьяно рассмеялся.

– Вы не были близки?

– Я паршивая овца в семье, – Камай согнулся ниже над столом и заговорил заговорщическим шёпотом: – Ведь знаете, может, я тоже как колдун на костёр отправлюсь. У меня иногда бывает… Как же это называли? Предвидения! Могу угадать, кто стоит за дверью, где искать пропавшего ребёнка или куда ведёт та или иная дорога. В детстве мама рассказывала, что её прабабка была ясновидящей. Я унаследовал от неё частичку этого великого дара.

– А Оли тоже будущее предсказывает? – отринув осторожность, спросил Николас.

– Да она от горя удавилась бы! – отмахнулся Камай. – Истинная единоверка. Верноподданная Веломовской короны. Любимая отцовская дочка. Для него всегда существовала только она, вся такая правильная и послушная. А я был пустым местом, никем. Знаете, как тяжело, когда твой отец смотрит на тебя и не видит?

Прожилки ясновидческого дара, хоть и блёклые, в ауре Камая тоже присутствовали. Если бы развивал свои способности, мог бы дотянуть до второго уровня или даже первого. Но с отцом и сестрой он бы не сравнился. Видимо, в этом и причина его отчуждения.

Николас положил руку Камаю на плечо.

– Раньше мне тоже казалось, что отец считает меня ни на что не годным слабаком. Когда мы расставались, я наговорил ему много неприятных слов, а теперь жалею. На самом деле он хотел меня защитить, а я отказывался его понять. Когда вернусь, обязательно попрошу у него прощения.

Эглаборг удивлённо переводил взгляд с Камая на Николаса и не мог понять, кто из них захмелел больше. Ведь о своей семье Охотник соглашался говорить разве что под развязывающим язык зельем.

– Жаль, что мне этого сделать не удастся, – Камай разрыдался как девчонка.

– Ладно тебе, у тебя же ещё сестра осталась. Она любит тебя, не пренебрегай ею, – Николасу было неловко видеть его таким. – Давай в постель. Совсем тебя, брат, развезло.

Охотник выглянул из-за плеча Камая и показал Эглаборгу поднятый большой палец. Хитрость сработала как нельзя лучше. Николас подхватил Камая под руку и отвёл в комнату, где спала Оли, уложил на соседнюю лавку и подоткнул одеяло, чтобы не упал и не разбудил сестрицу.

========== Глава 17. Потерянный Хитеж ==========

1564 г. от заселения Мунгарда, Веломовия, Сайбера, Хитеж

Задремать удалось лишь под утро. Это был чуткий сон, когда ты находишься на грани мира грёз и никак не можешь туда окунуться. Окончательно разбудили тихие голоса за дверью. Николас прислушался.

– Оли, зачем нам в Хитеж? Отпишемся в Стольный, пускай гибель отца расследуют опытные дознаватели.

– Кам, перестань уже быть простофилей. Никто не будет расследовать его гибель, спишут на неосторожность. Напился и в речку свалился, а что он крепкое в рот не брал, так кому какое дело? Я не хотела пугать тебя заранее, но пару дней назад тайной почтой пришло известие, что отец ночью отлучился из лагеря и бесследно исчез. Чуть ли не к мятежникам его приписывают. Боюсь, что если мы вернёмся в Северный, нас упекут в застенок, как детей предателя. Сами Лучезарные не солоно хлебавши назад катят. Видно, Снежные горы им не по зубам оказались. Так что в Сайбере нам безопасней, чем дома.

– Ладно, я тут маршрут до Хитежа составил, – послышался тихий шорох разворачиваемых бумаг. – По правому берегу до запруды, дальше обойдём болота чуть севернее, потом снова на юго-восток до Тепловодья. Здесь могут быть оползни. Но, кажется, другого пути в Хитеж нет.

– А ты умеешь удивлять, Кам, – хохотнула Оли.

– Тут… – замялся он. – Наши соседи хотят ехать с нами. Я разрешил…

– А у меня спросить забыл? Они что, тебя вчера подпоили? Что-то выспрашивали? Они же могут быть шпионами!

– Хватит уже видеть за каждым кустом врагов! Они выходили тебя и помогли нам с похоронами. Прояви хоть каплю благодарности!

