Текст книги "Зло (СИ)"

Автор книги: Сергей Максимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц)

Все это Киллиан увидел в свете фонарей двух мужчин, что шли позади своих угодивших в ловушку товарищей. На пару секунд они впали в оцепенение, покорно наблюдая, как тварь разрывает на части Мерфа, а потом принялись поливать охотника, а в придачу и своего обреченного друга, потоками излучения и плазмы. Темный свод подземелья рассветило несколько выстрелов. Верещащий комок ярости, состоявший из сплетенных воедино алиума и человека, катался по полу, затрудняя стрельбу, но один из сгустков ионизированного газа все же настиг пировавшую плотью тварь. Монстр, лишившись половины головы, и не думал издыхать, а, орудуя оставшимися конечностями, попытался сбежать. Стрелки выпустили в его сторону еще несколько выстрелов. Члены поредевшего отряда и таившийся во тьме Сивар застыли, игнорируя крики ещё одного несчастного, попавшего в лапы второго оборотня. Три пары глаз были направлены на сгусток биомассы, оставшийся на месте алиума. Они ждали, не обращая внимания на вопли человека, все ещё бьющегося за свою жизнь.

"А вдруг, он и это сможет пережить и соберет себя из этих ошметок? Может, только контроллер формы позволяет легко их убить?" – Мысль звенела в голове Киллиана. Лоб покрылся испариной. Айзек, убивший девчонку – оборотня, больше не казался воплощением зла. Реальность доказывала правоту Эпоса.

Протоплазма осталась неподвижна, и Сивар облегченно выдохнул – этих тварей можно было убить. Кноссцы, пришедшие к тому же выводу, принялись отбивать у второго монстра своего все – еще бьющегося за жизнь товарища, когда со стороны хода, из которого в зал попали люди, послышался скрежет. Казалось, будто десятки ножей пытались распилить гранитную глыбу. Портативный фонарь, предусмотрительно припасенный Райбергом, вынырнул из набедренного кармана и осветил свод тоннеля. Еще пять оборотней, цепляясь за малейшие неровности хода своими проворными лапами, начинали обходить добивавших алиума мужчин со всех сторон. Киллиан, только что видевший бывших хозяев Ласта в деле, секунду помешкал, а потом бросился во тьму спасительного тоннеля. И все, чем он мог помочь обреченным кноссцам, все, на что хватило его смелости, так это на секунду остановиться и что есть силы крикнуть:

– Сзади…

***

Шипение монстров, крики людей, выстрелы импульсника и плазмомета слились в один беспокойный гвалт и начали теряться в темноте где – то за его спиной. Он не мог и не смел обернуться. Он не хотел думать о тех, кому мог бы помочь, тех, с кем мог бы встать спиной к спине и попытаться отбить атаку проклятых тварей. Лишь изредка Киллиан зажигал на руке карту, чтобы свериться с маршрутом. Ему не нужен был свет. Свет мог предать, свет мог выдать его охотникам. Мемор стал осязанием. Одну руку он выставил вперед, а второй держался за стену справа, продолжая продираться в недра Лабиринта. Он бежал от смерти, он бежал от страха, он бежал от самого себя, не рискнувшего дать отпор тварям, которых человечество уже однажды сокрушило… Трусливые мысли стонали в его голове, растирая в порошок позывы совести:

«Я не мог помочь, не мог, не мог… Я должен пройти, должен. Здесь каждый за себя. Айзек сказал, что никому нельзя доверять», – пытаясь скинуть часть чувства вины на Эпоса, он продолжал свой слепой забег, когда тоннель, практически идеально ровный на всем своем протяжении, предательски изменил форму. Что – то попалось под ноги, и он кубарем полетел вперед. Вместо глухого удара об пол, аккомпанементом падению стал звонкий всплеск. Тоннель начал уходить под воду.

"Половина дистанции позади."

Свет зажженного фонаря резанул глаза. Препятствие, подставившее мемору подножку, неохотно показалось из тьмы: месиво из человеческих внутренностей и обрывков мимикрирующего комбинезона заставило его дернуться, как от удара током. Фонарь выскользнул из трясущихся рук и полетел в воду, почти дотянувшуюся до его щиколоток. Мемор чертыхнулся и вспомнил о другом имевшемся у него источнике света – плазменных перчатках. Сивар решил опробовать хваленое Айзеком оружие и заставил вспыхнуть над своими ладонями с десяток крохотных сопл. И вновь свет разогнал тьму, оставив лишь один участок мрака нетронутым. Чернильное тело алиума никак не желало развоплощаться, сколько бы Сивар не моргал. Метаморф украдкой перебирался через растерзанного "картографа", направляясь в сторону новой жертвы.

Киллиан осторожно пригнулся и поднял лежавший в воде фонарь. Поток света уперся в блестящую голову чужого. Загонщик Тайруса не был «монстром из – под кровати», не был призраком и видением, он не был мороком, его нельзя было спугнуть и развеять, и в блеклом свете плазмы, и под ярким огнем солнца он был одинаково реален и опасен. Тварь медленно, словно боясь спугнуть свою жертву, перебиралась через мертвеца… Это был не безмозглый хищник, которым двигал один из основополагающих инстинктов каждой живой твари – голод, иначе алиуму хватило бы тела несчастного "картографа", чтобы утолить свои потребности в пище. Этот монстр был создан, чтобы убивать.

Киллиан оцепенело разглядывал относительно небольшого монстра, покрытого тонким слоем слизи. Эллипсоидная голова была лишенную глаз (естественно, в человеческом смысле). Фоторецепторная поверхность составляла большую часть "тела" монстра. Он видел почти на триста шестьдесят градусов. Пасть твари располагалась в нижней части чернильного туловища. Стоило Киллиану остановить на ней взгляд, как монстр, будто уловив настроение человека, продемонстрировал зубы. Алиум медленно, будто даже нехотя, разинул лишенную губ пасть и, вывернув тело, показал юноше клыки, несколькими рядами выстроившиеся во рту охранника Лабиринта. Жемчужные зубы твари не были длинны, но имели выгнутую форму, что позволяло ей впиваться в жертву мертвой хваткой.

Почти инстинктивно Киллиан начал пятиться. В повисшей тишине, разгоняемой лишь редкими всплесками воды, юноша слышал безумный стук своего сердца. Сердца, словно вознамерившегося выпрыгнуть из груди прямо в пасть оборотня. Образы растерзанных участников испытания всплывали в сознании, мешая разуму стряхнуть оковы страха. Он не мог, не хотел следовать примеру мертвецов, не хотел заканчивать свою коротенькую космическую одиссею в этом покрытом пылью и крысиным дерьмом подвале.

Спасительная вода уже обтянула его икры, когда монстр решился на выпад. Алиум, легко толкнувшись почти выпрямленными задними конечностями, полетел навстречу Сивару. Черные ноги – щупальца выставлены вперед. Мемор успел. Он смог увидеть еле различимые потуги мышц монстра и отпрянул к стене в тот самый момент, когда охотник уже готов был в него вцепиться… Пролетев несколько метров, алиум плюхнулся в воду, подняв сноп брызг, и, ни мгновения не мешкая, устремился в повторную атаку. На этот раз тварь шире раскинула передние конечности, не позволяя своей добыче увернуться. Юноше, чудом уклонившемуся от первого выпада, некуда было деваться, кроме как встретить атаку. Сивар выставил вперед руку и перехватил ногу охотника, стремившуюся добраться до его торса. Вырывавшаяся из перчатки плазма в секунду превратила конечность загонщика в обугленную культю. Алиум этого даже не заметил. Оборотень воспользовался концентрацией внимания человека на одной из своих конечностей и впился в тело мемора двумя отростками. Триумф, ударивший в голову Киллиана вместе с запахом жженой плоти чужого, начал улетучиваться по мере того, как крошечные коготки, венчавшие собой уплотнения на щупальцах твари, стали разрывать его комбинезон, впиваясь в плоть. Будто в замедленном повторе он видел, как тварь замахивается еще тремя конечностями, норовя приковать себя к жертве неразделимой связью.

