Текст книги "День империи (СИ)"

Автор книги: Сергей Янушкевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

Прежде чем войти, Виктор на миг остановился и осмотрелся вокруг. Это были подземные, портовые склады Восточного Центраполиса, которыми с недавнего времени владела легендарная, неукротимая и прекрасная Валькирия, предводительница воинственных амазонок. Это был словно какой то бесконечный лабиринт, состоявший из огромного количества ящиков и контейнеров, заполненных всевозможными товарами. Именно склады и являлись главной причиной могущества и процветания амазонок. Когда-то, еще в довоенное время, благодаря близости порта, здесь скопилось такое количество грузов, что даже сейчас, спустя многие годы, за счёт их, по прежнему существовало целое крупное селение.

Девушка-стражница шла впереди их, указывая дорогу и освещая пространство вокруг светом факела. Иногда по пути им попадались мужчины. Сколько Виктор ни всматривался в их лица, он не замечал в них страха и угнетённости. Напротив, все они выглядели сытыми, довольными и неплохо одетыми. Между ними и надсмотрщицами-женщинами не было пропасти надменности и высокомерия. Они спокойно делали свою работу, переговаривались и шутили и только слегка повелительный тон в приказах надзирательниц давал понять кто здесь хозяин, а кто – рабочий.

Через минут десять ходьбы, склады, наконец, закончились и их ввели в большую, круглую комнату, обставленную дорогой мебелью и картинами. Давно Виктору уже не приходилось видеть подобную роскошь. Безусловно, тот кто владел всем этим, обладал неплохим вкусом, что было огромной редкостью в их голодном и умирающем мире. Когда они оказались внутри, их со всех сторон, тотчас, окружили красивые девушки, вооруженные острыми клинками и одетые в короткие одежды, едва покрывающие их стройные тела. Они держались на почтительном расстоянии и внимательно рассматривали незнакомцев. В их взглядах читался интерес и в том числе интерес сексуальный, ведь здесь, всем им не так уж и часто, за последнее время приходилось вживую видеть настоящих воинов-мужчин.

–И кто же это пришёл к нам в гости? Неужели сам великий Виктор Морган решил вдруг посетить моё скромное жилище?

Тотчас все, словно по приказу, обернулись в ту сторону где из темноты послышался голос Валькирии. Она приближалась. Самая большая легенда и загадка послевоенного Центраполиса направлялась прямиком к ним. Ее шаги были лёгкими словно у дикой кошки и в то же время – твёрдыми и уверенными как у настоящей воительницы. Когда, наконец, она вошла почти в самый центр помещения и яркий свет выхватил из мрака очертания её силуэта, Виктор поднял глаза и в тот же миг понял до чего же она была прекрасна. Все рассказы о ней оказались правдой. Валькирия была высокого роста, стройной и грациозной. У неё были большие глаза, чувственные губы и великолепные чёрные волосы, волнистыми прядями спадающие на плечи. Она улыбнулась, показав два ряда белоснежных зубов. Эта улыбка могла свести с ума миллионы. Миллионы мужчин она могла бы поставить на колени и сделать покорными рабами. Но на этот раз улыбка предназначалась только для одного. Валькирия оценивающе посмотрела на Виктора и спросила:

–И в чём же цель твоего визита?

На несколько минут повисла неловкая пауза. Виктор долго и мучительно пытался найти достойный ответ, пока нужные слова вдруг сами не сорвались с его губ.

–Я здесь для того, чтобы объединить наши силы в борьбе с фаталоками.

–И это всё?

–Неужели на свете есть ещё что-то более важное?

Неожиданно Валькирия усмехнулась.

–Зачем нам объединяться с мужчинами? Мы создали свой мир почти без их участия и дальше сможем спокойно прожить без грубости и хамства, что они несут с собой. Все беды человечества были оттого, что им управляли именно мужчины. Войны, насилие, преступность и разврат – вот, что порождали вы на протяжении долгих тысячелетий.

–Ты ненавидишь мужчин?

