Текст книги "Память Света (Память огня)"

Автор книги: Роберт Джордан

Соавторы: Брендон Сандерсон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 68 страниц)

«Я с тобой не закончила», подумала Эгвейн.

– Идем, – сказала она, оборачиваясь и давая Юкири знак закрывать Врата в строение Мэта. Она держала са'ангриал Воры в руке, перебирая его пальцами, когда выходила из своей палатки.

Она помедлила, когда кое-что увидела. Что-то мелкое на земле. Крошечная паутина трещин на камнях. Она наклонилась.

– Их все больше и больше вокруг, Мать, – Сказала Юкири, наклоняясь рядом с ней. – Мы думаем, трещины распространяются, когда направляют Повелители Ужаса. Особенно, если используется Погибельный огонь.

Эвгейн чувствовала их. Хоть они и были похожи на обычные трещины на ощупь, но выглядели уходящими в абсолютное ничто. Тьма, настолько глубокая, что не может быть вызванной тенью от света в обычных трещинах.

Она направила. Все пять стихий, вместе, исследуя трещины. Да…

Она не была точно уверена, что делала, но только что созданное плетение накрыло трещины как повязка. Тьма исчезла, оставляя только обычные трещины и тонкую пленку кристаллов.

– Интересно, – сказала Юкири. – Что это за плетение?

– Не знаю, – ответила Эгвейн. – Просто почувствовала, что оно было верным. Гавин, ты… – Она затихла.

Гавин.

Эгвейн резко выпрямилась. Она смутно помнила, как он вышел из палатки командования, чтобы подышать свежым воздухом. Когда это было? Она медленно обарачивалась, пытаясь определить его местоположение. Узы позволяли ей указать направление. Она остановилась, когда определила его.

Она смотрела в направлении русла реки, чуть выше брода, где Мэт разместил силы Илейн.

О, Свет.

– Что? – Спросила Силвиана.

– Гавин ушел сражаться, – сказала Эгвейн, с усилием сохраняя свой голос спокойным. Самый глупый шерстеголовый болван на свете! Разве не мог подождать час или два, пока ее армии не прибудут на позиции. Она знала, что он стремился к битве, но он должен был, по крайней мере, спросить!

Брин тихо простонал.

– Пошлите кого-нибудь за ним, – сказала Эгвейн. Теперь ее голос был холоден и сердит. Она не могла скрыть интонаций. – Похоже, он с армиями Андора.

– Я сделаю это, – сказал Брин, держа одну руку на мече, а другой подзывая конюха. – Мне нельзя доверять командование армиями, но, по крайней мере, это я сделать могу.

– Это имеет смысл. Возьми с собой Юкири. – Сказала она. – Как только найдете моего глупого Стража, Переместите его к западу от трясин.

Брин поклонился, затем отступил. Суан, колеблясь, наблюдала за ним.

– Можешь пойти с ним, – сказала Эгвейн.

– Это то место, где вы во мне нуждаетесь? – Спросила Суан.

– Вообще то, – Эгвейн понизила голос, – Я хочу, чтобы кто-нибудь был рядом с Мэтом и императрицей Шончан и стал ушами, которые слышат то, о чем не говорят.

Суан кивнула, выражая одобрение и даже гордость. Эгвейн была Амерлин и она не нуждалась в выказываниях эмоций от Суан, но все же это сняло немного изматывающей ее усталости.

– Ты выглядишь удивленной, – сказала Эгвейн.

– Когда Морейн и я намеревались найти мальчика, – сказала Суан, – То я даже понятия не имела, что Узор пошлет нам также и вас.

– Как твою замену? – Спросила Эгвейн.

– Когда королева в возрасте, – сказала Суан, – Она начинает думать о наследстве. Свет, каждая нормальная хозяйка, вероятно, начинает думать о том же. Будет ли у нее наследник, чтобы перенять то, что она создала? Когда женщина становится мудрее, она понимает, что то, чего она одна может достигнуть, бледнеет по сравнению с тем, чего можно добиться с помощью ее наследства. Ну, я полагаю, что не могу требовать от вас того же, к чему стремилась я сама, и не совсем рада тому, чего добилась. Но это… успокаивает, зная, что я приложила руку к формированию того, что грядет. И если женщина желала бы наследника, она и мечтать не могла о ком-то белее великом, чем вы. Спасибо вам. Я буду наблюдать за этой шончанской женщиной для вас, может помогу бедной Мин выпутаться из сети рыбы-клыка, в которую она угодила.

