Текст книги "Эромант. Система Соблазнения (СИ)"
Автор книги: Сергей Чехин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)
Голубые отсветы заиграли на испещренной оспинами роже, а мне оставались лишь две вещи – мысленно попрощаться с подругой и поклясться за нее отомстить. Да так, что весь мир ужаснется.
На берегу нас ждала шлюпка – длинная и узкая, как каноэ. Но отвезла не на чадящий корабль, как я думал, а к… подводной лодке. Самая настоящая субмарина покачивалась на волнах метрах в ста от пляжа – небольшая, старая на вид, времен еще Первой мировой войны.
На носу стоял лафет с пулеметом Гатлинга, у которого скучал немолодой стрелок. Он-то и открыл нам люк недалеко от рубки, послав перед тем Дюран воздушный поцелуй.
Внутри, несмотря на крайнюю тесноту, нашлась отдельная укрепленная камера для перевозки пленных, на что намекали свисающие со стен и потолка ржавые кандалы.
В отсеке все сплошь покрывали неведомые знаки, но стоило оказаться внутри них, как голова закружилась и накатила невыносимая слабость, а интерфейс изошел помехами, как старый телек. Очевидно, защита от магии. Дерьмо…
Нас приковали за руки-ноги, бросили на холодный решетчатый пол, пнули раз-другой для верности и ушли, заперев переборку на тяжелый ворот. И лишь когда все стихло, я услышал, как Анри тихонько всхлипывает в тягучем мраке, разбавляемом лишь слабым свечением рун и символов.
– Ты как? – спросил и не узнал свой охрипший низкий голос.
– Почему… – француженка всхлипнула, и цепи зазвенели от бессильной дрожи. – Зачем они это сделали?
– Неплохо бы сперва узнать, кто это вообще такие. И что означает АТК?
– АТК? – девушка удивленно приподняла голову. – Ты уверен?
– На все сто.
– АТК – это Американо-Авиланская Торговая Компания. Одна из многих шаек колонистов, что ведут захват этого мира. Или, как они сами называют – разработку. АТК – самые злобные и безбашенные из всех… да ты и сам все видел. Свора наемников, бандитов и ублюдков, собранных со всего Фронтира. Боюсь, нас ждет весьма незавидная участь. Тебя наверняка попытаются выгодно продать русским или же обменять на своего пленного чародея. А вот меня в лучшем случае пристроят к прислуге и заставят развлекать главаря. В худшем – продадут в бордель, где мною будут пользоваться такие вот уроды по двадцать раз на дню. Так что, если получится… – она судорожно сглотнула, – убей меня. Уж лучше смерть, чем бесчестье.
– Не вешай нос раньше времени. Что-нибудь придумаю. Кто вообще ошивается в Авилане помимо янки?
– Русские, британцы, французы, немцы, испанцы, итальянцы, японцы… Это только империи. Есть еще уйма частников, но они совсем крохотные. А самые большие компании – у твоих и у американцев.
– Значит, нужно бежать к своим. Не переживай – я нас вытащу.
– Хотелось бы верить, – вздохнула Анри и уронила голову на грудь.
Где-то через час днище задрожало от проснувшихся движков, а за стенкой послышался гулкий плеск – очевидно, лодка набирала цистерны и готовилась к погружению.
И тут я понял еще две важные вещи – корабль, который мы видели, случайно занесло сюда штормом, но подбила его именно субмарина.
А во-вторых, туманный заслон зависал вровень с уровнем моря, а все что ниже оставалось вне пределов его досягаемости.
Либо же подлодка могла опускаться на такую глубину, где действие барьера практически исчезало. Очевидно, те, кто много лет назад возвел эту защиту, вряд ли предполагал, что однажды сюда явятся люди внутри стальных банок.
Раздумывая обо всем этом, я неожиданно заснул под мерный гул винтов. И увидел сон столь яркий, словно снова перенесся из пропахшей дизелем каморки в еще один волшебный мир.
Я оказался посреди величественной степи, что простиралась от края до края, а впереди спиной ко мне стояла шаманка – живая и здоровая, поглаживая холку снежно-белого оленя. А прямо над нею ярко сияло солнце в окружении двух лун – белой и кроваво-алой.
– Нараз! – подался вперед, но смог протянуть лишь руку.
Девушка обернулась и смерила меня насмешливым взглядом.
– У тебя все получится, зарак удрот, – она запрыгнула на спину оленя и вцепилась в развесистые рога. – Я в тебя верю. Мы в тебя верим.
– Прости…
– Тебе не о чем жалеть, человек. Я погибла в бою с улыбкой на устах. Это – высшая честь любого орка. А теперь прощай, Семен. Пусть тебе всегда сопутствует удача.
Орка ударила оленя пяткой и понеслась во весь опор – прямо к сияющим дискам на небосклоне. Провожал ее взглядом, пока еще мог выдерживать слепящий свет, а по щекам градом катились слезы – и от солнца, и не только.
А затем наступила тьма, размытая резким ударом по ребрам. Я тряхнул головой и разлепил веки – в камере стояли вооруженные ковбои во главе с седым ушлепком и отцепляли нас от оков.
Но не для того, чтобы освободить, а чтобы надеть более удобные наручники. Сразу после этого нас взяли под локти и вывели в коридор.
– Шевелитесь, черти, – прорычал Кастор. – Генри не любит ждать. И относитесь к полковнику со всем уважением, если не хотите, чтобы вас высекли.
Подлодка стояла около простецкого деревянного причала – довольно необычное зрелище, честно сказать. Вдоль пирса почетным караулом выстроились ковбои с оружием в руках, словно к ним доставили не двух полумертвых людей, а самого сатану.
Причал оказался одним из трех, что стыковались с длинной бревенчатой пристанью, явно сколоченной второпях из того, что нашлось под рукой. Однако строителям все же удалось найти достаточно камней, чтобы соорудить две береговые батареи по краям, где стояли тяжелые гаубицы на колесах.
За пристанью высился частокол с вышками по углам, но это был не рядовой форт, а самый настоящий укрепленный город – не очень большой, но вполне типичный для Дикого Запада. И над самой высокой тесаной крышей вяло реял звездно-полосатый флаг, посреди которого красовался медный жетон с головой белого орлана.
Часовые открыли ворота, и нас повели мимо зданий с типичными вывесками вроде Saloon, Bank, Gunsmith и тому подобным. На шествие вывалили поглазеть до зубов вооруженные стрелки и едва одетые дамочки, которые, похоже, составляли львиную часть населения.
Однако на глаза попадались и представители иных народов, занятых в основном тяжелым трудом. Изрядно истощавший и посеченный шрамами от кнута орк тащил в магазин тележку с мешками муки.
В кузнице работали вымазанные в саже гномы, починяя подковы и отливая пули. В окне на втором этаже борделя мелькнула девушка с длинными золотистыми волосами – слишком красивая и утонченная для человека.
И объединяло их всех одно – покрытые рунами ошейники, которые то ли подавляли волю, то ли взрывались в случае бунта. Так или иначе, за рабами никто особо не следил, однако они послушно исполняли все приказы и не смели даже бросить на хозяев презрительный взгляд.
Но как вскоре выяснилось, «городские» пленники жили еще более-менее сносно. Куда хуже дело обстояло на плантациях и в шахтах. На выезде из порта нас подвели к фургону с решетками, явно предназначенный для перевозки скота.
В нем до отказа набились угрюмые эльфийки, у которых из одежды были только пресловутые ошейники и холщовая рванина. Купер нацепил нам такие же и предупредил:
– Попытаетесь дурить – и вам в глотки вонзятся сосульки вот такой длины. Или металл раскалится добела, что тоже не очень приятно. Или, наоборот, заморозит вам жилы – тут уж как руны сработают. Так что даже не помышляйте о побеге – это еще никому не удавалось.
После едва ли не пинками затолкали в клетку, и несмотря на обилие молодых обнаженных тел вокруг я не испытывал ничего, кроме ярости и жажды мести. Эти ублюдки за все ответят – кровью клянусь.
Фургон тем временем подцепили к чадящему грузовичку и потащили прочь от города. Километра через два вдоль обочин грунтовки потянулись пшеничные поля с огромными – в предплечье ребенка – колосьями.
