Текст книги "ГИПНОЗ. Скрытые глубины. История открытия и применения"

Автор книги: Робин Уотерфилд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 40 страниц)

Утверждения

Подумайте об утверждениях и, если вы владеете исторической перспективой по данному предмету, то тотчас вспомните человека, который в свое время был так же знаменит, как Месмер или Фрейд, но о котором в этой книге будет написано мелким шрифтом, потому что хотя он и начинал как гипнотизер, но потом бросил это занятие. Любящий ученик оставил нам этот эскизный портрет Эмиля Куэ (Emile Coue, 1857–1926):

Хорошо сложен, невысок. Спокойная, сконцентрированная сила. Замечательный высокий лоб; зачесанные назад волосы, чуть поредевшие и абсолютно белые уже много лет, как и короткая, остроконечная борода. И в этом белом обрамлении крепкое, молодое лицо, розовощекое, полное любви и жизни – по-настоящему веселое лицо, когда он смеется, по-настоящему лукавое, когда улыбается. Его глаза с их прямо устремленным взглядом отражают убежденную доброту – маленькие, ищущие глаза, которые смотрят пристально, проникновенно и внезапно становятся еще меньше в озорных морщинках или почти закрываются при концентрации, когда лоб напрягается и кажется еще выше.

Я описывал Куэ как студента в школе гипнотизма, каким он в самом деле когда-то был, но ему стало ясно, что тот метод, которому он обучался и называл самовнушением, не есть гипнотизм, а в действительности – нечто неизмеримо более высокое, чем гипнотизм. Он родился в простой семье в городке Труа и после изучения фармации в Париже вернулся и открыл аптеку. Его родственники жили в Нанси, и, побывав у них в гостях в 1875 году, Куэ услышал лекцию Льебоа по гипнозу. Он был очень впечатлен и стал помогать Льебоу в работе. Вернувшись назад в Труа, он открыл гипнотическую клинику, однако пришел к выводу, что все блага, которые его пациенты получали от гипноза, равно как и от продававшихся в его аптеке лекарств, проистекают от феномена, который мы бы теперь назвали эффектом плацебо. Таким образом, он пришел к идее о «сознательном самовнушении»: как при гипнозе, так и при принятии лекарств все дело заключалось в самовнушении. И впоследствии, к концу столетия, он перестал пытаться гипнотизировать людей и вводить внушения, а учил давать внушения самим себе в состоянии полного бодрствования. Он не был первым, кто рекомендовал самовнушение, однако являлся неустанным поборником и популяризатором своего метода. Его деятельность широко распространилась благодаря книгам и лекционным турне и получила всемирную известность. При его жизни открылись центры Лондоне, Париже и Нью-Йорке. Безумство «куэизма» замерло лишь в 1930-х годах. Он писал в неподражаемом стиле, не переводя дыхания:

От рождения до смерти все мы рабы внушения. Наше предназначение определено внушением. Это всемогущий тиран, а мы, несмотря на всю нашу предусмотрительность, его послушные и слепые инструменты. Но теперь мы можем взять судьбу в свои руки, подчинить внушение и указывать ему, чего сами хотим; тогда оно становится самовнушением: мы берем поводья в собственные руки и становимся мастерами самого чудесного инструмента. Нет ничего невозможного для нас, исключая, конечно, то, что противно законам природы и вселенной.

Он утверждает, что при помощи самовнушения можно лечить даже органические расстройства, по крайней мере оказать себе помощь, не говоря уж о функциональных. Теперь, благодаря достижениям психосоматической медицины и психонейроиммуннологии, мы видим, насколько это справедливо. В лаборатории Жоржа Леонарда и Мишеля Мерфи, соучредителя знаменитого Калифорнийского института Исален, путем утверждений была вылечена катаракта у одной женщины. Это не было каким-то научным исследованием, и заняло оно два года, но результат, тем не менее, замечательный.

Однако некоторые заявления Куэ граничат с экстравагантностью – например, что беременная женщина может при помощи самовнушения задавать пол и другие характеристики своему не рожденному еще ребенку. И надо сказать, что в обхождении со своими пациентами он проявлял настораживающую поспешность и поверхностность.

У Куэ было два великих прозрения, которые он выразил следующим образом: «Во-первых, каждая внедренная в ум идея становится реальностью (в пределах возможности, надо понимать). Во-вторых, наперекор всеобщему мнению, не воля является первейшей способностью человека, а воображение».

Свое первое открытие – в области здоровья и лечения – он часто изображал, показывая неразрывную связь между телом и духом: представьте, что вы жуете лимон, и у вас во рту сразу выделится слюна. Однако ум управляет телом; так что в действительности мы сами вызываем здоровье и болезнь посредством факторов, работающих в подсознании. Второе – при каких бы обстоятельствах воображение и воля ни приходили в конфликт, воображение всегда побеждает. Одним из его коронных примеров являлась старая игра: насколько легко пройти по шестидюймовой доске, если она лежит на земле, и как трудно это сделать, если доска перекинута над пропастью на высоте тысячу футов. Между этими двумя случаями есть только одна разница – в последнем решающую роль играет воображение, когда мы представляем, что оступимся и разобьемся насмерть. И есть еще так называемый закон «обратного усилия» – принцип, когда сознательная воля приводит к противоположному результату, если воображение не согласно. Например, вам не заставить себя уснуть одним лишь усилием воли. Поэтому, говорит он, будьте спокойны и не мешайте вашему воображению заниматься своим делом. Если хотите что-нибудь сделать, зароните семена в ваше подсознание и дайте им произрасти: коль скоро цель была внушена, то согласно «закону подсознательного целеполагания», подсознание найдет средства для ее реализации. Подсознание – это изумительный инструмент, который мы имеем в нашем распоряжении. И чтобы посеять семена в подсознание, применяются утверждения.

Вот его знаменитая схема формулировки утверждений:

Каждую ночь, когда вы расположились в своей постели и готовы отойти ко сну, произнесите тихим, но отчетливым голосом, чтобы только вы могли слышать сами себя, эту короткую формулу: «Каждый день я становлюсь все лучше всеми возможными способами во всех отношениях». Повторите эту фразу как молитву двадцать и более раз, и, чтобы не отвлекать внимание счетом, используйте следующее – есть такой превосходный способ – перебирайте веревочку с двадцатью завязанными на ней узелочками.

Утверждение намеренно расплывчато, так чтобы оно подошло ко всем болезням, душевным и телесным. Однако он также рекомендовал использовать утверждения, составленные специально для конкретного заболевания.

Хотя он и оставил гипноз, чтобы учить людей самовнушению, но в том, как он лечил людей в своей бесплатной клинике в Нанси, есть что-то гипнотическое. Объяснив главные принципы самовнушения, он просил пациента закрыть глаза и пробегался по всему списку заболеваний и недомоганий, гарантируя поддержку в исцелении. Нет никакого сомнения, что его пациенты входили в легкий транс и что сам Куэ признавал это, потому что в конце беседы он говорил: «Сейчас я сосчитаю до трех, и на счет «три» вы выйдете из того состояния, в котором находитесь, вы выйдете из него очень спокойно, вы будете бодрствовать и совсем не будете дремать, не будете чувствовать усталости, но только полноту жизни и здоровья».

Куэ называл собственную деятельность и позволял так ее называть своему последователю профессору Шарлю Бодену, «Новой Нансийской школой», после Льебоа и Бернгейма. Последние, в особенности Бернгейм, утверждали эффективность внушения, даже в состоянии бодрствования; Куэ же утверждал значение самовнушения в бодрствующем состоянии. Куэ не был тонким психологом, но был первооткрывателем и лектором, который объездил весь мир, объясняя свои находки. Он предоставил Бодену положить свою деятельность на психологическую основу. Книга «Внушение и самовнушение» была оценена как самая захватывающая книга после «Происхождения видов» Ч. Дарвина.

