Текст книги "Калтонхолл (СИ)"
Автор книги: С Копылов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)
_____________________________________________________________________________
Реджинальд молча слушал рассказ братьев-охотников о том, что им удалось обнаружить. Они вернулись лишь под вечер, загнав лошадей насмерть. Братья явились, когда отчаявшийся дождаться хоть каких-нибудь вестей Валлен Аддерли уже велел созвать совет. Помимо Реджинальда, их слушали вся семья наместника, Деннингтон и пришедший раньше времени настоятель Калтонского прихода отец Джендри. Вести были совсем неутешительные. Охотники двинулись на юг, держась по правую руку от Короткого тракта и не выходя на него, а, достигнув Ручьев, свернули еще западнее и дальше шли лесом, оставив коней. Сначала им не встретилось вообще ничего, ни живого, ни мертвого. Разведчики особенно отметили неестественную всепоглощающую тишину в округе. К исходу первого дня им удалось забраться довольно глубоко в пораженные нежитью земли, и на рассвете следующего они разглядели пешую колонну мертвецов. Подобравшись ближе, они разузнали все, что велел Реджинальд и по началу новости казались обнадеживающими – армия нежити шла вразброс, состояла лишь из скелетов и оживленных мертвецов, оружием которым служили первые попавшиеся под руку предметы. Охотники не видели ни сильной нежити, ни командира, ни каких-либо приспособлений для осады. Число же мертвецов их впечатлило, армия была действительно внушительной.
К сожалению, они подобрались слишком близко, и оказались замеченными нежитью. Им пришлось сделать большой крюк по лесу, чтобы оторваться от них, и вот тут-то...
– Мы ж те места-то знаем вдоль и поперек, господин наместник. – говорил старший из братьев. – Глухие они, нехоженые. А нынче... все просеки следами усеяны. И ладно бы там башмаки иль кости отпечатались – нет. И копыта лошадиные, и колеи колесные, а иной раз и не угадать, что за след-то! Сколько ног такое месиво на твердой земле вызвать могло – даже думать боюсь!
– Да не все это, что мы углядели. – вторил ему младший. – Следы эти токмо на тропинках лежат – не сбиваются, в лес не сворачивают и не петляют. По всему видно – шли многие, разом и с целью известной.
Все слушали, затаив дыханье. Даже тем из присутствующих, кто ничего не смыслил в военном деле, было очевидно, что если нежить передвигается скрытно и организованно, то ею кто-то руководит. А если ими кто-то руководит, значит, вести об армии мертвецов и их целях – правда. Все поняли, что штурм города неизбежен.
– Худо дело, господа. – первая отозвалась на рассказ охотников Бертрейд. – Стало быть, приступа не миновать, так ведь, Валлен?
– Да, дорогая. – коротко отозвался наместник, сглатывая комок в горле.
– Все это нужно немедля изложить совету. – сказал тысяцкий.
– Согласен. – ответил Валлен. – Ждать возвращения нортоновского стража нет времени, выслушаем его после.
Реджинальд, больше других понимавший значения наблюдений разведчиков, молчал. Он сомневался, что город сможет устоять против грамотно спланированного и проведенного штурма.
– Да помогут нам Небеса и озарят светом своим. – произнес отец Джендри тихим хриплым голосом.
– Не время падать духом. – напряженно сказал Валлен Аддерли. – Раз угроза реальна, нужно убедить в этом совет и жителей.
– Убедить? – удивленно переспросил Реджинальд, не смогший сдержаться. Он думал, что уговаривать горожан защищать свои жизни нелепо – это же сама собой разумеющаяся вещь.
– А ты думал? – глухо отозвался Деннингтон. – Народ устал от войны, и в бой идти не горазд.
– Неужель приказать нельзя, княже? – опешил Реджинальд.
– Добро пожаловать в вольный город Калтонхолл. – ехидно ответил наместник.
Он распорядился заплатить обещанный золотой разведчикам, но попросил их и дальше следить за нежитью, после того, как они отдохнут и восстановят силы. После этого он отпустил их на ночлег, а сам поспешил на совет.