Стебли же могли сравниться с тростником или кукурузой, за которую я изначально и принял поросль, но ближайшее рассмотрение все расставило на свои места.
Это именно что пшеница – огромная, как хрен знает что. Никакое ГМО не позволило бы добиться такого размера, и как вскоре выяснилось, дело даже не в плодородной почве волшебного мира.
Точнее – не совсем в ней.
Посреди полей (довольно небольших, площадью с гектар, но очень частых) стояли деревянные столбы, сплошь изрезанные замысловатыми рунами и колдовскими знаками.
На этих столбах развесили полуобнаженных эльфиек, чьи лодыжки и ладони приколотили к дереву длинными гвоздями. Чтобы бедолаги не загнулись от жары и мучений, за ними ухаживали соплеменницы, поднося ко ртам смоченные в воде тряпицы.
Тонкие струйки крови стекали по искусной резьбе, и столбы (а точнее, огромные посохи) источали едва заметную зеленоватую ауру – простой человек ее бы, наверное, и вовсе не заметил, но колдун видел довольно отчетливо.
Очевидно, что принесенные в жертву девушки – чародейки, чья стихия – Природа, и таким образом хозяин плантации насыщал землю чистейшей первородной энергией, что и приводило к таким урожаям.
И я даже думать не хотел, в ходе каких экспериментов они додумались удобрять почву подобным образом и сколько рабов при этом погибло.
Да тут отряд 731 отдохнет, и именно в логово этих безумцев нас и везли. И сердце чуяло, что обменивать меня вряд ли станут – куда проще приколотить к столбу, причем не в поле, а на ферме, чтобы насытившиеся эромантией свиньи плодились сутки напролет быстрее кроликов.
Еще через три километра вдали показался большой каменный особяк, укрепленный ничуть не хуже любого замка. В башнях по углам стояли проржавевшие, но все еще чрезвычайно грозные спонсоны с пулеметами Гатлинга, обеспечивающие полноценную круговую защиту.
Куполообразную крышу дома венчала башня уже танковая, снятая с чего-то наподобие FT-1. Небольшая, с малокалиберной пушкой, но способная нанести сокрушительный урон наступающим аборигенам. И я даже представить не мог, что увижу оборону в действии столь скоро.
Над укреплениями взмыла сигнальная ракета, раздался протяжный вой сирены. Водитель крикнул: «гребаные эльфы», и обращался он явно не к пленницам в клетке.
Вдали я увидел облако пыли – со стороны леса к нам неслась кавалькада на белоснежных мускулистых лошадях. Всадники носили украшенные бахромой кожаные куртки, штаны и холщовые зеленые штаны с капюшонами, длинные волосы заплетали в косы, а из оружия предпочитали луки – несложно догадаться, кто именно шел на штурм.
Конницу вела женщина в обруче с оленьими рогами и посохом в руке. Очевидно, колдунья должна была нивелировать превосходство людей в тяжелом оружии, и у нее это почти получилось.
Как только лениво застрекотали первые «перечницы», скрещенные трассеры разбивались о полупрозрачный магический клин, подобно носу корабля летящему перед клином воинов и легко отражающим свинцовый шквал.
В ответ со свистом полетели стрелы – единым очень точным залпом. Четверо стрелков на стене рухнули вниз с пробитыми головами, но остальные лишь усилили нажим.
Когда же до крепости оставалось метров двести, ушастая ведьма воздела посох над головой, и с неба рухнул здоровый – с колесо от телеги – огненный шар и врезался прямо в угловой спонсон.
Сам поворотный цилиндр выдержал и лишь промялся в паре мест, а вот каменная кладка не устояла, и тяжеленная конструкция грохнулась наземь, похоронив под собой артиллеристов. Сразу после этого громыхнула пушка, и с фугасным снарядом истощенный барьер уже не справился и лопнул искрящимися многоугольными осколками.
Эльфы тут же развернулись и дали стрекача, но пулеметчик и охранники успели прикончить не меньше пятерых нападавших.
Одного придавило убитой лошадью, и ковбои сразу бросились в погоню уже на своих скакунах – еще бы, волшебное удобрение на дороге не валяется. Вернее, валяется, но очень редко и обходится немалой ценой.
Водитель снова обругал ушастых последними словами и покатил к воротам. Эти уже выковали из стали и открывали с помощью моторов – очевидно, где-то в особняке (скорее всего, в подвале) стояла силовая установка на манороде, что и питала всю плантацию.
Машина остановилась посреди пыльного двора, где тоже встречались закованные рабы из разных рас. Преобладали, само собой, эльфийки – не исключено, что полковник основал колонию на острове, где этот народ издревле жил до вторжения.
Фургон обступили разгоряченные боем ублюдки – все как один усатые, загорелые и с протокольными рожами, словно только что прибыли со съемок спагетти-вестерна.
Вот только лапали и били эльфиек они по-настоящему, но совсем уж распускать руки им, похоже, запрещали – но чисто по утилитарным поводам.
Может, истерзанные изнасилованные колдуньи питали землю кровью, и вместо громадной пшеницы росла всякая ктулхуанская дичь. Может, таким образом наемников держали в узде, но ни один из них даже не попытался присунуть пленнице, хотя хотели явно многие, если не все.
Смиренных девушек пинками и хлыстами гнали в левое крыло с зарешеченными окнами, но как только очередь дошла до нас, янки оживились пуще прежнего.
– Ничего себе, – один из них схватил Анри и прижал к себе. – А это кто еще такая?
– На эльфу не похожа, – крякнул второй – небритый и с гнилыми пеньками зубов – схватил подругу за волосы и запрокинул голову. – Ну да, уши человечьи.
– А наших баб нам трогать никто не запрещал, – заржал третий – совсем молодой, но уже лишившийся глаза. – Давайте-ка отведаем, что за новый товар нам поставили.
Дюран толчком швырнули на землю и обступили со всех сторон, гнусно хохоча и позвякивая ремнями с патронташами.
Воспользовавшись тем, что охранники полностью сосредоточились на рыжей, я вырвался из хватки, разбежался и так врезал уроду плечом в спину, что тот грохнулся плашмя и хрустнул челюстью, и этот хруст божественной музыкой благословил мои уши.
Правда, мигом позже меня благословляли уже ударами мысков по ребрам, да так, что никаким оркам и не снилось. Я попытался ударить хоть одного током, но стоило применить заклинание, как ошейник пустил разряд уже в меня – причем в утроенном размере. Так вот как работает эта срань. Что же, учтем.
Побоище меж тем продолжалось прямо как в песне Круга – от ударов отключался, от ударов приходил в себя. Раз-два-три по почкам, раз-два-три по печени, четыре-пять-шесть по животу, спине, голове и ногам, но я лишь скалился в ответ, потому что главную задачу выполнил – отвлек этих упырей от Анри, которую уже увели в барак.
Вот только янки останавливаться не собирались, и тьма застилала взор все чаще. И когда я уже приготовился отойти в край вечной охоты, над головами грянул мощный выстрел.
Наемники тут же расступились и вытянулись по струнке перед крыльцом. На котором стояла фигуристая леди лет под сорок с собранными в хвост каштановыми волосами и самодовольной физиономией.
Носила она высокие кавалерийские сапоги, облегающие кожаные брюки, тяжелый ремень, едва застегнутую белую рубашку и китель цвета хаки.
Справа на груди болтались медали в виде округлого белого креста, золотой шестиконечной звезды и серебряного кружка – как вскоре выяснится, награды за участие в Первой мировой войне.
Помимо кольта на поясе покачивалась увесистая сабля, а плечи украшали погоны с металлическими орлами. И стоило навести на незнакомку взгляд, как сразу стало понятно, какое звание она имела.
Генриетта Картер
Возраст: 39
Статус: заместитель директора АТК
Титул: графиня
Отношение (+1): равнодушие
Полковник Генри. Ясно, понятно.
– Я разве велела вам трогать рабов? – властно рявкнула она.
– Это не абы кто, госпожа, – с поклоном произнес Купер. – Это – русский чародей, мы освободили его из орочьего плена.
– Я вам, суки, глотки перегрызу за такое освобождение, – прорычал, задыхаясь и давясь кровью, поэтому меня вряд ли кто услышал.
– Русский? – американка с интересом приподняла бровь. – Тащите в мой кабинет. Посмотрим, на что он может сгодиться.
Глава 10
Меня отвели в кабинет на втором этаже и усадили на стул перед тяжелым дубовым столом, сплошь заваленным гроссбухами и печатями. Генриетта села в кресло напротив, налила себе виски в граненый стакан и сразу приступила к допросу.
– Где вы его нашли?
– На орочьем острове, – ответил Кастор, с вожделением глядя на янтарную жидкость.
– Они там были одни?
– Нет. Вместе с небольшим племенем. Нам пришлось пустить всех в расход.
– Что? – женщина нахмурилась. – Я же велела набрать рабов!
– Они сопротивлялись. Пару наших и вовсе спалили молниями. Мы дали сдачи – только и всего. А этих удалось скрутить. Вот и подумали – может, будут вам интересны.
– Как тебя зовут? – обратилась ко мне американка.
Я отвернулся и сжал губы. Общаться с ними совершенно не хотелось, сыпать проклятиями и угрозами – тоже. Ощущение возникло, точно сидел подле старой выгребной ямы – а там тоже не хочется лишний раз открывать рот.
Картер залпом допила напиток, подошла ко мне и щелкнула пальцами перед лицом. Над большим тут же вспыхнула ревущая струйка – как от реактивной зажигалки. Миг спустя огненная игла вонзилась мне в грудь, и мотор рванул с такой силой, что потемнело в глазах.
– На фронте я служила в контрразведке. После войны стояла у истоков ФБР. Даже самые стойкие мужики плакали и писались, как младенцы после пары часов со мной. Мне удалось разговорить всех, кто попадал в мою камеру. Думаешь, ты крепче и выносливее их, сопляк?
– Семен Любимов, – проворчал в ответ. – Князь.
– Наведите справки, – распорядилась мучительница. – Но что-то подсказывает, не шибко ты богатый да знаменитый. Ни выкупа за тебя не дадут, ни выгодного обмена. И все же давай проверим твой дар – нынче это самый ценный актив.
Генри достала из сейфа кристалл в золотой оправе и поставила передо мной.
– Коснись.
Дважды повторять не пришлось, но женщина все равно зажгла огонь – правда, чтобы раскурить сигару. Не люблю курящих и пьющих баб. Но эту суку просто жесть как ненавижу.
– Что за черт? – полковник выдохнула густой клуб и склонилась над минералом – тот источал насыщенный розовый свет, внутри которого искрились крохотные молнии. – Это еще что за ересь? Никогда такого не видела.
Наша песня хороша – начинай по новой.
Она вернулась за стол и сняла трубку старинного телефонного аппарата. Дважды крутанула диск и после пары гудков сказала по-немецки:
– Komm herein. Das sollten sie sich einmal ansehen.
В памяти всплыл дебильный мем с танцующими волками. Очень, блин, актуально. Лучше бы всплыла подсказка, как выбраться из очередной задницы – на этот раз куда более глубокой и вонючей.
Минуты через три в комнату вошла миловидная особо средних лет с роскошными курчавыми волосами цвета ржаного пива.
Среднего размера грудь стягивал корсет с фиолетовым лифом, плавно переходящий в синюю юбку с глубокими разрезами, в которых виднелись края высоких кожаных сапог.
Узкие плечи прикрывала белоснежная накидка-болеро, на шее синел галстук-бант, а под мышкой покоилась толстая книга в кованом переплете.
И первого же взгляда хватило, чтобы понять – за миловидной мордашкой и точеной фигуркой таится нечто куда более сложное и опасное:
Ирма фон Винтер
Возраст: 33
Статус: доктор медицинских наук, биолог, алхимик, натурфилософ, метафизик, селекционер
Отношение: равнодушие
Да уж. Безумная ученая прямиком из Германии. В какую замечательную компанию я попал. Но сюрпризы на этом только начинались.
– Удивительно, – сказала Ирма по-английски и взяла со стола лупу. Поднесла к кристаллу и долго вглядывалась в искрящийся розовый туман внутри. – Никогда не видела ничего подобного. До чего любопытный экземпляр. В чем твоя сила, малыш?
Говорить правду нельзя – примут меры. Сразу врать нельзя – заподозрят уловку. Придется потерпеть немного пыток, чтобы потом сделать вид, что раскололся. Эх, тяжела жизнь секретного агента…
– Мой малыш тебе в рот не влезет, – с усмешкой бросил в ответ.
Женщины переглянулись.
– Этот жеребец еще не объезженный, – Генри встала из-за стола и хотела затушить сигару, но в последний миг передумала и раскурила еще сильнее. А потом все же затушила – об мое бедро.
Я стиснул зубы, но надолго терпения не хватило, и шипящий стон перерос в протяжный волчий вой.
– Это за то, что проявил неуважение к моей дорогой гостье, – прорычала полковник и щелкнула пальцами. – А это за то, что не отвечаешь на прямой вопрос.
Струя вонзилась в кожу совсем рядом с предыдущим ожогом. На этот раз боль длилась недолго – через пару секунд сознание кануло во тьму, да так глубоко, что понадобилась срочная помощь.
Не знаю, сколько я падал на дно, но отчетливо понимал – упаду и пути назад уже не будет. Как вдруг вдали среди непроглядной тьмы вспыхнула яркая звездочка.
Из нее ударил луч – поначалу тонкий, как игла, но крепнущий и ширящийся с каждым пройденным метром. И когда он достиг меня, я оказался среди теплого столба, словно в круглое окно заглянуло ласковое солнышко.
Свет подхватил мою душу и понес вверх – к растущей на глазах звезде. И вблизи стало ясно, что никакая это вовсе не звезда, а портал в вечной тьме, за которым белеет чье-то размытое лицо.
Вдруг все тело тряхнуло, я распахнул веки и увидел напротив красивую девушку с серебристыми волосами. Она воздела надо мной ладони и тихо шептала молитву на незнакомом певучем языке, и меж пальцев струилось то самое живительное сияние.
Айлейн Сребровласая
Возраст: 181
Статус: принцесса в изгнании
Титул: жрица Жизни
Отношение: интерес
Меньше всего ожидал увидеть тут эльфийку – и не только потому, что она не носила ошейник. Но и потому, что из всех возможных нарядов красавица выбрала сугубо человеческие одеяния.
Серую жилетку, черную блузку, брюки и длиннополый сюртук. И хоть являлась колдуньей, не гнушалась носить на поясе кобуру с небольшим украшенным гравировкой револьвером.
– Он в порядке, учитель, – обратилась эльфийка к немке. – Но впредь постарайтесь быть более осторожными.
– Слышала, Генри? – хмыкнула ученая. – Твоя ненависть к русским однажды обернется бедой.
Уж не сомневайся, падаль. Но с этой мегерой все понятно, а вот почему ушастая по доброй воле называет фон Винтер учителем – большущая загадка.
– Вернемся к нашим вопросам, – Картер плеснула еще виски, села на край стола напротив меня и поставила мысок на стул в опасной близости от паха. И если сапог сам по себе внушал немалый страх – мало приятного, если орехи окажутся под толстенной подошвой – то зубчатая шпора на нем так и вовсе наводила нечеловечий ужас. – Что это за сила? Какой магией ты владеешь?
– Я умею копировать заклинания, – выдал лишь часть правды, чтобы уберечь свой главный козырь.
– Fabelhaft… – Ирма потерла острый подбородок. – И каким же способом?
– Через секс.
Мощный пинок сапогом в грудь опрокинул стул, а удар об пол вышиб весь воздух из легких. Не успел я откашляться и вдохнуть, как полковник наступила мне на живот и прошипела:
– Айлейн – очень хороший лекарь. Она буквально умеет возвращаться людей с того света. Так что на твоем месте я бы тщательнее следила за языком.
– Генри, хватит, – фон Винтер взяла ее за плечо. – Ты испортишь столь ценный образец. Я как следует изучу его и обо всем доложу, а там уж решишь, что с ним делать.
– Окей, – шатенка наполнила стакан и развалилась в кресле. – Купер – отведи эту мразь в лабораторию.
– Да, мэм.
Старик схватил меня под локоть, рывком поднял и потащил в подвал. Ирма и эльфийка поспешили следом. Мне же оставалось теряться в догадках, какие еще испытания ждут в этом логове злобных милф, но общий план действий постепенно вырисовывался.
Нужно повлиять на этих гадюк и принудить к вражде меж собой, чтобы под шумок свалить к эльфам. Но для начала надо найти способ избавиться от ошейников, иначе придется кадрить мамзелей своими силами, а это лишь усугубит и без того печальное положение.
Причем многократно. Интерфейс, конечно, еще работает и выдает базовую информацию о цели, но далеко на ней не уедешь. Мне нужна магия. И чем больше – тем лучше.
Подвал оказался довольно просторным и с высоким потолком – и не подвал даже, а полноценный цокольный этаж. И это намекало на то, что ярусов в подземелье может быть еще больше, ведь где-то стоял манородный реактор, что давал силу ярким светильникам в углах.
Сама же лаборатория напоминала нечто среднее между лавкой аптекаря и камерой для казни через инъекцию. Напротив входа стояла наклонная кушетка с ремнями для рук и ног, вдоль стен тянулись стеллажи с книгами и препаратами, а здоровенный стол сплошь уставили ретортами, медными баками и прочими малопонятными инструментами и приборами.
– Майор Купер! – к порогу подошли два ковбоя, волоча под локти обнаженную и побитую эльфийку – видимо ту самую, что придавило лошадью при налете. – Полковник велела немедленно допросить эту дрянь. Хочет знать, где находится лагерь мятежников.
– Wunderbar! – немка взяла со стола богато украшенный золотой скипетр с заостренным кристаллом на конце. – Кладите пациентку на кушетку.
Девушка попыталась дернуться, но тут же получила кулаком по ребрам и рухнула на колени. Так ее и дотащили до кресла и намертво привязали ремнями.
Выглядела воительница неважно и без побоев – вся в шрамах (большей частью от пуль и шрапнели) и болезненно бледная.
Похоже, жизнь партизана не сахар, особенно когда против тебя рота отмороженных головорезов с автоматами. Взглянув на меня, она почему-то улыбнулась – и это была последняя улыбка на изможденном лице.
Ирма ткнула кристаллом в бедро эльфийки и провернула, чтобы пустить кровь. Девушка стиснула зубы и часто задышала, но не издала ни стона. Немка же поднесла жезл к глазам, точно смотрела температуру на градуснике, и с печалью вздохнула:
– Нулевой потенциал. Жалко. С другой стороны, – развела руками, – теперь можно не сдерживаться.
Она вооружилась длинным пинцетом и запела под нос глупую детскую песенку на своем языке – судя по ритму, какую-то считалочку.
Легонько притопывая, взяла с полки склянку с чем-то, похожим на гибрид опарышей и пшеничных зерен. Достала из нее личинку-зерно и засунула пленнице в ухо.
Какое-то время бедняга держалась, а затем заорала так, что вздрогнули даже матерые головорезы. Эльфа выгнулась дугой и задергалась с такой силой, что прикрученная к полу кушетка заходила ходуном, словно в сильный шторм.
И вскоре стало ясно, что вызывало непереносимые страдания. Из острого уха показался зеленый росток, который вытягивался и креп прямо на глазах, как в тех роликах, где таймлапсят растения от посадки до первых плодов.
Несложно догадаться, что если стебель торчал наружу, то корни прорастали прямо в мозг. Но если верить медикам, само серое вещество прямой боли не испытывает, потому что только принимает сигналы от поврежденных нервов.
Однако пленницу корежило так, словно на ней рос целый газон, что навело на жуткую мысль. Возможно, семя не просто укоренялось в мозгу, но и влияло особым образом на участки коры, искусственно стимулируя болевые рецепторы и создавая такие страдания, какие естественным способом получить просто невозможно.
Когда эльфийка закатила глаза, пустила пену ртом, Ирма взяла пузырь с мутной жижей и пипеткой и капнула в ухо. Росток сей же миг остановил рост, а пленница обмякла. Только тогда я заметил текущую с ладоней кровь – бедняга ободрала их до костей, когда царапала ногтями от лютой пытки.
– Айлейн – займись ей, – фон Винтер брызнула на руки спиртовым раствором и тщательно вытерла. – Нам предстоит долгая работа, и образец должен быть в надлежащей кондиции.
– Да, учитель, – девушка воздела над соплеменницей руки и озарила изломанное тело золотым светом.
– Тебе не стыдно? – не удержался я. – Ты же одна из них.
Жрица промолчала, решив не отвлекаться от задания. Вместо нее ответила Ирма:
– Вовсе нет. Леди Айлейн – сторонник прогресса и тесных связей с людьми. Она твердо убеждена, что архаичные, чрезмерно традиционалистские и неконтактные общества ждет неминуемая гибель. Единственный шанс спастись – присягнуть на верность Американской Империи.
– Вы ей тоже пшено в мозг посадили? – усмехнулся. – Тогда понятно, почему она предала свой народ.
– Мой юный друг, – немка надела перчатки, взяла опарыша и схватила меня за прибор так, что я привстал на цыпочках и зарычал. – Если не хочешь, чтобы я посадила мой magischer spross прямо в твой schwanz, закрой пасть и не смей нас перебивать. Ты еще окажешься на этой чудесной скамье и лично испытаешь итоги моих долгих кропотливых изысканий, так что заткнись, пока я не вырастила в твоем грязном рту шпинат.
– Она готова, учитель, – доложила эльфийка и отошла от кушетки.
– Wunderbar! Итак, красавица, на чем мы там остановились? Ах да… где находится ваш лагерь? Отвечай по-хорошему, свинья, или я сделаю из тебя грунт для своей рассады.
В ответ девушка плюнула мучительнице прямо в лицо. Та хмыкнула, утерлась платочком и властно произнесла:
– Внести горшок!
Ковбои притащили нечто наподобие гроба с высокими стенками. Ящик был довольно узким, и пленница туда едва помещалась, но ублюдки не придумали ничего иного, кроме как утрамбовать ее туда ногами.
После этого фон Винтер взяла новую склянку, где лежали семена, похожие на черный перец с тонкими жгутиками. И щедро посыпала ими мятежницу, точно сдобную булку – маком.
Сперва ничего не происходило, но стоило окатить бедолагу мутноватой дурной пахнущей водой, как жгутики пришли в движение, а семена подобно мелким паучкам разбежались по коже, выбирая наиболее удобные для себя места.
Часть облепила груди, другие – пупок и лоно, третьи облюбовали пальцы, иным приглянулись бедра и прочие мягкие места. Не прошло и полминуты, как жгутики пробили кожу и потащили за собой семена, прокладывая путь в жире и мышцах.
Эльфийка при том задергалась так, что едва не перевернула ящик, однако если уховертка причиняла короткую, но очень сильную боль, то эта рассада предназначалась для длительных истязаний.
Когда же от гулких стонов заложило уши, Ирма велела накрыть «парник» крышкой и выставить на солнышко для пущего созревания. Гроб заколотили рамой с прочным стеклом, стянули для верности ремнями и унесли прочь.
Я же смотрел на все это и задавался лишь единственным вопросом – как заставить себя соблазнять эту сволочь, вместо того, чтобы порезать на ремни? И нужно ли вообще использовать в данном случае эромантию, или же стоит задействовать старое доброе ультранасилие?
– К вечеру она расскажет нам все, – садистка протерла кушетку спиртовой салфеткой и кивнула в мою сторону – мол, теперь его.
– Что ж вы до сих пор никого не нашли, – прорычал, когда пропахшие порохом и виски уроды до онемения затягивали ремни.
– Леса большие, а их ведьма – та еще хитрая сучка, – хмыкнула немка. – Но благодаря моей замечательной ботанике мы сожгли уже четыре лагеря, и рано или поздно доберемся и до главной базы. Этот остров – лишь форпост для грядущего завоевания. С моими знаниями и возможностями Генриетты мы захватим не только внутренний пояс, но и дойдем до самого сердца Авилана!