Суан двинулась прочь, призывая Юкири создать ей Врата до того, как та уйдет с Брином. Эгвейн улыбнулась, глядя, как она целует генерала. Суан. Целует мужчину в открытую.

Силвиана направила и Эгвейн забралась в седло Дайшара, как только перед ними открылись Врата. Она обняла Источник, держа са'ангриал Воры перед собой и поскакала сразу за группой гвардейцев Башни. На нее немедленно обрушился запах дыма.

Верховный Капитан Чубейн ждал ее с другой стороны. Темноволосый мужчина всегда поражал ее, так как был слишком молодым для своего назначения, но она полагала, что не все командующие, как Брин, должны иметь серебринку в волосах. В конце концов, они поручили эту битву кое-кому, кто был лишь немного старше ее, а она была самой молодой Амерлин из когда либо существовавших.

Эгвейн обернулась к Высотам и обнаружила, что едва видела их сквозь огни пожаров на склоне и восточных окраинах трясин.

– Что случилось? – Спросила она.

– Огненные стрелы, – ответил Чубейн, – Которые пускают наши войска у реки. Сначала я подумал, что Коутон рехнулся, но теперь понимаю, чего он добивается. Он обстреливает троллоков, рассчитывая поджечь поля на Высотах и там, где их лагерь, чтобы дать нам прикрытие. Подлесок там сухой и горючий, как трут. В настоящее время огонь загнал троллоков и шарскую конницу обратно вверх. И я полагаю, что, по плану Коутона, дым скроет наши перемещения возле болот.

Тень знала бы, что здесь кто-то перемещается, но сколько войск и в каком составе… они должны будут больше полагаться на разведчиков, а не на их подавляющее преимущество на вершине Высот.

– Какие будут приказы? – Сказал Чубейн.

– Он вам не говорил? – Спросила Эгвейн.

Он покачал головой.

– Он просто разместил нас здесь.

– Мы продолжим движение по западной стороне трясин и зайдем к Шарцам сзади, – сказала она.

Чубейн проворчал.

– Это слишком раздробит наши силы. А теперь он штурмует Высоты после того, как отказался от них?

У нее не было ответа. Ну, по сути, у нее был один – назначить Мэта ответственным. Она снова бросила взгляд через трясины туда, где ощущала Гавина. Он сражался будто бы в…

Эгвейн колебалась. Ее предыдущее ощущение Гавина определило его местонахождение как на реке, но после перемещения через Врата, она лучше определила направление к нему. Он не был на реке с армиями Илэйн.

Гавин был на самих Высотах, где Тень держалась наиболее прочно.

«О, Свет!», подумала она. «Гавин… Что ты творишь?»

* * *

Гавин шагал сквозь дым. Черные усики дыма вились вокруг него, а от жара тлеющей травы было горячо ногам, но огонь уже почти выгорел здесь, на вершине Высот, оставив темную от пепла землю.

Почерневшие тела и обломки драконов лежали подобно кучам золы и угля. Гавин знал, что иногда, чтобы возобновить поля, фермеры сжигают сорняки, оставшиеся с прошлого года. Теперь горел сам мир. Когда он скользил сквозь завихрения черного дыма, повязав на лицо смоченный платок, то молился о возобновлении.

По всей земле стелилась паутина трещин. Тень разрушала эту землю.

Большинство Троллоков собралось на Высотах, оглядывая Брод Хавал, хотя некоторые занимались тем, что подтягивали тела со склона. Возможно, они были привлечены запахом горящей плоти. Мурддраал появился из дыма и начал их ругать на языке, который Гавин не понимал. Тот начал стегать кнутом по спинам Троллоков.

Гавин застыл на месте, но Получеловек не замечал его. Он вел отбившихся Троллоков туда, где собрались остальные. Гавин ждал, спокойно дыша через платок, чувствуя, как тени Кровавых Ножей обвивают его. Три кольца делали свое дело. Он чувствовал себя опрометчивым, а его конечности двигались слишком быстро, когда он ступал. Это заняло время, чтобы привыкнуть к изменениям, сохранять баланс при каждом движении.

Волкообразный Троллок поднялся из-за ближайшей кучи щебня и нюхал воздух, выслеживая Исчезающего. Затем Троллок выполз из своего укрытия с трупом, переброшенным через его плечо. Он прошел мимо не более чем в пяти футах от Гавина, где остановился и снова понюхал воздух. Затем, горбясь, двинулся дальше. За телом, которое он нес, волочился плащ Стража. Бедный Саймон. Он больше никогда не сыграет в карты. Гавин тихо прорычал и до того, как смог бы себя остановить, прыгнул вперед. Он двинулся в Поцелуе Змеи, крутанулся и отсек голову Троллока с плеч.

Тело рухнуло на землю. Гавин стоял с вытащенным мечом, затем проклял себя, присел и попятился в дым. Он замаскировал бы его запах, а скручивающаяся чернота – его смазанный силуэт. Дурак, рисковать выдать себя, чтобы убить одного Троллока. В любом случае труп Саймона окажется в котле. Гавин не мог убить целую армию. Он был здесь только из-за одного человека.

Гавин присел, ожидая, чтобы понять, было ли его нападение замечено. Возможно, они были не в состоянии видеть его, он не был уверен, насколько хорошо кольца скрадывали его, но любой наблюдающий мог заметить падение Троллока.

Никто не поднял тревоги. Гавин поднялся и продолжил движение. Только потом он заметил, что на его пальцах проглядывалось красное среди черноты то пепла. Он обжог их. Боль была отдаленная. Кольца. Ему было трудно мыслить ясно, но, к счастью, это не уменьшало его способности сражаться. В любом случае сейчас его инстинкты были более сильными.

Демандред. Где Демандред? Гавин пробежался туда сюда по вершине Высот. Коутон разместил войска у реки недалеко от брода, но дым лишал возможности рассмотреть, из кого состояли войска. На другой стороне Порубежники были заняты конницей Шарцев. Все же здесь на вершине было мирно, несмотря на присутствие Отродий Тени и Шарцев. Теперь Гавин полз вдоль задних линий Отродий, придерживаясь более заросших участков помертвевшего леса и сорняков. Никто, казалось, не замечал его. Здесь были тени и они служили ему защитой. Далеко внизу в проходе между Высотами и трясиной пожары стихали. Казалось, слишком быстро, чтобы угаснуть самим по себе. Направляющие?

Он намеревался найти Демандреда, ориентируясь преимущественно на атаки мужчины, но если он просто направлял, чтобы погасить пожары, то…

Армия Тени пришла в движение, устремившись вниз по склону к Броду Хавал. Хотя Шарцы оставались позади, большая часть Троллоков двигалась. Они, очевидно, намеревались прорваться через теперь уже пересохшее русло реки и обрушиться на армию Коутона.

Если Коутон хотел, чтобы все силы Демандреда покинули Высоты, то он потерпел неудачу. Многие Шарцы остались позади; пехота и кавалерия спокойно наблюдали, как Троллоки громыхали навстречу битве.

Взрывы загремели вдоль по склону, подбрасывая Троллоков в воздух как пыль из выколачиваемого коврика. Гавин помедлив, присел. Драконы, несколько рабочих. Мэт расположил их где-то за рекой; было трудно видеть точное расположение из-за дыма. По звуку их было около пол дюжины, но ущерб, который они нанесли, был огромен, особенно, если учитывать расстояние.

Шар красного цвета был выпущен поблизости с вершины Высот по направлению к дыму драконов. Гавин улыбнулся. Благодарю вас. Он опустил руку на меч. Пора проверить, насколько хорошо работали эти кольца.

Он ринулся, пригнувшись и быстро, из укрытия. Большинство Троллоков спускались вниз по склону к сухому руслу реки. Арбалетные болты и стрелы сыпались на них, а следующий залп драконов прибыл не много из другого места. Коутон перемещал драконов и Демандред испытывал затруднения с определением их точного расположения.

Гавин бежал между воющими Отродьями Тени. Земля содрогалась позади от ударов как бьющееся сердце. Дым вился вокруг него, вызывая удушье. Его руки были черны и он полагал, что и лицо тоже. Он надеялся, что это поможет ему оставаться скрытым.

