Текст книги "Первая книга"

Автор книги: Роверандом Тим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Глава 5. Новые Источники

   Весна 3136

   Ночное небо поблекло, обещая скорый рассвет. Холодная роса неприятно холодила ноги и лоскуты тумана стремились схватить Агамемнона за хвост. Тяжело дыша, он нес Ханну через сосновую рощу, и запах смолы бодрил его, придавая сил для еще небольшого рывка.

   Первые деревянные дома показались сразу за рощей. Их островерхие крыши с железными фигурками были хорошо спрятаны среди предгорных лесов. Аккуратно огороженные грядки были засажены всевозможными растениями, а кое-где из земли тянулись длинные бамбуковые трубки.

   У края деревни Агамемнона ждал высокий себеш, с изумрудно-серой чешуей и прозрачными серебристыми глазами.

   – Кто, ты, человек, и что тебе и раненной девочке нужно у нас?

   – Парень, мы бежали из города, когда там поднялся бунт. Помоги ей, прошу! Позови профессора Саара, он знает меня.

   – Хорошо, идем за мной. Только я не парень, и зови меня Джессика.

   – Джессика! Ну конечно. Извини, я плохо вас друг от друга отличаю.

   – Я должна знать тебя?

   – я Агамемнон, сын...

   – Ну конечно! Ничего себе вы мейсы растете. Я тебя не узнала. А ведь всего восемь лет прошло. Проходи, тебе тут всегда рады. – Она открыла дверь в один из домов, и придержала ее, пока Агамемнон вносил девушку. – Клади ее на лекарский стол. Вон туда – показала она на высокий постамент с ремнями, укрытый ослепительно белой тканью. – а я позову Саара.

   Сверху, над столом располагалось яркое окно, и свет, заливший лицо Ханны, подчеркнул ее бледность и расплывшееся кровавое пятно на плече. Джессика поднялась наверх, и кого-то позвала.

   – Кто это? жертва лесных разбойников?

   – Нет, Что ты. Я спас ее от... От бунтовщиков.

   – Это Ханна де Келли, дочь лорда де Келли, правителя Сторожащего. – раздался сверху сухой голос. – Достаточно лишь посмотреть во что она одета и на ее лицо. И вы, молодой человек, поступили недопустимо опрометчиво, принеся ее сюда.

   Сверху по ступеням спустился Саар. Казалось годы просто обтекли его стороной – Агамемнон узнал профессора с одного взгляда. Все та же серая чешуя и задумчивые фиолетовые глаза. Узловатые руки, напоминающие о корнях какого-нибудь великого дуба, аккуратно начали доставать инструменты из ящичков и исследовать рану девушки.

   – Почему вы не остались в городе? Я, конечно услышал от вас о бунте, и потом вы мне расскажите о нем во всех подробностях, но я не поверю, что в одночасье в городе перебили всех врачей. А там были специалисты достаточно компетентные для таких простых ран.

   – Нет, профессор. В городе ее бы тоже узнали, как ее узнали вы – и скорее добили бы. Сейчас на бургомистра все в ярости, и его смерти было мало, чтобы горожане успокоились. Я просто не хотел рисковать.

   – Вы совершили ошибку, человек. Вы ошиблись, решив, что у врачей она была бы в опасности – врачи не убивают своих пациентов, тем более невиновных. И вы ошиблись, что мы примем ее и укроем у себя. – Саар аккуратными движениями чистил рану, поливая ее чем-то не пахнущим из бутылочки. – Мы давно уже приняли решение держаться от имперского сословия аристократии на максимальной дистанции. Если ее обнаружат тут, то возникнет множество неприятных вопросов, на которые мы бы не хотели отвечать. Кстати, подержите, пока я перевязываю заново. А ты, Джессика, приготовь то, что нужно.

   Агамемнон аккуратно поднял Ханну, пока Саар плотно бинтовал ее переставшее кровоточить плечо. Потом, по знаку профессора, перенес ее в соседнюю комнату, где был разложен тюфяк и резко пахло какими-то травами. Вдохнув этот запах. Агамемнон почувствовал, как его стертые и усталые ноги начали отходить, а порезы – перестали болеть. Джессика вошла за ними с котелком, от которого поднимался пар и запах мясного бульона.

