Текст книги "Цвет сверхдержавы - красный 2 Место под Солнцем(СИ)"

Автор книги: Симонов Сергей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 84 страниц)

На заседании Президиума, заслушав проект Постановления, Никита Сергеевич сказал:

– Считаю это решение преждевременным и недостаточно обоснованным. Мы тут дружно готовимся к атомной войне с США, но при этом забываем о том, что нам необходимо защищать зоны наших интересов и наших союзников. И не обязательно локальный конфликт перерастёт в ядерный. Штурмовая авиация в локальных конфликтах будет незаменима. Нам, напротив, надо этот вид авиации развивать. Тем более, что в Великую Отечественную штурмовики показали себя просто замечательно. У нас сейчас новые штурмовики разрабатываются?

– Так точно. Сергей Владимирович Ильюшин сейчас готовит к серийному выпуску свой Ил-40, – маршал Жуков слегка замялся. – Правда... мы думали, что этот проект придётся отменять... В связи с предлагаемым решением. Уже и проект постановления написали... (К апрелю 1956 г была выпущена установочная серия из 5 штурмовиков Ил-40П на заводе № 168 в Ростове. http://www.airwar.ru/enc/attack/il40.html 13 апреля 1956 г вышло постановление о снятии Ил-40 с серийного производства и прекращении всех работ по самолёту, а 20 апреля 1956 г – постановление о расформировании штурмовой авиации.)

– Преждевременно, – нахмурился Хрущёв.

– Так... Вы же сами в своё время высказывались, что штурмовая авиация в нынешний век ракетно-ядерного оружия устарела...

– Мало ли о чём я в своё время высказывался! – буркнул Никита Сергеевич. – Я что, папа римский? Ошибиться не могу? С тех пор поступили новые данные, обстановка изменилась... Короче, никаких расформирований! Пусть Ильюшин свой штурмовик пускает в серию и совершенствует.

В результате расформирование штурмовой авиации было признано нецелесообразным. В Ростове развернулось серийное производство Ил-40. Самолёт был показан руководству страны на авиапразднике в июне 1956 г и получил заслуженно высокую оценку.

6. Визит в Великобританию

14 марта отправился в заграничную поездку в Англию министр электроэнергетики Георгий Максимилианович Маленков. Хотя из Президиума ЦК его выставили, Маленков абсолютно не унывал, и должностью министра электроэнергетики казался вполне доволен. В конце концов, это не послом в Монголию уехать.

Визит Маленкова был связан не только с ознакомлением с британской энергетикой. В прошлом году в Женеве Хрущёв принял приглашение британского правительства посетить Великобританию с официальным визитом. Это должен был стать первый визит Никиты Сергеевича в капиталистическую страну. Поэтому он предварительно заслал Маленкова «в разведку» – выяснить обстановку, а заодно и посмотреть, как его примут.

Британские официальные лица и пресса проявляли к Маленкову особое внимание, пытаясь выяснить через него скрытый политический расклад в Кремле. В конце концов, Маленков ещё недавно был главой советского правительства, и теперь, «в жесткой схватке проигравший Хрущёву очередной раунд в кремлевской борьбе за власть», как писали британские газеты, он был особенно интересен для Запада.

Визит Маленкова оказался очень успешным. Интерес к нему был велик с самого начала – с момента прилёта советской делегации на новейшем реактивном пассажирском лайнере Ту-104.

В 1956 году вся пассажирская авиация была ещё поршневой. Единственный на Западе реактивный пассажирский самолёт – английская «Комета-4» – в это время не летал. После нескольких катастроф полёты были приостановлены. И тут в лондонском аэропорту приземляется советский реактивный лайнер, к тому же явный родственник среднего бомбардировщика. Первые два-три дня Ту-104 был более популярен в Англии, чем Маленков.