____________________________________________________________________________
Совет начался через час. Реджинальда ввели в большой зал ратуши под стражей двух наемных солдат Аддерли – Норберта и Сета, с которыми он уже познакомился за эти дни. Аддерли-старший приказал ему встать поодаль себя, не предложив место за столом совета. Из-за того, что наместнику и части людей пришлось задержаться, слушая рассказ охотников, остальные участники уже ожидали их. Аддерли сел во главе стола, его сын по правую руку от него, Деннингтон – по левую. Отец Джендри сел на свободное место между пухлым смуглым мужчиной в странном желтом одеянии и седеющим длинноволосым человеком в неуместно нарядном камзоле. Еще одной присутствующей была немолодая женщина с невыразительными чертами лица, одетая в красное платье без украшений. Она сидела прямо напротив наместника.
– Я прошу прощения за задержку, господа и дамы. – без интонации сказал Валлен. – Разведчики явились как нельзя кстати. Должен вам сказать, что сведения весьма скверные.
Он пересказал в двух словах рассказ охотников, выделив нужные детали, но не сгущая красок. Все присутствующие, кроме седеющего мужчины слева от озаренного Джендри, слушали его предельно внимательно и напряженно. Тот же постоянно сжимал губы, двигал челюстями и стискивал на коленях руки, явно желая что-то сказать, но не осмеливался перебивать наместника. Окончив рассказ, Валлен оглядел присутствующих.
Седой хотел было открыть рот, но его опередил тихий приятный голос человека в желтом:
– Да, полагаю, вы правы, Аддерли. И что же вы намерены предпринять для защиты города?
– Осмелюсь вам представить моего советника. – ответил Валлен, указав на Реджинальда. – Вам, правда, должно быть известно, кто это. Я хотел бы, что бы решение о его освобождении и подмоге принималось на совете, но, увы, обстоятельства сложились иначе.
При этих словах его сын опустил голову и сделал вид, что сожалеет о содеянном, но, как показалось сотнику, впечатления это ни на кого не произвело. Разве что отец Джендри едва кивнул головой, поддерживая Арлена.
– Обождите, господин наместник. – возмущенно прервал его седеющий. – Неужель вы взаправду думаете, будто мы ему доверять станем?
– У нас нет выбора, достопочтенный Карветт. – веско ответил Аддерли.
Деннингтон исподлобья посмотрел на наместника и тоже сказал, глядя на середину стола:
– Вынужден согласиться – он нам нужен.
Карветт шумно вздохнул и высказал наконец-то то, что хотел с самого начала:
– Чего ж еще от вас ожидать следовало! Вы, наместник, перешли черту уже. То через мою голову с мастерами гильдий договариваетесь, теперича вообще с изменником заодно... Но ладно вы, пропащие, а вот как вас-то угораздило, озаренный Джендри?
Он с укоризной посмотрел на светличного служителя, но тот, удивившись поначалу, ответил с достоинством:
– Небесный свет озаряет нас всех одинаково. Коль так сложилось, что этот заблудший оказался здесь в час нашей нужды, мы не в праве отвергать этот дар.
– Я этого так не оставлю! – повысил голос Карветт, приподнявшись со стула. – Вы меня обманули, а через меня – и всех вольных мастеровых Калтонхолла заодно! И продолжаете обманывать в сей час!
Внезапно раздался звонкий женский голосок:
– Вы утратили разум, вольный делегат6? – женщина в красном сложила руки на груди и встряхнула длинными каштановыми волосами. – Мне казалось, разговор шел об армии нежити, идущей на Калтонхолл. Не время выяснять отношения!
Делегат вспыхнул, но на женщину кричать не посмел. Он покраснел от гнева и уселся обратно на свое место. Аддерли недобро посмотрел на Карветта и продолжил:
– Благодарю вас, Лорис. Распри нужно отложить, ибо на кону наши с вами жизни. Нам придется слушать этого сотника, хотим мы того или нет. Я сомневаюсь, что кто-либо из нас сможет заменить его, и прошу прекратить разглагольствовать об этом.
