Текст книги "Мертвецы не пьют у Лафитта (ЛП)"
Автор книги: Сиана Келли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
По-видимому, там произошёл пожар, и когда горожане ворвались, чтобы убедиться, что все спаслись, они обнаружили повара, прикованного цепью к плите, нашли комнату с истощёнными людьми, у которых отсутствовали конечности, со следами ужасных пыток.
И маленькая девочка. Там была история о девочке. Я попыталась вспомнить, что читала. Что-то о том, когда она расчёсывала волосы мадам ЛаЛори, возникли неприятности, и ЛаЛори погналась за ребёнком с хлыстом. Маленькая девочка спрыгнула с крыши, чтобы избежать очередного удара плетью.
Когда горожане поняли, что произошло, толпа подожгла дом и посадила ЛаЛори на корабль, направлявшийся в Париж. Я осмотрела комнату, в которой находилась. Кто-то, должно быть, восстановил то, что было утрачено при пожаре, а призраки навсегда оказались привязаны к месту, где они были убиты.
Горло свело, и я протянула руку, но призраки отодвинулись ещё дальше.
– Я могу помочь, – прошептала я. – Вам не обязательно оставаться в этом месте. Вы можете пойти туда, где вас ждёт семья и друзья.
Человек без рук впился в меня взглядом, в его глазах было недоверие к живому существу. Женщина с толстым металлическим ошейником на шее пыталась удержать ребёнка. Мужчина, пошатываясь на одной ноге, не имея другой, попытался схватить девочку, когда она бросилась прочь от женщины, которая держала её.
Ребёнку, маленькому и болезненно худому, на вид было лет восемь-девять. Она изучала меня, придвигаясь ближе. Мне стало интересно, была ли это она той самой девочкой, которая прыгнула навстречу своей смерти. Она открыла рот, но ничего не сказала. Многим отрезали языки, чтобы они никому не могли рассказать о том, что произошло в особняке ЛаЛори. Девочка указала на меня и стала ждать.
– Я Сэм. У меня есть книжный магазин. Я также оборотень и ведьма.
При моих словах они отодвинулись как можно дальше, и одноногий человек исчез.
– Я знаю. И то, и другое звучит пугающе.
Маленькая девочка всё ещё смотрела на меня.
– Они избили меня и бросили сюда, потому что хотят снова причинить мне боль. Я сильная, так что им не нужно беспокоиться о том, что я умру слишком быстро.
Маленькая девочка сдвинула вырез своего слишком большого платья и показала мне шрамы, оставленные хлыстом. Отвечая тем же, я приподняла футболку, чтобы она могла увидеть мои шрамы.
– У меня они тоже есть.
Она подошла ближе, решив посмотреть, как и призраки позади неё.
– Ты можешь сделать мне одолжение? – увидев недоверие в её глазах, я продолжила: – В этом нет ничего плохого. Я сделаю всё возможное, чтобы выбраться отсюда, но, вероятно, мне потребуется некоторое время, чтобы это сделать. Когда придут вампиры, тебе следует уйти. Я не хочу, чтобы ты видела, что они делают, хорошо?
Она на мгновение задумалась, а затем кивнула.
– Хорошо. И если ты хочешь уйти отсюда навсегда, повидаться с людьми, которые любят тебя и скучают по тебе, я могу помочь.
Ещё один кивок, на этот раз гораздо медленнее.
Услышав шаги на лестнице, я прошипела:
– Иди. Кто-то идёт.
Через минуту дверь распахнулась, и на пороге появилась Амелия. Прежде чем я успела вздрогнуть, её ботинок врезался в мою голову. Свет взорвался за веками, а затем всё поглотила тьма.
Когда я опомнилась, она стояла надо мной.
– Как ты умудряешься портить мои планы?
Она подошла к стене и вернулась, выглядя скорее раздражённой, чем сердитой.
– Я-то думала, что ты волк, покрытый шрамами, жалкое подобие волка, но Сен-Жермен полагает, что ты нечто большее, – она изучала меня. – Как ты убила моих людей в переулке? Ты была слишком слабая, чтобы стоять. Как ты это сделала?
– Это была не я. Они подрались. Убили друг друга.
Несколько призраков исчезли, явно чувствуя себя неуютно в компании вампира.
– Хм.
Она скрестила свои изящные руки на груди, прищурив глаза.