Боль под ребром моментально улетучилась, стоило перчаткам пойти в ход. Свет плазмы померк, вонзившись в живую ткань. Сивар начал отражать атаки. Еще две ноги метаморфа превратились в черные огарки. На этот раз тварь не выдержала и показала, что она тоже состоит из плоти, а не металла. Из чрева охотника вырвался мерзкий писк. Монстр верещал, словно тысяча крыс, запертых в горящей комнате, но не выпускал Киллиана из своих объятий. Секунда, и шипение плоти чужака стихло, сменившись клацаньем зубов. Монстр начал придвигаться к телу юноши, остервенело лязгая пастью, расшвыривая в разные стороны перемешанные с ядом потоки слюны.

Топазец выпустил обуглившиеся конечности твари и вцепился в его морду. Дымящиеся щупальца забились в агонии. Кожа, обтянувшая кости метаморфа, зашипела. Под плазмоперчаткой пузырилась прогорающая плоть. Тварь издала еще один истеричный писк, но не отступила – собственное тело ее мало волновало. Алиум продолжал тянуться к животу Сивара. Как обезумевшая от злости и боли собака, он несмотря ни на что продолжал лязгать зубами. Череп метаморфа оказался достаточно прочным, чтобы какое – то время сдерживать плазму. Челюсть смыкалась в считанных сантиметрах от «умной» ткани комбинезона.

– Сдохни, сдохни! Сдохни, сука! Сдохни, тварь! – Киллиан начал кричать, стараясь хоть как – то помочь трещавшим от надрыва мышцам. Он позабыл обо всем: забыл о Тайрусе, скрывавшемся где – то в Лабиринте, забыл о других алиумах, которые уже шли по его следу, забыл свое собственное «я». Не было прошлого и настоящего. Не было Топаза, Земли и Ласта. Был только он и алиум. Жизнь и смерть. И только от него зависело, кому из двоих существ сегодня придется умереть.

Боль от коготков монстра уже не казалась проблемой – легкое покалывание разрывавшихся боков было неприятной, но все же не смертельной неурядицей. А вот клыки… Киллиан продолжал что есть силы сжимать голову твари, а она все клацала пастью, пару раз зацепив комбинезон. Стоит заостренным клыкам полоснуть его плоть, и яд, просочившийся в кровь, сокрушит сопротивление человека.

"Яд!" – Мысль вспыхнула в голове, прожигая царивший там хаос сумбура и потащила Сивара к спасению. Киллиан продолжал сдерживать пасть монстра, попытавшись ее немного повернуть. На мгновение он ослабил хватку, позволив метаморфу приблизиться, но не к животу, а в направлении лица. Тварь, обрадовавшись подачке человека, потянулась в нужную сторону. Пасть оборотня застыла прямо перед его лицом. В ноздри ударил мерзкий запах падали. Смешавшись с вонью жженой плоти, он создал неподражаемый, отозвавшийся внутри юноши тошнотой букет ощущений. Сивар на мгновение повернул голову к плечу комбинезона, нащупал языком ампулу "Последнего шанса" и сжал ее зубами.

"Убьет чужеродные вещества…" – слова Айзека пронестись в его памяти. Антидот, способный противостоять инопланетной интоксикации, был вшит в ворот комбинезона и должен был подействовать совсем по – другому, очутившись внутри инопланетянина. Киллиан вобрал в себя мерзкую на вкус жидкость и плюнул ею в пасть монстра. Через несколько мгновений "Шанс" вошел в контакт с чужеродной биохимией, принявшись выжигать алиума изнутри. То, что не смогли сделать плазмоперчатки, удалось человеческому лекарству. Тварь отпрянула и забилась в конвульсиях. Ее тело начало извиваться, ноги – щупальца рвали свою собственную плоть, стараясь достать смертоносное вещество. Метаморф продолжал кататься по полу, разбрызгивая воду и собственные потроха во всех направлениях, пока агония не закончилась. Загонщик последний раз дернулся и издох, бесформенной массой рухнув к ногам своего победителя.

