Текст книги "Рожденный бескрылым. Рожденный летать. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Станислав Баранов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

– Кто?

– Серебряные. Лесные эльфы. Или ты в их веру перешел? Быть может, ты еще и мясо не ешь? Или одежда твоя не из меха?

Я вдруг понял всю абсурдность ситуации – спор с эльфами о правах животных... Впрочем, и аргументы эльфов действительно были убедительны.

– Ладно... только тащите сами. Это будет справедливо.

XVI.

Без особых приключений прошла еще неделя. Здесь, среди простых и искренних людей, да и нелюдей, душа отдыхала – охотники были тем, кем и казались чужаку. Я охотился, гулял по окрестностям, общался... После случая с барсом я завоевал уважение в общине, и меня уже никто не называл новичком.

А потом пришли две беды. Разом.

В то утро я долго не хотел просыпаться, и лишь только вынырнув из сладостного забытия сна, пожалел об этом.

Меня начало тошнить, чуть ли не выворачивая наизнанку, ужасная боль пробила меня. Несколько секунд спустя приступ прекратился – по лбу стекал горячий пот, меня трясло и колотило – но не успел я отдышаться, как он вернулся с новой силой. Судороги били меня, то ослабевая, то снова набирая силу.

И вдруг, неожиданно, я понял, что стало их причиной. Яркая картина встала перед моими глазами... "Звездная пыль"... Ужасный наркотик. Можно было надеяться, что не подсядешь после первой дозы – но смешно рассчитывать на что-то после второй... а ведь я даже не задумывался над этим, когда вдыхал белый порошок...

Что ж, пришло возмездие.

Очередной спазм скрутил меня, из горла вырвался сдавленный хрип. Наверное, сейчас я представлял из себя ужасное зрелище...

Пыль... Нужна "звездная пыль"...

Но ведь... нет, неужели она закончилась?.. Вся она просыпалась на стол... нет!..

И вдруг, память подкинула мне нужное воспоминание... было два мешочка. Один рассыпался, второй... Сумка!

Я свалился с кровати и на ощупь – глаза закрывала кровавая пелена – пополз к сумке, отдыхая каждые несколько секунд. Вот, вот она... "Звездная пыль"...

Мешочек... Завязка... фиг развяжешь, руки не слушаются.

Дрожащими пальцами я взял маленькую щепотку и положил под язык, ощутив неприятный горьковатый вкус наркотика.

В ту же секунду все прояснилось – я сидел на дощатом полу, волосы промокли насквозь. Ломка прекратилась.

– Попался на крючок... – проговорил я.

В мешочке оставалось довольно много, при разумной экономии хватит на пару месяцев... А вот что будет потом, ты подумал, наркоман? Если, конечно, будет у тебя это "потом". "Мистик подох от передоза" (и плевать всем, что ты не мистик). Замечательно. Мистики скажут тебе большое спасибо за такую рекламу.

Я попробовал встать, и это, не без труда, но удалось. Хреново... А вот если еще щепоточку, совсем хорошо будет...

Стоп!

Я с удивлением понял, что просто жажду взять еще щепотку. Хитры же мастера-алхимики, но хрен вам.

А все же хорошо бы...

– Нет-нет-нет! – вслух закричал я, завязывая мешочек и закидывая в сумку – от греха подальше.

Одевшись, я выскочил на свежий воздух, в надежде, что станет легче. Я угадал, холодный ветер освежил мой рассудок и тело, мысли успокоились.

Клятая "пыль" цепко держит меня... Плохо. Надо лечиться... А ты думаешь, это лечится? Не стоит заниматься самооправданием – какая разница, был ли у тебя выбор...

Несколько раз я глубоко вдохнул и выдохнул. Медленно-медленно организм приходил в норму.

– Предсказатель! – окликнул меня проходящий мимо охотник, с длинными волосами, заплетенными в косу. Лицо его я не узнавал, но это неудивительно. – Ужасно выглядишь...

Предсказателем меня теперь все тут называют. Вейст – трепло...

– Слышал новость? – спросил охотник. – У нас гости.

– Еще один романтик?

– Не... романтики никогда сами не приходят. Как и ты, с торгашами ездят. Посланец Святой инквизиции. Слышал?

Я улыбнулся краем губ. Что тут искать инквизитору? Надеюсь, это не за мной.

– Он говорил, зачем приехал?

– Спроси у него.

– Попробую.

Посмотрим на этого рыцаря... На самом деле, про инквизицию я много слышал, но вживую инквизиторов никогда не видел – если только не считать старого убийцы.

Я снял с крюка деревянный ковш и окунул его в железную бочку у крыльца, разламывая тонкий ледок на поверхности воды.

Холодная вода оказалась замечательным лекарством. Единственный глоток ее обжег горло и вымыл из моего тела последние следы лихорадки, а душу наполнил спокойствием...

***

...Инквизитор стоял у ворот, привязывал белого коня, односложно отвечая на вопросы стража (не Вейста, конечно же, а еще одного незнакомого мне парня – дежурят на воротах охотники поочередно).

– Я ненадолго. Не беспокойтесь, – донеслось до меня.

– Да мне-то что. Главное, покой не нарушай... О! – воскликнул охотник, завидев меня. – Флей! Познакомься.

В облике инквизитора было много необычных черт, даже мой неопытный взгляд отмечал их. Вместо классических инкрустированных доспехов на мужчине была теплая мантия; при нем к тому же не было никакого оружия, и это действительно настораживало. Впрочем, знаки, обозначающие принадлежность к этой официальной секте, были на месте.

– Флей.

– Аркаран. Паладин святой Инквизиции.

Акцент его, резкий, гортанный, выдавал горца, а в лице, сплющенном, с коротко остриженными волосами, скользило что-то звериное.

– И что же нужно инквизиции здесь? – без предисловий спросил я.

Аркарана не удивил вопрос.

– Ты должен знать, чем занимается наш орден. Мы стремимся к полной победе Света. С этой целью...

– ...уничтожаете все проявления тьмы, в том числе колдунов, и так далее, – закончил я с иронией. – А правда, что инквизиция почему-то обозлилась на мистиков?

– У тебя неверные сведения, – не теряя достоинства, ответил паладин. – Про мистиков я вообще ничего не знаю, а светлая магия уже давно разрешена... да я и сам этим занимаюсь.

Так вот почему он без оружия... Машинально я прищурил глаза и всмотрелся в ауру паладина. Ух ты... парень и правда волшебник, но слабый... способностей у него кот наплакал – а вот естественное биополе... странно мощное, и объяснить это иначе как невероятно здоровым организмом я не могу. Не хотел бы я сойтись с ним в испытании воли...

Я открыл глаза и вернулся в реальность. Вряд ли собеседник что-нибудь заметил.

Хотелось съязвить о принципе разделении магии на белую и черную, но я сдержался и вместо этого уточнил:

– Ты не ответил на прямой вопрос. С какой стати инквизиция решила посетить охотничий поселок? Давай отбросим смехотворные предположения, что ты здесь как частное лицо.

– А между тем...

– А между тем, я не понимаю, зачем ты пытаешься меня обмануть.

– Ну хорошо. Ты угадал... Я здесь действительно как представитель Инквизиции. До нас дошла информация о появлении в этом поселении ликантропа, – инквизитор резко остановился, видимо, сам не понимаю причины этой откровенности. Однако мне хватило и уже сказанного. Ликантропами – как я помню – эти умники называют оборотней... Узнали, послали инквизитора... Что ж, пусть ищет. Ко мне это, хвала эфиру, отношения не имеет.

– Предсказатель! – окликнул меня страж, до сих пор не принимавший участия в разговоре. – Кажется, свободное место есть только у тебя. Ты уж извини.

– Да ничего... – я стряхнул с волос снежинки и обратился к паладину. – Устраивает?

– Полнолуние этой ночью, за полчаса до полуночи, и следующей... – произнес Аркаран, ни к кому конкретно не обращаясь. – Зверь, вероятно, проявит себя сегодня же. Надо выспаться, я всю эту ночь ехал, и к бою надо быть свежим...

– Не уверен я, что охотники будут рады... – очень тихо сказал я, и закончил нормальным тоном:

– Налево от ворот, потом прямо, дом с жестяной бочкой для воды у крыльца. Там три кровати, выбирай любую.

Он кивнул и направился в указанном направлении.

– Что он тебе сказал? – спросил охотник, когда инквизитор отошел на приличное расстояние.

Я задумался. Паладин явно не хотел рассказывать о своей цели, только мое давление вынудило его... Если о ней узнают охотники, а, в частности, и сам оборотень... последствия предугадать нетрудно. Сложный выбор... С одной стороны, я не слишком симпатизировал инквизиции, с другой... оборотней-вегетарианцев точно не бывает.

– Ничего интересного, – произнес я наконец. Будь что будет, это не мое дело.

XVII.

– Он меня нервирует... – эльф, обычно красноречивый, сейчас был очень краток.

– Эс, что я могу поделать?.. – я пожал плечами. – С какой стати тебе бояться инквизиции?

Эльф едва-едва усмехнулся, и снова нахмурился.

– Ко мне он прикопается разве что из-за чернокнижия... Но я еще не знал случая, когда инквизитор не оставлял за собой парочки трупов. Ты не знаешь, что он тут ищет?

Я опять на секунду задумался, но все же соврал:

– Не знаю. Наверное, как и все они, искореняет тьму.

– Слишком расплывчатое понятие... – покачал головой Эстелиар.

– Да не беспокойся. Будь уверен, если тебя в чем-нибудь обвинят, и я, и все мы вступимся, – совершенно честно сказал я.

– Не за себя беспокоюсь...

– А за кого?

– Не важно... за всех.

Я почувствовал очень серьезную недосказанность в его словах, но допытываться, как и лезть в голову, не стал. Пожалуй, это и в самом деле не важно.

Эстелиар не слишком похож на оборотня, хотя... до полнолуния никто похож не будет.

Я попрощался. Эльф механически кивнул и остался сидеть у костра, погруженный в мысли. Он был уже не первым в этом поселении, кого беспокоил приход Аркарана, но при мне еще никто из охотников так об этом не переживал.

Я совершенно забыл о важной детали: эльфы и в самом деле не слишком эмоциональны, и там, где Эстелиар сильно нервничает, человек бы уже давно лез на стену. Позабыв про это, я сильно преуменьшил то, насколько прибытие паладина задевает эльфа.

Все же в голове моей металась мысль, правильно ли я поступил, умолчав о вытянутых из инквизитора сведениях – быть может, стоило просто выгнать его взашей? Охотники были мне почти что друзьями, вот только... не слишком я оригинален во взглядах на ликантропию...

Я не знал, как поступить. Еще меньше я понимал, почему сложившаяся ситуация меня волнует...

Я бродил между домами и размышлял. Мысли мои неожиданно вернулись к утренней ломке. Неужели это действительно произошло?

Тоскливая обреченность захлестнула меня. Утром я отгонял от себя печальные мысли, сейчас же они взяли верх. Жить от дозы до дозы, страдать каждые несколько дней... мне предстоит это испытать. Если бы только существовала возможность излечиться от проклятой зависимости...

С невеселыми мыслями я направился к дому... хотя был только ранний вечер, солнце уже зашло, и спать почему-то хотелось неимоверно.

Распахнув дверь, я не удержался от вздоха огорчения. В доме стояло три кровати, но Аркаран умудрился выбрать именно ту, на которой всю неделю спал я. Вина, конечно, моя – надо было указать конкретнее – но все равно было непросто заставить себя, вместо того чтобы спихнуть паладина на пол, застелить соседнюю...

***

Ненавижу!

Ненавижу этот сон!

Такой ненависти я не испытывал даже когда Дион захапал мои деньги. Так ругаться мне не хотелось ни до, ни после.

Я стоял на мощеной дороге, у одинокой хижины с соломенной крышей. Все вокруг застилал туман.

Как это назвать?!

Несколько минут я потратил на демонстрацию пустоте своих познаний в народном языке, потом, наконец, решил поразмыслить конструктивно. Вопрос был всего один: почему я тут? – и ответа на него не было...

Рассчитывая прекратить сон, я больно ущипнул себя. Безрезультатно. Сон держал меня крепко...

У меня три варианта. Первый – дорога в туман. Очевидно, там опять будет зверь, и все пойдет по второму кругу. Второй путь – на холм. Но там я уже был. Третий путь – внутрь дома. Только дом закрыт...

Я подергал ручку двери. Действительно, закрыто. Задумавшись, я инстинктивно положил руку на рукоять меча... очень помогает сосредоточиться... Рукоять меча... Рукоять меча? Меча?.. Идио-от!!!

Я истерически захохотал. Дверь деревянная, хлипкая, ногой пробить можно – а ты с мечом ходишь, и гадаешь, как пройти!

Мгновение – и меч в руках. Первый же удар пробил старые доски насквозь, щепки так и брызнули во все стороны. После четвертого называть получившуюся конструкцию дверью было бы смешно. Я с победным видом перешагнул одной ногой через обломки... и замер с раскрытым ртом, когда увидел, что находится внутри дома.

Увиденное мной не имело ничего общего со знакомым интерьером... Огромные, до небес, деревья с густыми кронами, где-то наверху – свет, но странный, не дневной, а красноватый, как от заходящего солнца. Высоко-высоко пролетела птица, до меня донесся пронзительный крик.

Я, ошеломленный, отшатнулся от проема. По дому снаружи никак нельзя было решить, что он содержит в себе такое огромное пространство... Впрочем, это ведь сон... Странный, очень странный, но сон.

Я стоял у грани двух миров, и никак не мог решиться войти... А лес манил... Дикий, загадочный... Будто какой-то внутренний голос подталкивал меня, чуть не крича: "Тебе туда, туда!".

Ну, ведь во сне я ничем не рискую? Тогда вперед!

И я вошел. Не было ни звука, ни малейшего знака, но я, звериным чутьем ощутив что-то за спиной, обернулся. Дверь пропала. Со всех сторон простирался лес. Странный, сюрреалистический...

Нет, исчезновение прохода меня не удивило, и, тем более, не огорчило. Скорее, обрадовало – так набил мне оскомину серый туманный пейзаж... А здесь, пожалуй, даже красиво...

Темно-зеленый лист одного из высоких деревьев, кружась, спланировал прямо мне в руку. По форме он напоминал лист плюща, треугольный с вырезами, но казался более плотным... В этих странных сумерках было трудно рассмотреть его как следует.

Вся земля была усыпана такими листьями, почему-то тоже зелеными и свежими. При каждом моем шаге они разлетались по сторонам с тихим шелестом.

Этот лес был несравнимо более реальным, чем любой другой элемент моего сна: эти листья под ногами, мох и грибы на деревьях... Из-под листьев кое-где выглядывали кустики папоротников и зеленые метелки хвощей – оно и понятно, тенелюбивым растениям наверняка живется здесь привольно.

Я шел по лесу, разглядывая деревья и размышляя, как вдруг в глазах потемнело...

Я сел на кровати, сбросив одеяло. До моего слуха донесся хлопок входной двери, поток холодного воздуха заставил меня съежиться. Ощупью я нашел лампу, и, не заморачиваясь поисками огнива, поджег ее собственной энергией. Кровать рядом была пуста. Инквизитор ушел, случайно разбудив при этом меня.

Спать расхотелось, и я решил прогуляться. После теплой постели воздух казался ледяным, и я стал облачаться как можно быстрее, чтобы не потерять тепла.

Меч, на всякий случай, я одел, а вот сумку оставил в хижине.

На улице оказалось тепло и снежно, из-за гор выглядывал край полной луны, огромной и белой. Я подставил лицо потоку снежинок, и сейчас это отчего-то доставляло удовольствие. Аркарана поблизости я не видел... Наверное, ищет зверя снаружи.

Не могу сказать, что именно подвигло меня выйти за ворота. Едва ли – интерес к работе инквизитора, скорее, причиной послужило очарование зимней сказки...

Приблизившись к воротам, я поприветствовал охотника в сторожке. Тот поднял голову, оказавшись Эстелиаром. Что ж, по крайней мере, теперь я знаю, что оборотень – точно не он.

– Привет, – улыбнулся он. – Ты куда?

– Прогуляться хочется.

Эльф приподнял брови, левое ухо чуть дернулось.

– Не замечал за тобой любви к прогулкам по ночам... – произнес он более холодным тоном.

– Сам не знаю, чего мне так не спится...

– Ну-ну...

Мысли эльфа были исполнены недоверия. Ого, да он меня подозревает!

– Ты почему такой подозрительный?

Охотник неопределенно махнул рукой.

– Ощущение такое, будто я не первый хочу выйти... – пустил пробный шар я.

– Первый, первый.

Врет ведь, собака... Что с ним, вообще, случилось? Нервное напряжение такое, что до мыслей фиг доберешься...

– Ладно, Эс. Засов открой.

– Гуляка... Кстати, с наступающим тебя.

– Что?

– Ты не знаешь? Сегодня Солнцестояние, через час начнется новый год по нашему календарю. Редкое совпадение, полнолуние и Солнцестояние...

Плетет, плетет собака... Химера тебя подери, эльф... как же у тебя мысли спутаны. Впрочем, плюну. Не мне лезть в разборки вервольфов с инквизицией.

***

...Заснеженный лес был воистину прекрасен. Предметы в свете луны отбрасывали неровные, зыбкие тени. Блики от снега и льда еще больше искажали их контуры, превращая обыкновенный лес в диковинный театр теней.

Ступая по твердому снегу, лишь изредка проваливаясь, я далеко ушел от поселения. Луна уже почти полностью вышла из-за горизонта...

– Надо возвращаться, – сказал я себе, и уже развернулся, готовый возвращаться по собственным следам, когда...

Человеческий вопль, полный боли, столь ужасный, будто несчастного живьем рвут на части, прорвал тишину леса. И вдруг я понял, что так оно и есть.

Инквизитор недооценил противника.

Разумнее всего было бы просто уйти не оглядываясь. Но неужели можно в такой ситуации поступать разумно?!

Я побежал сквозь лес, раздирая горло холодным воздухом, в ту сторону, откуда раздался вопль. Впереди было что-то, напоминающее небольшой холм, я пробежал мимо него... И в этот момент холм повернулся.

И я понял, что убит.

Холмик оказался гораздо меньше, чем я думал. С меня ростом, в длину чуть больше. Вот только стоял он на четырех ногах, весь был покрыт жесткой щетиной, и вообще, это был никакой не холм, а огромных размеров кабан, с ужасающей клыкастой харей... окровавленной харей.

В один миг все детали мозаики сложились воедино. Паладин и в самом деле недооценил противника... наверняка, как и я, он подсознательно ожидал встретить обычного волкулака. Передо мной же стоял тот самый зверь, в существование которого я не верил абсолютно. Кабан-оборотень. Огромных размеров.

И я уже понимал, что справиться с таким титаном нереально, но был готов биться до последнего... Как вдруг понял, что свинья не нападает.

Кабан стоял и разглядывал меня, не выказывая никакой агрессии. Удивленный, я нырнул мыслью в астрал, разглядел ауру чудовища... И, ошеломленный, открыл глаза.

– Ар-ка-ран? – произнес я по слогам. Да, это был он. Инквизитор. В облике свиньи... Но кто тогда кричал?

Оборотень отошел на несколько шагов, открывая моему взгляду труп... Эльфа. Нижняя половина тела была зверски оторвана, снег вокруг покраснел от крови. Меня едва не вырвало от мерзкой картины...

Вдруг я узнал черты лица. Алариен? Зачем он пошел в лес? Почему инквизитор убил его? Как вообще оборотень стал инквизитором? Миллион вопросов вертелся в моей голове.

– Аркаран! Объяснись! Что происходит? Как ты смеешь убивать людей?!

Я не ожидал, что свинья сможет мне ответить, но оборотень открыл пасть... и я расслышал слова. Невнятные, перемежающиеся с хрюканьем и всхрапами – но все же человеческие слова.

– Он... не более человек... чем я.

Меня возмутил столь циничный ответ.

– Какая разница, человек он или эльф?! – завопил я. – Прекрати издеваться!

– Он такой же... эльф... как я... присмотрись.

На что он намекает?

Меня передернуло от омерзения, но все же я присмотрелся к мертвому телу.

– Руки... – сказал оборотень. – Уши.

И с этими словами я понял все. Вместо изящных эльфийских рук у трупа были заросшие шерстью когтистые лапы. Уши тоже куда больше напоминал звериные, чем эльфийские... лицо, искаженное судорогой предсмертной боли, еще хранило черты охотника, но из-за губ выглядывали звериные клыки.

– Он тоже оборотень... – произнес я шепотом. Все мои чувства были в страшном смятении.

– Просто... я успел раньше.

– Но почему, ты, оборотень, убиваешь...

– Позже... отойди... – проговорил кабан.

– Не понял.

– Я голоден.

– Ты собираешься его съесть?!

– И не пробуй меня остановить.

***

– Трус! – вопила моя гордость.

– Подлец! – вторила ей совесть.

Я сидел на камне в паре десятков шагов от места смерти эльфа и терзался. Совесть требовала мести, разум обращал внимание на то, что кабану я на один зуб... клык.

– Флей, – услышал я голос инквизитора. – Извини.

– Ты мне отвратителен... – ответил я. – Я едва сдерживаюсь от того, чтобы тебя убить... Погоди!

Я резко обернулся. Паладин стоял передо мной в человеческом облике. Яркая луна светила с небес...

– Почему ты не кабан?..

– Я...

– Предатель! – раздалось за моей спиной.

Из леса вышел Эстелиар, а с ним – еще двое охотников. И в глазах их я прочел приговор...

XVIII.

– Предатель! – повторил Эстелиар, указывая на Флея.

Флей, ощутив, что инквизитор готовится что-то сколдовать, прошипел сквозь зубы:

– Только попробуй, гад, – и обратился к эльфу. – Эс, я здесь ни при чем.

– А зачем ты вышел?

– Это было моей ошибкой.

– Ошибкой? А может, и с этим ты встретился по ошибке?

Охотники за спиной эльфа молчали, только один из них снял со спины самострел и стал не торопясь натягивать тетиву, а второй оперся о палицу... это красноречивее любых слов разъясняло их намерения.

– Да. Это случайность.

– Знаешь, что, предсказатель... – эльф сощурил красивые глаза. – Не стоит пудрить мне мозги. Ты убил Лара... или помогал его убить. Это не важно. В любом случае ты заслуживаешь смерти... Как и ты, рыцарь вшивый.

– Гидеон... тьфу! Эс, я хотел помочь ему, но он был уже мертв, когда я пришел.

– Почему ты не отомстил? – с холодным презрением в глазах поинтересовался солнечный. – Может, потому что тебе не важна жизнь друга? А знаешь ли ты, что это еще хуже?

– Почему?

– Спросишь у Лара на том свете! – отрезал эльф.

Парень с дубиной сделал шаг вперед, второй вложил стрелу в арбалет, Эстелиар сложил пальцы в какой-то знак.

– Не смей колдовать!!! – рявкнул Флей на Аркарана, пользуясь последними секундами перед боем. – Сваливай отсюда!

Нет, Флею была совершенно безразлична жизнь кабана-оборотня, убивающего своих же. Ему были дороги жизни охотников, собравшихся по дурости казнить невинного, а от ненормального паладина он ожидал чего угодно.

Охотник прицелился из арбалета, готовясь нажать на спуск, но Флей, не желая быть подстреленным, скользнул за деревья. Инквизитор последовал его примеру. Луна, по невероятной удаче, всегда преследующей достойных, зашла за облако, и лес погрузился в непроглядную тьму. Эстелиар выругался и применил простейшее осветительное заклинание, однако Флея не увидел, тем более что из-за волнения заклинание получилось слабым.

Так бы он и ушел, если бы Аркаран послушал мудрого совета и свалил куда подальше, однако же он предпочел вступить в схватку, и, даром, что маг никудышный, швырнуть в эльфа пару огненных шариков.

Для опытного волшебника такие заклинания – мелочь, не стоящая внимания: шарики погасли на магическом щите, не долетев до эльфа где-то фута. Однако Аркаран этим действием выдал свое, и, по удивительному совпадению, Флея, местонахождение, которое спустя миг было щедро обстреляно разнообразными боевыми заклинаниями.

...Когда эльф практически полностью вымотался магически, наступила блаженная тишина. Тихо догорали две березы, тихо стояли, склонив головы перед величием магии, охотники... Казалось, что оба предателя прожарились насквозь, не успев даже пискнуть.

Эстелиар вдруг схватился за голову и упал на землю. Охотники последовали за ним.

Флей поднялся с земли и сделал глубокий вдох. Заклинания он частично погасил, так что не пострадал ничуть. Всех троих он вырубил ненадолго, но уйти можно успеть.

– Поднимайся, свинья... – он пнул лежащего рядом паладина. Магия магией, но сейчас начнет жечь уже настоящее пламя. – Идем. Где там твоя лошадь?

***

...Я обтер меч о снег и положил в ножны. За все ошибки нужно расплачиваться... и быть готовым отвечать за все свои решения.

***

Паладин рассказал мне все.

Однажды в его дверь постучался странник... нетрудно догадаться, кем он оказался – в эту же ночь всей его семьи не стало, а Аркарана, тогда еще совсем ребенка, он решил оставить в живых и вырастить как сына.

Это стало последней ошибкой оборотня... Следующей же ночью ребенок зарезал мирно спящего вервольфа.

Да. Именно вервольфа. Как ни странно, но укусивший Аркарана оборотень был вполне классическим. Ликантропия же у парня принципиально отличалась от обычной: вместо волка он становился кабаном... хищным кабаном огромных размеров, чему я и сам стал свидетелем. Вторая же особенность и заставила меня принять окончательное решение.

Нормальный оборотень принимает человеческий облик, когда оканчивается полнолуние. Кабану же, для того, чтобы выбраться из проклятой шкуры, требовалось убить и съесть одного разумного...

Это отличие не позволяло ему просто прятаться, и, естественно, он быстро попал в руки Инквизиции – где продал сородичей за свою жизнь...

***

– Покойся с миром, оборотень... – произнес я, в последний раз глядя на обезглавленное тело паладина. – На твоих руках кровь, и желудок твой стал могилой для десятков подобных тебе... Да будет земля тебе пухом, предавший сам себя...

Я уже сделал неправильный выбор, когда помог инквизитору... теперь я исправил свою ошибку, хоть отчасти. На душе оставалась горечь... нет, я не сомневался в том, что сделал единственно верное решение – я просто был подавлен.

Быть может, стоит вернуться к охотникам? Только вот я прекрасно знаю, что мне скажут. "Почему ты молчал раньше?" – спросят меня. – "Почему ты допустил гибель Алариена?" – и у меня не будет ответа.

Если, конечно, меня не линчуют там же. Эстелиар уже наверняка вернулся... не знаю, поверил ли он в мою смерть – но объясниться он не даст мне в любом случае.

Не говоря уж о муках совести...

Я сплюнул и пошел к тракту, точнее, жалкому его подобию, занесенному снегом, но хоть немного проходимому по сравнению с лесом. Было не слишком холодно, даже кожу не стягивало, и я надеялся встретить кого-нибудь раньше, чем замерзну.

Все мои вещи, за исключением меча, остались у охотников, и возвращаться за ними, по уже описанным причинам, мне не хотелось.

Вот и дорога. На удачу, я вышел прямо на перекресток двух путей – из Нефрисса в столицу и дороги к оставленному мной поселку. Хотел было свериться с купленной картой, но, крепко выругавшись, вспомнил, что и она осталась в сумке. На указателе значилось:

– Нефрисс – 20 миль.

– Охотничий поселок – меньше мили.

– Киарус – 400 миль.

Чуть ниже висела металлическая, чуть тронутая ржавчиной пластинка с выбитой рекламой какого-то трактира. Если верить надписи, это заведение располагалось не более чем в двух милях в сторону Киаруса, официальной столицы Лоранда.

Ближе ничего не было. Трактир – это неплохо, вот только...

Еще одно проклятие слетело с моих губ. Охотники, благодаря мне, разбогатели почти на пятьдесят тысяч лир. У меня же в карманах не осталось ни одной монеты – в поселке я быстро отвык брать с собой деньги.

Будь я менестрелем, наверняка смог бы раздобыть достаточно денег прямо на месте, ну или, по крайней мере, получить комнату ненадолго. Однако единственное, что я мог бы продемонстрировать публично – телепатия, гипноз и все такого рода, однако сейчас этим уже мало кого можно впечатлить. Колдуны, мистики, да еще встречаются просто телепаты – от рождения.

Впрочем... убедить владельца трактира дать мне комнату я, вероятно, смогу... погреться меня точно пустят, не звери же.

Неожиданно стало холоднее, снегопад усилился. Нужно быстрее добраться до трактира, а то еще обморожусь.

Тракт был трудноразличим среди снежных полей, я мог ориентироваться только по едва заметному следу полозьев – путешественники уже перешли на зимние виды транспорта – медленно, но верно тоже скрывающемуся под слоем снежинок.

Плохо... Я побежал как можно быстрее, однако скоро остановился, задыхаясь. Очень холодно. И вьюга все сильнее, уже ничего не видно, только луна с небес светит... Я поднял воротник плаща и надвинул капюшон, защищаясь от мерзких, холодных и колючих снежинок.

Нужно идти... Каждый шаг давался тяжелее предыдущего: ноги глубоко увязали в снегу, даже... о нет...

Следы от саней исчезли. Я остался один в чистом снежном поле, и не видел вокруг ничего – все скрывала от меня снежная пелена, почти как во сне. Вот только во сне я не замерзал все сильнее с каждой секундой.

В надежде непонятно на что, я закрыл глаза... никого живого... ничего, что могло бы помочь мне... только вот...

Передо мной виднелись следы – не физические, конечно, эфирные... На дороге осталась частица энергии того, кто прошел по ней... кого-то живого, и более того – разумного, кто так же, как и я, искал путь к другим живым, быть может, час назад, быть может, день...

Обычно, среди множества пересекающихся полей, облаков мыслей, эмоций, такие слабые эманации незаметны, но сейчас, ночью, в глуши, их слабого свечения ничто не заглушало.

Я знал, что это правильный путь, и, не открывая глаз, зашагал по следам. Ветер дул мне в лицо, но я шел, не сгибаясь – у меня была цель, и путь...

Но, только я прошел несколько десятков шагов, следы исчезли. Они закончились совершенно неожиданно... В астрале, под землей что-то слегка пульсировало, но откуда, и что это может быть? Для "места силы" слишком слабо... Но какая разница?

Не важно, что это. Нужно решить, куда двигаться... нужно решить...

Я открыл глаза – вокруг уже была непроглядная темень, даже луну было уже не разглядеть сквозь круговерть снежинок... А еще, я очень устал...

Надо отдохнуть... нет, надо двигаться! Иначе замерзну... Сил нет двигаться...

"Отдохну минутку", – решил я. Всего одну минуту, а потом... а что потом?

Я присел на корточки и разгреб руками снег... Сразу стало теплее, ледяной ветер прекратился...

Чтобы согреться, я сжался как можно плотнее... холод вдруг отступил...

"Надо уже подниматься", – вспомнил я. Но сил подниматься уже не осталось... посидим... отдохнем... согреемся...

Теплая волна уносила мое сознание прочь, и я сопротивлялся как мог, но сил не хватало даже не мысли...

И забытье накрыло меня...

XIX.

...Все размыто, нечетко... Будто под водой... Как сквозь мутное стекло, виден странный лес... В голове что-то звенит...

Что со мной? Не могу понять... и почему так холодно?.. Флей, рви тебя химера... ты забыл?

Ты замерзаешь!

Проснуться, встать! Бороться! Флей!

Я попытался пошевелиться – движения были странно замедленными... И уж наверняка в настоящем мире я не пошевелил даже пальцем.

Надо очнуться, пока я не замерз окончательно!

Собрав всю свою волю, я рванулся... Кажется, путы чуть отпустили меня, сознание прояснилось, я двигался нормально, но... Сон не отпускал.

С остервенением я стал себя щипать и хлопать по щекам. Бесполезно. Начал биться головой об землю. В волосы набился песок, а в реальности, тем временем, с каждой секундой я приближался к смерти...

– Ненавижу! – выкрикнул я, вытащил меч и яростно рубанул ствол ближайшего дерева. Щепки полетели во все стороны, из раны потек древесный сок, зеленоватый, полупрозрачный, с отвратительным запахом.

Еще что-то проорав, я продолжил издеваться над несчастным деревом. Меч и не думал терять остроту, только вот во сне это ровным счетом ничего не меняло. И, в первую очередь, ничуть не помогало закончить сон. И не могло помочь... куда уж там, если даже дерево всерьез не пострадало...