Теории Бодена – это не более чем расширенное подтверждение идей Куэ, которые мы только что рассмотрели. Он подробно разбирает, как во многих ситуациях наша жизнь естественно управляется самовнушением, и выводит далее четыре закона (два из них мы только что упоминали), согласно которым гарантируется реализация таких внушений. Временами он близко подходит к методам «целителей разумом», с которыми мы встречались в пятой главе: если болезнь в первую очередь производится самовнушением, то, конечно же, самовнушение может и устранить ее. Его книга снабжена, и до сих пор более основательно, чем другие, психологическими обоснованиями эффектов утверждений. Он подчеркивает роль внимания и эмоций (как и в лечении верой) в выздоровлении и роль релаксации для возможности подсознания заниматься своим собственным делом. Хотя сравнение с Дарвином может показаться преувеличенным, но важность книги заключается в том, что она исчерпывающе показала значение подсознания в жизни. Публикация пришлась на самый пик интереса к фрейдовской мысли, которая тогда захватила западный мир, в особенности Америку, и способствовала распространению и популяризации идеи существования и сущности подсознательного.

Как и в случае самогипноза, практика утверждений была подхвачена и разбавлена водой движением Нью Эйдж. Наиболее общая форма утверждений, практикуемая сегодня, известна как «сознание процветания», содержание которой сводится к тому, что мир – это некое великодушное место, и стоит вам только открыться навстречу этому великодушию, деньги и материальные блага сразу посыплются на вас. При этом вы делаете такого рода утверждение: «Я замечательный, здоровый человек, и я открываюсь навстречу тем дарам, которые мир хочет уделить мне». Японская буддийская секта Нихирен Сосу (Nichiren Shoshu) учит своих членов мантре, которая, по-видимому, имеет тот же эффект. Хотя мантра и предназначена для ведения человека к Просветлению, секта поощряет ее использование для достижения благополучия себя самого и своей семьи на пути к Просветлению. Читается мантра, кстати, так: «нам-миохо-ренге-кио», что приблизительно означает «слияние с невыразимым источником всех явлений».

Утверждения работают посредством видоизменения системы понятий (reframing). Низкая самооценка является результатом самопорицания: это, в свою очередь, сообщает другим наши негативные вибрации, в результате вы не нравитесь другим, что еще больше усиливает ваше негативное представление о себе. Это приводит к стрессу, а значит, и к плохому самочувствию. Все «утверждения» можно подвергнуть критике как слишком обольстительные, слишком вегетативные. Они игнорируют все многообразие жизни, тогда как именно различные жизненные перипетии и заставляют нас чему-то учиться. Я спотыкаюсь на каком-то месте и падаю, затем я поднимаюсь и учусь смотреть, как мне ходить через это место в будущем. Сидеть на сеансе утверждений Нью Эйдж – это все равно, что подставлять свой дух и тело теплым струям лекарственного алтея.

Разница между утверждениями и самогипнозом порой очень слабая. Но при гипнозе (включая и самогипноз) внушение устанавливают один или два раза, а потом оставляют в покое: подсознательный ум сделает все остальное. Утверждения же повторяются все снова и снова. Утверждения должны обязательно формулироваться в настоящем времени, а не в будущем, словно утверждаемое уже имеется у вас в наличии. Они должны быть краткими, они должны быть позитивными (нельзя говорить «Я больше не буду долго спать по утрам», но только «Я встаю каждое утро в семь часов»).

После Эмиля Куэ самым прославленным проповедником утверждений был, наверное, Норман Винсент Пил, чья книга «Энергия позитивного мышления» была продана в количестве более пятнадцати миллионов экземпляров после ее первой публикации в 1953 году. Это целиком всеамериканская книга; каждая ее глава подошла бы для «Ридерс Дайджест». Описывая книгу как «прикладное христианство», Пил предлагает множество практик для улучшения вашей жизни, аккумуляции энергии, устранения тревог и прочее. Одна из этих практик заключается в выполнении утверждений. Как христианин, Пил склонен брать в качестве утверждений цитаты из Библии и рекомендует сопровождать их умиротворяющими картинами, формируемыми в представлении. Одно из главных утверждений его: «Я могу делать все что угодно благодаря Христу, который усиливает меня»; оно хорошо подытоживает всю сущность книги: это комбинация самостоятельности и ответственности («Кто решает, будете вы счастливы или нет? Ответ – вы сами!»), а также покорности перед Богом.

Утверждения требуют концентрации внимания, которого вы достигаете также и при гипнозе, но в других отношениях существует очень мало сходства между обеими практиками. Поэтому часто утверждения применяют вместе с гипнозом или самогипнозом в качестве своего рода маршрута к той цели, которую вы хотите достичь при помощи гипноза.

Визуализации

В средние века существовало высказывание: «Сильное воображение порождает само событие». Как мы видели, Куэ уловил то же самое в самовнушении, благоразумно заметив, что существуют естественные ограничения на те события, которые можно осуществить. Я сомневаюсь, например, что при помощи воображения или утверждения кто-нибудь способен снести гору или срастить сломанную ногу (хотя, конечно, мог бы ускорить лечение). Образность часто используется вместе с гипнозом (или утверждениями, или биологически обратной связью) при терапии, а также в практике Нью Эйдж.

Визуализации применимы к всевозможным вещам. Довольно многословный бестселлер Шакти Гавейна «Творческая визу, – ализация» учит методу достижения всего, чего хотите, посредством воображения: вы представляете себе, будто уже имеете это, наделяете полученный образ силой и достигаете. Это того же рода цели, для которых используются и утверждения, так что Гавейн в самом деле рекомендует применять утверждения в сочетании с визуализацией, дабы буквально сделать «ощутимым» то, что вы представляете. Очевидно, что если вы радостно смотрите на мир, то с вами будут происходить более позитивные вещи. Следовательно, идея визуализаций – представлять вещи в лучшем свете, и тогда с вами будут происходить хорошие события. Вы рисуете себе, что нечто хорошее случается с вами. Однако одного рисования картинок недостаточно. Вам надо хотеть, чтобы событие случилось, и верить в это.

Использование воображения для ускорения исцеления было известно на Западе со Средневековья. В психотерапевтической практике это возродилось в современную эпоху при содействии Жане и других ученых, и в особенности швейцарского психолога и философа Юнга. Как рассказывается в автобиографии «Воспоминания, сновидения, размышления», он нашел визуализации чрезвычайно показательными в своей собственной жизни, и в результате развил как существенную часть своей терапии метод «активного воображения». В активном воображении пациент предоставляет своему уму блуждать, не накладывая никаких ограничений на возникающие образы. Когда же образы возникают, он наблюдает за ними, не вмешиваясь, хотя ему и разрешено взаимодействовать с ними: если он видит, например, человека, он может ему что-нибудь предложить или принять от него. После этого все образы обсуждаются с терапевтом.

Визуализации хорошо зарекомендовали себя в терапии, их применяли слишком многие психологи и психиатры, чтобы перечислять их здесь. Такие техники, как Управляемое аффективное воображение (УАВ), использует серию из десяти воображаемых ситуаций, и достигает того, что при другой терапии бывает трудно сделать. Они предлагают пациенту грезить в конструктивной манере, которая мягким, ненавязчивым способом быстро открывает терапевту слои подсознания. Некоторые техники вместо обычных картин работают с явно символическими образами. Например, в основанном Роберто Ассачиоли, сотрудником Фрейда (1888–1974), методе психосинтеза визуализируется крест, две сжимающие друг друга ладони, меч и чаша.

