Текст книги "Безрассудный (ЛП)"
Автор книги: С. Стивенс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 36 страниц)
Глава 7. Сказано, сделано
Прошло несколько недель с тех пор, как Денни покинул Сиэтл, но время пролетело незаметно. По крайней мере для меня. Только одна вещь бросалась мне в глаза: Денни звонил все реже и реже. Я не озвучивал свои опасения Кире, но это действительно начинало меня беспокоить. В основном потому, что это волновало ее. Я видел разочарование на ее лице. Я будто наблюдал за скульптурой, которая разваливается на части, кусочек за кусочком. Если Денни не образумится в ближайшее время, то по возвращении его будет ждать проблема, никак не связанная с его необоснованными страхами насчет меня.
Я иногда говорил с ним, когда Киры не бывало дома.
− Ну, как тебе Туссон? − спросил я однажды днем.
− Здесь настоящее пекло по сравнению с Сиэтлом, но мне нравится, − усмехнулся он. − Как дела дома?
− Хорошо, не переживай.
Я держу свое обещание.
− Отлично, − облегченно вздохнул он. − Не хочу, чтобы у вас там… были проблемы… пока я здесь.
Я стиснул зубы, думая, было ли это скрытым предупреждением для меня. Серьезно, ему не о чем волноваться. Я не интересен Кире. Все, о чем она думает, − это Денни.
Прокашлявшись, я сменил тему.
− Что-то ты не звонишь в последнее время. У тебя какие-то проблемы?
Смотри-ка, я тоже могу задавать каверзные вопросы со скрытым смыслом.
Несколько секунд Денни молчал. Он умный парень, так что, я уверен, он понял, о чем я спрашивал на самом деле. Он был либо шокирован, что я заговорил о таком, либо не знал, как мне ответить. Меня замутило от мысли, что Денни мог изменять Кире. А если бы он действительно изменял, я бы рассказал ей об этом? И я уже знал, что рассказал бы. Скрывать от Киры правду − последнее, что мне хотелось бы делать.
− Нет… Никаких проблем, просто… много работы и мало свободного времени, – он вздохнул так, будто вдруг безумно устал. − Я делаю все, что могу, приятель.
По его голосу я понял, что он говорит правду. Поэтому, сказав еще парочку ободряющих слов, я положил трубку. Я ведь их сосед, а не семейный психолог.
Волнение Киры по поводу звонков Денни отошло на второй план по мере приближения начала учебного года. Я буквально видел напряжение, разрастающееся в ней с каждым днем. До сих пор ничто еще не заставляло ее нервничать так сильно, и я был уверен, что отсутствие Денни в такой важный момент делало все только в десять раз хуже.
Однажды днем вулкан напряжения Киры извергся. Это был драматичный взрыв, который я, наверное, не должен был видеть, но я вошел в кухню в самый неподходящий момент. Громко выругавшись, Кира смела на пол все свои университетские брошюры.
Я посмеялся над такой сверх эмоциональной вспышкой гнева.
− Мне не терпится рассказать об этом Гриффину.
Поняв, что я все это время был в кухне, Кира покраснела и застонала, как только смысл моих слов дошел до нее. Я кивнул в сторону бардака на полу, пока она отходила от своего конфуза.
− Что, начинается учеба?
Кира наклонилась, чтобы подобрать разлетевшиеся брошюры, и я изо всех сил пытался не обращать внимания на то, как хорошо она смотрится в такой позе.
− Да, − вздохнула она, − а я еще не была в кампусе. Понятия не имею, где там что находится.
Она выпрямилась, и несчастное выражение тоски по Денни снова появилось на ее лице.
− Просто… Предполагалось, что мне всё покажет Денни.
Она помрачнела, злясь то ли на себя, то ли на Денни. Или на обоих сразу.
− Его нет уже почти месяц, − пробормотала она.
Я внимательно смотрел на нее и видел, как печаль, злость и смущение смешивались на ее лице. Думаю, ей хотелось быть сильной и независимой, но ей почему-то не хватало уверенности в себе. И я не мог понять, почему. Она красивая, умная, веселая, милая… Ей совершенно нечего бояться. Но я прекрасно понимал это чувство, когда нужно, чтобы кто-то был рядом, чтобы чувствовать себя полноценным. Я понимал это даже слишком хорошо.