   – Но профессор, – возразил, наконец, Агамемнон – найдя ее тут, Келли отблагодарят вас, и вряд ли им будет до ваших дел. Да и в ближайшее время – никто и не подумает про это...

   – как только девушка встанет на ноги, вы уйдете отсюда, не позже.

   – хорошо, как скажете.

   – Я это делаю исключительно из большого расположения к твоей семье, Агамемнон, иначе бы вы уже уходили отсюда. А теперь садись, сейчас сделаем тебе еды. Протри свои порезы вон теми чистыми тряпками, и намажь. И по ходу этого дела, расскажи о бунте. Поподробнее, что случилось, кто и как убил лорда и ранил его дочь?

   Агамемнон начал рассказывать, но усталость и расположение к профессору, которого он знал с детства, привели к тому, что и о своей роли он не умолчал. О погроме и убийстве мага, о штурме дворца и убийстве лорда. И о том, как ему пришлось пойти против своих.

   – Ваш финальный поступок внушает уважение, юноша. Но он был запоздалым. Если бы вы заметили, как легко вам в свое время помогали и давали оружие и информацию – вы бы поняли, что попали прямо в игру двух великих семей. Вас использовали – и это плохо. Впредь, старайтесь избегать подобных безрассудных решений, и не доверять случайным знакомым, которые так много о вас знают и так легко помогают. К тому же – что вы себе думали? Лорд никогда не станет слушать не благородных. Не в железных землях. Вам бы все равно пришлось идти силой. А не приди Коста – город бы сгорел или бы к нему бы пошел ближайший легион. У повстанцев в горах – сил куда поболее ваших, а они, тем не менее, не рискуют захватывать укрепленные точки. Я бы вам посоветовал сперва почитать книги Савринуса "о делах мятежных" и "История Республики". Так вы бы расширили свой кругозор до того, как вести на смерть людей. В прочем, тут эти книги запрещены, так что шансов найти их у вас маловато.

   На следующий день Ханна пошла на поправку. Она все еще оставалась без сознания, поскольку Саар не хотел, чтобы она видела их поселение. Он держал ее в таком состоянии с помощью трав, говоря, что это только послужит к большей пользе выздоровления. Из города тем временем приходили тревожные вести. Кто-то видел, как Агамемнон убегал с Ханной, и теперь его ищут – то ли как похитителя, то ли как убийцу. При этом саму ее в городе тоже ничего хорошего не ждет – Коста поставили весь Сторожащий под контроль. Людям, как ни странно, это понравилось. Жесткая, но справедливая рука устроила всех. Но никому из новых властей был не нужен внезапно оживший наследник Келли. Решив все посмотреть самостоятельно, Саар ушел, оставив лечение на Джессику.

   Агамемнон сидел на скамейке из цельного искусно обработанного ствола дерева, лежащего на земле. Джессика в это время лежала на траве рядом, отдыхая от дневных тренировок и работы.

   – Скажи, Джесс, почему если вы живете тут, в железных землях, вы не хотите их защищать? Почему живете отдельно от других?

   – Защищать? Ты хотел спросить – почему мы не присоединились к мятежу?

   – Ну... И это тоже. Ведь вы же тоже жители этих земель! И среди вас тоже есть источники, ну как ты, например.

   – Послушай, если на эти земли нападет внешний враг – я выйду против него, как и любой подданный Старой Империи. Но участвовать в ваших политических дрязгах? Нет уж, не в этом времени.

   – Так или иначе – вам придется выбрать сторону.

   – Нет. Если все будет идти к тому – мы просто покинем эти земли.

   – Извини, но вы действуете как трусы! А мне говорили, лучше себеш воинов нет.

   – Ты так хочешь это проверить, что рискуешь оскорблять нас в нашем же доме?

   – Я хочу только понять, почему?

   – потому, что мы не рискуем судить, кто из вас прав. Вы вместе с людьми построили общество. Вы хотите его изменить. Но тут себеш всегда живут сами. Те, кто готов влиться в ваше общество – живут в городе. Не тут. Кстати, еще, скажи – разве есть себеш аристократы? А есть ли себеш среди тех, кому будут доверять восставшие?