Троллоки оборачивались, визжа или ворча, но никто не смотрел прямо на него. Они знали, что-то проскочило мимо, но для них он был просто расплывчатым пятном.

Гнев Эгвейн лился через узы. Гавин улыбнулся. Он не ожидал, что она будет радоваться. Стрелы вонзались в землю вокруг него, пока он бежал, он находил мир в своем выборе. Когда-то, возможно, он так и поступил бы из-за гордости быть в гуще сражения и шанса скрестить меч с Демандредом.

Теперь его сердце ему не принадлежало. Оно было нуждой. Кто-то должен был бороться с этим существом, кто-то должен был убить его или они проиграют в этой битве. Все они смогут это понять. Ставки в игре были слишком велики, чтобы рисковать жизнями Эгвейн или Логайна.

Гавину можно было рискнуть. Никто не послал бы его, чтобы сделать это, никто и не посмел бы, но это было необходимо. У него был шанс изменить то, что действительно имело значение. Он делал это для Андора, для Эгвейн, для самого мира.

Демандред впереди продолжал кричать о вызове на поединок. «Пришлите мне ал'Тора, а не этих так называемых драконов!» Очередная вспышка огня вылетела от него.

Гавин прошел мимо Троллоков и был теперь позади большой группы шаранцев со странными луками, почти такими же большими как двуреченские. Они окружали всадника в броне из переплетенных монет, связанных через отверстия по центру, с воротником и наручами. Забрало на его грозном шлеме было открыто. Это гордое лицо, привлекательное и властное, было известно Гавину.

Нужно поторопиться, подумал Гавин. И Свет, лучше не дать ему возможности направлять.

Шаранские лучники были в полной боевой готовности, но только двое из них повернулись, когда Гавин проскользнул между ними. Он вытащил нож из ременной петли. Гавин должен стащить Демандреда с лошади, а затем использовать нож лицом к лицу. Выглядит как атака труса, но это был наилучший выбор. Скинуть его, и Гавин сможет…

Демандред неожиданно повернулся и посмотрел на него. Секундой позже всадник протянул руку вперед, и тонкий луч раскаленного добела огня выстрелил в Гавина.

Гавин отпрыгнул в сторону и луч прошел мимо. Рядом по земле пошли трещины. Глубокие, черные трещины, казалось, ведущие в бесконечность.

Гавин прыгнул вперед, прорезая седло Демандреда. Такая скорость. Эти кольца позволяли ему действовать, пока Демандред все ещё был в замешательстве.

Седло развалилось, и Гавин задел ножом лошадь. Она закричала и встала на дыбы, сбрасывая Демандреда.

Гавин вскочил с окровавленным ножом, лошадь понеслась дальше и шаранские лучники закричали. Он навис над Демандредом с ножом, поднятым обеими руками.

Тело Отрекшегося внезапно дернулось, и его оттолкнуло в сторону. Воздух над почерневшей землей взорвался, подняв хлопья пепла, когда плетение Воздуха подхватило Демандреда и развернуло его, поднимая на ноги со звоном. Меч был обнажен. Отрекшийся пригнулся и высвободил еще одно плетение – Гавин почувствовал, как воздух вокруг него сплетается в нити, которые пытаются опутать его. Но он двигался слишком быстро, и похоже, Демандред не мог поразить его из-за этих колец.

Гавин отскочил назад, взяв нож в левую руку, и обнажил свой меч.

– Так, – сказал Демандред, – Убийца. А Льюс Терин всегда говорил о «чести» встретить человека лицом к лицу.

– Дракон Возрожденный не посылал меня.

– Это притом, что тебя окутала Ночная Тень, плетение, которое неизвестно никому из этой Эпохи? Сознаешь ли ты, что-то, что сделал Льюис Тэрин, выпивает твою жизнь. Ты уже мертв, ничтожество.

– Тогда ты присоединишься ко мне в могиле, – сказал Гавин.

Удерживая меч обеими руками, Демандред встал в незнакомую боевую стойку. Похоже, несмотря на кольца, он мог как-то следить за Гавином, но отвечал гораздо медленнее, чем следовало ожидать.

