Текст книги "Безрассудный (ЛП)"
Автор книги: С. Стивенс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 36 страниц)
– Я понимаю, что это трудно, и я понимаю, что это такое, но обещаю…
Стряхнув его руку с плеча, я встал.
– Нет, ты не знаешь, каково это. Кира не какая-то симпатичная блондинка, которая потряхивала задницей в баре, и в один прекрасный момент я решил переспать с ней, потому что мне нравилось, как майка обтягивает ее сиськи. Мы друзья, которые влюбились друг в друга. Ты даже не представляешь, что я чувствую сейчас, у тебя никогда не было такой глубокой связи. Ты влюбляешься в дурочек, а потом бросаешь их, когда они тебе надоедают.
Нахмурившись, Эван тоже встал.
– Эй, они не все дурочки, – я приподнял бровь, и он еще больше нахмурился. – Ну, тебе не обязательно быть таким засранцем.
Коротко усмехнувшись, я хлопнул Эвана по плечу.
– Да, я знаю. Прости. Я просто… Это гребаный отстой. Жаль, что я не влюбился в дурочку. Вообще-то, я тебе даже завидую.
Эван широко улыбнулся мне.
– Так и должно быть, – его улыбка медленно исчезла, когда он посмотрел на бумагу. – Хорошо, я помогу тебе с этим. Но нужно что-то тоньше, Келлан. Должно казаться, что эта песня может быть о ком угодно. Все должно выглядеть, как постановка.
Я кивнул, и Эван продолжил:
– А звучать по-настоящему. Знаю, – качая головой, я поднял руки. – Именно поэтому я и пришел к тебе.
Эван кивнул и снова сел. Я посмотрел в его сторону, садясь рядом.
– Спасибо за все, Эван. Уверен, что ты уже понял, но не рассказывай парням, о чем эта песня на самом деле, пожалуйста.
– Не парься об этом, – Эван криво улыбнулся. – Пусть думают, что я уговорил тебя написать песню об одной из моих интрижек.
Он рассмеялся, потом повернулся и довольно сильно ударил меня по плечо. Я съежился, когда плечо запульсировало.
– Ай! Какого хрена?
– За дурочек, – пробормотал он, качая головой. – Ты придурок.
Потирая руку, я кивнул и рассмеялся.
– Да, знаю.
Написание песни занимает некоторое времени. Порой немало времени, которого у меня сейчас не было. Я понимал, что жертвую обществом Киры, чтобы закончить начатое. Но так нужно. Надо подготовиться к моменту, когда придет время расстаться. Навсегда. И теперь это может произойти когда угодно. Все зависит от Денни и того, как быстро он сможет сложить два плюс два. Эти тикающие часики в голове отвлекали меня от процесса…
Эван остался со мной дома, и мы работали вместе до глубокой ночи. Я уснул на диване в беспорядке из листов с аккордами и негодными текстами. Я Поспав несколько часов, я снова принялся за работу. Глаза и пальцы болели, мозг кипел, но я продолжал до тех пор, пока не настало время ехать на выступление в центре. После шоу я снова обосновался у Эвана, чтобы немного поспать и снова вернуться к работе. Чем быстрее я закончу, тем быстрее смогу вернуться к Кире.
К вечеру четверга все было готово, и группа могла приступить к репетициям. Мы с Эваном облегченно выдохнули, когда песня была завершена. Взглянув на меня, Эван пробормотал:
– Было, конечно, весело, но давай это будет первый и последний раз, окей?
Смеясь, я кивнул. Написать песню, положить ее на музыку и отрепетировать в течении всего пары дней… Таких привычек нам не надо. Но получилось неплохо. Песня была вполне достойна Киры.
Когда подтянулись Мэтт и Гриффин, мы начали репетицию. Я хотел, чтобы ребята знали ее достаточно хорошо, чтобы можно было в любой момент включить композицию в наш сет-лист. Мне почему-то казалось, что, когда придется сыграть ее, времени на подготовку будет немного. Репетиция шла дольше обычного, Гриффин как обычно капризничал и показывал свой нрав, поэтому мы закончили ближе к вечеру. Когда Мэтт и Гриффин уехали к Питу, Эван хлопнул меня по плечу.
– Хочешь пойти сегодня вечером? Подышать свежим воздухом?
