Текст книги "День империи (СИ)"

Автор книги: Сергей Янушкевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)

Первое, что он ощутил здесь был местный воздух. Адмирал вдохнул полной грудью и на мгновение даже закрыл глаза. После стерильного чистого кислорода корабля и челночной капсулы его буквально сразу опьянили сотни тонких, неземных ароматов. Затем он осмотрелся по сторонам и необычный город предстал перед ним во всех своих красках. Он был словно из какого-то сказочного и нереального мира. Здания имели совершенную с точки зрения эстетики форму и идеально смотрелись на фоне нетронутой, дикой природы. Они были выкрашены в два цвета. Зеленые основы тонули в густой растительности, а золотистые верхушки тянулись к небу и таяли в дымке облаков. Было только непонятно как этот город вообще может функционировать. Сколько Ван Дюн ни всматривался в даль он не увидел там ни одной заводской трубы, ни одной дороги и ни одной свалки старых автомобилей. Здесь не было привычной суеты и беспорядочного движения. Все вокруг словно уснуло и только несколько небольших летающих средств, похожих на дельтапланы, порхало где-то там на горизонте.

Засмотревшись по сторонам, адмирал поначалу даже не заметил самих хозяев этого странного мира. Они тем временем терпеливо ждали их в десятке метров от капсулы. Увидев их, от неожиданности он даже замер. Это просто невероятно, но оказывается они так похожи на людей. Они были все чуть выше среднего роста у худощавого телосложения, на первый взгляд хрупкого, но если посмотреть повнимательней – полного твёрдости и особого достоинства. Кожа у них была светлая и гладкая, а одежда такого же зеленовато-золотистого цвета, как и всё здесь и к тому же необыкновенно подчёркивающая их грациозные, стройные фигуры. Внешне этих существ можно было назвать красивыми даже по земным меркам. Совершенно без изъян, правильные, хотя немного и островатые черты лица, длинные, почти до пояса светлые волосы и большие, задумчивые глаза создавали неповторимое впечатление, граничащее между восхищением их холодной красотой и лёгким недоверием. Единственным чем они отличались от людей были их большие, тонкие уши, настороженные и, казалось, улавливающие любой, даже самый малейший подозрительный шорох.

Когда адмирал вместе со своей группой подошли к ним вплотную, незнакомец в центре, в знак приветствия, склонил перед ними свою голову и заговорил на чистом Эсперанто тем же голосом, что он слышал из передатчика на Ярости.

–Барон Герхард Ван Дюн, от лица цивилизации элиан мы приветствуем вас здесь, на планете Илиака, системы Ноя.

На ум как назло не приходил ни один нормальный и достойный ответ. Странно. Откуда он вообще знает моё имя? Пока мысли беспорядочно складывались в готовые предложения, стоящий рядом, Шерман вдруг бесцеремонно сделал шаг вперёд и вызывающе искривил своё лицо с мясистым носом и, покрытым щетиной, квадратным подбородком.

–Как я понимаю, с этого момента вы держите нас здесь за пленников?

–Ни в коем случае,– тон элианина в противовес ему был спокойным и невозмутимым,– нашей морали и культуре отвратительна даже сама мысль о том, чтобы лишать свободы другое живое существо.

–В таком случае, кто мы для вас?

–Гости.

Опасаясь чтобы тот не наговорил лишнего, Ван Дюн взмахом руки тут же резко отстранил Шермана назад. Подбирая напоследок нужные слова, он посмотрел сначала на небо, а затем в такие же глубокие и бездонные глаза своего нового собеседника.

–Я не хочу, чтобы вы подумали о нас что-либо плохое. Наш флот не представляет для вас абсолютно никакой угрозы. Нас самих недавно постигло огромное несчастье, мы столкнулись с неизвестным противником, многократно превосходящим нас по силе, и теперь мы хотим лишь только на время укрыться, чтобы подготовиться к новой битве за свою планету.

–Нам всё уже известно. Вы оказались здесь не случайно. С недавнего времени судьбы наших народов навсегда переплелись, так как у нас обоих теперь появился один общий враг.

–Вы тоже с ними знакомы?

–К сожалению, да.

–Но откуда?

Несколько мгновений элианин стоял без движения. За это время его большие глаза вдруг наполнились грустью, а пальцы сжались в кулаки. Затем он сделал шаг назад и со сдержанной вежливостью снова поклонился Ван Дюну.

–Я понимаю, адмирал, что у вас есть ко мне множество вопросов. Придет своё время и я, может быть, смогу ответить вам на некоторые из них, а пока что мне нужно идти. Извините. Передайте своим людям на орбите, чтобы они спускались на планету. С этого момента здание, на крыше которого мы сейчас стоим, находится в вашем полном распоряжении. Выбирайте себе комнаты и осваивайтесь, ведь на ближайшее время оно должно будет стать вашим домом.

Сказав это, он развернулся и направился к своему кораблю. Чуть в стороне находился, ведущий вниз, люк и, указав на его, другой элианин, очевидно уже не понимающий их языка, взмахом руки попросил людей следовать за ним. Едва они прошли несколько шагов, как позади них вдруг раздался странный крик. Какая-то крупная, черная птица похожая на птеродактиля неизвестно откуда появилась здесь и сразу напала на группу элиан, с которыми они только что говорили. Положение их было угрожающим. Хищник время от времени взлетал в небо и на всей скорости бросался вниз на своих жертв, а те вместо того, чтобы сразу убить его, лишь отмахивались короткими, блестящими шестами.

Ван Дюн остановился и с удивлением начал следить за этим непонятным поединком. Неужели у них нет настоящего оружия или, может быть, дело здесь было совсем в другом. Птеродактиль с каждым разом вёл себя всё более агрессивно и когда через некоторое время у элиан, наконец, иссякли все возможности мирно прогнать его с крыши, один из них отошёл чуть в сторону и словно из ружья прицелился в него из той короткой палки, которой до этого он лишь так безрезультативно размахивал в воздухе. Из трубки наружу вырвался яркий, тонкий луч и крупная, хищная птица, последний раз взмахнув своими перепончатыми крыльями, замерла в воздухе и замертво упала к его ногам.

То, что произошло дальше было ещё более невероятным. Все кто находился рядом одновременно обступили труп, склонили головы и, закрыв глаза, начали все вместе что-то тихо нашёптывать на непонятном языке. Ван Дюн стоял на месте и всё это время не мог оторвать взгляд от этого зрелища, но тут Шерман подошёл к нему и, остановившись совсем рядом, недоумевая, покачал головой.

–Не понимаю. Они там, что колдуют?

–Похоже, они просто просят прощения у животного, которое им пришлось убить ради своего спасения.

–Какая дикость,– сказав это, капитан Ярости вдруг вздрогнул всей своей крупной, массивной фигурой,– не знаю как вам, адмирал, но лично мне эти ушастые что-то совсем не нравятся.

Утренний рассвет, поднявшись из-за невысоких, белых гор на горизонте, стремительно пронёсся над лесами и достиг города. Затем он окрасил его в новые цвета, разогнал густой туман, проник в окна и своими яркими лучами разлился по помещению.

Настал новый день. Ван Дюн открыл глаза и осмотрелся по сторонам. Интересно сколько же он проспал здесь. Вчера ему пришлось изрядно понервничать, прежде чем почти пятьдесят тысяч человек смогли переместиться прямо из космоса на крохотный пятачок крыши этой высоченной башни. Тогда казалось, что это может занять долгие недели, но после нескольких сложных посадок, они, наконец, смогли точно запрограммировать автопилоты капсул и перемещение людей сразу же ускорилось в десятки раз. И всё равно почти сутки по земному времени ему пришлось без отдыха бегать между группами только что прибывших, проверять аппаратуру и следить чтобы всё шло по плану. Когда всё закончилось, адмирал спустился вниз, отыскал первую попавшуюся незанятую комнату, рухнул на что-то отдалённо похожее на кровать и тут же уснул. В эту ночь он уже не видел снов. Он слишком устал за день, чтобы позволить себе такую роскошь.

Проснувшись, Ван Дюн первым делом внимательно осмотрелся по сторонам. Он находился в помещении, имеющем форму идеальной окружности. Все здесь было так непривычно. Все здесь состояло из какого-то странного материала вроде пробкового дерева, пористого и мягкого на ощупь. Вдобавок вокруг не было ни одного прямого угла. Все было круглым: стол, стулья, даже кровать и только небольшие окна на стенах имели чуть овальную форму. И еще, ко всему этому, его поразила необыкновенная простота и даже аскетичность, царившая в комнате. Никаких бытовых приборов, никаких удобств и ничего, что хоть отдалённо напоминало бы телевизор или шкаф для одежды. Было ощущение, что он попал в пещеру времён каменного века или, в лучшем случае, в средневековое японское жилище и казалось просто невероятным, как цивилизация элиан, освоившая космос, могла жить в таких примитивных условиях.

–Сэр.

В проёме единственной двери, имеющей форму арки, вдруг появилась налысо стриженая голова его секретаря. Несколько секунд он лишь растерянно смотрел по сторонам после чего, извинившись за своё неожиданное вторжение, наконец-таки вошёл в комнату.

–Я лишь хотел спросить, все ли у вас в порядке.

–Благодарю, все нормально,– по быстрому одевшись, Ван Дюн подошёл к окну и с высоты почти двухсотого этажа посмотрел на, раскинувшийся перед ним, неизвестный мир,– Я всё думаю, куда же мы сейчас с тобой попали, дружище.

–Я не знаю и поэтому, на всякий случай, если я вдруг окажусь вам нужным, я поселился в соседней комнате.

Адмирал обернулся, посмотрел на этого маленького человека с глупым выражением лица и улыбнулся.

–Я знаю, ты всегда со мной, куда бы судьба нас обоих не забросила.

–Что поделаешь – это мой долг. Знаете, адмирал, я тут недавно читал одну старую книгу. Точнее я выучил её наизусть, от корки до корки. Она называлась "Дон Кихот и Санчо" Сервантеса. Я понял многие вещи. Оказывается всегда и во все времена были люди те, которые вели за собой и те, которые послушно шли за ними следом.

–Звучит забавно. Значит, ты сравниваешь меня с Дон Кихотом?– Ван Дюн снова улыбнулся, но теперь уже по настоящему, может быть впервые за всё последнее время. Но через миг это прошло, он опустил голову и в его глазах вновь воцарилась прежняя печаль и тоска,– Точное сравнение, вот только как бы я хотел сейчас, чтобы моими врагами, так же как и у этого храброго рыцаря, были лишь простые ветряные мельницы.

Снаружи вскоре снова раздались чьи-то шаги и через несколько мгновений, без стука и предупреждения, в комнату ворвался Шерман. Выглядел он совсем неважно: растрёпанные волосы, черная щетина на подбородке и глаза – красные и воспаленные, словно у человека целую неделю не выходившего из запоя. Сделав несколько быстрых шагов, он остановился и, раскинув в стороны руки, вдруг громко и вызывающе рассмеялся.

–Поздравляю вас, адмирал. Это была безупречная операция. Враг без единого выстрела и даже без переговоров получил наш флот и нас самих в качестве пленников.

–Успокойтесь, Шерман. Эти люди вовсе не являются нашими врагами.

–Люди?.. Да при всём желании я не могу назвать этих ушастых чертей людьми. Зачем, по вашему, они до сих пор ещё держат нас в живых? Ответ прост. Им нужен кто-то кто убирал бы их помещения, чистил им сортиры, если они у них вообще есть, и делал всю грязную работу, которую они сами не хотят делать своими изнеженными белыми пальчиками. Что ни говори – это достойный конец человеческой цивилизации, быть рабами у дикарей, разговаривающих с мёртвыми животными.

–Немедленно прекратите, капитан,– тон Ван Дюна вдруг стал резким и официальным,– я не позволю среди своих подчинённых подобной истерики.

–А вот здесь вы уже ошибаетесь. Мы были вашими подчинёнными пока существовал флот. Теперь его нет и каждый из нас стал как бы сам по себе. Вы лично как хотите, а уж я точно не буду дожидаться пока на меня наденут кандалы. Нас здесь почти пятьдесят тысяч и большая часть – это взрослые мужчины, не понаслышке знающие, что такое оружие. Я ненавижу плен и позор. Драться и, если нужно, погибнуть в бою – вот моё истинное предназначение как солдата.

Сказав это, Шерман тут же демонстративно развернулся. Ван Дюн хотел ещё что-то сказать ему, но через миг он уже видел перед собой лишь удаляющийся затылок капитана. Тот сделал несколько быстрых шагов, но едва он подошёл к выходу, как в проёме дверей, прямо перед ним, словно из воздуха, возникла фигура элианина. Несколько секунд они лишь смотрели друг на друга. Один с едва скрываемой ненавистью, другой – с холодным спокойствием и невозмутимостью. Шерман тяжело дышал и сжимал кулаки. Казалось он соображал, что лучше – сразу наброситься на чужака или пока просто сказать ему что-нибудь обидное. Но гипнотизирующий взгляд больших и бездонных глаз быстро смог потушить этот безудержный гнев. В итоге капитан, шагнув вперед, лишь оттолкнул элианина своим сильным плечом и бросился прочь, в бессильной злобе, на ходу что-то громко бормоча себе под нос.

Когда топот и ругань Шермана, наконец, затихли где-то вдали, элианин спокойно вошёл в комнату. В руке у него было что-то наподобие плетёной корзины и, оказавшись внутри, он тут же поставил её на стол перед собой. Вслед за капитаном Ярости, извиняясь, вышел Скрит и они, наконец, остались наедине.

–В чём-то я способен понять ваших людей, адмирал. Последние дни вовсе не были для вас легкими. Ваше мировоззрение и представление о вселенной слегка деформировалось. Вы столкнулись с новыми цивилизациями и культурами, а новое и неизведанное, как известно, зачастую может вызывать недоверие и даже враждебность.

Ван Дюн обернулся и внимательно посмотрел на своего гостя. Хотя пришельцы до сих были для него почти все на одно лицо, в этом он без всякого труда узнал своего вчерашнего собеседника. Его выделял более высокий рост, а также глаза, еще более крупные и выразительные чем у всех его соплеменников.

–Вы, как и обещали вчера, пришли ответить мне на некоторые вопросы?

–Совершенно верно. Ради этого я, кстати, специально принёс с собой кое-что из местных продуктов. Вы голодны и к тому же, насколько я знаю, у людей важные проблемы часто принято решать именно за обедом. Сразу прошу прощения за то, что у вас на столе нет, так любимого людьми, мяса, но убийство животных ради пищи глубоко противоречит всей нашей древней культуре и философии.

Ван Дюн посмотрел на корзину. Внутри её находились большие гроздья чего-то, что было похоже на виноград и круглые, бархатистые ягоды, напоминающие земные персики. Вид ярких, сочных фруктов мгновенно разжёг его аппетит, но вместо того чтобы сразу приступить к еде, он вдруг резко отвернулся и сделал шаг назад.

–А как же насчёт моих людей? Они ведь тоже ничего не ели вот уже двое суток.

–Можете насчёт этого не беспокоиться. По подземным тоннелям к вам уже отправлена первая партия продуктов.

–Под этим городом находятся подземные тоннели?

–Да, причем, таким образом осуществляется почти всё наше грузовое сообщение. Они проходят на глубине около двадцати метров, там где, в отличии от земных дорог, они не могут нанести вреда живым существам и корням деревьев.

"Какая доведённая до абсурда забота о природе",– задумчиво глядя в потолок, тут же подумал Ван Дюн, после чего уже вслух тихо добавил,– До чего же странный – этот ваш мир, который вы сами для себя создали. Как много мне ещё предстоит о нём узнать.

–У вас для этого ещё будет достаточно времени, адмирал, а пока что, прошу вас, попробуйте нашей скромной пищи. Уверяю вас, она вовсе не содержит веществ опасных для организма людей.

Словно собираясь подать, пример, элианин сам взял из корзины гроздь винограда и, не спеша, начал есть. Ван Дюн также протянул руку и, взяв один из фруктов, хотел уже было поднести его ко рту, но в последний миг он почему-то остановился. Сомнения по прежнему смутно терзали его разум. Может ли он до конца доверять этим своим новым союзникам? Было в них что-то непонятное для прямолинейной и открытой земной логики. За внешней доброжелательностью и вежливостью скрывались едва заметные холод и отчужденность. Его собеседник, в каждом слове, в каждом предложении, словно что-то скрывал и недоговаривал. Была ли эта таинственность тревожным знаком или это просто особенность их странной, неизведанной культуры?

Впрочем, в любом случае возможность быть отравленным казалась ему теперь наименее вероятной. Если бы у элиан были причины, они наверняка нашли бы сотни других способов отделаться от своих непрошенных гостей. Поразмыслив ещё несколько мгновений, Ван Дюн, наконец, откусил кусочек персика, которого он до этого лишь с недоверием держал в одной руке. На вкус он оказался кисло-сладким и вполне пригодным в пищу. Затем он взял гроздь винограда и, одна за другой, смело съел несколько десятков крупных, желтых ягод. Когда, через некоторое время, первоначальный дикий голод отступил, он выпрямился на стуле и снова внимательно посмотрел на своего собеседника.

–Вчера вы говорили мне, что мы для вас гости, а не пленники.

–Это так.

–В таком случае какими правами мы можем обладать в этом мире?

–Теми же самыми, что и мы.

–Значит, мы можем, хоть прямо сейчас, свободно выходить в космос?

–К сожалению нет. Нам очень неприятно отнимать у вас частицу вашей свободы, но даже наши корабли, с недавнего времени, прикованы к поверхности и поднимаются за пределы планеты лишь в особых случаях. Фаталоки наверняка уже развернули на орбите Земли свои гигантские сканеры. Они непрерывно, днем и ночью, без устали следят за множеством систем и ждут того момента когда мы появимся на их радарах и раскроем своё местонахождение. Если вы сейчас поднимитесь хоть чуть-чуть выше атмосферы, то тотчас погубите и нас и себя.

–А мы можем путешествовать по вашей планете?

–Я бы вам этого не советовал. В лесах обитает много диких животных, которые могут представлять для вас реальную опасность.

–А как насчёт того, чтобы хотя бы свободно перемещаться по городу?

Некоторое время элианин просто молчал. Лицо его не выражало никаких чувств и только по глазам в тот миг можно было догадаться как серьёзно он обдумывает предстоящий ответ.

–Видите ли, адмирал, устройство нашего государства и образ жизни действительно сильно отличаются от вашего. У нас нет публичных зданий вроде ваших музеев и библиотек. Каждый дом здесь принадлежит определённому семейству и по вашему это вроде называется "частная собственность". Конечно, приходить в гости без приглашения не является у нас преступлением, но этим вы можете доставить некоторые неудобства другим элианам, очень высоко ценящим покой и уединение.

Услышав это, Ван Дюн недовольно фыркнул. Хваленая элианская свобода. Они уверяют нас, что они наши союзники и в то же время держат нас словно в тюрьме, не позволяя сделать и шага в сторону. Может быть, Шерман в чём-то был и прав. Зря я тогда не хотел его слушать. Столько тревожных и нехороших мыслей одновременно кружились в голове, что через миг он уже поднялся со стула и с высоты посмотрел на своего собеседника. Пальцы крепко сжали край стола, а во взгляде, впервые за время разговора, вспыхнул огонёк недовольства.

–Я хочу видеть главу вашего государства.

–Главу государства?

–Да. Как вы его ещё там у себя называете: президент, король или верховный главнокомандующий?

–Зачем?

–Я должен немедленно пойти к нему и обсудить кое какие важные вопросы. Думаю, я имею на это право?

–В таком случае вам не следует никуда идти. Я и есть тот кто вам нужен.

–Вы...

–Вас что-то удивляет?

–Вообще-то нет,– совсем сбитый с толку Ван Дюн снова присел на своё место и, недоумевая, внимательно рассмотрел этого странного, худощавого пришельца с пепельно-белыми волосами и длинными ушами, торчащими из-под них,– Извините, но я просто представлял себе важную фигуру, недоступную для посетителей и окружённую многочисленной охраной.

Объяснение по видимому слегка позабавило элианина и на его спокойном и невозмутимом лице на миг появилось что-то вроде улыбки.

–В отличие от людей профессия "главы государства" у нас не даёт никаких "королевских" привилегий. Напротив, скромность в жизни всегда являлась тем положительным качеством, что всегда отличала элианских правителей.

–Вот оно значит как,– Ван Дюн удивлённо пробубнил что-то себе под нос, после чего машинально протянул руку к корзине и взял из неё один из фруктов. Жёлтый, бархатистый плод был сладким и слегка винным на вкус,– Извините, мы уже давно говорим, а я до сих пор даже не знаю как вас зовут.

–При рождении мне было дано имя Плелеклаул.

–Я хотел спросить... мистер Плелеклаул, когда вы вернёте нам назад наш флот.

И тут с элианином вдруг словно что-то произошло. Внешне он по прежнему оставался спокойным, но в глазах можно было точно прочитать такое чувство как будто он был сильно оскорблён.

–Вы считаете нас ворами, которые присвоили себе чужие корабли? Флот был и всегда останется вашим. Если вы так хотите, то можете хоть сейчас отправляться куда пожелаете и мы не вправе будем остановить вас, даже если от этого будет зависеть наше собственное выживание.

–Нет... я вовсе не это имел в виду,– внезапно Ван Дюну стало так ужасно неловко за свой нелепый вопрос. Он хотел было тотчас извиниться, но Плелеклаул, еще раньше успел его опередить.

–В этом нет вашей вины, адмирал. Всё дело в том, что в последнее время на вас свалились слишком тяжёлые испытания, которые не всем дано выдержать. Я могу себе представить сколько горя вашему миру принесли другие пришельцы. Вполне понятно почему теперь вы испытываете недоверие ко всем тем кто не является представителем вашей расы. Пройдёт ещё немало времени, пока мы сможем по настоящему понять друг друга, а пока что я готов забыть о тех недоразумениях, которые были и которые возможно ещё когда-то будут между нами.

–И всё равно я хочу принести вам свои искренние извинения.

–Извинения приняты.

Затем минут десять они просто молчали. Это было неловкое, тяжелое молчание и когда оно сделалось совсем уж невыносимым, Ван Дюн, наконец, первым прервал его.

–Вчера, как только мы впервые увиделись, вы говорили что-то насчёт того, что наше появление в вашей системе не было для вас неожиданностью. Вы как будто ждали нас, но я не могу понять откуда вы могли знать, что слепой гиперпрыжок выбросит флот именно в Ное?

–Во вселенной нет места случайностям, адмирал, и вы сами когда-нибудь это поймете. Бывают тысячи самых разных непредвиденных обстоятельств, которые вы не в состоянии предугадать, но в сумме они, что бы там ни случилось, все равно приведут к единому результату. Это как элементарные частицы, из которых состоит любая материя. На первый взгляд кажется, что в их движении нет ничего кроме хаоса и неразберихи, но именно из них состоят такие сложные и тонкие вещи как живая плоть, умнейшие микросхемы и двигатели космических кораблей. То же самое происходит и с нами. Нам кажется, что наша жизнь лишь набор случайных отрезков времени, но на самом деле все, от начала и до конца, подчинено нашей судьбе и как бы мы ни пытались, нам не в силах изменить её.

–То есть вы хотите сказать, что нападение фаталоков на Землю, гибель миллиардов людей, разгром нашего флота и, наконец, наше появление на этой планете – лишь часть какого-то высшего, глобального плана?

–Вот именно.