   – Доверие надо заработать! Если вы отворачиваетесь от людей и мейсов – они и не видят в вас союзника. Но поддержите нас – и в совете города будут и себеш!

   – Мы живем среди вас, у нас есть свои интересы. Почему мы должны ими поступиться и отстаивать ваши интересы, чтобы получить право голоса в городе? К тому же – вот еще причина, я думаю. Участие в таких восстаниях не пойдет на пользу нашему виду. Стремление к власти – нам несколько чуждо. И те, кто принимает эти ценности – живет тут, а не в городе. Как смеешь ты их называть трусами? Только потому, что им противна вся эта идея с борьбой за власть?

   – Не за власть, за свободу, проклятье!

   – Они свою уже отвоевали. Двести лет назад. Когда Империя пыталась взять земли себеш под контроль.

   – Ты говоришь "они". А ты, Джесс? Ты хочешь заниматься делами себеш в закрытой деревушке, или все-таки пойдешь отстаивать свою родину? Родилась-то ты, в отличие от Саара – у нас. И в городе тебя еще помнят, и ты, я думаю, помнишь Сторожащий.

   – Я источник.

   – Ну это решаемо – повстанцы в горах берут к себе источников.

   – Я пока не могу решить, Аг. Мы развиваемся иначе, мое время искать путь, наверное, еще не пришло – я еще не все взяла от наставника и родителей.

   – Сейчас быстрое время, Джесс. Думаю, скоро тебе придется решать.

   Прошло еще пара дней, когда наконец вернулся Саар. Он принес известия, что в город въехало представительство Келли – чтобы забрать тело лорда. Они вот-вот уже должны бы двинуться назад.

   – Это, наверное, лучшая возможность – сказал Агамемнон Саару. – Это куда лучше, чем идти через горы в Келли самим.

   – Да, учитывая то, что к вам, Агамемнон, Ханна вряд ли отнесется хорошо. Вы для нее один из убийц отца. И в чем-то эта юная леди будет права. Вам не стоит приводить ее в сознание до того, как отдадите родственникам.

   – Тогда мне надо спешить. После того, как Ханна будет в безопасности, я пойду в горы. Там, говорят у повстанцев сейчас новый лидер, и он сумел уже показать себя.

   – Прощай, Агамемнон – сказала Джессика – помни, что ты тут желанный гость, особенно без раненных похищенных аристократок.

   Был уже вечер, и дневная жара уступила место вечерней сумеречной прохладе, когда перед каретой, возглавляющей отряд, на дорогу вышел молодой мейс, несущий в руках какую-то девушку. Он не выглядел нищим, или разгневанным – и по тому был вдвойне подозрительным.

   Капитан отдал приказ, и часть отряда внимательно вгляделась вокруг, а часть окружила парня.

   – Что тебе нужно, крестьянин? – Потребовал капитан, готовый по первому сигналу рубануть саблей.

   – Я прошу показать эту раненную девушку сэру де Келли, он узнает ее.

   – Ты парень с дуба рухнул? Буду я тут бегать с твоей раненной девчонкой. Всем все равно, что за кровь в ней, помимо крестьянской.

   – передай сэру де Келли вот это – парень протянул ожерелье из маленьких разноцветных капель. – он узнает.

   – Жди тут. – капитан схватил ожерелье и поспешил к уже подъезжавшей карете.

   Сказав что-то в окно и протянув ожерелье, капитан шустро вернулся обратно в сопровождении невысокого лысоватого человека, в черной мантии судьи.

   – Это действительно она! Ханна! Почему она без сознания?

   – Себешский элексир. Я не хотел беспокоить рану, сэр. Она очнется через час – осторожно сказал Агамемнон. – раз вы ее узнали, я могу идти?

   Дав знак капитану, человек проследил, чтобы тот аккуратно взял Ханну на руки и отнес к карете.

   – Нет. – повернулся он. – Я хочу знать кто вы, и что произошло с моей племянницей.

   – Ее ранили мятежники в городе, сэр. Я сумел вытащить ее из города, боялся там оставить. Потом в деревне нашел себеш, которые помогли перевязать ее.

