Текст книги "Французский садовник"

Автор книги: Санта Монтефиоре

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 29 страниц)

Глава 2
Дикие ветры со свистом проносятся ночью над домом, словно шаловливые духи

Миранда ехала по узкой извилистой дорожке в Хартингтон. Этот очаровательный старинный городок на реке Харт был заложен еще в шестнадцатом веке. По преданию, мост в верхней части города возвели специально для королевы Елизаветы I, чтобы ее карета не увязла в грязи по дороге к замку, расположенному в пяти минутах ходьбы от городских кварталов. Теперь от древней крепости остались только развалины. Жители Хартингтона гордились своей историей и каждый год в июне устраивали празднества в память о королевском визите.

На узенькой главной улице даже одной машине было тесновато. Маленькие магазинчики лепились друг к дружке и будто клонились вперед, как растущие вдоль изгороди деревья, отчего улочка казалась еще уже. Здесь были салон Троя, кондитерская Кейт, магазин подарков, антикварная лавка, магазинчик деликатесов и книжный. Улица вела к огромному парку, славившемуся своим прудом с утками и полем для игры в крикет. По одну сторону улицы высилось здание городского муниципалитета, солидное строение из песчаника с внушительными колоннами и высокими зелеными дверями, рядом располагалась гостиница «Дак энд дапл» с темными тюдоровскими балками и маленькими оконцами. На другой стороне стояла Хартингтонская начальная школа, где юный Адам Хадсон все еще страдал от укуса, а мистер Марлоу кипел гневом из-за дерзкой выходки сбежавшего Гаса Клейборна. Между церковью Святой Хильды и домом приходского священника зеленела лужайка, на которой преподобная Фрида Били проводила службы и молитвенные собрания, а старый полковник Пайк каждую неделю недовольно брюзжал, что викарием служит женщина.

После переезда в Хартингтон-Хаус Миранда редко выбиралась в город, только когда нужно было купить нечто особенное, подарок ко дню рождения свекрови или банку тушеной фасоли. Ей не хотелось заговаривать с местными жителями, хотя по взглядам, которыми ее провожали встречные, было ясно, что все здесь хорошо знают, кто она такая. Миранда предпочитала соблюдать дистанцию. Огромная усадьба, где она поселилась, стояла по другую сторону реки, на отшибе. Окруженный извилистыми тропинками, Хартингтон-Хаус прятался среди холмов, вдали от сонного городка, где, казалось, время остановилось. В Лондоне люди не болтают посреди улицы со знакомыми, там можно прожить в одном доме с соседом долгие годы, так и не узнав его имени. Миранда поморщилась при мысли о том, что все вокруг ее знают и судачат о ней. Распивать кофе на собраниях в муниципалитете, посещать местную церковь и пожимать руки тем, кого она предпочла бы вообще не знать, – не для нее. Достаточно того, что дети неизбежно начнут приглашать в дом своих новых школьных друзей. Конечно, подобная перспектива не приводила Миранду в восторг. Хотя, судя по недавним попыткам Гаса обзавестись друзьями, едва ли найдутся желающие прийти к нему в гости. Миранда припарковала джип в конце улицы, на автостоянке возле магазина подарков. Представив, что придется умасливать владелицу кондитерской, она невольно содрогнулась. Не хватало только дать себя втянуть в местную жизнь. Это ей совершенно ни к чему. При слове «общественность» она испытывала лишь отвращение, представляя себе унылых провинциалок в косынках, сидящих за круглым столом перед чашками с чаем и обсуждающих сбор средств на новую крышу для церкви. «Ну нет, – решительно сказала себе Миранда, – я повешу свое объявление, мило улыбнусь и упорхну».

Кейт Шарп сидела на высоком табурете за круглым столиком и болтала с Генриеттой Мун, хозяйкой магазина подарков. Ее аккуратно подстриженные темные волосы обрамляли тонкое бледное лицо с глазами цвета горького шоколада, маленьким ротиком и вялым подбородком.

– Знаешь, Генриетта, – сказала она, – тебе не стоит пить горячий шоколад, если хочешь похудеть. Если бы я, как ты, боролась с лишним весом, перешла бы на кофе. Он усиливает обмен веществ.

Генриетта улыбнулась – этот защитный прием она усвоила еще в детстве. Тряхнув головой так, что длинные каштановые волосы упали ей на лицо, она тяжело вздохнула.

– Я распрощалась с диетой, – объяснила она. Генриетта сказала неправду, но проще было притвориться, что ей все равно. – Жизнь слишком коротка.

Кейт покровительственно, по-матерински накрыла ладонью руку подруги, хотя Генриетта в свои тридцать восемь была всего на семь лет ее моложе.

– Послушай, если ты сейчас не займешься собой, твоя жизнь окажется еще короче. Ты ведь красивая женщина. Тебе бы сбросить фунтов пятнадцать, и будет намного легче найти себе мужчину. Мне неприятно говорить тебе это, – самодовольно добавила Кейт, – но мужчинам не нравятся крупные женщины. В огромной горе мяса нет ничего привлекательного. Надеюсь, я могу тебе это сказать, ведь я твоя подруга и забочусь прежде всего о твоих интересах. – Генриетта просто кивнула, отпив большой глоток шоколада. – Тихо сегодня, правда? – снова заговорила кондитерша. В ответ последовал еще один молчаливый кивок. – Нелегко, наверное, работать напротив кондитерской! – игриво рассмеялась Кейт. Владелица магазина сладостей, не набравшая ни унции лишнего веса, неизменно одевалась в тесные кардиганы и аккуратные короткие юбочки с широким поясом, дабы подчеркнуть талию. На ее белоснежном фартучке, где, вышитое розовыми нитками, красовалось название заведения, не было ни пятнышка. Кейт не любил никто, даже собственный муж. Глаза Генриетты остекленели, а Кейт все продолжала трещать о себе.

Взгляд Генриетты скользнул по витрине с пирожными, и рот ее мгновенно наполнился слюной. День выдался холодный, в такую погоду неплохо бы поддержать силы сладеньким, но Кейт заслоняла собой витрину, словно цербер, лишая несчастную Генриетту всякой надежды на поблажку. В эту минуту дверь отворилась, и в кондитерскую вошла Миранда Клейборн. Обе подруги тотчас ее узнали. Заносчивая столичная штучка, переехавшая в Хартингтон-Хаус.

– Доброе утро, – снисходительно улыбаясь, поздоровалась Миранда. Сдвинув на лоб солнечные очки от Шанель, она направилась к прилавку, уверенно ступая по черно-белому изразцовому полу. Все здесь было розовым. Розовые стены, розовые шторы на окнах, аккуратные ряды розовых корзиночек с восхитительными на вид пирожными в витрине. Не обнаружив никого за прилавком, Миранда повернулась к сидевшим за столиком женщинам. – Вы не знаете, куда она подевалась?

– Вы обо мне спрашиваете? – отозвалась Кейт и поднялась. – Я Кейт.

– Миранда Клейборн, – живо откликнулась Миранда, протягивая руку. – Я недавно переехала и хотела бы нанять кого-нибудь в помощь. Джереми Фицгерберт, наш сосед, посоветовал мне поговорить с вами. Кажется, ваша кондитерская и есть самое сердце Хартингтона. – Она рассмеялась над собственным каламбуром [4]4
  В английском языке слова «сердце» (heart) и «Хартингтон» (Hartington) созвучны.


[Закрыть].

Кейт явно почувствовала себя польщенной и с готовностью пожала предложенную руку. Ее ладонь оказалась вялой и влажной, как сырое тесто.

– Что ж, я знаю всех в округе, а здесь обычно бывает полно народу. У меня тут есть доска для объявлений. – Она указала на стену возле двери, где на пробковой доске белели клочки бумаги. – Могу я предложить вам кофе? – Кейт не собиралась так просто отпускать новую посетительницу и была полна решимости биться до конца. Миранде не хотелось задерживаться, но что-то в голосе Кейт заставило ее согласиться. Отказ наверняка обидел бы кондитершу.

– С удовольствием выпью чашечку, – согласилась Миранда, сбрасывая пальто от Прада и усаживаясь за круглый столик. На мгновение она вспомнила о Гасе, оставшемся дома в одиночестве, но Кейт уже принесла покрытый розовой глазурью кекс и чашку кофе и поставила перед гостьей. Генриетта с тоской уставилась на кекс.

– Великолепное пальто! – восхитилась Кейт, подсаживаясь к столу. – Ах да, это Генриетта, – добавила она, выдержав долгую паузу. – Хозяйка магазина подарков.

– Мы уже встречались, – сказала Генриетта, уверенная в том, что такая женщина, как Миранда Клейборн, наверняка ее не запомнила. – Вы заходили ко мне в магазин.

– О да, – протянула Миранда. Она действительно забежала как-то раз в эту лавчонку, купила ароматическую свечу и пачку бумаги.

Генриетта смущенно потупилась. Таких шикарных женщин она в жизни не видела.

– Ну? – нетерпеливо взялась за гостью Кейт. – Как дела?

– Прекрасно, – отозвалась Миранда, не испытывая ни малейшего желания рассказывать о себе. Ничего хорошего о жизни в Хартингтоне она сказать не могла, а обижать новых знакомых не хотелось.

– Какого рода помощь вам нужна? – спросила Генриетта.

Миранда невольно залюбовалась ее кожей, гладкой, словно сливочная ириска. Этой женщине, должно быть, уже под сорок, а на лице ни морщинки. Интересно, какими кремами она пользуется? Но спрашивать Миранда не рискнула – не хотелось завязывать знакомство. Отпив из чашки, она удивленно подняла брови. Кофе оказался превосходным – выходит, можно больше не убиваться, оттого что пришлось расстаться с кафе «Неро».

– Мне нужна помощница по хозяйству, которая занималась бы уборкой и готовила, а еще садовник. Сад очень запущен.

– А знаете, этот сад когда-то был настоящим произведением искусства, – заметила Генриетта.

– Неужели? Быть не может, вы шутите.

– Да-да, – подтвердила Кейт. – У Лайтли всегда был великолепный сад, самый лучший в округе. Думаю, живя в Лондоне, вы ничего не смыслите в садоводстве.

– Ава Лайтли была просто волшебницей, – поспешила вмешаться Генриетта, испугавшись, что Миранда может обидеться. Кейт отличалась довольно неприятной манерой вцепляться намертво в новых посетителей, обдавая их смесью любезности и яда. – Но Ава уехала пару лет назад. А сад быстро дичает, если за ним не ухаживать.

– Я довольно далека от садоводства, – призналась Миранда, поглядывая на свои тщательно отполированные ногти и с тоской думая о том, что в этой глуши приходится самой делать себе маникюр. – И все же вид этих жутких зарослей меня угнетает. – Она откусила кусочек кекса, и Генриетта завистливо сглотнула слюнки. – Вы сами все это печете?

Кейт кивнула, вытянув губы трубочкой, отчего ее крохотный подбородок вовсе исчез.

– Вы не найдете во всем Дорсете кофе и пирожных лучше, чем здесь. Надеюсь, теперь вы будете часто к нам захаживать.

– Теперь я понимаю почему, – кивнула Миранда, раздумывая про себя, как этой худосочной женщине удается печь такую роскошь и не притрагиваться к ней.

– Я тоже постараюсь узнать насчет домработницы и садовника, – с готовностью предложила свою помощь Генриетта. – Мой магазин пользуется известностью. В Хартингтон стекаются люди со всей округи, чем черт не шутит. – Она приветливо улыбнулась, и Миранда прониклась к ней симпатией. Так мило и робко, с оттенком самоуничижения улыбаются лишь женщины, не подозревающие о собственной привлекательности.

Дверь снова распахнулась, впустив порыв ледяного ветра.

– Нет, вы только посмотрите! – ухмыляясь, воскликнул вошедший мужчина с гладким красивым лицом. – Приберегли ее для себя, да? Ну ты даешь, Этта! А твоя скрытность, Кейт, меня ничуть не удивляет. От тебя я ждал чего-нибудь похуже.

– Это Трой, – пояснила Генриетта, и лицо ее осветилось улыбкой. – Его салон напротив, если вам вдруг понадобится подстричься. То есть вам, конечно, не нужна никакая стрижка, у вас превосходная прическа.

Вновь прибывший повернулся к Миранде, уперев руки в бедра, обтянутые джинсами с низким поясом.

– Вы так давно живете здесь и ни разу даже не потрудились зайти поздороваться. Мы все ужасно обижены, знаете ли. – Он комично надул губы, а затем ухмыльнулся так заразительно, что у Миранды мгновенно поднялось настроение. – Кейт, любовь моей жизни, я хочу пирожное. На улице чертовски холодно, а в двенадцать ко мне пожалует старая миссис Погремушка подсинить седину.

– Какой ты грубый, Трой, – хихикнула Генриетта. – Ее зовут вовсе не так, да и Трой на самом деле Питер, – доверительно сообщила она Миранде.

– Можно мне тоже кофе? – добавил Трой, пропустив мимо ушей замечание Генриетты.

Он повернулся к Миранде и беззастенчиво смерил ее оценивающим взглядом. Его ясные светло-ореховые глаза одобрительно прищурились.

– Вы самое эффектное создание, ступавшее по земле Хартингтона за долгие годы его существования. Давным-давно я видел подобное великолепие в лесу, за городом; насколько мне помнится, это была лиса в роскошной рыжей шубе из натурального меха. На вашем же одеянии, кстати сказать, я вижу фирменный ярлык «Прада», и я без ума от ваших кожаных сапожек, они бесподобны, последний крик сезона. – Он восхищенно вздохнул, потом втянул ноздрями воздух, пропитанный ароматами сдобы и шоколада, и добавил, заговорщически понизив голос: – Вдобавок вы еще и красивы. А каков ваш муж? – Миранда едва не поперхнулась кофе, рискуя забрызгать замшевую куртку Троя. – Такой же красавец?

– Господи, трудно сказать. – Миранда от неожиданности рассмеялась. – Лично мне он кажется красивым.

– И еще в вас чувствуется особый шик. Мне это нравится. Если вы носите титул, я готов подстричь вас бесплатно!

– Боюсь, что нет. Я просто миссис Клейборн.

– Но миссис Клейборн из Хартингтон-Хауса. Звучит грандиозно, чертовски величественно. Красота и величие, головокружительное сочетание. Достаточно, чтобы превратить мужчину из гея в натурала!

– Миранде нужна помощь по хозяйству, – объявила Генриетта. – Кухарка и…

– Я неплохо готовлю, – тотчас отозвался Трой, не сводя глаз с Миранды.

– И садовник, – добавила Генриетта.

Трой потешно ссутулил плечи, изображая отчаяние.

– Тут я ничем не могу помочь. Всякая зелень мгновенно гибнет в моих руках. Слава Богу, моя кошка не растение, а то бы и ей пришел конец! Было бы чертовски обидно погубить сад, считавшийся когда-то лучшим в Дорсете.

Генриетта с беспокойством заметила, что Кейт примолкла и не участвует в разговоре. Она варила кофе, повернувшись спиной к столику. Генриетта сделала Трою знак глазами, и тот мгновенно переключил внимание на прилавок:

– Как там мой кофе, дорогая?

– Сию минуту будет готов, – сухо отозвалась Кейт, и в воздухе тотчас повеяло холодом. Было весьма опрометчиво забыть о хозяйке кондитерской, догадалась Миранда, заметив перемену в настроении Кейт.

Она посмотрела на часы:

– О Боже, мне пора идти. Рада была познакомиться со всеми вами.

– Взаимно, – искренне отозвалась Генриетта. – Мы обязательно найдем вам садовника, не беспокойтесь.

– Уже уходите? – разочарованно протянул Трой. – Мы ведь только что познакомились. Я наслаждался вашим обществом все эти десять минут. Может, вам не понравился запах моего одеколона?

– Понравился, – улыбнулась Миранда. – Он вам идет.

– Хотите сказать, аромат сладкий.

– Да, но приятно-сладкий.

– О, какое невыразимое облегчение! – с дьявольской улыбкой воскликнул Трой. – Приводите как-нибудь мистера Клейборна подстричься. Я буду счастлив познакомиться с ним. – Он многозначительно поиграл бровями.

– Не знаю, – усмехнулась Миранда. – Боюсь, потом я не смогу получить его обратно. – Она поднялась и небрежно набросила пальто. Женщины с завистью пожирали ее глазами. Черное узкое пальто с широким меховым воротником изящно облегало фигуру, а заостренные плечи, казалось, со свистом рассекают воздух при ходьбе. – Спасибо за кофе и кекс, – обратилась она к Кейт. – Я действительно не пробовала ничего вкуснее. Даже в Лондоне. – Кейт гордо приосанилась, настроение у нее явно поднялось. – Можно мне повесить у вас объявление? – Миранда достала из сумочки отпечатанный листок.

– Я прослежу, чтобы все его прочитали, – заверила ее Кейт, но, похоже, она напрасно беспокоилась: объявление оказалось таким большим, что его невозможно было не заметить.

– Ну, – выпалил Трой, как только Миранда закрыла за собой дверь, – она настоящая красотка. «Спасибо за кофе и кекс», – повторил он, старательно копируя лондонский выговор Миранды. – Какая прелесть!

– Вначале она держалась довольно холодно, но потом оттаяла. Кажется, она так и не поняла, что ты за тип, Трой, – весело поддела приятеля Генриетта.

– Она, конечно, мила, но очень высокомерна. Типичная столичная штучка. Эти лондонцы слишком высокого о себе мнения, как будто они лучше остальных, – вкрадчиво заметила Кейт, поставив на стол кофе с пирожным для Троя. – Знаю я таких. Она небось привыкла, что вокруг вертится куча слуг, и теперь не может и шагу ступить без кухарки, садовника и еще бог знает кого. Закатилась сюда без лишних церемоний, как будто это почта какая-нибудь. Нет, вы только подумайте! Ей понадобилось два месяца, чтобы снизойти до знакомства с нами. Слишком она хороша для Хартингтона. Видимо, считает нас жалкими провинциалами. Хотя она довольно миленькая, – презрительно фыркнув, добавила Кейт. – А в общем-то ничего особенного.

– Мне кажется, ты слишком к ней сурова, – возразил Трой. Все знали, что желчная, сварливая Кейт редко о ком отзывается хорошо. – Твой кофе она оценила.

– А я о чем говорю? В этом вся она. Ничего лучше наша фифа, видите ли, не пила даже в Лондоне.

– Мне пора возвращаться в магазин. Я оставила все на Клер, – сказала Генриетта, имея в виду сестру.

– Я бы на твоем месте не волновалась – непохоже, чтобы вас осаждала толпа покупателей, – язвительно бросила Кейт. – Дать тебе с собой пирожное?

– Пирожное? – растерянно повторила Генриетта. Разве Кейт каких-то пять минут назад не распекала ее за излишнюю любовь к сладкому?

– Для Клер, глупышка, – хохотнула Кейт, кладя пирожное в пакет.

Генриетта взяла пакет и ушла, остро переживая свое унижение.

Вернувшись домой, Миранда обнаружила сына в кресле у камина. Он смотрел «Властелина колец», хрустя картофельными чипсами и запивая их кока-колой.

– Разве тебе ничего не задали на дом? – спросила Миранда.

Гас пожал плечами.

– Я забыл в школе сумку с тетрадями.

Миранда тяжело вздохнула.

– Что ж, заберешь ее в понедельник, не то тебе не избежать неприятностей. Вечером приедет отец. Вряд ли ему понравится твоя сегодняшняя выходка.

– Я не нарочно, – протянул Гас, набивая рот чипсами. – Не я первый начал.

– Не хочу это слушать. Мне нужно работать. Скоро придет из школы твоя сестра, так что придется тебе выключить фильм. Ее пугают эти жуткие создания.

– Гоблины, – поправил мать Гас.

– Не важно. Сделаешь, как я сказала.

– Но, мама…

– Ты меня понял!

Миранда вернулась к столу. На губах еще чувствовался вкус восхитительного кекса, а голова слегка кружилась от кофе. Новые хартингтонские знакомые оживят ее очерк. Игривый балагур Трой, милая сдобная пышечка Генриетта и вездесущая Кейт с замашками диктатора, которая так и брызжет ядом, несмотря на свою божественную выпечку. Вместе они составляли весьма живописное трио. Оставалось лишь прописать персонажей, учитывая формат журнала, а потом можно будет издать книгу, продать права на экранизацию и пожинать лавры, наслаждаясь мировым признанием. Пальцы Миранды запорхали над клавиатурой.

Не прошло и минуты, как хлопнула входная дверь и послышались тихие шаги Сторм, ее пятилетней дочери.

– Милая, – крикнула Миранда, немного разочарованная тем, что девочка появилась как раз в тот момент, когда работа стронулась с места. Сторм с хмурым, унылым видом застыла в дверях кабинета. Темные пряди растрепанных волос падали ей на лицо, щеки раскраснелись от холода. – Как прошел день в школе? Хорошо?

– Нет. Гас – гадкий драчун.

Миранда подняла голову от экрана и посмотрела на дочь.

– Драчун?

– Мэдлин не хочет прийти ко мне поиграть, потому что боится Гаса.

– Я знаю. Он укусил сегодня мальчика в школе.

– Я видела следы зубов, из ранки шла кровь.

– Уверена, мальчишка хвастается укусом как боевой раной! – раздраженно проворчала Миранда. Теперь еще наверняка позвонит его мать, чтобы пожаловаться на Гаса.

– Гас отрывает лапки паукам.

– И правильно делает, пауки отвратительны.

– Они Божьи создания. – Глаза Сторм наполнились слезами.

– Дорогая, где ты этого набралась?

– Миссис Робертс говорит, что Богу дороги все живые существа. А Гас их убивает.

– Иди ко мне, милая, – позвала Миранда, прижимая к себе малышку.

– Я не люблю Гаса.

– Ты не одинока, – вздохнула Миранда. – Почему бы тебе не пойти и не поиграть у себя в спальне? Гас сейчас смотрит «Властелина колец». – Сторм высвободилась из рук матери. – Тебе что-нибудь задали на дом?

– Да.

– Я приду через минутку и помогу тебе, – пообещала Миранда. Но Сторм знала, что «минутка» растянется на целый час и кончится дело тем, что ей придется делать уроки самой. Мама всегда была слишком занята.

Сторм угрюмо побрела в свою розовую спальню. На нарядных обоях, тщательно подобранных в тон занавескам, крохотные розовые херувимы танцевали среди цветов. Даже электрические лампочки здесь были розовыми, освещая комнату нежным, мягким сиянием. На полках теснились хорошенькие игрушки и книги. В красивых шкатулочках хранились всевозможные безделушки, заколки для волос, сверкающие бабочки и браслетики. Здесь были розовые блокнотики, в которых Сторм «писала» розовыми карандашами, и «пряничный» игрушечный домик фирмы «Уин Грин» из вышитого розового хлопка, полный розовых подушечек, аккуратно разложенных по оттенкам и размерам. Там-то и спряталась Сторм, прихватив с собой школьную книгу для чтения. Ей было грустно и одиноко. Прижав к груди любимую розовую подушку и тихонько ее баюкая, малышка вытерла слезы. Какой прок от чудесной комнатки, если нет друзей и некому ее показать?

Миранда закончила свой очерк и со вздохом облегчения отправила его по электронной почте в редакцию. О домашнем задании дочери она благополучно забыла. Медленно добредя до кухни, она налила себе бокал вина и достала из холодильника морковку, чтобы побороть желание закурить. Пора было кормить детей полдником. Ее фантазии хватило лишь на гренки с яйцом; блинчики Гас уже ел на обед. Миранда рассеянно разглядывала содержимое холодильника, когда зазвонил телефон. Прижав трубку плечом к уху, она достала пару яиц. Должно быть, это Дэвид.

– Да?

– Привет, это Джереми.

– О, привет.

– Кажется, вы искали садовника?

– Да, – оживилась Миранда.

– Я кое-кого нашел. Его зовут мистер Андервуд. Он довольно пожилой, вдобавок большой чудак, но любит возиться с садом.

– Как вы его нашли?

– Он прежде помогал мне на ферме.

– А сейчас?

– Почти удалился от дел. Он мог бы приходить к вам несколько раз в неделю.

– Сколько ему лет?

Джереми замялся.

– За шестьдесят.

– А он справится? Сад сильно запущен, здесь полно работы.

– Дайте ему шанс. Он хороший человек.

В кухню неслышно проскользнула Сторм, наряженная сказочной феей, в розовом платье с крыльями, со сверкающей короной на голове и с волшебной палочкой.

– Мама, я проголодалась, – пожаловалась она плаксивым тоном, ее личико вытянулось, глаза покраснели от слез. Миранда нахмурилась, нерешительно глядя на дочь.

– Хорошо, – поспешно согласилась она. – Он мог бы зайти к нам завтра утром? Я знаю, завтра суббота, и все же…

– Я пришлю его к вам.

– Отлично. Спасибо, Джереми. – Миранда повесила трубку и улыбнулась девочке. – Я готовлю вам гренки с яйцом, дорогая. Ты хорошо себя чувствуешь?

– Гренки? – воскликнул Гас, появляясь в дверях. – Фу, ненавижу гренки с яйцом.

– Ты не в том положении, чтобы жаловаться. Выбирай: гренки или спагетти.

– Спагетти, – не раздумывая отозвался Гас.

Сторм сморщила нос:

– А мне нравятся гренки с яйцом.

– Здесь у меня не ресторан. Оба будете есть спагетти. – Миранде не хотелось препираться с Гасом, а Сторм обычно не спорила. Девочка обиженно насупилась. – Можешь взять кетчупа сколько захочешь, – примирительно добавила Миранда, желая утешить дочь. – Сегодня у меня и вправду нет сил воевать с вами.

Она смотрела, как дети едят, и с наслаждением маленькими глоточками потягивала вино. Вечером приедет Дэвид. Она примет ванну и наденет что-нибудь элегантное. Приготовит телячью печень с печеным картофелем и винный соус. Ей хотелось приятно удивить мужа, заставить его проводить больше времени дома. Миранде так не хватало его общества. Уж очень тоскливо прозябать одной за городом, изнывая от скуки.