Текст книги "Миротворцы Конуса. Трилогия (с илл.)"

Автор книги: Сергей Барнатин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 47 страниц)

На вызов следовало ответить быстро, иначе его мог принять кто-нибудь другой. Но Ститри медлила. Она хотела заняться переустройством своей изоляции и теперь была в растерянности.

«…А в следующий раз Демитрий».

Ститри вздрогнула. Почему пришли ей на ум эти слова последнего собеседника? Вызов не от него. Учитель требуется в отстраненную изоляцию. Ститри импульсивно приняла решение и ответила на вызов. Почему? Никакой связи между словами последнего собеседника и этим вызовом, конечно же, не было. Ститри просто хотела поговорить с отстраненным, и ей повезло.

Собеседник был явно не расположен к разговору. Ститри огляделась. Изоляция была стандартной – несколько плодовых деревьев, кусты и молодая зеленая трава. Закинув за голову руки, отстраненный лежал на спине и отрешенно смотрел в небо. На Учителя он даже не взглянул, хотя Ститри могла б поклясться, что он слышал ее шаги. Оставалось непонятным, зачем требовалось просить у Верхних Учителя. Но по заведенному ритуалу Ститри, конечно же, навязываться не стала. Она холодно кивнула лежащему огромному телу и села рядом.

– Я лишь хотел узнать, как появляются и исчезают камни. И больше ничего!

Собеседник говорил деланно громким басом, наверное, подстраиваясь под голодного бычка, ревущего в стойле. Почему-то Ститри пришло в голову именно это сравнение.

– Если вы не расположены к разговору, то я могу покинуть вас.

Что-то произошло, когда Ститри произнесла эти слова. Тело собеседника напряглось, будто по нему пропустили электрический заряд, в следующее мгновение парень резко вскочил на ноги. От такой неожиданности Ститри даже отпрянула. Широко раскрытыми глазами отстраненный смотрел на нее, и его губы беззвучно шептали что-то.

– Стит… – наконец сдавленно выговорил он. – Как же это?.. Как?

– Я бы хотела, чтобы вы попридержали свои эмоции. Такой сильный всплеск недопустим даже в отстраненной изоляции.

Ститри произнесла это довольно спокойно, но в душе у нее творилось неладное. Какие-то образы возникали и тут же пропадали. Казалось, не хватает последнего толчка, чтобы все выплыло наружу. И такой толчок не заставил себя ждать. Не совладав со своими чувствами, собеседник вдруг схватил Ститри за плечи, поставил на ноги и сильно встряхнул.

– Опомнись, Стит! – прокричал он, теряя контроль. – Это ведь я, Демитрий!!!

Демитрий… Демитрий… Демитрий. Это имя затронуло какие-то неведомые нити в памяти Ститри, словно пробудив ее от долгого сна. И образ… этот образ любимого человека вдруг всплыл неизвестно откуда и завис прямо перед глазами. Образ… Не-ет!!! Это был не образ, это был – Демитрий!

Ститри судорожно открыла рот. «Демитрий!!!» – хотела прокричать она во весь голос и броситься любимому человеку на шею, но вместо этого лишь тихо произнесла:

– Я вынуждена покинуть вас, такой всплеск эмоций недопустим.

– Стит! – На глазах Демитрия показались слезы. – Я не верю! Нет, только не ты! Ты не могла так просто сдаться!

Ститри закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на перемещении, но образ Демитрия заслонял все ее внутреннее пространство. И он кричал, он звал ее!!!

– Извините, я не могу продолжать разговор, – выдавила Ститри и переместилась.

Демитрий опустошенно смотрел на то место, где всего мгновение назад находилось столь близкое воплощение всех его желаний, и изо всех сил пытался понять, что произошло. Но упрямый мозг воспринимал лишь окончательную потерю любимого человека. И слезы текли по лицу Демитрия, и дрожал его подбородок, напоминая о невосполнимой потере. Прошла, наверное, целая вечность, прежде чем Демитрий окончательно осознал ее. И когда это произошло, он упал лицом в густой покров зеленой травы и принялся в бешенстве рвать ее на части, проклиная все на свете и прежде всего – этот ненавистный белый рай.