– Ты любишь его, маленький волчонок?
Я знала, кого она имела в виду, и не хотела говорить об этом с ней. Я позволила своему среднему пальцу говорить за меня.
– Уверена, он сожалеет, что его здесь нет, чтобы спасти тебя. Довольно благородно с его стороны.
– Для меня было бы невозможно преувеличить, насколько мне всё равно, что ты думаешь.
Игнорируя меня, она продолжила:
– Он сказал, что любит тебя. Он не шутил, я могу это сказать. Он стоял перед всеми этими вампирами и заявлял о своей любви к тебе.
Она непонимающе покачала головой.
– У меня есть свои хорошие стороны.
Облаченная в длинное узкое платье, она присела на корточки рядом со мной.
– Возможно. Я допустила критическую ошибку в суждениях. Я думала, что ты просто интрижка, отвлекающий манёвр, – её голос звучал задумчиво и более чем немного грустно. – Я думала, что могу пообещать тебя Сен-Жермену, а Клайв продолжит жить, как не бывало. Я ошиблась, – она пожала плечами. – Я не могу остановить то, что уже запущено. Слишком много игроков.
Она вздохнула.
– Моя покровительница будет разочарована, но, возможно, всё к лучшему. Я надеялась, что он поможет мне захватить этот ноктюрн, будет за моей спиной, когда другие нападут.
Снова вздохнув, она встала и разгладила платье.
– Ах, ладно. Годфри не Клайв, но может быть и хорошо. Им будет легче пользоваться.
Шаги раздались по лестнице, а затем силуэт заполнил дверной проём. Сен-Жермен уставился на меня сверху вниз, его глаза были вампирскими чёрными, клыки выглядывали из-за искривлённых губ.
– Я позволю вам познакомиться, – сказала Амелия, уходя.
– Дитя моё, так приятно снова тебя видеть. Ли, – бросил он через плечо, – забери нашу гостью и покажи ей её новое жилище.
Ли обошёл Сен-Жермена, наклонился, обвил рукой мою шею и, встав, потащил меня через комнату.
– О, Ли, серьёзно, – в отличие от осуждения в его словах, голос Сен-Жермена был положительно легкомысленным. – А для тебя мы добавили настенные серебряные наручники.
Маниакально ухмыляясь, он наблюдал и ждал, когда же Ли закинет мои руки за голову и защёлкнет новые тугие наручники на моих запястьях.
В новой позе моя нога пульсировала чертовски сильно. Рёбра задрожали, дыхание стало ещё более затруднённым. В тускло освещённой комнате перед моими глазами поплыли чёрные точки. Я была на грани обморока. Левая нога подогнулась, и я упала, повиснув на запястьях, грудь горела огнём.
Сен-Жермен провёл своими холодными пальцами по моему лицу.
– Фу. Потная. Исправь это, Ли, – заныл он.
Ли задрал мой топ так, чтобы он накрыл мою голову.
– Вот так.
Сен-Жермен хихикнул, затаив дыхание, его пальцы скользнули по моей плоти, обводя обширные шрамы.
– Она – произведение искусства, – напевал он. – И я должен добавить свою подпись.
Когда Ли расстегнул мои джинсы и стянул их вниз, я оглядела углы комнаты в поисках призраков. Мужчина без рук остался наблюдать, маленькая девочка стояла рядом с ним. «Уходи!» – подумала я, и она исчезла.
Сен-Жермен придвинулся ближе.
– Посмотри на её прекрасную кожу, – он провёл острым ногтем по моему боку. – Думаю, надо немного выпить, подкрепиться, прежде чем мы начнём, – сказал он, а затем в меня вонзились две пары клыков, одна над лифчиком и одна на талии.
Паника и боль очистили моё сознание. Только не снова. Я проверила силу своей ноги. Выдержит ли она мой вес? Боль пронзила тело. Нога дрожала, но выдержала. Достаточно хорошо. Я собиралась убраться отсюда к чёртовой матери.
Другого выхода не было. Сен-Жермен должен был умереть. Он никогда не отпустит меня, никогда не перестанет охотиться за мной. Это должно было прекратиться здесь и сейчас, иначе я буду в страхе бегать от него всю оставшуюся жизнь.