Оли только фыркнула. Голоса стихли.

Погожим утром возле коновязи наготове собрался весь отряд. Перед отбытием Оли подошла к Николасу, который седлал лошадей вместе с Эглаборгом.

– Зачем вы тащитесь за нами?

– Вместе по дикому краю путешествовать безопаснее. К тому же, пока вы не выздоровели до конца, мой дядя-травник не может вас оставить, – смиренно ответил Охотник.

– Хорошо. Давайте договоримся так: вы знаете мою тайну, я знаю вашу. Запретить вам ехать в ту же сторону, что и мы, я не могу. Но если вы втравите меня или моего брата в неприятности, клянусь, вам не поздоровится, – она угрожающе прищурилась.

– Не поздоровится вам, если вы не прекратите травить себя этой дрянью, – Николас кивком указал на флягу, притороченную к её поясу.

Губы Оли сжались в тонкую линию, рука легла на эфес меча в ножнах на поясе. Охотник повернулся к своему коню. К его седлу тоже был прикреплён свёрток с клинком. Обменявшись безмолвными угрозами, Оли с Николасом разошлись каждый в свою сторону.

***

Начался затяжной переход по дикому краю. Солнце в разгар осени всё ещё пекло так, что дышать было нечем. Травы выгорели, в воздухе стояли пыльные взвеси, даже речка и та обмелела, чахлые перелески встречались всё реже. Копыта гулко стучали по выбитой земле. По ночам вдалеке раздавался тоскливый волчий вой.

Горы вырисовывались на горизонте зыбким облачным миражом. Он млел и трепетал на жаре, посверкивая ледяными шапками, которые с закатом окрашивались в разнообразные оттенки синего и сиреневого.

Приближались отроги. В расщелине, пробитой рекой, и находилось Тепловодье. Ночевать в этот день решили здесь, в затишке.

Пока воины трудились над разбивкой лагеря, Эглаборг умчался купаться. Наступило время ужина, а он так и не вернулся. Николас встревожился не на шутку и отправился его искать.

Посреди пышного ельника в известняковых ваннах образовывались лужи голубой воды, от которой с шипением валил белёсый пар. Пахло тухлыми яйцами. Со скалы, стуча по камням, тонким каскадом в одну из ванн стекал водопад. Из соседней торчала голова Эглаборга: волосы промокли и слиплись, веки были полуприкрыты, а губы блаженно улыбались.

– Я уж решил, что ты утонул или, чего хуже, растворился в этой вони, – позвал его Николас.

– Ну и зря! Это «живая вода», – целитель вытянул на поверхность худую лодыжку и поплескал ею. – Чудесно расслабляет и лечит от всех недугов. Я как будто заново родился, молодец-удалец! Сами бы попробовали, может, спать стали бы лучше. И нашей юной кампальщице не помешало бы развеяться.

– Нет уж, я как-нибудь обойдусь, – отмахнулся Николас, подавая целителю полотенце.

– Тогда налейте воды вон оттуда, – он указал на водопад. – Там камни скользкие, а я так, как вы, равновесие держать не умею.

Старательно зажимая нос, Николас набрал две фляги. Лишь бы Эглаборг одевался побыстрее.

В лагере их встретила Оли, окатив подозревающим взглядом:

– Отыскали своё Тепловодье, травники? Стоило ради этого через весь Мунгард ехать?

– Ещё как! – Эглаборг забрал у Николаса флягу и откупорил, вдыхая вонь полной грудью. – Эта вода лечит болезни живота, головные боли, выводит из тела отраву и восстанавливает мужскую силу, – целитель сделал глоток и чуть не замурлыкал. – Солёненькая! Попробуйте! Ну же, бравые воины, не трусьте!

Все дружно замотали головами, вперёд подался один Камай, такой же любопытный на диковинки. Он глотнул побольше и вытер рот рукавом.

– Здорово! В жизни ничего подобного не пробовал. Оли, ну же! Соглашайся!

Она опасливо посмотрела на флягу и осторожно пригубила. В это время Эглаборг откупорил вторую и силой заставил Николаса глотнуть. Оба одновременно закашлялись и сплюнули.