* * *

Это было невыносимо – невыносимо больно. Демитрий находился совсем рядом, он держал ее за плечи! Нужно было протянуть руки и отдаться… навсегда.

Ститри тяжело опустилась на кровать. Голова гудела, дыхание рвалось, а тело дрожало, словно в приступе лихорадки. Следовало немедленно успокоиться.

Ститри закрыла глаза. Вместилище… Только оно могло скрыть от зоркого глаза Верхних ее состояние. И только там можно поговорить с Марком. Вперед, к силе вместилища, под его защиту…

Марк уже ждал ее. Не только он, но и его вместилище. Ститри приблизилась, но не слишком близко – так, чтобы чужое вместилище случайно не поглотило ее сознание.

– Ты меня напугала, Ститри, – произнес Марк. Я уже не думал, что ты явишься на встречу с Демитрием.

– Я просила только найти его. – Ститри еще плохо владела собой и с трудом создавала необходимый фон для разговора. – Устраивать нашу встречу было лишним, тем более что я была не в себе. Это вместилище… Я не смогу больше войти в него. Я не хочу еще раз потерять себя.

– Извини, но тебе придется. Нам необходимо объединиться. Первый раз всегда трудно, потом будет легче. Мы должны объединить наши вместилища, чтобы кто-то из нас смог стать Верхним. А встреча с Демитрием… Я вынужден был устроить ее, хотя первоначально рассчитывал и на более поздний визит. Но ты была слишком чистой… В последнюю нашу встречу я не смог пробиться к твоей памяти… И я испугался. Вместилище поглотило слишком много твоего прошлого, наверное, оно было черным.

– В некотором роде, но не будем об этом. Давай лучше подумаем, как стать Верхним. Есть для этого какие-нибудь пути? – спросила Ститри.

– Только два. Один непреодолимый, а второй очень трудный. – Марк выждал паузу. – По правилам стать Верхним можно лишь с разрешения другого Верхнего или же доказав свою силу на поединке.

– Не думаю, что мы скоро дождемся разрешения занять место Верхнего, – произнесла Ститри. – А что это за поединок?

– Мне еще ни разу не доводилось видеть его, но я знаю, что Везавий стал Верхним именно благодаря поединку. Нам нелегко будет его одолеть.

– Что ты ходишь вокруг да около? – возмутилась Ститри. – Говори, что за поединок, и не тяни и без того вечное время!

– Это поединок вместилищ разума и навыков. Желающий занять место Верхнего вызывает последнего на поединок и сам выбирает, в какой области будет соревноваться. Если в этой области Верхний не сумеет преодолеть претендующего, то он уступит ему и свое вместилище, и место.

– И что, трудно найти такую сферу деятельности, где Верхний бы спасовал?

– Я бы сказал точнее – невозможно, – ответил Марк.

– Ну-ну, так уж категорично! – не поверила Ститри.

– Для меня невозможно, – поправился Марк. – Лично я не знаю таких своих талантов, которые были бы сильнее Верхнего. У них огромное вместилище и невероятно сильное сознание. Практически они знают и умеют все. Везавий особенно. Вот только если второй Верхний… Мне кажется, он послабее. Но вызов по правилам может принять любой Верхний, и скорее всего это будет Везавий.

– А где гарантии, что я займу его место после победы?

– Гарантией служат все Чистые. Они будут наблюдать за поединком и отдадут вместилище побежденного Верхнему. Против всех Чистых не устоит никто. Можешь не сомневаться, если ты победишь, то получишь и вместилище Верхнего, и его место.

– А если нет? – решила уточнить Ститри.

– Тогда мы с тобой перестанем… быть. Да! Мы исчезнем из всех пространств Вселенной. Навсегда. А наше объединенное вместилище достанется Верхнему и будет служить и ему, и на благо всем Чистым.

– Да, – задумчиво произнесла Ститри, – нечего сказать, заманчивая перспективка. Но у нас есть шанс, пусть ничтожный, но шанс.

– Тебе известна та область, в которой мы смогли бы победить? – спросил Марк.

– Есть одно, в чем я могла бы посоревноваться с Верхним. Скажи, существуют какие-нибудь ограничения при выборе сферы поединка?

– Никаких.

– Вот и хорошо. Думаю, мне удастся показать Верхнему кое-что необычное.

– Но что? – Марк сгорал от любопытства, но Ститри ничего не ответила.

– Зачем тратить время на объяснения? Узнаешь после объединения вместилищ. Мы должны торопиться.

– Согласен, приступим прямо сейчас. Войди в свое вместилище, и начнем.

Оно ждало ее. Ститри испытывала едва ощутимый страх перед новым растворением, но она должна была это сделать. Вместилище жадно захватило ее, но уже не так сильно, как в первый раз. Теперь Ститри владела им и могла направлять его энергию. И страх прошел, когда она почувствовала свою власть. Ститри купалась в энергетических потоках вместилища и чувствовала, как с ее разума смывается все грязное и черное. Но на этот раз прошлое оставалось нетронутым, очищалось лишь его восприятие. У Ститри было такое ощущение, будто она принимает душ после целого месяца бесконечной грязи. Чистота сознания пьянила ее. И хотелось чего-то нового, волнующего – хотелось расширения. Вот оно, другое вместилище! Нужно сойтись с ним, слиться в одно целое и познать великое таинство родства душ. Но как волнует близость с другим вместилищем! Словно вечность любви грядет. И невозможно противостоять этому сладостному чувству. Оно подчиняет себе сознание, и хочется кричать в блаженстве, и поведать всем о сладостном, вечном мгновении любви! Оно уже близко… Оно…

Глава 19

Ститри открыла глаза. Она лежала на кровати в своей хижине. Ей показалось, будто кто-то нежно коснулся ее волос. Ститри приподнялась и осмотрела хижину. Нет, здесь никого не было. Но прикосновение ощущалось отчетливо. Прикосновение чего-то близкого, родного.

Ститри села. Голова сильно кружилась после… Да, это было! Это все же было! Сладостное мгновение слияния, миг блаженства и любви. Ститри закрыла лицо руками. Ей вдруг стало стыдно. Как она могла отдаться вот так просто?! А Демитрий… Как он воспримет это?! Ститри нагнулась к своим ногам и заплакала. Но вдруг кто-то опять коснулся ее волос. Ститри опустила руки и увидела стоящего на коленях Марка. Он прислонился к ее ногам и нежно гладил волосы.

– Ну перестань, Стит, пожалуйста, перестань, – тихо прошептал он и вдруг с нежностью прижал голову Ститри к своей груди.

– Уйдите! – Ститри отстранилась и, надрывно плача, упала на кровать. – Зачем ты… зачем? – причитала она.

Марк встал на ноги.

– Я тебе так неприятен? – спросил он, не решаясь еще раз приблизиться к девушке.

Ститри подняла мокрое от слез лицо и снизу вверх взглянула на Марка.

– Но зачем ты так говоришь? – почти прокричала она. – Ты же знаешь, что я испытываю! Знаешь!

Ститри встала и прильнула к Марку. И сразу волна горячих, сладостных чувств захлестнула ее. Тело Ститри вздрогнуло. Дыхание стало прерывистым. Нежно, двумя пальцами Марк приподнял подбородок Ститри. Казалось, вечность он смотрел ей в глаза, а затем вдруг страстно поцеловал в губы. И вновь все повторилось. И сладостный миг любви опять поглотил сознание Ститри.

– Нам не нужно этого делать, – тихо прошептала она, пытаясь сопротивляться. – Я… я теперь не знаю… Нет, это невыносимо!..

Ститри отстранилась и опять села. Голова кружилась. Вся хижина будто пришла в движение. Ститри никак не могла понять, что с ней происходит. С одной стороны, ее тянуло к Марку, она жаждала его любви и нежности… Но Демитрий… Чувство вины подавляло все остальное… Нет, не только чувство вины! Ститри по-прежнему любила Демитрия. Ее разум буквально вздрагивал лишь от одной мысли, что его можно потерять.

– Я не должна была этого делать, не должна, – повторила Ститри.

Марк присел рядом с ней и взял за руку.

– Не вини себя ни в чем. Мы не знали, что получится. Никто не знал. Это случайность, и для меня счастливая.

– Верхние наблюдают сейчас за нами? – спросила Ститри, желая побыстрее перевести разговор в другое русло.

– Нет, я предполагал, что ты не сможешь хорошо владеть собой после слияния наших вместилищ. Мне удалось полностью отстранить твою изоляцию. Верхние, конечно, это заметят, но когда мы выйдем отсюда – то сразу предъявим свои права на их место. Им ничего не останется, как согласиться на поединок. Но если честно, то я сомневаюсь, что ты готова для этого.

– Перестань. В бою я умею отстраниться от всего.

– Драться в изоляции с Верхним… – Марк покачал головой. – Я знаю, что ты многое умеешь, но, честно говоря, сомневаюсь. Это будет бой без каких-либо правил. Он не закончится быстро. Верхний хорошо владеет материализацией. Если даже допустить, что он начнет проигрывать, – можно не сомневаться, он пустит в дело все свои возможности. Нам не стоит спешить с выходом отсюда, следует еще хорошенько подучиться.

* * *

Желудок Демитрия вновь гневно заурчал. Он требовал своей порции пищи, пусть даже растительной. Но Демитрию лень было вставать и идти к фруктовым деревьям. Для чего набивать желудок, если не хочется жить. Если даже Ститри стала белой, как эти… Зачем уходить от очищения, когда это может лишь приблизить к ней – помочь стать таким, как она.

Демитрий медленно поднялся и подошел к небольшой яблоне, стоящей чуть поодаль от других деревьев. Он сорвал один плод и без аппетита несколько раз откусил. Мысли Демитрия по-прежнему витали вокруг образа Ститри. Ее появление было слишком неожиданным для его прямолинейного мышления. Демитрий понимал: он потерял Ститри, и, похоже, навсегда. Лишь пройдя очищение, можно еще было надеяться встретить ее. Но узнают ли они друг друга, не пройдут ли мимо? В любом случае, сохранять себя было незачем. Очищение могло избавить от невыносимых душевных страданий. Им следовало воспользоваться.

* * *

– Ты слышала новости? – спросил Марк, на его лице был написан испуг.

– Я слишком занята подготовкой к поединку, мне не до этого, – ответила Ститри. – А какие новости, хорошие или плохие?

– Боюсь, плохие. – Марк устало опустился на кровать и посмотрел вверх, где под потолком висела Ститри. – Может, спустишься на землю? – поинтересовался он.

– Не могу, я еще не закончила, – произнесла Ститри, не открывая глаз. – Мне необходимо отрешиться от действительности, от всех посторонних мыслей и сосредоточиться на поединке.

– Боюсь, что поединка не будет.

– Что?! – Ститри открыла глаза и с закрученными за голову ногами медленно опустилась на кровать рядом с Марком. – Верхние отказались принять мой вызов? Но они не могли этого сделать!

Марк поднял вверх руки:

– Везавий принял твои претензии. Он согласен на поединок. – Марк замолчал, не решаясь продолжить. – Но Везавию удалось добиться разрешения всех Чистых использовать в поединке свое вместилище. Я пытался что-то предпринять… Сослаться на правила… Ведь форму поединка выбирает претендующий! Но Чистые единодушно поддержали Верхнего. Оно и понятно. Было бы странно, если бы они поступили иначе…

Ститри опустила ноги на кровать и закрутила головой, разминая шею.

– Что-то ты совсем скис. Взбодрись, не будь мягкотелым. – Ститри встала на ноги и сделала несколько физических упражнений. – В какой форме разрешено использование вместилища?

– В любой. Вам обоим разрешено использовать вместилище в любой форме, но всего три раза.

– И только-то?! – Ститри подошла к двери хижины и, открыв ее, ладонью сгребла большой ком снега. Обтерла лицо и, раскрасневшись, вновь вернулась к Марку. – Мне кажется, тут нечего опасаться.

– Но ты понятия не имеешь, на что способно вместилище таких размеров, как у Везавия! Мы хоть и объединились, но нам не потянуть против него!

– Не пускай пузыри, – немного раздраженно ответила Ститри. – Везавий силен – этот факт нельзя проигнорировать, но он ничего не знает о тактике боя. В этом у меня будет преимущество. К тому же поединок произойдет в изоляции. Что сможет сделать там Везавий со своим вместилищем? Не материализует же астероид и не сбросит мне на голову?! Да и то – нужно еще попасть.

– Если б можно было узнать, на что он способен, тогда я не так бы беспокоился. Есть еще одно, нововведенное правило. Ввиду того, что вы оба бессмертны, побежденным будет считаться тот, у кого прорвутся эмоции или кто использует вместилище в четвертый раз – для восстановления или чего-нибудь другого. Нужно быть идиотом, чтобы предположить это у Верхнего. Я говорю тебе, Стит, вполне серьезно – от поединка следует отказаться! Нужно поискать какой-нибудь другой способ пробиться к окну в материнский мир.

– Да что ты сопли пускаешь?! – взорвалась Ститри. Ты был хорошим воином в материнском мире, ты ведь знаешь, как это губительно накануне боя! Если мы приняли решение, то не должны отступать! Да и как еще можно пробиться к окну?! Я не думаю, что нам вдруг откроется другой путь. Но, если ты боишься, то мы можем разъединить наши вместилища прямо сейчас. Я как-нибудь справлюсь и одна.

Марк пристыжено опустил голову.

– Сам не знаю, что со мной, – тихо произнес он. Раньше я мог убить любого солдата за малодушие перед боем. Я уже не тот, каким был в материнском мире. Наверное, вечность все же оставила свой след. Но призываю в свидетели всех Чистых, я боялся лишь за тебя. Собственная судьба меня не волнует.

– Я понимаю, – Ститри по-дружески обняла Марка за плечи. – Извини, если я была груба с тобой. У меня скверный характер. Если честно, то мне тоже немного страшно. Как сказал однажды Глава Конуса: «…Одно дело, когда умирает подготовленный человек; и совсем другое, когда «обреченное» на бессмертие существо». Сейчас я хорошо понимаю, как он прав. Но мы победим, нужно только верить и бороться. Есть еще какие-нибудь сведения?

– Я видел Демитрия. Он прошел очищение. Похоже, ваша встреча сильно повлияла на него. Он пошел на очищение лишь ради того, чтобы увидеть тебя вновь.

Ститри тяжело вздохнула, но в глазах ее загорелся счастливый огонек.

– Дурачок, – произнесла она с трогательной нежностью, – ему трудно будет вновь обрести себя. Какой дурачок…

– Не забивай себе голову, – с ревностью в голосе произнес Марк. – Главное – поединок. Запомни, ты лишь три раза сможешь прибегнуть к помощи нашего общего вместилища. Нарушишь правило, и тебе тут же засчитают поражение. Три раза… – повторил Марк, словно произносил заклинание. – Ты можешь умереть, и вместилище восстановит тебя, но это уже будет помощь. Восстановишься в четвертый раз, и ты уже проиграла. В остальном же полагайся только на себя. Но перед тем, как использовать вместилище не по назначению, подумай, что ты жертвуешь ради этого одним восстановлением.

