Текст книги "Бремя феодала (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 30 страниц)

* * *

Вот почему такая непруха? Как закон подлости! Он же фатум. Как только иду в общественную церковь, так сказать пообщаться с богом, какая-нибудь хрень случается! Видно с местным всевышним у меня сложные отношения.

Итак, в воскресенье, как добропорядочный христианин (тут нет слова католик, мы все – просто христиане) я попёрся туда, куда в этот день идёт весь город. Причём любой город, вне зависимости от размеров и статуса. Да-да, в главное общегородское развлекательное заведение. Посмотреть на других, показать себя, пофлиртовать с дамами из местного бомонда и вообще нутром ощутить, чем всё вокруг дышит. Ибо церковь тут, как я уже говорил в Аквилее, это одна из немногочисленных постоянно действующих точек шоу-бизнеса. Церковь заменяет и театр, и модный салон, и место молодёжной тусовки, и городской парк в нашем понимании, как место, где можно познакомиться и пообщаться с красивой девушкой. И до кучи с элементами ночного клуба – музыка есть, мальчики и девочки поют хором про некие библейские события. Специфическая, но музыка же! Тут вообще-то ни джаза, ни рок-н-ролла нету, стилистика в принципе с нашей не сравнима. Правда танцевать нельзя, и время дневное – эдакий «дневной клуб». Но в целом с пивком термин потянет. А бонусом ко всему тут можно причаститься, рассказать мудрому опытному человеку от церковной Конторы, чего нехорошего ты сделал со времён предыдущего причастия, выслушать его нравоучения и взять под козырёк со словами: «Исправлюсь, падре, гадом буду!» И тебе за это отпустят грехи. Не то, что прямо отпустят, но за тебя об их искуплении честно пообещают молиться, а это тоже немало. И стоит вся эта развлекуха сущие пустяки – одно добровольное пожертвование за посещение.

Я, как граф, мало дать не могу – статус. Но это в принципе единственная ограничивающая сие мероприятие заморочка. Ибо бедняк, например, может хоть одну восьмую асса положить в копилку, и посещение клуба засчитано. Да и я могу давать в широченном диапазоне, не обязательно каждый раз вываливать состояние – а то привыкнут парнишки в сутанах, разбалуются. Лишь бы было не «западло», то есть чтоб не посчитали равным беднякам или, о боже, безродным ремесленникам.

Рука почти не болела. Она все эти дни… Чесалась. Чесалась изнутри – само мясо хотелось разодрать ногтями, до кости. От разрыва повязки и необдуманных действий спасал только окрик эльфийки:

– Рикардо, я что, зря на тебя такие силы потратила? Ты хочешь, чтобы я больше к тебе никогда не притрагивалась?

Чешется – значит заживает, это я и без неё знал. Класс, на самом деле, что чешется – без Наташи не знаю, сколько бы маялся. А так на третий день уже спокойно рукой махал, сняв повязку, и швы держали!

– Это магия, да? – спросил я её, наряжаясь для похода в церковь. – Лечебная магия? Воздействие на клеточном уровне?

– Ты говоришь непонятные вещи, – хмурилась она, – но я понимаю, что хочешь сказать. Да, магия. Дар моего народа. Мы… Очень хорошо чувствуем наши тела и можем на них воздействовать. И научились ограниченно воздействовать на другие тела, друг на друга. Ты видел, мы не всемогущи, существует множество болезней, где я бессильна. И с того света вытащить не получается. Но врачевать простые раны можем неплохо.

Расспросы по генной инженерии ничего не дали, да я и сам про гены знал не то, чтобы очень. Чисто вершков нахватался, опыты Менделя на горохе, да ещё про группы крови что-то. А в других областях медицины, в которых подозревал углублённые эльфийские знания, не разбирался тем более. Так что оставил расспросы и перешёл к другой важной части допроса, а именно, их отношению к религии. Что за Духи Леса, и прочее? Оказалось, религия у них совсем не сложная, чем-то смахивающая на глубокую натурфилософию.

– Почему нет? Я могу заходить в вашу церковь, – рассмеялась она, когда я спросил, не составит ли она сегодня компанию. – Но вот вы, людишки, будете против. Ты, возможно, нет – тебе всё равно. Но они слишком… Ревностные. Не понимают, что такое бог, но считают, что всё знают, и блюдут мифические традиции и церемониалы. Это смешно, но я уважаю их право заблуждаться, а потому не пойду.