– Горячие сопли, – Николас бросился полоскать горло родниковой водой.

– От этой дряни, небось, ещё и зубы портятся, – впервые согласилась с ним Оли.

– Хм, вполне вероятно. Надо бы проверить, – задумчиво ответил Эглаборг.

– Только не на мне! – одновременно сказали Николас с Оли и удивлённо уставились друг на друга.

Эглаборг махнул на них рукой.

– Так что, увидели, что хотели? Теперь уберётесь восвояси? – с надеждой спросила она.

– До Хитежа дневной переход остался. Так что назад тоже можем вместе поехать, – ответил за них Камай. Видно, их компания ему очень нравилась.

– Да-да, здесь ещё много редких растений, каких нигде больше не встретишь. Один день роли не сыграет. Смотрите, какие большие тролльи усики, – Эглаборг указал на росшие на полянке рядом круглые жёлтые цветы.

– Прямо жар-цвет, – хмыкнула Оли.

– Слово дяди для меня закон, – Николас лукаво дёрнул бровями и направился к дежурному кашевару за остывшим ужином.

***

Следующий день они гуськом тянулись по узкому дну ущелья, очерченного Седой рекой. Плескалась о пороги вода, в вышине завывал ветер, стучали камни под копытами. Лишь к вечеру удалось выбраться в ещё одну долину, гораздо большую.

Зеленела трава, густо разрослись одичавшие сады, колосился овёс. Дома зияли пустыми окнами, двери со скрипом раскачивались на ветру. По вымощенным булыжником мостовым шныряли ящерицы и саламандры.

– Остановимся в городе, – скомандовала Оли, спрыгивая с коня первой.

– Если позволите заметить, то в брошенных домах спать небезопасно, – подал голос командир отряда.

– Вы боитесь призраков? – высокомерно усмехнулась Оли. – Мастер Стигс, ваше мнение?

– Я не мертвошёпт, – ответил Николас так тихо, что слышала только девица.

– Значит, остаёмся!

Они разбрелись по домам. Топили печи, выдворяя сырость, готовили ужин. Оставив на хозяйстве Эглаборга, Николас отправился изучать город.

Сумерки опускались стремительно. Он поджёг лучину и принялся ходить от порога к порогу. В погребах сохранилось много полусгнивших припасов, одежда, глиняные черепки, дешёвые инструменты, детские игрушки. Люди покидали Хитеж в спешке, не готовились, лишнего с собой не брали. Долго блуждать в горах они явно не рассчитывали.

Над дверью одного большого и богатого дома красовались козлиные рога. Длинные, они загибались кверху ребристыми дугами. В прихожей стопками лежала тёплая одежда: штаны, куртки, шитые мехом внутрь и наружу, сапоги, деревянные дощечки-снегоступы с железными кошками по краям. Хорошее подспорье для путешествия во льдах. Повезло, можно сказать.

Сверкнул в темноте огонёк, заскрипели половицы. Николас повернул голову.

– Кто позволил вам мародёрствовать? – строго спросила Оли, подходя к нему вплотную.

– Хозяев здесь уже нет, не оставлять же добро моли. Но если хотите, даю слово, что верну всё на место, когда эти вещи мне больше не понадобятся и даже присовокуплю несколько монет за пользование, – пожал плечами Николас и принялся скатывать вещи в тюки.

– Так и думала, что вы в горы едете. Неужто решили удачу в Долине Агарти попытать? Знаете о Хитеже что-то, чего не знаем мы?

– Только легенду. Что горожане сохранили верность старым богам и молились настолько неистово, что растопили ледяные шапки на вершинах гор. Тогда боги смилостивились и забрали жителей в Долину вечного лета. Теперь их покой охраняет свирепый страж. Он пускает в Агарти только тех, кто чист душой и светел сердцем, а остальных – убивает.

– Думаете, боги примут и вас? – усмехнулась она.

– Я не верю в богов, а только в свои силы, – Николас показал ей вещи. – К тому же, отступать мне, как и вам, некуда.

– Мне казалось, что Лучезарные до Лапии ещё не дотянулись.

– Я с Авалора.

Оли удивлённо наморщила лоб.