Киллиан устало сполз по стене вниз, освещаемый лучами фонаря, который все это время продолжал мерцать где – то под водой, выдохнул и на секунду закрыл глаза. Руки в потухших перчатках слегка подрагивали, отходя от напряжения. Грудная клетка вздымалась, не в силах надышаться спертым воздухом подземелий… Через мгновение забытье спало – тоннель породил новый звук. Что – то незримое вновь приближалось к Сивару. Тьма, тянувшаяся к нему со всех сторон, стала чернее именно там, откуда донеслись первые, едва различимые всплески воды. Он ощущал на себе ее силу и притяжение. Мрак вознамерился загипнотизировать сидевшего на корточках юношу, чтобы помочь таящемуся в нем существу расправиться со своей жертвой. Мемор выставил вперед одну из перчаток, сопла которой наконец – то справились с облепившей их плотью алиума и вновь были готовы уничтожать материю. Тьма хохотнула:

– Боюсь, боюсь….

Насмешливый тихий голос воплотился новыми всплесками воды и обрел форму человека. В луч света, порожденный поднятым Киллианом из – под воды фонарем, вступил мужчина, которого Сивар, спускаясь на платформе, принял за одного из безумцев. Единственным изменением в облике «кноссца» стало наличие лучевика, который фривольно болтался на его плече, словно он не блуждал во тьме зловещих катакомб Тайруса, а вышел поохотиться в теплый весенний денек.

– Оригинально ты со зверушкой сладил… – Мужчина, не обращая внимания на плазму, угрожающе вырывавшуюся из перчаток, подошел к туше оборотня и ткнул ее ногой. – Мог бы просто ему пониже пасти провести своей чудо – дланью. Там у этих тварей плоть мягкая, почти как у вас, людей, и до кишок недалеко…

Незнакомец еще раз ткнул в алиума ногой и, потеряв к нему всякий интерес, полностью сконцентрировал свое внимание на Сиваре.

– Ты так и будешь сидеть? Зверушки уже покончили с горе – вояками. Скоро будут здесь…

– Тебе – то откуда знать, и с чего бы мне тебя слушать? Только алиумы охотятся в Лабиринте? Или кто – то еще? Чья кровь на твоем ружье, и с каких пор оно стало твоим? – Киллиан смотрел на рукоять импульсника, покрытую бурой жижей, и все крепче сжимал зубы, продолжая держать руку вытянутой.

– Во – первых, у того, у кого я взял эту безделицу, в ней больше нет необходимости, по причине отсутствия каких бы то ни было конечностей, способных спустить курок. Во – вторых, ты чего, парень, такой нервный? Зверушку одолел, и моча в голову ударила? Я бы преспокойно мог снести тебе башку из темноты и пойти дальше, но, видишь ли, отвлекать внимание на себя больше некому, так как эти дуболомы померли, а значит, оборотни возьмутся за более тихих и умных жертв. Так что, нам с тобой, я думаю, не стоит ругаться… – Мужчина осекся. – Вставай, живо.

Киллиан лишь презрительно фыркнул. Адреналин в его крови не утихал и играл на непокорных струнках души.

– Раскомандовался он… – Киллиан притих, когда услышал звуки, уже однажды долетавшие до его ушей в лоне Лабиринта. Тоннель утонул в тихом скрежете сотен крохотных коготков. Мемор направил луч фонаря в сторону, откуда минуту назад вышел незнакомец, чтобы увидеть пол дюжины алиумов, стремительно крадущихся по потолку в их сторону.

– Бежим, говорливый…

Незнакомец подхватил Киллиана под руку и бросился к затопленной части тоннеля. Оборотни, увидев, что их заметили, разразились новой порцией омерзительного шипения и ускорили свой не то обезьяний, не то паучий бег…

Вода, на поверхности которой плавали объекты, подозрительно напоминавшие продукты жизнедеятельности грызунов, доходила людям уже до пояса и затрудняла движения. Каждый шаг требовал усилий, тогда как алиумы, громоздившиеся на потолке тоннеля, только набирали скорость. Шипение монстров раздавалось уже совсем близко, когда незнакомец, чуть оторвавшись от Киллиана, нырнул в черную воду. Его макушка показалась через несколько метров, и он, не оборачиваясь, крикнул:

– Ныряй, тоннель уходит вниз, тут не больше десяти метров.

Киллиан последний раз обернулся, полюбовался на оскалы алиумов, уже готовившихся к прыжку в его сторону, сделал глубокий вдох и погрузился в толщу воды. Мир приглушенных, отдающихся каким – то странным эхом звуков обволок юношу прохладным саваном. Где – то сзади послышались удары алиумов об воду. Все это было не важно. Сейчас имело значение лишь одно – ему нужно было удержать организм от необходимой и такой манящей потребности сделать вдох. Плазмоперчатки не работали под водой, дабы не сварить их обладателя в кипятке, и в выборе направления мемору приходилось полагаться на другие органы чувств. Сивар сделал несколько гребков, но потом понял, что может с таким же успехом кружить на месте. Он вытянул вверх руку и, нащупав скользкий потолок тоннеля, продолжил движение.

"Только вперед. И самое главное, не дышать."

Топазец продолжал пробираться сквозь загустевшую, ставшую жидкой тьму Лабиринта в надежде увидеть хоть какой – то ориентир. Тоннель продолжался, будто и не собираясь заканчивать. Рука ощупывала потолок, ни в какую не желавший выпускать Киллиана из западни. Размеренный ход мыслей мемора постепенно уступал место панике. Что, если затопленная часть гораздо длиннее, чем было на плане? Что, если его проводник уже пошел на дно, выпучив глаза в ожидании того, когда газы, образовавшиеся при разложении тканей, поднимут его разбухшее тело на поверхность? Разум и все чаяния юноши постепенно уступали место самому простому позыву, рождавшемуся вместе с тем, как человек появлялся на свет.

"Нужно подышать".

Киллиан из последних сих греб, уже не ощупывая потолок, и силился укротить взбунтовавшуюся плоть, которой уже не было дела до того, что окружало ее владельца. Легкие стремились выполнить свою первоначальную программу – они хотели сделать вдох. Им уже не было разницы, что вдыхать: воздух или стылую воду. Они жаждали исполнить свое предназначение. Собрав все осколки разбивавшейся об толщу воды воли, он принялся что есть силы грести вперед. Тьма и не думала обрываться. Холод и мрак, двумя незримыми советчиками, шептали в его голове:

"Вдохни… Вдохни, и все кончится…"

Сознание мемора уже готово было сдаться, когда его поманил к себе свет, забрезживший где – то вверху. Мистически и потусторонний, он словно наполнил легкие кислородом и добавил топазцу сил. Киллиан начал подниматься к свечению, которое обрело очертания. Перед ним предстал образ – женское лицо. Смуглая кожа, острые скулы и игривые глаза обрамляла густая копна темных волос, кончики которых были окрашены в белый цвет.

– Киллиан…

Образ незнакомки звал его к себе.

– Киллиан…

Шептали неуловимо – знакомые губы.

– Киллиан….

Призывно манили горящие блеском глаза.

Сивар вытянул вперед руку, чтобы дотянуться до образа, начинавшего проявляться в памяти, когда рывок заставил его забыть обо всем. Жилистая рука схватила его за запястье и словно игрушечного вытянула из воды в один прием. Оглушительный кашель засвидетельствовал, что он все еще жив – мертвецам не бывает так плохо. Легкие, обезумевшие от невозможности выполнить свою работу, все – таки заставили мозг себе подчиниться. В тот самый момент, когда в киллиановом сознании всплыл такой близкий и родной лик незнакомки, он все же наглотался воды.

Отдышавшись и пару секунд полежав на полу, образующем тонкую полоску "суши" рядом с подземной "рекой", которая только что чуть не забрала его в царство мертвых, Киллиан смог открыть глаза. Тоннель в этом месте резко поднимался вверх, будто два его сегмента неправильно соединили. Водой здесь была затоплена лишь половина хода.

Киллиан поднял взгляд на своего спасителя, пришедшего к нему на помощь в самый нужный момент. Еще несколько секунд без воздуха, и обезумевший организм пошел бы на суицидальные меры. Мужчина сидел у стены. Простецкая одежда, сбившая Киллиана с толку в первую их встречу, намокла, облепила тело и не могла больше скрыть крепкого, можно даже сказать, выдающегося сложения незнакомца. Нет, он не был модификантом – Аполлоном, которых часто можно было встретить в Кноссе, у него не было неимоверных объемов бесполезных мышц. Мускулы мужчины были невероятно выражены. Казалось, его тело вообще не имело жировой прослойки. Судя по тому, с какой легкостью он вытянул из – под воды Киллиана, это могло быть чистой правдой. Довершали образ неимоверно широкие запястья незнакомца, свидетельствовавшие о его "дружбе" с единоборствами. Не могла сырая одежда скрыть и продолговатый предмет, закрепленный за спиной мужчины. Незнакомец, словно уловив взгляд Сивара, повернулся к нему лицом и во второй раз за несколько минут протянул руку.

– Раз уж нам предстоит какое – то время двигаться вместе, неплохо было бы познакомиться. Таэр, – мужчина продолжал тянуть к сомневавшемуся Киллиану руку, пока тот все же не сдался.

– Киллиан. С чего ты решил, что нам предстоит двигаться вместе?

– Ну, маршрут на поверхность тут один… Конечно, ты можешь подождать пока я уйду, чтобы не составлять мне компанию, но думаю, это будет очень неосмотрительно с твоей стороны. Зверушки скоро покажутся.

– Они же не умеют передвигаться под водой? – Киллиан вновь, как и во время разговоров с Айзеком, почувствовал себя несмышленым ребенком, которому взрослый пытается втолковать какую – то прописную истину.

– В этой модификации – не могут, но я не думаю, что отрастить жабры для них будет большой проблемой. Дело времени. Даже им для смены формы необходимо несколько минут, но скоро они будут здесь.

«Скоро» настало в этот самый момент. Киллиан еще недоверчиво смотрел на Таэра, когда мужчина неуловимым движением вскинул импульсник к плечу и выстрелил. Пучок когерентного излучения миновал Сивара в нескольких сантиметрах от правого локтя и устремился в подводную часть тоннеля, из которой тут же вырвался сноп брызг. Щупальца алиума показались на поверхности. Пораженный выстрелом метаморф зашелся в агонии, словно мифический Кракен, принявшись бить по водной глади видоизменившимися конечностями. Трехпалые ноги твари превратились в весловидные плавники.

Киллиан завертел головой, переводя взгляд с Таэра на обернувшегося подводным гадом чужого. В этот раз мужчина не стал уговаривать, а лишь многозначительно улыбнулся, прищурив свои янтарные глаза и побежал прочь. Сивар разумно посчитал, что при желании новый попутчик мог бы уже не раз его прикончить и предпочел компанию Таэра встрече с несколькими метаморфами. Юноша бросился в погоню за «кноссцем», разгоняя мрак тоннеля с помощью плазмоперчаток. Таэр не таился, освещая себе путь фонарем с дула,

импульсника.

В тот самый момент, когда Киллиан миновал поворот, ознаменовавший собой разветвление тоннеля, разделившее подземный ход на "сухопутную" и затопленную части, из толщи воды на поверхность стало выбираться с пол дюжины алиумов. Метаморфы тут же начали преобразовывать бесполезную водоплавающую оболочку. Плавники с присосками обросли грубой кожей и обзавелись коготками. Приняв привычную для Лабиринта форму, охотники восполнили запасы энергии, не погнушавшись плоти раненого Таэром товарища, и бросились вслед за людьми. Алиумы чуяли феромоны, выводившиеся вместе с потом на поверхность тела одной из жертв. Они чувствовали ни с чем не сравнимый запах страха…