Текст книги "Цвет сверхдержавы - красный 2 Место под Солнцем(СИ)"

Автор книги: Симонов Сергей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 84 страниц)

На этот раз Никита Сергеевич тщательно готовил свою речь совместно с Шепиловым. Дмитрий Трофимович посоветовал ему говорить побольше общими фразами, не называя конкретно Англию, США или Францию. По дипломатическому этикету, пока не прозвучали конкретные имена и названия, послы Англии и США будут делать вид, что слова Хрущёва их не касаются.

Так и вышло. Согласно правилам дипломатического этикета первым на приеме выступал Хрущёв, как гость. Никита Сергеевич экспрессивно обрушился на неназываемых конкретно «агрессоров», тщательно избегая в своей речи географических названий и имён собственных. Посол Болен и его англо-французские сообщники слушали речь Хрущёва с каменным выражением лиц. И они сами, и все вокруг хорошо понимали, кого имеет в виду Первый секретарь ЦК КПСС. Но повернуться и уйти, как вчера, западные дипломаты, согласно тем же правилам этикета, не могли. В отсутствие прямых упоминаний Англии и Франции такой демарш был бы равносилен прямому признанию выдвинутых обвинений: «На воре шапка горит».

А Хрущёв продолжал свою обвинительную речь, он постоянно возвращался к теме агрессии капиталистических колониальных держав против развивающихся государств, кружа как «ганшип» над медленно багровеющим послом Боленом и англо-французскими «агрессорами», осыпая их потоком издевательских намёков, но ни разу не назвав ни стран, ни имён.

Хрущёв лишь говорил о «недавних событиях», привел массу фактов о многочисленных жертвах среди мирного населения, о разрушении жилых массивов и других мирных объектов, показывал при этом фотографии разрушенного Порт-Саида, снимки пострадавших гражданских лиц, но ни разу не назвал ни одного конкретного места. Для показа слайдов он даже привез проектор, подговорив Гомулку заранее подготовить экран и затемнение зала.

По окончании его речи, послы США и Англии чувствовали себя, как оплёванные. Им пришлось выслушать получасовую презентацию Первого секретаря, при этом не имея возможности ни уйти, ни возразить.

Никита Сергеевич завершил свою речь утверждением, что СССР стоял и будет стоять на страже мира и завоеваний социализма. Собравшиеся дипломаты зааплодировали. Посол Болен цветом лица явственно напоминал вчерашний борщ, послы Великобритании и Франции выглядели не лучше. Все это происходило в присутствии многочисленных иностранных репортеров, включая съемочную группу канала ONN, и все понимали, что на следующий день происходящее будет обсуждать весь мир.

Возвращаясь с приема, Хрущёв поблагодарил Шепилова за помощь.

– Спасибо, Дмитрий Трофимыч, ты мне очень помог. Молодец, – сказал Первый секретарь. – Завтра ONN распишет эту комедию в лучшем виде.

В ноябре произошло ещё одно событие, на этот раз — анекдотического свойства. Климент Ефремович Ворошилов перепутал королеву Елизавету Бельгийскую с королевой Елизаветой Английской. (Исторический факт)

Главы государств и правительств, согласно протокола, поздравляют друг друга с государственными праздниками. Поздравления эти, в общем-то, формальные, но традиция соблюдается, если между государствами в данный момент нет каких-либо серьёзных конфликтов.

После событий вокруг Суэца ожидать каких-либо поздравлений на 7 ноября от английской стороны было бы странно. Тем большим было удивление Климента Ефремовича, когда ему, как Председателю Президиума Верховного Совета, доложили, что получена поздравительная телеграмма от королевы Елизаветы.

Он немедленно продиктовал ответную телеграмму со словами благодарности, которая и была отправлена в Лондон. Министерство иностранных дел Великобритании вскоре вернуло телеграмму с разъяснением: «Наша королева никаких поздравлений Ворошилову не отправляла».

Разбираться с инцидентом пришлось на уровне Президиума ЦК и МИДа. Выяснилось, что телеграмму направила другая Елизавета – бельгийская королева-мать, Елизавета Габриэла Валерия Мария Баварская, дама в высшей степени необычная, большая поклонница русской культуры, в особенности – русской классической музыки. В отличие от Англии, Бельгия с СССР не конфликтовала, а королева неоднократно неофициально посещала Москву, ходила в консерваторию и Большой театр. Более того, в пику «атлантической солидарности» Елизавета Бельгийская регулярно посещала конференции в защиту мира, а также выступала за ядерное и вообще полное разоружение, за что получила в Европе прозвище «Красная королева».

Председателя Президиума Верховного Совета СССР она поздравляла с государственными праздниками всегда, не преминула поздравить и на этот раз. На политическую конъюнктуру королева внимания никогда не обращала, на то она и королева, чтобы не замечать политические дрязги.

Почему Ворошилов решил, что его поздравляет английская королева – осталось неизвестным. Когда 22 ноября на Президиуме ЦК разбирались с «посылкой ответа тов. Ворошилова английской королеве на телеграмму, полученную в адрес тов. Ворошилова от бельгийской королевы», виноватыми назначили чиновников из его канцелярии. Самому Ворошилову поставили на вид «недопустимую доверчивость, в результате чего произошла такая грубая ошибка и халатность»

Самой же королеве Елизавете Никита Сергеевич приказал отправить пусть запоздалую телеграмму с извинениями, чем, вероятно, немало повеселил старушку. (На описываемый момент королеве было 80 лет)

19. Тайна двух океанов.

Первый секретарь ЦК КПСС был человеком занятым. Приезжая домой по окончании рабочего дня, он обычно брал с собой несколько папок с документами, которые предстояло прочесть после ужина.

Но отдыхать тоже необходимо. Одним из любимых видов отдыха у Никиты Сергеевича было кино. С телевидением дела пока обстояли не слишком хорошо, а ходить по кинотеатрам Первому секретарю было некогда. Поэтому у Хрущёва был кинопроектор, с помощью которого он частенько смотрел фильмы.

Когда Серов доложил ему, что «телефон из будущего ещё и музыку играет, и кино показывает», Никита Сергеевич вначале отнесся к этому скептически и на некоторое время забыл об этом. Тем более, что специалисты Серова надолго забрали «смартфон» на изучение.

Вскоре после возвращения из поездки в Англию Серов почти случайно напомнил Никите Сергеевичу о музыке и фильмах, которые показывает смартфон. Музыку Хрущёв попросил переписать на магнитофон, а вот фильмы переписать было некуда – не было в 1956 году таких технологий. В конце концов фильмы пересняли с экрана ноутбука на кинокамеру, заряженную высококачественной импортной цветной плёнкой.

Но ещё до того Никита Сергеевич пересмотрел все фильмы с карты памяти смартфона на экране ноутбука, вставив карту во встроенный кардридер ноута через предусмотрительно приложенный переходник microSD / SD – сын помог. Карта памяти оказалась неожиданно ёмкой – 64 Гигабайта. Фильмов на неё поместилось не один и не два – несколько десятков.

Первый же просмотренный фильм Никиту Сергеевича потряс. В первую очередь – масштабом и качеством спецэффектов. Второй вверг в состояние полного ступора. (Первым был «День независимости». Вторым – «Звездный десант» :) )

Офонаревший Хрущёв долго сидел молча, отходя от шока. Потом попросил Серова найти ему «что-нибудь из последней американской фантастики». Серов через неделю принёс фильм «Запретная планета», с Лесли Нильсеном. Фильм, вышедший только что, в 1956 году, смотрелся после «Звездного десанта» как нудная хрень.

– Вот что, Иван Александрович, – сказал Никита Сергеевич. – Вези-ка сюда Клушанцева. Только вежливо!!! Никаких этих ваших «гражданин, пройдёмте!» Пусть твои ребята ему скажут, что Хрущёв лично приглашает его ознакомиться с новыми образцами заграничных спецэффектов.

– Ты что, Никита Сергеич, в «Тайну» его посвятить хочешь? – уточнил Серов. – В какой степени? Мне подготовиться надо.

– Посвятить придётся. Но ограниченно. Только то, что касается кино, – ответил Хрущёв. – Подготовь легенду на этот случай. Понимаешь, я почитал Серёгину записку про Клушанцева, это такой человечище! Через 30 лет американцы, что снимали эти фильмы, будут учиться ставить спецэффекты по фильмам Павла Владимировича. Поэтому, если мы ему сейчас покажем, как будут снимать кино через 30-40 лет, он нам такого наснимает, что Голливуд в полном составе будет кататься по земле и визжать, суча ножками, от зависти!

К приезду Клушанцева Серов подготовился «на отлично». В Штатах купили качественную цветную кинопленку – наша промышленность пока такую не выпускала. Купили несколько кинокамер и два кинопроектора.

Вначале хотели устроить кинопоказ в гостиной, в квартире Хрущёва, но передумали – мало места. Расположились в одном из правительственных кинозалов в Кремле – в том, где смотрел фильмы сам Сталин.

Допущенный оператор из КГБ переснял на американскую пленку несколько выбранных фильмов, наложил звуковую дорожку.

Хрущёв с удивлением обратил внимание, что среди присланных из 2012 года фильмов почти нет отечественных, нет ни одного английского или немецкого. В папке с фильмами обнаружился текстовый документ, прояснивший ситуацию. Русские (постсоветские), английские и немецкие фильмы в нем получили убийственную характеристику: «унылое говно, в подметки не годится американским или австралийским».

В подборке была пара французских фильмов, а так же, как ни странно, несколько приключенческих фильмов и комедий производства Австралии и ЮАР, остальные фильмы были сплошь американские. Единственным отечественным фильмом из последних была «Брестская крепость», к которой прилагался текстовый комментарий: «Вот белорусы правильное кино снимают! А у нас что так, что этак – говно получается»

В отдельной папке были фильмы позднесоветского периода, явно отобранные по тематике. Фильмы были посвящены Советской Армии, авиации и флоту. К ним был приложен краткий комментарий в текстовом документе: «Вот почему у нас про войну фильмы снимать умеют, а про современную армию стесняются? Из-за безумной секретности молодежь считает, что у нас современных видов вооружений нет, и вообще СССР может только к миру призывать, а сдачи дать нечем. Чем народу гордиться? Надо такие фильмы снимать, чтобы народ гордился своей армией и своей наукой. Недостаточно технику два раза в год на параде показывать. Во многом из-за такой вот дубовой и беззубой пропаганды и просрали страну.»

Это в точности совпадало с начавшими формироваться мыслями на этот счет самого Никиты Сергеевича. Вначале он уже привычно решил посоветоваться с сыном. Сергей попросил пару вечеров на изучение вопроса, поковырялся в ноутбуке, изучая документы.

Когда он представил отцу свои предварительные выводы, Никита Сергеевич, по мере осознания глубины проблемы пришёл в ужас. Он тут же вызвал Дмитрия Фёдоровича Устинова для совета.

По всему выходило, что идеологически правильный запрет на пропаганду войны толковался цензурой излишне широко. Это расширенное толкование выхолащивало суть патриотической пропаганды. В результате СССР представал в книгах и фильмах излишне миролюбивым и беспомощным перед лицом угрозы Запада. Тогда как западная пропаганда не стеснялась показывать населению и самую современную технику, и Советский Союз в роли вероятного противника. А кто будет уважать слабого?

Осознав суть проблемы, Никита Сергеевич собрал совещание с участием министра обороны Жукова, военно-морского министра Кузнецова, председателя КГБ Серова, министра оборонной промышленности Устинова, секретарей ЦК КПСС по идеологической работе Суслова и Поспелова и министра культуры Николая Александровича Михайлова.

Ознакомив собравшихся с проблемой, Первый секретарь ЦК, как и ожидал, натолкнулся на догматическое неприятие со стороны Суслова. Петр Николаевич Поспелов больше слушал, высказывался сдержанно, а вот Суслов возражал активно и твердолобо. Ничего нового он сказать не мог в принципе, лишь ссылался на Конституцию и законы.

Военные министры и Устинов Никиту Сергеевича поддерживали, Серов в принципе был не против, понимая, что показ в кино современной ракеты или танка никаких основополагающих секретов конструкции не раскроет, но, по привычке, предлагал быть осторожнее и соблюдать секретность.

– Вот вы поясните, Михаил Андреевич, – наседал на Суслова Хрущёв, – мы про Великую Отечественную фильмы снимаем, это же нормально. А почему тогда нельзя показать боевую работу наших сегодняшних летчиков, моряков, ПВО, ракетчиков?

– Никита Сергеич, – проблеял в ответ Суслов, – фильмы о войне показывают героизм советского народа и звериное лицо немецко-фашистских захватчиков...

– Это вы что же, Михаил Андреич, хотите сказать, что сейчас у нашего народа стало меньше героизма? – грозно поинтересовался маршал Жуков. – Или, по-вашему, у мирового империализма лицо менее звериное? Считаю, что вопрос поставлен своевременно и правильно. Идеологическую работу давно пора усилить и реформировать. Советский народ должен видеть, что мы мирные, но не беззащитные. Вот и надо это показывать. А вы нас трусами выставляете, пока «заокеанские друзья» открыто играют мускулами и нас прямым текстом называют врагом.

– Я вообще считаю, что надо больше показывать народу по телевизору военную технику в действии, надо снимать пропагандистские фильмы о нашей армии, авиации, флоте, ракетных войсках, чтобы люди знали, какое мощнейшее оружие имеет страна для защиты завоеваний социализма! – заявил Хрущёв. – Вон, мне докладывали, что американцы специально фильмы художественные снимают, для молодежи – про авиацию, про флот. А наша молодежь чем хуже? Она что, такой информации не заслуживает? Или неблагонадежна? У нас с этой секретностью до смешного доходит: народ не знает, что в соседнем цеху делается, а мы это изделие уже за границу продаем, и американцы все его характеристики знают. Я считаю – надо шире знакомить наш народ с возможностями Советской армии и нашей оборонной промышленности. И если кто-то, как идеолог, этого не понимает, в следующий раз ему это подробно в утренних газетах объяснят. А мы подберём на это вакантное место более понимающего коммуниста.

– Если все дело в формулировках, – добавил Николай Герасимович Кузнецов, – надо их скорректировать в нужную сторону, дать соответствующие разъяснения. Например, так: «Не считается пропагандой войны демонстрация возможностей современной военной техники, направленная на патриотическое воспитание молодого поколения. Рекомендуется шире использовать в художественных произведениях и фильмах показ исторических и гипотетических сражений с участием советских Вооружённых Сил, с подчёркнутым идеологическим подтекстом, направленным на воспитание у подрастающего поколения чувства гордости за свою страну и ее Вооружённые Силы.»

– Вот-вот, правильно, – поддержал его Хрущёв. – А вы, товарищи, записывайте, записывайте, Николай Герасимович дело говорит, – сказал он Суслову и Поспелову.

Сформулированные таким образом разъяснения были опубликованы сначала в статье секретаря ЦК КПСС П.Н. Поспелова в газете «Правда», а затем приняты как официальная корректировка законодательства.

Для показа Клушанцеву Никита Сергеевич выбрал потрясший его спецэффектами «Звездный десант», а также несколько серий из длинного сериала «StarTrek Voyager». Сериал был представлен фрагментарно, были отобраны несколько лучших серий из разных сезонов.