Все присутствующие нехотя кивнули, соглашаясь. Аддерли приказал Реджинальду пересказать свои планы по защите города, но тот, не привыкший говорить с такой публикой, только сбивался через слово. Тысяцкий Деннингтон не выдержал, и грубо попросив сотника умолкнуть, сам принялся рассказывать о том, как предполагается защитить город. Он на удивление точно повторил все, что успел посоветовать Реджинальд, и даже смог внятно пояснить присутствующим, что к чему. По мере его доклада пухлый человек в желтом одеянии становился все мрачнее и мрачнее, а Карветт продолжал ерзать на своем стуле, остальные же оставались бесстрастны. Когда Деннингтон закончил, тот человек посмотрел на наместника и удрученно спросил:
– Это и есть ваш план, наместник? Лечь всем костьми?
Аддерли ответил ему с удивлением:
– Вы можете предложить что-то лучше, господин Хазор?
– Конечно! Немедля оставить город и спасаться!
Тут уже все остальные, включая и Реджинальда, изумленно воззрились на купца.
– Боюсь, мы не совсем понимаем, что вы хотите сказать... – медленно произнес Арлен Аддерли.
– Что здесь неясного!? – горячо отреагировал Хазор. – Очевидно, что на нас идет целая армия, а у нас даже стражи не осталось вашими стараниями, Аддерли. Ополчение? Не смешите меня! Известно мне, что по спискам его и пять сотен не наберется. Лавочников да мастеровых на стены отправить? Верная смерть! Да и вдобавок ко всему этому – в городе действует изменник! Вы всерьез хотите принять бой в таких условиях? Мое слово – без промедления начать переправлять жителей на восточный берег Лоссен и переждать там. Еще возможно успеть!
– И оставить наш город на разорение!? – воскликнула женщина в красном.
– Вы слушали, не внимая, госпожа Нортон? – ответил тот. – Нежить идет на север, до Калтонхолла им дела нет. И богатства наши мертвецам без надобности. Пропустим их, и дело с концом. Город это не дома и амбары, а люди, что его населяют.
Валлен Аддерли провел ладонью по челу, поднялся с места и, оперевшись руками на стол, зло посмотрел на Хазора. Он заговорил своим угрожающим ледяным голосом:
– Вы хоть соображаете, что предлагаете сделать, достопочтенный?
– Я предлагаю спасти почти десять тысяч человек. – не менее ожесточенно парировал он. – Умерьте свой гнев и поглядите на вещи здраво, Аддерли. Если мы примем бой, все погибнем.
– Это измена, господин Хазор! – воздел к нему руки отец Джендри. – Вы пойдете против воли наместника Династии Грифона!?
– Разве? Мне известно вольное уложение Калтонхолла – и господин Аддерли лишь голос Эрафии в совете города, а не его единоличный владыка.
– Да как вы смеете даже думать о таком! – взвился Арлен Аддерли.
– Я думаю о людях, уважаемый Арлен! Возможно, ваша гордость мешает вам принять верное решение? Дело ясное, что ежели Калтонхолл так поступит, то империя этого не простит.
– Вот именно, Хазор!– воскликнул обычно невозмутимый Валлен. – Ибо это преступление! То, что вы предлагаете – преступление!
– Прошу меня простить, господин наместник. – уже издевательски проговорил купец Хазор и, указав глазами на Реджинальда, продолжил: – Я позабыл, что только вам позволено нарушать имперские законы в Калтонхолле. Ответьте мне, наместник, вы готовы сохранить свою власть ценой стольких жизней?
Валлен только приготовился ему ответить, как вдруг делегат Карветт подскочил, словно ужаленный, и закричал:
– Ах, вот оно что! Так и знал, что это очередная ваша бесчестная игра, господин Аддерли! Уверьте, наместник, вам такое с рук не сойдет!
– Я совсем не это имел в виду! – ошарашенно отозвался Хазор.
– Нет-нет, благодарю вас, уважаемый Риммон, вы окончательно раскрыли мне глаза. Я требую созыва вече! Пришла пора вывести вас на чистую воду!
Утихомирить разбушевавшегося Карветта попытались и остальные, но тот, распалившись еще сильней, опрокинул стул, и, брызжа слюной, заорал:
–Что, наместник, вспомнили времена, когда супротив вашей семьи и голову поднять не смели? Решили вновь весь Калтонхолл к рукам прибрать? Не бывать тому, не позволим!