Цветки яблони на ветру, три быстрых удара, вынудили Демандреда отступить. Несколько шарских воинов поспешили на подмогу с мечами наголо, но Отрекшийся поднял руку в перчатке, велев им отойти. Он не улыбнулся Гавину – этот человек выглядел так, словно вовсе не способен улыбаться – но выполнил нечто вроде Молнии С Тремя Зубцами. Гавин ответил Вепрем, Мчащимся с Горы.

Демандред был хорош. С ловкостью, данной ему кольцами, Гавин едва избежал удара Отрекшегося. Они танцевали внутри небольшого круга голой земли, охраняемого шарцами. Вдалеке громыхало, и железные шары ударяли в склоны холма, сотрясая землю. Осталось всего несколько драконов, способных стрелять, но, похоже, их огонь сосредоточили на этом месте.

Гавин хмыкнул, бросившись в Буре, Раскачивающей Ветку, пытаясь втолкнуть внутрь охранников Демандреда. Он должен сблизиться, чтобы попасть своим ​​мечом в подмышечную впадину или между швами брони из монет.

Демандред ответил с мастерством и изяществом. Гавин вскоре взмок под своей кольчугой. Он чувствовал, что был сейчас быстрее, чем когда-либо, его реакции были не хуже стремительных движений колибри. Тем не менее, попытки, что он это делал, не могли достичь цели.

– Кто ты, малец? – прорычал Демандред, отходя назад, с поднятым сбоку мечом. – Ты хорошо сражаешься.

– Гавин Траканд.

– Брат маленькой королевы, – сказал Демандред. – Ты понимаешь кто я.

– Убийца.

– А разве Дракон не убивал? – ответил Демандред, – Разве твоя сестра не убивала, чтобы сохранить, а точнее – захватить, свой трон?

– Это другое.

– Все так говорят. – Демандред шагнул вперед. Плавная линия клинка, царственная осанка, а двигался он свободно и быстро, словно танцуя. Он был мастером клинка. Гавин никогда не слышал о том, что Демандред был искусным фехтовальщиком, но он был лучшим из всех, с кем Гавин когда-либо сталкивался. Действительно лучшим.

Гавин исполнил «Кота, танцующего на стене», красивый, размашистый удар, схожий с ударами Демандреда. Затем он перевел его в «Танец змеиного языка», в надежде на то, что первый прием обманет противника и позволит обойти его защиту.

Что-то ударило Гавина, сбив его с ног. Он перекатился и вскочил с земли. Дышать было трудно. Из-за колец он не ощущал боли, но, вероятно, ребро было сломано.

«Это камень, – понял Гавин. – Он при помощи Силы подхватил камень и кинул в меня». Демандреду трудно было поразить Гавина плетениями Силы из-за теней, но что-то тяжелое можно было бросить в тень и ударить его.

– Ты жульничаешь, – насмешливо сказал Гавин.

– Жульничаю? – переспросил Демандред. – А разве есть правила, маленький мечник? Я припоминаю, только что ты пытался ударить меня в спину, скрываясь в тени.

Гавин делал вдохи и выдохи, держась за бок. Железное ядро дракона ударило в землю совсем неподалеку и взорвалось. Взрыв разорвал на куски нескольких шаранцев, и их тела прикрыли Гавина и Демандреда от огня. Земля посыпалась вниз дождем, как вода прибоя с палубы корабля. По меньшей мере один дракон все еще был боеспособен.

– Ты назвал меня убийцей, – сказал Демандред, – И это правда. Но также я твой спаситель, хочешь ты того или нет.

– Ты сумасшедший.

– Едва ли, – обойдя вокруг него, Демандред рассек воздух несколькими взмахами меча. – Человек, за которым ты следуешь, Льюис Тэрин Теламон – он безумен. Он думает, что сможет одолеть Великого Повелителя. Он не сможет. Это просто факт.

– Вместо этого, ты хочешь, чтобы мы примкнули к Тени?

– Да, – взгляд Демандреда был холоден. – Если я убью Льюиса Тэрина, после победы я буду вознагражден правом переделать этот мир по собственному желанию. Великому Повелителю нет дела до власти. Единственный способ защитить этот мир – разрушить его, а затем укрыть его народ. Это ли не то же самое, что, как утверждает ваш Дракон, он может сделать?

– Почему ты называешь его «моим» Драконом? – сказал Гавин и сплюнул кровью в сторону. Кольца… они толкали его вперед. Его конечности пульсировали от силы, энергии. Сражайся! Убивай!