Я колебался. Было бы здорово увидеться с Кирой, но мне нужно еще кое-что сделать. Песня была лишь частью моего прощания.
– Нет, у меня еще есть одно дело… Не поможешь?
Эван вздохнул, но кивнул.
– Конечно, чувак. Что нужно делать?
Зная, что он не ожидает услышать это, я криво улыбнулся.
– Мы идем по магазинам.
– Дерьмо, – Эван закатил глаза. Я смеялся, когда он взглянул на меня. – Теперь ты мой должник до гроба, ты в курсе?
– Да, я твой на весь следующий год, – я встал и хлопнул его по спине.
– Чертовски верно, – пробормотал он, вставая и надевая куртку.
– Хорошо, давай сделаем это.
На выходе он бросил:
– Я поведу Шевелл.
– Иди к черту, – ответил я. Никто кроме меня не водит мою малышку.
Улыбнувшись, Эван повернулся ко мне с протянутой рукой.
– Ты должен мне, помнишь?
У меня отвисла челюсть.
– Ты серьезно?
Он не отреагировал, просто улыбнулся еще шире. Нахмурившись, я потянулся в карман куртки за ключами. Чувствуя себя так, словно отдаю своего первенца, я вложил ключи в его ладонь.
– Теперь мы квиты, – пробормотал я.
– Эх, Келл, ни капельки, – рассмеялся Эван.
Он усмехнулся и зашагал к моей машине. Ему смешно! Для меня это будет почти так же больно, как и выбор того, что мне нужно купить…
Сжимая руки в кулаки, я попросил Эвана отвести нас в торговый центр. Он едва не стонал от удовольствия, когда въезжал на парковку. Меня же очень беспокоило то, как быстро он проходит повороты.
– Ты знаешь, что машина может слететь с дороги и через секунду мы трупы?
– Мы в мощной машине, Келлан. Всё будет в порядке.
Шины завизжали, когда он сделал очередной поворот.
– Давай не будем это выяснять! – раздраженно вскрикнул я.
Припарковавшись, Эван хлопнул меня по плечу.
– Ты слишком привязан к этой вещи. Расслабься.
– Вещи? – сказал я и выдернул ключи из зажигания. – Я остаюсь верным тому, что мне нравится. И не меняю тачки каждые полгода по прихоти. Этим мы и отличаемся.
Эван странно на меня посмотрел.
– Да, возможно, ты прав.
Запихнув ключи обратно в куртку, где им было самое место, я вылез из машины и начал планировать, куда нужно пойти в первую очередь.
– Нам нужно найти ювелирный.
Эван снова застонал. Мы обыскали каждый ювелирный магазин в торговом центре, но я не мог найти то, что нужно. В конце концов, мы с Эваном ушли и стали искать магазины поблизости. Мы бродили по улицам в центре города, когда на одной из витрин я наконец заметил именно то, что хотел.
– Вот оно, – сказал я, затаскивая его внутрь.
– Слава Богу, – пробормотал он, выглядя так, будто мы бродили уже несколько дней, а не часов.
Магазин уже закрывался, поэтому я быстро нашел продавца. Высокая девушка, безупречно одетая, с длинными прямыми каштановыми волосами запаковывала обручальные кольца для счастливой пары.
На мгновение засмотревшись на уходящую пару, я ощутил всплеск ревности. Мужчина обнимал девушку, а она смотрела на новое кольцо на пальце. Они будут жить долго и счастливо, а я готовился к пожизненным страданиям. Это не казалось справедливым, но опять же, кто сказал, что жизнь честная штука? Особенно для меня.
Отведя взгляд, я подошел к девушке за стойкой.
– Извините, я хотел бы кое-что посмотреть.
Остановившись, она посмотрела на меня. Ее улыбка стала шире, когда она разглядела мое лицо.
– О, здравствуйте, – вытащив обратно стойку с обручальными кольцами, она произнесла: – Ищете кольцо для своей возлюбленной?
– Нет, нет, – я задумчиво покачал головой. Подняв на нее глаза, я большим пальцем указал на витрину. – Я хотел бы взглянуть на подвеску с гитарой, пожалуйста.
Убрав кольца, девушка выпрямилась и направилась к витрине.
– Ах, да, прекрасное украшение, не так ли? – открыв витрину ключом, она взглянула на мой безымянный палец и прошептала: – Это для вашей девушки?
Я поджал губы, задумавшись, была ли Кира моей девушкой.
– Нет… Не знаю. У нас всё сложно.
Кивнув, продавщица сняла подвеску со специальной подставки.
– Можете не говорить. Мы здесь часто видим… сложности, – она протянула мне подвеску, и я взял ее дрожащими пальцами.
Гитара была идеальной формы, нежная, но прочная, и в центре был большой круглый бриллиант, искрящийся на свету. Это были мы с Кирой. Идеальное воплощение того, кем мы были. Вернее, кем мы никогда не будем. Я бы не смог придумать лучшего напоминания обо мне и о том, что между нами было.
– Беру, – прошептал я, даже не глядя на ценник.
– Превосходно, – просияла девушка. – Я упакую его для вас.
Пока она уходила, Эван подошел ко мне.
– Келлан… Не жди, что она это наденет. Слишком очевидно.
Я покачал головой, глядя на свечение, исходящее от бриллианта.
– Я и не жду. Ничего не жду. Но это то, что я хочу ей подарить, – мои глаза наполнились слезами, когда я посмотрел на него. – Так я хочу попрощаться.
Эван понимающе кивнул. Не собираясь реветь посреди элитного ювелирного магазина, я подавил эмоции и подошел к кассе. Девушка подготовила причудливую бархатную коробочку. Думаю, это лишнее. Мне не хочется торжественности, я просто хочу, чтобы кулон остался у Киры. Девушка нажала несколько кнопок на кассовом аппарате, и на мониторе высветились четыре цифры. Эван начал задыхаться и кашлять одновременно. Он, наверное, никогда не платил столько за украшения. Я тоже, но за это я бы с радостью заплатил втрое больше, если бы пришлось.
Продавщица то и дело бросала на меня неоднозначные взгляды, упаковывая мою покупку. Вручив украшение и чек, она протянула мне свою визитку.
– Если ваши сложности когда-нибудь закончатся, позвоните мне.
Она восхитительно улыбнулась мне и игриво подмигнула. В другой жизни, я бы принял ее предложение. Но не сейчас. Я вернул ей визитку.
– Не закончатся. Это на всю жизнь.
– Повезло девочке, – прошептала она, вдруг погрустнев.
Я ответил ей слабой улыбкой. Да, повезло. За исключением того, что не всякая удача бывает хорошей. Когда мы вышли из магазина, Эван нахмурился. Я нахмурился в ответ. Мне казалось, он будет рад, что мы закончили с покупками.
– Мне жаль, что ты проходишь через это, – голосом, полным сострадания, сказал он. – Знаю, это ужасно. Ну то есть, могу представить. Наверное, ты прав, и я действительно не знаю, каково это.
Я кивнул и посмотрел на опустевшие улицы.
– Это ужасно… и не ужасно. Паршиво и удивительно одновременно. Вот почему это так трудно.
Эван сочувственно улыбнулся.
– Ты поступаешь правильно, уходя в сторону. Если ты сделаешь это сейчас, Дэнни, возможно, никогда ничего не узнает.
Я смотрел на асфальт. Правильное не всегда кажется действительно правильным. Иногда это кажется полным дерьмом.
– Да, – взглянув на него, сказал я. – Мне не хочется идти к Питу сегодня. Мы можем еще разок порепетировать? Только вдвоем, ты и я. Я исполню роль Мэтта, справимся без басовой партии.
Эван задумчиво смотрел на меня.
– Конечно, приятель. Все, что угодно.
Глава 28. Заниматься любовью
В итоге я остался у Эвана, доводя до совершенства свою прощальную песню для Киры, пока не отключился от усталости. Эван все еще спал, когда я неслышно ушел от него на следующее утро. Садясь в машину, я чувствовал себя так, словно меня вывернули наизнанку, но теперь я знал, что теперь готов попрощаться. Малая часть меня все еще тешилась надеждами, что мне не придется этого делать… но я понимал, что это смешно. Почему, чёрт возьми, она должна отказаться от своих идеальных отношений с Денни ради такого как я?
Когда я подъехал к дому, машины Денни уже не было на парковке. Меня так долго не было, что я даже запутался в днях недели. Должно быть, сегодня пятница. Мэтт бы уже поднял на уши всех, если бы я пропустил наше выступление в баре. Когда я вошел, в доме было тихо. Я заглянул в гостиную, потом на кухню. Может, Кира наверху. Или ушла куда-то. Надеюсь, нет.