Он бросился к выходу, оттолкнув от двери преградившего было ему путь Норберта, и выскочил вон.
– Делегат Карветт, немедленно вернитесь! Совет не окончен! – крикнул ему вдогонку Валлен. Не получив ответа, он кивнул своему сыну, и тот бросился следом за взбесившимся делегатом. Оставшиеся за столом молча уставились на Аддерли, а Деннингтон сложил руки перед лицом и встревожено покачивал головой. Затем он сказал, ни к кому не обращаясь:
– Ежели этот дурень взаправду вече созовет и народ смущать будет – жди беды.
– Наместник, прошу вас! – убеждающее проговорил Хазор, продвигая свою позицию – Примите верное решение на этот раз! Не допустите ненужных смертей!
Реджинальд впервые увидел, как Аддерли вышел из себя. Его губы задрожали, и он глухо бросил Хазору, сверкая глазами:
– Ты жалкий трус, Риммон! Предлагаешь бежать? Все бросить? А с больными и немощными что прикажешь? А сколько погибнет на восточных топях за рекой, ты считал!?
– Я не боюсь смерти! – ответил он таким тоном, что даже Реджинальд ему поверил. – Но скажи мне, почто сотни и тысячи неповинных людей должны сгинуть? За гордыню твою? И не смей прикрываться заботой о жителях, Валлен! Тебе дела до них в жизни не было! Ты власть свою сохранить хочешь. Хоть глупец Карветт, а прав оказался.
– А тебе-то с бегства корысть какая?
Хазор выдержал испытующий взгляд Аддерли и, усмехнувшись, ответил:
– Дурак ты, Валлен, хоть и умен. Привык никого вокруг себя не замечать и чрез людей перешагивать, вот и не способен понять меня. Еще раз говорю: уведи людей, сохрани им жизни!
– Пошел вон! – не выдержал Аддерли. – Чтобы я свой родной город врагу сдал? Не бывать тому!
– Вот ведь упертый, а. Знаешь, же что моя правда тут, ан нет – из гордости упрямишься! Сам решил погибать – останавливать не стану. Но моих людей я тебе погубить не дам!
Затем Хазор умолк, встал и с достоинством вышел из комнаты, ничего не сказав напоследок. Реджинальд недоумевал, как такое было допустимо, но все же не мог не согласиться с тем, что зерно истины было в словах этого человека. Оставшиеся тоже подавленно молчали, не зная, что возразить на такие слова. Аддерли сложил руки у рта и задумчиво нахмурил брови, погрузившись в свои размышления. Молчание затянулось, и Деннингтон с опаской обратился к наместнику:
– Ты же не над его словами раздумываешь, Валлен?
Лорис Нортон печально посмотрела на него и произнесла своим тонким мелодичным голосом без доли осуждения:
– Но ведь он прав, если вдуматься... Я не могу представить, что ему за корысть в отступ идти. Видать, действительно о людях печется.
– Глупости! – с нескрываемым презрением бросил ей Деннингтон. – Идет война, и выйти из-под защиты стен в чисто поле – самоубийство. Ваш бы муж это понял, и не городил бы подобной чепухи!
Госпожа Нортон лишь слегка побледнела, услышав такой нелестный отзыв, и ответила, не меняя тона:
– Опять вы за старое, Деннингтон? Все никак не усмирите свое женоненавистничество?
– Я предпочитаю вести дела с мужчинами! Мы всяко разумнее в таких вещах.– твердо сказал он.
– И в постели тоже? – ловко поддела его Нортон. Реджинальд не смог сдержать улыбку, несмотря на всю серьезность ситуации. Остальные тоже усмехнулись, и лишь сам Деннингтон побагровел, на его лбу вздулась жила, а и без того крысиное лицо прибрело совсем уж острые черты. Тем не менее, ругаться с женщиной и он не стал, просто прекратив сей разговор. Наместник все так же напряженно смотрел в одну точку.
