Текст книги "Грехи ассасина"

Автор книги: Роберт Ферриньо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 30 страниц)

– Он воин-тень, и этим все сказано.

Толстяк заметил улыбку на лице Раккима.

– Сначала ты мне не понравился, но сейчас… Сейчас мне кажется, что я ошибался.

– Не увлекайся. Первое впечатление чаще всего оказывается самым верным.

– Не всегда. Сначала я возненавидел пояс, – сказал Лео. – Возненавидел опасность, насилие, ужасные акценты. Возненавидел жару, насекомых, безграмотность. А потом встретил Лиэнн. И все остальное потеряло всякий смысл.

– О своих честных намерениях расскажешь Мозби, когда закончим работу.

Вдоль реки тянулась цепочка солнечных батарей, отражавших дневной свет. Ракким в последний раз взглянул на город. Как бы он хотел отвезти Лео туда, показать ему лучшие достижения пояса. Времени действительно не оставалось.

– А теперь нам пора ехать.

– Что, если Мозби не захочет нам помочь?

– Он работает на Полковника не по собственной воле. Грейвенхольц увез его под дулом пистолета, взял в заложники его семью, оставил в доме вооруженных людей. Думаешь, ему захочется передать новое разрушительное оружие таким людям?

– Не могу его винить, но Мозби стал отступником. Нарушил присягу, предал страну. Он не станет работать и для республики.

– Джон остался в поясе не потому, что решил выступить против республики. Я убил бы его, если б это было так. Мозби не был предателем. Просто он нашел человека, которого полюбил сильнее, чем свою страну.

Лео кивнул.

– Я его понимаю.

Бывший фидаин посмотрел на него. Юноша взрослел, причем быстро.

– Церковь, – произнес толстяк. – Ты говорил, что внутри было действительно тихо. И спокойно.

– Правильно. – Ракким улыбнулся. – Мне сразу же захотелось уйти.

35

В три часа ночи, втянув голову в поднятый воротник куртки, со штурмовой винтовкой на плече, он ввалился в палатку, служившую армейской столовой. Ракким потопал ногами, попутно осматриваясь по сторонам. Пятеро солдат сидели на скамье рядом с электрическим камином. Пузатый повар в грязном переднике с вышитой на кармане кителя фамилией ХИТЧИНС читал журнал, облокотившись на стойку. Пепел падал с зажатого в углу рта окурка.

– Мне нужен полный кофейник и кружки для часовых у дома Полковника.

Повар оторвал взгляд от потрепанного экземпляра «Ежеквартального журнала политического деятеля».

– Я что, похож на долбаные сани с подарками?

Ракким пожал плечами.

– Шеф, я просто выполняю приказ.

Повар удивленно поднял бровь. Ему понравилось. Вероятно, к нему впервые обратились таким образом. Он снял закопченный помятый кофейник с задней конфорки. Взвесил его на руке, протянул Раккиму.

– Этим придуркам хватит. Кружки на полке.

– Спасибо.

Бывший фидаин подцепил большим пальцем пару кружек и направился к выходу.

– Ровно в шесть будут гренки с молоком и яйцами! – крикнул ему вдогонку повар. – Оставлю тебе двойную порцию, но через пять минут отдам первому, кто попросит.

Ракким вышел из палатки, сделал несколько шагов, свернул направо, перепрыгивая через камни. Правила светомаскировки соблюдались строго. Лагерь освещали лишь луна и звезды. Для его глаз их вполне хватало.

Прошло почти двое суток с тех пор, как он уехал из лагеря Малкольма Круза, однако пережитое там накрепко засело в памяти. Они с Лео провели рекогносцировку. Посидели в кафе, походили по магазинам на центральных улицах, собирая новости и слухи и сверяя их друг с другом. Многие думали, будто Полковник решил возобновить добычу угля. По мнению других, он открыл новое месторождение золота, серебра или даже алмазов. Всех радовало присутствие военных поблизости. Закари Смит вовремя и полностью оплачивал счета, его подчиненные соблюдали законы, с уважением относились к женщинам. Никто не жаловался. Единственным предметом ворчливого недовольства служили редкие пробки, возникавшие, когда к шахте по местным дорогам перевозили тяжелое землеройное и горное оборудование.