Хоть одежда на мне была чистой – я успел выстирать и высушить ее и себя прошлой ночью, пока работал над песней, – все равно хотелось избавиться от нее. Ведь это всё та же одежда, что была на мне в нашу с Кирой последнюю встречу. Дойдя до верхней ступеньки лестницы, я услышал, как открывается дверь. Я поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть Киру, выходящую из ванной. Она выглядела свежей с распущенными каштановыми волосами, раскинувшимися по ее плечам. Ее пухлые губы сияли розовым, а щеки окрасились нежно-персиковым румянцем. Таким, как если бы она смущалась. Всё в ней было идеально… за исключением глаз. Этим утром в ее омутах было больше темно-карего, чем зеленого, и они выглядели такими же уставшими, как и мои. Когда они вдруг наполнились слезами, я подумал, что нас мучает одно и тоже. Это хорошо или плохо?
Ободряюще улыбнувшись, я поздоровался с ней как обычно.
– Утречко.
Интересно могла ли она догадаться, но про себя я всегда добавлял: «красавица».
Я пошел навстречу к ней, но для Киры, похоже, это было слишком медленно. Она побежала и буквально кинулась в мои объятия. Уткнувшись головой в мое плечо, Кира разрыдалась. Не на такую реакцию я рассчитывал. Но держал ее крепко, пока сквозь рыдания она говорила:
– Я думала, ты уехал. Я решила, что больше никогда тебя не увижу.
Чувствуя себя идиотом из-за долгого отсутствия, я нежно поглаживал ее по спине.
– Прости, Кира. Я не хотел тебя расстроить. Мне нужно было кое-что уладить.
Она отстранилась, затем ударила меня в грудь. Ее глаза горели, когда она отрезала:
– Ну смей так делать! – забавляясь тем, какая она милая, когда злится, я положил руку ей на щеку. Ее гнев исчез, когда она посмотрела на меня и уже более мягко добавила: – Не смей так меня бросать…
По тому, как Кира это сказала, было ясно, что она всё же думала, что однажды я уйду от нее. И была права и не права одновременно. Я оставлю ее, чтобы спасти. Чтобы сохранить отношения с мужчиной, которого она заслуживает, с тем, кого действительно хочет.
Но сначала я попрощаюсь.
– Не буду, Кира. Я просто так не исчезну.
Я закончу наши отношения.
Пока я гладил ее по щеке, Кира изучала мои глаза. Мне нравится, когда она так смотрит на меня. Я мог бы утонуть в ее постоянно меняющих цвет омутах. Вдруг Кира произнесла слова, которых я ждал всю жизнь.
– Я люблю тебя.
Слова были такими простыми, что их может сказать едва говорящий ребенок, но они обладают такой мощной силой… Они могу рушить жизни. И на меня они подействовали немедленно. Глаза защипало от непрошенных слез. Я закрыл глаза и по щекам покатили две одинаковые слезинки. Я хотел рыдать и смеяться одновременно. Радость и боль кружили во мне в мучительной агонии. Я понятия не имею, что из этого сильнее. Она любит меня. Кто-то любит меня.
Я почувствовал, как Кира смахнула влагу с моих щек.
– Я очень, очень… люблю тебя.
Искренность в ее голосе, печаль, сострадание, восторг… все это заставило мою душу сжаться в комок. Я хотел упасть на колени, обхватить ее руками и никогда не отпускать. Как я могу оставить единственного человека, который признал, что любит меня? Когда я открыл глаза, из них снова хлынули слезы.
– Спасибо. Ты не знаешь, как я хотел… Сколько я ждал…
Я едва мог говорить сквозь поток эмоций, разрывающих меня на части и в то же время исцеляющих меня. Кира не дала мне закончить. Она не нуждалась в объяснениях, ведь она и так знала о моем смятении, о моей жизни, полной боли. И сейчас хотела, чтобы я не чувствовал пустоту своего одинокого, бессмысленного существования. Она хотела показать мне свою любовь, и я… хотел позволить ей сделать это.