– Так уж и быть, отпущу, если вы мне поможете. Брата посвящать не хочу. Чем меньше он знает, тем меньшая опасность ему грозит.

Николас кивнул, ведь у него на Авалоре тоже остались брат с сестрой, которые ничего не знали о Сумеречниках.

Оли отвела Охотника туда, где берег реки становился выше.

– Лагерь Лучезарные разбили за городом. Видимо, в домах ночевать не решились, как и наши суеверные солдаты, – Оли указала рукой на пустырь неподалёку. – Я нашла там следы их стоянки. Отец упал в реку с этого обрыва.

– Вы что-то видели? – проницательно спросил Николас.

– Да. Одна из тайных техник ясновидцев. Перед смертью мы можем передать послание связному. Отца убили ночью, весь лагерь спал и ничего не слышал. Призрачный голос нашёптывал отцу: «Загадай желание! Будь одним из нас!» Он был очень напуган и бежал к реке в надежде спастись. Его настигли на этом самом месте. Я видела разодранный голубой плащ Магистра Лучезарных и огромную зубастую пасть на месте головы.

– Ненасытная пасть бездны?

Оли кивнула:

– Демон убил отца, но больше никого не тронул. Лучезарные не сообщали, что из отряда пропадал кто-то ещё. Я до сих пор чувствую тут ауру смерти и ужаса, запах тлена. Как будто ничего хуже этого демона в мире нет. А что вы думаете?

Николас оглядывался по сторонам.

– Вашему отцу перебили хребет, не оставив никаких следов на шее. Демон, описанный вами, похож на Предвестника Мрака. Я встречал такого в Белоземье. Он тоже следовал за Лучезарными. Похоже, он соблазняет людей исполнением желаний и в качестве платы пожирает их души, а потом переселяется в их тела. Мыслечтецы для них особо лакомы.

– И как… гм… как вы с ним справились?

– Никак. Он меня едва не убил, но против него обратилось его же оружие и разорвало на ошмётки.

– Тогда что же… – Оли приложила ладонь к груди и отвернулась к реке. – Может, Предвестники выдают себя за Лучезарных, ведь на нём был плащ Магистра.

– Вряд ли бы им удалось скрыть такое количество демонов.

Отчаянно не хотелось признавать, что его кошмарные видения и догадки могут быть правдой. Пускай даже это оправдало бы Сумеречников и обличило Лучезарных.

– Тогда только верхушка? Отец тщательно разузнавал про них. Перед тем, как принять звание Магистра, они проходят таинственное посвящение. Молитвами и аскезами сливаются с сущностью Единого, чтобы лучше слышать и понимать его волю. После этого меняется даже цвет их глаз.

– У всех Магистров разноцветные глаза? – нахмурился Николас.

– Да, это знак особого расположения Единого – глаза, что видят сокрытое. Остальными Лучезарными Предвестники управляют при помощи внушения, а ветроплавов уничтожили, чтобы никто не обличил их.

Николас задумчиво пожевал губами. Открыться или нет? С другой стороны, поделиться ему больше не с кем, даже Эглаборг не поймёт.

– После битвы с Предвестником у меня было видение.

– Будущего или прошлого?

– Настоящего. Я встретился с человеком, который находился за многие-многие мили от меня. С Белым Палачом. Он сознался, что руководит Предвестниками и хочет мне отомстить. Только я так и не понял, за что. Думал, это просто кошмарный сон, но теперь мне кажется, что подобные видения – предельная способность моего дара. Я… я ветроплав.

Оли шумно выдохнула:

– В этом есть смысл. Земля помнит прошлое, вода знает будущее, огонь видит сквозь плоть, а ветер должен разносить эхо настоящего. Но такова предельная способность не прямого дара, опосредованного – мыслечтения. То есть это Белый Палач должен был видеть вас, а не вы его.

Николас пожал плечами:

– Если мои видения правдивы, то в сердцах Предвестников живут осколки Мрака – чёрные спруты с присосками. Они делают носителей неуязвимыми. Нашими силами сражаться против них бесполезно. Забирайте брата и бегите в Норикию. Там всех принимают.