Реджинальд не на шутку встревожился, что Аддерли действительно подумывает об отступлении из Калтонхолла, и стал лихорадочно соображать, что он может сделать, дабы этого не произошло. Он боялся, что в таком случае станет бесполезен и от него попросту избавятся.
– Хватит! – осадил всех наместник. – Не для того мои предки вольницы от Истинной Династии добились, чтобы сейчас я потерял все! Будь Хазор хоть трижды прав в сей час, поступать как он предлагает нельзя. Ежели Калтонхолл поспособствует нежити, Империя нам этого не простит. И тогда под наши стены не мертвецы явятся, а вся армия Грифона.
Нортон была не столь категорична:
– Не думаю, что империя пойдет на Калтонхолл войной. Это все равно, что против собственной казны воевать.
– Ты серьезна в сей час, Лорис? – удивленно переспросил тысяцкий. – Сдать город? Ни за что!
Он проигнорировала Деннингтона и продолжила:
– Валлен, наши дома издревле дружны были, и я всей душой вас поддерживаю. Идея оставить город мне совершенно не по нраву. Но мне хватило одной осады на всю жизнь. Я до сих пор с ужасом вспоминаю ту войну. Выбор слишком труден...
– Да как можно родной город на разорение врагу оставить? – заговорил хранивший молчание на протяжении почти всего совета отец Джендри. – Коль враг на нас идет, ему отпор дать надобно!
– Княже, не гоже в отступ идти! – решился влезть в разговор и Реджинальд. – За стенами-то нежить встречать оно надежней будет. Коль их защиты лишимся – худо дело станет!
Аддерли ударил ребром ладони по столу и веско заявил, обводя взглядом всех присутствующих:
– А ну прекратить! Совсем изнежились? Или слуха лишились? Я свое слово уже сказал – Калтонхолл будет оставлен только через мою смерть! И точка. Даже обсуждать нечего! Ежели кто против – говорите сейчас, и по делу.
Затем он обратился к Реджинальду:
– А ты, сотник, помалкивай! До города тебе дела нет, у тебя лишь в битве корысть прямая – случись отступ, и ты не у дел окажешься. Не хочешь обратно в темницу, поди?
Разведчик замолчал, решив не перечить наместнику. Аддерли продолжил:
– То, что он горой за принятия боя стоять будет – мне не в новинку. А вот вы, озаренный, меня поразили. Мне думалось, вы Хазора поддержите в его якобы благих начинаниях.
Отец Джендри приосанился и ответил:
– Быть служителем света вовсе не означает быть дураком. Сколько людей бежать успеют? Сколько не смогут того сделать, и обречены на смерть останутся? Что, ежели топи за Лоссен опасней армии мертвецов стократ? За свой дом должно бороться, Светлая Стезя об этом особенно говорит. Малодушие и трусость перед врагами еще никого до добра не довели. Коль мы в трудный час слабину дадим, какое право мы имеем людьми зваться? Токмо через испытания и преодоления крепнет дух наш, а иначе вырождается он.
– Что же, отрадно слышать. Итак, я, наместник Истиной Династии в Калтонхолле, Валлен Аддерли, принял решение. Мы обязаны принять бой и защитить город. Вы согласны?
– Да. – немедленно ответил Деннингтон.
– Несомненно! – подхватил озаренный Джендри.
– Я согласна. – поколебавшись, ответила Лорис Нортон. – В конце концов, озаренный прав. Кем мы будем, если не защитим родной дом?
– Да будет так. – без пафоса подвел итог наместник. – Но нам осталось решить, как обезвредить Хазора и Карветта. Если они народ мутить начнут, то дело может и бунтом обернуться.
– Нужно воспрепятствовать! – горячо сказал Деннингтон – Не позволить им вече созвать!
– Как же это сделать, Уилл? – отозвалась Нортон. – Уж не в тюрьму ли ты их посадить хочешь?
– Ежели придется – то и так! – в запале ответил тысяцкий. – Сейчас такие как они опасней все армии нежити.
– Нельзя нарушать закон, чтобы поддержать порядок! – ответила Нортон. – Калтонхолл на том и стоит, что вольное уложение у нас действует.
