Текст книги "Безрассудный (ЛП)"
Автор книги: С. Стивенс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 36 страниц)
Глава 14. Зависимый
Дома всё более или менее пришло в норму, но труднее всего было остановить себя от непрестанного флирта с Кирой. При каждом удобном случае. И даже при Денни, отчего я чувствовал себя безмерно виноватым. Но остановиться не мог. Я прикасался к ней в запретных местах, целовал затылок, шею, плечи и мысленно раздевал ее глазами. Я просто хотел, чтобы Кира снова касалась меня, целовала, занималась со мной любовью. Это всё, о чем я думал. Только она, 24/7.
И я знал, что не одинок в этом, Кира чувствовала тоже самое, несмотря на то, что сопротивлялась и отталкивала это чувство. Ее тело предательски реагировало на каждое мое прикосновение. Просто проводя пальцами по ее спине, я почти доводил ее до оргазма. И эта ее реакция… Это заводило еще больше и делало ожидание почти невыносимым. Я знал, что страсть между нами, когда это снова произойдет, будет взрывоопасной. Я был зависим от Киры, и рядом с ней не мог насытиться, мне всегда было мало.
Она пыталась поговорить со мной о моем поведении. Дрожа от моих ласк однажды утром, она оттолкнула меня и раздраженно произнесла:
– Ты такой капризный. Мне к тебе не подстроиться.
Ее сердитый взгляд смягчился. Вероятно, Кира решила, что разозлила меня. Я действительно стал другим. После нашего первого раза я был ледяным и отстранённым, а теперь вот огненно-горячий. Но я любил ее всё это время: и тогда, и сейчас. Это она была неразборчива в своих чувствах.
:
– Я артист… – игриво ухмыльнулся я. – Никаких капризов.
Кира очаровательно надула губы, так что мне ужасно захотелось впиться в них поцелуем.
– Значит, ты капризный артист… – на выдохе пробормотала Кира. – Ты вообще практически девчонка.
Удивленный ее комментарием, я резко взял ее и прижал к стойке, навалившись на Киру всем телом. Находиться так близко было чертовски хорошо. Напомнило наш первый раз. Воспоминания мгновенно заставили мое тело отреагировать. Схватив Киру за бедро, я прижался к ней поближе, давая ей возможность почувствовать мое желание. Второй рукой пробежал по ее спине.
– Уверяю тебя, это не так, – наклонившись к ее уху, хрипло прошептал я.
Губы скользнули вниз по шее, пробуя на вкус, дразня. Кира оттолкнула меня, но ее попытка была слабой, без реальных усилий. Она скорее уговаривала себя.
– Пожалуйста, перестань.
То ли себе, то ли мне сказала Кира. Молила остановится, а сама подставляла шею под мои губы. Я удовлетворял ее бессознательные просьбы, смакуя каждый дюйм. Через мгновение я тяжело вздохнул и отстранился. Кира растерянно смотрела на меня.
– Хорошо… – произнес я. – Но только потому, что ты взмолилась. Люблю, когда ты так делаешь.
Через несколько дней стало совсем пасмурно. Зная, что Кира была не большой поклонницей дождя, я решил поступить по-джентельменски и встретить ее с учебы. Но, честно говоря, дождь был далеко не главным поводом. Ехал я в приподнятом настроении. Я скучал по нашим поездкам. Это была часть наших прежних будней, которой мне очень не доставало.
Я видел, как у Киры перехватило дыхание, когда она заметила меня. Не знаю, была ли причина в том, что она рада меня видеть, или же наоборот. Я надеялся на первое. Мне хотелось немного подразнить ее, чтобы разрушить барьеры между нами, но не причиняя ей боли.
Кира закатила глаза в ответ на мою улыбку, как бы говоря, что совсем не так рада встрече, как я. Но я надеялся, что она всё же примет мое приглашение и не будет упрямиться. Я не собирался тащить ее в машину и везти насильно. Если, конечно, она не захочет этого.
Кира шла к моей машине медленно, неуверенно, словно по топкому болоту. Я воспринял это как хороший знак, по крайней мере, она вообще шла в мою сторону. Дождь выпрямил ее волосы, намочил ресницы и губы. Великолепно.
Она взглянула на меня с любопытством. Тогда я пробормотал:
– Я подумал, что тебе захочется на машине.