–Почему же? Иногда они могут быть довольно милыми и ласковыми, если их, конечно, держать под контролем. К нам, так же как и в ваш Беверли Хиллз, из других селений бегут тысячи рабов, но в отличии от вас, мы внимательно следим за теми кого собираемся принять в своё общество. Подонков, психов, извращенцев и наркоманов мы казним прямо в зале суда. Остальные могут спокойно жить и работать здесь, но только немногим из них, может быть одному из десяти достаётся великая честь и привилегия – делить с нами ложе и зачать новую жизнь. Мы отбираем самых здоровых, умных и порядочных и поэтому я ничуть не сомневаюсь в том, что у нас будут нормальные дети. Затем всё повторится. Наши дочери будут выбирать только самых достойных отцов для продолжения рода. Так будет продолжаться из поколения в поколение и может быть когда-то, когда человечество, наконец, станет совершенным, мы отменим неравенство полов и начнём снова жить в полной гармонии. До войны многие умные люди тщётно пытались найти способ улучшить наше больное общество. Если бы они спросили у женщины, она подсказала бы им такое вот простое решение и тогда многих проблем можно было бы избежать без войн, революций и резкого сокращения численности населения. Но нас тогда никто ни о чём не спрашивал и поэтому не стоит удивляться, что сейчас уже мы не желаем слушать ваших советов и делаем всё так как сами считаем нужным.

–Не хочу разочаровывать вас, леди, но для того чтобы изменить человечество нужно время, которого у вас нет. На сколько, по вашему, вам хватит ваших запасов? На пять лет или, в лучшем случае, на десять, а затем здесь наступит такая же нищета, как и во всех остальных селениях. К тому же я сомневаюсь, что фаталоки будут спокойно сидеть, сложа руки, зная, что под землёй кто то из людей собирается, без их ведома создавать новое государство.

–А ты не глуп,– Валькирия подошла ещё поближе и, посмотрев ему прямо в глаза, снова улыбнулась своей обольстительной улыбкой,– Я бы даже сказала, что в тебе есть что-то особенное. Не зря в Центраполисе о тебе так много говорят в последнее время. Возможно, нам стоит обсудить всё наедине. Так мы сможем гораздо быстрее прийти к согласию.

Короткий взмах красивой ручки и амазонки тотчас развернулись и послушно покинули помещение. Виктор также кивнул своим людям, попросив их следовать за ними. Когда они остались наедине, девушка тут же нежно взяла его под руку и увлекла за собой в один из коридоров в противоположной стороне от входа.

–Ты, может быть, хочешь спросить почему я не слишком доверяю мужчинам. Поверь, у меня есть на это свои веские причины. Это началось уже достаточно давно. В детстве я была обычной, тихой и застенчивой девушкой, которая больше всего на свете хотела найти хорошего мужа, отыграть пышную свадьбу, родить ему двоих детей и спокойно жить за ним словно за каменной стеной. В восемнадцать лет я встретила свою первую любовь. Глупая и наивная малышка уже решила, было, что на неё свалилось всё счастье этого мира, но всё закончилось ровно через пол года. Я была такой кроткой и послушной, что ему просто стало скучно и он меня бросил и нашёл другую. Для меня жизнь словно оборвалась в один миг. Я часами смотрела на его фотографию и плакала. Так продолжалось несколько месяцев. Затем я повзрослела. Я с головой ушла в работу и своими силами смогла достичь очень многого. Казалось всё вокруг постепенно начинает налаживаться, но тут мне пришлось пережить ещё одно испытание. Когда я увидела его, я просто перестала соображать и окунулась в какой то непроходимый омут. Я влюбилась как школьница и когда, наконец, смогла получить его, то решила, что оказалась в раю. Он был для меня просто идеалом и я совершенно не замечала, что на самом деле передо мной находится: наркоман, бабник, азартный игрок в рулетку и вообще редкостная мразь и подонок. От меня ему нужны были только деньги. Я с радостью отдавала ему все, а когда мои сбережения закончились и моя квартира была продана, он рассмеялся мне в лицо и исчез. Я думала, что сойду с ума. Я жила словно в кошмаре. У меня не было ни дома ни работы и я просто очнулась чуть ли не на помойке с мыслью, что я больше уже никому не нужна во всём этом мире. Люди проходили мимо и не замечали меня. Перед ними было привидение с бледной кожей и впавшими глазами. Любовь погубила меня. Когда я это поняла, я как будто умерла и затем тут же родилась заново, но уже другим человеком. Я снова ушла в работу. Я снова добилась успеха. Обо мне писали в газетах и я часто мелькала на экранах телевизоров. Меня начали узнавать. Мной начали восхищаться. Мне уже сами признавались в любви многие мужчины, но теперь я уже была другой. Я стала сильной и циничной. Я манипулировала ими словно пешками в своей игре и заставляла уже "их" страдать и мучиться. Как раз в это время планета и узнала роковую Валькирию – неповторимую супер женщину; соблазнительную и холодную, обаятельную и властную. Ту, которая сама всего добилась в этой жизни и которая никогда и не в чём больше не надеялась на мужчин.