Кира отвернулась, избегая моего пристального взгляда, и я мягко произнес:
− «Чудилы» постоянно выступают в кампусе, − я улыбнулся, когда она вновь посмотрела мне в глаза. − Вообще-то, я там прекрасно ориентируюсь. Если хочешь, я могу тебе все показать.
Ее облегчение было почти осязаемым.
− О, да, пожалуйста, − она вдруг показалась мне до смерти напуганной. Кира прокашлялась и переступила с ноги на ногу.
В таком свете ее карие глаза приобретали теплый зеленоватый оттенок, они светились заботой и надеждой. Как таким глазам вообще можно отказать?
− Нет, Кира, мне не трудно…
Я бы все для тебя сделал, и это одновременно делает меня безумно счастливым и пугает меня до чертиков.
На следующий день я отвез Киру в колледж, чтобы она могла записаться на занятия, и еще через несколько дней провел экскурсию по кампусу. Желая впечатлить ее, я, наверное, слегка перестарался. Но мне просто хотелось, чтобы она чувствовала себя как рыба в воде, когда начнутся занятия. Она впитывала каждое мое слово. Может, поэтому я рассказывал обо всем так подробно. Это заставляло меня чувствовать себя нужным.
Мы шли по корпусу, где у Киры должна быть Европейская литература, как вдруг в пустом коридоре раздался крик:
− О, боже мой! Келлан Кайл!
По одной лишь интонации стало понятно, что кричала одна из фанаток. Я поежился, думая, как все пройдет, но я всегда старался быть внимательным к фанатам, поэтому обернулся. Юная рыжая бестия практически бежала в нашу сторону. Я понятия не имел, чего от нее ждать, когда она подберется ближе. Я хотел взять Киру за руку и смыться, но было слишком поздно. Маленькая хрупкая девушка оказалась на удивление шустрой. Она обняла меня за шею и, прежде чем я успел что-либо понять, накрыла мои губы своими.
В то время как она лихорадочно покрывала меня поцелуями, я ломал голову над тем, где же мы могли видеться раньше, но все попытки вспомнить были тщетны.
− Глазам не верю, что ты заглянул ко мне в университет.
Окей, так значит, она учится здесь. Это сужает круг подозреваемых до… бесконечности. Я все еще не знаю, кто эта девушка. Она посмотрела на Киру, стоявшую неподалеку от меня, и я напрягся. Только не вздумай что-нибудь выкинуть. К счастью, ее не особо интересовало то, кем мне приходилась Кира
− О, да ты не один, − нахмурившись, пробормотала она.
Потянувшись к сумочке, она набросала что-то на бумажке и сунула в передний карман моих джинсов. Ее пальчики прошлись по внутренней части кармана, поглаживая меня, отчего я немного заерзал. Поцелуй перед Кирой − это одно, но такие ласки… Неудобно как-то.
− Позвони мне, − выдохнула она, прежде чем снова поцеловать меня и удалиться.
Ну что ж… Ладно.
Я как ни в чем не бывало пошел дальше по коридору. Ну а что я мог сказать на это? Я чувствовал, что Кира наблюдает за мной. Должно быть, ей любопытно, что за девушка чуть не съела меня в коридоре.
Когда я наконец посмотрел на Киру, она выглядела так, словно не могла поверить своим глазам.
− Кто это был? − спросила она. Я попытался вспомнить имя обладательницы огненно-рыжих локонов, но безуспешно.
− Честно говоря, понятия не имею, − ответил я, зная, что звучит это слишком-то хорошо. Ее лицо показалось мне знакомым, но лишь в общих чертах и имя в их число не входило.
− Хм, это была Кэнди, − сказал я, достав из кармана записку.
Ах, да. Кэнди. Я встретил ее однажды около торговых автоматов. Это все еще кажется мне забавным. Улыбаясь, я смял записку с ее именем и номером телефона и бросил в урну. Мне нужно больше, чем просто случайные связи. На выходе из корпуса я заметил, как Кира ухмыльнулась, будто была рада, что Кэнди не дождется моего звонка. Интересно. Почему ее заботило, будто я с кем-то встречать или не. Может, она просто приглядывает за мной.
Шли дни, состояние Киры ухудшалось, а временные промежутки между звонками Денни увеличивались. Я хотел помочь ей, но я действительно не знал, как можно исправить то, что все больше отдаляло их друг от друга. Возращение Денни казалось единственным способом вернуть все в прежнее русло, и это случится довольно скоро. Так что Кире просто нужно набраться сил и пережить еще несколько недель.
Когда в очередной выходной я застал Киру, киснущую в пижаме на диване, я был обязан хоть как-то ее расшевелить. У нас с парнями были кое-какие планы на этот день, но Кира вполне могла бы составить нам компанию. Вообще-то, мы отлично проведем время, если она пойдет с нами. Все, что от меня требовалось, − это оторвать ее пятую точку от проклятого дивана. Сейчас она была намертво к нем приклеена и как одержимая переключала каналы.
Когда Кира в очередной раз обреченно вздохнула, я встал между ней и телевизором.
− Идем, − сказал я, протянув руку.
− Куда это? − она озадаченно смотрела на меня.
− Хватит протирать диван. Пойдешь со мной, − я поднял руку, но Кира упрямо игнорировала меня.
− И куда мы пойдем? − хмурясь, задумчиво произнесла она.
Я ухмыльнулся, зная, что название фестиваля ей ни о чем особо не скажет.
− На «Бамбершут».
Она медленно заморгала широко распахнутыми глазами, пытаясь понять, что я только что сказал, словно я говорил каком-нибудь китайском наречии.
− Бампер-что?
Такая оговорка рассмешила меня, и я ободряюще улыбнулся Кире.
− «Бамбершут». Не волнуйся, тебе понравится.
Очаровательная улыбка, которая послужила мне ответом, сделала ее губы ужасно привлекательными. Я изо всех сил старался не обращать внимания на это, но мысль о том, какими, должно быть, сладкими были эти губы, просто сводила с ума.
− Тогда накроется моя идеальная сиеста длиною в день.
− Именно, − я ухмыльнулся, протягивая ей руку, чтобы она наконец встала. Все еще упрямясь, она вздохнула и встала самостоятельно.
− Ладно.
Кира устроила маленькое представление из-за того, что я собирался вытащить ее задницу повеселиться, и я засмеялся над выражением ее лица. Топнуть ножкой и надуть губки? Этого мало, что заставить меня поверить, что она злится. Сейчас она выглядела просто… Милой.
Когда чуть позже она спустилась в коротеньких шортиках и маечке, которая обтягивала ее тело так, словно была второй кожей, я сглотнул. Она была другой. Сексуальной. Невероятно сексуальной.
Собрав вещи, мы сели в машину и отправились к Питу, чтобы встретиться с парнями и вместе поехать на фестиваль. Всё еще находясь в неведении, куда же мы направляемся, Кира пошутила, когда мы въехали на парковку бара:
− Что, «Бамбершут» будет у Пита?
Я закатил глаза и улыбнулся.
− Нет, там ребята.
Осмотревшись, я заметил, что они уже здесь. Машина Эвана стояла рядом с фургоном Гриффина. Кира казалась слегка разочарованной моим ответом.
− Они тоже поедут?
Припарковавшись, я посмотрел на нее. Почему она выглядела такой грустной? Я думал, ребята ей нравятся. Ну, может, не Гриффин, но остальные точно.
− Да. Ничего страшного?
Ребята будут в ярости, если я скажу им, что мы с Кирой пойдем вдвоем, но если она действительно этого хочет… Я бы пошел на это. Вообще-то мне даже нравилась идея − мы с Кирой. Только вдвоем.
Вздохнув, она покачала головой, словно сама не знала, почему спросила об этом.
− Конечно ничего. Я все равно обуза, порчу тебе весь день.
И снова это странное желание дотронуться до нее, провести подушечкой пальцев по ее раскрасневшимся щекам.
− Кира, ты ничего не портишь, − мягко ответил я.
Сегодняшний день стал лучше только потому что ты рядом. Но чтобы не спугнуть ее этими мыслями, я оставил их при себе.
Ребята подтянулись, как только увидели мою машину. Мы немного поспорили, в основном связанных с тем, что Гриффин выпендривался и отказывался ехать посередине, на «сучьем месте». К счастью, Кира решила проблему, хотя ее решение отсесть назад и всю дорогу терпеть издевательства Гриффина меня не слишком радовало. Странное чувство собственничества зародилось во мне при мысли о том, что его руки будут где-то рядом с ней. На обратном пути им нужно обязательно сесть по-другому, иначе мне придется его задушить.
Я припарковался подальше от общего скопления машин, и ребята осторожно вышли, стараясь не задеть соседние машины. Всем было доподлинно известно, что причинение вреда моей Шевелл автоматически отправляет вас в путешествие до дома на своих двоих. До сегодняшнего только Гриффин испытывал судьбу, когда однажды его стошнило на заднем сиденье. Клянусь, иногда я все еще чувствую этот отвратительный запах.
Я подождал, пока Кира выйдет и взял её руку. Как она могла заметить «Бамбершут» оказался крупным фестивалем музыки и искусства в «Сиэтл-центре», так что народу было немало. Я не хотел, чтобы она потерялась в толпе, тем более что у нас не было мобильников на этот случай. Сегодня ей просто придется держать меня за руку. Мысль об этом делала меня счастливее, чем должна была.
Эван подозрительно взглянул на наши руки, но я проигнорировал его. У меня была веская причина − это исключительно ради безопасности Киры. По крайней мере так я говорил сам себе.
Кира наблюдала за всем с широко распахнутыми глазами, наполненными удивлением и радостью. Я уже не раз бывал на этом фестивале данное, и на меня он уже не производил какого-то особого эффекта. Но сегодня, глазами Киры, я взглянул на него по-новому. И наслаждался атмосферой вместе с ней. Даже несмотря на постоянную толкучку.
Повсюду были киоски, продающие всякую всячину от футболок до сладкой ваты, выставки художников самых разных направлений. Когда мы проходили мимо «Космической иглы», взгляд Киры устремился к смотровую площадку. Прижавшись к ней ближе, я сказал, что мы можем подняться туда позже, если она захочет. Ее глаза засияли зеленым на солнце, и она закивала головой в знак согласия. Меня умиляла такая реакция, и я рассмеялся.
Ближе к центру толпа становилась более плотной. Отовсюду слышалась музыка, которая смешивалась с гулом толпы, создавая со приятный бодрый ритм. Я ощущал необычное волнение и был готов обойти все местные площадки, чтобы услышать что-нибудь новенькое.
У Мэтта и Гриффина была карта, так что они вели нас, Эван шел рядом с ними, а мы с Кирой двигались следом. Я крепко держал ее за руку, пока мы пробирались сквозь толпу. Когда мы добрались до открытой сцены, где играли «Mischief’s Muse», Кира сжала мою руку. Я улыбнулся и привлек ее поближе, чтобы она не затерялась в потоках людей.
Парни решили пробраться к самой сцене, Мэтт хотел поближе рассмотреть аппаратуру. По взгляду Киры я понял, что ей не особо хотелось лезть в самую гущу толпы, поэтому мы остались немного позади. Вид все еще был отличный, но нам было все равно. Нас толкали люди, пробивающиеся к сцене, Киру жалась ко мне, стараясь не попадаться им на пути, но даже этого было недостаточно.
Желая, чтобы ей было комфортно, я обнял ее за талию, подтолкнув на безопасное место перед собой. Конечно, я сделал это еще и потому, что безумно хотел прикоснуться к ней. Обнимать ее было так естественно, словно она всегда была в моих руках. По-другому было бы уже неловко. Конечно, безопасность и комфорт были плохими оправданиями моим действиям, и я это знал. Я подбирался к черте, которую ни в коем случае нельзя пересекать.
Кира, казалось, не имела ничего против моих рук на ее талии. Она накрыла мои руки своими, а голову откинула мне на грудь. Видимо, ей было также удобно, как и мне. Она наблюдала за выступлением, за публикой, как вдруг ее взгляд сфокусировался на чем-то справа от сцены. Проследив за ней, я понял, что она наблюдает за парнями из Чудил, которые курили, очевидно, не табак. Ребята не связывались с наркотиками, лишь иногда баловались травкой, особенно Гриффин, так что меня это не удивило. Лично я бы предпочел всей этой дряни пиво, но меня не заботило то, что они предпочитали порой так расслабиться.