Подняв голову, она остановила мое болезненное откровение нежным поцелуем. Я погладил ее по щеке другой рукой, наслаждаясь теплом. Осторожно потянув меня за шею, Кира словно просила следовать за ней. Наши губы все еще двигались вместе. Она провела нас в спальню и остановилась у кровати. Не говоря ни слова, мы лишь на мгновение оторвались друг от друга. Я любовался ее обнаженным телом – стройным, прекрасно сложенным, но таким мягким и возбуждающим.
– Ты такая красивая, – прошептал я, гладя ее волосы.
На этот раз она не краснела от моих комплиментов, а лишь тепло улыбнулась. Прижавшись губами к ее губам, я осторожно уложил ее на кровать. Я не хотел торопить события. Я хотел выучить каждый изгиб ее тела наизусть. Я хотел слышать каждый звук, который она издаст, когда я прикоснусь к ней так, как давно желал. Я хотел понимать, что означает каждый этот звук. Хотел доставить ей удовольствие, подарить ей мгновение, которое она никогда не забудет, которое навсегда останется и в моей памяти.
Мои пальцы двигались по коже Киры так же легко, как по моей гитаре. И звуки, что исходили от нее, были такими же чудесными. Несмотря на то, что наши тела были готовы, мы не торопились. Кира поглаживала мои плечи, спину. А я исследовал ее ребра, изгибы бедер. Она покрывала поцелуями линию моего подбородка, мои губы нежно целовали ее шею. Когда я переместился к ее груди, Кира изогнулась от нахлынувшего желания. Я застонал, обхватив губами ее сосок. Хочу, чтобы так было каждый день.
Когда я наконец смог оторваться от ее груди, то двинулся ниже. Кира вцепилась в меня, сжимая и поглаживая мою кожу в предвкушении. Я растягивал этот момент как можно дольше, прикасаясь к каждому миллиметру ее кожи, за исключением самого желанного места. Когда я наконец провел языком по самой чувствительной ее части, Кира восхитительно вскрикнула. Я так хочу ее.
Затем меня мягко перевернули на спину, и Кира перехватила инициативу. Она, как и я ранее, дразнила меня мелкими нежными прикосновениями. Закрыв глаза, я наслаждался ощущением ее кожи на своей. Нет ничего лучше этого. Мое сердце и душа связаны с каждым ее движением. И даже когда ее язык путешествовал внизу моего живота, то, несмотря на огонь желания, любовь, которую я чувствовал, была в разы сильнее.
Когда стало ясно, что следующего прикосновения у любого из нас снесет крышу, я перевернул Киру на спину и снова оказался сверху. Эгоистичная часть меня желала поскорее оказаться внутри нее, но я не хочу спешить. Возможно, это наш последний раз, и я бы не хочу, чтобы все закончилось слишком быстро.
Встретившись с Кирой взглядом, я медленно вошёл в неё. От интенсивности ощущений глаза закрылись сами собой. Каждый миллиметр в ней был просто верхом наслаждения. И я никогда не испытывал эмоций сильнее. На миг я даже испугался, что не продержусь достаточно, чтобы доставить ей удовольствие.
Я не двигался, когда полностью вошел в нее. Не мог. Кажется, мне нужна минутка. Пальцы Киры коснулись моей щеки, когда она едва слышно прошептала:
– Я люблю тебя.
Открыв глаза, я увидел под собой просто нереально прекрасную девушку.
– Я безумно люблю тебя, – продолжила она. Сжав ее руку, я начал двигаться. Наслаждение пронзило мое тело.
– Кира… я люблю тебя, – шептал я в ответ.
Ее голова откинулась назад, когда наши бедра встретились.
– Я люблю тебя…
Мы двигались медленно, неторопливо. Но с каждым толчком я ощущал, как растёт напряжение. Я старался не обращать внимания на физиологию, сосредоточившись на ее лице, ее стонах и том чувстве, что разрывало мое сердце. Эмоциональность момента затмевала собой приближающийся оргазм. Я никогда не думал, что любовь может быть такой…
Спустя какое-то время, которое прошло слишком быстро, я услышал, что дыхание Киры участилось и ее мышцы напряглись. Я понимал, что она близка. Слегка ускорившись, я был готов отдаться этому моменту. Отпустить всё и просто любить ее. Ее рука в моей напряглась, губы приоткрылись. Она была такой красивой, когда момент настал. Вспышка эйфории пронзила меня секундой позже и, пробормотав ее имя, я вышел из неё. Мое имя слетело с ее губ, и наслаждение умножилось в разы. Кира любит меня.
Радость сменилась мирным ощущением счастья, и, отодвинувшись, я перевернулся на спину. Не желая, чтобы между нами было хоть малейшее расстояние, я придвинул Киру к своей груди. Она такая тёплая, такая мягкая… невероятная. Все что, сейчас происходило… Она открыла мне то, о чем я никогда прежде не знал. И только сейчас я понял, что на самом деле означает термин «заниматься любовью». Секс лишь часть процесса.
Желая максимально продлить этот момент, я прижал Киру к себе и слушал, как замедляется стук моего сердца. Когда Кира посмотрела на меня, по ее щекам текли слезы, а губы сложились в грустную улыбку. Я понимал, что значат эти слезы, и почувствовал, как мои глаза защипало в ответ. Я хочу сохранить все это как есть. Не хочу тебя отпускать.
– Я люблю тебя, – прошептал я.
– Я тоже тебя люблю, – пробормотала она в ответ, целуя меня.
Ее слова заставили мое сердце сжаться от болезненной радости. Непрошенные мысли о том, что так больше никогда не будет, заполонили мой разум. Мысли о том, что до конца жизни я буду один, пленили меня. Неужели это моя судьба? Закрыв глаза, я гнал от себя беспокойство, которое сейчас было совсем не кстати. Кира была в моих объятиях, и это все, что сейчас действительно важно. Когда я закрыл глаза, по щекам снова покатились непрошенные слезы. Кира это заметила.
– О чем ты думаешь? – неуверенно спросила она.
– Ни о чем, – ответил я, не открывая глаз. Я хотел отгородиться от всего мира. От всего, кроме Киры в моих объятиях.
Кира не купилась, хотя я был честен. Я почувствовал, как она пристально рассматривает меня и открыл глаза.
– Я стараюсь ни о чем не думать. Иначе слишком больно… – я прикусил губу и, извиняясь, добавил: – Я люблю тебя, Кира.
– Я люблю тебя, – повторила Кира.
И слова превратились в сомнения.
– Просто не настолько, чтобы бросить его?
Кира поморщилась словно от удара, а я съежился. Зачем я это сказал? Yе хочу усложнять ей жизнь. Просто… Не могу понять, как отказаться от всего этого, как оставить ее. Боюсь даже представить, насколько пустым станет мир, когда она уйдёт. Кира из последних сил сдерживала слезы. Я провёл рукой по ее волосам.
– Ладно, Кира. Напрасно я это сказал.
– Келлан, мне ужасно жаль…
Я приложил палец к ее губам, чтобы остановить от того, что не хотел слышать прямо сейчас.
– Не сегодня, – улыбаясь, я притянул ее к себе для поцелуя. – Только не сегодня… Хорошо?
Кира кивнула, и мы отложили этот болезненный разговор. Для этого будет время и позже. Прямо здесь, прямо сейчас, мои руки, обвитые вокруг нее, – это все, что имеет значение. Оторвавшись от моих губ, Кира спросила:
– Как ты думаешь, ели бы мы никогда… Если бы не было первого раза – остались бы близкими друзьями все втроем?
Поняв, что она имеет в виду, я улыбнулся.
– То есть если бы мы с тобой не напились и не затеяли секс, жили бы мы счастливо до сего дня?
Кира кивнула, пока я обдумывал ее слова. Вспомнив, как я тогда к ней относился и как она смотрела на меня, я ответил почти сразу.
– Нет… Мы с тобой всегда были больше, чем просто друзьями. Мы так или иначе закончили бы здесь.
Кира снова кивнула и посмотрела на мою грудь. Я погладил ее по руке, гадая, о чем она думает.
– Ты жалеешь? – наконец спросил я.
Хотела ли она, чтобы мы никогда не сближались? Думать об этом было больно, но я мог понять, почему она могла так думать.
– Жалею, что ужасно поступаю с Денни.
Я кивнул и отвернулся. Это я тоже мог понять. Я чувствовал то же самое. Кира положила руку мне на щеку и заставила посмотреть на нее.
– Мне не жаль ни секунды, проведённой с тобой. Ни один миг с тобой, не был напрасным.
