Текст книги "Рожденный бескрылым. Рожденный летать. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Станислав Баранов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)

Смешно...

Спирит потянул за одну из длинных досок, насквозь пересекающих дверь. Гвозди, халтурно вбитые в щели между камнями, легко вышли.

– Люди... – усмешка появилась на лице халиа.

Механический замок почему-то не закрыли. Да и вообще, кто бы ни отпечатывал дверь, прилежностью он не отличался.

Видимо, как раз тогда, после драки на втором этаже, гостиницу и прикрыли.

Из-за двери пахнуло еще не выветрившимся запахом еды и вина. Флей сразу же вспомнил, сколько времени не ел.

Ключи от комнат оказались, где и всегда – у барной стойки, в небольшом шкафчике. Флей выбрал хорошо знакомый ключ от комнаты на углу.

Здесь вполне можно переночевать. И даже поужинать – запасы в погребе остались нетронутыми. Разносолов, конечно, не найти, но все же...

Насытившись, халиа отправился наверх. Тихо звякнув, ключ отпер знакомую дверь. Давно уже пустая комната предстала взгляду спирита. Не раздеваясь, только сбросив сумку и меч на пол, Флей завалился на кровать.

Спириту казалось, что он отключится, лишь коснувшись кровати – так сильна была усталость – но уснуть не получилось.

Отвлекали от сна постоянные, раздражающие вспышки хаоса, столь яркие, что просвечивали даже при открытых глазах. Здесь он отчего-то был очень силен. Быть может, потому, что ничто не противостояло ему.

Но спирита не волновали причины – по крайней мере, сейчас. Флею нужно было выспаться, и он пошел на преступление – понизил чувствительность, чтобы не видеть постоянных вспышек. Большая часть эфирного спектра осталась такой же четкой, и этого хватило, чтобы успокоить совесть.

Вскоре Флей задремал. Теплый ветер из открытого окна успокоил мысли, и внешне спирит казался безмятежным. Лишь частица его разума, привыкшего к вечной опасности еще в юности, продолжала бодрствовать, готовая поднять хозяина на ноги для очередной схватки за жизнь.

***

...Флей проснулся за несколько минут до рассвета. Мгновение он лежал, не открывая глаз, пытаясь понять, что прервало сон.

Ни звука – тишина, как всегда перед рассветом. Только сердце бьется, как будто в двух шагах враг.

Спирит поднялся, выглянул в раскрытое окно... Рука сама метнулась к оружию, Флей, распахнув крылья, прыгнул вниз.

Враг и в самом деле оказался в двух шагах...

Даже не видя огня Хаоса, спирит легко узнал ауру, которую так долго разглядывал, выслушивая мысленный рассказ. Тиассар-предатель.

Флей ударил с воздуха – пока хаосит не сообразил.

Тиассар отпрянул, закрываясь.

– Ты что?! – закричал он.

Спирит молча сделал выпад.

Эльф остановил клинок усилием воли, отскочил и атаковал сам.

Несколько лучей света потянулись к цели.

Флей закрылся левой рукой, поморщился, чувствуя, как обжигает руку враждебная энергия – словно горячие угли.

Но боль уже давно не смущала спирита.

Флей ответил синеглазому ударом чистой воли, чистого эфира. Тиассар выдержал удар, замерев на секунду. Попытался ответить, но Флей оказался быстрее.

Спирит метнулся к Тиассару, прыгнул вверх, и, как ястреб, камнем упал на землю. Занес меч, но в последний момент передумал и ударил кулаком в лицо.

Пускай хаосит осознает поражение.

Старик упал, не выдержав удара, на мощеную дорогу. Кровь, темно-бордовая, как свекольный сок, потекла с разбитого лица.

– За что?! – расслышал Флей.

Спирит жестоко усмехнулся.

– За Диану. За Арбета. За Лайфлавера. За Сириана. За рыжего и его собаку. За предательство.

– Что?!

– Хватит. Прощай, хаосит.

Халиа поднял меч.

– Я не хаосит! – завопил Тиассар, отползая в сторону. – Очнись! Что с тобой?!

Флей, как будто не слыша его, преградил путь клинком.