Я посмотрел на Киру, думая, как она к этому относится, и с улыбкой пожал плечами. Видимо, мой ответ устроил ее, потому что через мгновение она снова обратила своё внимание на шоу.
Это был момент, когда все изменилось.
Кира глубоко выдохнула, как будто наконец-то то задышала впервые за эти несколько мучительных для нее недель. Мне показалось что ей действительно хорошо сейчас, и я был рад, что все-таки заставил ее пойти с нами, когда почувствовал, когда она зашевелилась. Поначалу я подумал, что ей просто надоело, что ее обнимает какой-то странный парень, поэтому я отпустил ее. Но Кира не отошла. Нет, она повернулась ко мне, крепко обвила руками мою талию и положила голову на грудь. Всё мое тело мгновенно напряглось от неожиданности. Ее пальцы выводили рисунок вдоль моей спины, а сама она сделала еще один выдох. Всё ещё гадая о мотивах ее поступка, я решил, что ей так просто удобнее. Хотя теперь она больше не видела группу, ведь моя грудь почти закрывала всю видимость, так что дело, наверное, не в удобстве.
Наслаждаясь моментом, я наконец расслабился, обнимая ее, и мне стало так комфортно. Это тепло было жарче, чем солнце, зависшее высоко в небе. Как бы я не оправдывал ее и свои мотивы, я знал, что переступил слишком много границ, но не мог остановиться. Держа ее в своих руках, просто держа ее, я чувствовал себя лучше, чем за всю свою жизнь. Я просто хотел обнимать ее так долго, как это было возможно, хотя у меня не было какой-то веской причины делать это.
Я знал, что Денни вряд ли обрадовался бы, увидев нас сейчас, и последнее, что я хотел в этой ситуации, это причинять боль Денни, но черт возьми… мне было это нужно, и в данный момент я собирался побыть эгоистичным засранцем.
Закрыв глаза, я гладил по ее спине и вдыхал пьянящий аромат ее кожи. Я никогда не испытывал ничего подобного и отчаянно хотел сохранить это чувство, хотел, чтобы это никогда не заканчивалось. Прости, Денни, но я не могу просто взять и отпустить Киру. Но всё-таки пришлось.
Мы прервали наши объятия до того, как ребята вернулись. Я не хочу, чтобы они навыдумывали чего-нибудь. Ну, чего-нибудь больше, чем они уже думали. Держаться за руки в таком месте вроде как безобидно, тем более что парни уже видели нас, поэтому я продолжал крепко держать Киру. Я уже хотел поскорее пробраться к следующим исполнителям, но не для того, чтобы послушать музыку, а чтобы снова почувствовать эту связь с Кирой. Прикасаться с ней, держать ее в своих руках, обнимать. Это были чувства, до этого чуждые мне, и я так отчаянно хотел впитать каждую секунду рядом с ней.
Перебираясь от площадки к площадке, мы с Кирой каждый раз становились всё дальше от сцены. Парни же наоборот всегда пробирались в самый эпицентр событий. Поэтому, оставшись с Кирой вдвоем, я снова прижимал ее к себе. Ее голова над моим сердцем, руки обвивают ее спину, пальцы касаются грудной клетки. Потребовалась вся моя сила воли, чтобы не наклонится и не поцеловать ее в макушку. Но я всё-таки позволил себе прижаться щекой к ее волосам. Это был рай. Чистое, болезненное наслаждение. Но как бы хорошо это не было, каждая клеточка внутри меня кричала о том, как это неправильно. Денни бы это не понравилось…
Так мы провели большую часть дня, и, хотя на фестивале собралась добрая половина Сиэтла, казалось, что есть только я и Кира. Мы обсуждали группы, которые видели. Если честно, то я вслушивался только наполовину, но Кира, казалось, действительно обращала на них внимание. И она всегда говорила: «Ну они определено не так хороши, как вы…». Ее глаза сияли, было видно, что она говорила искреннее. Весь день я был на седьмом небе от счастья.
