Текст книги "Безрассудный (ЛП)"
Автор книги: С. Стивенс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 36 страниц)
Ее щеки пылали, Кира боролась между чувством гнева и желанием расплакаться, но в итоге она собралась и ответила:
– Странный способ показать свою дружбу. Если бы Денни знал, что ты…
Я позволил гневу и злости взять верх.
– Но ты же не скажешь ему, не так ли?
Пытаясь успокоиться, я снова уткнулся в газету. Я мысленно проговаривал слова, которые там были написаны, пытаясь отключиться от происходящего. Но от попыток успокоится затрещало по швам мое самообладание и боль снова топила меня. Почему меня невозможно полюбить? Что во мне не так? Я знал, что прямо сейчас должен хорошенько разозлиться, но у меня не осталось больше злости.
В итоге я произнес то, что действительно чувствовал сейчас, не пытаясь разозлить или поддеть ее. В этот момент я был честным и искренним впервые за долгое время.
– Кроме того это ваше личное дело, которое не имеет ко мне никакого отношения. Я просто оказался рядом… Когда тебе понадобилось…
Боже Кира я так люблю тебя, это так больно. Я постоянно прокручиваю в голове картинки, вспоминая время, когда мы были здесь только вдвоем, и это убивает меня снова и снова.
Мне нужна дистанция. Нужно быть подальше от нее. Я вздохнул и взглянул на нее. Ее великолепные глаза были грустными, щеки бледными, а губы приоткрытыми… она не моя.
– Мы закончили?
Мой голос был мягким, больше не было сил злиться.
Она всё ещё не двигалась, но смогла кивнуть. Я развернулся и пошел прочь с кухни. Покидая ее, с каждым шагом я чувствовал себя всё более опустошенным. Но оставаться рядом с ней тоже невозможно.
Вернувшись в комнату, я собрал кое какие вещи и отправился к Мэтту. Это было не так близко, как у Эвана и не так тихо, как в лофте, но зато никто не будет задавать лишних вопросов. Мне нужно пространство. Я думал, что смогу справиться. Но я был слабаком.
Пожив немного у Мэтта, я более-менее пришел в себя и был готов поехать домой. В итоге я вернулся к проверенным методам борьбы с болью – гнев и игнор. Я проводил большую часть времени в своей комнате, когда не выходило, то мучал Киру своими грубыми комментариями, или размышлял почему бы не надрать ей задницу. Но все это не работало. Мне все равно было больно.
Денни наконец-то нашел работу после того, как бросил старую, чтобы спасти отношения с Кирой. Когда у меня нашлись силы для разговора с ним он признался, как ненавидит новую должность, нового босса и вообще эту работу.
– Ты когда-нибудь чувствовал, что независимо от того сколько ты делаешь и сколько сил отдаешь на это, ты никогда не будешь достаточно хорошим? – спросил он.
Я почему-то подумал, что речь о Кире. Казалось, что с каждым днем она становилась все более недовольной и замкнутой в себе с тех пор, как вернулся Денни. Я не был уверен, в чем причина, но спрашивать не собирался.
– Иногда, – тихо ответил я. Вообще то каждый день, с рождения. Денни покачал головой, и я видел, как его гложет сожаление, чувство вины или что-то еще.
– Эта новая работа… Я чувствую, будто бьюсь головой о стену. Я из кожи вон лезу что бы как-то проявить себя, но всё без толку. Я знаю, что глупо сравнивать, но прежняя работа… это как небо и земля… Я просто скучаю.
Вздохнув, я оттолкнул прочь ненужные мысли, чувство вины и собственную душевную боль. Я должен был поддержать друга, сказать о том, что он принял правильное решение, оставив прежнюю работу ради Киры.
– По крайней мере у тебя всё еще есть Кира.
Я старался не выдать горечь в голосе.
С грустной улыбкой он пробормотал:
– Да…
Я понял. Его гложет чувство вины. Как и меня. Он не должен жалеть о своем решении в пользу Киры, но где-то в глубине души жалеет.
Спустя какое-то время на работе Денни так и продолжали заваливать бесчисленными поручениями, которые к реальной работе имели лишь косвенное отношение. Так мне казалось. Он практически пропадал там. С каждым днем Кира становилась всё более раздражительной этим фактом. Между ними выросла какая-то ледяная стена, которой раньше не было. Мне была непонятна ее реакция. Твой парень ради тебя оставил работу своей мечты, пытается чего-то добиться на новом месте, а ты жалуешься. Да после того, как ты поступила с ним, как насчет немного понимания?