Я была богатой и знаменитой. Казалось, что я уже крепко держу удачу в своих руках, но тут неожиданно для всех нас началась война и все, что окружало нас, в один миг превратилось в пепел и дым. Я смутно помню первые часы начала этого ужаса. Вокруг всё взрывалось, рушилось и горело. Я выбежала из своего дома и напуганная толпа, подхватив меня, понесла к станции метрополитена. Затем несколько месяцев, голодные и измученные, мы скитались по тоннелям подземки, пока Красавчик Фредди – тогдашний хозяин портовых складов, не схватил меня и не притащил сюда. Он был грязным подонком и извращенцем. Он набрал себе целый гарем из сотен молодых и красивых девушек. У него была огромная спальня с множеством кроватей для его "жён" и одной большой в центре – для его самого. Если он хотел, он просто брал кого-нибудь из нас, а всех остальных заставлял смотреть на это. Когда пришла моя очередь, то вместо ночи страстной и сказочной любви, он получил от меня удар кинжалом в горло. Вскоре за ним последовали и все его приспешники. Тогда, в отличие от теперешних времен, рабовладельцы ещё не содержали огромных армий и поэтому девушки быстро и без особых проблем перебили несколько десятков тупых идиотов, патрулирующих склады. Революция свершилась всего за несколько часов. Пока закованные в цепи мужчины-рабы дрожали от страха, женщины сбросили тирана-извращенца и взяли себе власть, которая им по праву и принадлежала.

Неожиданно Валькирия остановилась и, обернувшись к Виктору, еще сильней сжала его руку. Они находились в большой и светлой комнате с сотнями кроватей, расставленных вокруг одной главной в виде огромного сердца. Обстановка здесь была ещё богаче и шикарнее чем в прихожей. Стены были украшены ещё более ценными картинами, ноги утопали в пышных коврах, а кровати были заправлены белоснежными, кружевными покрывалами.

–Это и есть то самое место где свершилась история нашего селения. Здесь живут мои самые близкие подруги, достойнейшие из амазонок и элита моей армии. Здесь мы находим покой и отдых. Ночью девушки приводят себе самых лучших мужчин и предаются вместе с ними общей страсти. У нас нет места ложному стыду. Они просто опускают шторки и дарят любовь, получая тоже самое, взамен. Все счастливы и довольны и только одна королева долгие ночи напролёт томится в одиночестве. Мне не нужен просто хороший парень. Мне нужен только король, настоящий король... такой как ты...

Ладонь Валькирии нежно погладила Виктора по плечу и её тонкие, белые пальцы коснулись шершавой, загрубевшей щеки.

–Я сделаю для тебя все, что ты только пожелаешь. Мы объединим наши селения, твои люди смогут жить здесь и мы вместе начнём борьбу с фаталоками. Я согласно на все, я пойду с тобой хоть на край света, только не покидай меня. Прошу тебя... перед тобой больше не роковая Валькирия, а прежняя глупая и наивная девушка, влюбленная до беспамятства, но только теперь уже в настоящего героя. Полюби же и ты меня, хотя бы чуть-чуть. Скажи мне, что ты согласен. Слышишь. Что же ты молчишь?

Словно каменное изваяние, Виктор стоял на одном месте, не произнеся ни слова. Затем он убрал со своего плеча руку девушки, отступил на шаг назад и покачал головой.

–Я не могу... Я люблю другую.

–Кого же?

–Она умерла пять лет назад, но любовь к ней по прежнему жива в моём сердце и я не могу её предать.

–Как бы я хотела быть на её месте. Я не пожалела бы даже своей жизни ради всего нескольких дней, наполненных такими чувствами.

Валькирия отвернулась в сторону и печально улыбнулась. Несколько секунд она молча думала над словами Виктора, после чего снова посмотрела на него и в тот миг в глазах её неожиданно вспыхнула едва заметная искорка надежды.

–Но её ведь уже давно нет, а я здесь, совсем рядом. Посмотри на меня и представь, что это она. Можешь даже называть меня её именем, можешь вообще делать, что хочешь, но только не покидай меня сегодня. Умоляю! Обмани меня. Скажи, что любишь, даже если это не так. Подари мне хотя бы пол часа счастья и я буду благодарна тебе до самых моих последних дней.

–Нет. Я ни могу лгать ни тебе, ни самому себе.

Валькирия вдруг закинула голову назад, после чего громко и истерично рассмеялась.

–Дурак! Ты отказался от того о чём даже не смеют и мечтать миллионы остальных мужчин в этом проклятом городе. Катись к своей мёртвой подружке. Я надеюсь, ты и сам очень скоро сдохнешь в своей вонючей канализации и воссоединишься со своей "любимой", – внезапно, в один миг красивая и улыбающаяся девушка словно превратилась в дикую кошку. Она вся дрожала от злобы, зрачки нервно бегали по сторонам, а пальцы сжались с такой силой, словно были готовы тотчас вцепиться в лицо обидчика,– А теперь – убирайся! Вон!!! Забирай своих оборванцев и проваливайте отсюда, пока я не приказала моим девочкам изрубить вас на части!

–Извини...

–Извини?! Засунь свои извинения куда подальше! Когда-нибудь ты ещё вспомнишь меня. Сам дьявол не может быть так страшен как отвергнутая женщина. Ты ещё не знаешь на что я могу быть способна. Ты только что нажил себе самого опасного врага во всём Центраполисе!

Виктор развернулся и быстро пошёл прочь. На сердце тяжёлым грузом давила какая то необъяснимая тяжесть. Он не хотел, чтобы дело приобрело такой оборот, но он и не мог поступить по другому. Перед глазами, словно в тумане, мелькали развешанные по стенам картины, дорогая мебель и сотни кроватей с белоснежными кружевами. Этому маленькому раю так никогда и не суждено было стать его домом. Он привык жить иначе. Через несколько секунд он уже покинул спальню и, пройдя длинный коридор, направился к своим людям. Лицо его в эти мгновения было мрачнее грозовой тучи. Кто-то из его заместителей спросил было о результатах "переговоров", но в ответ Виктор лишь отрицательно покачал головой и жестом приказал всем поскорей покинуть селение Валькирии. Окружившие их амазонки в недоумении переглянулись. Было странно видеть, что тот кто ещё совсем недавно так мило флиртовал с их предводительницей, теперь бежит отсюда так, словно за спиной его преследует сам дьявол.

Это была свалка. Куда ни посмотри, все вокруг окружали лишь огромные кучи мусора на многие и многие километры вперед. Это было унылое и мрачное зрелище. Яркие, картонные упаковки, пожелтевшие от времени газеты и журналы, одноразовая посуда и сломанные детские игрушки, все это было перемешано до однородной массы и свалено вместе. А ещё всё вокруг было буквально пронизано отвратительным запахом загнивания и разложения. Один этот запах, казалось, должен был убивать всё живое в округе, но как ни странно, жизнь, оказывается, могла существовать даже в таком неприветливом месте как это.

Это была крупнейшая свалка отходов всего Подземного Центраполиса. Когда-то, еще до войны сюда свозилось огромное количество мусора со всего города и специальные машины здесь же измельчали и сжигали его, превращая бесполезный хлам в электроэнергию и органические удобрения. Теперь всё это прекратилось. Находившийся неподалеку, перерабатывающий завод словно умер, навсегда остановив свою работу, и эти бесконечные кучи отходов стали домом и последним прибежищем для десятков тысяч людей.

Два десятка рабовладельцев, одетых в грязные, черные одежды, словно стая старых ворон окружили Виктора и его группу и вели их к своему предводителю. За время всего пути, несмотря на все попытки заговорить, никто из них даже ни проронил ни слова. Высокого роста, сутулые, мрачные, с надвинутыми на головы капюшонами и вооружённые топорами и длинными, ржавыми мечами, они были больше похожи на призраков чем на живых людёй. Казалось, что внутри их уже давно нет жизни и какой то кукловод, дергая где-то там за невидимые ниточки, управляет их телами словно марионетками.

Вообще это было странное место. Такой нищеты Виктор не видел даже в Беверли Хиллз, когда только попал туда впервые. Рабы выглядели так, словно их кормили один раз в неделю, а рваные лохмотья, заменяющие им одежду, едва прикрывали их тощие тела. Поразительно, но несмотря на это, они выглядели счастливыми и вполне довольными жизнью. Они словно жили в каком то ином мире. В их глазах читался экстазм и блаженство. Они улыбались, вели бессмысленные разговоры сами с собой и громко смеялись. Это была картина на грани абсурда и сюрреализма. Многие художники конца двадцать первого века именно так и представляли себе настоящий ад. Виктор с удивлением смотрел по сторонам и его ни на миг не покидало чувство, что он находится в какой то огромной клинике для душевнобольных. С таким видом, как будто они перебирают руками бриллианты и золотые слитки, рабы копались в кучах мусора, извлекая оттуда липкие комки грязи и аккуратно складывая их в глубокие, деревянные ящики. Как оказалось, таким образом, они добывали удобрения для огромных плантаций "цветка грёз" – самого сильного и опасного наркотика, когда-либо придуманного человечеством.

Вскоре их путь подошёл к концу. Впереди показались очертания перерабатывающего завода, издали так похожего на мрачную, старинную крепость. Здесь царило полное запустение, как будто ни один живой человек не входил в это здание уже долгие и долгие годы. Двери были отворены и зловеще скрипели, а у входа, словно огромные, железные монстры с гусеницами вместо ног и ржавыми, стальными ковшами вместо рук, на страже стояли тяжёлые машины-погрузчики, навсегда уснувшие здесь без топлива и ремонта.

Тарантула они нашли в самом центре завода, в огромном цеху, посреди остывших топок и сплетений прогнивших труб. Он, казалось, не заметил гостей и даже когда они подошли совсем близко, он по прежнему продолжал сидеть за своим старым канцелярским столом, обложенный со всех сторон ящиками и коробками. Издали он был похож на червяка. Огромного, белого червяка-альбиноса, который всю свою жизнь провёл под землёй и ни разу не видел солнечного света. Когда Виктор подошёл поближе, это сходство ещё только усилилось. У него было худое, тощее тело, покрытое такими же лохмотьями, как и у его рабов, бледное, восковое лицо, безжизненные, застывшие губы и совершенно седые, почти белоснежные волосы, длинными прядями спадающие до плеч. Но больше всего остального в нём поражал его взгляд. Поначалу он казался отрешённым и безразличным, затем холодным и необыкновенно жестоким и, наконец, если присмотреться ещё пристальней, то в нём открывалась глубочайшая философская сущность, далекая от здешних, мелких проблем и обращённая за пределы обычного восприятия мира.

Когда Виктор остановился напротив, Тарантул медленно обернулся и посмотрел куда то сквозь него, словно тот был сделан из прозрачного стекла. В эти секунды казалось, что важный гость, пришедший для переговоров, интересует его меньше всего на этом свете.

–О мой прекрасный, чудный мир. Веками люди стремились быть счастливыми, но им это не удавалось, не смотря на то, что они прикладывали для этого столько средств и усилий. Они не знали, что счастье – это бесконечный, дивный сон, который длится всю жизнь и никогда не прерывается. Я нашёл рецепт высшего блаженства. Я создал мир, в котором больше нет боли и насилия. Мои люди чувствуют себя кинозвёздами и миллионерами. Они разъезжают на шикарных автомобилях, ходят по дорогим ресторанам и одеваются у лучших модельеров. Они общаются, веселятся и занимаются любовью. Что им до того, что их тела здесь страдают, болеют и сгнивают заживо? Они об этом просто не подозревают. Их души живут в раю, и большего им уже просто не нужно.

–Они не могут быть счастливы по настоящему, ведь для этого у них нет самого главного – свободы.

–Что ты вообще знаешь о жизни, наивный? Кому нужна эта твоя свобода? Свобода – это тяжкий груз. Это необходимость постоянно делать нелёгкий выбор на своём пути, это сомнение, неуверенность и гнетущий страх перед ошибками, которые ты уже совершил и которые ещё только можешь совершить в будущем. Людям не нужна такая свобода. Им нужно, чтобы кто-то постоянно заботился о них и принимал за них правильные решения. Зачем им эта бессмысленная головная боль? Они с радостью отдадут мне свою жалкую свободу, получив взамен новую прекрасную жизнь, состоящую из сплошных радостей и наслаждений.

–Я мог бы не согласиться с такими суждениями, но я пришёл сюда вовсе не для этого. Мы очень разные, но это не должно помешать нам объединиться в борьбе против нашего общего врага – фаталоков. По одиночке мы просто не выживем.

Тарантул несколько секунд, не отрываясь, смотрел на своего гостя, после чего его лицо вдруг исказилось в гримасе ненависти и презрения.

–Да кто ты вообще такой, чтобы заявляться в мой дом и предлагать мне такое?

–Моё имя – Виктор Морган.

–Я хорошо знаю твоё имя, негодяй. Я спросил – кто ты и, что из себя представляешь, раз уж ты осмелился придти ко мне и заявить своё право на моё селение и на власть, принадлежащую мне по праву? Я не хочу объединяться с таким как ты. Куда бы ты ни пошел, ты везде сеешь лишь беспорядки и анархию. Ты призываешь рабов поднять оружие против своих законных хозяев. Ты сверг моего хорошего знакомого и единомышленника Жея О'Жея и заставил его, словно беглеца, скитаться вдали от своего дома. Твои представления о свободе для меня отвратительны. Ты говоришь мне об объединении, а сам только и думаешь о том, чтобы поскорее занять моё место. Но я вовремя разгадал твои грязные планы. Я хорошо подготовился к этой встрече,– Тарантул вдруг едва заметно махнул своей костлявой рукой и из темноты, словно привидения, одновременно со всех сторон вышли два десятка его солдат, вооруженных ружьями и автоматами,– На этот раз, похоже, твоя нахальная самоуверенность тебя и подвела. Ты проиграл, герой. А теперь на колени и моли меня о пощаде. На колени... все!!!

В тишине, один за другим, послышались щелчки автоматных затворов. Виктор посмотрел по сторонам. Все его соратники уже склонились перед Тарантулом и только лишь он один гордо стоял во весь свой рост и без страха смотрел в глаза палача и тирана.

–Я никогда и не перед кем не собираюсь падать на колени.

–Как знаешь...

Как только Тарантул произнёс последнее слово, его солдаты тотчас открыли огонь по безоружным, лежащим на земле людям. Десятки выстрелов в тот миг, как будто, слились в один непрерывный и монотонный грохот, изредка нарушаемый криками раненных и умирающих. Когда всё закончилось, Виктор по прежнему, словно статуя, продолжал стоять посреди тёмного и мрачного заводского цеха. На нём не было ни царапины, в то время как мёртвые тела его друзей валялись вокруг, изрешеченные пулями рабовладельцев.

Вид крови, казалось, возбудил Тарантула и зажёг в нём давно потухшую искру жизни. Он вскочил со своего места и сделал шаг вперед. Глаза его вспыхнули дьявольским огнём и он злобно улыбнулся, обнажив два ряда белых, острых зубов.

–А ты смельчак, герой. Обычно смелость губит людей, но на этот раз, похоже, она тебя спасла. Если бы ты сразу упал на колени, то теперь был бы уже таким же трупом, как и все они. Впрочем, пусть это тебя особенно не обнадеживает. Я лишь даю тебе отсрочку на несколько часов. Герой достоин особой смерти. Ты её заслужил, но запомни одно – вскоре ты будешь завидовать мертвым, как никто другой на этом свете.

–Ах ты гнусный, больной подонок!..

Виктор уже было сжал кулаки и двинулся на Тарантула, но ещё раньше, словно стая воронья, на его со всех сторон налетели рабовладельцы и тотчас сбили с ног и повалили на землю. Кто-то изо всех сил ударил прикладом в затылок. Когда Виктор потерял сознание, Тарантул, наконец, без страха подошёл к нему, присел рядом на корточки и, схватив своей костлявой рукой за волосы, приподнял его голову и посмотрел в закрытые веками глаза.

–Зря ты вообще сюда пришёл, малыш. Если бы ты только знал цену, которую мне заплатят за тебя и того кто назначил эту самую цену, ты бы до конца жизни просидел в Беверли Хиллз, боясь даже на шаг выйти за пределы своей крепости.

Когда солдаты увели под руки бесчувственного пленника, Тарантул снова остался один посреди огромного, уснувшего завода. Взгляд потускнел, а лицо, потеряв свои краски, как и прежде, стало бледным и безжизненным. Он уселся за рабочий стол и, словно статуя, застыл на одном месте, погрузившись в какие то свои особые, глубинные размышления. Так продолжалось около получаса, пока громкие шаги охранника в коридоре внезапно вновь не прервали его покой и одиночество.

–Господин, к вам снова посетители.

–Кто они?

–Посланники от Людовика 14.

–Чего они хотят?

–Они сказали, что будут говорить только с вами лично.

–Хорошо... пусти их. Послушаем, что хочет от меня король-солнце.

Гости не заставили себя долго ждать. Через несколько минут пятеро вооружённых людей спешно вошли в помещение цеха и, остановившись перед Тарантулом, слегка поклонились ему в знак приветствия.

–До его высокопревосходительства, короля-солнце, достойнейшего из достойных и императора всего Подземного Центраполиса Людовика 14 дошли слухи о том, что вы держите у себя его злейшего врага, лидера бунтовщиков Виктора Моргана.

Услышав это, Тарантул тотчас мысленно выругался сам про себя. Все знали, что у Людовика существует целая сеть шпионов по всему городу, но известие о том, что у него есть свои глаза и уши в его рядах, стало для него полной неожиданностью.

–Допустим, это так.

–В таком случае король требует его немедленной выдачи и сопровождения в Версаль для проведения там церемонии публичной казни через повешенье.

–За его труп уже назначена цена.

–Король готов предложить больше.

–И что же это будет за награда?

–Гарантии того, что ваше поселение и дальше сможет продолжать своё существование.

–Смелое высказывание. Передайте своему королю, что у меня достаточно солдат для того, чтобы защитить себя и свой дом.

–Нам незачем будет прибегать к войне. Версаль может просто перестать закупать у вас цветок грёз и поставлять взамен него продукты. Никто из лидеров других рабовладельческих селений не осмелится начать торговлю с вами вопреки воле Людовика 14.Очень скоро все ваши люди просто вымрут от голода и тогда мы сможем с лёгкостью подчинить себе эту свалку без единого выстрела.

Тарантул поднялся со своего места и его холодный взгляд злобно скользнул по лицам послов. Затем он отвернулся, подошел к ближайшей к нему стене и, упершись в неё обеими руками, несколько минут принимал решение.

–Хорошо. Я приму ваши условия. Мой идеальный мир, который я так долго создавал собственными руками, несомненно, важнее одного человека. Забирайте его и делайте с ним, что хотите. Его судьба всё равно уже предрешена.

Виктор открыл глаза. Все вокруг было словно покрыто густой, белой пеленой. В теле ощущалась слабость и дрожь, а голова нестерпимо болела размеренной, тупой болью. Некоторое время ему понадобилось для того, чтобы осмотреться по сторонам и вспомнить, что с ним произошло.

Он находился в небольшой железной клетке, чуть больше метра в длину и почти столько же в ширину. Прямо напротив его, по другую сторону прочных металлических прутьев, развалившись на мягком кресле, сидел какой то человек. Виктор присмотрелся. Человек был среднего роста, толстый, одетый в дорогую одежду с пурпурной мантией за спиной и золотой короной на голове.

–Где я?

Человек усмехнулся, ленивым движением, поковырялся в носу, после чего поднялся и вытер палец о свой белоснежный камзол.

–Ты у меня дома. Когда-то ты был моим злейшим врагом, а теперь ты мой пленник и за твою жизнь здесь уже никто не дал бы и ломаного гроша.

–Людовик 14?!

–Он самый. Меньше чем бог, но больше чем земной шар. Знаешь, в чём твоя главная беда, герой? В том, что ты просто наивный романтик. Глупо бороться против целой системы. Глупо бороться против меня. Ведь в итоге ты всё равно, рано или поздно, потерпишь поражение.

–Я не жалею отдать свою жизнь во имя свободы и справедливости.

–Свобода и справедливость – это лишь красивые слова, которыми прикрываются негодяи и проходимцы, проворачивающие свои тёмные делишки. Эти же слова, сотни лет назад, во Франции выкрикивала толпа бездельников и отбросов общества, когда штурмовала Бастилию. В итоге они совершили самое большое преступление в истории человечества. Они пошатнули мир, который до этого прочно держался на власти короля и придворной элиты. Словно круги по воде, эта страшная эпидемия под названием революция начала распространяться на всю Европу. Другие народы, вскоре заразившись ей, начали устраивать погромы на улицах городов и свергать своих законных правителей. Они так и не добились всеобщего равенства и братства, но вот порядок и уважение к закону были утеряны навсегда. Ваша демократия, уничтожив благородную аристократию, породила на свет новое сословие. Безумное сословие бунтовщиков и мародеров. Эти люди всегда будут чем-то недовольны. Им невозможно угодить и единственное, что делает их по настоящему счастливыми – это вид баррикад, горящих домов и разбитых витрин. Откуда, по твоему, появились антицивилизалы? Это, безусловно, прямые идеологические и генетические потомки тех оборванцев, что когда-то штурмовали Бастилию и казнили на гильотине своего короля. Если бы ни они, мир сейчас был бы уже совсем другим. Вместо того, чтобы бунтовать, люди, всё это время, спокойно жили и трудились и сейчас достигли бы уже такого небывалого уровня развития, что даже фаталоки со всеми своими супертехнологиями по сравнению с нами выглядели бы просто ржавыми утюгами.

–Ты говоришь мне, что тебя волнует судьба человечества, но на самом деле ты лжёшь как последний негодяй. Как вообще можно верить ублюдку, который купается в роскоши в то время как его люди влачат жалкое существование?

–Глупец!– брызжа слюной, Людовик вдруг вскочил со своего места и, подбежав к клетке, схватился руками за прочные железные прутья,– Как ты вообще смеешь говорить так с тем, в чьих жилах течёт благородная королевская кровь! Тебе, быдлу, не понять моей необыкновенной исключительности и величия. Да, мой народ голодает и ходит в лохмотьях, но он счастлив потому, что у него есть я. Люди меня любят и эта любовь выше любых материальных благ. Бичом и железным клинком я заставил их полюбить себя. Они мной восторгаются, они мне рукоплещут. Я король-солнце и для них это уже огромное блаженство, просто иногда видеть такое великолепие. Я даже стараюсь не слишком часто появляться перед толпой. Куча оборванцев не достойна того, чтобы каждый день лицезреть мой светлый лик. Они знают своё место. Они знают, что уже с самого своего рождения я оказался гораздо выше всех их вместе взятых. Так пусть же теперь они пресмыкаются у моих ног и гордятся уже только тем, что тратят свои никчемные и жалкие жизни на прислуживание мне – достойнейшему из достойных.