Превратив руки в лапы, я проскользнула сквозь наручники, а затем снова вернула им человеческий облик, оставив смертоносные когти. Моя челюсть раздулась и удлинилась, как у волка, с резцами, похожими на лезвия.
Сейчас или никогда. Глубоко дыша, сосредоточившись, я ударила рукой вниз, и четыре когтя вонзились в шею Ли. Он стоял на коленях, попивая из моего бедра. Брызнула кровь, я разрезала плоть и мышцы. Сжимая, скручивая пальцы, я разорвала его шею и отбросила его голову.
В ту самую секунду, когда я левой рукой обезглавливала Ли, правой я обхватила голову Сен-Жермена и подняла её ко мне. Мгновенное замешательство и жажда крови дали мне время, необходимое для того, чтобы сделать выпад и схватить его зубами. Кровь, моя кровь, хлынула из проколов, которые я проделала в его шее. Потрясённый, он забился и начал отбиваться. Он обвил вокруг меня свои руки, как железные оковы, сокрушая меня. Прежде чем он успел сломать ещё несколько рёбер, я злобно тряхнула челюстями, ломая ему шею. Я прокусила ему позвоночник и стала наблюдать, как он превращается в пыль.
Превратив ноги в лапы, я сняла кроссовки и наручники на лодыжках. Как только я освободилась, мои ноги восстановили свой человеческий облик. Я прислонилась к стене, выплёвывая вампирскую пыль изо рта. С одной рабочей ногой я подтянула джинсы, как могла, а затем зашаркала прочь от двух куч пыли. Вся эта сцена вернётся в образах в моё сознание и будет преследовать меня, но сейчас не было времени.
Маленькая призрачная девочка встала рядом со мной, когда я соскользнула на пол, чтобы надеть обувь. Она указала на то место, где я была прикована.
– Да. Но в мою защиту скажу, что они сами напросились.
Я приподнялась на одной ноге, другая была слишком слаба, чтобы удержать меня, и оттолкнулась. По всему дому бродили туманные призраки, а внизу была одна холодная вспышка. Отлично.
ГЛАВА 34
В которой Сэм узнает, что для того, чтобы встать, требуется больше сил, чем у неё имелось
Прыгая по комнате, чувствуя боль повсюду, я обыскала пыльную камеру пыток в поисках чего-нибудь, что могло бы послужить костылём. Я не могла прыгать через весь Новый Орлеан. Технически, я, вероятно, могла бы, но падала бы отменно.
Приоткрыв дверь как можно тише, я внимательно прислушалась. Если бы вампир внизу обратил внимание, он бы услышал. Конечно, как бы незаметно я ни прыгала, издаваемый шум будет слышен. Внизу открылась дверь, раздались тихие голоса.
Разговаривали Лафитт и Годфри. Маленькая призрачная девочка появилась рядом со мной, указывая через комнату на высокий деревянный шкаф. Двери были распахнуты, открывая взору кнуты, ножи и всевозможные орудия пыток, как древние, так и современные. У меня свело живот от этого зрелища. Это было запланировано для меня. Это было использовано против бедных людей, чьи души так и не покинули это проклятое место.
Маленькая девочка снова указала, более настойчиво, когда голоса стали подниматься по лестнице. Неужели она хотела, чтобы я знала, что на ней использовали? Направляясь к шкафу, она поманила меня следовать за ней. Закрыв дверь в комнату, я, как можно тише, запрыгала за ней.
Девочка ткнула пальцем в пространство между задней стенкой шкафа и стеной. Надеясь, что я всё поняла правильно, я приподняла одну створку тяжёлого старого шкафа и выдвинула её. Девочка стояла в созданном мной пространстве, указывая на место на стене между двумя деревянными досками. Отчаянно надеясь, мои руки направились туда, куда она указала, я стала искать зацепку или защелку.
Девочка снова указала, и я увидела сучок в древесине, который на самом деле был пусковой кнопкой. Я нажала на кнопку, и маленькая панель открылась внутрь, открыв узкую лестницу. Я нырнула внутрь и, повернувшись, подвинула шкаф на место. Главная дверь комнаты открылась как раз в тот миг, когда я тихо закрывала потайную панель.
Стоя в тёмном, затянутом паутиной проходе, я прижала ухо к стене и прислушалась.
– Merde26. Где она? Oh, mon Dieu27!