Но однажды ночью я спустился вниз и увидел, как она стояла неподвижно, смотря на дверь с несчастным лицом и глазами, которые вот-вот заплачут, мне отчаянно захотелось утешить ее. Даже после всего я любил ее. Мне кажется, я буду любить ее всегда.
Часть меня была несказанно рада тому факту что у ребят случился разлад. Другая часть меня испытывала вину по этому поводу, мне почему-то казалось, что я был этому причиной. Хотя на самом деле с чего бы это. Я никогда не был частью их красивой сказки.
Прошло несколько дней, но лучше не стало. Денни был на грани срыва, Кира тоже, я и сам был на грани. Казалось, что мой дом наэлектризован до такой степени что, если поднести спичку он взорвется. Я ждал, когда же станет легче, но легче не становилось. Я был в конец измотан, истощен, разбит и обозлен. И хотя я понимал, что это по-детски и вообще глупо я не мог не использовать этот шанс и не поддразнить Киру.
После очередной их ссоры с Денни я подошел к Кире в баре, нацепив холодную полуулыбку. Она пыталась игнорировать меня, убирая столики. Хорошая попытка. Но во мне кипела боль, топила меня и мне нужно было избавиться от нее прямо сейчас. Подойдя к ней неприлично близко, я прижался к ней боком. Так она уже не сможет игнорировать меня. Близость к ней заставляла чувствовать то, что я старался убить в себе, поэтому я сконцентрировался на злости и желании отомстить. Как я и предполагал Кира отстранилась и взглянула на меня.
– Денни снова бросил тебя? – спросил я с издевкой.
– Знаешь я мог бы найти тебе другого приятеля для выпивки, если тебе вдруг… Одиноко? Может, Гриффин на этот раз?
Я съежился при мысли, что Гриффин хоть пальцем ее тронет, но не выдал себя. Кира увидела только мою злую усмешку.
Она, видимо, была не в настроении отвечать на мои нападки, поэтому лишь грубо буркнула:
– Оставь свое дерьмо при себе сегодня Келлан.
– Ты не кажешься счастливой с ним, – я хотел сказать это с издевкой, но получилось слишком серьезно. Ее глаза заблестели. Она была и правда несчастна. Она была бы счастливее рядом со мной.
Кира словно прочитав мои мысли ответила:
– Что? Думаешь, я бы счастливее с тобой?
Мое сердце сжалось. Да, я бы сделал тебя самой счастливой, если бы ты позволила любить тебя. Я так сильно тебя люблю, Кира. Но я не мог сказать ничего из этого. Я просто стоял и улыбался.
В какой-то момент вероятно моя ухмылка довела ее в конец, она наклонилась ко мне и прошептала:
– Ты был самой большой ошибкой в моей жизни, Келлан. Ты прав мы не друзья и никогда ими не были. Как же я хочу, чтобы ты просто ушёл.
Я чувствовал, словно она дотянулась до моей груди, сжала мое сердце с такой силой что оно перестало биться и развалилось на куски в ее руках. Ее слова ранили меня больше всего, что мне когда-либо довелось слышать в своей жизни, а я слышал много дерьма. Это было хуже, чем всё что когда-либо говорил или делал мой отец, это было хуже, чем услышать, как она занималась сексом с Денни сразу после нашей ночи. Это уничтожило меня. Моя улыбка испарилась, взгляд поледенел, и я просто прошел мимо нее, схватил свои вещи и свалил из бара.
Я был самой большой ошибкой в ее жизни? Она хотела, чтобы я ушел? Отлично. Тогда именно так я и сделаю. Последую примеру Джои и свалю нахрен из этого богом забытого города. В любом случае здесь мне внезапно стало нечем дышать.
Глава 12. Дружеский вечер
Я заснул, глядя на этот дурацкий плакат Рамоунз и вспоминая тот день, когда Кира повесила его в моей комнате.
Я подумала, тебе понравится.
Проснулся я с ощущением что не спал уже несколько недель. И наконец ясно осознал, как необходимо поступить. Мне нужно уехать. Я решил выпить кофе и собрать вещи чтобы свалить отсюда, на этот раз навсегда.
Я хочу, чтобы ты ушёл. Не волнуйся Кира осталось еще чуть-чуть, и ты меня не увидишь.
Конечно, пока я пил кофе и листал газету она спустилась. Я не смотрел на нее, и она не разговаривала со мной. Она налила себе кофе и собралась уходить. В последний момент Кира пробормотала через плечо, не смотря мне в глаза:
– Прости меня Келлан.
Я был в замешательстве. Она извинялась за то, что хотела, чтобы я испарился из ее жизни или она извинялась за то, что сказала эти слова? Гнев, злость, чувство мести: все испарилось, когда ее туманные извинения омыли мой разум и вряд ли уже вернуться. Всё что я чувствовал это боль. Сокрушительную боль. Я тонул в ней, но ничего больше не помогало.
Я провел следующие несколько дней в полном депрессняке, раздумывая о вариантах действий. Я почти не разговаривал ни с кем в эти дни, ограничиваясь лишь несколькими репликами, стараясь быть просто вежливым. Конечно, знакомые замечали не свойственную мне молчаливость, но я лишь улыбался и отмахивался собственными заботами.
Пока однажды субботним утром Денни не поинтересовался моим настроением. Я прислонился к стойке потягивая кофе, раздумывая о планах на вечер. Может мне стоит отвлечься, может какая-нибудь вечеринка пойдет мне на пользу.
Когда Денни вошел на кухню я кивнул в знак приветствия. Он кивнул мне пока брал кружку, но после снова бросил на меня взгляд, так и оставшись стоять с пустой кружкой.
– Ты в порядке приятель. В последнее время выглядишь неважно.
Я нацепил счастливый вид.
– Да, в полном.
Денни нахмурился. Он слишком часто видел, как я улыбаюсь не искренне.
Опустив кружку, он скрестил руки на груди, очевидно желая услышать правду.
– Что с тобой происходит?
Я покачал головой. Чтобы твоей лжи поверили, необходимо основываться на каких-то фактах из реальности. Так я и поступил.
– Я не знаю… В последнее время я чувствую какое-то напряжение между вами. Наверное, и мне оно передалось.
Денни вздохнул и посмотрел наверх, где была Кира.
– Да, многое изменилось с тех пор, как я вернулся.
Он взглянул на меня.
– Это я виноват. Я чувствовал себя несчастным и принес это ощущение в твой дом.
Он отвернулся, а мне пришлось закрыть глаза чтобы не видеть его виноватый вид. Он винил во всем себя. Из нас троих он виноват меньше всего.
Денни продолжил спокойным голосом:
– Кира чувствует себя виноватой из-за того, что я бросил прежнюю работу ради нее, а я просто ненавижу свою настоящую должность, но… это моя вина. Я не должен был вообще соглашаться на место в Тусоне и оставлять Киру здесь. Я знал, что она не сможет еще раз перевестись и сохранить стипендию и я знал, что она не может бросить учебу. По сути она застряла здесь, в Сиэтле пока не закончит университет, и я знал это… и всё равно согласился на ту поездку. А после вообще сказал, что остаюсь там, не удивительно что она порвала со мной. Я поступил как задница.
Я весь сжался. Нет, друг это я был задницей. Вместо того, чтобы убедить Киру помириться с тобой, я затащил ее в свою постель.
Денни нахмурился, а после снова продолжил улыбнувшись.
– Но всё это уже прошлое. Я не хочу больше его ворошить. Я постараюсь вернуть наши отношения на прежний уровень. И у меня есть шикарная идея.
Мне пришлось проглотить огромный ком из вины и стыда.
– Да? И что ты задумал?
Он широко и многообещающе улыбнулся, когда посвящал меня в свой гениальный план.
– Нам троим просто нужно немного расслабиться. Хорошенько повеселиться как это делают люди нашего возраста, – он рассмеялся. – Ну, или даже помладше.
Я хотел провалиться под землю от этих слов. Я лучше отрублю себе ноги, чем буду тусить со своими соседями в нынешней ситуации.
Но с другой стороны… я был на грани срыва и оставаться в четырёх стенах больше не мог. Поэтому почему бы не провести вечер с ними. Возможно, в последний раз.