– Я поняла, – Ститри умиротворяюще улыбнулась и неуловимым движением поправила свои пышные волосы. Подумай, как поведет себя Верхний на поединке? К чему готовиться? Он бросится в атаку или будет выжидать?

– Ему спешить некуда, в отличие от нас. Скорее Верхний примет выжидательную тактику, он постарается действовать наверняка. Прогнозировать ничего нельзя.

* * *

У Ститри появилось странное чувство, и она не могла найти ему объяснения. Сомнение? Может быть… Возникнув однажды, оно постоянно укреплялось и отравляло… жизнь? Нет, то была не жизнь в земном, прежнем понимании.

Как это назвать? Инобытие? Другая жизнь? Ститри мучилась, пока не вспомнила услышанное в далеком детстве от старика, некогда активно трудившегося над усовершенствованием Конуса. У того умерла жена, Ститри зашла неожиданно с каким-то детским вопросом и вдруг увидела старого ученого возле постели, на которой лежала его умершая жена. Старик что-то говорил невнятно, но несколько слов удалось разобрать: «…чаю воскресения из мертвых и жизни Будущего века, аминь…» Может, произошло именно это? И наступила некогда обещанная… Все-таки жизнь, что же еще? Уже не в первый раз замечала Ститри – вполне поземному, что желания крепнут, эмоции – вопреки приказам Верхних – становятся сильнее, и даже общение с Марком (как еще назвать? Контакт? Соприкосновение?) вызывает давно забытые переживания. Вот и теперь, готовясь к поединку – непредсказуемому и оттого очень страшному, – Ститри переживала вполне по-земному. Влияние этой прошлой жизни заметно усиливалось. А вот жизни Будущего века… Ослабевало, что ли? Впрочем, думать об этом не хотелось…

Ститри чувствовала, что стоит на краю огромной пропасти. Выхода из нее нет. Но об этом не нужно думать.

Вокруг, сколько мог охватить ее взор, простиралась покрытая травой пустошь – ни деревца, ни кустика. Это был огромный простор. Чистое поле деятельности для воплощения любых замыслов.

Для начала Ститри материализовала табун диких лошадей. Пустошь сразу ожила, наполнилась радостным ржанием и грохочущим топотом сотен копыт. Но чего-то не хватало. Ститри подумала и прибавила к табуну ватагу молодых жеребят. Вот теперь не чувствовалось подделки. Ститри улыбнулась. Ей понравилось творить.

– Пусть же наполнится жизнью эта чистая земля, – произнесла она вдруг высокопарно и материализовала возле себя Ворчуна. Один такой был у нее в хижине, а этого Ститри решила взять с собой на поединок. Если, конечно, Чистые разрешат туда что-нибудь принести. Но еж не оружие, и вряд ли они будут против. Ститри материализовала удобную дорожную сумку и аккуратно положила туда Ворчуна. Еж не возмутился и сразу устроился на отдых. Он словно понимал, что является единственным живым существом, которое может поддержать Ститри в ее нелегкой борьбе. Почему именно он? Ститри не задумывалась. Наверное, она и сама в некотором роде была ежом. Колючим и злым, но часто нежным и преданным.

Ститри легла на землю, прислушиваясь к топоту разгулявшихся лошадей. В этом звуке чувствовалась сила. Нечто подобное Ститри ощущала, когда растворялась в своем вместилище. Там тоже была сила – сила жизни. Ститри вдыхала аромат живой степи – с запахом конского пота и навоза – и думала о том далеком дне, когда она впервые спустилась на Землю. Казалось, то была совсем другая девушка. Ститри удалось расслабиться, погрузиться в ностальгические воспоминания, но прозвучал вызов. Она вздрогнула, но взяла себя в руки и встала. Она была готова к поединку.