– Рассуждай, как пожелаешь, Лорис, а народ перед битвой я им смущать не дам! Не бывать вече завтра! – уже со злостью крикнул Деннингтон.
– Или бывать... – с загадочной улыбкой тихо произнес Аддерли. Все прекратили спорить и посмотрели на наместника, а тот, наклонившись над столом, изложил свой простой, но рискованный план.
____________________________________________________________________________
В зале совета остались только двое – сам Аддерли и Уилл Деннингтон. Наместник сидел на своем месте, сложив руки на груди, и наблюдал за тысяцким, мерявшим шагами комнату вдоль стены с окном. Тот хмуро теребил свою козлиную бородку и выражал недовольство изложенным ранее планом.
– Тебе не кажется, что это перебор, Валлен? – спросил его тысяцкий, не останавливаясь и не оборачиваясь.
– Тяжелые времена требуют суровых мер. – ответил Аддерли своей же фразой.
Деннингтон лишь покачал головой, а Валлен продолжил:
– Ты же хотел быть посвященным в планы, Уилл. Так вот оно – либо мы их, либо они нас. Не возьму в толк, что именно тебе не по нраву. Ты с домом Хазор и вольными гильдиями не был столь благороден!
– Хитрить в торговых делах и корысть свою защищать – это одно! – взмахнул в ответ рукой Деннингтон. – А то, что ты предлагаешь, мало того, что опасно само по себе, но и просто жестоко!
– Говори, что хочешь, Уилл. – непреклонно стоял на своем наместник. – Ежели тебе известен иной способ и врагов наших остановить, и народ успокоить – так выкладывай!
Деннингтон скрипнул зубами в ответ, но возразить ничем не смог. Аддерли был прав. Вернувшийся к совету Арлен рассказал, что никакие уговоры на Карветта не подействовали – он едва не бросился на сына наместника с кулаками, когда тот заговорил о примирении или хотя бы об отсрочке выяснения отношений.
– Видишь, Уилл – иного способа нет. Так что позаботься, чтоб завтра наши люди на вече в нужных местах стояли. И особливо привлеки беженцев иренвигских – им деваться некуда, у них вся надежда на Калтонхолл.
Тысяцкий молча кивнул и вышел прочь из зала совета. Думы его были безрадостны.
_____________________________________________________________________________
Кладовая, в которой поселили Реджинальда, была освещена тусклым магическим источником, намеренно оставленным Арленом Аддерли для удобства присмотра за сотником. Круглый голубоватый огонек день и ночь болтался под потолком, не давая ему скрыться от глаз стражи – наемных солдат наместника. Сейчас, впрочем, охрана его скорее напоминала дружескую беседу. Сетт оказался на редкость словоохотливым, и на приказ Аддерли быть с пленником на стороже смотрел сквозь пальцы. Он сидел у окна в коридоре напротив открытой двери кладовой и перебрасывался словами с разведчиком. Выспрашивал, что тот повидал, где был и сколько битв прошел, интересовался его соображениями о предстоящем сражении с мертвецами. Реджинальду даже доставляло некоторое удовольствие общение с этим простым деревенским пареньком, лишь волей случая оказавшимся наемником на службе в вольнице Калтонхолла. В отличие от подавляющего числа людей вокруг него, Сетт никак не пенял ему на то, что Реджинальд был имперским преступником и даже не называл изменником. Когда их беседа была в разгаре, вернулся второй страж – Норберт. Реджинальд сказал, что у него есть срочное дело к наместнику, и Норберт ходил к ратуше с докладом. Он недобро покосился на отворенную дверь и самого Реджинальда и обратился к сослуживцу:
– Побратался с ним, что ли? И не совестно тебе с изменником разговоры разговаривать?
– Самому господину наместнику не совестно с ним дела вести. От чего ж мне должно быть? – просто ответил Сетт.
– Он убийца, друже! Слыхал я, что он брата по оружию заколол и бежал от Кендалла!
– И что с того? – пожал плечами Сетт. – Меня там не было и судить я не берусь. Да и будто мы с тобой шибко отличаемся от него, Норберт.