Тиассар, уже теряя сознание от ужаса, схватился за ногу Флея. Спирит едва удержался на ногах, и, помимо воли, уловил чувства старика.

Первой пришла боль от удара.

С ней – отрезвление.

"Ты уже ошибся один раз!"

Флей замер, и впервые взглянул на старика в полном спектре.

Иглы льда, подобные морозным узорам. Тонкий иней, как алмазная пыль. Ледяной Порядок. Даже ярче, чем прежде.

Было еще много красок, но Спирит уже не смотрел. Важнее другое...

Флей открыл глаза.

Хаос огненной рекой стек с пальцев. Флей отряхнул руки от последних капель и взглянул на Тиассара.

Тот не мог не заметить изменений в ауре не то друга, не то врага, как и то, что спирит больше не нападает.

– Извини... – проговорил Флей.

Тиассар принял протянутую руку, поднялся.

– За такое не извиняются, – сказал он, чуть подумав. – За такое обычно голову под меч кладут...

– У тебя и меча-то нет... – вяло отшутился спирит.

– Если бы и был... – Тиассар вытер кровь рукавом и замахнулся на Флея. Тот легко перехватил удар. Эльф коротко выругался, посмотрел в глаза спириту и закричал:

– Ты что, халиа, с ума сошел?! Кто угодно может быть хаоситом, но не я! Уж скорее ты, чем я! Что вообще случилось, что ты на меня набросился? И где Сириан с Лайфлавером?

– Уж кто-кто, а ты должен знать! Если ты видел, как Лайфлавер убил колдуна...

– Что-что? – приподнял брови эльф.

Спирит замолчал.

– Ты еще скажи, что портал не ты открыл...

– Какой портал? Ты издеваешься? Я не умею открывать порталы!

– А во сне, к Лайфлаверу, приходил...

– К Лайфлаверу? – выкрикнул эльф сипло. – Ты издеваешься?! И что я ему сказал?

– Сказал, что чувствуешь хаосита, показал на карте...

– Да что ты несешь!

– А что?

– Бред!

Спирит глубоко вдохнул, стараясь успокоиться.

– Давай я расскажу, что знаю я. А потом – что знаешь ты.

– Слушаю.

Флей прислонился к стене гостиницы, приятно холодящей тело.

– Мы с Лайфлавером и Сирианом последовали твоему совету в точности, – медленно произнес он. Память с трудом воспроизводила совсем недавние события. – В Нефриссе мы попытались отыскать следы Арбета, но – безуспешно. В схватке с идиотами-лорандийцами погиб Сириан...

– А потом?

– Потом... Лайфлаверу приснился ты. Указал, где искать хаосита, и мы отправились туда. Лайфлавер балансировал на грани безумия, его сильно ранила смерть Сириана... Прибыв на место, мы нашли Арбета. Я недосмотрел, а Лайфлавер окончательно потерял рассудок, и убил колдуна. Как ты теперь понимаешь, зря.

Со смертью чародея некто создал портал к нам, и оттуда прозвучал твой голос... Лайфлавер, со сферой, вошел туда, а меня выкинуло неведомо куда. Остальное не имеет значения. Хотя... чуть позже мне показалось, что я чувствую Лайфлавера. Я увидел, как он выходит из портала, разговаривает с тобой... Но теперь я ничего не понимаю.

– Со мной... нет, это точно был не я... – полуулыбка появилась на его лице, но быстро погасла. – Я не создавал порталов и не приходил во сне. Я сидел и ждал известий от вас... До последнего времени. Вскоре я пожалел, что не отправился с тобой – я, быть может, не принес бы пользы, но, по крайней мере, мог знать, как обстоят дела.

Честно говоря, я пытался связаться с тобой, но ничего не вышло. Я был полностью отрезан от происходящего, не мог даже следить за продвижением хаоса – на Острова он до сих пор не проник.

И пять дней назад я решился последовать за вами, или, хотя бы, если не успею, своими глазами увидеть, как обстоят дела. Вчера я прибыл в Нефрисс... дальше, думаю, ясно.

– Хорошо, что ты не хаосит... Хорошо, но, задери химера, если не ты, то кто?.. О, нет, не отвечай... – спирит махнул рукой. – Я и без того понимаю, что ты не знаешь ответа. Тиассар, послушай... Я не могу думать. Я летел весь день, и жутко устал. Я хочу спать.

– Я тоже. А еще мне нужно смыть кровь, но это неважно.

– Давай тогда отдохнем. Обойди это здание, там вход. Поднимись на второй этаж, там увидишь. А я тебе открою.

Коротко хлопнули крылья, спирит, ухватившись за подоконник, залез в комнату.

Когда старик отыскал нужную комнату, халиа уже спал. Тиассар окинул взглядом комнату, меч на полу, совершенно беззащитного Флея... Повертел оружие и положил обратно.

Минутой позже мирно дрыхли, поделив кровать, оба.

XXVII.

Меланхолично поднявшись с постели, я перебросил меч из руки в руку. Тиассар еще спал – старик устал ничуть не меньше меня.

Хотелось убивать. Нет... Хотелось убить. Его. Хаосита. До зуда хотелось.

Только бы найти. А там...

Что я знаю о нем? Да ничего. Видение не дает ничего – тот, кто легко изобразил Тиассара, так же легко может показать что угодно.

Хаосит знает обо мне гораздо больше. Ситуация в его руках...

Стоп.

Хаосит знает обо мне. Знает. Немало. Знает, что я отправлялся на поиски Арбета, знает, что Лайфлавер – совершенно заурядный эльф – был моим напарником... И химера бы с этим знанием – проследить можно, но надо знать, за кем следить!

Он знает, что я – спирит. Нет. Он знает, что спирит – я.

– Тиассар! – я с силой встряхнул старика.

– Ты что?!

– Что может хаосит? Он всезнающ?

– Нет, конечно.

– А что он знает от хаоса? Он может знать обо мне?

– О спирите знает наверняка. О тебе... Когда я спросил у Порядка имя нынешнего императора Лоранда, он сказал, чтобы я узнавал сам. Если я правильно понял, вселенские силы очень мало осведомлены о том, что творится в мире... а то и вовсе – знают лишь то, что узнали посланники.

– Он не может узнать мое имя?

– Он может знать лишь одно – ты существуешь. И знает, я уверен... – Тиассар, прикрыв глаза, зевнул.

– Он знает гораздо больше.

– Да? С чего ты... стой! Ты сказал, что он подделывался под меня!.. Значит, он знал абсолютно все...

– Общий знакомый?

– Необязательно... – синеглазый сжал кулаки, вскочил с кровати. – Скажи, его легко было бы отличить? Ты говорил, что видел, как Лайфлавер разговаривает со мной. Что в точности ты видел?

– Да это же смешно, – я поморщился, – я видел то же, что и Лайфлавер, а ему легко впарить какую угодно иллюзию.

– Нет, Флей... – проговорил Тиассар медленно, кусая губы. – Не какую угодно. Ты хорошо помнишь, что видел?

– Ну, Лайфлавера, – я пожал плечами. – Тебя видел, дом твой...

– Дом? Какое место в доме?

– Большую комнату, где мы с тобой разговаривали.

– Замечательно... – прошипел Тиассар очень громко, – В моем доме поселился хаосит...

– Что ты несешь? Обычная иллюзия...

– Никаких иллюзий! Я никогда никого не пускал дальше прихожей. Никого. Никогда. Ты – единственный. Понимаешь? Лайфлавер не видел этой комнаты, хаоситу, чтобы создать иллюзию, надо было самому там побывать. А если уж побывал... гораздо проще там и остаться. Но каков хитрец... – Тиассар бессильно упал на кровать, закрыл глаза рукой.

– Так это же замечательно. Теперь мы знаем...

– Нетипично для хаоса – такой хитрый расчет.

– Расчеты расчетами, а бессмертным он от этого не станет. Я зол, как химера.

– Ты зол, как химера, ты весь охвачен праведным гневом, а хаоситу только этого и нужно... Придешь по его душу – а у него уже новый план.

– Я его планы... – я жестами закончил неприличную фразу.

– Флей! Успокойся.

Я смерил Тиассара взглядом.

– Чего ты хочешь?

– Планы – не сильная сторона Хаоса. Мы легко обойдем его на этом поле, если, конечно, не будем делать глупостей. Не надо бросаться вперед, нужно воспользоваться его незнанием, подготовить такой удар, чтобы...

– Уже не выйдет, – голос прозвучал тихо, но настолько уверенно, что Тиассар осекся на полуслове. А может, потому, что немного странно слышать собственный голос.

– Что? – не понял я.

– Это не я...

– Это Я, – прозвучал голос, похожий на Тиассара, неясно, с какой стороны. Владельца было не видно.

Красные струи энергии хаоса потекли по комнате.

– Хаосит?..

– Ты проницателен, молодой спирит. Твой друг, бывший избранник Порядка, мог бы многому научиться у тебя. К примеру – оценивать силы противника.

– Прекрати издеваться, хаосит! – зарычал эльф. – Сними маску.

– Да ну, Тиассар. Зачем тебе знать, кто я? Нам все равно не сойтись на поле боя, – хаосит беззлобно рассмеялся.

Синеглазый зашипел, как бешеный змей.

– Мне плевать, кто ты – не смей издеваться!

– Какая ненависть. Это так свойственно Порядку – ненавидеть всех вокруг. Я никогда не испытывал ненависти к тебе только за то, что тебе не повезло достаться моему врагу.

– Твоя любовь хуже самой лютой ненависти!

– Хватит! – рявкнул я. – Тиассар, потерпи! Хаосит, чего ты хотел? Довести нас до ручки?

– Не совсем. Я хотел встретиться с тобой, спирит.

– Даже так?

– Даже так.

– Если так, почему бы тебе сюда не явиться?

– Я хочу встречи с тобой, а не с Тиассаром.

Мы с эльфом переглянулись. Я пожал плечами.

– Если ты не будешь прятаться, встреча состоится.

– Я на Островах, твой друг не ошибся.

– Не хочешь упростить мне дорогу, если встреча так тебе нужна?

– Хочу, даже очень. Я могу открыть портал. Но не знаю, где ты.

– Нефрисс, трактир "Под Оливой", – с некоторым снисхождением сообщил я. Хаосит оказался и впрямь не всезнающ.

– Больше мне делать нечего, как с вашими трактирами разбираться... Портал будет за воротами города, невидимый. Пройдешь только ты. Я буду ждать.

Наступила тишина. Тиассар молча смотрел мне в глаза, и, наконец, спросил:

– Ты пойдешь?

– Пойду.

Я полез в сумку, вдохнул остатки порошка, чтобы абстиненция не застала меня врасплох. Плевать, что будет с телом, я и без того на лезвии ножа.

– Что это за гадость?

– Яд.

Синеглазый покачал головой.

– Ты что, действительно ему поверишь? Пойдешь один?

– Один. Если бы и мог – нет смысла брать кого-нибудь еще.

– А если обманет? Выкинет, как в прошлый раз, в пустыню?

– Зачем ему изгаляться? Если он бы хотел уйти – просто ушел бы.

Я немного покопался в вещах, собранных на Перекрестке, куском замши протер меч. Открыл бутылку некрепкого вина из подвала, глотнул немного, чтобы утолить жажду.

– Ты странно выглядишь.

– Я плясать готов... Скоро это закончится.

Сумка упала на кровать. Бутылку я пока оставил.

– Пойдем к воротам. Не хочу тратить время.

Старик покачал головой, но не сказал ни слова.

– Ты же понимаешь меня, Тиассар...

– Ты ведешь себя как обычный человек, спирит. Ты забыл, что рискуешь не только собственной жизнью.

– А что, у тебя есть варианты? Вот и не надо. Я ни о чем не забыл, но думать об этом глупо. Сейчас не тот случай, когда осторожность предохраняет от ошибок. Идем, проводишь меня.

Тиассар молча последовал за мной. Я чувствовал, что старик не согласен, что боится отпускать меня, но ничуть не меньше боится бездействия.

На дневных улицах было довольно мирно, разве что народу поменьше. Люди старались держаться по трое-четверо, выходили на улицы изредка и каждый раз стремились вернуться домой. И не зря – даже не приглядываясь, я видел, насколько опаснее стали улицы. Пару раз хотелось вмешаться, но, посмотрев на Тиассара, я опускал оружие. Одного взгляда хватало, чтобы вспомнить.

Вот уже и ворота. Портал, скрытый от обычного зрения, светился мягким розоватым оттенком. Эльф жестом остановил меня, коснулся портала. Ничего не произошло – портал и в самом деле был настроен только на меня.

– Пора прощаться, Синеглазый.

– Постой, Флей. Я думаю... есть способ пойти вместе.

Я пожал плечами.

– Нужно ли?

– По крайней мере, нас будет двое. Знаю, я не на многое способен, но хоть на что-то...

– Какой способ?

– Возьмемся за руки, а в портал войдешь ты. Должно сработать...

– Я сказал бы, что ты очень верный друг, если бы не знал, что дело в другом: для тебя эта победа куда важнее.

Эльф протянул руку, я крепко сжал ее.

Немного неприятно иметь союзника, который никогда бы не мог стать твоим другом. Но что поделаешь...

Я сделал шаг. От потоков чуждой энергии замутило, Нефрисс растворился в пустоте за спиной...

XXVIII.

Лишь только вынырнув из портала, Флей услышал короткий звук рассекающего воздух лезвия. Инстинктивно спирит рванулся в сторону, но сталь была предназначена не для него.

За спиной закричал, захлебываясь кровью, Тиассар. Хаосит сокрушенно покачал головой.

– Зачем?! – Флей впился взглядом в двойника Тиассара. Короткий взгляд на уже мертвого эльфа, мокнущего под непрестанным дождем... сожалеть некогда.

– Я же сказал, что хочу встретиться с тобой, а не с Тиассаром.

– Какая разница! Это не стоило его смерти.

– Его смерть была необходима... – хаосит, словно издеваясь, подставил лицо струям. Тиассар никогда бы так не сделал. – С ним бы у нас не вышло разговора.

– Разговора не выйдет и так, – спирит медленно достал оружие, медленно провел перед собой. – Ты уже доигрался, хаосит. Тиассар – лишь одна жертва из тысяч.

Халиа ястребом бросился вперед, с размаха ударил.

Хаосит отступил на шаг и сделал почти незаметный жест, а меч в руках Флея, выкованный из неизвестного спириту металла, верный, как родной брат, не отступавший ни перед кожей, ни перед сталью, рассыпался в его руках ржавой трухой, словно старая железная палка. Пыль, только что бывшая мечом, смешавшись с дождевой водой, окрасила руки рыжей грязью.

Спирит по инерции сделал шаг, замер, не веря глазам, глядя, как стекает по пальцам ржавчина.

А потом он поднял взгляд, и хаосит не увидел в этих глазах ничего, кроме решимости – и смертельной усталости. Флей вытянул руку, и эфир заструился вокруг пальцев... в руке показались контуры меча, точь-в-точь как утерянный. Эфир засиял, меч, прозрачный, будто выточенный из тонкого стекла, лег в руку спирита. Капли воды шипели, падая на лезвие.

Лже-Тиассар не удивился или не подал виду. Он достал из-за спины собственный меч, на удивление похожий на оружие Флея, и сделал выпад.

Флей прыгнул, рубанул с силой.

Мечи – стальной и эфирный – столкнулись, ярко-синие искры посыпались на землю, но укрепленная волей хаосита сталь выдержала.

Посланник ответил на удар коротким выпадом. Флей увернулся и частыми ударами вынудил хаосита защищаться.

Противник не уступал Флею в умении. Сила и реакция совершенно не подходили телу старика Тиассара.

– Сними маску! – Флей отразил удар и разрядом боли ужалил хаосита.

– Зачем тебе это?

– Хочу знать, кого убиваю!

Хаосит махнул рукой, и перед Флеем предстало его истинное лицо.

Не юноша, хотя гораздо моложе Тиассара. Не эльф. Лицо будто бы знакомое, но смутно.

– Имперец? А, не важно...

Флей махнул оружием, лютая ненависть выплеснулась холодным пламенем. Хаосит с криком боли погасил удар.

– Не имперец! – он вновь пошел в атаку мечом. Флей парировал, мечи сцепились, и противники встали лицом к лицу. – Халиа!

– Да ну! – Флей вгляделся в лицо врага... И упал от резкой боли в колене. Меч хаосита рассек сухожилие.

Выругавшись, Флей резанул врага – не слишком удачно, собрал мысли, чтобы защититься от следующей атаки...

Но хаосит почему-то не нападал. Он встал в трех шагах от спирита, опершись на меч, и смотрел.

Флей непонимающе взглянул на врага.

– Что ты стоишь? Нападай! – он с трудом сдержал стон, поднялся на одно колено.

– Хочешь, я вылечу твою рану?

– Что? За что?

– Ни за что. Лишь за то, что ты – халиа, и мой знакомый. Возможно, за право разговора.

– Взятка? – Флей скривился от боли.

– Подарок, – мягко сказал хаосит. – Ты ничего мне не должен.

И, не спрашивая разрешения, мысленно коснулся ноги спирита. Боль мгновенно утихла, рана закрылась. Флей встал с колен, поднял меч – хаосит остается хаоситом – но что-то заставило его остановиться.

– Ты сказал, что мы знакомы... – недоверчиво проговорил он.

– У тебя ужасная память на лица. Я Каларс.

– Кто?

– На имена – ничуть не лучше. Халийский дипломат.

– Так это ты... – в памяти сразу всплыли картины прибытия в земли халиа... И весьма быстрое бегство. – Мы расстались врагами. Почему ты вылечил меня?

– Потому, что наша вражда – ошибка! Твоя – и наша! Потому, что ты и сейчас ошибаешься.

– В чем ошибаюсь? – он хотел спросить совсем другое, но почем-то язык произнес именно это.

– Ты зря слепо верил Тиассару. Он посланник Порядка, он и помыслить не может, что Хаос тоже имеет право на жизнь.

– Но ты убил его. Как убивал многих...

– Живой, Тиассар бы ни за что не выслушал меня. И тебе бы не позволил. Что касается тех, многих... А скольких убил ты сам, что судишь меня? Скольких братьев по крови ты убил тогда, ранней весной – и ради чего?

– А ради чего убиваешь ты? – Флей почувствовал, что задыхается, хотя стоял на месте – так сильно билось его сердце.

– Ради смерти этого мира. Я честен, как видишь.

– Но тогда... – спирит вновь потянулся к мечу.

– Постой, спирит. Сначала ответь мне, что ты защищаешь? Этот мир, какой он есть?

– Да.

– А стоит ли он того? – голос хаосита стал плавным, медленным, – Этот мир – мир, где разбойники живут богаче крестьян. Мир, где за непохожесть изгоняют. Мир, где тебя – лично тебя – не убили только потому, что ты убиваешь лучше. Мир, где друг может обмануть без зазрения совести. Мир, где человеческая жизнь – дешевый товар. Мир, где преступники избегают наказания, а рыцари получают по полной. Мир, где, выбрав одну сторону, станешь врагом второй, а не выбрав, станешь врагом для обеих. Мир, где Древний идет на службу к имперцам. Продолжить?

– Не стоит.

С каждым словом хаосита в голове Флея всплывало воспоминание. Случайность, или хаосит и впрямь знал о спирите все, но слова – правдивые и оттого еще более жестокие – резали Флея, как ножом.

– И это ты хочешь спасать? – закончил Каларс.

– Но ведь есть и хорошее...

– Что? – халиа засмеялся. – Любовь? Она несет лишь боль, ты сам убедился в этом. Дружба? А кого бы ты мог назвать настоящим другом в этом мире? Честь? Нет ее. Даже и тени нет. Красота? Расскажи о ней варварам, превратившим древние города в каменоломни.

– Что ты хочешь сказать?.. – стиснув зубы, проговорил Флей. Вода уже насквозь пропитала волосы, но спирит не замечал этого. Он стоял, как в бреду.

– Лишь одно. Этот мир недостоин жить.

– Но лучше такой, чем никакой...

– Да? Почему? Со смертью мира души вернутся в изначальный Эфир, они смогут возродиться в более достойных мирах. А этот... он прогнил с самого начала. Позволь ему умереть.

– Неужели ты прав?.. – прошептал Флей одними губами. Он бессильно прислонился к стволу синего дерева. – Чего ты хочешь от меня, хаосит?..

– Не препятствуй мне. А лучше – помоги. Вот... – он вынул из кармана плаща переливчатую сферу. – Помнишь? Большая часть моих сил уходит на поддержание канала связи с Хаосом, и мне сложно управлять волей Хаоса в этом мире. Если бы ты взял на себя часть канала...

Тихий безумный смех послышался сквозь шум воды.

– Я все слышал, хаосит. И ты, Флей... Наконец-то я исправлю ошибку.

Из-за стены дождя проступила изящная фигура с темной, синеватой кожей, с двумя ножами в руках и покрытым татуировками лицом. Лайлавер снова засмеялся.

– Убью... Обоих!

Он прыгнул вперед, размахивая ножами.

– Убей его! – приказал хаосит.

Флей секунду колебался...

И упал с ножом в сердце. Лайфлавер не сомневался ни на мгновение.

– Один есть! – выкрикнул он.

Сознание Флея тускнело. Клинок, созданный его волей, погас в руке.

– Эх, ты... такого спирита... – прозвучал голос хаосита.

"Я спирит! Я не имею права умирать!"

"Эфир, помоги мне!"

Собрав остатки сил, Флей погрузился в астрал. Отсрочка, не более...

Дымка эфира окутала его, сквозь нее он видел ауры Лайфлавера и Каларса, медленные их движения, переполняющие обоих эмоции.

Он еще чувствовал умирающее тело, чувствовал, как истончается нить, связывающая его с миром живых. Но тело уже было далеко, и мысли были полностью свободны.

И сейчас, в астрале, он за мгновение понял то, в чем пытался разобраться весь разговор. Ошибка в словах Каларса... Такая простая, и потому незаметная.

"Каларс!" – позвал Флей.

Хаосит откликнулся немедленно:

– Извини, Флей. Ты уже почти умер. Я ничем не могу помочь, эта рана смертельна. Даже если я излечу ее...

– Не надо, Каларс... – оборвал спирит. – Дело не в том, что я умираю. Дело в том, что я передумал.

– Что-что?

– Ты верно говорил: мир ужасен. В нем осталось слишком мало чести, дружбы, любви... Посмотри на того, кто сейчас пытается тебя убить. Вот он – воплощение этих качеств. А я... кем я был бы, если бы пошел за тобой? Какое я имел бы право говорить о чести? Знаешь, хаосит... мы могли бы стать друзьями. Но свобода – обязывает. Так вышло, что мы враги, и не случайно, а по нашему же выбору. И если прежде, чем уничтожать мир, я должен сделать его хуже, поправ дружбу и честь, предав сам себя – быть может, не так уж он и достоин уничтожения?

– Почему я не убил его раньше?..

– Потому, что ты дурак, хаосит. А теперь – прими вызов на поединок воли.

– Я не собираюсь принимать вызовы от полумертвых противников. Ты все равно умрешь.

– Мы умрем вместе. Если ты отказываешься от поединка, я убью тебя так.

Усмехнувшись, хаосит покинул астрал.

Спирит в ярости бросился на него, но, коснувшись, взвыл от боли – аура Хаоса жгла немилосердно. А сил уже и правда не было – тело доживало последние мгновения. Флей не мог пробить защиту, как ни хотел.

Его внимание привлекла третья аура – от сферы, источника энергии. Хаосит не счел нужным защищать ее.

Но взять энергию у сферы не получилось. Не было сил даже на это. То есть... силы были, силы его собственной жизни, но, воспользовавшись ими, Флей уже не мог бы сделать ничего.

Впрочем, ему в любом случае выпадала смерть.

И, отчаявшись, Флей позволил всем крохам энергии – тем, что уходят лишь со смертью – покинуть тело. Остались ничтожные доли мгновения...

Спирит собрал энергию в одну точку – и ударил. Не хаосита – он бы выжил. Сферу.

Что было дальше, Флей уже не видел.

ЭПИЛОГ.

Со смертью хаосита мир стал успокаиваться. Успокоились бунты в Лоранде, поутихли разбойники. Обитатели южного Лоранда перестали совершать набеги на земли Серебряных, инквизиция, подсчитав потери, умерила пыл. Население страны постепенно вернулось к нормальной жизни.

Впрочем, многое осталось неисправленным. Годы отстраивались пострадавшие в боях города, десятилетиями держалось недоверие между недавними союзниками, а главное – даже и через тысячу лет никто бы не смог воскресить погибших в этой бесполезной войне.

А если бы и смог, самые главные участники этой войны – спирит Флей и хаосит Каларс – все равно остались бы в загробном мире. Их тела не нашел бы самый лучший следопыт – сфера, взорвавшись, обратила обоих в пепел.

Лайфлаверу повезло больше. Он смог отскочить, и пламя не задело его, досталось только ударной волной. Он выжил – так уж распорядилась удача...

***

Лайфлавер наблюдал за восходом. С некоторых пор он полюбил это занятие, и специально отправлялся с корсарами, чтобы, выйдя из вечных туч, лишний раз посмотреть на восходящее солнце.

Слабый красный свет не раздражал чувствительные глаза, и Лайфлавер смотрел, даже не щурясь. Когда солнце поднимется высоко, его блеск на морских волнах станет нестерпимым, тогда придется одеть повязку. А пока... можно насладиться восходом.

Опытный взгляд отметил, несмотря на солнечные блики, далекую черную точку. Конечно, на корабле Синеглазый не только развлекался – смешно не пользоваться старыми навыками – и точка привлекла его внимание не просто так.

Островов тут нет, эльфийские перехватчики должны быть в других районах...

– Имперцы, что ли?

– Это кит, – раздался насмешливый голос, – молодой. Дрыхнет.

Очень медленно Лайфлавер обернулся. Он узнал голос.

За его спиной стоял человек в тонком плаще с капюшоном, сейчас отброшенном. Длинные седые пряди, прихваченные ремешками, спадали ему на грудь. Глаза напоминали аметисты, а на губах играла едкая, но совершенно беззлобная, улыбка.

– Я же... тебя... убил, – с легкой дрожью в голосе произнес Лайфлавер.

– Да. Я пришел сказать за это спасибо.

– Что? Ты благодарен, что я тебя убил?

– Если бы не ты, кто знает, что было бы сейчас... – Флей вздохнул. – Это я уничтожил сферу.

– Ты... – Лайфлавер покачал головой. – Я все равно не пойму, как ты сделал это. Так ты призрак?

– Дай руку.

Немного боязливо эльф протянул руку... Рука спирита оказалась теплой и живой.

– Так что же это значит?

– Я мертв... но я остался спиритом, лишь освободился от плоти. Я – чистый эфир. И я могу быть таким, каким захочу.

– И кем же ты будешь?

– Флеем. Просто Флеем, спиритом, странником из ниоткуда в никуда. Передо мной бесконечная дорога, а на ней без предела всего, что только есть в жизни. Путь только начинается.

– А скучно не станет? Бесконечный путь...

– Не станет. Чтобы не стало, я постараюсь не забыть два слова.

– Какие?

– Свобода обязывает. Пускай ты не поймешь смысла этих слов – чтобы понять, нужно хоть раз испытать ее. Истинную свободу. Однажды слова перестанут казаться парадоксом, тогда знай: ты свободен.

Станислав Баранов aka Flaye, апрель 2009 – октябрь 2010, Химки.

Примечания.

1. Эфир – пятая стихия, не признаваемая официальной философией – материя, из которой состоит душа и мысли. Эфир обладает некоторыми свойствами других стихий. Греет и сжигает, как огонь, течет, как вода, неуловим, как воздух, и рождает жизнь, как земля. Для мистиков Эфир – в равной мере слуга и объект поклонения.

2. Убедительная просьба не следовать приведенным здесь и далее алхимическим рецептам. То, что мистики ими пользуются, ничего не значит – средний срок жизни мистика 34 года. В случае если вы все же решите испытать что-либо на себе, автор не несет никакой ответственности.

3. В нашем мире эта фигура известна как "Кривая Кох".