Даже подозрительные взгляды Эвана не портили мне кайф. Я продолжал игнорировать его мысленные предупреждения, но к счастью, после того как парни в обед продегустировали напитки, привезенные Мэттом с собой, количество его многозначительных взглядов заметно поубавилось. Я знал, что Эван в итоге спросит с меня по поводу сегодняшнего дня; это был лишь вопрос времени.
Я не хотел думать об этом или о чем-то еще, потому что все мое внимание было сосредоточено на одном человеке. Если так подумать, то сегодня, позвав Киру с собой, я хотел помочь ей развеяться, но в итоге получилось так, что это она мне помогла. Надеюсь, когда-нибудь я смогу стать не таким эгоистичным рядом с ней.
После обеда мы зависли в парке развлечений. Оставив парней на аттракционах, мы с Кирой решили действовать по собственной программе. Было весело, она много улыбалась и смеялась, отчего я был безумно счастлив. Мне даже удалось выиграть для нее плюшевого мишку, но в итоге пришлось отдать его маленькой девочке, которая уронила свое мороженное на асфальт и горько плакала. Я навсегда запомню выражение лица Киры, когда я отдавал малышке этого медведя. Это было почти… обожание.
На финальном ночном шоу мы подобрались ближе к общему скоплению народа. Вокруг нас было довольно тесно, поэтому мы с Кирой крепко прижимались друг к другу. Словно были одним человеком. Я поглаживал ее волосы, в то время как она выводила несуществующие узоры на моей груди. Мое сердце принялось биться с удвоенной скоростью от ее близости в сочетании с опускающимися на город сумерками. Надеюсь, что она не заметила этого.
Песня, звучавшая из динамиков, была довольно популярной на радио, поэтому я напевал ее вместе со всеми. Песня была довольно медленная и я покачивался в такт музыке вместе с Кирой. Она была медленнее остальных, и я задвигался в такт мелодии. Кира двигалась вместе со мной, мы будто танцевали вместе. Я перестал напевать, наслаждаясь моментом. Я крепко сжал ее в своих объятиях, она ответила мне тем же. Мое сердце, кажется, уже готовилось выпрыгнуть из груди от мысли, что Кира крепко обнимала меня. Почему прикасаться к тебе так хорошо? Это прекратится, когда я отвезу тебя домой?
Я не хотел, чтобы это прекратилось, но я также знал, что это просто необходимо. То, что мы делали, было глупо и опасно. Ничем хорошим это не кончится, кому-то будет больно. Денни будет больно. Несмотря на то, о чем я думал, мои пальцы в это время гладили ее волосы. Я так хотел опустится ниже, чтобы погладить спину в месте, где ее длинные волосы заканчивались. Я хотел почувствовать ее, всю ее, но она, вероятно, шлепнула бы меня за мою наглость. В любом случае, дело не в сексе, а в той связи, которая зарождалась между нами.
Конечно, я всё ещё мечтал прикоснуться к ней, наклониться и поцеловать, но я старательно отталкивал эти мысли. Танцев с ней было достаточно. Танцевать с ней было немыслимо потрясающе. Это лучше любого секса, который у меня когда-либо был.
Я не хотел, чтобы песня и концерт заканчивалась, но в итоге нам с Кирой пришлось разомкнуть объятия, когда толпа вокруг нас начала расходится. Черт, я могу поклясться, что Кира тоже не хотела прерывать этот момент, что она наслаждалась нашей близостью также, как и я.
Однако было видно, как Кира вымоталась за целый день. Когда парни присоединились к нам, она едва могла стоять на ногах. Всё еще держа ее за руку, я повел ее обратно к машине. Я быстро осмотрел мою Шевелл, чтобы убедиться, что всё в порядке.
Эван и Мэтт сели в машину, пока Гриффин придерживал дверь для Киры. Его лицо было освещено лишь наполовину, и я мог только представить, как он предвкушал эту поездку рядом, чтобы полапать ее. Я уже собирался сказать ему, чтобы он не мечтал об этом и поменялся местами с кем угодно, потому что Кира не будет сидеть рядом с ним. Но Кира как всегда всё решила, забравшись на переднее сиденье рядом со мной и Эваном. Гриффин в момент нахмурился, и я, улыбаясь ему, забрался в машину вслед за ней. Прости Грифф, никаких ласк в этой поездке тебе не светит.
Уставшая до безумия, Кира положила голову мне на плечо и отключилась, как только мы выехали на шоссе. Я чувствовал, как Эван взглядом прожигает во мне дыру, но я игнорировал его, сосредоточившись на дороге. Здесь не на что смотреть, Эван, клянусь.
Когда мы подъехали к «Питу», Кира всё ещё спала. Я припарковался рядом с фургоном Гриффина, чтобы выпустить всех из машины. Мэтт и Гриффин выбрались первыми, и я слышал, как Грифф оживленно рассказывал о том, как круто будет, когда «Чудилы» выступят на «Бамбершуте» в следующем году. Мэтт в кои-то веки был солидарен с ним.
Эван вышел и, что-то спросив у парней, наклонился ко мне:
− Хэй, Келлан мы зависнем у «Пита». Ты придешь?
Судя по его взгляду, он был готов заставить меня пойти туда силой, лишь бы я отлип от Киры.
Я посмотрел на нее, спящую на моем плече. Разбудить ее и тащить в бар было бы слишком, и оставлять одну в машине тоже было неправильно. Я не оставлю ее одну.
− Не, сегодня я пас. Надо ее уложить.
Эван молчал, продолжая пристально смотреть на меня. Он одолевали сомнения. Он понимал, что Кире нужно домой, но ещё он боялся, чем может закончится сегодняшний вечер, если я поеду с ней. Я не хотел, чтобы он думал о таких вещах. О том, что я способен на такое. Ничего не случится. По крайней мере, пока Кира счастлива с Денни.
После длинной паузы он наконец сказал:
− Аккуратнее, Келлан. Тебе же не нужна очередная Джоуи, и… Денни − наш друг, старина.
Хотя я понимал, о чем он говорит, слышать это от него было неприятно. Я поежился, когда задумался, как ему объяснить, кто мы с Кирой друг для друга. Что она значила для меня. Что Денни значил для меня. Что я никогда не поступлю так с ними. Трудно было подобрать слова, потому что мне действительно было до боли приятно прижимать Киру к себе сегодня. Гораздо приятнее, чем должно было быть. И мне хотелось обнять ее так снова.
Я заставил себя говорить так мягко, как только мог.
− Эван, я не собираюсь…
Не собираюсь что? Предавать Денни? Флиртовать с Кирой? Разве я уже не сделал это, просто позволив случиться всему этому сегодня? Чувство вины растекалось по моим венам, и я хотел закончить этот разговор, поэтому сказал Эвану то, что он хотел услышать.
− Не волнуйся. Может, я и заеду попозже.
Судя по улыбке на лице Эвана, он был доволен моим ответом и ждал, что я действительно приеду.
− Ладно, до скорого.
Он закрыл дверь, и я выдохнул и откинулся на спинку сиденья. Мне не нравилось то, о чем думал Эван, но я мог понять, почему он беспокоится. Меня никогда не волновали отношения других людей. В конце концов у всех отношений был срок годности, так что маленькая интрижка не была большой помехой. Но Денни и Кира − другое дело, они предназначены друг для друга. Мне нужно отступить и стать Кире другом, потому что именно в нем она сейчас нуждалась.
Мысли кружили ураганом в моей голове, пока я вез нас домой. Я хотел быть ей другом, хотел держать ее в своих объятиях, хотел, чтобы Кира и Денни были до неприличия счастливы. Три несовместимых желания. Я прекрасно осознавал, что если мы не прекратим то, что начали сегодня, то чем это закончится − никому неизвестно. Это разрушит не только Денни, но и каждого из нас троих. Но все будет иначе, если только я буду достаточно силен и не позволю этому зайти настолько далеко. Тогда, возможно, мы с Кирой могли бы стать достаточно близки как друзья, и они с Денни будут счастливы вместе. Возможно. Но для этого понадобиться огромная сила воли, а я никогда не был хорош в вопросах контроля своих желаний.
Когда мы въехали на подъездную дорожку, я заглушил машину и посмотрел на Киру, все еще мирно спящую на моем плече. Она так сладко спала. Я хотел погладить ее по волосам, прикоснуться к щеке, поцеловать ее в лоб. Во мне нарастало желание обнять ее, крепко прижать к себе. Рассказать ей, как много она значит для меня, что только она одна видела меня настоящего, что только ей я был небезразличен. По правде сказать, Кира также была мне небезразлична, и это пугало меня до чертиков. Она мое лекарство и боль, завернутые в одну, красивую упаковку… она не моя.
Но ничего из этого я не мог ей сказать, поэтому просто смотрел на нее и благодарил все перипетии судьбы, которые привели ее в мою жизнь.
Через мгновение она потянулась, зевнула и подняла голову с моего плеча. Было приятно снова взглянуть в эти глаза, но боль от того, что я не могу и не должен прикасаться к ней, ранила меня всё больше с каждой секундой.
− Эй, соня, − прошептал я, сопротивляясь желанию снова прижать ее к себе. − Я уж решил, что придется тебя нести
Я надеялся на это. Я бы с удовольствием отнес тебя домой.
− Ой, прости, − образы, казалось, смутили Киру. Ее глаза были почти черными в темноте, она опустила взгляд, извиняясь.
− Ничего страшного. Я бы не расстроился, − я был бы только за. − Тебе понравилось?
− Очень, − она широко улыбнулась. − Спасибо, что вытащил.
Эта искренность в ее глазах, в ее голосе почти невыносима. Можно подумать, что я совершил какое-то чудо, с каким обожанием она на меня смотрела. Но я ведь ничего не сделал. Это она помогла мне встать на ноги. Этот день был лучшим за… многие годы.
− Всегда пожалуйста.
− Прости, что завис со мной и не попал в «мясо», − она рассмеялась, и я вместе с ней..
− Да ладно тебе. Лучше пообниматься с красавицей, чем проснуться в синяках.
Упс, наверное, не стоило это говорить. Называть ее красавицей было неприемлемо, но… Она красавица и должна знать это. К тому же, весь сегодняшний день − сплошное неприличие. Разве еще одна мелочь будет иметь значение?
Мои слова смутили Киру, ее взгляд был по-прежнему устремлен куда-то вниз. Не желая заставлять ее чувствовать себя неловко рядом со мной, я сменил тему.
− Ну, поехали. Я отнесу тебя в дом.
Я повернулся к двери, чтобы выйти, но краем глаза заметил, как она замотала головой.
− Нет, зачем? Я как-нибудь справлюсь. Поезжай к «Питу»
Черт, как она об этом узнала? Она ведь спала, когда я говорил с Эваном… Так? Если нет, если она все-таки слышала слова Эвана и мою жалкую попытку оправдаться, она могла подумать… Ну, могла решить, что я всего лишь озабоченный скользкий тип, который только и хочет залезть с ней в трусики. На что и намекал Эван. Но это не так. Я просто хотел… Хотел быть рядом с ней. И всего-то. Хотел, чтобы между нами была связь. Секс − последнее, чего я желал.
Увидев моё замешательство или что-то еще, я, вероятно, выглядел немного потрясенным, Кира пожала плечами и добавила:
− Ребята ведь туда отправились?
Она не смотрела на меня как на последнего засранца. Хорошо. Я выдохнул.
− Ага, но я не обязан быть с ними. Ну, если ты не хочешь сидеть одна. Можем заказать пиццу, посмотреть кино или еще что.
Все, что хочешь, давай только побудем вместе еще немного.
Живот Киры вдруг заурчал, принимая мою сторону. Она рассмеялась от смущения. Улыбка на ее лице − это просто нечто.
− Ладно, мой живот голосует за второй вариант.
− Вот и отлично, − улыбнулся я. Я закажу лучшую пиццу в городе, только чтобы отблагодарить ее желудок.
Я распахнул дверь и вышел, подав руку Кире. Ее ладонь была теплой и мягкой, и я чувствовал неразрывную связь. Даже несмотря на то, что мы прикасались друг к другу вот так весь день, мне было мало. Это была сущая мелочь, правда, но я уже стал зависим от этого.