Чем больше я об этом думал, тем более правильным казалось это решение. Да, пришло время мне уйти далеко в сторону. Пребывание в Сиэтле медленно убивало меня. Единственный оставшийся вариант для меня – это уехать. У меня был последний вечер с моими соседями по комнате, где я бы притворился что всё как прежде, а после сел в машину и уехал навсегда. В поисках лучшей жизни. Ну или по крайней мере менее болезненной.
– Звучит неплохо, Денни. У меня сегодня в Хижине играет друг. Если не против, то давай зависнем там.
Я рассмеялся, когда он похлопал меня по плечу и добавил:
– Идеально.
Кира вошла в комнату, когда мы стояли вот так. Она, казалось, была тронута тем, что мы общаемся так же тепло как прежде. Денни взглянул на нее, когда она подошла ближе и спросил:
– Можешь поменяться сменами сегодня? Сегодня вечером мы идем все вместе отдыхать.
Кира начала улыбаться, но услышав про "все вместе " улыбка ее затухла. Она не хотела.
– Оххх, это отличная идея! Куда мы идём?
Впервые встретившись с ней взглядом после того, как она пожелала, чтоб я ушёл я рассказал ей подробности о месте. Она сообщила что договориться насчет смены. Ну вот и всё. Мы сегодня гуляем вместе. Как одна счастливая семья. Класс.
– Отлично, – Денни воскликнул и принялся целовать ее. Я отвернулся. Боже я ненавидел смотреть на это. Видеть их привязанность… меня тошнило.
После Денни извинился и пошел принять душ. Когда я остался наедине с Кирой, чего я как правило старался избегать, она спросила:
– Ты в порядке?
Меня достал если честно этот вопрос. Неужели всем так важно в порядке ли я. Я взглянул на нее, она всё ещё была одета в пижаму, крошечная маечка плотно прилегала к груди, распущенные волосы ниспадали на плечи. Ее глаза сегодня были темно зеленого оттенка, невероятно прекрасные и ничуть не заинтересованные во мне.
– Конечно, – сказал я ей. – Это будет… Интересно.
Мои слова почему-то вызвали в ней беспокойство. Кира подошла ближе, посмотрев на меня нахмурившись.
– Ты уверен? Это не обязательно. Мы с Денни можем пойти одни.
Я смотрел на нее какое-то время молча, наблюдая как ее глаза меняли цвет на солнце. Мне всегда нравилось это. Я запомню эти невероятные глаза, как и всё остальное в ней. Даже если помнить чертовски больно я не хотел забывать ничего.
– Я в порядке. Я хотел бы провести этот вечер… с моими соседями.
Один последний вечер. А после я уеду. Навсегда.
Я повернулся, и вышел из комнаты, оставив ее там, потому что рядом с ней находиться ужасно больно, а сегодня боли будет предостаточно.
Добравшись до бара позже вечером, я не обнаружил машины Денни на парковке. Отлично, я был рад что оказался здесь первым. Мне нужно немного подготовиться. Заказав пивной графин на троих, я вышел в пивной сад. Он представлял собой большую огороженную территорию со сценой в одном конце и столиками в другом.
Я выбрал столик прямо у выхода, ведущего на парковку. У меня было предчувствие что мне понадобиться быстро покинуть это место если терпеть уже не будет сил.
Ожидая Киру и Денни, я переключил внимание на сцену, где находилась группа. Барабанщица Келси была моей подругой. Музыкальная сцена в Сиэтле была небольшой; все знали друг друга так или иначе. Подойдя ближе, я поднял руку в знак приветствия, она помахала в ответ.
– Привет Келлан. Как жизнь?
О, Боже… С чего начать?
– Отлично. У тебя как?
– Все в порядке. Не жалуюсь, – Келси пожала плечами.
Подошел солист. Его я тоже знал. У нас было несколько совместных выступлений, когда он был в другой группе.
– Привет, Брендон. Давно не виделись, – я протянул руку для приветствия.
– Отлично, – пожав мою руку, ответил Брендон. – Рад что ты сегодня здесь. Будет крутое шоу.
Несмотря на то, что я думал иначе по личным причинам, я беззаботно улыбнулся.
– Да. Я тоже рад, – Брендон выпрямился, улыбаясь.
– Слушай, может нам опять выступить вместе, а?