Ракким оставил Лео в небольшом мотеле в самой оживленной части ближайшего городка, взяв с него обещание не звонить Лиэнн, каким бы безопасным ни казался ему звонок. Он даже допускал, что юноша сдержит слово. В данный момент у бывшего фидаина имелись куда более насущные проблемы.

Базовый лагерь Полковника, состоящий из нескольких сотен палаток и вспомогательных построек, находился на высоте двух тысяч футов на каменистом плато. К нему поднимались не менее дюжины тропинок и двухполосная асфальтированная дорога от городка, расположенного у подножия. В конце шоссе и в начале уходящих дальше в горы лесовозных грунтовок стояли джипы, грузовики и горнопроходческое оборудование. Как и подозревал Ракким, все подходы хорошо охранялись. Бронетранспортеры и пулеметные гнезда защищали от атак с севера, юга и востока. С запада лагерь прикрывала отвесная стена.

Впереди трое бойцов в форме нерегулярных частей грелись у жаровни, передавая друг другу бутылку. Держа кофейник и чашки на вытянутых руках, он направился к ним усталой неторопливой походкой бывалого солдата, никогда никуда не спешащего, но и не намеренного бездельничать.

– Эй.

– И тебе того же. – Один из бойцов спрятал бутылку под курткой.

– Я совсем заплутал, – сказал Ракким. – Как пройти к биваку Полковника? Я только что приехал из Мерфрисборо, мне поручили быть на побегушках, а я ни черта не вижу.

Один из солдат указал ему направление.

– Пройдешь мимо сортиров, повернешь налево и пройдешь еще, ну, около сотни ярдов. – Он выплюнул разжеванный табак. – Увидишь красивый дощатый дом. Раньше там было лесничество.

– Весьма благодарен. – Ракким побрел дальше.

«Правильно показали», – подумал он, увидев строение минут через пятнадцать.

Бывший фидаин обошел его, не приближаясь. Полковника охраняли двое часовых. Один у входной двери, другой – со стороны фасада. Судя по их поведению, службу они несли бдительно. Правда, замерзли. С гор дул ледяной ветер. Ракким пнул камень, громко выругался, якобы споткнувшись, и побрякал толстыми керамическими кружками.

– Стой! Кто идет?

Он уставился на ствол направленного ему в грудь дробовика.

– Я тебя тоже люблю. – Бывший фидаин поднял кофейник. – Хитчинс прислал. Может быть, кто-нибудь из вас отсосал у него, потому что я ни разу не видел, чтобы этот сукин сын делал кому-нибудь одолжение.

– Аминь. – Часовой опустил дробовик. – Должно быть, Микс, потому что я с Хитчинсом совсем не общаюсь. – Он взял кружку и подождал, пока Ракким нальет кофе. Подул на нее, перед тем как сделать глоток. – Спасибо.

– Налью Миксу, приду еще раз через пару часов.

Отсалютовав ему кружкой, боец поглубже втянул голову в воротник.

Ракким медленно обошел одноэтажный дом, осмотрел окна и боковую дверь. Вход в подвал оставался вне обзора обоих часовых, задняя стена также находилась в слепой зоне, поскольку второй солдат повернулся спиной к ветру. Бывший фидаин, тяжело ступая, направился к нему.

– Стой!

– Боже праведный, Микс. Не хочешь горячего кофе?

Часовой ухмыльнулся во весь рот.

Ракким протянул ему кружку. Налил из кофейника.

– Уже Рождество? – поинтересовался Микс.

– Либо Хитчинс прозрел, либо Полковник приказал ему оторвать от стула толстую задницу и сделать что-нибудь полезное для настоящих солдат.

Микс отхлебнул из кружки. Поморщился.

– Он словно дерьма наложил в кофейник.

– А ты ожидал другого? Хуже стряпни Хитчинса может быть только его кофе.

– Что-то я тебя раньше не видел.

– Давай еще подолью, – сказал Ракким, наполняя кружку до краев. – Не замерзни. – Он двинулся вдоль стены дома.