– Ты следуешь за ним, – сказал Демандред.

– Нет!

– Лжешь, – сказал Демандред. – Или, возможно, тебя просто одурачили. Я знаю, что Льюис Тэрин возглавляет эту армию. Сначала я не был уверен, но не теперь. Это плетение вокруг тебя – само по себе доказательство, но есть и более весомое. Ни один смертный полководец не может обладать мастерством, которое я увидел сегодня; я встретился на поле боя с истинным мастером. Возможно, Льюис Тэрин носит Маску Зеркал, или, допустим, управляет армией, при помощи Единой Силы отправляя приказы этому Коутону. Неважно, я вижу правду. Сегодня я играю в кости с самим Льюисом Тэрином.

– Я всегда был лучшим полководцем, и докажу это здесь. Ты мог бы сказать это Льюису Тэрину, но ты не проживешь достаточно долго, маленький мечник. Приготовься, – Демандред поднял меч.

Гавин встал, отбросив нож и удерживая меч обеими руками. Демандред скользнул к нему, используя приемы, отличные от тех, которым учили Гавина. Впрочем, они все равно были достаточно узнаваемы, чтобы отвечать, но несмотря на всю его быстроту, Демандред вновь и вновь перехватывал его клинок, так, что тот уходил вбок, не причиняя вреда.

Но Отрекшийся не наносил удара. Он едва двигался, удерживая меч двумя руками, и отклонял в сторону все атаки Гавина. Голубь в полете, Падающий лист, Ласки Леопарда. Гавин рычал сквозь стиснутые зубы. Колец должно было хватить для победы. Почему их оказалось недостаточно?!

Гавин отступил на шаг, затем уклонился от еще одного камня, метнувшегося в него. Камень прошел мимо в считанных дюймах. Благодарение Свету за эти кольца, подумал он.

– Ты сражаешься с умением, – сказал Демандред, – Для кого-то из этой Эпохи. Но ты все ещё владеешь мечом, малец.

– А что еще мне остается делать?

– Стань мечом, – сказал Демандред, как будто сбитый с толку от того, что Гавин не мог этого понять.

Гавин зарычал и набросился на Демандреда градом ударов. Гавин все ещё был ускорен. Демандред не нападал, он защищался, хотя и не отступал. Он просто стоял, отражая каждый удар.

Демандред закрыл глаза. Гавин улыбнулся, затем нанёс колющий Последний Удар Чёрного Копья.

Меч Демандреда стал размытым.

Что-то ударило Гавина. Он задохнулся, останавливаясь. Качнувшись, упав на колени и глядя вниз, он увидел дыру в своем животе. Демандред пронзил его прямо через броню, затем вытащил клинок одним текучим движением.

«Почему я ничего не… почему я ничего не чувствую?»

– Если ты переживешь это и увидишь Льюиса Терина, – сказал Демандред, – Передай ему, что я очень рассчитываю на поединок между нами двумя, меч против меча. Я стал лучше с тех пор, как мы встречались с ним в последний раз.

Демандред взмахнул мечом и поймал клинок между большим и указательным пальцем. Он провел ими по оружию, очищая сталь от крови и роняя её на землю.

Меч скользнул в ножны. Демандред покачал головой, затем выпустил шар огня в дракона, ведущего обстрел.

Стало тихо. Демандред зашагал вдоль крутого берега реки, шаранская охрана окружила его. Ошеломленный, Гавин рухнул на землю, выплескивая свою жизнь на сожженную траву. Кровь лилась сквозь трясущиеся пальцы, которые пытались удержать её.

Каким-то образом Гавин смог поднять себя на колени. Его сердце рыдало, ему нужно вернуться к Эгвейн. Когда он начал ползти, кровь, вытекавшая из раны, смешивалась с землей. Покрытый холодным потом, он заметил привязанных, ворошащих почерневшую траву, кавалерийских лошадей примерно в двадцати шагах перед собой. После минут борьбы, невозможный промежуток времени, изнуривший его, Гавин забрался на первую лошадь, которую смог найти и отвязать. Сгорбившись, в полубессознательном состоянии он цеплялся за гриву одной рукой. Собирая оставшиеся силы, Гавин ударил каблуком в ребра животного.

* * *

– Миледи, – обратился к Фэйли Мандеввин. – Этих двоих я знал годы! Они не без темных пятен в прошлом, никто из тех, кто приходит в Отряд, не лишен этого. Но, Свет свидетель, они не Друзья Темного!

Фэйли молча ела свой полуденный паек, слушая возражения Мандеввина со всем терпением, которое могла собрать в себе. Ей бы хотелось, чтобы Перрин был здесь, чтобы у нее был хороший аргумент. Она чувствовала себя так, словно вот-вот лопнет от давления.

Они были близки к Такандару, ужасно близки. Черное небо разрывали молнии, и уже дни напролет они не видели вокруг ни одного живого существа, опасного или нет. Не видели они также Ванина или Гарнана, хотя Фэйли каждую ночь ставила удвоенную стражу. Слуги Темного так просто не сдадутся.

Теперь она держала Рог в большой сумке, привязанной к запястью. Другие знали об этом и разрывались между гордостью за дело, которое было им поручено, и ужасом от осознания его важности. По крайней мере, теперь она могла разделить все это с ними.

– Миледи, – сказал Мандеввин, преклонив колени. – Ванин где-то здесь неподалеку. Он очень хороший разведчик, лучший в Отряде. Мы не увидим его, пока он сам того не захочет, но я могу поклясться, что он следует за нами. Возможно, если я попытаюсь обратиться к нему, попрошу его рассказать, в чем дело, мы сможем в этом разобраться.

– Я подумаю над этим, Мандеввин, – сказала Фэйли.

Он кивнул. Одноглазый мужчина был хорошим командиром, но воображения у него не больше, чем у кирпича. Простые люди видят и в других только простоту, и он не мог представить, что кто-то вроде Ванина или Гарнана служил отряду так долго – служил усердно, вне всяких сомнений, чтобы избежать подозрений – только затем, чтобы теперь сделать нечто ужасное.

По крайней мере, теперь она знала, что тревожилась не без причин. Ужас в глазах Ванина, когда она застала его на месте преступления, сам по себе был достаточным доказательством, если недостаточно было увидеть его с Рогом в руках. Она не ожидала двух Друзей Темного, и они обхитрили ее. Однако и они недооценили опасностей Запустения. Ей страшно было подумать о том, что случилось бы, если бы они не привлекли внимание той медведеподобной твари. Фэйли так и сидела бы в своей палатке, ожидая воров, которые уже скрылись с одним из могущественных артефактов в мире.

Гром гремел в небе. Темный пик Шайол Гул поднимался впереди, возвышаясь над долиной Такандара в окружении меньших гор. Воздух казался холодным, почти как зимой. Добраться до этого пика будет непросто, но, так или иначе, она сделает это, чтобы доставить этот Рог силам Света в Последней Битве. Она положила пальцы на мешок сбоку, чувствуя металл внутри.

Рядом Олвер прыгал по безжизненным серым камням Проклятых Земель. Он носил на поясе нож, как меч. Наверное, не стоило ей приводить его сюда. Хотя, с другой стороны, мальчишки его возраста в Порубежье учатся передавать послания и проносить пищу в осажденные крепости. Они не сопровождают войска и не получают никаких назначений, по меньшей мере, до двенадцати лет, но их обучение начинается гораздо раньше.

– Миледи?

Фэйли посмотрела на Селанду и Ареллу, которые приблизились к ней. Фэйли назначила Селанду старшей над разведчиками после того, как Ванин выдал себя. Невысокая бледнокожая женщина меньше напоминала Айил, чем большинство прочих в Ча Фэйли. Но ее выручала манера держать себя.

– Да?

– Движение, миледи, – тихо сказала Селанда.

– Что? – Фэйли встала. – Какого рода движение?

– Что-то вроде каравана.

– В Проклятых Землях? – спросила Фэйли. – Покажи.

Это был не просто караван. Тут была настоящая деревня. Фэйли могла рассмотреть ее через подзорную трубу, хотя только размытые темные силуэты выдавали здания. Деревня, возведенная на холмах возле Такандара. Свет!

Фэйли опустила подзорную трубу туда, где караван двигался по унылой местности, направляясь к базе снабжения, расположенной на значительном удалении от деревни.

– Они делают тоже, что и мы, – прошептала она.

– Что это, миледи? – Арелла лежала на животе сбоку от Фэйли. Мандеввин был с другой стороны, он наблюдал за происходящим в собственную подзорную трубу.

– Это центральная база обеспечения, – пояснила Фэйли, осматривая составленные в горы ящики и пучки стрел. – Отродья тени не могут пройти через врата, но их припасы – могут. Им не нужно тащить за собой обозы с оружием и стрелами. Вместо этого они собирают все необходимое здесь, а потом отсылают на поле боя, туда, куда потребуется.

Действительно, внизу возникла полоса света – открылись врата. Большая группа неопрятного вида людей прошла сквозь них с мешками на спинах, за ними – дюжина или больше толкали небольшие повозки.

– Куда бы ни отправляли все это, битва будет неподалеку, – медленно сказала Фэйли. – В этих повозках стрелы, но не еда, а троллоки утаскивают трупы, чтобы жрать их по ночам.

– Так если мы проскользнем через одни из этих врат, – сказал Мандеввин.

Арелла фыркнула, как будто это предложение было шуткой. Она посмотрела на Фэйли, и ухмылка сползла с ее губ.

– Вы это серьезно. Вы оба.

– Мы все еще далеко от Такандара, – сказала Фэйли. – И эта деревня преграждаем нам путь. Возможно, пройти сквозь врата будет проще, чем пытаться пересечь долину.

– Но мы окажемся позади вражеских боевых порядков!

– А мы уже позади низ, – мрачно сказала Фэйли. – Так что ничего не изменится.

Арелла умолкла.

– Это будет проблемой, – тихо проговрил Мандеввин, глядя в подзорную трубу. – Посмотрите на парней, который идут к лагерю от деревни.

Фэйли снова подняла собственную подзорную трубу.

– Айил? – прошептала она. – Свет! Шайдо примкнули к силам Темного?

– Даже эти псы Шайдо не осмелились бы, – сказала Арелла и плюнула в сторону.

Новоприбывшие выглядели иначе. Они подняли свои вуали, словно готовы были убивать, но вуали были красного цвета. В любом случае, почти невозможно прокрасться мимо айильцев. Вероятно, только то, что ее группа держалась так далеко, спасло их от обнаружения. Это, и еще то, что никто не мог ожидать увидеть их здесь.

– Назад, – сказала Фейли, спускаясь вниз по склону. – Мы должны придумать какой-нибудь план.

* * *

Перрин проснулся, ощущая, как будто его бросили в озеро зимой. Он ловил ртом воздух.

– Ляг назад, дурак, – сказала Жанан, положив руку на его плечо. Седовласая Хранительница Мудрости выглядела не менее измученной, чем он сам.

Он был на чем-то мягком. Слишком мягком. Хорошая кровать, чистые простыни. За окном, волны мягко разбивались о берег и кричали чайки. Он слышал также стоны, доносившиеся откуда-то неподалеку.

– Где я? – спросил Перрин.

– В моем дворце, – сказала Берелейн. Она стояла около дверного проема, но он её не заметил раньше. Первенствующая одела свою диадему, ястреба в полете, и была в малиновом платье с желтой отделкой. Убранство комнаты было богатым, с золотом и бронзой на зеркалах, окнах и столбиках кровати.

– Я могла бы добавить, – сказала Берелейн, – Что эта ситуация несколько знакома мне, Лорд Айбара. Я приняла меры предосторожности на этот раз, если Вам это будет интересно.

Меры предосторожности? Перрин понюхал воздух. Уно? Он мог почуять мужчину. Действительно, Берелейн кивнула в сторону, и Перрин, повернувшись, увидел Уно, сидящего в кресле рядом, его рука была на перевязи.

– Уно! Что случилось с тобой? – спросил Перрин.

– Проклятые троллоки случились со мной, – проворчал Уно. – Ожидаю своей очереди на Исцеление.

– Те, чьи раны опасны для жизни, Исцеляются в первую очередь, – сказала Жанин. Она была самой опытной в Исцелении из Хранительниц Мудрости, и она, видимо, решила остаться с Айз Седай и Берелейн. – Ты, Перрин Айбара, был Исцелен до точки выживания. Лишь только до точки выживания. До этого момента не было времени, чтобы мы могли позаботиться о ранах, которые не угрожают твоей жизни.