– Конечно, спасибо. Мне надо к «Питу».
Тон ее голоса был легким и непринужденным. Но это только видимость. Дыхание учащенное, а сама жадно смотрит на мои губы и руки, словно прикидывая, о чем мечтала сейчас больше. Предательские реакции тела Киры заставляли меня улыбаться. До смены было еще несколько часов. Было ясно, что она собиралась туда, чтобы избежать моего общества.
Я вышел из машины и открыл для Киры дверь, театрально взмахнув рукой. Кира была напряжена всю дорогу, а я задавался вопросом, чем же заняты ее мысли. Я готов ко всему. Она вдруг взглянула на заднее сидение, и щеки ее тут же залились румянцем. О чем это она подумала? О нас? Там? Вообще-то сзади было достаточно места для того, чтобы сделать всё с комфортом, если бы она пожелала.
Сгорая от любопытства, я, смеясь, спросил:
– Все хорошо?
– Да, – повернувшись, ответила Кира.
Ну да, конечно. Лгунья.
– Ладно, – подыграл я.
Мы остановились на светофоре, я взглянул на нее, улыбаясь. Кира так тяжело и часто дышала, что почти задыхалась. Всё ее тело дрожало от жажды моих прикосновений. Меня заводила эта реакция, но я сопротивлялся. Я не хотел снова быть инициатором, хотел, чтобы она перестала сдерживаться, хотел довести ее до той грани, когда она сама впустит меня.
Когда светофор сменился зеленым, Кира отвернулась к окну. Вид у нее был глубоко задумчивый. Думала обо мне? Воспользовавшись, как мне показалось, удобным моментом, я положил руку ей на колено, затем скользнул выше по внутренней стороне бедра. Она закрыла глаза, и я почувствовал, как ее желание передается мне, зажигая нас обоих.
Кира дышала глубоко и медленно, словно пытаясь успокоиться. Глаза ее были закрыты всю дорогу до бара. Я многое мечтал сделать с ней прямо сейчас. Целовать ее манящие губы, уложить ее на заднее сиденье, заставить стонать и требовать большего, шептать ей, как много она значит для меня, как сильно я ее люблю. Я хотел всего.
Расстегнув свой ремень, я прильнул к Кире. От моей близости ее едва замедлвшееся дыхание снова участилось. Она хотела того же. Скользнув рукой еще выше, я практически прижимал пальцы ко внутреннему шву ее джинсов, к тому месту, где я ужасно хотел побывать снова. Ее рот приоткрылся, и Кира издала тихий стон. Боже, она до безумия хотела продолжения, но всё еще сопротивлялась сама себе. Ей придется признать это открыто, прежде чем мы займемся любовью снова. А пока я буду дразнить ее.
Я провел щекой по ее скуле, чувствуя, как она изо всех сил старается не выгнуться навстречу, не повернуть лицо, чтобы соприкоснуться с моими губами. Я поцеловал в самый уголок челюсти и, едва касаясь, провел языком по ее уху. Кира задрожала.
– Готова? – слегка прикусив ее ухо, выдохнул я.
Ее глаза широко распахнулись и смотрели на меня. Дыхание сделалось тяжелым от безумного желания и от паники из-за моего вопроса. Она всё же повернулась ко мне, впившись взглядом в мой рот. Наши губы теперь находились в мучительной близости. Задействовав чуть ли не всю силу воли, я заставил себя не целовать Киру. Мне нужно, чтобы она сдалась добровольно, прежде чем я поцелую ее, но черт, это так трудно.
Переключив свое внимание, я отстегнул ее ремень. Зная, что это далеко не то, чего она ожидала, я игривый усмехнулся и отстранился. Тот факт, что я только дразнился, ужасно разозлил Киру. Раздраженная, она толкнула дверь, с силой захлопнув ее. Я не мог сдержать улыбки, видя ее смущенный взгляд, перед тем как она пулей умчалась в бар.
Прости, Кира, но, если ты хочешь большего, ты должна попросить меня об этом. И на этот раз я серьезно.
Кира практически накинулась на меня на следующее утро, но не так, как хотелось. Прервав мое веселое приветствие, она ткнула мне пальцем в грудь. Такая реакция меня позабавила и я, улыбаясь, убрал кружку с кофе в сторону.
– Тебе пора тормозить! – грозно потребовала Кира, разрываясь между желанием и раздражением.
Схватив ее за руку, я притянул ее в свои объятия, где ей самое место.
– Я ничего тебе не сделал за последнее время.
Но с удовольствием сделал бы, только попроси.
Кира делала вид, что вырывалась, но немного слабовато для реальных усилий. Чтобы действительно оттолкнуть меня, ей придется постараться. Ведь мне и так было хорошо.
Она раздосадовано поджала губы и, взглянув на мои крепко обвивающие ее руки, произнесла:
– А это что?
Небольшой смешок вырвался из меня, когда я целовал ее подбородок. Кире было комфортно в моих объятиях. Пусть не придумывает.
– Да мы же постоянно этим занимаемся. Иногда – больше…
Мы могли бы делать намного больше. Я могу отнести тебя наверх, раздеть и сделать самой счастливой.
Кира, вероятно, была не на моей стороне в этом вопросе.
– А в машине? – пробормотала она взволнованно.
– Это всё ты, – снова рассмеялся я. – Это ты возбудилась от одного соседства со мной.
Наклонив голову, я встретился с ее прекрасными карими глазами.
– Я что. Должен был сделать вид, что ничего не заметил.
Думаешь, я бы смог?
Лицо Киры окрасил румянец, и она отвернулась, вздохнув. Конечно, она знала, что я прав. Кира хотела меня, пусть и пыталась настойчиво избегать правды. Но от себя не убежишь. По-хорошему, мне стоило рассказать ей о своих чувствах, но я не мог. Просто мысль об этом заставляла мои внутренности болезненно сжиматься. Да и дразнить ее доставляло мне невероятное наслаждение.
– Ммм… Хочешь, чтобы я остановился?
Провел пальцами по ее волосам, щеке, коснувшись ее шеи, и по груди вниз до самых бедер. Как цветок поворачивается навстречу солнцу, так и тело Киры раскрывалось под моими прикосновениями. Это было едва уловимо, и она, вероятно, даже не осознавала, как выгибается навстречу моим рукам, но я знаю женщин. Я понимаю язык их тела лучше, чем свой собственный. А ее тело словно кричало «возьми меня».
Глаза закрылись, а губы, приоткрывшись, прошептали:
– Да.
Вот так, Кира. Скажи мне да. Тихим голосом, в тон ее собственного шепота, я произнес:
– Ты будто сомневаешься – я что, делаю что-то неприятное?
Я провел пальцами с внутренней стороны пояса джинсов и взглянул Кире в глаза. Пока она изо всех сил пыталась казаться равнодушной, я видел, как ей нравилось. Я был уверен, она сгорает от желания. Мне просто нужно было дотронуться пальцами чуть ниже, чтобы убедится и черт, как же хотелось это сделать.
– Да, – она скорее молила, а не отвергала.
Наклонившись, я прошептал ей прямо на ухо:
– Хочешь, я снова войду в тебя?
Ее ответ был мгновенным. И удивительным.
– Да.
Но Кира тут же распахнула глаза, моментально трезвея. Она испуганно смотрела на меня, словно ее да означало, что я прямо сейчас приму ее предложение, не дав время на раздумья.
– Нет! Я хотела сказать – нет!
Я не мог не улыбнуться, увидев выражение ее лица. Покрасневшая, от смущения или желания. Я честно старался не смеяться, но не смог сдержаться, когда она снова залепетала:
– Келлан, я имела в виду нет.
Я не сдержался и коротко усмехнулся:
– Понятно-понятно. Уж я-то знаю, что ты имела в виду.
Ты хотела сказать да, но ты ещё не готова.
Когда я увидел Киру позже в этот день, она выглядела опустошенной. Сидела на диване, разглядывая сменяющиеся на экране телевизора, при этом полностью потерявшись в собственных мыслях. Она даже не заметила, как я вошёл и теперь стоял в углу гостиной, наблюдая за ней. Значит, определено устала. Кира всегда откликалась на мой взгляд.
Подойдя к дивану, я задумался, не связано ли ее изнеможение со мной. Надеюсь, что нет. Не взглянув на меня, она начала подниматься, как только подушка рядом с ней начала проминаться от моего веса. Кира словно чувствовала, что это я и никак не хотела находиться со мной поблизости. Ее нежелание в сочетании с упрямством мне казалось невероятно забавным.
Взяв ее за руку, я притянул ее обратно. Но я уже твердо решил, что между нами ничего не будет, пока она не попросит об этом. Сощурившись, Кира бросила на меня полный недовольства взгляд. Она скрестила руки на груди и замерла. Она вообще понимала, насколько милой была сейчас?
Моя улыбка смягчилась, и Кира отвернулась. Покачав головой, я обнял ее за плечи, Кира напряглась, но не отстранилась. Ровно до тех пор, пока я не потянул ее к себе на колени. Кира дернулась, словно я вылил на нее ведро ледяной воды.
Я и сам вздрогнул от резкого движения и колючего взгляда. Я же действительно просто хотел, чтобы она отдохнула как раньше. Мне вообще была непонятна ее бурная реакция, пока до меня не дошло, о чем она подумала. Я начал смеяться, еще больше забавляясь ее реакцией.
Указав на свои колени, я заверил ее в своих чистых помыслах.
– Приляг, у тебя томленный вид, – сказал я и, лукаво улыбнувшись, добавил: – Но если тебе захочется, я мешать не буду.
Нахмурившись, Кира стукнула меня локтем по ребрам. По крайней мере она поняла, что последние слова были шуткой. Я хмыкнул от легкой боли, снова потянув Киру к себе на колени.
– Вотупрямая, – пробормотал я, когда Кира наконец позволила мне уложить ее.
Я смотрел на нее, гладил темные шелковые волосы. Такая красивая и даже не подозревает об этом. Она многое не осознавала. Совершенно не подозревала, что значит для меня, как отличается от всех других девушек, которых я знал, что я готов ради нее абсолютно на всё. Даже если она попросит уйти, я уйду. Надеюсь, этого не случится.
– Видишь? Ничего страшного.
Мы могли бы наслаждаться такими моментами ежедневно, если бы ты просто попросила меня быть рядом…
Кира внимательно изучала мой задумчивый вид. Видела ли она в моих глазах, как сильно я хочу этого? Неужели всё это читается в моем взгляде? Она была наивна и неопытна. Я мог бы поспорить, что Денни был единственным человеком, с кем она была, кому доверилась. Поэтому, возможно, Кира понятия не имеет, что делает со мной, и не подозревает, какую власть надо мной имеет.
Несмотря на то, что я понимал, что спрашивать об этом как минимум не имел права, всё же любопытство жгло меня.
– Ты не рассердишься, если я тебя кое-о чем спрошу?
Я был уверен, что получу отказ, но Кира неожиданно кивнула. Не в состоянии смотреть ей в глаза, я уставился на свои пальцы, которые мягко гладили ее волосы.
– Денни у тебя первые и единственный?
По ее голосу было понятно, что она не в восторге от вопроса. Это ясно. Это по сути вообще не мое дело.
– Келлан, зачем тебе…
– Просто ответь, – перебил я.
Пожалуйста. Я знаю, что не имею прав спрашивать об этом, но мне нужно знать… Я и Денни единственные, с кем ты была? Поэтому ты не можешь его отпустить?
Я встретил ее смущенный взгляд. Я чувствовал себя немного жалким, задавая подобные вопросы, поэтому, думаю, мой взгляд был соответствующим.
– Да… До тебя – да. Он был у меня первым…
Я кивнул. Я знал. Ну конечно, он был ее первой любовью, первым разом, первым… всем. Поэтому она была так глубоко привязана к нему, поэтому делиться со мной своими чувствами было так трудно для нее, поэтому даже мысль о том, что он мог бросить ее, когда-то довела ее до истерики. Денни был частью ее души, ее самой. Могу ли я соревноваться с их историей? Конечно нет. Да мне и не нужно. Я не прошу всё… хотя бы маленькую частичку. Частичку ее тепла, ее души. Мне будет достаточно…
Мягкий голос Киры вырвал меня из собственных мыслей.
– Зачем тебе это знать?
Моя рука, поглаживающая ее волосы, замерла, когда я взглянул на нее. Улыбаясь, я подумывал сказать истинную причину моего любопытства. Я люблю тебя, но знаю, кому принадлежит твое сердце, по крайней мере большая его часть. И мне интересно знать, смогла бы ты любить меня больше, чем его. Ну или хотя бы также. Конечно, я всё понимаю. Этого не случится. Но знаешь, пока у меня есть хоть немного твоей души, мне не важно, что ему принадлежит все остальное.
Конечно, я не мог сказать этого, поэтому просто продолжил молча гладить ее волосы. Кира, казалось, понимала, что я не могу ответить сейчас, как и несколько раз до этого, поэтому не давила.
Как же я мечтал быть единственным и неповторимым в ее глазах, но этому не суждено сбыться. Даже если бы случилось так, что они с Денни разошлись бы. Даже тогда без шансов. Он так и занимал бы большую часть ее сердца. Но она дорожила мной… между нами было что-то, и я буду цепляться за это что-то до тех пор, пока это будет возможно.
Пока я молчаливо вглядывался в глаза Киры, они наполнились слезами. Зеленые омуты блестели, и в них безошибочно читалась боль. Я нахмурился и поймал слезу, успевшую скатится по ее щеке. Почему она расплакалась?
– Я тебя обижаю? – спросил я, в глубине души надеясь, что это не так. Что угодно, но не боль.
– Каждый день, – прошептала она.
Так вот что происходит. Я флиртую с ней, дразню, играю… Пытаюсь разжечь огонь между нами, сделать так, чтобы она согласилась принять нас… А на самом деле она не испытывает ничего кроме боли. Я снова оказался ублюдком. Как ни крути.
– Я не хочу этого делать. Прости.
– Тогда зачем обижаешь? – нахмурившись, выпалила она. – Почему не оставишь мня в покое?
Мое сердце пропустило удар, больно сжимаясь. Ты умоляла меня остаться. Ты рыдала тогда на парковке. Ты занималась со мной любовью. Как я могу после всего этого оставить тебя в покое? Как? Если я люблю тебя больше всех в этом мире. Я просто хочу частичку твоего тепла, разве я многого прошу?
Я нахмурился в ответ, надеясь, что Кира сейчас не скажет, что все кончено… Окончательный разрыв для нас.
– Разве тебе не нравится быть со мной? Хоть немного?
Пожалуйста, скажи да. Я не справлюсь, если услышу отказ.
Кира колебалась, будто не знала, что ответить, но спустя секунду ее лицо расслабилась, как если бы она решила сказать правду.
– Да, нравится… Но я не могу. Не должна. Это нечестно по отношению к Денни.
Несмотря на то, что я был рад ее ответу, легче мне не стало. Денни. Да, Кира тысячу раз права. Так поступать с ним было ужасно некрасиво.
– Верно… – кивнул я.
Я могу по-настоящему разделить ее с ним, только если получу его согласие, но это же полный бред. Какой нормальный мужчина согласиться на такое? Какой мудак попросит своего лучшего друга поделиться с ним его девушкой? Мои пальцы снова замерли в ее волосах.
– Я не хотел ранить ни тебя, ни его.
Вы оба так много значите для меня…
Мы молча смотрели друг на друга в течение нескольких минут. Я не был уверен, о чем думает Кира, глядя в мои глаза. В моей голове был полный хаос. Денни вообще был не при делах и не заслуживал оказаться в такой ситуации… Но я не мог просто так взять и отказаться от любви всей своей жизни. Совсем.
Между нами с Кирой всё еще могут быть близкие отношения, но только на эмоциональном уровне, никакой физиологии. Я могу пожертвовать диким влечением и больше не спать с ней. Я могу смириться и оставить эту часть Денни, вернувшись на ту стадию наших с Кирой отношений, когда он уезжал. Тогда я смогу сохранить нашу связь, которой так дорожу. И если между нами не будет секса, то и не придется чувствовать себя виноватыми. Это, возможно, сработает… или погубит нас окончательно.
– Так и оставим. Только флирт. Я стараюсь не навредить тебе. Только дружеский флирт, как прежде…
Кира была удивлена моим предложением, и пусть оно звучало абсурдно, мне нужно было ее согласие. Мне это было нужно.
– Келлан, мне кажется, что нам не следует даже… Только не после того вечера. Не после того, как мы…
Я улыбнулся. Она до сих пор не может произнеси это вслух. Воспоминания о той ночи накрыли меня, но я отпустил их. Я смогу отказаться от этого, если по-другому быть рядом с ней не получится. Я гладил ее по щеке, мечтая быть с ней по-настоящему и осознавая, что этого никогда не случится.
– Я должен быть рядом с тобой, Кира. Лучшего компромисса мне не придумать, – вдруг порочно ухмыльнувшись, я добавил: – Или я возьму тебя прямо здесь на диване.
Она застыла у меня на коленях, явно не оценив мое чувство юмора.
– Шучу, Кира.
– Нет, Келлан, не шутишь, – вздохнув, Кира покачала головой. – В этом и Беда. Если бы я согласилась…
Мысль о том, чтобы снова заняться с ней любовью, заставила меня встрепенуться.
– Я сделаю все, о чем ты попросишь.
Что угодно. Все. Просто скажи да.
Она отвернулась, открывая доступ к своей шее. Я не удержался и провел пальцами по ее щеке, коснулся шеи, скользнул ниже по ключице до пояса. Она такая красивая…
Кира бросила на меня возмущенный взгляд, я ухмыльнулся ей в ответ. Это будет труднее, чем я думал. Намного труднее.
– Ой… Извини. Я постараюсь.
Я обещаю. Просто дай мне шанс вернуть всё как было. Нам было так хорошо. Пожалуйста, Кира.
Она не сказала да, но и не возражала больше. Я воспринимал это как знак того, что Кира приняла мое предложение. По крайней мере, очень надеялся на это. Я снова обратив свое внимание на ее волосы, в конце концов движения моих пальцев усыпили ее.
Я улыбался, глядя на нее. Сколько удовольствия мне стоило дразнить ее, заставлять извиваться от желания и дышать с перебоями от моей близости, но видеть ее спокойную, спящую на моих руках было удовольствием совершенно другого уровня.
Рядом с ней я хотел испытать весь спектр эмоций.
Когда стало ясно, что Кира крепко спит, я аккуратно сдвинул ее с коленей и встал. Она не проснулась, но нахмурилась, словно не хотела, чтобы я покидал ее.
Мне было любопытно, снюсь ли я ей. Мысль о том, что она видит сны обо мне, делала меня невероятно счастливым. Я хотел вторгнуться в ее подсознание и остаться там, как и она в моем.
Наклонившись, я подхватил ее на руки. Кира мирно вздохнула и прижалась к моей груди. Я просто закрыл глаза и наслаждался этим моментом. Нам было бы так хорошо вместе, если бы она согласилась быть со мной. А может теперь, после моего предложения, все изменится. На самом деле это все, о чем я мог ее просить.
Я уложил Киру на кровать и долго любовался видом. Если она проснется и увидит меня в таком виде, то, вероятно, подумает, что мое психическое состояние оставляет желать лучшего. Но это не так. Это любовь. Было приятно признаваться в этом самому себе. И если бы я рассказал ей об этом, то она бы поняла, что мои мотивы далеки от того, чтобы лишь затащить ее в постель. Всё гораздо глубже. Но насколько легко признаваться в этом себе, настолько же сложно сказать об этом Кире. Слова просто не шли.
В конце концов я оставил ее и пошел на встречу с ребятами. У нас был концерт сегодня вечером, и я действительно хотел выступить. Я почувствовал надежду впервые за долгое время, на душе как-то просветлело, и настроение улучшилось.
Я болтал о чем-то с Мэттом, шутя и смеясь, когда Эван спросил меня:
– Ты кажешься другим. Не таким мрачным, как в последнее время. Что-то случилось?
Пожав плечами, я кивнул на Гриффина. Он только что схватил барабан из фургона и замер, словно не понимал, что с ним делать.
– Да. Впервые в истории нам помогает сам Гриффин. Это ли не чудо? Кто знает, что еще случится после такого? Мир во всем мире. Конец голоду. Хаски и пумы поладят. Всё возможно, кроме, наверное, последнего.
Я засмеялся, вытаскивая гитару из фургона. Эван подозрительно глянул в мою сторону, но больше ничего не спрашивал. Мне было немного не по себе, что я увильнул от его вопроса своими шутками, но как бы из моих уст прозвучали слова правды… Я влюблен в Киру. Она чувствует меня. Понимает меня. Ну, понимает ту часть меня, которую я открыл ей. Она значит для меня всё и даже больше. И как бы неправильно это не звучало, я не могу дождаться момента, когда увижу ее снова.
На следующее утро Кира спустилась вниз, когда кофе ещё варился. Она не делала так уже давно, потому что не хотела оставаться со мной наедине. И насколько я знаю, она не пила кофе с момента нашей близости в кофейной будке. А я до сих пор не мог думать о кофе, не вспоминая ее стоны.
Чертовски жаль, что всё закончилось так…
Я повернулся, чтобы пожелать ей доброго утра, когда услышал ее шаги. Волосы были растрепаны после сна, на ней всё еще были пижамные штаны и майка. И как обычно Кира не надевала под нее белье, и сейчас упругие груди соблазнительно выделялись под плотной тканью, а соски были напряжены из-за утренней прохлады. Такой вид захватывал дух. И как обычно Кира совершенно не подозревала. насколько привлекательна сейчас, что делало ее еще более очаровательной.
– Доброе утро. Кофе?
Предложил я, указывая на кофейник. Кира одарила меня ослепительной улыбкой, от которой кольнуло в сердце, и прижалась ко мне, обняв за талию, заставляя сердце забиться сильнее. Ее прикосновение удивило меня, так что, прежде чем расслабиться в ее объятиях, я немного напрягся. Боже, как же это приятно. Я мог стоять так вечно, обнимая ее. Великолепные глаза Киры сегодня были спокойного зеленого оттенка, когда она взглянула на меня, отвечая.
– Доброе утро. Да, пожалуйста.
Мир переставал существовать, когда я смотрел на нее. Да, это то, чего я так хотел.
– Драться не будешь? – поинтересовался я, притягивая ее еще ближе.
– Нет, я скучала по этому.
Я наклонился чтобы поцеловать Киру в шею, но она мягко оттолкнула меня.
– Впрочем, нам придется выработать основные правила.
Я усмехнулся, удивляясь, какие еще правила она придумала. Кроме как отсутствие секса. Это само собой.
– Хорошо… Валяй.
Она заговорила о том, что я подумал в первую очередь.
– Ну кроме очевидного насчет того, что мы никогда не…
Кира густо покраснела, не в состоянии завершить свою мысль. Это так мило. Не в силах бороться с желанием подразнить ее, я закончил за нее:
– Не будем заниматься ослепительным сексом? Может, еще подумаешь? Мы очень неплохо…
В ответ на свои слова я получил удар в грудь, после чего Кира продолжила:
– Кроме этого, очевидного, мы не будем целоваться. Никогда.
Моя улыбка потухла. Это был отстойный пункт. Мне так нравилось целовать ее, пробовать на вкус ее нежную кожу. Даже если это будут не губы, каждый участок ее тела безумно манил меня. И поскольку я не собирался претендовать на губы, то не видел проблем в этом. Может получится убедить ее пойти на уступки.
– А можно просто не в губы? Дружеский поцелуй.
Кира нахмурилась.
– Только не твой манер.
Я вздохнул от негодования, зная, что Кира отнимает у меня эту возможность, и всё равно чувствовал себя счастливым, оттого что сегодня и сейчас мы на одной стороне. И она не запретила обнимать ее каждое утро.
– Ладно… Еще что?
С лукавой улыбкой Кира отошла от меня и играючи продемонстрировала грудь и зону бикини. Что ж, в эту игру я не прочь поиграть.
– Не распускать руки, – сказала она игриво, но было ясно, что это не шутка.
Это было печально, но я преувеличил свое разочарование, сказав:
– Черт, да ты лишаешь нашу дружбу всякого шарма, – улыбнувшись, я дал понять, что просто подыгрываю ей. – Хорошо… Какие еще правила я должен усвоить?
Я распахнул руки, приглашая её вернуться в мои объятия. Кира с готовностью шагнула ко мне, пристально глядя мне в глаза.
– Все будет невинно, Келлан. Если ты не можешь – прекратим.
Мне казалось, что она ищет какой-то намек в моем взгляде на то, что я не справлюсь. Но я смогу. Если кроме этого между нами ничего не может быть, я согласен на все. Я прижал Киру покрепче к себе и обнял ее.