– А мы можем находиться в вашем… Культовом месте? – Я даже не знал, есть ли у них «церкви» как понятийная категория, как здание. Или они на полянах при луне пляшут?

– Конечно. – Задумалась. – Ричи, боги – это создания Природы. А Природа – это Закон. Закон… Всего. Мы все – дети Природы, что бы о себе ни думали. Природе плевать на каждого из нас, она блюдёт лишь общее равновесие. Потому мы не боимся смерти – мы не уходим в никуда. Остаёмся здесь, становимся… Чем-то другим. И ваш бог – тоже часть Природы. А ваш мифический ад и рай – это сказки для тёмных и необразованных.

Но вы ещё слишком молодая цивилизация, чтобы вас чему-то учить. Вы должны пройти свой Путь. А потому я не буду ничего говорить тебе, помогать или мешать. И никто из эльфов. Верьте во что хотите и как хотите.

Отшила так отшила! Я про себя усмехнулся, оставил её, красавицу в красивом синем платье, на памятной площади (это ж центр города, тут и магистрат, и главная церковь – для местной элиты, а ещё куча лавок и магазинов по округе – не заскучает) и двинулся на собственно культмассмероприятие.

Что сказать по раскладам среди местных? Они… Были. Какие-то тёрки, договорённости, смотрины. Мы местным почти не мешали, лишь создавали толпу в главном нефе. Но как-то учитывать нас во внутренней «движухе» местные не пытались, и это хороший знак. Считали бы оккупантами – не выпячивали бы свои проблемы, отложили решения на попозже, когда уберёмся. Но нет, заигрывания, ухаживания, взгляды и тихие переговоры некоторых уважаемых мужчин или женщин друг с другом шли своим чередом, на глазах у нас создавались или рушились союзы, договора о браках… Ну или о чём они тут ещё могут договориться? А это хороший знак. Мне, как непростому сеньору, знаки внимания оказывали, но, скажем так, представительницы «низшей лиги», которым в местном серпентарии нечего терять. И такие сеньориты «целому графу» интересны не были (это если не брать в расчёт того, что творит эльфа по ночам, не интересны даже без эльфы). Долго озирался, А ВДРУГ… Но нет, новых принцесс на моём жизненном пути не появилось. Жаль.

Через час или два службы, подбежал, распихивая всех, кто-то из отроков:

– Вашсиятельство! Едут!

– Кто? – сразу не врубился я. Я ж с богом общался. А вон та юная феечка, что так призывано смотрит… Короче, Б-р-р-р!

– Флаг герцога, – продолжал шептать дозорный. – И герцогские знаки на накидках. Местные стражи на башнях ворота не закрывали, а наши не успели, или не захотели – позже скажу. Но гонца послали.

– Наших на воротах тронули? – нахмурился я, надеясь, что у гостей хватит ума избежать худшего.

– Пока не знаю. Но вроде с налёту не поубивали.

– Хорошо. – Я приказал своим не сопротивляться, если гости не будут бузить. И даже отдать оружие, если чинно потребуют, без урона чести. Ладно, посмотрим.

– Наши что?

– Занимают все крыши на площади, как оговорено. Дежурные вооружаются и облачаются. Сотники в курсе. Мы ж готовились, встретим.

– Началось? – А это услышал шум и подошёл стоявший чуть-чуть поодаль Бернардо.

– Ага. Наконец.

– Долго! – пожаловался он.

– Ага, – не мог не согласиться я. – А сколько их? Гостей? – Это я отроку.

Тот запыхтел и пожал плечами.

– Пока не знаю.

– Ладно, пошли. – Кивнул своим телохранам – уходим, и начал протискиваться к выходу. Расступался народ неохотно, телохранам приходилось коридор расчищать телами и пинками, что говорит о том, что меня не боялись. Значит, правильную выбрал стратегию – не надо кошмарить пипл, и пипл не будет делать заподлянки в ответ.

Ворвавшись в город, орлы герцога… Не знали, где нас искать, ибо у нас по сути не было одной определённой базы. Силы рассредоточены. Но добрые люди подсказали, что надо двигаться на площадь, они и двинулись. И, конечно, мы тоже не идиоты, знали, что будет ровно так, и подготовили встречные мероприятия. Несмотря на показную халатность, более сотни наших всегда эти дни были под ружьём. Кроме самого первого дня после боя, конечно. Но с момента, как я поднялся – всё строго. И Йорик, и Вольдемар люлей своим исправно вставляли, и люди Берни тоже старались держать марку, пусть их в расчёт мы не брали. Мы ждали войско условного противника, и промухать из-за безалаберности было никак нельзя.

Итак, рыцари герцога Картагенского втягивались на площадь. И было их немало. Но я видел блики на шлемах наших орлов практически со всех окружающих крыш, а иногда из верхних окон. И рыцари противника их, к сожалению, тоже быстро заметили. Часть подалась назад, количество противника на площади убавилось. А ещё я знал, что во дворах трёх ближайших таверн стоят в ожидании сигнала три-четыре десятка наших конников. Если что – порвём гостей, как Тузик фуфайку. И судя по переглядываниям и перебрасываниям словами кого-то из рыцарей, гости это чуяли нутром. Жаль, не все – вид некоторых заставлял думать об их умственной неполноценности.

Этот некоторый при виде меня на паперти в окружении телохранов, спешился. И двинулся навстречу. Я – навстречу ему.

– Сеньор Пуэбло? – зло оскалился гость.

– Я за него. Могу чем помочь? – Я был само спокойствие.

– Как за него?.. – Спесь моментально с чувака слетела. – Как это так, за него?

Правильно, хочешь получить преимущество в разговоре – сбей оппонента с привычного ему шаблона мышления.

– Ну, за него я! – повысил я голос. – По всем вопросам, какие есть – можете обращаться ко мне.

Парни вокруг заулыбалис. Что оппонентом воспринималось, как унижение.

– А он где? – ещё больше вспыхнул и повертел головой лощёный варяг.

– В Луз-де-ла-Луне. Это в Картагене, вы должны были слышать про этот город.

– В смысле, должен был слышать?.. – Тип аж захлебнулся от возмущения. – Ты, щенок! – Челу было около тридцати наших, то есть на треть меня старше. – Щенок! Быстро зови своего господина, кто он там!

– Я за него! – невозмутимо продолжал я.

– За кого – него? – кипел сеньор, удерживаясь из последних сил.

– За своего господина. Говорю же, если есть к нему вопросы – то с ними ко мне.

– И кто твой господин? – вновь попытался наладить настройки приёмника гость.

– Сеньор Рикардо, сто семнадцатый граф Пуэбло.

Пауза, осмысление, удержание ярости – сеньора повело так, что аж руки затряслись.

– Быстро! Веди! Его! Сюда! Бегом!

– А с кем имею честь? – невозмутимо продолжал бесить я.

– Меня зовут Роберто, граф де Лара, отрок! А теперь зови своего господина!

– Не могу, – совершенно честно сказал я и пожал плечами.

Устав беситься, варяг спросил:

– Почему?

– Он занят.

Пауза. Оценка. Новый вопрос:

– И чем же?

– Он сейчас разговаривает с одним ряженным петухом, ворвавшимся в город, где сеньор граф чинно отдыхал и молился, и никого не трогал. Петухом, бряцющим оружием и угрожающим кому-то чем-то нехорошим. Как вы считаете, это нормально, врываться в город в доспехах и шлемах, угрожать, предварительно даже не осведомившись, а враги ли те люди, с которыми нужно поговорить?

Судя по лицу, граф вообще ничего не понимал.

– Что ты мне тут несёшь… Отрок! – Оскорбление с его уст так и не сорвалось. Ибо я определённо благородный, и могу быть кем угодно. – Где твой граф? С кем он там разговаривает?

– Рикардо, ну хватит уже бесить человека! – А это сзади окрикнул едва не хватающийся за живот Бетис. Если б не светские манеры, давно бы рухнул от смеха, но нельзя. Воспитание-с. Из церкви вышел не я один – подтянулись и все наши парни. Не все были в броне, но кольчуги с утра надели все, и естественно при оружии. А ещё вышло много гражданского народу, вокруг нас образовался круг человек в шестьдесят, из которых более половины – наши. Включая безбашенного Йорика – я кожей чувствовал, он готов броситься на гостей, пешкарусом на конников. С него станется.