Я кивнул и взглянул на двери. Кира и Денни пришли. Я жестом указал им на столик с нашим пивом. Подняв руку в знак благодарности, они пошли к нам. Да начнется шоу…
Я снова обратил внимание на Брендона.
– Да, давайте.
Я чувствовал себя немного виноватым за эти слова. Ведь никаких совместных выступлений не будет. Сегодня я попрощаюсь с Сиэтлом. Но сейчас проще было согласиться чем посвящать других в свою личную драму.
Денни и Кира целовались, когда я подошел к столику. Я ожидал чего-то подобного, когда соглашался на этот вечер, но реальность была куда хуже моих ожиданий. Как будто кто-то воткнул нож мне в сердце и повернул. Я успокаивал себя тем, что сегодня всё закончится, и я буду свободен. Хотя эта мысль не делала меня счастливым, скорее наоборот.
Садясь, я начал разливать пиво, мне необходимо было выпить, ребятам, думаю, тоже.
– Когда твой друг начинает? – бодро и весело поинтересовался Денни.
Я взглянул на него и попытался забросить в угол сознания тот факт, что он обнимал и целовал девушку, которую я люблю.
– Минут через двадцать, наверное.
Я сделал большой глоток пива. Хорошенькая девушка прошла мимо нашего столика, окинув меня с ног до головы многообещающим взглядом, наивно полагая, что я тут же вскочу и помчусь с ней на свидание. Мне правда не хотелось этого. В итоге она оставила свои попытки соблазнить меня и удалилась.
– Она вроде милая, – заметил Денни.
– Ага, – я сделал еще один глоток, стараясь избегать с ним зрительного контакта.
– Не в твоем вкусе? – Денни продолжал попытки разговорить меня. Кира заерзала на месте от его слов, но я проигнорировал ее.
– Нет, – ответил я, снова поднося бокал ко рту.
Повисла гробовая тишина, и Денни снова попытался завязать разговор.
– Как группа?
– Хорошо, – только и сказал я.
Нам обязательно разговаривать? Давайте просто послушаем тишину, а после я покину вас.
Денни задал еще пару вопросов и сдался. Кира, казалось, раздражена моим поведением. Но я делал всё, что мог. Находится в их обществе для меня не самая лучшая идея.
Наконец группа начала выступление, разгрузив повисшее над нашим столиком напряжение. Через какое-то время Денни потащил Киру на танцпол. Вместо того, чтобы игнорировать их, я откровенно пялился, не в силах отвести взгляд. Они двигались так легко. Было видно, что Кира любит танцевать. Ее кокетливая черная юбка чуть покачивалась при движении, а распущенные волосы подпрыгивали в такт музыке. Она была великолепна, но наблюдать за ней, когда с ней рядом другой, было пыткой.
Девчонки то и дело подходили, приглашая меня потанцевать. Но сегодня я пас. Существовала лишь одна девушка, с которой я хотел быть, и в данный момент она кружилась в танце с моим лучшим другом.
Вечер только начинался, а я уже хотел свалить. Я не мог больше этого выносить. Слишком больно.
На улице становилось прохладно, меня пробирал озноб. Я словно находился в персональном аду, и никому до меня не было дела. Всем было плевать, что я чувствую. Я так одинок. Уйду прямо сейчас. Уйду, в чем есть, не собирая шмотки, только с гитарой на плече. Что мне еще нужно? Ничего.
Кира и Денни вернулись, запыхавшиеся и счастливые. Я смотрел в пустой стакан, желая засунуть в него голову и испариться. Я чувствовал, что Кира недовольна моим поведением. Плевать. Я больше не могу притворяться счастливым. Давай, осуждай меня.
Я просто думал извиниться за этот вечер и уйти, как вдруг зазвонил телефон Денни.
Он ответил, а я взглянул на Киру. Ее бесил этот мобильник. Чаще всего, когда он звонил, Денни исчезал выполнять поручения своего босса. Кира пыталась делать вид, что не расстроена. Через секунду Денни выругался и закрыл телефон.
– Разрядился, – он встретился взглядом с нахмурившейся Кирой. – Нужно перезвонить Максу. Там что-то срочное. Попробую найти здесь телефон.
Я снова посмотрел в пустой бокал. Если Денни уезжает, то и мне пора.
– Нет проблем, – ответила Кира. – Мы будем здесь.
Она пыталась казаться спокойной, но я знал, как часто они выясняли отношения из-за его босса. Денни делал все, что мог, пытаясь произвести впечатление. Полагаю, роль мальчика на побегушках была одной из попыток.
Нахмурившись, я задумался, стоит ли ждать возвращения Денни, как сказала ему Кира, или просто встать и уйти прямо сейчас. Какая разница, есть я или нет?
Денни чмокнул Киру и удалился. Вздохнув, я попытался покомфортнее устроится в кресле, хотя это вряд ли возможно. Как мне может быть комфортно, когда они постоянно целовались прямо перед моим носом. Этот противный чавкающий звук застрял у меня в голове.
Как только Денни ушел, Кира заговорила:
– Ты же сказал, что не против. Что с тобой происходит?
Я взглянул в ее глаза. Борясь с бурей эмоций, я ответил:
– Я отлично провожу время. Что ты имеешь ввиду?
Наблюдать за тобой и Денни одно удовольствие.
Кира отвернулась, вероятно, тоже боролась с эмоциями. Она смотрела по сторонам, будто хотела что-нибудь стукнуть.
– Ничего, я так полагаю.
Мое терпение лопнуло. Именно. Ничего. Я был никем. Ничтожеством. Оставаться здесь и притворяться, что ничего не случилось, – это безумие. Случилось кое-что, что вдребезги разбило мое сердце. Ты кое-что значишь для меня, и поэтому видеть, как ты проводишь время с Денни, делая вид, что меня не существует, – это не круто. Это хреново.
Выпустив стакан из рук, я встал. Оставаться было бессмысленно. Пора сваливать.
– Скажи Денни, что я плохо себя чувствую… – я хотел что-нибудь добавить к своей лжи, но лгать уже не было сил. Пусть думают, что хотят. Покачав головой, я сказал: – С меня хватит.
Я стопроцентно покончил со всем этим дерьмом. Кира, казалось, поняла, что я имею в виду не этот конкретный вечер, а весь этот хаос, что произошел с нами, и тоже встала из-за стола. Я наблюдал за ней, прищурившись, пока она набиралась смелости, чтобы ответить. Давай, скажи, что ты думаешь. Мне все равно. Нечего сказать? Так я и думал.
Я развернулся и зашагал к выходу, Кира так и осталась стоять молча. Я был на полпути к машине, когда услышал, как хлопнула дверь, и Киры выкрикнула моё имя.
– Келлан, подожди, – в ее голосе была паника, слова попали прямо в сердце.
Я не могу дождаться тебя, потому что ты никогда и не была моей…
Притормозив, я оглянулся и вздохнул. Она практически бежала, чтобы догнать меня. Почему? Какое ей было дело до моего ухода?
– Что ты здесь делаешь, Кира?
Что ты здесь делаешь, что ты творишь со мной? Какого хрена я с тобой разговариваю? Она схватила меня за руку, развернув к себе.
– Подожди, пожалуйста, останься.
Я с силой оттолкнул ее руку. Кира не имела права трогать меня. Она не должна. У неё есть чувства к Денни. Я видел это каждый раз, когда они разговаривали, когда целовались. Она любила его.
Я недолго смотрел на небо, прежде чем заглянуть ей в глаза. Кажется, я схожу с ума.
– Я больше не могу это терпеть.
Я схожу с ума, потому что люблю тебя, а тебе плевать. Ну почему ты так на меня смотришь?
Широкие глаза пристально смотрели на меня. Кира выглядела испуганной.
– Не можешь… остаться? Ты знаешь, что Денни бы хотел попрощаться с тобой.
Ее голос затих, как будто она понимала, что дело не в Денни. Это все нереально. Боль пронизывала всё внутри меня. Я не мог врать. Не мог снова стать саркастичным ублюдком. Не мог выдавить ехидную полуулыбку. Я вообще не мог улыбаться. Я тонул в боли и правда была единственным выходом.
– Я не могу оставаться здесь… в Сиэтле. Я уезжаю.
Мои собственные слова рвали меня части. Я не хотел уезжать, но оставаться здесь с ней больше не было сил. Остаться здесь значит добровольно нырнуть в кипяток. Нереально. Глаза Киры наполнились слезами. Она с яростью, которой я прежде не видел, схватила меня за руку и не отпускала.
– Нет, пожалуйста, не уезжай! Останься здесь со… с нами. Только не уходи.
Она начала рыдать, слезы реками стекали по ее щекам. В последний раз я видел ее такой расстроенной, когда она провожала Денни в аэропорту. Почему она плакала из-за меня? Никто никогда не плакал вот так из-за меня. Никто.
– Почему ты…? Ты сказала…?
Я не мог даже говорить связно, потому что в голове все смешалось. Почему она плакала? Что это значит? Я не хотел давать себе ложных надежд, но чувства отчаянно бурлили во мне. Я был небезразличен Кире? Реально что-то значил?
Я смотрел куда-то мимо нее. Я не мог видеть ее слез.
– Ты не… Ты и я не…
Тебе же плевать на меня. Я знаю это. Скажи, что я прав.
– Я думал, ты…
Ты любишь его. А я всего лишь ошибка. Я единственный, кто что-то чувствует, поэтому мне так больно. Выдохнув, я встретил ее взгляд.
– Мне так жаль. Мне жаль, что я был так холоден с тобой. Но я не могу оставаться здесь, Кира. Я больше не могу видеть это. Мне нужно уехать…
Мой голос понизился до шепота, ужас от того, что я говорил ей правду, заполнял меня. В этот момент я отдавал ей свое сердце, и она могла бы растоптать его. Снова.
Кира была потрясена моим признанием, но это было всё, что она испытывала. Горечь заполняла меня. Ничего она не чувствует.
Я повернулся, чтобы уйти, но она резко дернула меня, развернув к себе, и закричала:
– Нет! Скажи, что это не из-за меня… Не из-за тебя и меня…
– Кира…
Да, именно поэтому.
Она поднесла руку к моей груди и подошла ближе. Ее нежность и близость вызывали во мне странные желания. Я всё еще хотел ее. Я все еще любил. Это облегчило боль, но не смятение.
– Нет, не уходи, потому что я поступила глупо. У тебя здесь все было хорошо до того, как я…
Я отступил от нее на полшага. Дальше оттолкнуть ее я не мог, потому что я не хотел отдаляться. Я хотел быть ближе, намного ближе.
– Нет, дело не в тебе… Ты ни в чем не виновата. Ты принадлежишь Денни. Я никогда не должен был…
Я вздохнул. Правда рушилась на меня как кирпичная стена, разбивая в дребезги остатки самообладания.
Это никогда не было ее виной. Все это время я злился на Киру, а виноват был только я сам. Я знал, что она любила Денни. Но она не знала, что я люблю ее. Кира не знала, как она дорога мне. И откуда она могла знать, что причинила мне боль? Я исчез сразу после нашей ночи, потом похолодел и обозлился, а после и вовсе исчез. Кира никогда не была моей. Она принадлежала Денни, а я был подонком и присвоил ее себе.
– Вы… Вы с Денни оба…
Слезы всё еще текли по ее щекам, когда она подошла ближе и прижалась ко мне. Ее прикосновения обжигали, а я был покрыт льдом изнутри.
– Оба что?
Я не мог двигаться и едва мог дышать от ее близости. Я хотел ее больше, чем кого-либо за всю свою жизнь, но это было неправильно. Нам было не суждено… Но как же она нужна мне.
– Вы оба слишком важны для меня, – я прошептал, выделяя каждое слово.
Кира поднесла губы так близко к моим, что я почувствовал ее дыхание на своем лице. Мое сердце начало биться. Так близко… Еще дюйм, и она будет моей.
– Важна… как сильно?
Скажи это. Просто скажи, как есть. Скажи, что любишь ее. Скажи, что думаешь только о ней, и все плохое, что ты когда-либо говорил и делал ей, лишь из-за того, что она причинила тебе адскую боль. Признайся, черт возьми. Зачем? Она с Денни. Признание ничего не изменит.
Я покачал головой и снова отступил.
– Кира… Отпусти меня. Ты не хочешь этого…
Ты не хочешь меня.
– Возвращайся внутрь, возвращайся к Денни.
Где тебе самое место.
Я пошевелил рукой, чтобы отстраниться от нее, но она схватила мою руку.
– Останься.
Наслаждение и боль сражались внутри меня. Никто никогда не просил меня остаться. Никто никогда не проливал слезы из-за меня. Она что-то чувствовала ко мне. Но она также что-то чувствовала и к нему… И я не знал, что делать.
Просто уходи.
– Пожалуйста, Кира, уходи.
Пока нам обоим не стало еще больнее… уходи.
Ее прекрасные глаза были глубокого изумрудно-зеленого оттенка в полумраке. Они искали мои, когда Кира заговорила.
– Останься, пожалуйста. Останься со мной… Не оставляй меня.
Ее голос сломался, когда она умоляла остаться с ней, не с Денни. Денни здесь больше не причем. Только она и я. Слеза скатилась по моей щеке, и я ничего не сделал, чтобы остановить ее. Кира хотела, чтобы я остался с ней. Она испытывала что-то ко мне. Она хотела меня. Меня.
Но как бы я не хотел притвориться, что существуем только я и она на этой парковке, во всем мире, это было не так. И я не мог так с ним поступить. Он много для меня значил. Был лучшим другом, братом. Но у меня и никогда не было этого… Никогда не было кого-то, кто хотел быть со мной.
Воюя с самим собой, я пробормотал:
– Не надо. Я не хочу…
Я не хочу причинять ему боль. Я не хочу причинять тебе боль. Я не хочу, чтобы мне было больно. Я запутался.
Ладонь Киры коснулась моего лица, и ее большой палец смахнул след от слезы. Жар от прикосновения обжег меня. А после прошел по всему телу, прожигая меня насквозь. Мое дыхание остановилось, когда я неотрывно смотрел на нее. Я хотел ее. Сейчас. Но я не мог.
Другая ее рука потянулась к моей шее. Кира тянула к себе меня, пока наши губы не соприкоснулись. Я почти рухнул на колени от ощущения вкуса ее губ. Она закрыла глаза и снова прижалась ко мне. Я практически застыл, но продолжал отвечать на поцелуй мягко и осторожно. Я так скучал по ней. Я безумно хотел ее. Я просто сходил по ней с ума. Но всё же…
– Не делай этого, – прошептал я больше для себя.
Это только всё усложнит, сделает больно… Нам троим.
Будь достаточно сильным, чтобы уйти. Останови ее. Не повторяй ошибок.
Губы Киры сильнее прижались к моим. Я издал почти болезненный звук, теряя остатки силы воли.
– Что ты делаешь, Кира?
Что делаю я? Она остановилась, едва прикасаясь к моим губам.
– Я не знаю… Просто не оставляй меня… Пожалуйста, не бросай меня.
Она говорила правду. Я был в этом уверен. Кира хотела меня. Ее глаза были закрыты, и она не могла видеть мою улыбку. Я не оставлю тебя. Никогда.
– Кира, пожалуйста…
Я твой… бери.
Мое сопротивление исчезло с содроганием, и я нашел ее губы. Она была нужна мне. Всегда была нужна. И она отчаянно хотела, чтобы я остался… Кира хотела, чтобы я остался с ней, она хотела меня. И я был здесь.
Губы приоткрылись, и мой язык коснулся ее. Она застонала мне в рот и лихорадочно стала снова искать его. Кира хотела большего. Я хотел большего. Теперь, когда мы выкинули весь здравый смысл куда подальше, нас вело отчаяние. Эта энергия взаимного желания искрилась между нами и наэлектризовывала пространство.
Я терял самообладание, желая сорвать с Киры одежду и войти в нее. Ощутить ее вокруг себя, чувствовать, как она покрывается капельками пота, испробовать каждый ее дюйм, услышать, как она выкрикивает мое имя, когда достигает финальной точки. Мое тело уже более чем готово к ней. Мое сердце… оно уже давно принадлежит ей. Кира хотела меня…
Я пятился назад, пока наши рты двигались в лихорадочных поцелуях. Где-то там была кофейная будка. Я точно видел что-то похожее на нее по дороге к машине. Нам необходимо уединиться, чтобы продолжить начатое, потому что ничто сейчас уже не могло остановить меня. Я любил Киру, хотел до безумия, и всё остальное не имело значения. Никто, кроме нас, не имел значение.
Моя спина ударилась о входную дверь будки. Кира воспользовалась случаем и прижала меня к себе настолько близко, насколько это было возможно, словно сливаясь со мной воедино. Жар распространялся по телу с нереальной скоростью, дыхание сбивалось, Кира наверняка могла ощущать, как сильно я хотел ее. Она так нужна мне.