Полковник пытался проснуться, вырваться из объятий бесконечно повторяющегося сна. Ему лет четырнадцать-пятнадцать, и он, весь потный, стоит на тротуаре в шортах и футболке. В руках его флаг, и он глазеет на парад в честь Дня независимости на главной улице. Мимо медленно проплывают затянутые материей для флагов платформы, установленные на машины из двух салонов по продаже автомобилей. Тощий Джонсон – а он владеет обоими салонами, единственными в городе, причем обманывает покупателей и в том и в другом в равной степени, – бросает мятные леденцы стоящим в толпе детишкам. Вероятно, конфеты остались после Хеллоуина. За машинами марширует команда средней школы. Красивые девчонки в коротких юбках и белых сапожках с кисточками, высоко задирая ноги, вышагивают под барабанный бой. Толпа зашевелилась, и Полковник вместе с ней заметался по постели, увязнув в паутине времени. Сон напоминал немой фильм. В нем не раздавалось ни щебетания птиц, ни грохота барабанов, ни голосов. Рука его прижалась к сердцу. На первой платформе стояли ветераны Второй войны в Персидском заливе и равнодушно махали толпе. Нет, толпа исчезла. Толпа исчезала каждый раз. Только Полковник остался на тротуаре. Ветераны вдруг начали плавиться от жары. Он проснулся с мокрыми от слез щеками, поросшими седой щетиной. Кроме него в доме присутствовал еще кто-то.

– Все в порядке. – Лицо стоящего у кровати терялось в полумраке.

Он повернул голову. Бэби спала рядом, и ее дыхание пахло свежескошенной травой.

– Мне не хотелось прерывать ваш сон, Полковник, – едва слышно произнес мужчина, – но у меня нет выбора.

Полковник кивнул. Акцент выдавал жителя берегов Миссисипи. Или побережья Мексиканского залива. Возможно, кто-нибудь из команды Мозби решил выручить своего босса. Джон, без сомнения, вызывал к себе чувство преданности, а ночной гость явно отличался и храбростью, и хладнокровием, то есть вполне мог нырять вместе с ним за побрякушками в Новом Орлеане.

– Не возражаете, если я сяду? – спросил Полковник, засовывая руку под подушку, где всегда хранил пистолет.

В спальне царила почти непроглядная темень, однако незнакомец заметил его движение.

– В этом нет необходимости. Я не причиню вам вреда.

– Конечно не причините. – Закари Смит оставил руки на виду. Просто на всякий случай. Первый час после пробуждения у него плохо работало плечо. Умирать не хотелось, еще больше не хотелось подвергать опасности Бэби. Она не могла пострадать только потому, что кому-то захотелось поиграть в героя. – Какую сумму вы заплатили часовым? Просто интересно, сколько стоит моя жизнь.

– Ваши часовые несут службу бдительно, и лишь одному Господу известно, сколько стоит ваша жизнь.

– Понятно. Мои охранники несут службу стойко, но не компетентно.

У парня оказался приятный смех. Искренний. Уверенный.

– Существует и такая возможность, сэр.

Бэби перевернулась во сне. Из-под одеяла показалось ее голое колено.

– Может быть, перейдем в другую комнату и вы сделаете то, зачем пришли? – предложил Полковник.

– Если б я пришел за этим, вы были бы давно мертвы. Давайте останемся здесь. – Ночной гость придвинул к кровати стул с прямой спинкой. – Вы позволите? – Он сел.

От незнакомца, одетого в форму нерегулярных частей, исходил запах костра и табака. Он чувствовал себя совершенно спокойно, словно явился рассказать Полковнику сказку на ночь. Кто это?

– Прошу извинить, если я напугал вас, но я не был уверен, уехал ли из лагеря китаец. У меня есть деловое предложение, которое мне бы хотелось обсудить без свидетелей.

Полковник промолчал, ошеломленный упоминанием о его связи с китайцами. Конечно, информация, полученная незнакомцем, точностью не отличалась. Посол Фонг никогда не посещал лагерь, а держал связь через церковь в Джексоне, где Закари Смит служил дьяконом, но сам факт раскрытия участия в операции китайцев не мог не беспокоить. Скорее всего, во всем виноват треклятый «муссон» четвертой модели. Человек, разбирающийся в военной технике, все бы понял, едва увидев его в небе. Тайное стало явным. Полковник почти отказался, когда Фонг предложил вертолет в качестве подтверждения искренности их намерений, он не хотел брать на себя обязательства перед китайцами. Почти не хотел. Нельзя принимать такой подарок, говорил он себе, приводил десятки причин для отказа, но все же взял, поблагодарил коротышку и даже поднял за его здоровье бокал бурбона. Полеты на «муссоне» доставляли истинное удовольствие, вот только мир изменить он не мог. Средство, способное изменить мир, лежало на дне подземного озера и ждало, пока Мозби его отыщет.

– Закари? – Бэби потянулась и зевнула. Одна бретелька розовой комбинации соскользнула с ее плеча. – Что случилось?

Незнакомец едва заметно поклонился.

– Простите, что пришлось вас потревожить, мэм, но мне необходимо поговорить с вашим мужем. Надеюсь, вы не возражаете?

Полковник похлопал ее по руке и, как всегда, почувствовал возбуждение, едва только коснулся теплой наэлектризованной плоти.

– Все в порядке, милая. Спи.

– Мальчики, хотите, я сварю вам кофе?

– Не стоит, – сказал Полковник.

– Честно говоря, мэм, если вас не затруднит.

– Не затруднит, – воркующим голосом произнесла Бэби, вставая с постели.

Незнакомец отвернулся, дожидаясь, пока она накинет шелковый халат, подаренный Полковником на первую годовщину свадьбы. Вполне по-джентльменски.

– Рикки. – Ночной гость протянул руку.

Полковник пожал ее.

– Закари. – Он кивнул на висевшую в углу форму. – Не возражаете, если я тоже оденусь?

– Вы у себя дома, сэр.

Полковник мог швырнуть чем-нибудь в окно, и часовые мгновенно примчались бы на помощь, но его настораживала очевидная легкость, с которой этот Рикки проник в спальню. Несмотря на все комментарии, Закари Смит прекрасно знал, насколько компетентны подчиненные ему бойцы. Он быстро натянул форму. Жена хлопотала за стенкой под шум закипающего кофейника.

– Не хотите ли печенья? – поинтересовалась она у входящих мужчин. – Испекла днем.

Бэби зажгла газовый камин.

– Звучит соблазнительно, мэм. – Рикки уселся за стол с таким видом, словно его ничто не волновало и не тревожило в этом суетном мире.

Полковник прикинул, не стоит ли ему выхватить из кармана кителя «дерринджер» и всадить ночному гостю пулю в лоб, но, с другой стороны, таинственный пришелец успел вызвать его любопытство. Он принадлежал к типу людей, казалось бы, всегда пребывающих в состоянии абсолютного спокойствия. Подобным же образом вел себя лучший снайпер из всех, когда-либо знакомых Полковнику. Однажды Закари Смит поинтересовался, как он себя чувствует после того, как его жена сбежала с другим мужчиной. «Спокойно, как после выстрела в голову», – ответил тот и рассмеялся. Потом он объяснил, что это такая снайперская шутка, хотя сам Полковник не видел в ней ничего смешного. Он сел напротив Рикки.

– Вы сказали, у вас есть деловое предложение. Кого вы представляете?

Гость бросил взгляд на Бэби.

– Говорите, – сказал Полковник. – От жены у меня секретов нет.

– Я слышал, что вы храбрый человек, но не думал, что до такой степени.

Бэби хихикнула и провела кончиками пальцев по плечу Рикки.

– Закари, а он мне нравится. – Она встряхнула волосами. Глаза жены оставались сонными, но все равно от ее красоты у Полковника заныло в груди.

– Я работаю на русских. – Рикки поднял чашку и умолк, давая время осознать всю важность заявления. – Все достаточно просто. Китайцы хотят получить то, что находится в вашей горе. Мои русские заказчики хотят того же, и я бы предпочел, чтобы вы договорились с ними. – Сделав глоток, он отвесил Бэби легкий поклон. – Восхитительный кофе, мэм, спасибо.

Полковник нахмурился, пристально взглянув на него.

– Зачем для ведения переговоров русским понадобилось нанимать какого-то теневика из пояса?

– Они не хотели афишировать свою заинтересованность, а ведь именно это и должно было произойти, если бы они отправили своего человека, – объяснил Рикки. – Кроме того, они уверены в моем умении пролезть везде, где только можно и где нельзя.

Они с Полковником одновременно посмотрели на расхохотавшуюся Бэби.

– Мне и раньше доводилось выполнять их поручения, и, судя по всему, они остались довольны результатами, – продолжал гость. – Кстати, Полковник, считаю необходимым развеять ваши опасения. Я не теневик из пояса. – Он добавил в чашку сахара и размешал. Ложка ни разу не зазвенела. – Не хочу вас обидеть, сэр, но эти теневики не стоят и кишащей опарышами кучи дерьма. Я бывший воин-тень из фидаинов.

Чашки дружно брякнули – Бэби резко поставила на стол блюдо с печеньем.

Гость разломил одно из них пополам.

– Повторяю, бывший воин-тень. Я абсолютно аполитичен. Мне все равно, пояс или республика. В течение последних лет я работал на русских в Африке и Южной Америке, пришлось немного повоевать в Малайзии. – Он положил на половинки персиковый джем. – Хорошая работа, мне понравилась.

– Русские решили, что я стану иметь дело с богом проклятым мусульманином?

– Начнем с того, что меня трудно назвать истинным мусульманином. Кроме того, иметь дело вы будете не со мной. – Рикки впился зубами в печенье. – Подумайте, вы можете сотрудничать с китайцами, то есть атеистами, которые отвергают само существование Всевышнего, или можете иметь дело с русскими, то есть с христианами, как и вы. – Он слизал джем с пальцев. – Скажите, вам доводилось бывать в России?

– Нет, – неохотно ответил Полковник. – Не могу сказать, что доводилось.

– О, очень жаль, вам бы обязательно понравилось. – Положив ложку джема на печенье, Рикки вытянул ноги к камину. – Крепкие семьи. Много детей. Везде кресты. В Москве больше церквей, чем в Атланте. Я говорю правду, сэр.

– Закари, ты всегда утверждал, что нет воинов лучше, чем фидаины. – Бэби лизнула кончик пальца, подобрала со стола крошку и отправила в рот. – И еще говорил, что если бы у тебя была дивизия, состоящая из них, ты смог бы…

– Я помню, что говорил, но этот человек наш враг.

– Только формально, сэр. – Рикки жадно поедал печенье. – Замечу, мусульмане верят в единого создателя, как и вы. Как и вы, почитают Авраама и Иисуса. Про русских могу сказать то же самое. А китайцы? Да в Пекине легче встретить портрет Ричарда Никсона, нежели найти изображение Иисуса.

Бэби наклонилась над столом и посмотрела ему прямо в глаза.

– Закари, он не похож на врага.

Гость, не мигая, уставился на нее. Она всегда производила на мужчин подобное впечатление. Полковник наблюдал это и раньше. Черт возьми, да он сам не был исключением.

– О, чуть не забыл. – Рикки достал из кармана куртки блокнот и ручку. Написав три серии цифр, он толкнул записную книжку через стол. – Первое число – номер личного счета в банке Лихтенштейна. – Бывший фидаин неуверенно взял очередное печенье, подумал и положил обратно. – Второе и третье – пароли, которые обеспечат вам оперативный доступ к остатку на этом счете. В данный момент он составляет сто семьдесят миллионов швейцарских франков, или приблизительно двести миллионов долларов пояса по текущему курсу. Считайте это авансом. Подтверждением серьезности намерений моего клиента. Вы получите еще. – Он с тоской смотрел на блюдо. – Три или четыре миллиарда, в зависимости от того, насколько полезной окажется система вооружений. Если выяснится, что находка не стоит ничего – например, вы найдете проект машины, которая работает на шоколадном сиропе, или нечто подобное, – аванс останется у вас. Русские – щедрые люди и относятся к своим друзьям соответственно.

– Рикки, берите еще, – сказала Бэби. – Я же вижу, что вам понравилось.

Он протянул руку к печенью.

– Давно не ел домашней выпечки.

Полковник прищурился, пытаясь сосредоточиться на цифрах. Двести миллионов долларов в качестве аванса? Китайцы не предлагали ничего, даже близко сопоставимого с такой суммой.

– У меня есть технический гений. Действительно умный еврейский юноша, – произнес бывший фидаин. – Он осмотрит то, что вы найдете в горе, оценит находку и поставит в известность как вас, так и русских. Система будет оставаться в вашем распоряжении, пока вы окончательно не решите, кому ее передать.

– Никогда не встречалась с настоящим евреем, – заметила Бэби.

– Исключительный человек, уверяю вас. Я не понимаю и половины из того, что он говорит, но в его честности не сомневаюсь. – Рикки повернулся к Полковнику. – Обдумайте вот что: русские готовы поделиться с вами технологией после того, как в ней разберутся их ученые. Китайцы могут обещать все, что угодно, но поверьте, стоит отдать им оружие, вы больше не увидите ни их, ни его. Вам понадобятся запасные части для вашего шикарного вертолета, и они приведут миллионы причин, по которым вам откажут. Если вы решите работать с русскими, то отношение к вам будет как к члену семьи. Вертолеты класса «Путин» не так хороши, как китайские «муссоны», но вам достаточно оформить заказ, и русские обеспечат рабочее состояние машины в течение любого срока.

– Очень благородно со стороны наших русских братьев, – сказал Полковник.

Ракким пожал плечами, отодвинув блюдо.

– Согласен, никто ничего не делает даром, но вы должны понять, что русским нужен сильный Библейский пояс. Старые США были единственным противовесом Китаю, а сейчас, когда мы развалились на миллион частей, от нас никому нет никакой пользы. Атланта беспомощна, а ваш новый президент – посмешище. Напоминает мне краснохвостого бабуина, который поворачивается ко всему миру голым задом и надеется избежать неприятностей. Русские считают, что у вас есть хребет. Они это уважают. – Он отхлебнул кофе. – Впрочем, таково мое личное мнение. Поступайте как знаете. – Гость встал и поклонился Бэби. – Большое спасибо за гостеприимство, мэм.

Она зевнула. Ее губы образовали идеальную букву «о».

– Приходите в любое время.

– Через пару дней, Полковник, я свяжусь с вами. Вы сообщите, какое решение приняли. Обещаю постучать в дверь.

– Вы слишком доверяете своему обаянию.

– Нет, сэр. Я доверяю вам. Если бы вы хотели убить меня, то давно бы достали из кителя «дерринджер» и подняли пальбу.

Полковник машинально дотронулся до кармана с оружием.

– Я понимаю, наговорить можно чего угодно. – Рикки улыбнулся. – Но через пять минут после моего ухода вы наверняка проверите счет в Лихтенштейне, убедитесь, что я вас не обманул, и задумаетесь о том, что можно приобрести на этот аванс. И что вы сможете купить, если поиски завершатся успехом. На три или четыре миллиарда долларов вы можете завалить всех продовольствием и оборудованием, обеспечить здравоохранение. Если угодно, привлечь любых специалистов. Все продается. Половина штата и так уже под вашим контролем, вы всерьез собираетесь остановиться на достигнутом?

Полковник промолчал. Ответ напрашивался со всей очевидностью, а он не любил, когда ему пересказывали его собственный ход мыслей. Гость ошибся в одном: Закари Смит имел возможность проверить не только банковский счет, но и самого Рикки. В Колумбии на него работало доверенное лицо. Талантливейшая женщина, имевшая доступ к лучшим в мире технологиям шифрования и мозгам, способные эти технологии применять.

– Все зависит от того, с кем вы предпочтете лечь в постель, с китайцами или русскими, – произнес бывший фидаин. – Кому вы можете доверять, верующим людям или тем, для кого Бога не существует? – Гость обладал крепким рукопожатием, хотя оно не содержало даже намека на демонстративность. – Было честью познакомиться с вами, сэр. В академии мы изучали ваши операции в пустыне. Я от них просто в восторге. Очень рад, что в поясе не оказалось еще дюжины таких, как вы.

– Рикки, а сколько у вас жен? – поинтересовалась Бэби. – Я слышала, у мусульман в доме полно женщин, готовых сделать все, что пожелает мужчина.

– Я не женат, мэм. В отличие от Полковника я еще не встретил женщину своей мечты.

– Может, стоит поискать ее среди христианских девушек? Мы знаем, что нужно делать, чтобы мужчина перестал думать, будто для счастья ему нужно больше одной жены.

– Бэби, оставь человека в покое, – проворчал Полковник.

– Я просто хочу сказать, что он такой же мусульманин, как Лестер.