– Клоуна, с которым разговаривает мой граф, зовут граф де Лара, – невозмутимо произнёс я. – Он ворвался в город, повязал графских людей на воротах. Угрожает, что-то требует. Вместо того, чтобы просто попросить о встрече, без бряцания оружием. Ты, сучок, считаешь, что мы тебя боимся? Мы, пограничная стража, каждый год встречающая у себя степняков? Тебя, тыловую зажравшуюся на мирных харчах крысу?

И огонька немного, ореолом вокруг камзола. Тоже надетого поверх кольчуги. Варяг отшатнулся. Но эффект надо развивать, никогда нельзя в таких вещах останавливаться.

– Два болта! Недолёт пять шагов! – что было силы рявкнул я вверх, указав правой рукой в сторону от себя. И через три секунды о камни мостовой в той стороне ударилось два удачно выпущенных арбалетных болта. Удачно тем, что один лёг действительно метрах в пяти, второй же ближе. При этом оба отрикошетили о полированный камень и улетели под ноги коням пришлых рыцарей. Никого, конечно, не задели, но показательно получилось.

– Э-эй!

– Стоять!

– Тише, тише, родная! – Это рыцари графа де Лара на автомате подались назад. Я же показно расслаблено сложил руки перед грудью. Всё-таки хорошо, когда за тобой два-три десятка просмотренных вестернов, ты знаешь, как «правильные пацаны», настоящие ковбои, должны разговаривать с противником.

– Следующий будет без упреждения, на поражение, – предупредил я. – Ну что, сучок, будем разговаривать как люди, или продолжим мериться писюнами, у кого длиннее?

Со всех сторон снова раздались смешки.

Сеньор де Лара огляделся, оценив состояние и моральный настрой собственного воинства. Проникся абсолютной расслабленностью и спокойствием наших, вышедших из церкви. И сделал правильные выводы.

– Кто ты такой? – спросил он, снова повернувшись ко мне. Гонора в его голосе было куда меньше.

– Рикардо, сто семнадцатый граф Пуэбло, – вновь честно ответил я.

Он уже понял. Ибо лишь кивнул.

– А это Бернардо Тринадцатый, наследник герцога Бетиса, – представил я коллегу по демонстрации флага. – Берни, подойди! – крикнул коллеге за плечо.

– Бернардо, сын Бернардо Бетисского Двенадцатого, – подошёл и вежливо представился коллега, но взгляд его при внешней расслабленности был тяжел, как свинец. К бою он готовился наравне с нами.

– Очень приятно, юный сеньор. Роберто, граф де Лара, – отрекомендовался с нужной величины поклоном сеньор. – Посланник его светлости герцога Картагенского. Сеньоры, – на меня граф зыркнул с опаской и пренебрежением, – что-то здесь слишком людно. Прошу, пройдёмте куда-нибудь в тихое место, чтобы обсудить возникшие между нами вопросы и противоречия.

– Давайте в нашу таверну, – предложил Бернардо. А я как раз открыл рот предложить магистрат. Не судьба.

* * *

Он оказался туп. Непроходимо. А ещё высокомерен. Пусть мы оба графы, но он – вассал местного герцога, а я – короля, у меня «федеральный» уровень. На самом деле я по сути маркиз, ибо в моём графстве есть территория, претендующая собственное на вассальное графство – Лимессия. Или маркграф, если на немецкий. Но слово «Марка» тут отсутствует – нет такого титула.

Однако даже то, что я вассал короля, и моё графство – провинция, делает меня выше него, вассала равного мне герцога. А то, что я младше по возрасту, вообще не даёт ему преимуществ – мы в сословном обществе, статус важнее любых иных факторов. Но граф де Лара вёл себя, как шулер, играющий краплёными картами, зная, что я знаю, что он играет краплёными, но ничего сделать не могу. И в какой-то мере сукин сын был прав. Не могу. Точнее не мог бы Ричи на моём месте, но меня никто и не должен воспринимать Лунтиком.

– Сеньор Пуэбло, я уже три раза произнёс это, – с напускной усталостью произнёс собеседник. «Как ты меня достал, мальчишка», – слышалось в его голосе. – Я не ставлю под сомнение все указанные вами пергаменты. С согласен с тем, что данные люди… Промышляли нехорошим на вашей территории и территории герцогства Бетис. – Опасливый взгляд на Бернардо – меня тип вообще ни во что не ставил, а Бетиса нервировать опасался.

«За Бетиса и ссору с ним сеньору прилетит, – усмехнулся я про себя. – Не то, что обидеть подростка, последнего в роду, на которого окрысился сам король, и которого завтра хотят сделать разменной монетой Высшие Силы, „рулящие“ королевством».

– Я ни коим образом не претендую на казну данного отряда – вы в своём праве. Но! – поднял он палец вверх и жёстко отрезал. – Вы ОБЯЗАНЫ вернуть аванс, заплаченный моим сеньором этим людям. Возвращаете аванс – и можете делать что хотите, герцог Картагенский не имеет к вам претензий.

– Сеньор да Лара, давайте возьмём паузу и встретимся здесь же после обеда? – попросил я, скривившись и картинно потирая виски. В глазах собеседника сверкнуло победное выражение, после чего он милостиво согласился:

– Кончено, сеньоры. Ваше сиятельство, ваша светлость… – Кивок нам, после чего граф встал, оправил камзол и двинулся на выход. Трое стоявших за спиной его воинов двинулись следом. Остановиться сеньор граф решил в другой таверне – что правильно, вдруг они захотят сжечь эту вместе с нами?

Я тоже поднялся, вымученно вздохнул и бросил стоящему сзади Лавру:

– Всех офицеров в мою комнату. Берни, подходи через четверть часа.

– Итак, Вольдемар, начнём с тебя. – Офицеры и союзники расселись на всех доступных предметах мебели. Я сам сел на подоконник – окно предварительно закрыл. Номер роскошный, со стёклами – круть! Детям постиндастриала не понять. Кровать, слол, стулья и даже сундук в углу – всё было оккупировано ближниками.

Наставник прокашлялся.

– На воротах наших вначале скрутили. Местные ударили с тыла, помогли – там без шансов было. Хорошо, что ты приказал не противиться – пролилась бы кровь.

– Били не сильно? – нахмурился я.

– Не чтоб убить, – витиевато ответил он. – У парней синяки и ссадины, порвали две кольчуги. Но жить будут. Унижать – не унижали, так что претензий у меня нет. Сейчас всех отпустили, но все ворота у них в руках, наших прогнали отовсюду. Люди герцога втянулись в город, по моим данным их три сотни, не меньше. Главный – один из баронов герцога. Граф не командует напрямую – он посланник, представитель его светлости, дипломат. А армией руководит барон.

– Видимо ждали мобилизацию, потому так долго ехали, – заметил Йорик.

– Капец они метеоры! – потянул я, но удивлён не был. С другой стороны, ради нас мобилизовали три сотни вассального ополчения – значит наш отряд серьёзно воспринимают армией вторжения. Это плохо.

– Их больше нас, и вооружены для боя, – продолжал Вольдемар. – А с учётом того, что в этих стенах ещё и городская стража… Рыпаться нам нет смысла, и смысла держать наших в плену нет – пара десятков с башен картины не изменит.

– Плюс городское ополчение из лавочников, – скривился дядька Берни.

– В общем, все ворота под контролем. В городе полно их патрулей, – продолжал Вольдемар. – Если навалятся – мы умоем их кровью, но шансов победить нет. Задавят.

– Они приехали без заводных, – а это Йорик. – И уже взяли под контроль все ключевые точки города. Если начнём пробиваться – тоже умоемся кровью.

– Но вырвемся? – нахмурился я.

– Вырвемся. – Йорик опустил глаза. – Но от силы с половиной ребят. И раненых придётся бросить. А потом нас встретят по дороге к Каменной Переправе.

– А может и не встретят, – возразил Вольдемар. – Ушли – и слава богу. Это высокая политика, выгнали тебя, Ричи, из города – а дальше ты не мешаешь.

Чёрт. Всё логично. Но ты попробуй вначале выберись!

– Рикардо, ты меня извини, – взял слово Бетис, – но я не смогу тебя поддержать, если решишь прорываться.

– И ты, Брут! – деланно воскликнул я. Он развёл руками.