– То-то вы сами бежите в обратном направлении. Нет, я разыщу убийцу отца и отомщу, – она обняла себя руками и отстранилась. – Организую заговор, подстерегу в тёмной подворотне. У меня достанет ума, отваги и дара, чтобы вырвать осколок Мрака из груди убийцы. Я найду способ, пускай это будет стоить мне рассудка и даже жизни.

Она снова полезла за флягой на поясе – Николас едва успел перехватить её ладонь.

– Месть – бесплодная дорога в пустыне. Нашей главной ценностью всегда было выживание. Если вы такая сильная, то защитите людей, защитите собственного брата, а не тащите его в бездну за собой.

– Ох, высокомерный авалорский лорд, что вы можете знать о моих чувствах, если сами никогда не теряли родителя? Ярость сжигает меня изнутри, я жажду возмездия. Справедливость должна восторжествовать, чтобы настоящие демоны и предатели сами горели на кострах, на которых сейчас так беспощадно жгут нас. Если вы слишком трусливы, чтобы мне помочь, то отойдите в сторону и не мешайте!

Оли отпихнула его и побежала вдоль реки. Нельзя оставлять её в таком состоянии. Напьётся своей дряни, снова лишится чувств и либо размозжит голову об камень, либо утонет.

Если бы Охотник не приглядывался к ауре, не заметил бы, как Оли юркнула в узкий проход между скалами. С полчаса они прыгали по мокрым камням, выступающим из реки, пока ясновидица не добралась до отвесной скалы.

Оли начала карабкаться и застряла на уступе у самой вершины. Её ноги дрожали и соскальзывали, а руки отчаянно цеплялись за каменистые выступы. Тут-то Николас её и нагнал: подобные тренировки были для него привычными. Он подсадил её, и Оли выбралась на плоскую площадку. Следом подтянулся сам Охотник.

Ясновидица подошла к краю скалы с другой стороны и принялась щупать руками воздух. Он искрился под её пальцами и оборачивался вокруг них. Воронкой закручивались сполохи: жёлтые и фиолетовые, переливались цифрами и рунами, мигали, отбрасывая на лицо разноцветные блики. Николас удивлённо вытаращил глаза.

– Не всё-то вы знаете, а, высокомерный лорд? Это пространственная воронка, – поддразнила его Оли.

Гвидион рассказывал о том, что великие ясновидцы древности умели создавать пространственные воронки и временные вихри, которые служили как порталом в труднодоступное место, так и непроходимой преградой в виде лабиринта искажений. Николас подумать не мог, что увидит это чудо сам.

– Через неё сбежали хитежане, а Лучезарные не пошли следом, потому что провести сквозь неё мог только сильный ясновидец. Старые боги помогли отцу укрыть людей в Долине. Я заручусь их поддержкой и стану непобедима.

Оли потянулась за флягой на поясе. Николас бросился вперёд. Ясновидческая аура озарилась бирюзой – Оли предсказала его выпад и увернулась. Приложившись губами к фляге, она принялась жадно глотать.

Аура затмила даже сияние пространственной воронки. Казалось, хрупкую оболочку разорвёт от накапливаемой внутри энергии. В глазах мелькали те же знаки, что и на воронке, словно что-то высчитывалось. Оли шагнула в вихрь, простирая над головой руки. Николас едва успел обхватить её за талию, прежде чем их всосал в себя неистовый поток. Знаки вокруг мерцали и менялись всё быстрее. Оли взмахивала пальцами, словно прокручивала барабаны, подбирая правильную последовательность.

Дышать становилось труднее, чужая стихия душила, отрезая от резерва. Такая слабость, Николас вот-вот упадёт и навсегда останется в лабиринте искажённого пространства!

Но огоньки потухли, и в лицо ударил холодный воздух. Родная стихия взбодрила, вливаясь в жилы бурливым потоком. Ноги врезались в твёрдую скалу. Лишившись чувств, Оли обвисла на руках у Николаса. Её аура тлела едва-едва, но хотя бы выглядела целой. В этот раз выкарабкается, а вот следующий может стать последним.

И где Долина? Где хитежане, их боги и страж? Где хоть кто-нибудь? Вот же влип!

Успокоившись, Николас укутал Оли в свой плащ и уложил на камни. Нужно изучить обстановку. Видно, поспать этой ночью не удастся.

В десятке шагов Николас обнаружил остатки каменной кладки. Здесь тоже когда-то было поселение, но оставили его намного раньше, чем Хитеж, судя по разрушениям. Уже и не осталось почти ничего: ветра, снегопады, оползни и землетрясения сделали своё дело.

По ложбинке старинного водовода тёк ручей. Николас умылся и наполнил флягу. Оли надо напоить – так делал Эглаборг, когда лечил её.

Ни людей, ни зверей поблизости не наблюдалось, как и древесины, чтобы развести костёр и погреться. Начало примораживать. Николас вернулся к Оли и проверил её руки. Очень холодные, она зябла, опустошив внутренний резерв. Ещё заболеет.

Николас лёг рядом, укутав их обоих в плащи поплотнее, и попытался согреть своим теплом. Не спал, не мог заснуть, прислушиваясь к рычанию ветра в скалах.

Как отсюда выбраться? Если Оли и восстановит резерв до того, как они погибнут от голода и холода, то ещё одно путешествие по пространственной воронке добьёт её окончательно.

***

– Что за телячьи нежности? Фу! – пихнула его в плечо ясновидица, когда проснулась.

Солнечные лучи расцветили горы в нежные золотисто-персиковые тона. Николас поднялся и огляделся вокруг. Они оказались в кольце немного ниже пояса льда. Внизу зеленела долина. Через неё протекала сверкающая речка, от небольших озёр шёл пар так же, как от источников Тепловодья. На противоположном конце в дымке просматривался большой город с высокими башнями и маковками куполов. Эхо доносило колокольный звон и хоровое пение. Кажется, до Хитежа рукой подать, как до пригрезившейся во сне мечты, но на самом деле он всё так же далёк, за чертой досягаемости.

– Мы в нескольких неделях пути от нашего лагеря, но перевалить через ледяное кольцо не сможем без припасов, тёплой одежды, снегоступов и верёвок. Удобного спуска вниз я тоже не нашёл. Разве что в этих руинах обнаружится потайной ход. Съедобного: растений, животных, даже ящериц со змеями здесь не видно. Если мы быстро что-нибудь не придумаем, нам придётся грызть камни. Какой у вас был план? – осведомился Николас.

– Я думала, мы окажемся посреди долины. Неужели моих сил не хватило? – Оли внимательно посмотрела на свои руки и пространство вокруг. – Это вы виноваты! Если бы вы меня не схватили, всё бы получилось!

– Если бы я вас не схватил, вы бы погибли, угодив в пропасть. Выпейте лучше, я нашёл воду, – Николас протянул ей свою флягу.

– Тоже мне лозоходец, – пробормотала Оли и отпила несколько глотков.

Пока она отдыхала, Николас обшарил руины уже при свете дня. Козья тропа здесь всё же имелась, одному можно было попробовать спуститься, но с ослабшей ясновидицей рисковать не стоило. Всё-таки любой груз на высоте весит гораздо больше.

Вскоре Николас вернулся. Оли растянулась на камнях, подложив плащ под голову, и смотрела, как ледники искрились в ярких лучах солнца.

– Красиво, будто драгоценные камни переливаются, – высказалась она на удивление умиротворённо. – И тени синие-синие, цвета ваших глаз.

Николас усмехнулся:

– Если вы любите снег.

– Очень! В Северном его выпадает так же много, как в Лапии, чистого, пушистого, искрящегося. А у вас?

– На Авалоре он шёл редко и всегда вгонял меня в тоску, как будто очень долго я не видел ничего, кроме снега, – задумчиво ответил Николас и устроился рядом с ней, подложив под голову ладони. – Интересно, кто здесь раньше жил? Древнее племя? Почему и куда они ушли?

– Может, это заброшенный город богов? – посмеиваясь, предположила Оли.

– Думаете, они были, как мы, просто более сильные, умные и одарённые? – хмыкнул Николас. – Нет, они жили в городе свечных башен и цветущего жасмина. Только не спрашивайте, откуда я это знаю.

Они повернулись друг к другу и долго смотрели глаза в глаза. У неё очаровательная улыбка, задорные ямочки на щеках, кошачий прищур узких век. Если бы ещё не вела себя так…