Ботинки Лафитта громко шлёпали по полу, пока он бормотал по-французски.
Я услышала звон металла, рассекающего воздух, а затем последовал глухой удар. Мгновение спустя послышался слабый, металлический звонок телефона.
– Он мёртв, – сказал Годфри.
Судя по его шагам, он пересекли комнату. Усмехнувшись, он добавил:
– Возможно, я перепутал порядок убийств, но неужели так важно кто станет первым: Клайв или Лафитт?
У меня перехватило дыхание. Мне показалось, что мою здоровую ногу вышибли из-под меня. Нет. Это должно было быть ложью. Это ошибка. Клайв не был мёртв. Я бросилась на поиски, но мой разум снова отскочил от стен этого здания. Я не могла найти Клайва. Его не было в таунхаусе, он не ответил на мои сообщения.
Нет, нет, нет. Это была какая-то мрачная вампирская интрига. Я была в этом уверена. Никто не мог убить Клайва.
Я нырнула в разум Годфри, не заботясь о том, что окажусь слепа в этом проходе, не заботясь ни о чём.
– Ты, должно быть, ошибаешься. Рассел не ушёл бы, не поговорив со мной, – Клайв сделал несколько шагов по тёмному узкому переулку, прежде чем повернулся к Годфри. – Ты бы видел Сэм сегодня вечером. Она была великолепна. Выставила когти, угрожая снести голову Сен-Жермену.
Его серые глаза сверкнули в свете лампы, а затем он отвернулся и снова зашагал прочь.
Годфри вытащил из-за спины короткий меч и взмахнул им с такой скоростью, что в воздухе только сверкнул металл, рассекающий воздух, а затем Клайв рухнул, превратившись в пыль.
Воспоминание потемнело и перескочило на Годфри, стоящего в прихожей Лафитта.
– Сделано, Магистр.
Амелия стояла позади Лафитта, пряча улыбку.
Лафитт хлопнул Годфри по плечу и прокричал:
– Высокомерный ублюдок мёртв! Enfin28!
Я вырвалась и опустилась на пол. Это было неправдой. Он бы не повернулся спиной к Годфри, тем более, после исчезновения Рассела. Он не прожил бы тысячу лет, совершая подобные ошибки. Он был слишком умён, слишком безжалостен.
Но потом я подумала о прошлой неделе. Нападение на ноктюрн в Сан-Франциско потрясло его. Он не был готов к восстанию и после этого колебался, не зная, кому доверять, больше всего сомневаясь в самом себе. Он так напряжённо держался в тот день в библиотеке, когда я проверяла свой новый дар чтения мыслей на Расселе и Годфри. Полагаю, его бы вывело из себя, если бы я сказала ему, что его самые старые и близкие друзья замыслили против него заговор.
Да, я и сама ошиблась. Я заверила его, что Годфри был предан. Годфри, с которым он сражался бок о бок на протяжении веков, обезглавил Клайва. Для чего? В этом не было никакого смысла. Если бы он хотел стать Магистром, Клайв поддержал бы его, помог бы найти подходящий город для захвата власти. С ним не обращались плохо и не унижали. Клайв доверял ему, как доверял очень немногим.
Треснувшие рёбра и отчаянное желание сдержать рыдания означали, что слон снова сел мне на грудь. Мне следовало ворваться обратно в комнату и убить Годфри на месте, но мои конечности отказывались двигаться. Сокрушительное горе повергло меня в уныние, и я не была уверена, что на этот раз у меня хватит сил подняться.
Перед моим мысленным взором золотой образ Клайва осветил темноту. То, как он ухмылялся и закатывал глаза, глядя на меня, вызвало болезненное рыдание, вырвавшееся наружу. Только я. Только я расслабилась, восхитительный Клайв. Я годами думала, что он такой чертовски страшный и отчуждённый, а потом он позволил мне заглянуть под маску.
Он посещал «Убиенную Овечку» каждый месяц, молча сидел за столом, выпивая по одному бокалу. Он проверял меня, желая убедиться, что со мной всё в порядке. В то время я была для него никем, подростком, подвергшимся насилию, который пережил то, чего не пережила его сестра. Но этого было достаточно, чтобы он заходил в мой бар каждый месяц, чтобы убедиться в моей безопасности.
Когда всё пошло наперекосяк и я, казалось, не могла перейти улицу без того, чтобы кто-нибудь не попытался меня убить, именно Клайв пришёл мне на помощь. Он защищал меня, когда мог, но что более важно, он поощрял меня преодолевать свой страх и защищаться. Клайв, который был первым, кто прикоснулся ко мне после… всего, первым, кто принял меня, всю меня, и полюбил меня.
Может быть, я действительно была проклята. Отец, мать, дядя, двоюродные братья, а теперь ещё и Клайв. Слишком много людей погибло из-за того, что я родилась.
В доме вокруг меня воцарилась тишина. Как давно Годфри уехал? Это не имело значения. Я найду его. Забавно, что мысль об убийстве больше не беспокоила меня.
Но сначала мне нужно было найти Рассела. Если он не был под баром Лафитта, возможно, он был в клетке, подобной той, что была в таунхаусе Клайва, где-то в доме ноктюрна в Новом Орлеане. Мысль о том, чтобы пробиться сквозь всех вампиров, отправив все их головы в полёт, принесла удовлетворение моему разбитому сердцу.
Однако логически я понимала, что это не лучший способ спасти Рассела. Это было самоубийство от рук вампира. У меня не было времени фантазировать о том, как я погибну в сиянии когтей и клыков. Расселу нужна была помощь. Я окажу честь Клайву, спасая его лучшего друга, а не умирая.
И хотя я была убеждена, что вампиры – по крайней мере, такие, как Клайв и Рассел – сохранили свои души, Клайв никогда в это не верил. Так что, при очень слабом шансе, что мы больше не встретимся на другой стороне, мне нужно было кое-что сделать до того, как моё время истечёт.
Подобрав под себя здоровую ногу, я приподнялась и перенесла свой вес на больную. Нога еле-еле держала меня. В какой-то момент зрение вернулось, и я не заметила, как оказалась в ловушке в этом тёмном проходе.
Лестница вела вниз. Крепко держась за перила, я осторожно спустилась на два пролёта по шаткой лестнице, перепрыгивая по пути через несколько недостающих досок. Я была так занята проверкой ступенек, что не заметила стену паутины, пока не провалилась сквозь неё лицом. Последовал неистовый, поёживающийся, отмахивающийся танец.
Когда я приблизилась к кнопке, я снова потянулась. Призраки и та одинокая вспышка вампира, которую я почувствовала раньше. Это было прямо по другую сторону стены передо мной. Лестница обрывалась, упираясь в стену. Я поискала глазами дверь, готовая встретить того, кто ждал меня по другую её сторону.
Когда я, наконец, нашла задвижку, дверь широко распахнулась. В помещении не было шкафа, чтобы её спрятать. В комнате было темно и затхло, с налётом плесени. Я выскользнула из прохода и закрыла за собой дверь. Комната казалась пустой, но моё шестое чувство говорило мне, что здесь со мной был вампир.
Выпустив когти, я как можно тише проковыляла по комнате. А потом я увидел его, висящего в кандалах в клетке на другом конце комнаты. Рассел.
– Добрый вечер, мисс Куинн, – прохрипел он.
Я подбежала к клетке.
– Боже мой, что они с тобой сделали?
Я никогда не видела вампира таким избитым и всё ещё живым.
– Не нужно слёз. Я исцелюсь.
Видок у него был такой, будто двадцать вампиров по очереди избивали его.
Я даже не заметила, что снова начала плакать.
– Почему?
Солнце уже зашло, когда они напали на нас со Стефо на улице. Как давно это было? Я видела, как вампиры исцелялись во время сна. Чтобы эти раны были такими свежими, они должны были быть нанесены только что.
– Моя верность была запрошена и отвергнута.
– Как мне тебя вытащить?
Я обшарила стены в поисках ключей.
– Не нужно. Уходи сейчас, пока они не вернулись. Пусть Стефо защитит тебя, и скажи Клайву, где я. Этот дом был каким-то образом заколдован. Я не слышу его в своей голове.
Наверху скрипнула половица, и мы оба замерли. Я выглянула посмотреть, кто к нам присоединился.
– Всё в порядке. Это призраки.
Некоторые из них, как я заметила, были здесь и наблюдали за нами.
Я попыталась открыть дверь клетки, дёрнув изо всех сил оборотня. Дверь распахнулась.
– Они не заперли её?