Советская делегация посетила центр ядерных исследований в Харуэлле, а также осмотрела строящиеся атомные электростанции. Особо отмечалось, что мощность этих электростанций значительно превосходит нашу Обнинскую. Это были уже промышленные станции, тогда как Обнинская была ещё полуэкспериментальной.

Вернувшись в Москву, Маленков поспешил на доклад к Хрущёву на дачу. Они долго гуляли по уже очистившимся от снега дорожкам, Маленков рассказывал, как их хорошо встретили, подтвердил, что Хрущёва в Англии ожидает вполне тёплый приём и со стороны руководства, и простых британцев.

Это была крайне важная информация – если бы приём, оказанный Маленкову, оказался более холодным, Хрущёв готов был отказаться от визита.

Для согласования вопросов обеспечения безопасности в ходе визита в Лондон предварительно полетел Иван Александрович Серов. И тут возникла неожиданная проблема. Серова в аэропорту встретили пикетчики, протестовавшие против его пребывания в Англии. Основным обвинением была депортация кавказских народов во время войны. Такого приёма наше руководство не ожидало. Хрущёв приказал Серову как можно быстрее улаживать дела и возвращаться.

По возвращении Серов во всех подробностях доложил Никите Сергеевичу о возникших проблемах. Он привёз газеты с огромными заголовками и фотографиями демонстрантов, показал Первому секретарю.

— Придется вам не ехать, — сказал Хрущёв, просмотрев английские газеты, — думаю, что с безопасностью англичане и сами неплохо справятся. Опыт у них богатый. Если же что и замыслят, вы все равно помешать не сможете.

При подготовке визита встал вопрос, каким транспортом отправляться в Англию. Лететь на непрезентабельном Ил-12 Хрущёв не хотел, а туполевский Ту-104 ещё не прошёл все испытания. Хотя сам Туполев в своём самолёте был полностью уверен, но для перелёта правительственной делегации рекомендовал пока что использовать что-то другое.

Никита Сергеевич выбрал морское путешествие. Для визита был выбран новейший крейсер «Орджоникидзе» проекта 68-бис.

В состав делегации, помимо Хрущёва и Косыгина (в реальной истории – Булганина) вошли также министр иностранных дел Шепилов, его 1-й заместитель Андрей Андреевич Громыко, который в 1952-53 гг был послом СССР в Великобритании и хорошо знал местные условия.

Довольно неожиданно для всех Хрущёв решил взять в поездку министра торговли Дмитрия Васильевича Павлова. (АИ)

Также Никита Сергеевич решил включить в состав делегации Андрея Николаевича Туполева и Игоря Васильевича Курчатова. Это решение он принял в связи с оглушительным успехом Ту-104 за рубежом. По его замыслу, Туполев и Курчатов олицетворяли собой обновлённый Советский Союз, идущий в будущее на острие научно-технического прогресса.

Туполев практически всегда выезжал за границу с женой. На этот раз она не смогла поехать по причине плохого самочувствия. Поскольку Туполев был уже в преклонном возрасте, ехать без жены он отказывался. Тогда Хрущёв предложил Андрею Николаевичу взять в поездку его дочь, Юлию Андреевну.

Когда состав делегации обсуждался в Президиуме ЦК, Микоян предложил Никите Сергеевичу взять с собой сына. Косыгин, как официальный глава делегации, поехал с женой, Клавдией Андреевной.

Посольство Великобритании, узнав, что советская делегация отправляется на военном корабле, запросило у нашего МИД согласие отправить на крейсере своего военно-морского атташе. Это предусматривалось дипломатическим протоколом.

Военные моряки пришли в ужас. Крейсер новейший, со всех сторон секретный, а тут придётся брать на борт официального вражеского шпиона. К тому же английский запрос пришёл в последний момент перед отправлением.

Доложили Хрущёву. Никита Сергеевич пожал плечами:

– Ну, раз по протоколу положено – дипломатические нормы нарушать не будем. Но примите меры, чтобы этот шпион не совал нос куда не следует.