Визуализации часто используют, чтобы помочь человеку справиться с тревожностью, фобиями, депрессией, бессонницей, неуверенностью. Клиента просят визуализировать сцену, в которой что-нибудь вызывающее его беспокойство вдруг разрешается. Бихевиористы применяют визуализации для снижения чувствительности человека к чему-то, вызывающему страх. Предположим, клиент в ужасе от пауков; тогда его просят визуализировать пауков методом последовательных приближений, начиная с представления паутины в саду и, кончая пауком, ползущим по плечу, до тех пор, пока страх не будет устранен или уменьшен. Каждый следующий образ формируется только после того, как на предыдущий пациент научился смотреть без страха. Противоположная техника, предназначенная, чтобы отучить, а не приучить, кого-то от чего-то – это терапия отвращения. Мне нравится терапия такого рода потому, что она делает пациента хозяином положения: ему не навязывается ничего извне, вместо этого он просто создает визуализации и помогает сам себе.

Связь между образами и эмоциями хорошо известна: встаньте напротив большого живописного полотна или посмотрите сентиментальный фильм. Так и в терапии вызываются образы, направляемые до некоторой степени врачом, а эмоциональный выход отрабатывается по ходу процедуры. Фрейд утверждал, что образы более примитивны, чем словесные мысли, и потому достигают тех слоев ума, которые слова обычно обходят. Психотерапия до сих пор предпочитает вербальное общение, но все больше и больше начинает признавать значение образности.

Визуализации помогают физическому выздоровлению. Если вы не считаете, что ваше воображение может дать физиологические эффекты, то просто представьте красивую женщину (или мужчину, в зависимости от предпочтения), соблазняющую вас сексуально, и посмотрите, что будет! Как и в случае со всеми психосоматическими техниками, визуализации работают, потому что ЦНС воздействует на ВНС. Простейший эксперимент, который может продемонстрировать это, был проведен американским ученым Эдмундом Якобсоном: он обнаружил, что когда человек представляет себя бегущим, то мышцы, ответственные за бег, немного сокращаются. Другими словами, одни и те же нервные окончания стимулируются как при воображаемом беге, так и при настоящем.

Быть может, самый поразительный успех в лечении соматических заболеваний – это метод Симонтона в лечении раковых заболеваний. Врачи Карл и Стефани Симонтон заметили, что спонтанная ремиссия происходит гораздо чаще у людей, имеющих позитивные и жизнеутверждающие установки. Они усиливали эти позиции у больных при помощи программы в пять этапов. Сначала пациента учат расслабляться и представлять себе спокойную сцену. Затем он рисует себе картину ракового заболевания и визуализирует лечение радиацией, которая, словно некий поток пуль, стреляет по всем клеткам тела, как здоровым, так и раковым, но поскольку раковые значительно слабее, то они погибают. Затем ему предлагают представить белые кровяные тельца, которые уносят мертвые раковые клетки через почки и печень прочь из организма. Наконец, он представляет свое тело здоровым, с раковой опухолью, уменьшившейся в размерах. Симонтоны достигли значительного успеха: не говоря уже о самих ремиссиях раковых опухолей, большая часть лечившихся у них смертельных больных жили затем значительно дольше, чем могла бы ожидать медицинская наука. Подобная техника может быть приспособлена для любой части тела и любой болезни.

Психоактивные вещества

Психоактивные вещества – такие как алкоголь, марихуана, «экстази» (метилендиоксиметамфетамин, или МДМА) и ЛСД производят почти все типичные ИСС. На первый взгляд, ИСС, вызванные наркотиками, напоминают гипнотический транс, и конечно, многие авторы уподобляют эти состояния одно другому. Так, более ста лет различные вещества, считающиеся главным образом психоактивными (особенно окись азота, алкоголь, ЛСД, гашиш), использовались для углубления гипнотического транса. Однако есть существенная разница в субъективных переживаниях, а кроме того, известно, что некоторые наркотики дают более широкий диапазон переживаний, чем гипноз.

