Текст книги "Летние дни в замке Оберн (ЛП)"
Автор книги: Шэрон Шинн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)
– И ты… ты не расстроен? Я ведь знаю, как ты… вы с Элисандрой всегда были так
близки. И прошлым летом ты просил ее выйти за тебя…
– Исключительно по твоему велению, как тебе прекрасно известно, – спокойно
отозвался Кент. – Я никогда не был влюблен в твою сестру. Никогда не хотел на ней
жениться. И еще меньше – после того, как первый ее муж скончался. От яда.
Подмешанного ее руками.
Я уставилась на него и не отводила глаз еще долго. Пока звуки таверны тускнели,
превращаясь в окруживший меня серый шум, а боковое зрение затуманилось. Я словно
превратилась в камень и в то же время чувствовала, как каждая жилка в моем
неподвижном теле начала яростно биться под кожей. Кент остался единственным, на ком
можно сосредоточиться, и я не отрывала глаз от его лица. Он же смотрел на меня в ответ
без всякого выражения.
– Ну вот. Вижу, Кори встретила старого друга. – К нам неожиданно подошла жена
Дарбина. Выставила на стол кувшин сидра, два стакана, тарелки и положила приборы на
двоих. Я удивленно на нее глянула, но она только улыбнулась. – Желаете рагу? Или
куриный пирог?
– Мне рагу, спасибо, – вежливо сказал Кент.
Я просто кивнула, и жена Дарбина, вновь улыбнувшись, ушла.
194
195
Я наконец обрела дар речи:
– С чего ты решил, что Брайана отравила Элисандра?
– Из-за твоих слов. Именно она больше всех выигрывала от его смерти. – Кент
беззвучно засмеялся. – Хотя многие могут сказать, что выиграло все королевство. Брайан
был ужасно порочным человеком. И стал бы очень плохим королем. И жутким мужем.
Я молчала, и он взял кувшин:
– Хочешь? Я слышал, это лучший сидр в восьми провинциях. – Не дожидаясь ответа,
Кент наполнил оба стакана и отпил из своего. – Превосходно, – оценил он, глядя на стакан
так, будто на нем начертаны все секретные ингредиенты напитка, а затем сделал еще один
большой глоток.
– Элисандра знает, что ты ее подозреваешь? – наконец спросила я.
Кент покачал головой:
– Мы никогда об этом не говорили. Она, возможно, не догадывается, что я поверил в
отравление. Возможно, не догадывается, что я знаю даже о твоих подозрениях. – Он
выпил еще сидра. – Только не понимаю, как подмешали яд. Да, она сидела рядом с ним за
столом и, вероятно, могла незаметно подсыпать что-нибудь на тарелку. Но Брайан так
боялся яда… Не представляю, чтобы он проявил такую беспечность. К тому же Дамьен ел
и пил все то же самое, что и Брайан, так почему Брайан мертв, а Дамьен – нет?
Я столь часто задавала себе те же вопросы – особенно по нескончаемой дороге из замка
Оберн, – что испытала облегчение, получив возможность наконец ответить на них вслух.
– Что касается места – думаю, яд был в рагу из тушеной оленины. Элисандра помогала
его готовить, ибо Брайан желал, чтобы она доказала свою домовитость. Прекрасный шанс
приправить пищу таким количеством отравы, что убить можно было бы трижды.
– Да, но больше никто не умер! Гофф заболел, конечно, и многим нездоровилось, но
ведь она могла устроить настоящее побоище! Неужели просто рассчитывала, что Брайан
съест больше, чем остальные? Слишком рискованно и невероятно.
– Она рассчитывала, что он не будет пить воду, – едва слышно произнесла я.
– Она рас… – Кент осекся и нахмурился. – Брайан не пил замковую воду года четыре
или пять.
Я кивнула:
– Туда она и подмешала противоядие. Оно не имеет ни запаха, ни вкуса. Она могла хоть
галлон женьшеницы добавить в воду, и никто бы не почувствовал.
– Да. Теперь понятно. Ну разумеется. Многие приняли яд, но лишь один не принял
противоядие. Очень умно. – Кент покачал головой. – Все равно рискованно, но очень… –
Он снова покачал головой. – Лишь женщина с железной волей способна на нечто столь
отчаянное.
– Я бы так не смогла.
– Рад слышать. Я тоже.
Какое-то время мы оба просто потягивали сидр и размышляли.
– И все же, – вновь начал Кент, – где она достала яд? Откуда узнала о противоядии?
Знаешь, я ведь только потому и молчал…
– Почему? – растерянно спросила я.
Он указал на меня через стол:
– Кто в замке знал о травах и зельях больше тебя? Если бы слово «яд» передавалось из
уст в уста, тебя бы первой заподозрили. Я обрадовался, когда отец так быстро тебя изгнал.
Хотел, чтобы ты была в безопасности, подальше от Оберна.
Я слабо улыбнулась:
– Боюсь, сестра услышала о яде от меня, пусть я и не догадывалась, что она использует
это знание таким образом. Однажды ночью я рассказывала, для чего применяется то или
иное средство в моей сумке, и корень крепня был одной из трав, что мы обсуждали. Это
195
196
яд, хотя у него есть и иные применения. Уверена, я упомянула, что его можно купить в
любой аптекарской лавке на Файлинской ярмарке.
Кент нахмурился:
– Она провела какое-то время на ярмарке…
– Знаю. За пару недель до свадьбы. Элисандра писала мне, что несколько дней кряду
делала покупки. Я просто не сообразила, что она говорит о рынке.
– Она в курсе, что ты ее подозреваешь?
– Я так и не сказала. И сомневаюсь, что когда-нибудь скажу.
Кент кивнул и продолжил светским тоном:
– В общем, теперь ты видишь, почему я не испытывал желания жениться на твоей
сестре. Не хотел быть отравленным в первую брачную ночь. Да и в любое другое время
тоже, если подумать.
Я заставила себя улыбнуться:
– И все же король должен жениться.
– И традиционно возьмет невесту из дома Хальсингов.
Я просто смотрела на него.
– Ты, – добавил Кент, – единственная девушка брачного возраста из дома Хальсингов,
на которой я могу жениться.
Я продолжала пялиться.
– И вот, я пришел сюда сегодня, чтобы просить твоей руки.
Я наблюдала за ним еще одно долгое мгновение в оглушительной тишине. Мой
изучающий взгляд, казалось, не очень-то смущал Кента. Он не ерзал, не отворачивался.
Вообще не волновался. Лишь смотрел, серьезно и внимательно, и ждал ответа.
– Не очень-то хорошая причина, – наконец выдавила я.
Легкая улыбка смягчила черты лица Кента.
– Ты о традициях? Полагаю, ты права. Для тебя – не очень хорошая.
– Для тебя тоже. Я незаконнорожденная. Вряд ли это традиционный выбор короля.
– Да, и все, несомненно, придут в ужас, когда я вернусь в замок и объявлю о нашей
помолвке, – сказал он, будто я уже согласилась. – Мой отец…
– Твой отец! – воскликнула я, ибо на миг совсем забыла о лорде Мэттью. – Он изгнал
меня навеки!
Кент усмехнулся:
– Потому я и ждал коронации, прежде чем сделать тебе предложение. Отныне я король
и могу возвращать ко двору, кого захочу. Могу велеть оказать тебе радушный прием, и
отец обязан будет подчиниться.
Я горько усмехнулась:
– Твой отец не станет привечать меня при дворе, а у меня нет желания туда
возвращаться. Думаешь, я скучала по замку? Жаждала его роскоши и великолепия – и
интриг? Нет. Никогда. Ни одного денечка. Я счастлива здесь.
Теперь Кент изучал меня так же, как я его прежде.
– Как традиции – плохая причина для предложения, так и это не годится для отказа, –
медленно протянул он. – Я был наследником принца. Я всю жизнь прожил в тени
политики. Я видел дружбу, браки, всевозможные союзы, основанные исключительно на
выгоде. И предполагал, что моя собственная жизнь будет ограничена теми же
рациональными мотивами. Я мог бы порадовать отца, хоть завтра женившись на Меган
Трегонийской или Лизе Велидорской, которую он тоже одобряет. Но я король, – еще
медленнее сказал Кент. – И благосостояние моего королевства зависит от моих здравых
суждений и ясного ума. А это, в свою очередь, зависит от того, насколько я счастлив. И я
уже очень давно знаю, что мое счастье зависит от тебя. – Кент вдруг резко и напористо
наклонился через стол: – Я был человеком, прежде чем стать королем. И я полюбил тебя.
Будь я крестьянином в Котсуолде, то желал бы, чтобы ты была рядом, помогала мне вести
196
197
дела, растить детей и готовить скот для отправки на Файлинскую ярмарку. Желал бы,
потому что люблю, и моя жизнь без тебя оказалась бы много труднее. Теперь, когда я
король, я хочу, чтобы ты была рядом и помогала мне перехитрить наместников, вершить
суд и принимать решения об объявлении войны. Признаю, эта задачка посложнее. Но по
сути – та же самая. Разделить с человеком жизнь, любить его и принимать его любовь. Не
решай, хочешь ли жить в деревне или в замке. Реши, хочешь ли жить именно с этим
мужчиной, и тогда сможешь ответить: да или нет.
– Да, – сказала я и тут же огляделась в поисках того, кто это произнес.
Кент откинулся назад, широко улыбаясь:
– Замечательно! Днем я встречусь с твоей бабушкой, а завтра мы можем уже
отправиться в Оберн.
– Подожди…
– Можем и подождать несколько дней, – довольно согласился он. – У тебя наверняка
есть здесь незаконченные дела, люди, с которыми нужно проститься…
– Нет, в смысле… подожди. Я ведь даже не подумала…
– То есть ты не уверена, что хочешь за меня замуж.
– То есть я не думала об этом до сего момента! Мне даже в голову такое не приходило!
Ты целый год там плел интриги, но я была здесь, в деревне, привыкала к спокойной
жизни…
– Ты меня любишь? – спросил Кент. Я затихла. – Все остальное – лишь блеск и
мишура. Главное – любовь. Как только определишься с этим, дальше все становится ясно.
Я думала о неоднозначной, порочной, сверкающей жизни при дворе и гадала,
действительно ли принять решение так просто. Последний год я была счастлива здесь, в
окружении друзей и милых забот. Однако часть моего сердца осталась в другом месте. Я с
нетерпением ждала писем от Элисандры и Анжелы, жила ради историй о мире, который
оставила позади. Если бы лорд Мэттью отменил приговор, я бы с радостью вернулась –
гостьей, коей и была когда-то. Или нет? Прежде я уже боролась с кознями лорда Мэттью и
не желала вновь становиться их жертвой.
Становиться королевой мне тоже не хотелось. Да я даже представить не могла, что мне
когда-нибудь выпадет подобная роль. Кент может говорить что угодно, но эта часть
неотделима от его предложения – не получится быть просто его женой. Кент не какой-то
крестьянин, считающий бушели зерна и поголовье рогатого скота. Его жизнь гораздо
сложнее.
Но будь он крестьянином? Тогда бы я за него вышла? О да, не задумываясь. Чтобы
видеть это милое серьезное лицо каждый день своей жизни; полагаться на его добрый
нрав, большое сердце и непоколебимое чувство ответственности. Чтобы он смотрел на
меня – внимательно и с надеждой, вот как сейчас, – и я знала, что в моей власти заставить
его блаженно сиять. На такую жизнь я бы согласилась в любую минуту, в любой день. Я
могла бы полюбить кого-то другого, Кент мог бы отыскать себе другую королеву, но это
был бы вторичный выбор. Который бы не принес нам того же безграничного счастья.
– Я люблю тебя, – наконец признала я.
– И станешь моей женой?
– Да.
Следующие несколько часов суматоха царила невообразимая. Свадьба Элисандры
прошла еще спокойно по сравнению с нынешним волнением и неверием. В нашу деревню
явился король, чтобы забрать из таверны одну из разносчиц и сделать ее королевой! С
такой историей ничто не сравнится. Пировали и принимали поздравления всю ночь.
Клянусь, каждый сельчанин в какой-то момент приблизился к нам, дабы коснуться моей
руки и поклониться правителю. Дарбин не стал бы счастливее, даже если б каждый день
отмечался Солнцеворот. Казалось, его не расстроило даже то, что я работала свой
последний день, а поздно вечером Дарбин настойчиво вручил мне последнюю оплату,
197
198
пока его жена рядом готовила лучшую комнату, а крестьяне все еще угощали короля
выпивкой.
– Никогда не знаешь, когда пригодятся лишние деньжата, – заметил Дарбин, укладывая
еще одну пачку купюр рядом с первой. – Даже королева время от времени должна
покупать что-нибудь, о чем нельзя сказать мужу.
Я подалась вперед и чмокнула его в губы:
– Не говори жене.
Дарбин поцеловал меня в ответ:
– Не говори королю.
Наутро мы отправились навестить мою бабушку. Нас сопровождали двенадцать
гвардейцев, что прибыли вместе с Кентом и ожидали перед таверной, пока он делал
предложение. Я с радостью обнаружила среди спутников своих старых друзей, в том числе
Клуата и Шорро.
Теперь, когда я достигла такого высокого статуса, Клуат вел себя со мной крайне
сдержанно, но Шорро, наверное, не был бы счастливее, даже если бы его самого приняли
в королевскую семью. Он верст пять проехал рядом и потчевал меня рассказами о
событиях минувшего года. Я смеялась до изнеможения. Кент все косился на меня и при
первом же удобном случае, наклонившись, прошептал:
– Кажется, я знаю, как алиоры в ту ночь миновали стражу.
Я одарила его невинным взглядом и продолжила обмениваться шутками с Шорро.
Когда королевская свита подъезжала к дому моей бабушки, она с ученицей была во
дворе, удобряя сад. Обе ошарашенно наблюдали, как четырнадцать всадников
приближаются и останавливаются. Кент помог мне спешиться.
– Король Кентли Обернский с невестой! – проорал Шорро, и бабушка с Милеттой
поспешно рухнули на колени.
Кент подал каждой из них руку и серьезно поздоровался. Милетта, кажется, испугалась
до немоты, а вот ответов бабушки я ждала несколько волнуясь, поскольку ее поведение не
всегда соответствовало желаемому.
Но она просто приняла протянутую руку, встала и коротко поклонилась Кенту:
– Если вы и правда на ней женитесь, то заберете лучшее, что есть от матери и отца.
– Не сомневаюсь, – отозвался он и последовал за бабушкой в дом.
Мы задержались на час, вежливо пили чай и беседовали, но разговор получился
напряженным, ибо людей в комнате было много, но общего между ними – ничего. Настала
пора уезжать, я поднялась с облегчением. И немного удивилась, когда бабушка подошла
обнять меня на прощание.
– Я знала, что ты не останешься, чтобы быть ученицей ведьмы, – сказала она мне на
ухо. – Он, кажется, весьма хорош, но с мужчинами не скажешь наверняка. Помни, если
понадобится, здесь у тебя всегда есть дом.
Ничего приятнее бабушка мне в жизни не говорила. Я крепко обняла ее в ответ и
пообещала:
– Я буду приезжать. Часто.
Она отступила.
– Уверена, что будешь, – сказала бодро. – Ну так, нужны вам в дорогу какие-нибудь
припасы?
Через пять минут мы отправились в путь.
Обратно, в замок Оберн. Но отныне он уже не тот, каким был год назад, когда я его
покидала. Брайан мертв. Элисандра уехала. Алиоры исчезли. А я вскоре стану женой
короля.
Совсем, совсем другое место.
198
199
Неосознанно я сунула руку в седельный вьюк за моей спиной, в котором лежала сумка с
травами. Мне понадобится эликсир или два, чтобы пережить ближайшие несколько
месяцев, и я мысленно перебирала свои запасы.
– О чем ты думаешь? – спросил Кент. – Выглядишь такой решительной.
Я улыбнулась:
– Какие зелья нужно смешать, чтобы приобрести качества, необходимые при дворе.
– Что за качества?
– Мужество. Сила. Стойкость.
– Любовь, – добавил Кент с улыбкой.
Я протянула руку, и он принял ее – не такой уж простой маневр для наездников.
– Она у меня есть и без зелий.
Кент поцеловал мою ладонь.
– Так много счастья, так мало колдовства, – восхитился он. – Кто бы мог подумать, что
такое возможно?
Рассмеявшись, я пожала ему пальцы и отпустила бы, вот только Кент не позволил. Так
мы и ехали, рука в руке, весь оставшийся путь. Самый короткий и самый прямой путь в
моей жизни.
Эпилог
Моя собственная королевская свадьба стала еще более роскошной, чем у сестры, хотя
гости по большому счету прибыли те же самые, да и церемонные ритуалы во многом
повторились. Для спокойствия я обрызгала себя нариандером и двигалась среди гостей,
своих подданных, с королевским величием. Все шло своим чередом.
Изо всех уголков королевства приходили бесчисленные экзотические и красивые
подарки: одежда, украшения, гобелены, скульптуры, книги с гравюрами, шкатулки, редкие
домашние животные – всего и не сосчитать. Я лично открывала каждую коробку, велев
Дарии записывать, кто что прислал, и следующие полгода строчила благодарственные
письма.
Одна коробка пришла с моим надписанным именем, но без обратного адреса и карточки
отправителя. Внутри нее оказалась еще одна коробка, а в ней еще одна, а в той еще одна,
поменьше и более искусно украшенная, и так далее, пока я не извлекла последнюю,
сделанную из инкрустированной самоцветами резной слоновой кости. Крышечку
удерживал шелковый шнурок, а сама вещица почти ничего не весила.
Я осторожно приоткрыла ее, и комната тут же наполнилась благоуханием. Внутри
коробочки лежал небольшой мешочек, перевязанный красной лентой, и источал самый
искусительный и волнующий аромат пряных трав. Я несколько раз втянула воздух,
пытаясь распознать букет. Некоторые растения положили исключительно для запаха, но
несколько из них таили в себе колдовское значение: анютины глазки на истинную любовь,
необычавка на верность, а также нариандер и успокойник, которыми часто пользовалась я
сама.
Я еще раз потянула носом.
Что-то еще смешивалось с запахом привычных трав, что-то великолепное, заморское и
соблазнительное. Закрыв глаза, я глубоко вдохнула, и меня окружили образы
вечнозеленых деревьев в своем молчаливом изумрудном величии. Я учуяла запах земли,
деревьев и вьющегося дикого винограда в цвету. Внезапно захотелось сбросить атласные
туфельки, подхватить тяжелые вышитые юбки и ринуться из замка к реке, к лесной чаще.
Это был аромат Алоры, созданный рукой мастера и посланный мне, чтобы наградить,
очаровать или заинтриговать. Кто знает? Возможно, таким образом Ровена более витиевато
пытается сказать мне то же самое, что говорила бабушка:
199
200
«Если ты поймешь, что сделала неправильный выбор, здесь тебя всегда ждет твой дом».
Я снова вдохнула, с жадностью вбирая в легкие магический аромат, будоражащий
воображение всплеск первозданного изобилия, и плотно закрыла крышку.
– И кого нам поблагодарить за этот чудный подарок, миледи? – уважительно
поинтересовалась Дария.
Я обвязала коробочку платком и положила в свой комод. Будет надежнее хранить ее в
самом нижнем ящике у стенки, где я буду случайно натыкаться на нее не чаще двух раз в
год.
– Никого, – отозвалась я. – Ответа и не ждут. Давай посмотрим, что нам прислали
Хеннеси из Мелидона и его невеста.
Вышитая шелковая скатерть пришлась мне по вкусу и не сулила никаких
неприятностей. В тот же день я в письме поблагодарила за этот чудесный подарок и внизу
поставила свою новую витиеватую подпись: Кориэль, королева Оберна. Увидев этот
презабавный росчерк, я улыбнулась. Но запах Алоры задержался в комнате, въевшись в
подушечки моих пальцев или витая в воздухе. Я три раза вымыла руки душистым
лавандовым мылом, но аромат леса никуда не исчез.
– Закончим с этим завтра, – сказала я Дарии и вышла из комнаты на поиски Кента.
Нашла я его через пятнадцать минут: он тоже перебирал подарки и составлял список тех,
кому требовалось ответить. Муж поприветствовал меня рассеянной улыбкой, но позволил
примоститься на подлокотнике стула и запустить руки в его волосы, пока он просматривал
письма. Жесткие кудри окончательно вытравили из моих пальцев прилипчивый запах
Алоры, и аромат улетучился. Обняв мужа за шею, я довольно положила щеку ему на
макушку. Вот и прекрасно.
Внимание! Электронная версия книги не предназначены для коммерческого
использования. Скачивая книгу, Вы соглашаетесь использовать ее исключительно в
целях ознакомления и никоим образом не нарушать прав автора и издателя.
Электронный текст представлен без целей коммерческого использования. Права в
отношении книги принадлежат их законным правообладателям. Любое
распространение и/или коммерческое использование без разрешения законных
правообладателей запрещено.
200