Меры приняли. Английского атташе сопровождали наши морские контрразведчики. По дороге его так напоили, что он был погружен на крейсер в бессознательном состоянии и проспал всю дорогу. (Исторический факт)

Делегация отправилась из Москвы 14 апреля поездом до Калининграда, там погрузилась на борт крейсера и уже морским путём 15 апреля отправилась в Англию. Крейсер шёл в сопровождении двух эсминцев: «Смотрящего» и «Совершенного». Командовал отрядом кораблей контр-адмирал Котов.

В пути Хрущёв много общался с Туполевым и Курчатовым. Туполев сумел цифрами убедить Никиту Сергеевича, что в пересчёте на стоимость перевозки одного пассажира реактивные самолёты более экономичны и выгодны, чем поршневые и турбовинтовые, учитывая бОльшую скорость полёта. Хрущёв, впечатлённый зарубежным успехом Ту-104, выслушал доводы Андрея Николаевича с большим интересом.

В свою очередь, Никита Сергеевич намекнул Туполеву на «просчитанный западными аналитиками» будущий прогресс сферы международного туризма, причем основная доля пассажирских перевозок должна была переместиться на воздушный транспорт и роль реактивных самолетов была ключевой в реализации данной тенденции. На тот момент это было далеко не очевидно, на морях еще царили пассажирские лайнеры, очередной из этих фешенебельных гигантов – «Юнайтед Стейс» – только недавно вышел на линии. Расчёты эти, якобы, обнаружил КГБ при анализе западных журналов. Такая легенда не вызывала особых подозрений.

– Неплохо бы нам на этот случай подготовить свой план развития гражданской авиации, – заметил Андрей Николаевич. – Я могу подготовить свои предложения.

– Готовьте, – согласился Хрущёв. – Но надо и Ильюшина подключить, и других конструкторов, и моторостроителей. Давайте как следует подготовимся, а где-нибудь летом соберёмся и всё обсудим.

Туполев также сообщил Хрущёву о переданной Серовым важной информации о причинах возможных катастроф Ту-104. В «той истории» при освоении Ту-104 произошёл ряд аварий и катастроф, причину которых довольно долго не удавалось определить.

– Не знаю уж, откуда Иван Александрович это узнал, – заметил Туполев, – но информация очень интересная и заслуживающая внимания. Мы, конечно, ещё раз её проверим, чтобы быть полностью уверенными, но в любом случае эти сведения крайне важны. Возможно, с их помощью удастся избежать гибели множества людей.

Не менее полезны для Никиты Сергеевича были и беседы с Курчатовым. Его привлекли не только широкий кругозор и научный опыт Игоря Васильевича, но и его умение мыслить на уровне государства. Пообщавшись с Курчатовым несколько дней, Хрущёв предложил ему стать его советником по науке. Несмотря на то, что ему уже помогал академик Келдыш. (Исторический факт)

Игорь Васильевич с готовностью согласился. И тогда Хрущёв открыл ему Тайну.

Разумеется, Никита Сергеевич не брал с собой ноутбук из будущего в зарубежную поездку. Но письмо из 2012 года у него с собой было.

Игорь Васильевич прочёл письмо молча, дважды. Помолчал, потом спросил:

– Это – правда?

– Да, – мрачно ответил Хрущёв.

– Вы не в курсе, сколько мне осталось? – спросил Курчатов.

– Если дело пойдёт так, как там – всего лишь 4 года, – ответил Хрущёв. Солгать Курчатову у него не повернулся язык. – Мне – 15. Поэтому очень вас прошу – берегите себя.

– Из-за чего? Лучевая болезнь? – спросил Курчатов.

– Нет. Сердечный приступ.

– Ясно... Это – лучше. Сердечный приступ можно предупредить. Да и лечить сердце мы уже умеем получше, чем лучевую болезнь, – Курчатов заметно повеселел. – Держитесь, Никита Сергеич, мы с вами ещё поработаем!

Крейсер прибыл в Портсмут, делегация погрузилась в специальный поезд и отправилась в Лондон. Премьер-министр Энтони Иден встречал советскую делегацию на вокзале. По приезде в Лондон разместились в отеле «Кларидж».

На переговорах одной из главных тем были поставки советского оружия в Египет и Йемен. Обратить внимание на арабский мир Хрущёву в 1955 году посоветовал Тито, во время визита нашей правительственной делегации в Югославию. Тогда Тито недавно установил отношения с Насером и тот показался ему перспективной фигурой для сотрудничества. Время показало, что Насер был не совсем подходящей кандидатурой, но на тот момент другого лидера, ориентирующегося на социалистические страны, на арабском политическом горизонте не было.

Англичане были явно недовольны тем, что СССР, пусть и через посредников в лице Чехословакии, начал продавать оружие арабам. Тем более, что и Йемен и Египет как раз пытались освободиться от британского влияния.

В ответ Хрущёв предложил одновременно взять взаимное обязательство не продавать оружие третьим странам. Англичане от прямого ответа уклонились.

Во время визита Хрущёву не раз задавали вопросы о наличии у СССР ракетно-ядерного оружия. Причём спрашивали не только военные специалисты или политики. Во время дипломатического обеда в Чекерсе жена премьер-министра Идена спросила Никиту Сергеевича:

— Какие у вас ракеты? Далеко они могут летать?

— Да, далеко. Наши ракеты не только могут доставать ваши Британские острова, но и дальше полетят, – прямо ответил Хрущёв. – Кстати, знаете, сколько нужно ядерных боеголовок, чтобы уничтожить Великобританию? Примерно 4 или 5 штук.

Премьер-министр Иден при этих словах немного сбледнул с лица. Слова Хрущёва он запомнил на всю жизнь.

Перед поездкой Никита Сергеевич изучил по «документам 2012» её ход и результаты в «той истории». И сделал определённые выводы. Поэтому во время визита он не стал слишком уж сильно нажимать на «ракетную дипломатию», чтобы не создавать в глазах Запада «образ врага» в лице Советского Союза. Наоборот, он, в продолжение политической линии, сформулированной при обсуждении военной доктрины и на съезде, всячески подчёркивал, что СССР желает мирного сосуществования со странами Запада, но при этом готов дать решительный отпор любому агрессору.

20 апреля Хрущёв выступал перед английскими моряками в Королевском морском колледже в Гринвиче. При этом не обошлось без неприятного момента – Первый морской лорд сэр Луис Маунтбэттен отказался встречаться с коммунистами, сославшись на то, что он состоял в родстве с русской царской семьёй, расстрелянной в Свердловске.

Когда Хрущёву передали отказ Маунтбэттена, Никита Сергеевич только хмыкнул и пожал плечами:

– Да и х.. с ним, невелика потеря.

Выступая перед английскими моряками, Никита Сергеевич сказал:

– У каждого государства есть своя сфера жизненных интересов. Есть она и у нашей страны. Её существование закреплено Потсдамскими соглашениями. Вполне возможно, что определённым политическим кругам в Европе и в Америке это не нравится. Ничего страшного, мы это переживём. Как у нас в среднеазиатских республиках говорят: «Собака лает, а караван идёт».

– Если же эти политические круги вознамерятся перейти от слов к делу, они быстро почувствуют, что у Советского Союза достаточно сил, чтобы отстаивать свои интересы по всему миру. Мы предпочитаем торговать с Западом, а не воевать. – заявил далее Хрущёв. – Но если Запад решит нас попугать, или напасть – пусть приготовит запасные штаны!

Затем последовало довольно бурное обсуждение роли военно-морского флота в современной войне. И в этой теме Никита Сергеевич немного изменил акценты своего выступления. Вместо того, чтобы заявлять об устаревании военно-морских сил в целом, и запугивать англичан ракетным оружием, Хрущёв сказал просто:

– Есть страны морские, а есть сухопутные. Для морских стран, таких как Великобритания и США, флот играет определяющую роль в вопросах обороны и обеспечения безопасности судоходства. СССР – страна в большей степени сухопутная. На протяжении нескольких сот лет нам приходилось отражать вражескую агрессию на сухопутных театрах военных действий. Но это не значит, что мы не готовы отразить агрессию с моря. Если какая-нибудь из существующих морских держав захочет попробовать нас на прочность – пусть попробует. Но, когда получит сдачи, пусть пеняет на себя.

Кто-то из английских моряков попытался с ехидцей поддеть Никиту Сергеевича:

– А какими же силами Советский Союз будет отражать гипотетическое нападение морской державы? Авианосцев у вас нет, а в современной войне на море именно они играют решающую роль.

– Вот мы прибыли на крейсере, – ответил Хрущёв. – Наш крейсер современный, хороший, я слышал оценку ваших специалистов. Они высоко оценили наш крейсер. Но… мы можем его продать. Или, скажем, сдать в аренду нашим союзникам.

– Если какая-нибудь морская держава гипотетически к нам сунется, – добавил Никита Сергеевич, – то огребёт она при этом реально. Мы не будем бросать в бой своих солдат и размениваться на мелочи. На любую агрессию СССР ответит ядерными ракетами вплоть до полного уничтожения противника. А ракетами мы любую страну в любой точке земного шара достанем.

Разумеется, говоря это, Хрущёв преувеличивал, выдавал желаемое за действительное. Но проверить его слова ни англичане ни американцы пока что не могли. Приходилось верить на слово.

Пока Хрущёв обсуждал политические и военные вопросы с британскими официальными лицами и моряками, Курчатов выступил с лекцией о перспективах термоядерного синтеза в британском атомном центре в Харуэлле. Лекция имела невероятный успех. Сам Курчатов также высоко оценил впоследствии значение теоретических дискуссий с британскими атомщиками.

Не стал Хрущёв и ссориться с лейбористами. Он заранее подготовился к тому, что лейбористы будут ходатайствовать об освобождении восточно-европейских социал-демократов, рассаженных по тюрьмам ещё до 1953 года. Об этом эпизоде он узнал из «документов 2012». Посоветовавшись с Косыгиным, они решили, что кипятиться по поводу социал-демократов не имеет смысла.

Когда один из лидеров лейбористской партии Джордж Браун передал Косыгину список заключённых социал-демократов с просьбой посодействовать их освобождению, Косыгин ответил, что СССР старается без особой нужды не вмешиваться во внутренние дела дружественных ему социалистических стран.

– Но в интересах элементарной гуманности мы можем рассмотреть вашу просьбу, – ответил Алексей Николаевич. – Если вы, в свою очередь, повлияете на вашего заокеанского союзника и посодействуете освобождению и восстановлению гражданских прав граждан США, лишившихся работы, а то и свободы в результате деятельности реакционных кругов в американском правительстве и сенате, – с этими словами Косыгин передал Брауну список американских коммунистов, пострадавших в результате безудержной антикоммунистической кампании, начатой сенатором Джо Маккарти. – А заодно наладите политическое взаимодействие с Коммунистической партией Великобритании.

Браун смешался, не зная, что ответить. Официальный глава лейбористов Хью Гейтскелл, известный своим последовательным отрицанием возможности сотрудничества с коммунистами, побагровел и возмущённо заявил:

– Господин Косыгин, это – бесцеремонное вмешательство во внутренние дела Великобритании!

– Неужели? – усмехнулся Косыгин. – И что, вам не нравится? А почему нам должно нравиться вмешательство Великобритании в наши внутренние дела? Великобритания и США последовательно проводят по отношению к СССР политику двойных стандартов, осуждая Советский Союз за действия, которыми неоднократно грешили и сами.

– Решайте, господа, либо мы с вами сотрудничаем на равноправной во всех отношениях основе, либо не сотрудничаем, – жёстко продолжил Косыгин. – А прогибаться перед Европой, лишь бы нас считали хорошими, мы не будем.

Гейтскелл поперхнулся и замолк.

Джордж Браун поспешил сгладить возникшую неловкость и провозгласил тост «за дружбу и сотрудничество». Хрущёв, в свою очередь, тост поддержал. Наметившийся было конфликт был задавлен в зародыше, причём, что ещё более важно, советская делегация ясно обозначила свою принципиальную позицию.

В поездках по Лондону у членов делегации было не так много времени на осмотр достопримечательностей. Однако во время одной такой поездки Хрущёв попросил остановиться у красочно оформленных витрин одного из магазинов.

Он вышел из машины, позвав с собой министра торговли Павлова.

– Вот, Дмитрий Василич, – сказал Хрущёв. – Видите, какие у англичан витрины? А у нас что? А вывески видели? Вы вечером из окна номера выгляните – весь город светится.

– Так то ж капиталисты, Никита Сергеич... – пробормотал Павлов. – Денег у них много... девать некуда...

– Вы мне, Дмитрий Василич, зубы-то не заговаривайте, – ответил Хрущёв. – Эти витрины и вывески – вопрос идеологический. Мы вот своему народу разъясняем, что на Западе трудящихся капиталисты угнетают. А скоро поедут наши граждане в туристическую поездку, увидят вот эти витрины, ломящиеся от товаров, и вывески разноцветные. Ну, и как думаете, кому они поверят? Пропагандисту из райкома, или своим глазам?

– В общем, так, – продолжил Никита Сергеевич. – Наши люди, приезжая на Запад, удивляться и восхищаться вывесками и витринами не должны. А для этого, Дмитрий Василич, надо поработать . Для начала организуйте для работников торговли хотя бы краткосрочные курсы по художественному оформлению витрин. Подберите нескольких молодых художников из Мухинского училища, пусть рисуют проекты вывесок. Подёргайте Маленкова, он электротехническую промышленность знает, пусть посоветует, на какие заводы обратиться с их изготовлением. В конце мая принесёте эскизы типовых вывесок. Я посмотрю. И не просто там: «Молоко», «Рыба», «Овощи-фрукты», а не менее 10 штук каждого вида. Чтобы разнообразие было.

– Понял, Никита Сергеич, – обречённо ответил Павлов. – Будет сделано.

А вот запланированное на июнь 1956 года открытие туристических поездок за границу Хрущёв, побывав в Англии, перенёс на следующий год, рассчитывая, что запланированная им реформа торговли хотя бы немного парирует внешний лоск западного «общества потребления»

Окончание визита также не обошлось без приключений. У борта советского крейсера 19 апреля был замечен пловец в лёгком гидрокостюме. К его появлению моряки, предупреждённые ещё заранее, задолго до выхода из Калининграда, подготовились хорошо. Морской спецназ СССР в его послевоенной реинкарнации был сформирован ещё в 1953 году, (http://truppen.ru/spetscnaz-inostrannyh-gosudarstv/istoriya-sozdaniya-podrazdelenii/morskoi-spetscnaz-sssr.html), а подводное снаряжение для обеспечения безопасности визита главы государства было частично закуплено за рубежом, частично изготовлено по специальным заказам.

С первой ночи стоянки крейсера в Портсмуте его и сопровождавшие его эсминцы по ночам охранялись советскими боевыми пловцами. Причём охранялись так, что англичане об этом и не подозревали.

Первое появление английского пловца возле крейсера стало и последним. Через 14 месяцев на побережье острова Пилсей Айленд был обнаружен труп человека в гидрокостюме. У трупа отсутствовали голова и кисти рук. Опознание трупа было затруднено, однако коронёр написал в протоколе, что тело принадлежит офицеру британского ВМФ Лайонелу Крэббу. Его якобы опознал его сослуживец Сидней Ноулз, заявивший, что у Крэбба был шрам на колене, и такой же шрам присутствует на колене обнаруженного мертвеца.

Происшествие обеспокоило работников посольства, никто не мог поручиться, что пловец был единственным. Опасались, что к днищу крейсера может быть прикреплена мина.

Хрущёв в версию с заминированным крейсером особо не поверил: едва ли англичане рискнут взорвать крейсер с советской правительственной делегацией – в тогдашних политических реалиях это означало войну. Тем не менее, выслушав в гостиничном номере сотрудников посольства, Никита Сергеевич многозначительно указал на потолок, намекая, что английские спецслужбы наверняка подслушивают, а потом, ехидно ухмыляясь, нарочито громко сказал всё, что думает о «поджигателях войны», напомнил, что для уничтожения Англии потребуется всего-то штук пять советских атомных ракет, и пусть только англичане попробуют заминировать его крейсер – тогда им точно мало не покажется.

При этом он периодически показывал на потолок, где, по его мнению, были спрятаны микрофоны.

Советские боевые пловцы обследовали корабль, и убедились, что мин нет. Тем не менее, Хрущёв хотел возвращаться на Ту-104. Ему хотелось самому опробовать новый самолёт.

Туполев отговорил его, заявив, что хотя в самолёте он и уверен, но нарушать установленный порядок не позволено никому.

Хрущёв согласился отправить самолётом часть делегации, в том числе сына, но сам отправился обратно на крейсере.

Позже, при встрече с Туполевым, Хрущёв поинтересовался, действительно ли Андрей Николаевич был не вполне уверен в безопасности Ту-104, или это подсуетилась правительственная охрана.

Туполев в ответ засмеялся:

— По правде говоря, — ответил он, — за самолёт я не беспокоился. Но сам-то угодил в дурацкое положение, с одной стороны, вы давите, сами понимаете, немалым весом, с другой — боязно, человек-то я битый. Вот и пришлось спрятаться за инструкцию.

— Так я и думал, — согласился с ним Никита Сергеевич, — потому и не стал настаивать, не хотел ставить вас в дурацкое положение.

7. В эту игру могут играть двое.

По возвращении делегации из Англии, к Хрущёву явился на доклад Иван Александрович Серов. Доложив о неотложных делах и событиях, произошедших за время пребывания Хрущёва в Англии, Иван Александрович неожиданно заговорил о проблеме, которая уже несколько месяцев волновала и самого Хрущёва.

– Есть такое дело, Никита Сергеич, – начал Серов. – Изучал я «те документы» и обратил внимание, что много проблем в позднем СССР было из-за эффективности западной пропаганды при полном бессилии наших идеологических органов.

– Точно! – согласился Хрущёв. – А кто у нас там на идеологии сидел?

– Суслов.

– Ну... тогда понятно! – фыркнул Никита Сергеевич. – Гнать его надо в шею.

– Не поможет, Никита Сергеич, – ответил Серов. – Надо всю систему контрпропаганды пересматривать. По сути дела получается, нужна уже не просто контрпропаганда, а всеобъемлющая система информационной войны против капиталистического мира.

– Проблему эту я поручил изучить группе своих аналитиков, – продолжил Серов, – а также через Георгия Константиновича Жукова сумел добиться взаимодействия с ГРУ. Шалин, конечно, нос воротил поначалу, (Шалин Михаил Алексеевич, генерал-полковник, начальник Главного Разведывательного Управления Генштаба), но важность задачи осознал и тоже подключил своих людей.

– В общем, выводы они сделали следующие, – перечислил Серов:

– Первое. Пропаганда коммунизма и социализма в том кондовом виде, как она сейчас ведётся, может быть ограниченно эффективна только в наиболее бедных развивающихся странах, где население угнетается колонизаторами и лишено основополагающих гражданских прав. В развитых капиталистических странах идеи социализма могут быть популярны только в ограниченной среде интеллигенции. Капитализм культивирует психологию индивидуализма, это – рай для мелких лавочников. А лавочнику социализм и, тем более, коммунизм противопоказан.

– Второе. В США, в отличие от Европы, традиционно очень сильны изоляционистские настроения на фоне в целом более высокого уровня жизни. Говоря проще, американцев не интересует ничто, кроме собственного кармана. При этом там достаточно сильна так называемая «христианская мораль», на которую, при необходимости, давят средства массовой информации, с целью добиться, к примеру, осуждения СССР по некоторым вопросам внутренней политики. Это присутствует и в Европе.

– А, это когда тебя в Англии с плакатами встречали? – усмехнулся Хрущёв.

– Да, это как раз тот самый случай, – согласился Серов. – То есть, я хочу сказать, что прямолинейная пропаганда коммунизма на европейцев и американцев не действует, а, скорее, вызывает у них реакцию отторжения. Они не воспринимают никаких логических доводов, исходящих от советских источников. Отгораживают разум стандартными фразами: «Это коммунистическая ложь, это красная пропаганда». Конечно, исключения бывают, особенно в Европе, но это именно исключения, подтверждающие правило.

– Европейцы, и особенно, американцы фанатично исповедуют принципы индивидуальной свободы и так называемой «свободы выбора». Неважно, нужно это человеку или нет, но ему должна быть обеспечена «свобода выбора». Лучшая иллюстрация – двухпартийная система в США. Никто толком не может сказать, в чём разница в политике демократов и республиканцев, зато у обывателя есть «свобода выбора», – усмехнулся в свою очередь Серов. – И они свято уверены, что эта «свобода выбора» является сутью их любимой демократии. Если в какой-то стране нет «свободы выбора», то там нет демократии, а значит, это страна второго сорта, и по отношению к ней всё дозволено.

– Третье. Декларируемая капиталистическими режимами формальная «независимость» прессы позволяет правительству оставаться якобы в стороне от развязываемых СМИ информационных войн. При этом, в случае, если кто-то из репортёров начинает говорить или писать вразрез с установленной линией, его тут же прессуют самыми жёсткими методами.

– Четвёртое. Все западные политики свято исповедуют принцип двойных стандартов. Им можно всё, остальным – ничего. Они всегда правы, остальные всегда неправы.

– Это точно, – кивнул Хрущёв. – На переговорах постоянно это проскакивает. Особенно с англичанами и американцами.

– Вот-вот. Короче, что мы сделали. – продолжил Серов. – Для начала – зарегистрировали в Швейцарии компанию-холдинг. Руководит им по доверенности наш резидент из посольства, у него пара помощников и секретарша из местных. Затем наши сотрудники зарегистрировали в США и западной Европе несколько инвестиционных компаний. Все акции этих компаний принадлежат созданному нами холдингу. Всего этих компаний уже более 40. Понадобится – сделаем больше.

– А потом эти компании начали без лишнего шума скупать в Штатах и Европе небольшие местные радиостанции, несколько газет, а главное – купили телестудию и организовали телеканал новостей, – усмехнулся Серов. – Финансирование на начальном этапе шло с нашей транспортной инфраструктуры, через швейцарские банки. Сейчас уже почти по всем позициям вышли на самоокупаемость, в основном, за счёт рекламы. Представляешь, Никита Сергеич, телеканал гонит 24 часа в сутки одни только новости. Напрямую с места событий.

– Так-так... Интересно! Давай дальше, – сказал Хрущёв.

– Телеканал назвали «Objective News Network» – «Сеть объективных новостей», – ухмыльнулся Серов. – Репортёры местные, опытные, мы их привлекаем хорошими условиями и оплатой, а редакторы и руководство, все, кто принимает решения – все наши, работают тоже под прикрытием. Канал зарегистрирован и в США, и в Европе, сразу в нескольких странах. Ну, и репортёров постепенно разбавляем нашими людьми. Основное требование – объективность подачи материала. Новости гоним и местные и международные. Ну, и подаём их так, как нам нужно. В ключевых местах смещаем акценты.