– Ну, уж ты скажешь! – всплеснул руками тот. – Нешто ты измену учинил? Иль невинного убил? Наши с тобой клинки правому делу служат.
– Скажи ты мне такое годков пять назад, я б, глядишь, и поверил тебе. А нынче я и своей головой думать научен. Правое дело, левое – это с какой стороны глядеть, Норберт.
Второй стражник и сам Реджинальд удивленно вскинули глаза на Сетта, рассуждающего не по-крестьянски мудро. Тот поймал их взгляды, усмехнулся и продолжил:
– Знаешь, как я в ратники-то подался, Норберт? А я и поведаю в сей час. Довелось мне уродиться в наделе Хармондейл, в деревне Коровий Брод. Без малого осьмндадцать лет прожил там и горя не знал. Жениться уж думал, дюже мне одна девка глянулась с соседней деревеньки... Да токмо в тот год, опосля посевной всех, кто оружие держать может, под знамена господина призвали. И я, и оба брата моих, и отец – все под повинность попали. Спервоначалу нас в Спорные Земли кинули, супротив тамошних воевать. Это в сей час мне известно, что тогда Авли с нами не поделили чтой-то, а в то время нам и не поясняли ничего. Просто указали, куды идтить, а там в сечу кинули – а кто с кем воюет и не разберешь. Там мой старший брат сгинул, прими Небо душу его, а отца ранили дюже, восвояси отправили. Так то полбеды, оказывается, было. В Спорных Землях повоевали мы до середины лета, да и вернули нас к Хармондейлу самому. А там-то... Велят нам супротив мятежников идти каких-то, дескать, на наш надел покусился сосед злобный. Ну, мы-то что... Нешто супротив воли господина попрешь? Совестно было с людьми-то биться, чай такие же крестьяне. А к осени разбили нас на голову – лорд Гвендолин из Высоких Врат под Хармондейлом конницей все наше ополчение начисто разметал. Там мой средний брат лежать остался, а я сам-то в полон попал. В полоне нам и говорят – мол, вы все супротив короны поднялись, изменники мы. Оказалось, герцог-то наш решил от империи отделиться и собственное королевство завести – слышали, поди, об том, друже? А с нас-то что взять? Велено было оружие взять – мы и взяли все, нешто противиться лордам будем? Мы людьми подневольными были, и не вопрошал нас никто, хотели мы биться али нет. Да токмо сэр Гвендолин своим судом славился – приговорил всех, кто супротив империи оружие поднял, жизни лишить, и разбираться не стал даже. Ну, мне, ясно дело, жизня своя дорога – я и убег, как выдалось! Явился домой...
Тут Сетт споткнулся на слове и всхлипнул, вытерев рукавом заслезившиеся глаза. Он проглотил комок в горле, вздохнул и продолжил:
– Явился я домой, а там – пусто, как степняки прошли. Всех поголовно, кто из несмышленого возрасту вышел, Гвендолин взял. Земли наши отобрали, избы пожгли, скотину забили. В деревне, на пепелище, одни детишки да старуха древняя-древняя остались. Я к ней – а она в слезы, говорит горе-то какое! Приехал рыцарь о целом отряде, согнали всех перед светлицей, да и стали из толпы вытаскивать тех, кто повинность военную отбывал при герцоге. А как всех перечли – похватали и повесили в роще ближней... Так я их и нашел – даже не снял никто, земле не предал... Отец мой там же висел... Так вот и заделался я беззаконником на ровном месте. Что оставалось-то? Кабы я не бежал оттуда, головы бы тоже не сносил. А нешто виновен я в чем? Так что, не тебе судить, Норберт, кто правый, а кто грешен...
Когда Сетт закончил свой путаный рассказ, Норберт молча опустился на скамью и уставился на него, словно тот был чудом. Реджинальд же только скривил губы и запустил руку в волосы, вспоминая, как сам он участвовал в подавлении восстания Хармондейла под началом Моргана Кендалла. Ему такие истории были не в диковинку.
Наступившая тишина нарушилась лишь тогда, когда наместник Аддерли вернулся домой. Двое стражей мигом вскочили и встали по обе стороны от сотника, вышедшего из кладовой. Норберт толкнул его в спину и сказал:
– Следуй, и без глупостей!
_____________________________________________________________________________
– Чего ты хотел? – суровый взгляд холодных глаз наместника стегнул его словно хлыст. Этот человек внушал ему страх, но Реджинальд пообещал себе, что добьется своего. Он собрал свое мужество в кулак и выпалил:
– Княже... господин наместник, вы помиловать обещали, коль подмогу окажу. А раз такие дела, где зарок, что так и будет оно?
На скулах Аддерли заиграли желваки, а взгляд стал еще суровей.
– Да как ты смеешь! – тихо, но очень веско и угрожающе произнес наместник. – Ты не в праве требовать что-либо.
– Княже, ежели завтра неудача вас постигнет, то нежить-то не денется никуда. Я дал обещание, и в случае чего подмогу окажу городу и без вас, но в темницу обратно не желаю попасть за труды.
Аддерли все еще сверлил его взглядом, но лицо его смягчилось. Реджинальд понял, что наместник предвидел этот разговор, и ему это не понравилось. Он понял, что Валлен всегда будет на шаг впереди.
– Что ж, вижу, ты не дурак. – сказал тот своим обычным голосом. – Отрадно. Я думал, ты отколоть что попытаешься, а ты напрямую пошел.
Тут он встал, подошел к своему личному ларцу в комоде, отпер его своим ключом и показал сотнику извлеченный оттуда незапечатанный конверт.
– Вот зарок твоей свободы, сотник. Прочти. – сказал он, передавая конверт сотнику.
Реджинальд хотел было сказать, что не владеет грамотой, чтобы выведать у наместника дополнительные подробности, но, поколебавшись, отмел эту идею. Он решил, что такой проницательный человек, как Аддерли-старший, в два счета раскусит его хитрость. Он достал из конверта вложенное туда донесение и прочел:
"Лорд-генерал Кендалл! Смею Вас известить, что схваченный в Калтонхолле по Вашему приказу сотник дозорного звена Реджинальд Свордс скончался в городской тюрьме от темной лихорадки. Прошу меня простить за ненадлежащий пригляд за пленником, тому помешала начавшаяся осада города армией нежити."
Ниже стояла подпись и печать наместника Аддерли и пустое место для даты.
– Ловко, княже. – протянул сотник конверт обратно.
– Убедился? Еще имеешь вопросы?
Реджинальд напрягся. Он понял, что сейчас он должен выяснить главное:
– Что вам помешает поступить со мной, как заблагорассудится? Бумагу эту окромя нас никто не видал...
– Я даю тебе слово. – коротко ответил наместник с металлическими нотками в голосе, не терпящими пререканий.
"Вот оно..." – пронеслось в голове у Реджинальда. – "Слово... держи карман шире! Прилетит в сече шальной болт в спину – и поминай, как звали. Вот и все твое слово!"
Вслух же он как можно более убедительно сказал:
– Благодарю вас, милорд!
Аддерли смерил его взглядом и бросил:
– Ступай!
___________________________________________________________________________
Назим Торовальд вышел из походного шатра вместе с Друллом и направился к захваченной деревне. Ему доложили, что, к счастью, большая часть людей не успели сбежать, и в западне оказалось почти полсотни человек. Назим не зря ушел далеко к западу от Короткого тракта, местное население здесь считало себя в безопасности и не бежало в Калтонхолл или на юг, к герцогу Иренвигскому. Довольный проведенной операцией, он шел пожинать ее плоды – пополнение своей армии. Еще совсем немного, и он сможет двинуться на север для решающего удара по Кендаллу, и план его мастера претворится в жизнь.
На самом деле, его сил, возможно, хватило бы для этого и сейчас, медлить было незачем, но он надеялся избежать утомительного штурма укрепленного города. В этом мог посодействовать примкнувший к ним человек из Калтонхолла, да и сам Назим времени даром не терял. Он постарался внушить жителям горла такой страх перед численностью своих войск, что те бы и не помышляли о сопротивлении. Для него было бы идеально, если бы они отступили за Лоссен и дали ему возможность пройти без боя. Именно об этом он и спрашивал сейчас своего помощника:
