Текст книги "Безрассудный (ЛП)"
Автор книги: С. Стивенс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 36 страниц)
– Но я не знаю и как не впустить тебя.
И тут меня толкнули сзади. Кто-то рассмеялся, но я не мог долго об этом думать. Это легкий толчок сократил расстояние между мной и Кирой, и теперь, когда наши губы соединились, все мысли об уходе просто исчезли. Я просто… не мог.
На несколько секунд мы просто остолбенели, а потом растворились в таком желанном поцелуе. Он ощущался совсем не так, как раньше. В нем не чувствовалось вины, он был беззаботным и в десятки раз более проникновенным. Я не знал, свернусь ли я сейчас в жалкий комочек и расплачусь от счастья или уложу Киру на пол и возьму ее прямо здесь.
– О боже, я истосковался… – я даже не смог закончить свою мысль. Поцелуй углублялся, но во мне все еще боролись противоречащие друг другу эмоции. – Я не могу…
…сделать это снова.
– Я не…
… не хочу, чтобы мне опять причиняли боль.
– Я хочу…
…тебя.
Из моего горла вырвался стон, и Кира застонала в ответ.
– О боже… Кира.
С трудом дыша, я отстранился и взял ее лицо в свои руки. По ее щекам снова потекли слезы, но ее дыхание было таким же поверхностным и быстрым, как и мое. Я так сильно хотел ее.
– Ты губишь меня, – прорычал я, прежде чем еще раз поцеловать ее.
Наш жадный поцелуй встрепенул мое тело, и я подтолкнул Киру к стене. Ее руки взметнулись к моим волосам. Она хочет меня, я хочу ее, и все это происходит на самом деле. Когда я проводил пальцами по маленькой ямочке в нижней части ее спины и подсчитывал, насколько далеко мы находимся от той каморки, Кира мягко оттолкнула меня. Смутившись, я даже не воспротивился этому. Неужели она опять мне отказывает? Казалось бы, чему тут удивляться, такое постоянно случалось, но да, я был удивлен. Я тут же ощутил, как острая боль пронзает все мое тело, подбираясь к моей груди.
Кира, кажется, вовремя поняла, о чем я думал. Заметив боль в моих глазах, она тут же сказала:
– Я хочу тебя и выбираю тебя. На этот раз все будет иначе, абсолютно все. Давай сделаем это вместе.
Ее слова подействовали, боль постепенно уходила. Она не отказывала, а просто говорила: «Не сейчас, не так». Это я могу принять. Все еще борясь с желанием, я смотрел на ее губы, глаза и снова на губы.
– Но что у нас получается? Вечно туда-сюда, туда-сюда. Ты хочешь меня, ты хочешь его. Любишь меня, дальше любишь его. Я тебе мил, я тебе ненавистен, ты хочешь меня, не хочешь меня, любишь меня, бросаешь. Мы уже натворили дел…
Замкнутый круг боли в наших отношениях ошеломил меня. Может она и хотела меня, но я не был уверен, что смогу еще раз пройти через это. Любить так трудно. Но не любить еще труднее. Теперь я вообще не знал, что делать. Остаться, уйти, любить ее, бросить ее.
Кира коснулась моей щеки, и я взглянул ей в глаза.
– Келлан, я наивна и беспомощна. А ты переменчивый художник.
От этой локальной шутки, которая даже и шуткой-то не была, у меня дернулась губа, но смешок я сдержал. Кира продолжила, ободряюще улыбаясь.
– Наша история – ворох больных эмоций, ревности и осложнений, мы оба измучены и раним себя и других. Мы оба наделали ошибок… массу ошибок, – она отстранилась и улыбнулась шире. – Может, немного сбавим обороты? Давай будем просто… встречаться… И поглядим, что получится?
Я был поражен тем, насколько это казалось простым. Между нами так долго было столько напряжения, что представить иное развитие событий было не так уж легко. Но вдруг… если мы вернемся на шаг назад, не будем так спешить, нам станет легче, и мы уже не будем так бояться.
Это было идеальное решение проблемы, и я удивился, что не додумался до этого раньше. Я думал лишь о варианте, где возможно все или ничего, но ведь это не обязательно должно быть так. Мне правда хотелось попробовать, посмотреть, к чему это приведет, но сначала… Я должен был подразнить Киру за интересный подбор слов. Я недвусмысленно улыбнулся, и Кира сразу все поняла. Она предложила встречаться, а в прошлом такие встречи для меня означали только секс. Бесполезный, ничего не значащий секс. Она, конечно же, не это имела в виду, но я не мог упустить возможность заставить ее покраснеть.
Она смущенно опустила взгляд.
– Я имела в виду, просто встречаться, Келлан. В старомодном смысле.
Когда она посмотрела вверх, я рассмеялся. Сияя счастливой улыбкой, в кои-то веки искренней, я сказал:
– Ты и вправду сущее чудо. Ты даже не представляешь, как мне этого не хватало.
Ее улыбка была такой же беззаботной. Проведя пальцем по моей щетине, Кира спросила:
– Итак… Ты приглашаешь меня на свидание?
Она сказала это с явным подтекстом, и я улыбнулся еще шире.
– С радостью… – но игривость момента была испорчена, когда мой голос посерьезнел. – Мы попробуем… И постараемся покончить с обидами. Все пойдет легко и просто. Мы будем действовать медленно.
Только так мы сможем полностью оправиться от того, что мы сделали друг с другом.
Глава 35. Свидания
Впервые в жизни я встречался с кем-то. По-настоящему, в стиле старой школы. Кира хотела, чтобы всё было правильно, именно так я и делал. Я открыл перед ней дверь, когда пригласил на ужин, держал за руку и коротко поцеловал в конце вечера. И, что удивительно, я был даже рад, что наше свидание не закончилось сексом. Это заставило меня почувствовать, что мы строим что-то новое. Ну, или восстанавливаем былое. Мы заново формировали связи, куда более глубокие, чем физическая близость, и как ни странно, эйфория от всего этого была в десять раз сильнее.
Когда мы были вместе, я не мог оторвать от нее глаз. Осознание того, что она была со мной и только со мной, просто взрывало мой мозг. Мои щеки ужасно болели от постоянной улыбки, а парни из группы вечно интересовались, все ли у меня в порядке. Да. Наконец-то. Ну, или по крайней мере всё к этому шло. В нашей с Кирой истории было много шрамов, а шрамы заживают не сразу.
Желая доказать себе, что я могу касаться Киры, не придавая этому сексуального подтекста, я пригласил ее на танцы. Поскольку мы собрались все вместе, это превратилось в групповое свидание. Мои руки, отчаянно желающие исследовать каждый сантиметр соблазнительной кожи Киры, оставались на ее бёдрах. Мной могли бы гордиться даже семиклассники. Ну, пятиклассники уж точно. Когда мы встретились со всеми, Анна поприветствовала меня как обычно. Она шлепнула меня по лбу и пробормотала:
– Задница.
Я только улыбнулся в ответ. Когда-нибудь она простит, что я врал о нашей ночи вместе. И даже если этого не случится, я обожал, как улыбалась Кира каждый раз, когда её сестра делала мне выговор. Я бы терпел эти шлепки от Анны хоть каждый день, лишь бы видеть, как сияет лицо Киры.
Анна обняла Гриффина, и мы не видели их до конца вечера. Хотя не совсем… Весь вечер они исчезали время от времени, но когда появлялись поблизости, их обоих было слишком много. Кира пару раз аж позеленела… Дженни тоже пришла и прихватила с собой Рейчел, соседку по комнате. Рейчел работала с Кирой в новом месте. Я видел ее раз или два от силы. В ней было что-то от латиноамериканки и что-то от азиатки, а еще она была тихой, как мышка. Дженни сказала, что это делало Рейчел лучшей соседкой по комнате в мире, и Мэтт, кажется, был пленен ею. Они нашли укромный уголок и вместо танцев большую часть вечера потратили на болтовню. И я не видел никогда, чтобы Мэтт с кем-то встречался, группа отнимала у него слишком много времени, но думаю, с этой девушкой он мог бы попробовать. Если ее интересовала музыка. Думаю, если бы музыка была ей не интересна, ничего бы у них не вышло. Я желал им всего наилучшего.
Все были по парам, кроме Дженни и Эвана. Я поймал его в коридоре клуба.
– Ты собираешься включить мужика и сделать ход? – спросил я.
У него шикарно получилось сделать вид, что он вообще не понимает, о чем речь.
– О чем ты говоришь?
– Дженни, – я хлопнул его по плечу. – Вы, ребята, танцуете тут полупьяные и раздеваете глазами друг друга. Поцелуй ее уже.
Эван поджал губы.
– Тебе бы сбавить обороты.
– А тебе набрать, – на этот раз я ткнул его в плечо. – Поцелуй ее. Это приказ.
– Не приказывай мне, – он скрестил руки на груди.
Я скопировал его позу.
– Буду. Помниться, ты говорил, что это моя группа. Так что если ты хочешь остаться в ней, то исполни приказ. Понял?
– Серьезно? – ни капли не испугавшись моего тона, Эван поднял бровь. – Вышвырнешь меня из группы, если я не поцелую девчонку?
Я отрицательно покачал головой.
– Не девчонку. Дженни. Девушку, с которой вы должны быть вместе уже как тысячу лет, но ты слишком упрям, чтобы понять это.
Когда и это его не впечатлило, я добавил:
– И нет, я не буду выгонять тебя… – улыбаясь, я наклонился и произнес: – Я заставлю тебя надеть плавки Гриффина после того, как он походит в них. В сауне.
Кира с Дженни вышли из туалета, так что подхватил свою девушку, а Эвана оставил переваривать все это. Когда мы уходили, я услышал его крик:
– Ты сумасшедший, Кайл!
В ответ я лишь поднял вверх сжатую в кулак. Кира с любопытством посмотрела на меня:
– Стоит ли мне знать, что это сейчас было?
– Нет, думаю, не стоит.
Я подмигнул ей, отчего она прикусила губу, настолько чувственно, что я тут же позабыл про Эвана и Дженни. Сжав руку Киры, я наклонился и прошептал:
– Потанцуй со мной, красавица.
Ее щеки окрасились прекрасным румянцем, когда она кивнула. Двигаясь вперёд, я подталкивал нас ближе к танцполу, обнимая Киру за талию. Песня была быстрее того темпа, в котором мы двигались, но это было не важно. Я хотел медленного танца с моей девушкой. А диджей мог поцеловать меня в зад.
Я наблюдал за Кирой, пока она оглядывала толпу. Она была безумно привлекательна с собранными в высокий хвост волосами и в обтягивающей, почти прозрачной майке кремового оттенка. Я хотел намного больше, чем просто танца, но сдержанность лишь добавляла предвкушения. Технически, это было лишь второе свидание, так что сегодня я не собирался ее даже целовать. Настоящий джентльмен ждет третьего свидания. Или по крайней мере, это казалось хорошей идеей.
В изумрудных глазах Киры промелькнуло удивление, и я всмотрелся в толпу, пытаясь понять, что же она увидела. Толкнув меня в плечо, Кира кивнула в сторону Дженни и Эвана. Я оглянулся на них. Неужели он наконец-то поцеловал ее? Нет, но они касались лбами, и Эван выглядел очень довольным, играя ее волосами, а Дженни смотрела на него так, словно он был единственным человеком на земле. Он, конечно, мог продолжать сопротивляться сам себе, но осталось недолго. Отлично. Я не должен быть единственным, кто чувствует себя совершенно счастливым.
Я нервничал из-за Киры и нашего следующего свидания. Это был… долгожданный номер три. Я собирался поцеловать ее, но не заходить слишком далеко. Только поцелуй. И все. Я не хотел, чтобы мне снесло крышу, но в то же время хотел этого отчаянно. Но не сейчас. Нам нужно, чтобы все шло плавно и спокойно.
Проводив Киру до двери, я попросил разрешения ее поцеловать. С улыбкой такой яркой, что, пожалуй, можно было бы осветить весь город, она ответила:
– Да.
Мое сердце бешено колотилось, когда мы прижимались друг к другу, и все, о чем я думал, – нужно, чтобы этот поцелуй остался кратким и невинным. Наши губы на мгновение соприкоснулись, и я отстранился. Вот. По-джентельменски. Но Кира не хотела вести себя по-джентельменски. Протянув руку, она схватила меня за шею и притянула к себе. Когда наши губы сомкнулись, мои мысли переключились на «Да… Боже, да». Потребовалось немало силы воли, но мы прервали этот страстный, долгий поцелуй. Уходя, я задыхался. Черт. Двигаться маленькими шагами было труднее, чем я думал.
Когда мы снова начали целоваться, мы оба практиковались в сдержанности каждый раз, как видели друг друга, были ли мы в колледже, в парке, у Киры дома или у меня, или в конце концов у «Пита». К счастью, Кире не потребовалось много времени, чтобы бросить работу в закусочной на Пионер-сквер и вернуться в бар.
Когда Кира вернулась к «Питу», я убедился, что каждый в курсе наших отношений: я поцеловал ее прямо посреди бара. Она была моей. И если кто-то попытается ее у меня отнять, я оторву им голову. Может быть, сейчас я походил на повернутого собственника, но однажды я уже пытался делиться, и сейчас мне было плевать. Абсолютно.
Кира запыхалась и покраснела, когда мы отстранились, но не упрекала меня за публичное проявление чувств. Я хотел этого с самого начала, и она об этом знала. Кивнув и улыбнувшись, она еще раз коротко поцеловала меня и ушла в подсобку. Мой взгляд скользнул по толпе в поисках реакции. Вызова. Я ни нашёл ни одного.
Эван хлопнул меня по плечу, когда я присоединился к группе за нашим столиком.
– У тебя появилась склонность к театральности. Не знаю, хорошо это или плохо.
Я улыбнулся ему и сел.
– Зато кто-то стал самым большим любителем откладывать важное на потом, которого я знаю, – я наклонился вперед так, что мог крикнуть Гриффину в конце стола. – Эй, у тебя все еще есть те эластичные плавки, да?
Гриффин поднял вверх большой палец.
На лице Мэтта отразился неприкрытый ужас, как будто я только что попросил Гриффина станцевать стриптиз.
– Нахрена они тебе, Келлан?
Он приложил руку к моему лбу, будто проверяя, не болен ли я. Эван швырнул в меня скомканную салфетку.
– Придурок. Ты нравился мне больше, когда валялся поперек стола, пьяный в стельку.
Мой взгляд переметнулся к Кире, когда она появилась из подсобки в своей красной футболке с логотипом бара «Пита».
– Можешь не рассчитывать, что это повторится в ближайшее время, – сказал я Эвану. В моем мире наконец-то все встало на свои места.
Но то, что все было в порядке, не означало, что все было идеально. У нас с Кирой было много проблем. У нас были свои слабые места. Иногда у нас даже возникали сомнения. Но мы делали все возможное, чтобы проговорить их, проработать вместе, а не зарывать их под слоем молчания.
Порой вселенная лишь усложняла задачу. Полуголая девушка, появившаяся однажды на моем пороге, внесла изрядную дозу напряжения в наши с Кирой отношения. Я попросил ее уйти и никогда не возвращаться, но после, закрыв дверь за разочарованной дамой, я повернулся к Кире с комком страха в животе.
Ее глаза потемнели, и я отчетливо видел в них вопрос: «Что бы ты сделал, если бы меня здесь не было?» Я ответил прежде, чем она смогла это произнести.
– Если тебе интересно, да, я бы сделал именно то, что только что сделал, если бы тебя здесь не было. Я только хочу тебя.
Впечатлив меня до чертиков, Кира успокоилась Если бы ситуация была обратной, думаю, я отреагировал бы иначе. На самом деле, иногда именно я и сеял смуту. Кира наткнулась на меня однажды, когда я смотрел на закрытую дверь, ведущую в спальню, которую Кира когда-то делила с Денни, и ворочал в голове темные мысли, которые вообще не должны были возникнуть.
Возможно, видя, насколько обеспокоенным я выглядел, Кира обняла меня и спросила:
– Все в порядке?
Не желая ссориться из-за того, что больше не имело значения, я отвернулся от двери и начал спускаться вниз.
– Да, нормально.
Она последовала за мной и у подножия лестницы схватила меня за локоть.
– Ты не в порядке. Что случилось? – внимательно всматриваясь в мое лицо, сказала кира.
Резко сглотнув, я подумал, не сказать ли ей, что я в норме. Но если я просто проглочу свою боль, это не поможет избавиться от нее, поэтому вместо этого я сказал правду:
– Просто… Мне приходится смотреть на эту чертову дверь каждый день, и вспоминать, что там у тебя был секс с другим. И иногда это просто слишком.
Я отстранился от нее, но она крепко держала меня.
– Я знаю. Поверь мне, когда я смотрю на эту дверь…
Я не хотел сердиться на Киру, но ее слова задели меня.
– Для тебя это не то же самое, что для меня!
От моего тона она ощетинилась.
– Может, эта комната и не значит для меня то же, что и для тебя… Но мне, знаешь ли, тоже приходится иметь дело с призраками всех твоих девушек каждый раз, когда я захожу к тебе в комнату. Думаешь это для меня легко?
Я понял, куда она вела, но был не в настроении принимать это.
– В моей постели не было ни одной женщины с тех пор, как я признался тебе в любви. Я остался верен тебе, а ты… Ты трахалась с ним. Сразу после того идеального дня вместе. Это было так важно для меня, но не значило ничего для тебя, потому что ты взяла и трахнулась с ним, Кира!
С каждой моей репликой, мой голос становился злее и громче. Щеки Киры вспыхнули, а глаза наполнились слезами.
– Не делай этого, Келлан. Не начинай снова. Я уже извинилась, и ты сказал, что понял. Я была… сбита с толку.
– Я все понимаю! Поэтому-то, черт подери, так тяжело. Я понимаю, но мне от этого ни хрена не легче.
По щеке Киры скатилась слеза, и меня захлестнуло сожаление. Я не хотел поднимать эту тему, я действительно хотел отпустить прошлое.
Обхватив голову обеими руками, я пробормотал:
– Прости. Я не пытаюсь нарочно выделываться, просто… это больно, Кира. Это действительно чертовски больно.
Я почувствовал, как темнота и гнев сменяются болью. Мне хотелось, чтобы все это исчезло в ту же секунду, как мы с Кирой стали парой, но время от времени агония поднимала свою уродливую голову. Кира продолжала тихонько извиняться мне на ухо, пытаясь обнять меня. Сначала я не подпустил ее, но потом сдался, жить дальше. А мне хотелось жить дальше с ней… безумно сильно.
Однако отпустить сразу не получалось. Это постепенный процесс, с гигантскими шагами вперед, затем несколькими шажками назад. Мы были счастливы и довольны, любили, украдкой целовались в баре, а потом вдруг что-то случалось и нарушало наш покой. Например, пара девчонок, пригласивших меня на свидание прямо на глазах у Киры.
По выражению лица Киры я понял, что назревает беда, поэтому отверг девушек и запрыгнул на сцену так быстро, как только мог. Всю оставшуюся смену Кира вела себя так, будто все в порядке, но позже на парковке она сделала ехидное замечание, которому я почти не удивился.
– Может нам заскочить в магазин по дороге домой? Кажется, у нас кончились взбитые сливки.
Остановившись как вкопанный, я уставился в ее слезящиеся глаза. Я знал, что она расстроена, и я точно знал, что она имеет в виду.
– Я отказал им, Кира. Я отказываю им всем. Тебе не о чем беспокоиться.
Она оглянулась на бар, и по ее щеке скатилась слеза.
– В тот вечер ты этого не сделал.…
Я закрыл глаза, и у меня вырвался вздох. Я знал, что та ночь в конце концов всплывет, чтобы ужалить меня в задницу.
– Кира…
Она грозно взглянула на меня.
– Мне пришлось выслушивать твою оргию, Келлан. Это… больно.
Чувство вины заставило меня сказать какую-то глупость. Шагнув ближе к ней, я выпалил:
– И мне пришлось наблюдать, как ты уходила из клуба вместе с Денни. Ты ушла, чтобы переспать с ним, представляя, что он – это я! Если хочешь обсудить все неприятные моменты… давай поговорим об этом!
И мы это сделали. В течение нескольких часов мы обсуждали мириады способов, которыми мы мучили друг друга. А потом, когда огонь злости был потушен, я подошел к Кире и мы обнимались на ее диване, пока не провалились в сон в объятиях друг друга. Целуя ее волосы перед тем, как задремать, я признался ей, как мне жаль и как я любил ее, и она ответила мне тем же. Вот так мы и исцелились, так и нашли баланс. Мы позволяли себе злиться, снова и снова вспоминать то, что причинило нам боль, если это было необходимо. Мы проговаривали всё вместо того, чтобы отмахиваться, будто ничего не было, пока в конце концов болезненных разговоров стало все меньше, и хорошее в наших новых отношениях перевесило всё, что было до.
Мы с Кирой по-прежнему не занимались сексом, но многое позволяли своим рукам. Мы часто оказывались на какой-то стадии раздевания – моя футболка, ее рубашка, что-то всегда оказывалось снятым, когда мы были одни. И хотя мне нравилось доводить Киру до предела, игриво отстраняясь и говоря ей, что нам нужно притормозить, я был готов снова быть с ней, и эта болезненная потребность в ней росла каждый раз, когда мы касались друг друга.
Часть меня хотела подтолкнуть нас обоих к точке невозврата, но большая часть хотела, чтобы мы оба были готовы к этому. И эмоционально, и физически. И я не хотел быть инициатором. Мне хотелось, чтобы Кира сама пришла к этому. Хотелось, чтобы она смело и уверенно высказала свое желание заняться со мной любовью.
Эван считал наше воздержание странным, но поскольку сам даже еще не поцеловал Дженни, предпочитал не болтать об этом. Я как раз собирался высказаться по этому поводу, когда Кира подошла ко мне в баре однажды вечером с румяными щеками и ошеломленным выражением лица.
– Ты не поверишь, кого я только что видела в подсобке.
Вообще-то я прекрасно понимал, о ком может идти речь, так как их флирт стал куда откровеннее в последнее время, но я притворился дурачком, чтобы подразнить Киру.
– Хм… Анну и Гриффина? – я приподнял бровь. – Хочешь, помогу промыть глаза? – мой взгляд скользнул вниз по ее телу. – Или могу, например, спинку потереть?
Ее щеки покраснели еще больше, когда она хлопнула меня по плечу.
– Нет… – лицо Киры снова посветлело. – Эвана и Дженни! Они много флиртовали в последнее время, но они реально целовались и… все такое…
Она отвела взгляд, и мне стало интересно, что же такое они там делали. Молодцы. Давно пора.
– Этого я и ждал, – усмехнувшись, ответил я.
Эван вернулся к столу незадолго до выхода на сцену. Я улыбался, пристально глядя на него. Он долго не обращал на меня внимания, а потом со вздохом посмотрел в мою сторону и ровным голосом спросил:
– Что?
– Ничего не хочешь мне сказать? – поставив локти на стол, я наклонился вперед.
Фыркнув, он посмотрел на мою футболку.
– Думаю, что коричневый не твой цвет.
Моя улыбка осталась такой же широкой, я терпеливо ждал, пока он снова обратит на меня внимание.
– Кира сказала тебе, что видела нас, да? – улыбнувшись еще шире, я кивнул. Эван закатил глаза и пробормотал: – Ладно… Ты был прав.
Приложив палец к уху, я склонил голову набок и спросил:
– Что-что?
Он прищурился, глядя на меня своими темными глазами.
– Ты был прав. Придурок, – он расплылся в глупой влюбленной улыбке. – Она мне нравится.
Рассмеявшись, я откинулась на спинку стула.
– Да уж, знаю, – когда он покачал головой, я добавил: – Эй, Эван… Я же тебе говорил.
Мы все еще играли ту эмоциональную песню, которую я написал для Киры, на каждом выступлении. Как всегда, я отключался от всего мира и пел ее только Кире. Она каждый раз плакала, и это согревало мое сердце. Отчасти я думал, что наш разрыв не сказался на ней так уж серьезно, но она страдала, плакала и уходила с головой в учебу. Она была так же раздавлена внутри. Меня даже успокаивало то, что ей было так же тяжело, как и мне.
Однажды вечером, когда мы исполнили эту песню, я спрыгнул со сцены и бросился к Кире. Мне пришлось продираться через море блуждающих пальцев и жаждущих ртов, чтобы сделать это, но в конце концов я добрался до Киры более или менее невредимый. Она с улыбкой покачала головой, но потом мои губы коснулись ее губ, и у нее не было возможности сделать что-либо еще, кроме как поцеловать меня в ответ. Толпа разразилась криками и свистом, а я лишь еще крепче прижал ее к себе. Думаю, большая часть аудитории решила, что это было частью шоу, и что они могли бы сделать что-то подобное со мной позже, но этому не бывать.
– Сегодня к тебе? – спросил я, когда наконец оторвался от нее.
Закусив губу, Кира кивнула. Потом она шлепнула меня по заднице и толкнула обратно к сцене. Дразнилка. Я закончил оставшуюся часть концерта, представляя, как ее ноги обвиваются вокруг меня, как ее пальцы впиваются в мои волосы, и как тяжело она стонет прямо мне на ухо. Мне не терпелось остаться с ней наедине.
Прошло несколько часов, но в конце концов мы вошли в квартиру, где Кира жила вместе с Анной. Мне было интересно, как долго она пробудет здесь со своей сестрой, но, как и с сексом, с совместной жизнью нам не хотелось торопиться. Всему свое время.
Войдя в их маленькую гостиную, я провел пальцами по спинке удобного кресла, которое я отдал Кире. Подойдя ко мне сзади, она обняла меня за талию.
– Я удивилась, что ты отдал его мне. И радовалась. И грустила.
Я повернулся, чтобы посмотреть на нее, и она пожала плечами.
– Оно напоминало мне о тебе.
– Все напоминало мне о тебе, но этого было недостаточно, – кивнул я. – Мне нужно было что-то постоянное.
Я прикоснулся к татуировке над своим сердцем и посмотрел Кире в глаза. Она была для меня всем. Взгляд Киры затуманился.
– Ты удивительный, – сказала она, снимая с меня куртку.
– Во мне нет ничего удивительного, – ответил я, помогая ей снять пальто.
Ухмыльнувшись, Кира потянула меня за нижнюю часть рубашки, уводя нас в коридор.
– Я знаю около пятидесяти тысячи девушек, которые не согласились бы с такой оценкой.
Я приподнял бровь, глядя на нее.
– Пятьдесят тысяч? Ну и ну, вот это я занятой человек.
Она встала спиной к двери своей спальни и притянула меня к себе.
– Не все вращается вокруг секса, Келлан.
Шагнув вперед, я прижался к ней всем телом.
– Я знаю.
Губы Киры приоткрылись, и она подняла голову, будто хотела, чтобы я поцеловал ее. Я наклонился, как бы собираясь сделать это, но потом я открыл дверь в ее комнату, и мы оба ввалились внутрь. Хихикая, Кира назвала меня капризным ребенком, а я ногой захлопнул дверь. Мои губы скользнули к ее шее и рукам, руки обхватили ее за талию. Она перестала смеяться и удовлетворенно вздохнула. Боже, как мне нравилось держать ее в объятиях, прикасаться к ней… быть с ней.
Прикосновения ее губ были такими мягкими, такими сладкими. У меня кружилась голова и перехватывало дыхание. Эти губы заполняли собой все мои мысли, от рассвета и до заката. Эти чудесные, чувственные губы…
В то время как наши рты двигались в едином ритме, мы продвигались к диванчику, который Кира использовала вместо кровати. Когда ее ноги коснулись края, я наклонился, заставляя ее сесть. Мы оторвались друг от друга только для того, чтобы она сбросила обувь и забралась на кровать. Кира дала мне передышку, чтобы я тоже скинул ботинки, затем потянулась к моей футболке и притянула меня к себе. Я усмехнулся, когда наши рты снова соединились.
– Такая настойчивая сегодня… Мне нравится.
Она рассмеялась, в то время как ее пальцы скользнули под мою футболку.
– Я просто соскучилась по тебе.
Это заставило меня рассмеяться в ответ. Мы провели вместе большую часть дня и вечера. Мы не виделись максимум несколько часов, когда она была на работе, а я встречался с ребятами. Перевернув Киру на спину, я навис над ней.
– Я тоже соскучился.
Кира начала стягивать мою футболку. Помогая, я потянулся и снял ее одной рукой. Когда извернулся, чтобы бросить футболку на пол, Кира начала обводить пальцем мою татуировку. Улыбаясь, я наслаждался спокойствием на ее лице. Когда я делал эту тату, то даже не думал, что Кира когда-нибудь увидит ее. И я определенно не представлял, что ее пальцы будут гладить рельефные буквы ее имени. Мне это нравилось. Очень.
Кира подняла на меня умиротворенный, любящий взгляд. Мое сердце сжалось, когда я посмотрел на нее сверху вниз. Она моя. Я не мог поверить, что она действительно моя. Я нежно провел костяшками пальцев по ее щеке, потом наклонился, чтобы снова поцеловать.
– Келлан, – прошептала Кира, прежде чем наши губы соприкоснулись. Я отстранился, чтобы посмотреть на нее, и она, сглотнув, прошептала: – Я хочу… быть с тобой.
Мое тело отреагировало на эти слова, но я не мог не поддразнить ее за неопределенность фразы. Нежно поцеловав уголок ее рта, я пробормотал:
– Ты все время со мной.
Я провел пальцами по ее плечу, вниз по ребрам. Она вздрогнула.
– Ты же знаешь, я не это имела в виду, – прошептала Кира.
Я сменил позу так, чтобы более плотно прижаться к ней сверху. Ее нога обернулась вокруг моей, удерживая меня на месте. По всему телу разливался огонь. Я хотел гораздо большего, но сдерживался, дразня и себя, и Киру. Проведя языком по ее шее, я пробормотал:
– Понятия не имею, о чем ты. Чего ты хочешь?
Моя рука скользнула вверх по ее рубашке, большим пальцем обводя возбужденный сосок.
– Я хочу тебя, – тяжело дыша, ответила Кира.
Мои губы скользнули по ее губам.
– Я итак твой.
Она застонала от того, что наши губы были так близко, но все же не соприкасались. Я прижался к ней бедрами, ненадолго утолив эту болезненную жажду между нами. А может я только усилил ее. Трудно сказать. Кира снова застонала и обхватила меня за шею. Ее пальцы запутались в моих волосах, посылая электрические разряды вниз по спине.
– Келлан… Я хочу тебя… Сейчас.
Моя рука скользнула вниз по ее животу к поясу ее шорт. Одной рукой я расстегнул их и скользнул пальцами под ткань. Она потянулась к моему плечу, ногтями впиваясь так глубоко, что что у меня определенно останутся отметины. Боже, как же мне это нравилось.
Ее дыхание сбивалось, когда мои пальцы опускались все ниже и ниже.
– Я твой, сейчас и навсегда, – прошептал я ей на ухо. Кира извивалась от моих прикосновений.
– Да, пожалуйста, да.
Боже, мне нравилось, когда она умоляла. Надеясь удержать себя в руках достаточно долгое время чтобы полностью раздразнить ее, я позволил своим пальцам скользнуть в нее. Кира вскрикнула. Она была такой чертовски мокрой. Для меня. Только для меня.
– Я уже твой, так чего же ты на самом деле хочешь, малышка?
Я понимал это и без слов, но мне нужно было, чтобы она это сказала. Мне нужна была ее уверенность в том, что она готова к этому. Потому что я определенно готов.
Я поглаживал ее медленными, дразнящими круговыми движениями. Она еще крепче прижалась ко мне, извиваясь.
– Ты… Я хочу…
Я сдерживал стоны, пока ее слова, ее звуки и выражение лица добивали меня. Погрузив в нее палец, я мягко спросил:
– Ты этого хочешь?
Кира отвечала стонами и бессвязными бормотаниями, едва похожими на «Да». Улыбаясь, я целовал ее шею. Кира повернула голову и нашла мой рот. Она набросилась на меня с жадными, голодными поцелуями, от которых мне захотелось сорвать с нее одежду и войти в нее. Вместо этого я снова спросил:
– Чего ты хочешь со мной сделать, Кира?
Она начала стонать и двигаться в ритме, который говорил о том, что она уже близка. Мне хотелось, чтобы она это сказала прежде, чем достигнет пика наслаждения, поэтому я попросил снова:
– Пожалуйста, скажи мне… пожалуйста.
Кира разочарованно фыркнула, наклонилась и убрала от себя мою руку. Она тяжело дышала, когда смотрела на меня. Как ни странно, мое дыхание тоже участилось.
– Почему ты остановила меня?
Пристально глядя на меня, она сделала глубокий вдох и умиротворенно улыбнулась.
– Потому что я хочу заняться с тобой любовью. Я хочу космического оргазма вместе с тобой, а не отдельно.
Я поцеловал ее. Это именно то, что я хотел услышать.
– Я так сильно люблю тебя, Кира. Я так рад, что ты со мной.