Давайте разберем в первую очередь главные отличия. Я опускаю физиологические подробности, такие как расширение зрачков от ЛСД, прожорливость, стимулируемую марихуаной и гашишем. Психоактивные вещества могут вызывать непредвиденные галлюцинации (в противоположность гипнотическим, которые суть результат внушений оператора), синестезию (так что слышимое, например, начинает быть видимым) и сильные эмоциональные изменения от эйфории до тревоги. Ничто из перечисленного не является характерным для гипнотического транса. Хотя наркотики и вызывают, как гипноз, искажение восприятия времени, но результаты искажения различны. Так, от наркотиков время начинает течь достаточно медленно, так что вы вполне можете наблюдать свои мысли, а это ведет, в свою очередь, к повышенной креативности, по мере того как вам в воображении удается создавать новые и необычные связи. В гипнотическом трансе время, однако, просто быстро проходит, без всякой повышенной креативности в качестве побочного эффекта (если вы, конечно, не привлечены к эксперименту по усилению творческих способностей).

Три главные черты гипнотического состояния – это внушаемость, диссоциация и сужение поля внимания. Тесты показали, что все обычные психоактивные вещества вызывают повышенную внушаемость. Если снятие запретов является признаком внушаемости, то в таком случае каждый испытывал на себе это переживание. Остается только сравнить поведение загипнотизированного субъекта на сцене с изливающим душу пьяным или занимающейся на траве любовью парочкой наркоманов. Более того, наркотики, конечно, вызывают диссоциацию; наиболее знакомо – способность наблюдать себя и свои действия, как если бы они принадлежали кому-то другому, и даже делать это на нескольких уровнях одновременно. Однако наркотики скорее расширяют, нежели сужают поле внимания. Конечно, возможно, когда пьяный погружается с головой в какую-то задачу или какое-то ощущение, однако главное субъективное переживание состоит в повышенном, а не приглушенном восприятии. Гипнотический транс, если я могу так выразиться, устроен так, что единственный имеющий значение входящий сигнал – это голос оператора; при наркотическом же трансе каждая мелочь имеет значение.

Вы можете быть чувствительны к эмоциональному состоянию других, да и галлюцинации начинаются из такого усиленного восприятия: вы видите узор на ковре или на облаках и он тут же начинает восприниматься, как живой.

Приведенные отличия отчетливо указывают на разные состояния. В следующих отрывках мало что схоже с характеристиками загипнотизированного человека:

Благодаря яркости красок и скорости восприятия интоксикация будет на всем своем протяжении не чем иным как фантазией, но оно будет всегда сохранять присущую индивидууму особость… Он есть всегда, прежде всего и, несмотря на увеличившуюся силу чувств, тот же самый человек, но умноженный на то же самое число и возведенный в высокую степень.

Мне казалось, что я нахожусь при смерти; затем моя душа внезапно узрела Бога, который явно обращался ко мне, возился, так сказать, лично со мной в интенсивной реальности настоящего. Я чувствовал его словно обтекающий меня свет… Мне не описать того экстаза, который я пережил.

В это время мы осознаем глубочайший смысл жизни; мутность и темнота становятся ярко светящимися. Словно губы прелестных, нежных девушек, звуки поцелуев омывают наши тела. В нашем спинном мозгу, в нашем черепе краски и линии гудят по-новому и в то оке время по древнему ясно. И теперь уже больше ничто не напоминает линии и краски, к которым мы привыкли, они теперь раскрывают великие секреты, скрытые в формах. То примитивное и такое ущербное знание Жизни, которого мы достигли при помощи зрения, слуха, обоняния, вкуса и осязания, теперь улучшается и делается полным. Нам дается шанс узнать правду Жизни, присущую каждому из нас, всю правду, совершенную, выходящую за границы возможностей наших чувств.

Первая выдержка из описаний действия гашиша взята у французского символиста поэта Шарля Бодлера (1821–67); вторая – из лекции Вильяма Джеймса «Многообразие религиозного опыта» о переживаниях английского критика Джона Симонда (1840–93) от хлороформа; третья – из короткого рассказа под названием «Опиум», впервые опубликованного в 1910 году венгерским врачом Геза Гжат (1887–1919).