Получивший от Хрущёва жесткое внушение Серов направил за Клушанцевым симпатичную сотрудницу в звании младшего лейтенанта, но – в форме, для солидности. Девушка оказалась бойкая, и по дороге в Москву сумела разговорить внешне суховатого и сдержанного Павла Владимировича. Перед заданием она посмотрела пару документальных фильмов мастера, и в дороге ей было чем поддержать разговор.

Встретившие Клушанцева на проходной Кремля безукоризненно вежливые молодые люди с короткой стрижкой прежде всего взяли с него подписку о неразглашении, а затем провели в уже затемнённый небольшой кинозал.

Фильм начался сразу с действия, не было показано ни названия, ни титров. Павел Владимирович с отвисшей челюстью впитывал сознанием внешний вид гигантского звёздного корабля, его фантастические, но уютные интерьеры, отметил разноцветную, но строгую и функциональную униформу действующих лиц... В осадок он выпал позже: когда по ходу действия на земном корабле появились в роли временных союзников инопланетные полулюди-полуроботы, а красивая и решительная женщина-капитан пригрозила им в случае предательства открыть воздушный шлюз. В итоге и открыла.

Пара часов пролетели, как один миг, в зале вспыхнул свет, и Клушанцев с удивлением заметил сидящих в соседнем ряду Серова и Хрущёва.

– Здравствуйте, Павел Владимирович! – первым гостеприимно поздоровался Хрущёв. – Как вам кино? Впечатляет?

– Не то слово... – согласился Клушанцев. – Американское, как я понял?

– К сожалению, да, – подтвердил Никита Сергеевич. – Наше советское до такого уровня не дотягивает. Пока. Особенно по уровню спецэффектов и качеству изображения.

– Качество изображения упирается в плёнку и камеру, – пояснил Клушанцев. – А также в правильно поставленный свет. Я бы сказал, прежде всего – в свет, а уж потом – в плёнку и камеру. А вот спецэффекты... Даже не представляю, какие там используются технологии. Похоже на съёмку на макетах, но какой подробности должны быть макеты?...

– Технология нам пока неизвестна, – сказал Серов.

Хрущёв и Серов уже знали, что в фильмах используется компьютерный рендеринг спецэффектов, но тратить машинное время имеющихся двух компьютеров было неразумно, а потому Клушанцева решили не обнадёживать попусту.

– Из того, что я видел в вашей студии, Павел Владимирович, – сказал Хрущёв, – я сделал вывод, что вы сможете создать технологию спецэффектов не худших, чем эти, если дать вам соответствующее финансирование, помощников и полномочия. Я собираюсь сделать вас главным техническим специалистом советского кино.

– Э-э-э... Гм... Не уверен, что готов к такой ответственности, – замялся Клушанцев.

– Вы не совсем поняли, Павел Владимирович, – пояснил Хрущёв. – Какую-либо административную деятельность я на вас вешать не планирую. Вы – творец и должны творить. Я собираюсь обеспечить вам условия для творчества, дать финансирование и создать на базе Леннаучфильма технический центр, где будут сниматься спецэффекты для фильмов, будут разрабатываться новые технологии спецэффектов и будут обучаться специалисты. И, конечно, вы сможете снимать свои собственные фильмы, хоть документальные, хоть художественные.

– Гм... Спасибо, товарищ Хрущёв. Доверие постараюсь оправдать...

– Значит, так, Павел Владимирович, – продолжил Первый секретарь. – Я вам передаю полномочия по руководству специальной съёмочной группой Комитета Государственной Безопасности. Это не потому, что вам не доверяют, а потому, что фильмы, с которыми вы будете работать, имеют высшую степень секретности. Потому и подписку с вас взяли.

– Секретные художественные фильмы? – удивился Клушанцев. – Но почему?

– Секретны не столько фильмы, сколько источник их получения, – Серов лишь намекнул, дальше фантазия Клушанцева сама нарисовала ему доблестного советского разведчика-нелегала, работающего в Голливуде и с риском для жизни добывающего для страны новые кинотехнологии...

– Ваша задача – эти фильмы изучить, и разработать новые технологии спецэффектов, не уступающие тем, что вы видели, – сказал Хрущёв.

– Понял, – ответил Клушанцев. – Но... Никита Сергеич... Спецэффекты ради спецэффектов никому не нужны. Их надо разрабатывать применительно к конкретному фильму.

– Вот именно, Павел Владимирович, вот именно, – согласился Хрущёв. – Сейчас на студии «Грузия-фильм» снимается приключенческая картина «Тайна двух океанов». Фильм по нынешним временам неплохой. Но сюжет слабоват, а спецэффекты и вовсе никакие. Вот и давайте приложим к этому фильму наши с вами усилия.

– Сюжет фильма мы уже немного скорректировали, – продолжил Никита Сергеевич, – а эффектами заниматься должен профессионал. Лучше вас специалиста в стране нет.

«Немного скорректировали» в исполнении Никиты Сергеевича выглядело так:

О съёмках фильма Хрущёв узнал в конце 1955 года. К этому моменту была отснята примерно половина фильма. Первый секретарь ЦК прочёл сценарий, просмотрел отснятый киноматериал и сказал:

– Нет, не годится. Надо переделывать.

Режиссёр Константин Константинович Пипинашвили и сценаристы Владимир Абрамович Розенштейн и Николай Васильевич Рожков схватились за головы.

– Никита Сергеич! Как же... полфильма уже снято, деньги потрачены...

– А что толку, что потрачены? Если снято не по-путному? – спросил Хрущёв. – Вы, товарищи, не видите генеральную линию партии. Сейчас в стране начинается строительство нового подводного флота. Главной его ударной силой будут атомные подводные лодки. Вот и надо показать советскому народу атомную подводную лодку! Чтобы народ понимал и гордился мощью будущего советского флота.

Тут уже схватились за головы секретчики.

– Никита Сергеич! Как можно! Лодка же совершенно секретная! Официально её не существует! А вы её в кино хотите показывать?!!

– Что за глупости, – рассердился Хрущёв. – Вы меня совсем-то за дурака не держите! Я что, предлагаю настоящую атомную лодку в кино снимать? Её не только официально, её и в натуре ещё не существует! Она же ещё только строится! Отдельные отсеки на стапеле снимать будем?

– Я предлагаю сделать модель лодки, по обводам похожей на настоящую атомную, и в фильме прямо сказать, что лодка атомная, – сказал Никита Сергеевич, – А в титрах напишем: «Съёмочный коллектив благодарит командование Северного флота и экипаж подводной лодки», – ну, скажем, К-25, (С наилучшими пожеланиями Борису Царегородцеву и Владу Савину :) ) или ещё какой-нибудь номер придумаем, которого нет, – «за помощь в съёмках фильма.» Заодно и врагов запутаем, пусть ищут у нас на севере атомную лодку с несуществующим номером. Поняли?

Секретчики облегчённо перевели дух.

– Теперь дальше. Вы подводную лодку изнутри видели? – спросил Хрущёв. – А я видел. Это труба, набитая трубами. Там люди спят по очереди, на торпедах и под торпедами. А вы тут показываете пятизвёздочный отель под водой. Да моряки вас на смех поднимут. Эй, боярин! – позвал Никита Сергеевич своего помощника Шуйского. – Григорий Трофимыч, соедини меня, пожалуйста, с Исаниным. Товарищам консультант грамотный нужен.

Через несколько минут Шуйский доложил:

– Никита Сергеич, академик Исанин на проводе.

– Алло! Николай Никитич! Хрущёв беспокоит. Дело у меня к вам. Да. Тут товарищи со студии «Грузия-фильм» кино снимают про атомную подводную лодку. Надо их проконсультировать, а то у них без грамотного специалиста пока что получается сказка пополам с хернёй.

Академик Исанин с готовностью подключился к необычной работе. В результате вместо невнятного аналога «Наутилуса» капитана Немо в фильме появилась вполне реалистичная подводная лодка китообразной формы, с крестовиной рулей на корме и крылатой рубкой.

Никита Сергеевич рекомендовал нарочно завысить ее характеристики и боевые возможности, поэтому в фильме советская лодка ходила под водой на 44 узлах, как «Золотая рыбка» 661 проекта, погружалась на 1000 метров, как К-278 «Комсомолец» проекта 685, и стреляла крылатыми ракетами из торпедных аппаратов, как «Лос-Анжелес». Клюква получилась развесистая, но прокатила на «ура».

(Поздний «Лос-Анжелес» стреляет из УВП, но Хрущёв решил не подсказывать американцам эту идею раньше времени)

В титрах фильм честно значился как научно-фантастический, а время действия значилось как «недалекое будущее», поэтому Никита Сергеевич оторвался по полной программе. Режиссер и сценаристы хватались за сердце, пили валидол, но писали и снимали без возражений, понимая, что другого такого шанса снять первый советский суперблокбастер у них может и не быть.

Сюжет фильма также претерпел значительные изменения. К некоторому неудовольствию Серова Никита Сергеевич заставил сценаристов выкинуть большую часть «шпионской херни». Серову он сказал прямо:

– Иван Александрович, если на атомную лодку проник враг, то всех твоих особистов надо гнать ссаными тряпками с флота. Потому не позорься.

По новому сюжету шпиона разоблачили по ходу первой серии в особом отделе флота, и больше шпионская тема в сюжете не появлялась.

Сюжет фильма по-прежнему основывался на гибели нескольких пароходов СССР, США, Англии и Франции в Атлантике и в Тихом океане. Советская лодка была отправлена для расследования.

К консультированию первой части фильма Никита Сергеевич привлек океанологов, поэтому первая серия смотрелась как «Подводная одиссея команды Кусто» – роскошные подводные съемки и парящие в голубой полутьме аквалангисты. Эпизоды под водой снимали частично в павильоне, методом Клушанцева, сквозь плоский аквариум, а частично – на Красном море, вскоре после Суэцкого конфликта.

По новому сюжету подводным пиратством занимались недобитые нацисты. В роли немецкой лодки снималась реальная трофейная лодка XXI серии.

Обнаружив немецкую субмарину, наша лодка начала слежение, и сопровождала цель до ее тайной базы под ледяным панцирем Антарктиды. В ходе слежения наша лодка встретилась с американским атомоходом, также охотившимся за нацистской лодкой. Договориться о взаимодействии удалось не сразу, сначала была серия взаимных маневров, в том числе классический «сумасшедший Иван», а также эпизод с гидроакустиком:

Лопоухий парнишка с внешностью классического ботана, не поступил в консерваторию, и попал на флот. По причине абсолютного слуха был назначен акустиком. В ходе слежения за американской лодкой, когда оба атомохода кружили в плотном хороводе друг за другом, а потом зависли в режиме полной тишины, он доложил:

– Кто-то уронил 25 центов. Две по 10 и пятачок.

Никита Сергеевич в процессе корректировки сценария творчески переосмыслил «Охоту за 'Красным Октябрём'» и «Убрать перископ».

Когда нацистская база была обнаружена, и стало ясно, что ни наша ни американская лодки по отдельности не смогут её уничтожить, советское и американское командование договорились о совместных действиях.

Клюквенный апофигей начинался на последних 30 минутах, запуском разведывательного спутника из акватории Северного Ледовитого океана, с борта уже другой советской лодки, вооруженной баллистическими ракетами.

Далее по сюжету к побережью Антарктиды подошло американское авианосное соединение. Оно было разгромлено и уничтожено нацистскими «летающими тарелками», стартовавшими из-под воды. Никита Сергеевич обыграл в этом эпизоде известную байку про «разгром экспедиции адмирала Бёрда». В «документах 2012» нашлась и такая книга.

После этого по сюжету американское командование обратилось за помощью к... Военно-космическим войскам Советского Союза. Факт отсутствия таких войск в реале не на шутку разошедшегося Хрущёва не остановил – фантастика же.

Никита Сергеевич разрешил использовать в фильме кадры официальной хроники. Поэтому зрители имели возможность наблюдать, как живой, натуральный, ещё тёплый :) , как мрачновато пошутил Хрущёв, президент Эйзенхауэр связывается по телефону с натуральным Хрущёвым (реальный телетайп решили не светить, да и телефонный разговор выглядел более представительно), а тот отдает распоряжение министру обороны Жукову и военно-морскому министру Кузнецову. Маршала Неделина секретчики снимать запретили категорически, и вместо него снимался артист.

Ядерный удар по нацистской базе был признан неэффективным из-за толстого ледяного панциря над ней. Тогда по приказу Верховного Главнокомандующего ВС СССР с космодрома была запущена ракета-носитель, которая вывела на орбиту «новейшую экспериментальную низкоорбитальную ионную пушку».

Вот тут уже оторвался Павел Владимирович Клушанцев. Построенная им модель «ионной пушки» так реалистично отрабатывала двигателями ориентации, что создавалось полное впечатление настоящего спутника.

«Выстрел ионной пушки» в фильме скомбинировали из удара молнии и кинохроники подводного атомного взрыва.

В итоге по антарктическому логову нацистов отстрелялась четырёхракетным залпом советская ПЛАРБ, «ионная пушка» вскрыла ударом с орбиты ледяной панцирь, после чего в пролом упали подлетевшие ядерные боеголовки. Подлодка «Пионер» в это время гоняла и в конце концов потопила нацистскую подлодку, а затем уничтожила крылатыми ракетами подлёдный аэродром нацистов, вскрытый вторым ударом с орбиты.

Фильм пришлось на 85% переснимать, поэтому он вышел не в 1956 году, а весной 1957-го. Советские кинозрители пребывали в легком шоке с первого взгляда на официальные афиши, где «в эпизодах» значились такие фамилии, как Г.К. Жуков, Н.Г. Кузнецов, Н.С. Хрущёв и Дуайт Эйзенхауэр.

Зрители шли в кинотеатр, ожидая увидеть очередной «шедевр» советского кино, где главным и единственно интересным моментом была поимка очередного «шпиёна», а выходили из зала с округлившимися глазами и бегом бежали за билетом на следующий сеанс, чтобы хотя бы убедиться, что они действительно видели «это» наяву. Школьники смотрели фильм по 10-15 раз, благо дневной сеанс стоил копейки.

Фильм закупили для показа несколько стран Западной Европы, а также Канада, Австралия и США. Серов вскоре доложил Хрущёву, что его несколько раз просмотрело всё руководство ЦРУ в полном составе, создатель американского атомного подводного флота адмирал Хаймен Риковер, а также президент Эйзенхауэр. Каких-либо комментариев от официальных лиц не последовало, но многомиллионные сборы в США и Европе говорили сами за себя.

Серьёзная пресса в США картину проигнорировала, зато в жёлтой и «желтоватой» прессе тон отзывов менялся в широких пределах – от восторга до паники.

Никита Сергеевич торжествовал победу: ему и Клушанцеву удалось создать из рядового шпионского опуса настоящий панегирик советскому подводному флоту и космической программе.

Хотя официальной реакции США на советский фильм, кроме опубликованной в газетах финансовой статистики по сборам, не было, через некоторое время разведка выяснила некоторые подробности обсуждения, проходившего в Белом Доме. Источник, разумеется, назван не был. Судя по подробностям, проболтался кто-то из состава администрации Белого Дома, причем подробности приводили весьма пикантные.