– Ты – владетель. Над тобой только король и бог. А надо мной отец, и он не простит самовольства, если поссорю наши герцогства. Особенно в свете грядущих непоняток – кто с кем против кого. Нам ещё один фронт не с руки.

Хорошо, что в лицо как есть говорит. «Ещё один». То есть к имеющимСЯ фронтам на севере – с королевским доменом, и на юге – с моими владениями. Я про себя хмыкнул, но это жизнь, и её надо жить такой, какая есть. Я, несмотря на личные симпатии и совместный поход, остаюсь потенциальным противником для их герцогства. Дружба – дружбой, а политика – политикой.

– То есть прорываться будем только нашими сотнями. – Откинул голову назад, прислонившись затылком к стеклу.

– А аванс ты отдавать не хочешь! – припечатала эльфа.

– Дело не в авансе, – покачал я головой. – И вообще не в деньгах. Дело в отношении.

– Рикардо, тебе отдали «псов» на растерзание. Смирились с твоей выходкой. – А это дядька Берни. – Ты добился своего. Зачем дальше давить? Всё, миссия выполнена – отдавай им деньги, и поехали домой. До Каменной Переправы прокатим с ветерком.

– Знаете, сеньор, что при таком решении плохого? – усмехнулся я. – Воспитательный момент. Мы – взрослые люди, и должны нести ответственность за свои решения. Герцог решил нанять бандитов, которые грабили моё графство. Берни, не цепляйся – да, купцов, да, на королевском тракте, но на моей территории! Что должен был сделать его светлость, узнав, что нанятый им контингент – «краплёный»?

Окинул лица присутствующих. Оные лица ничего не выражали – в местном менталитете всё видится совсем не так, как мне. Очень не так.

– А нормальный порядочный герцог, – воскликнул я, – должен был с этими же самыми тремя сотнями прискакать в Луз-де-ла-Луну раньше меня, лично, обложить сеньоров бандитос и забрать у них аванс. А затем подождать моего прибытия – он знал, что я еду. И ВМЕСТЕ разбираться. Например, лично отдав приказ их повесить, ознакомившись с пергаментами и показаниями «псов» под пытками.

Но он этого не сделал! – воскликнул я. – А значит я в своём праве. Казна «псов» – моя ДОБЫЧА. И отдав её, я герцогу ничего не докажу. А лишь покажу, что слаб. И мстить ему, как-то наказать за унижение, что обобрал меня – в ближайшие лет десять точно не смогу.

– Рикардо, нельзя объять необъятное. Есть то, что ты не сможешь сделать потому, что это выше твоих сил, – а это попытался успокоить Клавдий. – Давай, возвращай им аванс, но вытребуй «пёсьих» коней. И поехали – нам ещё Феррейрос к порядку приводить. А потом тебе – порт строить и набег отражать, а мне – систему создавать, чтоб бандитов и шпионов ловить.

Здраво мыслит. Но я пока ещё не сдался. И тут в дверь постучали.

– Войдите! – недовольно бросил я.

Это оказался Трифон. Бледный, как смерть.

– Чего тебе? – не понял я.

– Я это… Того. – Детинушка осторожно прикрыл дверь и переминался с ноги на ногу. – Я конечно много могу, но… Эта… Вашсиятельство, не отдавайте меня этому ироду!

Я нахмурился.

– Не понял?

– Ну, этот… Де Лара… Не отдавайте этому ироду. Если затребует. Век в кабале служить готов, только не к нему! – Бухнулся на колени.

– Трифон, что за дичь несёшь? Вспыхнул я, и только тут дошло. «Де Лара». – Мм-мать! Это тот самый?

То-то граф, входя в таверну, так злобно зыркнул на Трифона. Который, Трифон, тут же убежал наверх и больше его сегодня не видел. Прятался, получается? От старого знакомого?

– А почему я должен тебя отдавать? – Я всё ещё не догонял.

– Ну, дык, город-то обложен. А я вольный теперь. Как скажет их сиятельство, что не выпустит Трифона… Лучше вам опять в кабалу на веки вечные!

Мысль верная. Вольного могут тормознуть и не пропустить. Даже слугу, предъявив обвинения. Какие? А долго придумать? А крепостной – вещь. У тебя не могут на воротах отобрать меч, коня или флягу с вином – это ЛИЧНАЯ собственность. Если только это не «контрабас», но то уже по торговой части, там рулят специальные королевские чиновники. Личные вещи под это дело не подпадают.

– Охолонь, я тебя из крепости выпустил не для того, чтоб назад забирать. – Меня взяло зло. Мать его, какой-то графёныш-извращенец будет на мою семью влиять? А детинушка мне как член семьи – у меня с настоящей семьёй проблема, а преданнее его пока на горизонте нет.

Встал, заходил по комнате.

– Йорик, тебе задание. Всех наших к бою, но не высовываться и не нарываться.

– Но…

– Без «но». Просто – быть готовыми. Ждать приказа. Я не говорю, что приказ обязательно будет, но попытаться рискнуть стоит.

– Будет! Есть, быть готовыми! – Гаркнул он.

– Вольдемар – то же самое. Но! Знаешь, где держат пёсьих лошадей?

– Как не знать? – дунул в усы наставник.

– Как скажу… Если скажу – едете туда и забираете. Но только тех, что принадлежали «псам»! Чужого нам не надо.

– Их отдельно держат. Сделаем. – Уверенный кивок. Мои люди в меня верят.

– Берни. – Перевёл взгляд на коллегу по статусу. – Быть боеготовыми, но никуда вообще не лезть. От вас нужна только дипломатическая поддержка. И как скажу выдвигаться – двигаемся. Вы – просто выдвигаетесь, за компанию. Вопросы?

– Да. Чего ты раскомандовался, и чего ты задумал? – веселился Берни, но весёлость была напускная.

– Раскомандовался потому, что это мой поход и моя месть. А придумал… Увидите. Трифон, на тебе самое сложное.

– Я, вашсиятельство! – окрылённый неожиданной надеждой, вытянулся детинушка.

– Когда позову, спустишься вниз и принесёшь, что скажу. Но! – Сделал большие глаза. – Твоя задача – пока будешь ходить и стоять, провоцировать сеньора графа. Как только можно. Выводить его из себя, бесить, бросать вызов. Не переходя границы, но так, чтобы он завёлся и психанул.

– Но вашсиятельство, как же это…

– Молчать! – рявкнул на него. – Твоя! Задача! Бросить на сеньора такой взгляд, чтобы он захотел тебя тут же прищучить! Понял? А если не получится – снова провоцировать! И снова! Если будет перебор или будешь мешать – прогоню, но пока стоишь рядом – работай!

– Рикардо, это унижение графского достоинства другого благородного сеньора твоим слугой, – мурлыкнула эльфа.

– Вот-вот, – улыбнулся я. – Как думаешь, что он попытается сделать после такого вызова?

– Ну, дык… Убить меня, знамо же! – А это Трифон.

– А как должен реагировать я, если некто пытается убить моего человека?

– Рикардо, опять нарываешься? – вздохнул Бетис. «Как ты уже достал, мальчишка»!

– Это выход, Берни, – просиял я. – К тому же де Лара – скот и извращенец, у которого на меня зуб. Вообще-то на моего отца, но я – его наследник. А оставлять за спиной врагов-извращенцев не хочу. Дождётся такая падла момента, и ударит в будущем, спустя годы. Оно мне надо?

А ещё я собираюсь припахать промышленность Картагены, разместив здесь кучу заказов. И если подле герцога будет такая сука с властью, способная помешать моим планам – лучше уж личная месть, она графству дешевле обойдётся.

Повисло молчание.

– Но главное, войско завязано на него, – победно заявил я. – Если войску некому будет отдать приказ напасть на нас – никто нас удерживать не станет. Не сможет, не достанет авторитета. А нам главное съибацца, да побыстрее.

– Капец ты рисковый, Рикардо! – покачал герцогёныш головой. На русский его фразеологизм переводился примерно так.

* * *

– Ну что, сеньор Пуэбло, вы решили? – сходу спросил де Лара, входя в таверну после двух проскочивших вперёд охранников. Все были в кольчугах, но без шлемов – показательно. «Мы не боимся, но к бою готовы». А ещё он обратился ко мне, хотя нас двое – понимал, что Бетис тут для количества.

– Присядем? – улыбнулся я ему, стараясь не сильно выдавать своего превосходства.

Сеньор граф почувствовал неладное. Я вёл себя чересчур уверенно – значит у меня в рукаве козыри. И он не знает что это. А это для таких людей дискомфорт. Эльфы на горизонте не было, мифическая помощь от длинноухих также отпадала. Тогда что?

Присели. Всего он пришёл с десятком латников, двое встали за его спиной, остальные разошлись по залу. И ещё десяток или два остались снаружи. За моей спиной тоже встало двое, а за Бетисом – его дядька. Также по таверне рассредоточились по десятку моих и герцогских людей.

– Сеньор де Лара, – усмехнулся я, – у меня для вашего герцога предложение, от которого ему будет очень сложно отказаться.

– Слушаю? – осторожно заинтересовался граф.

– Картагена славится своим оружейным производством. И по законам экономики, чем больше товара ты произведёшь и продашь – тем больше прибыли получишь. А это – деньги. А деньги – это воины, это власть.

– Продолжайте, граф, – благосклонно кивнул оппонент.

– Но жизнь такая стерва, что не даёт нам возможности быть бесконечно богатыми. Ибо спрос на любой товар всегда ограничен. Например, делает твой город пики. Скажем, тысячу штук в год. Может две – не столь важно сколько. Но больше – ни-ни! Ибо продавать некому, городу требуется только это количество пик и ни пикой больше. А тут ещё другие города свои пики делают и тоже продать пытаются, переманив у тебя клиентуру. Ну разве это жизнь?

– К чему вы клоните, граф? – напрягся собеседник.

– Я предлагаю герцогу Картагены контракт. Не простой контракт, а суперпуперконтракт! Сделку века! – Мои глаза заблестели от избытка чувств, ибо я сам до конца не понимал масштабов сделки. – Эксклюзивный, на некий товар – то есть я буду покупать данный товар только у него. В обмен на его лояльное ко мне расположение и понимание, что я в своём праве наказывать собственных бандитов, где хочу и когда хочу.

– И что же за товар так интересует Пуэбло? – с интересом подался он вперёд.

– Я же сказал, пики, – усмехнулся я. Тоже подался вперёд. – Много пик! ОЧЕНЬ много пик!

– Граф, вы путаете дела подлые, купеческие, и честь. А это для благородного недопустимо! – фыркнул он.

– Даже если речь идёт о СТА ТЫСЯЧАХ пик? И это только ближайшие пару лет?

Де Лара долго силился понять по моему лицу подтекст, смысл. Почему я весёлый такой? В смысле возбуждённый. Но до тупицы просто не доходили масштабы. Снова подался вперёд.

– Сеньор Пуэбло. – Выдал тяжёлый вздох: «Как с вами, малолетками, сложно». – Это – дела купеческие! Прибыли! Договоры! Контракты! Вы вольны заключать с герцогом любые договорённости! Или с кем бы то ни было ещё. Но вернуть аванс моему сеньору – это дело чести. И вашей, и моего сеньора. Не смешивайте эти понятия.

Бернардо не сдержался и хлопнул себя по лбу.

– Ричи, я продам душу за такой контракт! Правда отец поставит условие работать по предоплате.

– Кажется, кое-что вам перепадёт, бросил я. – Трифон! – рявкнул в потолок. – Трифон, мать твою!

– Бегу, сеньор граф! – донёсся бас ожидающего за углом за дверью на втором этаже детинушки.

Де Лара скривился при его виде – как лаймовым соком подавился.

– Это ничтожество всё ещё живо? – презрительно бросил он.

– А в чём проблемы? – криво, с вызовом, улыбнулся я.

– Моя б воля – я б запорол такого на конюшне в первый же вечер.

– Я не могу его пороть. Трифон – вольный. Мой денщик. То есть личный боевой слуга.

У личного боевого слуги за спиной был приторочен памятный арбалет. Не взведённый, от греха, но я уже говорил о его колоссальных размерах?

– И как же этому… Существу удалось стать вольным? – В голосе графа не только ирония, но и злость. Сеньор де Лара отхватил от детинушки по мордасям в своё время. Да вместе с телохранами и отхватил – кулаками раскидал там всех. А такое не прощается. А после из под носа его увёл мой отец – не мог сеньор отомстить. Пичалька.