Рассел, казалось, был удивлён этой информацией.
Я бросилась к нему, желая обнять, но боясь причинить ему боль.
– Ключи?
Я пыталась найти что-нибудь, что помогло бы ему освободиться от этих оков.
Маленькая девочка-призрак возникла внутри клетки и указала на пол. Я поискала там, куда она указала, и нашла связку ключей, брошенную в угол. Схватив их, я помчалась к Расселу. Я должна была вытащить его отсюда, прежде чем объясню, что сделал Годфри.
Я расстегнула первый наручник, и Рассел застонал, его левая рука упала вдоль тела. Правая рука опустилась мгновением позже на той же ноте боли.
– Мне жаль. Я знаю, как больно. Ты можешь двигать руками?
Он попытался, но не смог полностью подавить ещё один стон боли. Руки двигались, но нелегко и не очень хорошо. Затем я расстегнула металл на его лодыжках, а потом цепь на его талии. Рассел чуть не упал вперёд, но удержался.
– Ты можешь идти?
Если он не сможет идти, я тогда не знаю, как мы выберемся отсюда.
Покачиваясь, он проверил ноги. И лишь яростная решимость удерживала его в вертикальном положении.
– Ладно. Это не сработает, – я поднесла руку к его рту. – Кормись.
– Спасибо, но я не могу. Клайв никогда бы не одобрил, – сказал он, хватаясь за цепь, чтобы удержать равновесие.
– Я хозяйка своей крови. Ты мне не поможешь, если не сможешь ходить, – когда он остался неподвижен, я добавила: – У меня сломана нога и, возможно, сломаны рёбра. Как я должна тебя нести? Поешь и помоги мне, пожалуйста.
Это сработало. Так нежно, как только мог, он взял меня за руку и пронзил кожу своими клыками, делая глубокие глотки. Когда у меня закружилась голова, он спохватился и остановился. Он уже стал прямее, его лицо было менее разбитым. Хорошо, потому что мне определённо понадобится помощь, чтобы выбраться отсюда.
Обнимая и поддерживая друг друга, мы, пошатываясь, направились к двери. Мы были на первом этаже, в пустом коридоре, ведущем к главному входу. Призраки ждали нас в фойе, маленькая девочка держалась впереди замученной группы.
Я прислонила Рассела к стене.
– Дай мне минуту.
Я захромала к ним и стала ждать.
– Предложение всё ещё в силе. Я могу помочь вам осуществить переход.
Мои слова были встречены с разной степенью надежды и недоверия.
– Это злое место. Пожалуйста, дайте мне попробовать.
Маленькая девочка подошла первой и протянула руку. Я заключила её руку в свои ладони, закрыла глаза и представила себе свободу, солнечный свет, любимых и покой. Я поискала тот запас магии, который оставила мне мать, копнула поглубже и послала импульс белого света. Когда я открыла глаза, девочки уже не было.
Стали подходить и другие. Я помогла им всем переправиться. В отличие от чтения мыслей или смены форм, это не вызывало у меня ни боли, ни усталости. А наоборот принесло только радость и глубокую благодарность.
Для некоторых, однако, надежда была давно потеряна. Они отвернулись от меня и скрылись в доме.
ГЛАВА 35
Мертвецы не рассказывают сказок
Обнявшись и пошатываясь, мы с Расселом вышли из парадной двери особняка ЛаЛори и оказались на тихих, пустынных улицах. Я просканировала округ. Никаких вампиров, кроме Рассела, поблизости не было. Хотя вот призраков было много.
– Кстати, если я начну необъяснимо задыхаться или что-то в этом роде, это значит, что меня пытается убить призрак.
Рассел остановился и уставился на меня сверху вниз.
– Прошу прощения?
– Долгая история.
Я потянула его, понуждая продолжать двигаться. Безопасного дома в Новом Орлеане, похоже, не существовало, поэтому я направилась в сторону таунхауса. Я отчаянно нуждалась во сне и исцелении.
– Думаю, у нас есть время, пока мы идём.
Расселу, казалось, уже становилось лучше. Ужасно избитый, но лучше. Кровь сразу взбодрила его.
– Хорошая мысль.
И поскольку у нас обоих был чувствительный слух, нам не нужно было беспокоиться о том, чтобы потревожить других по дороге.