   – Не будь идиотом, мальчик, и не считай таковым меня. Ты тот самый мейс, которого Коста объявили в розыск за похищение Ханны. Так?

   – Да, сэр, то есть да, это я, но я ее не похищал – я спасал от бунтовщиков.

   – Я вижу, Ханна в целости. И чувствую мне нужно тебя вознаградить. Вот, держи – он снял кольцо и достав из-за пояса кошель, потяжелевший от монет и положил его туда. – По этому кольцу ты всюду сможешь получить помощь Келли. А золото никогда лишним не бывает. Я бы хотел, чтобы ты поехал с нами, и порассказал поподробнее. – он протянул кошель Агамемнону.

   – Благодарю вас, сэр, но я бы хотел остаться тут.

   – Тут ты преступник, а так – ты спас наследницу де Келли, ты повел себя по-благородному! Если ты присоединишься к моим людям, то через пару лет, я уверен, станешь ненаследным рыцарем! Это не то предложение, которое отвергают.

   – Глупость и невнимательность вас погубит, де Келли – вдруг раздался голос со стороны. Из второй подъехавшей с тем же отрядом кареты, аккуратно ступив на траву, вышел серебрянный мейс, высокий, почти с человека ростом. Его серо-черный плащ, с вышитым пауком герба семьи из рода Коста, откинулся на ветру, открывая искусно сделанную тонкую кольчугу.

   – Что вы имеете в виду своими оскорбительными намеками, сэр Альваро?

   – То, что это – Альваро указал на Агамемнона – источник.

   Альваро прищелкнул пальцами, и Агамемнон рухнул на траву без сознания. Судья де Келли выхватил из ослабевших рук кошель, достал и одел обратно свое кольцо.

   – Погрузите нового источника к моим – велел Альваро, подходя к лежащему Агамемнону.

   – Но постойте, сэр адепт! Это мои люди его взяли, и это наша земля. Источник наш, по праву!

   – Вы забываетесь, Джозеф! Эта земля уже не ваша. А если бы не я, то вы так до границы бы и ехали, не распознав источника. Ваш род бездарен – это счастье, что вас выкинули из Сторожащего. Такая невнимательность, пренебрежение простейшими правилами! Вы даже умудрились дать золото имперскому преступнику! В старые времена, такие как вы уже бы проткнули себе сердце от позора!

   – Да что вы себе...

   – Молчать! Вам уже сделали одолжение – отдали тела. Не заставляйте меня сожалеть об этом.

   К ним подошли воины Коста. Они подняли Агамемнона и понесли к последней телеге, с закрытой обшитой металлом дверью и охраной по бокам. Один из воинов задержался, подняв мешок, из которого выпала статуэтка дракона и с удивлением ее рассматривал.

   – Это оставь.– Альваро аккуратно забрал ее. – и обыщите получше, он был мятежником.

   Спорить с магом – крайне небезопасное занятие. И Джозеф де Келли промолчал. Альваро же задумчиво смотрел вслед Агамемнону, которого затаскивали в телегу. Было странно, что заклятие, обездвиживающее источников за счет их же силы – все еще действовало. Обычно сила мгновенно кончалась, и источник впадал в кому на день, как и предусмотрено. Но тут сила продолжала литься потоком, словно и не стихнув. Только минут через пять поток медленно угас.

   – Я буду просить семью о неплановой облаве на источники. Что-то на редкость сильный экземпляр нам попался. И до сих пор не пойманный – сказал Альваро сидевшему напротив капитану отряда. – кто знает, что еще успело скрыться от слепых глаз Келли. Пора еще повысить силу Академии.

   Когда отряд двинулся дальше и скрылся за холмом, из леса, легко ступая по траве, вышла Джессика. Поглядев вслед, она быстро перешла дорогу и исчезла в лесу, побежав в сторону селения. Уже совсем стемнело, когда она добежала до своего дома.

   – что случилась с Агамемноном? – спросил сидящий с книгой у камина Саар. Стол рядом с ним был снова завален кучей фолиантов, свитков и карт, не малую часть которых написал он сам.

   – его схватили, наставник. В отряде оказался неслабый маг Коста, а парень успел стать источником. Как вы это пропустили?!