–И вы знали об этом?

–В общих чертах – да.

Странная философия, странный образ мыслей. Если бы ещё совсем недавно Ван Дюн услышал подобные суждения, он бы в ответ, в лучшем случае, просто улыбнулся. Но теперь всё было совсем по другому. Спокойная речь Плелеклаула была столь убедительной, что заставила его если не поверить сразу, то, по крайней мере, прислушаться, задуматься и проникнуться глубоким уважением к такой древней и самобытной культуре его народа.

–Насколько я понял, вы достаточно много знаете о нас людях, но в то же время мы почти ничего не знаем о вас – элианах. Кто вы? Какова ваша история и политическое устройство? Если бы вы хорошенько объяснили мне это, то думаю, между нами появилось бы гораздо больше доверия и понимания.

Несколько мгновений Плелеклаул лишь молча сидел на месте, обдумывая ответ, после чего поднялся и, сделав несколько шагов, подошел к окну в противоположной части комнаты. Отсюда, с высоты сотен этажей открывался какой-то особенный вид на окрестности. Синее небо, густой величественный лес, чуть вдали – невысокие горы с белоснежными шапками и город, который вовсе не выделялся на фоне природы, а скорей гармонично вписывался, составляя с ней как бы единое целое.

–Древняя легенда гласит, что элиане когда-то были птицами, которые строили свои гнёзда на вершинах самых высоких деревьев. Они могли сутками парить в небе и поднимались на такую высоту, с которой их родная планета приобретала форму шара и начинала казаться такой маленькой и далекой. Они словно стремились достичь края света и в ответ на это небеса вдруг разгневались на них и в один миг лишили птиц их больших, белых крыльев. С тех пор они перебрались на поверхность, научились многим ремёслам и начали строить большие дома, но вот только та необыкновенная сила, что всегда влекла из вверх, осталась с ними и будет и дальше вечно жить в их отважных и благородных сердцах.

–Красивая история,– Ван Дюн подошёл к Плелеклаулу и вместе с ним, сквозь прозрачное оконное стекло посмотрел куда-то вдаль,– Может быть именно это стремление к чему-то высокому и непостижимому ставит для вас на второй план некоторые "земные", бытовые вопросы.

–Я вас не совсем понимаю, адмирал.

–То есть я хотел сказать...(как бы это мне не показаться грубым.) В общем, вы достигли немалого технологического прогресса, летаете в космос и строите высочайшие здания, но ваша повседневная жизнь, похоже, мало чем отличается от той, что вы вели на заре своей цивилизации. Неужели у вас нет никаких домашних приборов, добавляющих удобство в ваш быт? Неужели вы не смотрите телевизор, а ваши дети не слушают музыку и не играют в компьютерные игры?

Плелеклаул улыбнулся.

–Вы говорите мне о прогрессе, но ведь это понятие так отличается у разных цивилизаций. Например, для фаталоков прогресс – это самоцель всей их жизни и для них холодный электронный рассудок стал уже гораздо ближе живых чувств и эмоций. Для вас, людей прогресс – это, прежде всего, удобства, которые он может предоставить. С помощью его ваша жизнь становится гораздо легче, а у вас самих появляется намного больше свободного времени. Для элиан же прогресс – это всего лишь необходимость для того чтобы выжить. Мы, в своё время, изобрели луки и ружья, чтобы защищаться от диких животных, а затем и космические корабли, чтобы навсегда не исчезнуть под ударами других, гораздо более опасных существ. В повседневной жизни нам вовсе не нужны умные машины и миллионы киловатт электроэнергии. Гораздо выше всего этого мы ценим духовное совершенство, а для его развития не нужно ничего кроме свободы и полной гармонии с окружающим нас миром.

–Похоже, теперь я начинаю понемногу понимать... – Ван Даклаук посмотрел сначала на величественный пейзаж за окном, а затем на, окружающие его, голые, деревянные стены,– ...понимать, что двигает вашей цивилизацией.

–Рад, что с моей помощью вам удалось сделать эти первые шаги. В будущем я постараюсь почаще находить время для таких бесед, а пока что напоследок, перед тем как покинуть вас, я хотел бы задать один вопрос, имеющий для всех нас очень большое значение.

–Я слушаю.

–На носу вашего флагманского корабля мы обнаружили небольшой фаталокский истребитель, словно намертво приваренный к гладкой поверхности обшивки. Как он мог там оказаться?

–Ах, да, – Ван Дюн вдруг так ясно вспомнил недавнее сражение и разгром земного флота. Эти ужасные воспоминания внезапно, откуда ни возьмись нахлынули на его и тотчас мелкой и неприятной дрожью отозвались в каждой клетке его тела,– Кажется, мы сбили его в момент гиперпрыжка.

–Какая удача.

–Я вас не совсем понимаю...

–Вы ведь видели, адмирал, в действии пресловутое фаталокское оружие, то с помощью которого они ещё тысячи лет назад уничтожали флоты величайших галактических империй?

–Это те самые мерцающие сферы, за считанные мгновения пожирающие корпуса космических кораблей?

–Вот именно. Так долго мы не могли разгадать секрет таинственной антиматерии, но, похоже, сейчас, когда у нас есть один образец этого страшного оружия, дела могут пойти совсем по другому.

–И мы сможем на равных бороться с фаталоками?

В душе командующего земным флотом вдруг было так ярко вспыхнула неожиданная надежда, но уже через минуту спокойный и полный глубокой печали ответ Плелеклаула быстро остудил этот ребяческий боевой пыл:

–Похоже, вы ещё слишком плохо знаете своего врага. Они слишком сильны, чтобы можно было в открытую противостоять им. По военной мощи, экономическому потенциалу и техническому развитию фаталокам вообще нет и никогда не будет равных во всей вселенной. Это из призвание в истории – воевать и постоянно подчинять себе всё новые и новые миры.

–Каково же тогда ваше призвание?

–Ждать. Настойчиво и терпеливо ждать своего часа, даже если для этого потребуется время за которое у нас сменится сотни поколений.

–А как же люди? Скажите мне – какова, в таком случае, наша роль во всём этом глобальном космическом противостоянии?

Ван Дюн сделал несколько шагов в сторону Плелеклаула, но когда тот вдруг резко обернулся и посмотрел на него, он в замешательстве тут же отступил назад. Эти слова, похоже, затронули какие-то особые, скрытые струны в душе элианина. Могло показаться даже, что он и сам пока ещё до конца не знает ответа на этот вопрос.

–Будущее людей для меня пока ещё так неясно. Я вижу лишь, что ваши поступки будут сильно влиять и на нас. Не знаю к победе или к поражению приведёт союз между нашими народами, но у нас просто нет другого выбора кроме как быть вместе. Остальное покрыто туманом. Можно разглядеть отдельные отрывки, но они не могут дать чёткого представления о том, что будет впереди. Остается наедятся, что пройдёт время и вы сами найдёте свой путь. Это будет нелегко, но вы должны будете справиться, ведь именно от вашего выбора, как ни нелепо это сейчас звучит, в будущем будет зависеть, возможно, и судьба всего этого мира.

Вся история фаталоков – это долгий путь от животного к машине. Мы так много уже сделали, но немало работы нам ещё предстоит совершить в будущем. Мы пока ещё нё достигли своего идеала. Нас пока ещё тянет назад наш полуорганический мозг, с остатками низменных эмоций и страстей.

Но прогресс не стоит на месте. С каждым новым витком развития, с каждым новым поколением мы становимся всё лучше и лучше. Мы кропотливо удаляем клетку за клеткой, молекулу за молекулой органической массы и заменяем их мощнейшими микросхемами.

Пройдёт время и когда-нибудь мы добьёмся своего. Фаталоки станут стопроцентными машинами – лишёнными недостатков и совершенными во всех отношениях. Это будет началом новой эпохи. Это будет началом золотого века для нашей цивилизации и поистине тяжёлым временем для всех других, низших существ во вселенной, которые пока ещё осмеливаются бросать нам свой вызов.