– Итак, либо Лафитт, либо Сен-Жермен… или, предполагаю, кто-то, о ком я ещё не знаю, натравил на меня призраков. Не уверена, кто. В любом случае, это был «он».
– Очаровательно.
– Правда? Ты знал этих парней. Мог ли кто-нибудь из них видеть призраков?
Рассел долго молчал.
– Я не знаю, но Лафитт всегда интересовался оккультизмом, – повисло задумчивое молчание. – У него была теория, о которой он говорил… возможно, сто лет назад… о питье крови ведьм, экстрасенсов, оккультных практиков, тех, кто был каким-то образом одарён. Он верил, что сможет унаследовать их дар, пусть даже ненадолго, через кровь.
Мы свернули на другую улицу, петляя по Кварталу.
– Ну, это ужасающая мысль. Ты пил мою кровь. Ты чувствуешь себя волком? Ты можешь видеть призраков?
– Я не вижу никаких призраков. Однако я чувствую себя сильнее, чем обычно. Что касается Лафитта, вполне возможно, что он нашёл некроманта, как и ты, и впитал некоторые из её способностей, – он призадумался. – Могу я спросить, ты говорила о Лафитте и Сен-Жермене в прошедшем времени. Это было целенаправленно?
О, точно.
– Я убила Сен-Жермена и Ли, когда они пришли пытать меня. А потом Годфри замочил Лафитта.
– Годфри? Ты его видела?
– Это довольно длинная история. Ничего, если я подожду и расскажу, когда мы вернёмся домой?
Моя больная нога дрожала от напряжения. И это мешало сосредоточиться.
– Конечно. Я достаточно оправился, чтобы понести вас, мисс Куинн.
Моим первым побуждением было сказать «нет», смириться с этим и продолжать идти, но боль становилась всё сильнее.
– Спасибо, – сказала я вместо этого.
– Где у вас повреждена нога?
Я указала на внешнюю сторону бедра, прямо над коленом.
– Тогда я не смогу нести вас на спине, так как я бы схватил за ногу прямо у вашей раны.
– И никакой переноски через плечо. Они мне и рёбра повредили. Придурки из пыточного дома продолжали перекидывать меня через свои плечи и колотить по моим и без того разбитым рёбрам.
У Рассела было страдальческое выражение лица. Он почти коснулся моего лица, но остановил себя.
– Мы должны были оставить вас дома. Боль, которую вы пережили из-за нас, это позор, – он вздохнул. – Вы так молоды, – сказал он, подхватывая меня на руки. – Ваша боль будет добавлена к нашим последним счетам.
– Эй, я же справилась. Я вытащила тебя из этой клетки. И во время нападения на нас со Стефо, я, вероятно, убила больше вампиров, чем вы с тех пор, как мы прибыли.
Я скрестила руки на груди, чувствуя себя глупо из-за того, что меня несли, как младенца, споря о моей способности выдержать всё это.
Я молилась, чтобы со Стефо всё было в порядке, чтобы моя охрана не стоила ей очень долгой жизни. Я сражалась со своими собственными вампирами, но видела, как что-то бросили ей в лицо что-то, что заставило её закричать, а потом она ударилась головой о кирпичную стену. Грудь сжало от боли. Я не была уверена, что смогу выдержать ещё больше.
Мы молчали несколько кварталов, уличные фонари светились в туманной темноте. Чуть позже Рассел снова заговорил:
– Вы неправильно поняли. Мне стыдно, что я беру такую молодую и храбрую женщину, которой всю жизнь приходилось бороться за выживание, и бросаю её в эти бессмысленные, эгоистичные битвы, которые заставляют её – вас – выбирать между смертью и убийством. Вы никогда не отнимали чью-либо жизнь, пока мы не появились. А теперь вы пытаетесь произвести на меня впечатление своим количеством убийств. Мне ужасно стыдно, что я принимал участие в том, что сделали с вами.
Скрестив руки на груди, я растерялась, не находя слов.
– То, что вы сделали для мёртвых в ноктюрне и особняке ЛаЛори, это редкий и прекрасный дар. Мне ненавистна мысль о том, чтобы тащить вас в кровь и грязь вместе с нами, когда вы можете творить хорошее.
– Но, – продолжил он, скривив губы. – Я также не хотел бы, чтобы Клайв, как и все мы, потерял вас. Вы помогли ему вспомнить, кем он был давным-давно. Вы избавили его от скуки и цинизма, в которые он себя облёк.
Клайв. Горе нахлынуло на меня, сковав горло. Я должна была сказать ему.
– Рассел, – начала я. – Насчёт этого…
– Наконец-то я достаточно близко, чтобы услышать его. Он тоже почувствовал меня, – Рассел усмехнулся, глядя на меня сверху вниз. – Он уже в пути.
В голове у меня стало пусто.
– Что?
Мгновение спустя Клайв опустился на землю перед нами. Это был он и всё же не он. Он был одет в джинсы, баскетбольные кроссовки и толстовку с поднятым капюшоном, скрывавшим его лицо. Я бы никогда не узнала его, если бы в глубине души не знала, что это он.
Он схватил Рассела за плечи, на его красивом лице сияла улыбка.
– Ты жив.
– По большей части.
Несколько минут он молчал, улыбка померкла.
– Годфри?
Рассел покачал головой.
– Я не знаю.
Кивнув, Клайв сосредоточился на мне, вырывая меня из рук Рассела и сжимая в своих объятиях.
– И ты, – выдохнул он. – Ты была великолепна, угрожая Сен-Жермену прямо в лицо, – он покачал головой. – Магистры вампиров слишком напуганы, чтобы сделать это. Прежде чем мы закончим здесь, я принесу тебе его истинную смерть. Ты не проведёшь остаток своей жизни, оглядываясь через плечо и высматривая его.
– Она уже позаботилась о нём, сир, – сказал Рассел, похлопав Клайва по плечу и обойдя нас.
– Почему ты плачешь? – Клайв вытер слёзы, омывающие моё лицо. – Ты ранена?
– Нога и рёбра, – донёсся до нас голос Рассела с улицы.
Клайв подхватил меня на руки и понёс, легко догнав Рассела.
– И почему у вас такой вид, будто на вас напали? – спросил его Клайв.
Я не могла перестать пялиться. Он был жив. Мне это приснилось?
– Ты умер. Я видела это.
Я провела руками по его лицу, в то время как сама ещё больше разревелась.
– Годфри убил тебя. Я видела это в его воспоминаниях. Ты превратился в пыль.
Клайв остановился.
– Ты видела Годфри?
– Он убил тебя.
– Нет, дорогая. Я только в основном мёртв.
А потом он коснулся губами моих губ, успокаивая, ободряя.
– Объяснения могут подождать, пока не вернёмся домой. Есть ли кто-нибудь из нас поблизости?
Он имел в виду вампиров. Я снова бросилась на поиски.
– Вы двое. Переизбыток в баре. Парочка в доме Сен-Жермена. И, думаю, что в ноктюрне есть несколько. Они тусклые, но я насчитала три. Большая проблема это парад призраков, следующих за нами.
– Почему это должно быть проблемой?
– Их вооружили. Тебе следует бежать, – сказал я, глядя на орду, следующую за нами.
– Тебя будет трясти. Я сделаю тебе больно.
– Доверься мне в этом.
Клайв и Рассел побежали, а я протянула руку и послала импульс, отталкивая призраков назад.
Как только мы оказались в дверях, я хлопнула Клайва по плечу, чтобы он меня отпустил. Упёршись руками и лбом в дверь, я попросила энергию не пускать призраков в дом, защитив всё внутри, затем послала несколько импульсов белой магии через внешнюю часть дома, представляя её в своём воображении как покрытие краски, бегущее по крыше и вниз по бокам, просачивающееся в землю, собирающееся под подвалом, окутывающее нас коконом.
Обернувшись, я обнаружила, что Клайв наблюдает за мной. Я пожала плечами.
– Посмотрим, сработает ли это.
Рёв заполнил холл, доносясь из гостиной.
– Стефо?
О, слава Богу! Я боялась, что её убили. Хромая, я бегом завернула за угол, Клайв и Рассел следовали за мной по пятам, и обнаружила, что Стефо в яростной схватке с Мег, в то время как Дейв, Оуэн и Джордж, прислонившись к кухонным стойкам, наблюдали.
– Какого чёрта? – крикнула я.
Крики резко прекратились. Стефо повернулась, ухмыляясь. На ней была футболка с надписью «Мертвецы не рассказывают сказок», тянувшейся груди, и повязка на глазу.