– Договорились, Кира.
Я люблю тебя. Безумно. Я возьму все, что ты готова мне дать.
Отступив назад, я игриво оттолкнул ее от себя и сказал:
– Учти, к тебе это тоже относится, – я указал на губы, затем на пах: – Не касаться.
Она снова стукнула мне по груди, и я добавил со смехом:
– Разве что очень, очень захочется…
Когда Кира снова шутливо стукнула меня, я обнял ее. Быть рядом с ней было потрясающе. Она потрясающая. Я готов был прожить снова все свои страдания в прошлом, если бы только знал, что у меня будут такие моменты, как этот. Это стоило всего. Кира расслабилась в моих объятиях, принимая нашу связь и даря в ответ свое тепло.
Однако через некоторое время она дёрнулась от звука звонка. Она взглянула наверх, прежде чем броситься к трубке. Я понимал почему. Денни. Облако вины и боли буквально парило над нашими головами. Мы могли быть близки лишь когда он был наверху или уходил. Я знал, я уже тысячу раз объяснял себе, почему это должно быть так, но меня всё равно это задевало. Так же, как часть меня любила и уважала Денни, другая часть отчаянно хотела девушку, что принадлежала ему.
Кира нагнулась над стойкой, когда брала трубку. Поза открывала прекрасный обзор на ее пятую точку. Я усмехнулся, когда задумался обо всех тех вещах, которые бы мог сделать с ней в этом положении. Я знал, что не должен думать о таком, что наши отношения должны быть невинными, но каким образом, если она – само совершенство. Грязные мысли с трудом поддавались контролю.
Выпрямившись, Кира развернулась, положила руку на бедро и нахмурилась. Конечно, выражение ее лица не сбило меня с хода мыслей, но я быстро исправился, нарисовав у себя над головой нимб, показывая, что буду паинькой.
Пусть мои мысли никуда не денутся, но я не буду давать им волю в действиях. Буду джентльменом, насколько я вообще могу им быть. Кира наконец улыбнулась, прижавшись спиной к стойке.
– Салют, Анна.
Я начал готовить кофе, пока Кира болтала со своей сестрой.
– Не рано звонишь? – сказала Кира в трубку. Она молчала, пока я наливал сливки в ее чашку, затем произнесла: – Нет, уже встала.
Я размешивал кофе Киры, пока она смеялась над тем, что сказала ее сестра.
– Нет, Красавчик проснулся.
Я обернулся вовремя, чтобы увидеть, как Кира съеживается и смотрит в мою сторону. Красавчик? Правда? Она имела ввиду меня? Подняв бровь, я произнес это слово вопросительно, указывая на себя. Закатив глаза, Кира кивнула. Я посмеялся над этим прозвищем и задумался, кто придумал его первым – Кира или ее сестра?
Не открывая от Киры взгляда, я сделал глоток кофе. На ее губах возникла игривая усмешка, и мне стало интересно, о чем она сейчас думала.
– Мы трахались на столе, пока варился кофе, – до невозможности беспечно бросила она.
Я чуть не подавился, выплевывая кофе обратно в чашку. Я не мог поверить, что она только что сказала. Я стал плохо на нее влиять. Или, возможно, наоборот – хорошо. Мои грязные мысли тотчас же вернулись, и Кира отвернулась от моей улыбки, ее щеки пылали.
– Черт, Анна. Я же шучу. Я никогда к нему и пальцем не прикоснусь. Знала бы ты, сколько у него было девчонок. Он гадок… К тому, сама понимаешь, Денни спит наверху.
Кира посмотрела наверх, где спал Денни, а я уставился в пол. Гадок. Так вот что она действительно думала обо мне?
Мой образ жизни отталкивал ее. Я отталкивал ее. В каком-то смысле я был грязным и отвратительным. Я знал, что она имела право так думать. В конце концов, я был совершенно недостоин ее. Ей надо бежать обратно к Денни и никогда больше не давать мне касаться ее. Это было бы самым верным решением.
Поставив кофе, я собрался уходить, но Кира протянула ко мне руку. С грустью и подавленностью, я посмотрел в ее сторону. Ты должна просто отпустить меня. Пристально глядя мне в глаза, она сказала в телефон:
