Текст книги "Зафар-наме. Книга побед Амира Тимура"
Автор книги: Шараф Йазди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 44 страниц)
/126а/ В это время родственник господина Пророка, приветствие Аллаха ему, славнейший Саййид Барака, да будет священна его тайна, всегда, как счастье, сопутствовал государю и всегда был благожелателен к нему, раскрыв ладони для молитвы, просил у всевышнего Господа победу и сказал государю Сахибкирану: «Обрати лицо в любую сторону, и ты победишь!»[680]
Йигиты – добровольцы из войска, желая вступить в битву, выбежали вперед. Оба войска устремились друг на друга и начали битву. Амир Хаджи Сайф ад-Дин, поддерживаемый счастьем государя, раньше всех обнажил саблю, бросился на врага и расстроил ряды врага в его левом крыле. Те несколько кошунов в войске врага, на которые они численно превосходили, ходили, желая войти в тыл Хаджи Сайф ад-Дин-бека. Джахан-шах, увидев это обстоятельство, со своим войском вышел вперед и приостановил бег их коней, затем ударами сабель воротил их назад. Колынчак Бахадур также сделал натиск, один кошун вражеских сил воротил назад.
Царевич Миран-шах тоже напал на врагов, находящихся напротив, оттеснил их и вернулся на свое место, Усман Бахадур с кошуном кипчаков вышел вперед, бился с тремя кошунами врага и выказывал богатырство. Но неожиданно упал с коня и тут же, благодаря счастью государя Сахибкирана, заново сев на коня, устремился в сторону врага и оттеснил его.
Шайх Али Бахадур, который был гордостью богатырей, сделал хорошие дела. Царевич Мухаммад Султан вышел вперед из большого кула, напал на центр врага и тоже сделал добрые дела. Царевич Умаршайх тоже в тот день силой рук сделал такие дела, которые были не под силу Рустаму. Он обратил в бегство врагов, находившихся напротив него. Берди-бек и Худайдад Хусайни оба согласованно наступили на врага и оттеснили войско врага в его правом крыле, /126б/ окрасили поле боя кровью врага.
Токтамыш-хан видит, что в его войсках мочи и силы не осталось, не счел подходящим стоять на этом месте и сражаться. Он ушел от места напротив Сахибкирана, направился в сторону царевича Умаршайха. Видит, тот в готовности и начеку, тогда напал на тысячу Шайх Темур Сулдуза. Те бились, несмотря на то, что обсыпали их стрелами, жертвуя жизнями, самоотверженно дрались, не отступили. Из тысячи сулдузов перебили многих, прошли через них и построились, войдя в тыл победоносного войска. Когда царевич Умаршайх увидел это обстоятельство, пошел напротив Токтамыша; прикрыли головы щитами и турами и стали биться.
В то время, когда государь Сахибкиран преследовал бежавших людей Токтамыша, подошел к нему Джака Тавачи и доложил, что Токтамыш-хан с несколькими кошунами войска вошел в тыл победоносного войска и построился в боевой порядок. Государь Сахибкиран, услышав эти слова, собирался действовать, как от царевича Умаршайха подошел человек и доложил эту же весть. Государь Сахибкиран с приближающими победу бахадурами пошел назад, в сторону Токтамыша. Токтамыш, увидев государя в великолепии с ратью, не устоял и бежал, отказавшись от царского трона, короны и от царства. От страха он впал в панику, отпустил узды коня и бежал – это на него действовало право добродеяния государя.
Обнаружилась правдивость стиха: «... а если будете неблагодарны, поистине, наказание мое сильно!»[681] – и улус Джучи полностью рассеялся.
В отношении обстоятельств с Токтамышем и его людьми действовал стих: «И вкусили они вред своих дел, и последствия их дел оказались убытком»»[682].
Государь Сахибкиран с победой и триумфом сошел с коня и /127а/ вознес благодарения Господу небесному Царю, велик Он и всемогущ. Беки и царевичи все собрались, пришли в его присутствие и поздравили его с победой. Государь приглашал каждого из них, обнимался, хвалил и говорил слова благодарности. Всем им дал хорошие подарки. Затем из войска, из каждых десяти человек, семь послал в преследование врага. Бахадуры, сев на коней, преследуя, настигли тех злодеев. Впереди них была река Итиль[683], а позади – сабля размером в сапог; им некуда было бежать, и негде было стоять. Впереди них была река Итиль, очень глубокая и широкая, как море, нельзя было в нее войти. А за ними были воины Сахибкирана с саблями в сапог. Они остались между двумя бедами. И многие из них утонули в море бренности, и лишь немногие уцелели. Их дети, жены и дочери стали добычей, взяли также и их имущества.
Два царевича из рода Джучиева, которые были плохи с Токтамыш-ханом, сбежали и пришли к государю. Государь Сахибкиран оказал им много внимания и милости, одарил их золотым ремнем, надел царский халат и дал хороших коней.
В то время, когда Токтамыш-хан с тысячью трудностей бежал, спасая свою жизнь, и его улус рассеялся, эти два царевича, придя к государю, сказали: «Если будет приказ государя, мы пойдем, дадим улусу довольствие и устройство». Государь, выслушав их, принял их предложение, дал им знаки, чтобы никто им не препятствовал, и чтобы не доставили хлопот пришедшим с ними людям. Приняв знак, они радостные ушли в свой улус.
/127б/ Войска государя, преследовавшие врага, пошли вслед за ними и достигли реки Итиль. На побережье реки была степь, весьма прекрасная и травянистая, называемая Ор Тоба[684]. Остановились там, раскинули царские шатры и палатки, занялись удовольствиями.
Темур Кутлуг Оглан, который пошел искать свой народ, нашел его и собрал. Но в его голову впала мысль о ханстве, он забыл милость и добродеяние государя и, вопреки своим клятвам и обещаниям, ушел вместе со своим народом в степь. Идику тоже ушел к своим людям, тоже собрал много людей, и он тоже, нарушив свою клятву, ушел в другую сторону.
Кунча Оглан, уйдя, нашел часть своего народа, собрал его, но, будучи верным клятве, вернулся служить государю.
Войска, которые по приказу были отправлены в разные стороны, вернулись с победами и трофеями, столько они добыли лошадей, верблюдов и овец, что нет им числа. Из противников все, кто прятались в разных местах, были найдены и пленены, некоторые убиты, а других привели живыми. В этой победе досталось столько добра, что счет ему был известен только Аллаху. Добыли столько баранов, верблюдов и лошадей, что на обратном пути некоторые были просто бессильны их везти, и бросили.
Один из острословов, что были там, сказал по этому поводу:
«Если мы и будем жить века,
Возьмем и мы тюрки такмака[685]».
Попалось очень много гуриеподобных монгольских девушек: только тех, которые были у государя, насчитывали более пяти тысяч. Девушки все были луноликие, а мальчики подобны Солнцу.
/128а/ Та область была подобна раю, там предались наслаждениям и беседовали.
Государь Сахибкиран с властностью и счастьем сел на престол Джучи, предался удовольствиям, и отступили войска забот и тревог. Со стороны врага никаких забот не осталось, музыканты стали исполнять душеуспокаивающие мелодии, установились радость и веселье. Там стояли двадцать шесть дней, предаваясь удовольствиям. Слава Аллаху и благодарение!
Государь Сахибкиран с победой и счастьем возвращается из Дашти Кипчака в Самарканд
Господь всевышний, велик Он и всемогущ, своей милостью удостоил такой победы, и там никого из врагов не осталось. Поэтому Сахибкиран с победой и счастьем отправился в Самарканд. Победоносное войско возвращалось, счастливо заняв всю степь. С наслаждениями передвигались с места на место. Предавались наслаждениям с луноликими источающими любовь напарницами. У тамошнего народа жилища ставили на телегу и опускали на землю на новом стойбище. К войскам попало много таких жилищ. В таких жилищах наслаждались с периподобными. Войско стало столько многолюдным и обширным, что, если человек потерял свою юрту, он не мог найти ее в один, и в два месяца[686].
/128б/ Когда дошли до реки Яйик, Кунча Оглан не мог оторвать свою душу от степей и бежал от государя Сахибкирана в свою родную степь, позабыв о верности долгу и договору. Перейдя реку Яйик, после нескольких переходов, государь в обозе оставил Хаджи Сайф ад-Дин-бека с несколькими другими беками, а сам пошел ускоренно. Идя под защитой Господа всевышнего по той дороге в опасных степях, счастливо из остановки к остановке, из перехода к переходу в месяце зуль-каъда года семьсот девяносто третьего (октябрь 1391) прошли Сабран, счастливо и в здравии достигли Отрара. Оттуда счатсливо двинулись, переправились через Сайхун и вошли в райскую область Самарканда. Находившиеся там царевичи, царевны и все население вышли навстречу с подарками и подношениями, удостоились чести увидеть лик государя, преподнесли ему соответствующие подарки, неимущим роздали милостыни и, устроив той, жили счастливо.
Несколько дней провели в радостях и удовольствиях. Затем царевич Миран-шах, испросив разрешения, направился в сторону Хорасана, в Герат. Государь Сахибкиран отправился в Ташкент для зимовки и, одолев реку Ходженда, в степи Парсин разбил августейший лагерь. А в месяце мухарраме семьсот девяносто четвертого года (декабрь 1391) Хаджи Сайф ад-Дин-бек доставил обоз и всю армию в Ташкент. Поход в этой войне со времени выхода из Ташкента и до возвращения в том истекшем году длился одиннадцать месяцев.
От многочисленности поголовья скота, их стад, всяких вещей, добытых в этой войне, те степи и пустыни были набиты битком. Затем государь Сахибкиран, по щедрости подобный морю, открыв руку щедрости, царевичам и царевнам, вельможам города раздарил луноликих красавиц, солнцеподобных рабов, баранов, лошадей и верблюдов, каждому по его чину.
Зиму он счастливо провел там и в начале весны, когда султан семи климатов – Солнце – достигло созвездия Овна (21.03.1392), повелитель обитаемой четверти – государь Сахибкиран – оттуда поднялся и направился в сторону столицы султаната Самарканда. Когда одолели реку Ходженда, в благородную душу государя запала мысль устроить охоту. Беки и военачальники, следуя фирману, в местности Дизак устроили облаву. Взяли бесчисленное множество дичи: животных и птиц.
/ 129а / Слово о том, что государь Сахибкиран области Забулистан и Кабулистан завещает царевичу Пир Мухаммад Джахангиру
Когда остановились в пустыне Акар, государь Сахибкиран страну Султан Махмуда Гази, да сделает Аллах светлым его доказательство, от Газны, Кабула и Забулистана до границы Индии и Кандахара, округ и области до реки Синда он дал Пир Мухаммад Джахангиру. И из беков двоюродного брата амира Сулайман-шаха Кутб ад-дина, Али Ганчи, сына амира Мусы, Бахлула, сына амира Мухаммад Дарвеш Барласа, Ислама, сына Элчи Ходжа Барласа, Темур Ходжу, сына Ак Буги, Барат Ходжу Кукельташа, Хусайна Суфи, сына Гияс ад-Дина Тархана, Хубби Ходжу, родственника Аббас-бека, Икбал-шаха Баргуджи, Шамс ад-Дина Учкара и Севинч Темур Телбу – все это были сыновья и братья беков – всех их дал царевичу. Их со всеми домочадцами отправил в ту страну для правления.
Государь Сахибкиран в году семьсот девяносто четвертом, год Обезьяны (1392), остановился в Самарканде. Через несколько дней в его благородную память запало, что из тех внуков, которые, подобно райскому кипарису, подтянулись и достигли пределов совершеннолетия, следуя хадису: «Женитесь, станьте родителями и размножайтесь!», нужно их женить. Вышел за пределы города и остановился на лугу Канигил и издал фирман: «Приготовиться к свадьбе!» Сначала натянули разноцветные материи, белые дома и шатры, стало красиво, как в раю. Группа городских мастеров продемонстрировали свои способности, построили различные своды, что уму непостижимо.
/129б/ Государь Сахибкиран в радости и веселье двух дочерей Гияс ад-Дина Тархана выдал за царевича Пир Мухаммад Умаршайха и за его младшего брата, царевича Рустама. Царевича Аба Бакра, сына Мирза Миран-шаха, женил законом пречистого шариата на дочери амира Хаджи Сайф ад-Дина. Земля и небо, поздравляя, радовались.
Государь Сахибкиран с пятилетним снаряжением отправляется в поход на Иран
Царь, который сидит на престоле величия, согласно аяту: «И мы послали тебя только ко всем людям»[687] – на престоле посланничества повелевает: «Если вы любите Аллаха, то следуйте за мной»[688], как царь, восседающий верхом на поприще: «Я – Пророк, сабля Аллаха», приветствие ему совершенное и моления наивысшие, сказал, что «Рай – у основания тени сабли»[689]. Согласно этому хадису следует, что сад счастья и власть подпитывается влагой сабли. Отросток надежды и покоя не даст плод победы без влаги сабли. Рай покоя и безопасности украшается и процветает саблей царей. В этом смысле вершина рая – в сабле справедливых царей. Без сабли невозможно установить величие и счастье. /130а/ Величия и счастья достигнет тот царь, который не пренебрегает трудом, страданиями и несчастьями. Миродержие и царство достойны того человека, великая воля которого не страшится трудностей войн.
Цель из этих слов в том, что государь Сахибкиран после похода в Дашти Кипчак остановился в стольном граде. Однако его великая воля потребовала, чтобы он обратил свой взор в страну Иран, которая ранее была покорена, но в которой кое-где оставались плохие люди, и что нужно заняться их делами. Некоторые несчастные там подняли головы и опустошили многие земли, и из-за содеянных ими дел у них разыгралась гордыня[690].
Тавачиям объявили фирман: «Глашатаям объявить во все стороны и концы: явиться в столицу султаната с пятилетним снаряжением!» Пятнадцатого дня месяца раджаба в семьсот девяносто четвертом году, соответствующем году Обезьяны (7.06.1392), государь Сахибкиран в летнее время отправился /130б/ в сторону Бухары. По прибытии туда в воскресенье, в начале месяца шаабана (23.06.1392), в благородном темпераменте государя обнаружилось изменение, появились признаки болезни. Несмотря на это, оттуда тронулся и остановился в местности Джуйизар[691], принадлежащей области Бухары. Здесь признаки болезни усилились, и он отправил человека в Самарканд, потребовав привести жен и детей. Высокая калыбель, Сарай Мулк Ханум, Туман ага и Султанбахт бегим ускоренно прибыли из Самарканда с детьми. Был издан фирман: «Царевич Мухаммад Султан, который перешел реку Джайхун и идет авангардом в хиравуле, куда бы ни дошел, пусть там оставит войско и с четырьмя-пятью людьми идет ко мне!»
Удивительное состояние – здоровье! Когда он здоров, весь мир здоров. Когда он вышел из одежды здоровья, попал в объятия болезни. В сущности бытия цель порядка установилась благодаря справедливости и равновесию его сути, теперь этот порядок нарушился. Мудрые врачеватели из тюрков и таджиков под присмотром амира Хаджи Сайф ад-Дина занялись его лечением. Однако его жены и дети, беки и нояны знали, что государь Сахибкиран верует только Господу всевышнему, пророкам и святым, и никому больше не верит. С глубокой верой и преданностью отправили подарки и подношения к священным могилам и местам поклонения. Раздали много добра нищим, неимущим и отшельникам. Нуждающимся раздали лошадей и баранов. Принесли в жертву лучших лошадей. Благодаря их мольбам и молитвам в воскресенье пятнадцатого, ночью предопределения, шаабана (7.07.1392), в ночь, которую называют ночью предопределения, Господь великий предопределил государю Сахибкирану здоровье и продление жизни. Весь народ, услышав об этом, возликовал и вознес благодарения Создателю.
/131а/ Его благородный темперамент снова возвратился к прежнему прямому состоянию и он издал указ: «Царевичу Мухаммад Султану вести войско!» Двадцать пятого дня, в среду (17.07.1392), он сел на коня и приказал двигаться. Видя его здоровым, у всех глаза засветились. И велик, и мал от его здоровья возрадовались. И слава Аллаху, владыке миров!
Государь Сахибкиран после выздоровления из Джуйизара отправился в Иран
В начале священного месяца рамазана, в понедельник (22.07.1392), приготовились к путешествию. И шестого дня того месяца, в субботу (27.07.1392), стали бить в барабаны готовности и под счастливым гороскопом направились в сторону Ирана. Амира Хаджи Сайф ад-Дина отправили в Самарканд и в среду десятого дня месяца (31.07.1392), подойдя близко к Амуе, остановился, разбил лагерь, и там жен – высокую колыбель, Сарай Мулк Ханум, Туман агу вместе со всеми женами отправил обратно в Самарканд, а сам на судах счастливо переправился через Джайхун и остановился вблизи крепости Амуйи[692]. И в пятницу (02.08.1392) счастливого царевича Шахрух Мирзу тоже отправил в Самарканд.
В ту же пятницу (02.08.1392), когда царевич отправился в Самарканд, государь пошел по пустыне Махана и во вторник, в конце рамазана (20.08.1392), прошел через Мерв. Остановился в Махане. Оттуда пошел далее, дошел до Абиварда, перешел перевал Йасси Дабан и в среду, в начале месяца шаввал (21.08.1392), в день праздника, совершив праздничный намаз, как истинный раб Божий обтер лоб об землю, провел там праздник. Оттуда тронулся в понедельник (26.08.1392), в местности Йалгуз Йагач Хабушана[693] к государю присоединился царевич Мухаммад Султан, который ранее остановился там. Царевич Пир Мухаммад Джахангир со своим войском и амир Джахан-шах с войсками Кундуза и Баглана, согласно приказу, пришли и присоединились к государю. Прибыла также из Герата высокая колыбель, Ханзаде. Там она в честь государя Сахибкирана устроила той, преподнесла соответствующие подарки. Государь оттуда двинулся и в понедельник /131б/ двадцатого дня месяца шавваля (9.09.1392) дошел до окрестности Астрабада и остановился на берегу реки Джурджана[694]. В тот день господин сейидов Саййид Барака привел с подарками Саййид Гияс ад-Дина, сына Саййид Камал ад-Дина, и доложил его слова. Эти слова заключаются в том, что Саййид Камал ад-Дин изъявляет покорность и служение, принимает на себя налог хараджа. Государь Сахибкиран хорошо принял Саййид Гияс ад-Дина и его сыновей, оказал им милость. Когда дошли до Астрабада, навстречу Сахибкирану с хорошими подарками вышел Пир Падша, сын Лукмана Падша, который после смерти его отца государем был поставлен вместо отца, удостоился чести увидеть Сахибкирана, устроил той, преподнес соответствующие подарки и все, что нужно было сделать, сделал.
Государь Сахибкиран покоряет Амуль, Сари и Калъаи Махану
Государь Сахибкиран после трех переходов от Астрабада подошел к одному большому лесу. Это был такой большой лес, что невозможно было пройти. Лес был настолько густой, что ни пеший, ни конный не мог пройти и проехать, день из-за этого был подобен ночи, а человек был похож на рыбу, попавшую в сеть. Государь издал подчиняющий мир ярлык: «Войскам войти в лес, срубить деревья и построить дорогу!» После этого ярлыка открыли три дороги. Ширина каждой дороги была в пролет стрелы[695]. Таким способом, открывая дороги, дошли до Сари[696]. Саййид Камал ад-Дин из-за своего безумия бежал к Саййид Риза ад-Дину, который находился в Махане. А Махана – это селение Сер, находится в четырех йигачах пути от Амуля, на берегу моря[697]. Там была построена одна крепость, которая одной стороной упиралась в море. Другая сторона была обращена к суше, но с этой стороны был вырыт ров и в него пущена морская вода. Ширина рва была в одну милю (1995 м). Вокруг крепости был вбит в землю частокол из древесины, они плотно прилегали друг к другу и были огромной длины. Этот частокол древесины был непреодолимой стеной и второй крепостью. В то время правители Сари и все вельможи Амуля со слугами, войсками /132а/ и челядью находились там. Все свои богатства они снесли туда. И другие правители той области и даже торговцы, прибывшие в эту область, все свои товары и богатства снесли в эту крепость. Так что там было много золота, серебра и другого добра. Государь Сахибкиран, узнав об этом, двинулся туда.
Победоносное войско, пройдя через грязь и болота, за три дня дошло до этой крепости, и поступил приказ: «Пусть Саййид Гияс ад-Дин уговорит своего отца прийти!» Однако их дурной нрав вышел за пределы дозволенного. Решение Господа всевышнего было таково, что их постигнет беда. Сын Саййида сказал, что это дурная секта, и они не следуют сунне пророка и обязательным обязанностям. У них нет призыва к молитве муаззином. Если кто-либо позовет к намазу, его стыдят, а то и убивают. У них нет пятничной молитвы и вообще собора мусульман[698]. Эти слепцы днем не видят солнечного света, а ночью-лучей Луны. Когда Саййидзаде рассказал эти слова, государь приказал: «Войскам срубить лес и намостить болота!» Войска рубили лес и строили дорогу на болотах. Каждый день строили один йигач такой дороги. В понедельник двадцать шестого зуль-каъды (14.10.1392) караулы обеих сторон столкнулись и начали сражение. Сын Шайх Али Бахадура, Хубби Ходжа, там сделал хорошие дела, исполнил долг мужества и в том сражении был ранен, затем скончался. Через три дня Саййид Камал ад-Дин Дараз и Мавлана Имад ад-Дин вышли из крепости, пришли к государю, принесли извинения и просили пощады. Государь Сахибкиран сказал: «Ваши слова я принимаю, но с условием, что по одному сыну каждого из здешних сейидов, являющихся правителями этих краев, отправите к нам вместе с их имуществом. Они будут жить с нами до тех пор, пока в нас не окрепнет доверие в них, потом они счастливо возвратятся в свои места. И пусть их отцы положатся на нас и будут покойны». Те недальновидные безумцы, услышав эти слова, не приняли их, смысл этих правильных слов они не уловили, стали мыслить ложными категориями и стали бить в барабаны, выказывая враждебность. Государь Сахибкиран издал ярлык: «Пир Падша с Аргун-шахом Бурдалыги, Надир-шахом Каракули и Шайх Али Мусой вместе с корабельщиками Джайхуна и громометателями[699] идти по дороге Кульзума[700], взять корабли противника и начать /132б/ осаду крепости Махана!» После этого названные бахадуры спустились к морю Кульзум, взяли корабли противника, не останавливаясь, сели в них и, ударяя по барабанам и литаврам, направились к крепости. Когда они подплыли к крепости, началась такая битва, что никто такой битвы не видел. Благодаря судьбе государя, бахадуры, оттеснив врага, взяли внешнюю крепость. А враги из-за страха за свои жизни вошли во внутреннюю крепость. В субботу, в начале месяца зуль-хиджжи (19.10.1392), благодаря милости Господней Сахибкиран направился в сторону крепости. Враги испугались, увидев величавую фигуру государя, разделившись группами, вышли из крепости, с мольбами и извинениями подошли к государю. Государь Сахибкиран сначала посмотрел на них гневно. Но затем, учитывая, что они сейиды, милостиво посмотрел на них, простил их и сказал: «Откажитесь от основ дурной секты!» Те отказались от основ той секты и вернулись в общину сунны пророка и мусульман. Их отправил в Сари. Из крепости Амуля войску государя Сахибкирана попало бесчисленное множество добычи. Попало столько имущества, что государь делил его на кораблях своим бекам. После этого крепость разрушили до основания.
Здесь до ушей государя донесли, что в этой области есть такие многочисленные дурные секты и такие несчастные, что если у кого-либо в руках они увидят кусок бумаги, они его посчитают факихом или студентом медресе и убьют. Услышав это, государь повелел: «Всех тех, кто являются сейидами, отделить от войска и подданных, всех остальных воинов и подданных, кроме сейидов, уничтожить!» После этого приказа от того народа было убито много. Особливо Шайх /133а/ Али Бахадур, сына которого Хубби Ходжу они убили, перебил очень многих, несть им числа. И Искандар Шайхи, отца которого, Афрасияб-бека, и его родственников убили дервиши Саййид Камал ад-Дина, убил многих из них. Затем поступил приказ: «Саййида Камал ад-Дина с детьми и женами посадить на корабль и отправить в Хорезм. Саййида Муртаза и Саййида Абдуллаха отправить дальше Самарканда в Ташкент». Поступили согласно приказу.
Государь Сахибкиран отправляет победные донесения в Самарканд и приглашает жен и счастливых детей
После того, как область Мазандарана была полностью подчинена, государь Сахибкиран велел составить победные донесения и с хорошими воинами послал сыновьям. Затем послал человека, чтобы привезли его сына – царевича Шахруха вместе с внуками – царевичем Халилем, царевичем Рустамом и Султан Хусайном – внуком амира Мусы, то есть сыном дочери государя Сахибкирана, с дочерью царевича Миран-шаха, Бекиси Султан, высокой колыбелью, Сарай Мулк Ханум, Туман ага и другими женами[701]. В месяце мухаррам семьсот девяносто пятого года (ноябрь-декабрь 1392) в области Джурджан, в местности Шасман[702], по его велению построили один громадный дворец. Должность даруги Сари он вручил Джамшид Каруну из Кайина Кохистана[703]. В то время тамошние сейиды убили отца и брата Искандара Шайхи и отняли у них Амуль, а Искандар бежал от них и пришел служить к государю. Взгляд прощения и милости государя пал на него, и он дал тому Амуль. Сам он счастливо прошел в местность Шасман и остановился в том построенном дворце. Послал тавачиев в окрестные стороны с повелением: «Куда бы ни дошли войска, пусть возвращаются и собираются на одном месте!»
Победные донесения и воины, посланные к женам и сыновьям восемнадцатого зуль-хиджжи семьсот девяносто четвертого года, во вторник (5.11.1392), вместе с подарками дошли до столицы султаната Самарканда. От полученных известий все обрадовались и пришедшему посланнику вручили бесчисленные дары. Бедным и нищим дарили столько добра, что те сравнялись с господами.
Высокая колыбель, Сарай Мулк Ханум, Туман ага и другие женщины вместе с царевичами в понедельник двадцать четвертого зуль-хиджжи (11.11.1392) вышли из престольного Самарканда и остановились в местности Тутак[704]. Во вторник (12.11.1392) начался снегопад, выпало много снегу и стало холодно. В тот день госпожи с царевичами дошли до местности Шадман[705] и остановились в домах с заборами. В среду (20.11.1392) поднялись оттуда и остановились в местности Дамаск, в новом ханакахе[706], построенном государем Сахибкираном. Два-три дня простояли там, когда небо прояснилось, пустились в путь и дошли до Карши (23.11.1392). Когда на третий день дошли туда, от государя Сахибкирана прибыл человек с сообщением: «Пусть госпожи оставят обоз и быстрее идут с царевичами!»
В это время у царевича Шахруха, который для всех был очами зрения, на благословенном глазу появилась болячка, и посему не могли идти быстро. Шли по дороге медленно, от селения к селению, и в понедельник шестнадцатого дня мухаррама (2.12.1392) дошли до реки Аму и, переправившись через реку, остановились. После этого шли дни и ночи, прошли через Мерв, и в понедельник (9.12.1392) дошли до Махана; глаза счастливого царевича выздоровели.
Высокая колыбель, Сарай Мулк Ханум написала государю Сахибкирану письмо следующего содержания: «Дети все здоровы и счастливы. Ярлык, поступивший от государя, мы целовали и подносили к глазам, и клали на головы. В то мгновение, когда мы дошли до Карши, от Вас поступил другой благословенный ярлык: «Оставьте обоз, приходите быстрей!» Однако с божьего веления в благословенном глазу царевича Шахруха появилась незначительная болячка. По этой причине мы не могли идти быстро. А теперь с благословением Аллаха эта болезнь полностью устранена, и мы быстро идем к Вам!» /134а/ Послав эту весть, двинулись из Махана, прибыли в пустыню Хиндуван[707]. Там госпожи и царевичи оставили обоз, а сами пошли ускоренно. Шли дни и ночи без остановок и через тринадцать суток прибыли в местность Джилавун[708] и остановились. И государь Сахибкиран, благодаря великой любви, вышел им навстречу, увидевшись, все обнялись; увидев его, глаза детей засветились. Госпожи и царевичи осыпали его деньгами, одарили нищих и неимущих, раздали привезенные подарки. Оттуда двинулись и отправились в Шасман. Там было все приготовлено для удовольствия, и провели время в блаженстве.
Государь Сахибкиран вторично направляется в сторону Ирака и Фарса
Государь Сахибкиран не мог позволить себе времяпрепровождение в удовольствиях. В начале зимы, когда Солнце еще не дошло до конца созвездия Козерога[709], он решил идти в сторону Ирака и Фарса. И царевича Мухаммад Султана вместе с его младшим братом, Мирза Пир Мухаммадом, отправил с войском в авангарде. Вместе с царевичами в свите отправил также Шайх Али Бахадура, Севинчак Бахадура, Темур Ходжа Ак Бугу, Мубашшира и других беков. С войска из каждых десяти троих посадил на коней и отправил с ними. В четверг двадцать четвертого дня месяца сафара семьсот девяносто пятого года (9.01.1393) они отправились в путь из Мазандарана. Амира Ядгар Барласа, Джахан-шах Бахадура, амира Шамс ад-Дин Аббаса, Хаджи Махмуд-шаха и амира Учкара-бека оставил для охраны обоза, чтобы они шли медленно за войском. Из гаремных Сарай Мулк Ханум и Туман агу он оставил в обозе и с собой взял Чолпан Мулк агу, Дур Султан агу и Нигар агу[710]. Царевича Шахруха также отправил в авангарде. Прошел через луг Вали, в Дамгане, Семнане, Рее и Шахрияре[711] войску дал провиант и пошел дальше. /134б/ Царевич Мухаммад Султан и Мирза Пир Мухаммад, ушедшие в авангарде, дошли до Казвина. Шайх Шахсувар, тамошний даруга, вышел воевать с царевичами. Служивые царевичей напали на него, сбросили с коня и, связав, отправили к государю Сахибкирану. Царевичи оттуда отправились в сторону Султании. До этого правитель Султании, Акчаки, умер и вместо него правил его нукер Нака-шах.
Когда победоносное войско дошло до того места, он вышел из крепости и бежал. Царевичи стояли там неделю, дали войску провиант и, взяв крепость, направились в сторону Багдада. Когда они дошли до Курдистана, прибыл к ним посланник государя Сахибкирана с ярлыком: «Им следует согласованно идти по дороге Джимджимала!»[712] Действуя согласно приказу, они воротились от Багдадской дороги, дошли до крепости Сонгур[713], взяли бывшее там зерно и другое имущество, а саму крепость разрушили.
Утром, когда собирались пуститься в путь, от государя пришел другой человек и передал: «Подчините себе курдов и тамошних даруг. Если кто будет сопротивляться, уничтожайте и забирайте имущество. Перебейте всех злоумышленников в тамошних горах и степях и обезопасьте дороги!» Действуя согласно приказу, прошли Джимджимал и достигли горы Бисутун[714], и Севинчак Бахадура, Темур Ходжа Ак Бугу, Мубашшир Бахадура отправили в авангарде и вошли в Курдистан. Когда царевичи дошли до крепости Баши Хатун, один из тамошних сердаров, в надежде на то, что эту область возьмет себе, прибежал к царевичам и сделал предложение: «Здешние дороги никто лучше меня не знает. /135а/ Если будет приказано, я мог бы быть проводником и указать дороги». Царевич Мухаммад Султан похвалил его, подарил ему особый халат, золотой ремень и саблю, вся рукоять которой была золотая. Шайх Али Бахадура вместе с этим проводником отправил вперед. Ибрахим-шах, который был одним из крупных беков Курдистана, правил Курдистаном, идя по дороге покорности, сына по имени Султан-шах отправил к царевичам с подарками. Тот пришел к царевичам и преподнес подарки. Он преподнес хорошие подарки и Шайх Али Бахадуру, поэтому царевич послал человека, чтобы богатырь вернулся назад.