   – Я не сканирую пассивно на источники всех вокруг, как маги из аристократии. Печально, я не слышал даже об этом. Либо Агамемнон сумел скрыть пробитие, либо оно было незаметным и для него. Надеюсь, второе, он мне показался неглупым парнем.

   – Но Саар, нам нужно спасти его. Я не могу – маг меня почует, но ты с другими себеш сможете. Он же спас нас в свое время!

   – Нас спас не он, а Лизабет, которой я давно вернул этот долг. Пойми, Джес, жизни Агамемнона ничего не угрожает. И когда я говорил, что мы не вмешиваемся в дела аристократии. Я имел в виду и данную проблематику. Моя миссия куда важнее жизни одного источника.

   – То есть, когда схватят меня, ты так же пожмешь плечами? Знаешь, наставник, я кажется начинаю понимать, почему люди и мейсы нас не очень-то любят.

   – Да, Джес, тебя я также бы не спасал. Я не заносчив и не расист – я последователен. Рано или поздно и ты попадешься охотникам, я так думаю. И поэтому я поступил более трезво – научил тебя выкручиваться из таких ситуаций. Но остерегайся – маги Коста не дадут тебе провернуть эти новые способности.

   – Что же, Саар, на тебе свет клином не сошелся. Пойду, поговорю с другими себеш – может кто из них захочет помочь.

   Но никто в деревне не согласился. Джессика обошла все дома, но никому не было дела до еще одного схваченного мейса-источника. Как объяснил Джессике ее отец – таких ловят по нескольку в день. И не себеш должны менять устои этого общества. Так что пришлось оставить эту идею, хотя на сердце было удивительно неприятно.

   Казалось, после этих событий занятия перестали приносить развитие и удовольствие. Постепенно, пребывание в деревне становилось Джессике в тягость, и она все больше времени проводила в лесах вокруг Сторожащего. Прошел месяц, и приятное тепло сменилось удушливой жарой, а в реках заплескались молодые тритоны. Саар с родителями Джессики и ее братьями уехали в земли себеш, взяв с собой всех источников. Джессика отказалась ехать – ей совсем не хотелось переезжать в незнакомые земли, где кроме себеш никто не живет. Деревня опустела – только несколько алхимиков продолжали выращивать травы – их надо было собрать зимой.

   Джессика стала бывать в Сторожащем – пробираясь по тайному ходу, она проникала в город и продавала собранные травы. Казалось, после взрыва город снова засыпает. Хотя в тавернах опять шли разговоры про несправедливость судий, но они не имели того накала, что раньше.

   На второй месяц, когда Джессика опять проникла в город, она как обычно вышла на Зеленую улицу, когда вдруг услышала мерный топот. Спрятавшись за углом в переулке, она наблюдала, как мимо нее проходят отряды воинов, в зеленых плащах, затененных кожаных куртках. На каждой куртке была вытравлена эмблема Коста – серебряный парусник. Это были егеря, специальные отряды для охоты на разбойников, мятежников и преступников. И для поиска источников. Альваро выполнил обещание – род прислал отряд для поиска в новых землях. Люди зло смотрели вслед воинам, и большинство молча провожали их взглядом. Никто в Сторожащем не был рад появлению егерей – в лесах прятались их дети, их братья и сестры. Как только последний зеленый плащ исчез за поворотом улицы, Джессика поспешила прочь из города. Отодвинув ставшую знакомой решетку, она быстро спустилась по ступеням в проход. На этот раз путь казался особенно долгим, а туннель – особенно душным. Вскоре впереди показался выход, но стоило ей только поднять голову над землей. Как словно все кости выдрали из тела – со стоном Джессика свалилась обратно, упав на дно тоннеля без сил пошевелиться и болью. Ей казалось – огненный поток пронзает тело насквозь.

   – Идиот! Не мог подождать, пока ящер вылезет?! – раздался визгливый женский голос сверху.

   – Я не хотел, чтобы она успела разорвать меня. Я никогда не применял оковы на себеш. – ответил ей кто-то

   – Вот теперь сам туда лезь, и поднимай ее!

   Чьи-то руки с трудом подняли Джессику и потащили наверх.

   Очнулась она крепко связанныя по рукам и ногам, в небольшой клетке, поставленной на телегу. Усталый ослик щипал траву неподалеку, а рядом, в соседней клетке, были связаны еще двое – старик человек и юноша мейс. Оба были без сознания. Попытавшись освободиться, Джессика лишь туже затянула веревки.

   – Эй ты, ящер-источник! Не дергайся. Все равно никуда не сбежишь от мага. – раздался голос за спиной.

   Джессика обернулась. Сзади, у небольшого костра сидели трое. Две мейсы-охотницы в легких куртках и кинжалами на поясе, и человек в синем балахоне, подпоясанном красиво выделанным поясом. Видимо это и был маг – вернее подмастерье. Официально, такие как он не имели права на магические действия. Да и не могли – источников не было. Но пока они ловили источников для семей – на них закрывали глаза.

   – В общем так, балда. – через какое-то время сказала одна из охотниц магу. – мы можем, конечно, как хотели, пойти сейчас в город и сдать три штуки зеленоплащникам. Но эти заразы больше пары золотых за каждого не дадут.

   – А что ты предлагаешь? Тащить на север, на черный рынок источников? Неделю?

   – Да нет, балда! – вступила вторая – мы тут разберемся. Подождем, пока егеря не уйдут – завтра с утра – и отдадим бургомистру. Он по три золотых даст! А проберемся в город по тоннелю – ты будешь магичить над одним, я тащить, а она – кивнув на первую охотницу – сторожить оставшихся.

   – Вы с ума сошли? Тащить столько по тоннелю, потом возвращаться?

   – Если ты не облажаешься с магией – все будет порядком. А облажаешься – долю не получишь.

   – Вы идиотки. Нам тут теперь на холоде всю ночь сидеть!

   – Полегче, балда кучерявая! Ты-то, в целом нам уже и не так-то нужен, так что помалкивай.

   До ночи Джессика сидела, не шевелясь. Силы восстанавливались. Первая луна осветила красным светом прутья клетки. Маг клевал носом и щурился в темноту, но обе охотницы, поглядывая на пленников, играли в кости. Слегка потянув шею, Джессика стала тихонько петь.

   – Ты что-то слышишь? – спросила одна из охотниц – кажется какой-то писк.

   – Ага. Комары, заразы – самое время сейчас для них. Хорошо вот этой – кивнув на Джессику продолжала охотница – ее шкуру не прокусят.

   – да вроде не кусают, так жужжат. Может костра боятся.

   Тихие звуки, на пределе слуха мейсов и за гранью слуха людей лились из горла Джессики. В них был странный ритм, сложный и непонятный. Прошел час, и маг уже вовсю сопел. Еще через час, когда показалась вторая луна, и до рассвета оставалось чуть-чуть, обе охотницы тоже начали сворачиваться поудобнее и, наконец, уснули.

   Джессика прекратила петь. Легко, словно и не была связана, она встала и, подойдя спиной к двери, легко сломала ушки замка. Едва слышный треск никого не пробудил. Приоткрыв дверь, она спрыгнула с телеги и подошла к магу. Возле него в землю был воткнут нож, которым до того резали хлеб. Разрезав веревки, потратив на это полчаса – уж больно их было много – Джессика взяла в руку нож. Нехорошая улыбка тронула ее губы. Зажав второй рукой магу нос, она с силой пробила его горло. Кровь фонтаном хлынула на остывающие угли. Те зашипели, и смрад повис в воздухе.

   Охотницы зашевелились, а в клетке застонали оба других пленника. Не тратя ни секунды, Джессика подскочила и с размаху ударила ногой в горло одной и рукой – по другой охотнице. Прозвучал сдвоенный хруст, и глаза обеих закатились.

   Подойдя к клетке, и сбив замок, Джессика разрезала веревки на пленных.

   – Спасибо, Джес – сказал старик, я знал, что ты нас выручишь. Эти идиоты ничего не знают про себеш.

   – Ты ее знаешь? – удивился мальчик-мейс. Спасибо, это было круто!

   – Не за что. В этой жизни таким идиотам меня не поймать. Но действительно, уважаемый, я тебя не помню. Откуда ты меня знаешь?

   – Я покупал у тебя травы пару раз, знаешь ли. Хорошие травы нужно покупать у себеш, это всем известно. А у тебя травы хорошие. Не лучшие, ты не подумай только чего дурного, но хорошие. Вот и запомнил.

   – Хорошо, хорошо. Надо уйти от города подальше – скоро уже выйдут егеря и нам несдобровать.

   – Это не проблема, дорогая моя. Тут полно троп, о которых егеря не в курсе. Хорошие тропы, тайные. Нужно только до обеда на кучерявую скалу выйти.

   – вау, дед! – воскликнул мейс – ты из повстанцев!

   – грехи молодости, молодой человек, грехи молодости.

   – поспешим – вставила слово Джессика – не до разговоров. Если нас поймают егеря, я вам уже не помогу.

   – Идем, конечно. От кучерявой-то скалы я дорогу найду. Но до входа в лагерь нам еще несколько дней идти.

   – Ничего, я возьму мешок мага, там еда есть, а потом что-то да наохотим или соберем.

   ***

   Лето 3137

   Последний патруль он брал зря. Теперь половина лапы болит, как в огне, а на лице новый порез. Шаск только выскочив на них осознал, что это не обычные стражи или солдаты местных гарнизонов, а серьезные противники. Только это им не помогло. Три тела осталось лежать на дороге, знаком тому, что пособники Новой Империи не могут спокойно спать – война за свободу идет. Жаль только, что теперь приходится в этой гостинице сидеть – латать новые порезы. Тут, на краю пустыни, народу мало, но Шаску пришлось идти на риск быть заметным. Кто-то плотно обложил все западные леса в его поисках – еле удалось сбежать. Только один отряд уцепился за ним – а теперь и его больше нет.

   Вот уже год, как Шаск вел войну. Свою, личную. Месть за тех, кто погиб на перевале грохочущих камней, как его теперь называют. Сперва – чиновники, судьи, маги. Потом стражники, что хотели его поймать. Теперь вот – солдаты из какого-то элитного отряда. Но что они могут против того, кто был прозван Стрекозой. Два меча легко вспарывали любого, кто имел наглость встать на его пути.

   Поднялся ветер, и песок мелко молотил в окна, казалось, идет мелкий дождь. Ночное небо закрылось поднявшейся дымкой. Одинокий фонарь, качаясь над входом, едва освещал первые ступеньки в основную башню таверны. Белый ноздреватый камень стен, казалось, омывался песком, что ветер принес из пустыни, что начиналась от этого форпоста и тянулась до края известной карты.

   Шаск откинулся на стуле. Завтра он найдет местного главу и поймает его. Связанный, тот сразу расскажет, кто тут ловит его, Шаска, и куда и когда поедут ближайшие государственные чиновники. Нужно только веревку проверить будет. Но это только после ужина. Уставшая мейса-хозяйка как раз несла ему местное блюдо – печеную козлиную ногу. Внимательно приглядевшись к блюду, Шаск кивнул ей – на всякий случай стоило проверить его на отраву. Но запах был нормальный – а нос Шаска был не хуже носов мейсов-следователей.

   Внезапно в воздухе запахло чем-то не тем. Напрягшись, Шаск прислушался – через мгновение он услышал шаги на улице. Не думая больше он рванул вверх по лестнице – окна были только на втором этаже. За спиной кто-то со стуком распахнул дверь и в зал начали вбегать воины в масках и с обнаженными мечами. Уже поднявшись на полпролета, Шаск почувствовал кого-то впереди, не раздумывая он прыгнул, замахнувшись мечами. Но что-то сбило его в полете и отбросило на ступени. Из груди торчал только один небольшой болт, но от раны распространялось пятно холода, сковывая руки и ноги. Сверху на свет спустился молодой мейс, в форме полиции Новой Империи.

   – Я лейтенант Аш. Вы, Шаск Стрекоза, арестованы за разбой, убийства и мятеж на территории Новой Империи. Вы будете переданы конвою и отданы под суд в столице. Вы – предатель и убийца. Ваша казнь в столице будет показательной. Переодеть, собрать все его вещи отдельно, заковать и посадить в местную тюрьму. Двое из вас будут все время рядом. Понятно?

   – да сэр! – прозвучал ответ от подошедших снизу воинов.

   – исполняйте.

   Дорогу до столицы Шаск не помнил. Это был долгий путь, полный ненависти в глазах конвойных. Но ни один из них не рискнул ничего предпринять – и даже пища была нормальной. Если и был какой-то суд. Шаска туда не звали. Кроме пары вопросов, про имя и происхождение, его ни о чем не спрашивали. Через день после прибытия в столицу, Шаска повели и камеры наверх. Выйдя в Зал Чести – главный судебный зал Новой империи, Шаск осознал, что вокруг сидят сотни людей. Его поставили на возвышение в центре, залитое светом от специальных светильников, что держали остальной зал в темноте. Этот зал использовали для осуждения знаковых преступников или вынесения приговора высшим чинам армии. Сотни глаз уставились на то, как стража приковывала Шаска к небольшому столбу с кольцом на верху, стоящему на краю освещенного пятна. Шаска затрясло от ненависти. Все эти люди понятия не имели, как живется под гнетом имперских чинуш на севере. Они осуждали его за стремление к свободе. Они были мерзкими винтами огромного бездушного механизма – и гордились этим.

   – Шаск по прозвищу Стрекоза. По законам Новой Империи ты признан виновным...

   Шаск зарычал от ненависти. Его затрясло, а в глазах встал кровавый туман. Вдруг скрежет раздался вокруг – казалось, сами камни мнутся под какой-то невиданной силой, крошась и трескаясь. Железный столб разорвался, как бамбуковый. Из пола поднялись языки пламени. В центре этого лежал без сознания Шаск. Судейский маг взмахнул рукой и начал читать заклятие. Шаска накрыло голубоватым куполом защитного поля, и пламя не вырвалось за его пределы, а вскоре и вовсе погасло. Когда купол исчез, все увидели лишь разрушения и тело в центре. Подошедший судейский маг проверил пульс и кивнул судьям. Потом еще раз – словно на некий неслышимый другими вопрос.

   Гомон приглушенных разговоров раздавался со всех сторон, а судьи совещались о чем-то. Судейский маг, вместе с подошедшими другими, приводили Шаска в чувство – тот был жив, но без сознания.

   Наконец судьи договорились, средний из них, что говорил в начале, поднялся. Он постучал посохом по кафедре, и разговоры в зале притихли.

   – Шаск Стрекоза признается виновным в убийстве сорока трех граждан – продолжил выносить вердикт, казалось, ничуть не изменившись в голосе. – Виновным в мятеже против народной власти. Виновным к подстрекательству к этому мятежу. Виновным в разбое с отягчающими обстоятельствами. Приговор – смерть в зале суда.

   Тишина повисла в зале.

   – Но, учитывая новооткрывшееся обстоятельство в виде того, что обвиненный в зале суда стал источником, и, учитывая закон о замене наказания источникам, суд заменяет смерть на пожизненную работу источником.

   Крики недовольства раздались с дальней стороны, где сидели маги. "Смерть!" – кричали оттуда. Но суд завершился

   Позже выяснилось, что с Шаском не хотят работать никакие маги – он был слишком слабым, как источник. Да и любой из этих магов скорее бы убил его, чем стал работать за счет него. Шаск умудрился раньше убить двух магов, что возвращались в столицу после отдыха, и эти маги были известны всем – их имена повторяли в городе во время процесса постоянно. Так что министерство магии приняло решение отправить Шаска подальше. И, казалось, нашло оптимальное решение. Далеко на северо-востоке Новой империи, возле тех мест, где Шаска поймали, располагался последний Храм Богини. Эту небольшую церковь еще поддерживали незначительное число мейсов в империи. Храму всегда были нужны источники – отмеченные богиней, как они их называли. Эти источники использовались для предсказаний – использовались жрицами. И империя часто предоставляла их. Это нравилось гражданам и, главное, некоторым верующим в министерстве магии. Шаск идеально подходил – ненужный ни магам, ни вообще в столице. А заклятия главной жрицы держали его взаперти. Сперва, с опаской, в цепях. Позже – свободнее. Но шанс сбежать Шаск не находил еще очень долго.