Услышав, как она повторила мою фразу, я улыбнулся. Она не сожалела обо мне, только об обстоятельствах, окружающих меня и нас обоих. Я тоже жалел об этом. О том, кому мы причинили боль на нашем пути друг к другу. Но я никогда не буду жалеть о Кире. Она все для меня. Я притянул ее к себе и перевернул так, чтобы ее спина была прижата к матрасу. У нас оставалось немного времени до возвращения Денни, и пока она моя, я буду наслаждаться ею.
Проведя весь день в постели с Кирой, было безумно трудно оставить ее. Ну, хорошо, оставить ее было бы трудно в любом случае, но наш удивительный день вместе сделал это еще сложнее. Я хотел заморозить время, чтобы между нами ничего не изменилось. Когда я прощался, в ее глазах стояли слезы. Я поцеловал ее веки, уверяя, что мы увидимся у «Пита». В конце концов, сегодня пятница, и у меня выступление. Жизнь идет своим чередом, хотим мы того или нет.
Когда я пришел к Эвану на репетицию, все уже были там.
– Привет, Келл. Готов зажечь? – спросил Мэтт, едва я вошел внутрь.
Я кивнул. Мы не всегда репетировали перед выступлениями у Пита, но сегодня я попросил всех собраться.
– Давай еще раз пробежимся по новой песне.
– Это из-за тебя, да? – Гриффин хлопнул Эвана по плечу. – Какая-то цыпочка снова разбила тебе сердце?
Он с отвращением покачал головой.
– Телячьи нежность. Я никогда не буду ныть из-за какой-то девчонки. В этом море много рыбки, брат, очень много.
Эван весело улыбнулся и поднял бровь. Как он и предсказывал, ребята думали, что это его любовные терзания превратились в новую песню. Это было мне на руку.
Пока мы снова проигрывали эту песню, я вспоминал, как обнимал Киру. Сегодня все было идеально, и я боялся, что этого больше не повторится. Трудно представить, что я никогда не почувствую эту связь снова. Еще труднее – что нужно будет делить ее с Денни. При мысли о том, что она будет так же близка с ним… меня затошнило. Я постарался выбросить это из головы. Не хочу пока с этим разбираться.
После короткой репетиции мы отправились к «Питу». Хонда Денни стояла на парковке. Я удивился, увидев ее там, и первой мыслью было развернуться и уйти. Но я не мог, у меня выступление. Даже несмотря на то, что это случилось раньше, чем мне того хотелось, я знал, что придётся встретиться с ним лицом к лицу. В конце концов, мы живем вместе. Думаю, сегодняшний вечер будет не хуже любого другого.
Он встретил меня в дверях с искренней улыбкой. Как и Кира, он не часто видел меня на этой неделе.
– Привет, приятель. Что-то ты пропал в последнее время. Все в порядке?
Я обхватил его одной рукой в коротком объятии. В груди у меня стучало от волнения, внутри все переворачивалось от чувства вины, но выражение лица оставалось теплым и дружелюбным. Я мог скрывать свои чувства, когда это было необходимо.
– Да… просто много работы. Сумасшедший вихрь…
Я был таким ублюдком по отношению к тебе.
– Сумасшествие – это хорошо, – сказал Денни, направляясь к столику группы. С колотящимся сердцем я последовал за ним. – Работаешь над чем-то конкретным?
Занимаюсь любовью с твоей девушкой.
Я не мог понять, то ли он вел непринужденную беседу, то ли у его разговорчивости другая причина. Решив, что он ничего не знает о нас с Кирой, я улыбнулся и сказал:
– Мэтт пытается устроить нас на фестиваль в следующем году. Кроме того, он хочет звукоизолировать лофт Эвана, чтобы записать демо. Это довольно сложный процесс.
Глаза Денни расширились, и я немного гордился тем, что смог отвлечь его. Лучшая ложь основана на правде. Потом я вспомнил, кому лгу, и в животе у меня все сжалось от отвращения. Я такой придурок.
– Могу себе представить, – сказал Денни. – Похоже, вы, ребята, на верном пути. Думаю, совсем скоро вы станете популярными.
Меня позабавило очередное упоминание большого будущего группы. Мне это казалось удивительным и невероятным, но это было похоже на Денни – искренне верит, что мы далеко пойдем. Он всегда поддерживал и поощрял меня. Я бы даже не играл сегодня в группе, если бы не он. Это факт только усилил тошноту.
Громкий шум в баре привлек внимание Денни, и я рискнул мельком взглянуть на Киру. Она смотрела в мою сторону, грустная и тоскливая, будто заставляла себя оставаться на месте, когда все, чего она действительно хотела, это прыгнуть в мои объятия. Я чувствовал то же самое и надеялся немного побыть с ней наедине в баре, но было ясно, что Денни никуда не денется. Нам с Кирой придется пережить эту неловкость.
Когда мы сели за стол, Денни окинул меня оценивающим взглядом. Это заставило мои внутренности напрячься.
– Что? – спросил я, сохраняя невозмутимое выражение лица.
– Я знаю, что это не мое дело, но… – он сделал паузу, и я увидела сомнение в его глазах. – Сестра Киры…
Вздохнув, я уставился на стол. Окей… Он хочет поговорить о фальшивой истории, которую придумала Кира. С этим я справлюсь.
– Да… ты знаешь об этом? – Денни кивнул.
– Кира сказала мне, что именно поэтому она ударила тебя, что было не круто с ее стороны, но… То, что сделал ты, тоже так себе поступок.
Я поднял глаза и встретился с ним взглядом. Я молчал, не соглашаясь и не возражая. Увидев, что я не собираюсь быть козлом, он добавил:
– Кира сказала, что ты обидел Анну, когда не позвонил ей. Если ты не хочешь отношений, ты должен был быть честен с ней с самого начала.
Я подавил мрачную улыбку. Честен с самого начала? Да, это был урок, который я усвоил на собственном горьком опыте. Продолжая смотреть ему в глаза, я уныло кивнул. Он хлопнул меня по плечу.
– Не хочу тебя осуждать, это твоя жизнь, но постарайся не забывать о чувствах людей, ладно? – Денни поднял бровь. – Поверь мне. Однажды я потерял почти все, потому что не сделал этого.
Он взглянул на Киру, и я с трудом заставил себя не оборачиваться и не смотреть на нее. У меня было такое чувство, будто он воткнул нож мне в живот и пять раз крутанул его по кругу. Он почти все потерял… Да неужели? Время покажет.
Поскольку Денни все еще ничего не понимал, я оставил прощальную песню на потом. Это была песня на крайний случай – конец пути – и мы с Кирой еще не пришли к этому. У нас все еще было время, хотя я чувствовал, что оно с каждой секундой ускользает сквозь пальцы. Во время выступления я постоянно бросал тоскливые взгляды на Киру. И ничего не мог с собой поделать. Но Денни этого не замечал, он был слишком занят, обеспокоенно наблюдая за Кирой. Он будто знал, что что-то не так, просто не понимал, что именно.
Денни остался до конца смены Киры. Я раздумывал, не уехать ли домой, пока они еще здесь. Если я поеду за ними, мне придется смотреть, как они вместе входят в спальню, а я этого не выдержу. Пока я собирался уходить, ко мне подошла Дженни.
– Келлан, ты что делаешь? – прошептала она. Ее взгляд метнулся к Кире, и я понял, что она говорит не об этой самой секунде.
– Понятия не имею, – вздохнул я. – И если бы я знал, как все это разрешить, не причинив никому вреда, поверь мне, Дженни, я бы сделал это, – я поднял руки. – Честно говоря, я не знаю, что делать
Она нахмурилась, услышав мой ответ.
– Тогда зачем вообще ввязываться в это? Она была счастлива с ним, ты не должен был…
– Я не планировал.
Дженни строго посмотрела на меня.
– Не планировал? Он один из твоих лучших друзей, Келлан. Это по умолчанию стоп-сигнал, независимо от обстоятельств. Знаю, ты обычно не заботишься о таких вещах, но… ты должен был.
Краем глаза я заметил, как Денни и Кира вышли из бара. Они уже отправляются домой. Не имея достойного оправдания, я просто сказал:
– Знаю. Но я засранец, и я все равно это сделал, так что… Что мне теперь делать?
Дженни покачала головой.
– Скажи ему.
У меня внутри все сжалось при мысли о встрече с ним. Как я мог так предать его? Он никогда не простит меня. Я здесь ради тебя, Келлан. Я всегда буду рядом.
