Текст книги "Предчувствие опасности (СИ)"

Автор книги: Самат Сейтимбетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

Глава 33

Иааиуиэль и сама не понимала, что на нее нашло, чего она так разволновалась. С самого детства ей смутно хотелось чего-то большего, чего-то иного, но она не могла облечь это знание в слова, так как не знала иной жизни, кроме поселения в джунглях. Смутное томление привело ее в пограничные стражи, и там она увидела, что мир не ограничивается лишь темными эльфами. Могучие обезьяны ростом с двух эльфов, авианы, парящие в небесах, русалы из озер и морей, кикиморы и игруны – обитатели топких южных болот, неутомимые гномы с Белой горы, и многие, многие другие.

Иааиуиэль не сразу поняла, но столкновение с другими расами и светлыми эльфами, разговоры и стычки, жизнь на границе постепенно изменили ее, а размышления позволили осознать смутное томление внутри. Многообразие рас и их внешности, отличия в строении тела, укладах жизни, языках – рассказы об их родных местах, Иааиуиэль хотела увидеть все это, ощутить и потрогать.

Вот только начала она не с того.

Надо было вначале уйти, потом менять себя – но крепки корни эльфов, трудно отрывать себя от родного леса, и Иааиуиэль решила вначале изменить себя, стать кем-то иным. Эльфийкой, но в то же время с возможностью быть не эльфийкой. Поэтому она приберегла для себя кусочек оборотня, вживив особым ритуалом.

О да, она не просто ощутила себя иной, она стала иной, вот только ее изменения ощутили и все остальные. Выучка стража, хитрость, лицемерие, инаковость, развившаяся в Иааиуиэль за годы службы на границе позволили ей усыпить бдительность охранников и сбежать. Никто не собирался ее изгонять, ее хотели казнить, ритуалом Плотоядного Болота, и Иааиуиэль сбежала, прокляв напоследок родные места и поклявшись никогда туда не возвращаться.

Ее пытались догнать, но оборотничество, навыки и желание повидать мир пересилили – Иааиуиэль ушла от погони, прошла через пустыни, горы и болота, выжила и добралась до огромного-огромного моря. Там она упала на песок, омыла свое лицо в водах моря и долго радостно хохотала, потому что именно такого ей и хотелось. Она добралась до ближайшего портового города, пестрой мешанины всего подряд, где всем было плевать, что она темная эльфийка, приживившая себе кусок монстра.

Она ходила по морю с купцами, плавала с пиратами, затем высадилась в одном из городов на севере моря и отправилась в степи кентавров. Жила среди них и да, спала с кентавром и не одним, благо оборотническая часть ее нового тела позволяла многое. Иааиуиэль побывала среди гоблинов и гномов, стояла на окраине драконьих гор и общалась с элементалями, жила среди людей и нанималась на грязные работы к великанам. Выбрала себе постоянную форму, с оттопыренной задницей и огромной грудью – назло сородичам-эльфам, чтобы отличаться от них, потому что Иааиуиэль хотела отличаться от них.

Ну и немного потому, что эльфийке с огромной грудью легче было жить.

Светлые эльфы, живущие по эту сторону моря, не плевали ей вслед, не пытались казнить, но все равно смотрели косо и это только добавляло обиды и желания не подходить к ним. В остальном же жизнь Иааиуиэль была именно такой, какой она ее себе и представляла в мечтах – повидать мир, объездить, увидеть всё, измениться самой и изменить все вокруг.

Также, попутно выяснилось, что ей нравится – возможно, назло учениям из детства – спать с мужчинами разных рас, всех рас, какие ей только встречались на пути. С великанами, правда, неловко вышло, и до драконов Иааиуиэль еще не добралась, но верила – у нее все впереди! Также выяснилось, что ее, как магнитом, притягивает к сильным мужчинам, а уж при виде героев так вообще теряет волю.

– Прикрывай меня сзади, – наставлял Гатар Марену, под мерное вжуканье точильного камня, – а я прикрою тебя спереди.

Марена смотрела влюбленно, разве что язык не вывешивала и слюну не пускала. Да, когда-то Иааиуиэль по этой же причине отдалась Гатару, сильному, смелому, могучему, от которого так вкусно пахло кобыльим молоком. Орк, покинувший степи, дабы стать могучим воином, не возражал, и они так и остались вдвоем: не как любовники, но как напарники и соратники.

В сердце Гатара жил идеал орчанской девы из степей, способной остановить на скаку коня, в одиночку поставить круглый походный шатер, прибить волка, если тот начнет задирать скот. Что, конечно, не мешало ему спать со всеми, кто хоть немного соответствовал идеалу, так что Марене тут ничего не светило, впрочем, не ей первой, не ей последней.

– Минт, тебя бы стоило пустить вперед, – продолжал рассуждать Гатар, – чтобы ты выполнил свой обет перед богиней, но мы не знаем, что нас там ждет, какого уровня будут монстры.

– Да я и сам не рвусь, – поежился юный бард. – Я вас песней сзади поддержу!

На лице Гатара отразилось сомнение, Минт содрогнулся. Иааиуиэль давно дала бы пинка этому молодому хаму, но мужская часть команды возилась с ним. Гатар хотел быть бардом – разумеется, чтобы сразить в будущем сердце этой самой своей идеальной девы: зеленокожей, мускулистой, пахнущей степной травой. Бран же… возможно, Минт и правда был его внуком? Иначе объяснить терпение старого торговца было невозможно.

«РУРРРРАААА» докатился издалека могучий рык.

Тело Иааиуиэль вскочило раньше разума, тревожно дернулось – ведь рык доносился как раз с той стороны, куда ушел Бран! Она уже хотела рвануть туда на помощь, но остановилась.

Воля +1!

Повышение атрибута помогло – Иааиуиэль словно холодной воды в лицо плеснули. Уж она-то не была новичком, знала, как повышаются атрибуты тренировками и преодолением себя, и рост Воли прямо указывал: она очарована Браном.

И это было ненормально.

Старый, а не молодой, никакого могучего тела, старческие морщины и дряблость, не Воин и иже с ним, а Торговец, не 200-й уровень, а лишь 103-й, меньше чем у Иааиуиэль. Ни одного совпадения по соблазнительным для нее параметрам, и в то же время тело едва заметно подрагивало, готовое мчаться на выручку, а в голове мелькали соблазнительные картинки. Как она спасет Брана, прильнет к нему, а тот в ответ наконец-то не устоит, крепко сожмет ее томящееся любовным жаром тело.

Иааиуиэль моргнула, пытаясь сосредоточиться.

Ее так и тянуло подпрыгнуть, охватить ногами ветку, руками ствол – прибегнув к традиционной эльфийской позе для медитаций. Много лет вдали от дома, а привычки из детства лезли и лезли. Иааиуиэль сражалась с ними, нарочито вела себя не как эльфийка. Даже более того, отбеливала кожу – когда дело доходило до ситуаций «расплата натурой» – и в упорно курсирующих слухах о том, что светлые эльфийки шлюховаты и с радостью дают любому, а также прячут под одеждой «огромные дойки» имелась заслуга Иааиуиэль.

Мелкая, но такая приятная месть!

Так чего же она теперь рвалась на помощь этим самым светлым эльфам? Чего она рвалась на выручку Брану, подтекая, словно увидела какого-нибудь Пиллара Две Секиры? Зов леса и готовность спасать эльфов? Эльфов!!! Впору было расхохотаться безумно и удариться головой о дерево.

– Ты пойми, я пою о любви! – втолковывал Минт. – О любви! А ты мне предлагаешь на поле боя выйти и петь о смерти!

– Пой о любви! – хлопнул себя по колену Гатар. – О любви к соратникам, как у них растет боевой дух! А потом уже дойдем до того места, где твои песни будут ослаблять врагов!

Минт нахмурился, пытаясь придумать аргументы в ответ, увильнуть от становления боевым бардом. Иааиуиэль не сочувствовала, нет, злорадствовала – если уж Гатар втемяшил себе чего в голову, так не отступится (собственно, так они и оказались в Таркенте), и была отчасти рада. Возможно, если Минт начнет выходить на поле боя, поддерживать, то переносить его будет легче – настоящий соратник, как никак. Она и Гатар давно обсуждали идею взять кого-то третьим в команду, но как-то никто надолго не задерживался почему-то.

Пока Минт морщил лоб, Иааиуиэль подала знак орку.

– Что случилось? – встревоженно спросил Гатар, едва они отошли в сторону.

Хвала всем богам и Филоре в частности, восстанавливать ману можно было сидя, лежа, прыгая, сражаясь. Конечно, медитация в лесу могла ускорить все в разы, но Иааиуиэль решила не торопиться, тем более, что эта торопливость тоже была плохим знаком.

– Ты же знаешь, что я не люблю своих сородичей, – произнесла тихо Иааиуиэль, – тебя не удивило, что мы торопимся им на помощь?

– Да не особо, – пожал плечами Гатар. – Лес не эльфийский, Зов Леса опять же для вас священен, да и у местных остроухих есть всякая летающая живность, которая поможет нам сократить путь за пределы Стордора.

Разумное объяснение, подумала Иааиуиэль, но лишь отчасти.

– Я готова отдаться Брану под ближайшим кустом, – сказала она.

– Он спас нас и тебе всегда нравились всякие экзотические мужчины. Нет, нет, твои пристрастия и любовная жизнь – твое дело, я не осуждаю, мы же давно об этом договорились! – взмахнул рукой Гатар.

Иааиуиэль еще хотела сказать, что раньше они не бегали впятером, но тут же поняла – орк сошлется на тюрьму и совместный побег и прочие обстоятельства.

– Я подозреваю, что на нас воздействуют, – прямо сказала она.

– Ого, – нахмурился Гатар.

Выслушав объяснения Иааиуиэль, он нахмурился еще больше. Минт отпадал, разве что за воздействие считать желание прибить его (Гатар нахмурился еще сильнее, но промолчал), Марена не вызывала эмоций. Оставался только Бран.

– Помнишь, бард трепался о воздействии на монстров какой-то вонючей гадостью, кто сказал, что у этого старика нет в запасе еще чего-нибудь? Незаметно воздействующего на разум, в обход проверок Воли?

– Но смысл? – почесал лоб Гатар. – Если бы он хотел подружиться, то больше общался бы с нами. Если бы хотел повалять тебя, так не отстранялся бы.

Иааиуиэль цокнула досадливо.

– Да, это слабое место, но все равно – мое поведение ненормально, ты согласен?

– Согласен, нужно выбираться отсюда быстрее и разбегаться в разные стороны, – кивнул Гатар.

– Только не говори, что ты намерен взять барда с собой!

– Нам нужен третий, я потихоньку мотивирую его повышать атрибуты, чтобы ты ему дала, а для проверки можно будет затащить его в храм, раз уж он сейчас выполнит обет и станет боевым бардом. Ты же сама сказала…

– Ладно, – оборвала его Иааиуиэль, – возможно и сработает. Марену тоже нужно будет предупредить, помнишь, она не хотела с Браном иметь дел, а тот ловко повернул все так, что ей пришлось принять его заботу?

Конечно, он спас их из тюрьмы, но раз уж столько говорил о заботе – мог бы помочь и без условий.

– Но сейчас он нам нужен, – резонно указал Гатар. – Торговец, разведка, опытный боец – вон он как все вывернул, что они вдвоем Рысь завалили!

– А может он нам наврал про Амадеум, чтобы сблизиться с Мареной, – мрачно изрекла Иааиуиэль, ощущая, как портится настроение.

Отдельного оттенка порче добавляло то, что ей по-прежнему, до дрожи в коленках, хотелось Брана.

– Может, но сейчас не время ссориться, – резонно заметил Гатар. – Не перед лицом монстров, опасности и необходимости помочь местным, иначе улететь не сможем. Сколько мы вместе? Пять дней? Думаю, все потерпит пять часов, пока вломим монстрам да поторгуемся за виверну или чем тут возят. Ты как, Иа? Потерпишь несколько часов, не будешь убивать эльфов, лезть в штаны Брану? За команду?

– За команду, – откликнулась Иааиуиэль.

Не в первый раз ей приходилось совершать неприятные вещи, но! Но! То, что ее незаметно принуждали бежать на помощь другим эльфам, пускай и светлым, бесило, бесило просто невероятно.

– А злость можешь выместить на монстрах и нашем барде, – предложил орк.

– Тогда он не войдет в команду.

– Но ты же видишь, как он сопротивляется? Пара живительных пинков от тебя и он помчится впереди собственного визга, а уж если ты ему покажешь грудь… у-у-у-у-у.

– Обойдется пинками, – слегка повеселела Иааиуиэль. – Значит, решено? Помогаем и улетаем?

– Да, а по прибытии в Тарбад разбегаемся.

– Но не сразу, – дополнила Иааиуиэль. – То есть от Брана уйдем сразу, а из государства гномов – нет. Снаряжения прикупим, насчет найма покрутимся, чем свои деньги на порталы выбрасывать, может нам еще и заплатят, за путешествия и подъем уровней. Марену надо предупредить. В это же время посмотрим на реакцию Брана и если что, сразу его властям сдадим!

– Стоит ли соваться к властям? – усомнился орк. – В Стордоре мы нашумели, в городах наши Статусы, а Стордор и Тарбад давние союзники.

– Ты прав, мой зеленый друг, – оскалилась Иааиуиэль, – ты прав. Значит, просто сбросим его с хвоста, да посмотрим, что выйдет. Если же он и правда замыслил нехорошее… кто мешает нам написать в Стордор? Пока оттуда прибудут, нас уже и след простынет.

Гатар кивнул и Иааиуиэль выдохнула облегченно. Если бы все попали под влияние Брана и соглашались с ним, было бы намного тяжелее, а так есть шансы побарахтаться. Перетерпеть несколько часов, улететь, разбежаться и забыть.

– Вставай, судьба зовет! – пропела она Минту, злорадно ухмыляясь. – Путь боевого барда ждёт!

Глава 34

Деревья впереди исчезли и Бран остановился на своеобразной опушке, разглядывая эльфийское мега-дерево, вокруг которого кипело сражение. Собственно, дерево и было поселением, похоже эльфы, заключая договор с королями Стордора, оговорили себе право на одно такое. Без преобразования леса вокруг, без единой корневой системы, без лиан, верхних путей и других эльфийских штучек.

Просто одно мега-дерево для жилья. Характерная для лесов светлых эльфов форма дерева – высокая и вытянутая, словно свечка или башня – здесь отсутствовала. Местное дерево было словно бы приплюснутым, не превосходило окрестные деревья по высоте, компенсируя это шириной. Один ствол не выдержал бы такого, и мега-дерево вырастило себе дополнительные подпорки, вспомогательные стволы, окружавшие его. Нечто похожее практиковали темные эльфы, хотя их мега-деревья все равно были выше джунглей.

Жилое дерево-крепость, совместное с людьми поселение, с домами, питомниками, веревками и прочим. То ли мега-дерево корнями и тенью от кроны вытеснило все деревья вокруг, то ли сами эльфы постарались, но в результате получилась эта самая опушка посреди леса. Наверху жилье эльфов, посадочные площадки, гнезда, внизу дома людей, загоны, клетки.

Вспомогательные стволы – узлы обороны, корни, ветки, дома и заборы – словно стены крепости. Свет врывался сквозь дыры в кроне и ветвях, являя всем вокруг неприглядную картину кровавой битвы не на жизнь, а на смерть. Разрушенные дома, проломленные стены, разорванные корни, тела защитников вперемешку с монстрами. Трупы людей, эльфов, гномов, монстров, птиц и домашнего скота. Хрипы и стоны раненых, чавкающие звуки, скрежет металла о чешую, лязг зубов, хруст костей, вопли отчаяния и боевые команды, сливающиеся с рычанием.

Монстры наседали, рвались в проломы, люди и эльфы встречали их щитами, топорами и мечами, пытались обстреливать сверху, с ветвей. Летающие монстроптицы галдели и кружились вокруг веток и кроны, нападали на стрелков, норовили вцепиться в глаза. Дрессировщики, Укротители и Погонщики пытались направлять своих монстров и птиц, слышалось шипение виверн, клекотание орлов и альдоров, гневное порыкивание грифонов.

Поселение, судя по всему, жило в гармонии с лесом и зверьем вокруг, достигая примерно тех же уровней, от 100 до 120. Несколько эльфийских воителей со 150+ уровнями, но против той толпы монстров, что ломилась сюда, они не спасли бы. Только сообщение в ближайший город, только прибытие команд зачистки, нет, сюда, пожалуй, надо было бы присылать армию.

Еще одна загадка омонстрения – подъем уровней тех, кто словил Проклятия, неважно, у зверей, птиц или живых. Словно демоническая мана приносила вместе с агрессией и опыта, увеличивая уровни за счет разума. Эта загадка тоже манила исследователей, многие пытались провести контролируемое омонстрение, получить уровней, но не Проклятия. После этого, как правило, ближайшая команда героев выдвигалась на битву с очередным Владыкой Подземного Ужаса, а местность вокруг стремительно безлюдела.

– Кроты заходят под корни третьего ствола!

– Перебросьте отряд Ааалуэлэ, ударьте тем зайцам в бок!

– Держитесь! Не знаю, что отвлекло монстров, но у нас есть шанс!

Бран моргнул, попытка расширить Восприятие на дерево, понять, почему еще не вызвали подкрепления, привела к потоку слов и выкриков на эльфийском и человеческом.

– Щитами! Щитами их глушите!

– Огня! Огняяяя!! Аргхрх…

– Защищайте дупла!

– Вон там прорвались! Бочку отравы! Быстрее!

Две стаи монстров сумели забраться наверх по вспомогательным стволам, попутно перебив охраны и разорвав часть корней. Похоже, если бы Бран не провел свой отвлекающий маневр, монстры уже смяли бы все заслоны, окончательно прорвали оборону и прижимали защитников к основному стволу.

Сейчас же наоборот, защитники одолевали, наступали, сбрасывая монстров вниз, на скрытую в тени дерева землю.

– Шквал! – ударило заклинание.

Ветер ударил, сдирая кору и листья, швыряя их потоком в морды монстров. Три эльфа с длинными изогнутыми клинками прыгнули, словно несомые этим вихрем, ударили и отпрыгнули. С визгом и хрюканьем монстры – Белки-Летяги – устремились вниз.

– Сверху! – донесся до Брана знакомый голос.

Все четверо его попутчиков были тут, сражались в одном из проломов в корнях.

– Славное дерево – вечная эльфа любовь! – прорвался громкий, слегка визгливый голос Минта.

Нет, визг вносила губная флейта, на которой он упорно пытался подыгрывать себе, благо в шуме битвы его никто особо не слышал.

– За него он готов проливать свою кровь! – надрывался Минт.

Гатар орал что-то подбадривающее барду, размахивая секирой. Не исключено, что и подпевал даже. Марена возвышалась на Моростоне, махала молотом, отбрасывая Енотовидных Собак, так и норовивших цапнуть ее за ноги. Стоило какому-то монстру зазеваться, как из панциря высовывалась морда Моростона, впивалась в бок, вынуждая застрять, и Марена немедленно била сверху, крича что-то вроде «Молот Правосудия!»

– Но лучше врага кровь сегодня пролить! И монстра, монстра, монстра – у-у-у-у-у-у-бить!

Минт настолько вошел в раж, что даже руку к груди приложил и затянул на высокой ноте. На него немедленно спикировала какая-то химера, помесь летучей мыши с мини-свиньей. Визг оборвался, мышь рухнула вниз, получив в нёбо стрелу Ираниэль.

Бран направил Восприятие дальше, вглубь кроны дерева, пытаясь понять, что происходит там. Летающие питомцы и укрощенные монстры, схватки с птицами, стрельба и выкрики, стук топоров, шум листьев и треск ветвей, разобраться в этой мешанине звуков было непросто.

– Где подкрепления?! – вычленил Бран чей-то возглас.

– Связь нестабильна, о древеснейший! Порталы тоже не работают! Слишком сильные помехи в мане, словно…

Голос оборвался, но Бран знал, что именно не прозвучало. Это было очень сильное, очень живучее суеверие: не поминай Бездну и Бездна не вспомнит о тебе. Фонтан маны из глубин мира, сильнейшее омонстрение, не это ли ждало Благую Тишь? Накопление сил, выплеск монстров, превращение зверей, растекание по округе, с пожиранием всего и вся.

Бран нахмурился.

– Дерево?!

– Держится, о древеснейший!

На самом деле это был кто-то вроде старосты, отвечавший за уход и присмотр за деревом. Они регулярно менялись, так что обычный эльф за свою жизнь несколько раз успевал побыть «о древеснейшим!» Но звучало пафосно, эльфам нравилось. Многим людям тоже.

– Мы временно прекратили впитывание маны из почвы и воздуха… насколько смогли.

Разумное решение, одобрил Бран, наблюдая за тем, как защитники поселения медленно, но верно берут верх. Не дать дереву омонстреть, продержаться, выставить щиты против нового выброса маны.

– И у нас…

– Трое суток, о древеснейший. Потом дерево медленно начнет монстреть.

Это была, пожалуй, величайшая из слабостей эльфов, которой как-то даже сумел воспользоваться один из прошлых Завоевателей Вселенной. Трагедия Окаменевшего Леса до сих пор, четыреста лет спустя, считалась не совсем приличной темой для разговоров среди эльфов.

Не то, чтобы у людей с их подземельями под городами не было тех же слабостей.

– Трое суток это хорошо, – облегченный выдох. – Разобрались, что там за шум был?

– Предположительно рычал Подземный Дракон. Остальное пока тайна – к тому моменту все, кто находился в воздухе, уже погибли или сели на площадки.

Бран слегка улыбнулся. Впрочем, если бы мега-дерево возвышалось над лесом, он просто придумал бы другой план.

– Все равно надо будет разобраться! Возможно, это было кратковременное отвлечение и нам надо срочно готовиться к эвакуации! С учетом потерь в наших воздушных питомцах… части живых придется пойти по деревьям.

То есть эльфам, а люди полетят, достроил фразу Бран. Похоже, здесь еще не столкнулись с угнетением тех, кто «не человек». Не исключено, конечно, что все это были лишь столичные интриги… но взбесившиеся подземелья и омонстрение зверей.

Словно кто-то решил превратить весь Стордор в страну монстров.

Бран лишь покачал головой – пожалуй, о таком говорить было рано. Но предчувствие опасности, не Особенность, а просто опыт и интуиция подсказывали ему, что мирно все это не закончится. Возможно, именно это предчувствие и погнало его в Таркент, маскируясь под желание вспомнить былое. Возможно.

– Да, дело слишком серьезное, – продолжал все тот же древеснейший, – поднимайте, кто там цел остался и немедленно летите на разведку. Мы вроде и так одолеваем.

О да, жители поселения одолевали. В немалой степени этом способствовали, как ни странно, спутники Брана. Исчезновение большей части высокоуровневых монстров и появление Гатара, Ираниэли, Марены и Минта, вдохнуло в живых поселения надежду. Словно вот-вот да придет подмога, словно надо продержаться лишь еще немного, не жалея сил.

И они не жалели.

Били, кололи, метали алхимические смеси и зелья, колдовали и просто прыгали наперерез, преграждая монстрам дорогу дальше. Гатар рубился за троих и за его спиной вдохновенно пел Минт, скорее всего просто уставший бояться. Или нашедший храбрость в песнях.

– Да, из них определенно вышла бы неплохая команда, – усмехнулся самому себе Бран.

Выйдя из-за дерева, он подхватил валявшееся неподалеку копье, крутнул в руках.

– Я одолжу, ладно? – сказал он вслух.

Владелец копья, лежавший неподалеку с разорванным горлом и наполовину выгрызенным животом, не ответил, таращась в небо невидящими глазами.

– Ладно, – чуть вдохнул Бран, – что-то я и правда старею.

Мертвым все равно, они не ответят. Смерть уравнивала всех, стирая все атрибуты, разум и то, что делало живого живым. Глупо было спрашивать и глупо было бормотать вслух. Сколько раз он видел подобное – живые против монстров, трупы и уничтоженные поселения?

Немного досадуя на самого себя, Бран ускорил шаг, потом побежал.

– Вон твой мастер Бран! – крикнул Гатар весело.

Он всегда радовался в гуще схватки, наслаждался боем, словно хорошим вином.

– Нерушимой стеной обороны лесной уничтожим мы монстров друзья! – выводил Минт глубоким, громким голосом, прибавляя боевого духа всем, кто его слышал.

Следовало признать, что Иааиуиэль ошибалась на его счет. Да, в бой его действительно пришлось подгонять пинками, но потом он не сбежал, пел и даже перестал дрожать. А как свою губную флейту (изобретение все тех же эльфов!) выбросил, так и вовсе хорошо стало. Еще бы капельку… две… флягу мозгов и умения сражаться и можно брать в команду.

– Разибезпромаха! – пропела она в ответ, выпуская стрелу.

Умение – заклинание, одно из излюбленных в арсенале Иааиуиэль. Всего-то 20 маны и один выдох на активацию, и стрела сама находит цель. Конечно, сбить ее или обмануть было так же легко, но в гуще схватки еще нужно было заметить, понять и успеть поставить защиту.

Почти непосильная задача, когда ты кровожадный безмозглый монстр.

Зубастая Ласточка помчалась вниз, на кончике клюва все еще трепыхался клок ткани из походной куртки Ираниэль. Не любимой – куртку она купила четыре дня назад возле Амадеума – но Иааиуиэль просто ценила одежду. Любую. Не говоря о том, что Зубастая Ласточка собиралась вырвать клок мяса из тела, а телом Иааиуиэль дорожила еще больше.

Зубастая Ласточка 71-го уровня повержена! Получено опыта: 1.

Все по эльфийской мудрости: «шуму много, листвы мало». От презрительной гримасы ее остановил взгляд в сторону приближающегося Брана Хантриса. В груди Иааиуиэль стало тесно и горячо, ноги чуть дрогнули. Старый Торговец шагал под сенью мега-дерева, прямо посреди монстров, словно и не замечая их. Копье в его руках кололо, ударяло, сбивало прыжки и все это совершалось так лениво, естественно, играючи, словно было детской забавой, а не смертельной схваткой.

Один из монстров ударил вспышкой чего-то зеленого, другой напустил яда, еще один добавил льда. Бран продолжал шагать – лениво и небрежно со стороны, но по факту выверенно и расчетливо, скупо. Ни одного лишнего движения, никакого страха или волнения, лишь привычная работа.

– Накал борьбы был так силен, что к нам пришел сегодня он! Торговец старый, но могучий, и на врагов слетел он тучей! – пропел Минт.

Иааиуиэль немного очнулась, вздрогнула и повела плечами, словно стряхивая с себя наваждение и зависть. Да-да, зависть. Она была ловка и проворна, неоднократно скользила между врагов, но здесь было нечто иное, нечто противоположное. Скорость в скупости движений, скорость в отсутствии ошибок. Магию монстров скорее всего отразило ожерелье защитных амулетов, всегда висевшее на шее Брана.

– И хлещет жаркий ливень стрел, а он идет, удал и смел!

Иааиуиэль опять испытала острое желание ткнуть кулачком Минта под дых, чтобы только тот заткнулся. Но она сдержалась, подумав, что юный бард возможно, тоже пал жертвой воздействия Брана. Она послала многозначительный взгляд в сторону Гатара, но тот в ответ показал ей нижнюю часть спины.

– Мастер, – склонился в глубоком поклоне Гатар, соединив кулаки перед грудью, в знак наивысшего почтения.

– Немного опыта и сможешь не хуже, – как всегда скупо ответил Бран.

– Почту за честь взять пару уроков, – ответил Гатар, выпрямляясь.

Монстры не просто бежали на Брана, они еще и подставлялись под стрелы, и те действительно летели, словно дождь. Оставшаяся мелочь разбегалась, и жаркая битва как-то резко, почти внезапно прекратилась. В этом не было заслуги Брана, но подозрения Иааиуиэль вспыхнули с новой силой, мешаясь со вспышкой плотского желания, обожания, ревности и зависти.

А также злости на верного напарника, словно бы предавшего ее.

– Ха-ха-ха-ха! – хохот и свет Минта прокатились по округе. – Я – боевой бард, вот так, выкусите, су…

Смачный шлепок руки Иааиуиэль, заткнувшей рот барду, принес ей некоторое облегчение.