Текст книги "Память Света (Память огня)"

Автор книги: Роберт Джордан

Соавторы: Брендон Сандерсон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 68 страниц)

Широкоплечий человек с тонким белым гребнем волос на бритой голове смотрел на Мэта, как будто не зная, что с ним делать.

– Мэт, – проясняя мысли сказала Мин. – Генерал Брин нуждается в кавалерии.

Мэт заворчал. – Не сомневаюсь. Он слишком измотал свои войска, даже Айз Седай. За это я дал бы ему медаль. Я никогда еще не видел хотя бы одну из тех женщин, чтобы они сделали хоть шаг по просьбе мужчины. Даже если бы они стояли под дождем и им предлагали войти в сухое помещение. Первый Легион, Галган?

– Они будут делать, – сказал Галган, – до тех пор пока Шарцы не справятся с пересечением брода.

– Не будут, – сказал Мэт. – Брин создал хорошие защитные позиции, которые расправяться с Тенью, при небольшой поддержке. Лаэро лендхаэ эн индемела.

– Что это было? – хмурясь спросил Галган.

Мин тоже упустила это. Что-то о флаге? Она раньше изучала Древнее Наречие, но Мэт сказал это так быстро.

– Хмм, что? – сказал Мэт. – Вы никогда не слышали это раньше? Это поговорка Павшей Армии Кардии.

– Чья? – голос Галгана звучал сбитым с толку.

– Не берите в голову, – сказал Мэт. – Тайли, можешь позаботиться ведя легион на поле боя, принимая предложение доброго Генерала?

– Это окажет мне честь, Принц Воронов, – сказала женщина в латных доспехах, стоящая поблизости, четыре пера выходили из шлема, который она держала в руке. – Я давно хотела понаблюдать за действиями этого Гарета Брина более непосредственно.

Мэт взглянул на Галгана, который тёр свою кожу, изучая карту.

– Возьмите свой легион, Генерал-Лейтенант Хирган, как предлагает Принц Воронов.

– И, – добавил Мэт, – нам нужно понаблюдать за теми Шарскими лучниками. Они собираются выдвинуться севернее вдоль реки, чтобы лучше обстреливать правый фланг Брина.

– Как вы можете быть уверены?

– Это же очевидно, – сказал Мэт, барабаня по карте. – Пошлите ракена, чтобы убедиться, если желаете.

Галган заколебался, затем отдал приказ. Мин не была уверена, что она была все еще нужна, поэтому она начала свой путь к выходу, но Мэт схватил её за руку.

– Эй. Могу ли я… ну… использовать тебя, Мин.

– Использовать меня? – ровным голосом спросила она.

– Воспользоваться тобой, – сказал Мэт. – Вот что я имел ввиду. У меня ранее были проблемы со словами, исходящими из моего рта. Только самые глупые из них похоже произносились. В любом случае, не могла бы ты…ух…ну, ты знаешь…

– Я не вижу ничего нового вокруг тебя, – сказала она, – хотя, я полагаю, око на весах, наконец, имеет для тебя смысл.

– Да, – морщась сказал Мэт. – Это треклято очевидно. Что ты видишь в Галгане?

– Кинжал пронзивший сердце ворона.

– Кровавый пепел…

– Я не думаю, что это означает тебя, – добавила она. – Не могу сказать почему.

Галган говорил с некоторыми менее Высокородными. По крайней мере, у них было больше волос, чем у него, который был знаком Шончан. Их тон был приглушенным, и Галган время от времени поглядывать на по крайней мере Мэта.

– Он не знает, что ему со мной делать, – тихо сказал Мэт.

– Непривычно. Я не знаю никого, кто так отреагировал бы на тебя, Мэт.

– Ха-ха. Ты уверена, что окровавленный кинжал не означает меня? Вороны… Ну, вороны имеют в виду меня, верно? Иногда? Я сейчас проклятый Принц трёклятых Воронов.

– Это не ты.

– Он пытается решить, когда убить меня, – тихо сказал Мэт глядя на Галгана. – Я его заместитель в армии, и он беспокоится, что я вытесню его. Туон говорит, что он избранный солдат, поэтому он будет ждать, завершения Последней Битвы.

– Это ужасно!

– Я знаю, – сказал Мэт. – Он не хочет играть со мной в карты во-первых. Я надеялся, что смогу его победить. Специально проиграть пару раз.

– Не думаю, что ты можешь управлять этим.

– Вообще-то, я разобрался, как проигрывать проклятые годы назад. – он казался абсолютно серьезным. – Туон сказала, что это будет знак неуважения, если он не попытается убить меня. Они сумасшедшие, Мин. Он трёклято сумасшедшие.

– Уверена, что Эгвейн бы помогла тебе бежать, если бы ты попросил её, Мэт.

– Ну, я не говорил, что они не были веселыми. Только сумасшедшими. – Он расправил свою шляпу. – Но если еще хотя бы один из них треклято попытается…

Он запнулся, когда стража снаружи шатра сначала преклонила колени, а затем полностью распласталась по земле. Мэт вздохнул.

– Назови Тьму по имени, и привлечешь к себе его взгляд. Йалу казат д'Замон патра Дей-сейа аса дарши.

– Что? – спросила Мин.

– Ты что и этого не знаешь? – спросил Мэт. – Кровавый пепел, неужто теперь вообще никто не читает?

Шончанская императрица вошла в дверь. Мин была удивлена, увидев, что она носит не платье, а широкие серебристые брюки. Или… Ну, может, это было платье. Мин не могла сказать, толи это были юбки, которые были разделены для верховой езды, или если она была пара брюк с очень широкими штанинами. Верх Фортуоны был из жесткого алого шелка, и над ним она носила открытый синий халат с очень длинным шлейфом. Казалось, воинский мундир, своего рода униформу.

Люди в комнате упали на колени, поклонившись до упора в пол, даже генерал Галган. Мэт остался стоять.

Стиснув зубы, Мин опустилась на одно колено. Женщина была императрицей, в конце концов. Мин не будет кланяться Мэту или генералам, но это было необходимо, чтобы показать уважение к Фортуоне.

– Кто это, Нотай? – проявляя любопытство спросила Фортуона. – Она высоко себя ставит.

– Ну, ладно, – лениво сказал Мэт, – Она просто женщина Дракона Возрождённого. – Катрона, которая с другой стороны комнаты склонила себя до земли, издала странный звук. Она посмотрела на Мин выпученными глазами.

«Свет», подумала Мин. «Возможно она считает, что обидела меня чем-то или что-то в таком духе».

– Любопытно, – сказала Фортуона. – Это делает её равной тебе, Нотай. Конечно, кажется, что ты опять забыл поклониться.

– Мой папаша окоченел бы, – сказал Мэт. – Он всегда собой гордился из-за моей памяти.

– Ты снова смущаешь меня на людях.

– Лишь настолько, насколько я смущаю себя. – Он улыбнулся, затем заколебался, как если бы обдумал эти слова повторно.

Императрица улыбнулась и, хотя она и выглядела явным хищником. Она вышла в комнату, люди поднялись, и Мин поднялась на ноги. Мэт сразу же начал толкать ее к двери.

– Мэт, подожди, – прошептала Мин.

– Только продолжай идти, – сказал он. – Не рискуй её решением захватить тебя. Она обычно не хороша в том, чтобы позволять событиям идти своим чередом, ежели они оказались в её руках. – Он выглядел действительно гордым, произнося это.

«Ты такой же сумасшедший как и все они», подумала Мин.

– Мэт, окровавленный цветок.

– Что? – подталкивая её спросил он.

– Окровавленный цветок вокруг её головы, – сказала Мин. – Мёртвая лилия. Кто-то собирается покушаться на неё очень скоро.

Мэт застыл. Фортуона мгновенно обернулась.

Мин не поняла, что двое охранников двигаются, пока они не прижали ее к земле. Они были нечеткими в черных доспехах, хотя теперь, когда она была близка, Мин смогла увидеть, что на самом деле темно-зеленый.

Дура, думала она, когда они прижали её лицо к полу. Я должна была позволить Мэту вытащить меня из комнаты сначала. Она не делала таких ошибок уже годы, говорить что-то о своих видениях достаточно громко, чтобы другие могли услышать. Что с ней случилось?

– Отставить! – сказал Мэт. – Дайте ей встать!

Мэт может и был возвышен до Высокородного, но, видимо, охране это было невдомек и они игнорировали его прямой указ.

– Откуда она это знает, Нотай? – спросила Фортуона, подходя к Мэту. Её голос звучал рассерженно. Возможно сбитым с столку. – Что случилось?

– Это не то, о чем ты думаешь, Туон, – сказал Мэт.

– Нет, не…

– Она видит некоторые вещи, – продолжил Мэт. – Это нечто заставляет всех вокруг злиться. Это просто уловка Узора, Туон. Мин видит видения вокруг людей, как маленькие картинки. Она ничего не понимает из того что говорит.

Он рассмеялся. Заставил себя это сделать.

В комнате воцарилась тишина. Было так тихо, что Мин снова услышала взрывы вдалеке.

– Провидица Судьбы, – прошептала Фортуона.

Охранники вдруг отпустили ее, отступая. Мин застонала, садясь. Охранники перешли на защиту императрицы, но тот, кто прикоснулся к ней, снял перчатки и бросил их на землю. Он вытер руку о свою броню, словно пытаясь очистить свою кожу от чего-то.

Фортуона, похоже, не боялась. Она подошла к Мин, с раскрытыми губами, почти что в страхе. Молодая императрица протянула руку и коснулась лица Мина.

– То, что он говорит… это правда?

– Да, – неохотно признала Мин.

– Что ты видишь вокруг меня? – сказала Фортуона. – Скажи это, Провидица Судьбы. Я распознаю твои предсказания и оценю права ты или нет!

Это звучало опасно.

– Я вижу окровавленную мертвую лилию, как я уже говорила Мэту, – сказала Мин. – И три плывущих корабля. Насекомое во тьме. Красные огни, распределённые по полю, пышному и спелому. Человека с зубами волка. – Фортуона сделала резкий вдох. Она посмотрела на Мэта.

– Это великий дар, который ты приподнёс мне, Нотай. Достаточный для оплаты твоего искупления. Достаточный для превышения кредита. Такой грандиозный дар.

– Хорошо…Я…

– Я не принадлежу никому, – сказала Мин. – За исключением возможно Ранда, как и он принадлежит мне.

Фортуона проигнорировала её, вставая.

– Эта женщина – моя новая Соэ'фея. Провидица Судьбы, Говорящая Правду! Святая женщина, неприкасаемая. Мы были благославлены. Пусть знают все. Хрустальный Трон не имел истинного толкователя предзнаменований более трех столетий!

Мин осела, оглушенная, пока Мэт не поднял её на ноги.

– Разве это хорошо? – спросила она его.

– Было бы треклято хорошо, если бы я знал, – ответил Мэт. – Но ты помнишь, что я сказал об уходе от неё? Ну, ты вероятно можешь забыть об этом сейчас.

Глава 28. Слишком много людей

– Нас отправил непосредственно Лорд Агельмар, – сказал арафелец Лану. Мужчина по-прежнему рассматривал передовую, где его товарищи сейчас сражались не на жизнь, а насмерть.

Здесь, в Шайнаре, гром сотрясал поле битвы. Резкий запах обгорелой плоти вперемешку с опалённой шерстью разносился по воздуху. Повелителям ужаса было плевать, если они при атаках убивали троллоков, до тех пор, пока они при этом убивали и людей.

– Ты уверен? – спросил Лан, сидя верхом.

– Конечно, Дай Шан, – ответил мужчина. У него были длинные волосы, колокольчики были покрашены в красный по какой-то причине, которой Лан не понимал. Нужно что-то делать с Арафельскими Домами и их отношением к Последней битве. – Пусть меня высекут сотню раз, а потом оставят на солнце, если я лгу. Я был удивлен приказом, так как я думал мои люди будут защищать фланги. Я уж подумал, посыльный что-то перепутал, но человек, которого я отправил в командный пункт, вернувшись, подтвердил эти указания.

– Спасибо, капитан, – сказал Лан, отпуская его назад к его людям. Он взглянул на Андера и Принца Кайселя, оба сидели рядом и казались обезкураженными. Незадолго до этого оба слышали разговор Лана с кандорским знаменосцем, который дал такие же объяснения.

Лорд Агельмар послал их обоих. Две силы резерва, посланные порознь и не знающие, что другие движутся в то же самое место. Холодный бриз дул через реку справа от Лана, когда он повернулся и поскакал к тыловым линиям.

Жар земли подавлял этот холодок. Облака над головой плыли так низко, что, казалось, кто-нибудь мог потянуться и дотронуться до них.

– Лан? – спросил Андер, пуская с Кайселем своих коней рысцой рядом с Мандарбом. – Что это значит?

– Слишком много людей послано затыкать дыру в наших рядах, – тихо промолвил Лан.

– Это слишком очевидная ошибка, чтобы ее допускать, – ответил Кайсель. – Достаточно было нам беспокойства и по поводу того, что троллоки могут прорваться, так теперь еще и Повелители Ужаса вступили в битву. А генерал тем временем посылает два отряда вместо одного. Он явно сделал это умышленно.

Нет, это было ошибка… Маленькая, но ошибка. Правильнее всего было бы оттянуть солдат назад и выровнять строй. Простой кавалерийский отряд тогда бы смог отбросить наступающих троллоков. Две волны должны были быть скоординированы. Но если не предупредить обоих капитанов, то появлялся риск, что одна из них помешает другой. И это в конечном итоге так и произошло бы.

Лан покачал головой и осмотрел поле боя. Знамя Королевы Этениелле было недалеко. Он направился прямо к нему. Королева находилась там с почетным караулом, Лорд Балдер, с Мечом Кирукан, рукоять которого была направлена на королеву, это означало, что она не будет ехать в бой. Лан не был уверен, последует ли Этениелле примеру Тенобии, но Королева не стала. Она была здравомыслящей женщиной. Что еще более важно, она окружила себя такими же советниками.

Лорд Рамсин, ее новый муж, разговаривал с группой своих командиров. Хитрого вида парень, в одежде разведчика, прошел мимо Лана, и отправился за дальнейшими указаниями. Лорд Агельмар обычно не занимался указаниями для каждого отряда, его головной болью было общее сражение. Он просто говорил своим подчиненным что нужно сделать, а как этого добиться, решали они сами.

Полная, круглолицая женщина сидела рядом с Королевой, и тихо разговаривала с ней. Она заметила Лана, и поприветствовала кивком. Леди Сиреллия была главной среди советников Королевы. В прошлом, у нее с Ланом, были некоторые разногласия, и хотя король Малкир уважал ее, это не мешало ему, временами, желать задушить ее, и сбросить в пропасть.

– Дай Шан, – сказала Королева, кивнув ему. Лорд Рамси находился неподалеку. Загремел гром. Хоть влажность и была высокой, но дождя не было, и никто на него не надеялся. – Вы ранены? Разрешите мне послать, за Целителем.

– Они нужны в другом месте, – сказал Лан, и стража отсалютовала ему. Каждый мужчина носил зеленый табард поверх брони, на котором находился герб, Красный конь, к копьям были привязаны красные и зеленые полоски ткани. Шлемы были закрытыми, в отличии от открытых Малкирских. – У меня есть несколько вопросов к Лорду Балдеру, могу ли я его забрать, Ваше Величество?

– Только не на долго, Дай Шан, – ответила Королева. Леди Сиреллия прищурилась, очевидно, она хотела знать, что нужно Лану от Меченосца Кандорской королевы.

Балдер подошел к Лану, и переложил меч на другую руку, чтобы рукоять по прежнему указывала на королеву. Это была формальность, но Балдер очень скрупулезно к этому относился. Андер и Принц Кайсель присоединились к ним, и Лан не отправил их обратно.

– Лорд Агельмар отправил большую часть резерва на закрытие небольшого прорыва, – сказал Лан тихо, чтобы только Балдер, Андер и Кайсель услышали. – И я не уверен, что это необходимо.

– Он приказал Салдейской легкой кавалерии отойти от восточного фланга, – сказал Балдер, – И ударить в левый фланг Троллоков, изматывая их атаками и отступлениями. Он сказал, что это отвлечет внимание Повелителей Ужаса, создаст иллюзию слабой обороны и заставит их делать ошибки.

– Твое мнение? – спросил Лан.

– Хороший ход, – сказал Балдер, – Если ты собираешься вести долгую битву. Я бы не стал беспокоиться только из-за этого, по крайней мере, пока у салдейцев не падают головы с плеч. Я ничего не слышал насчет резервов. Мы в таком случае будем крайне беззащитны с восточной стороны.

– Давайте предположим, – осторожно сказал Лан, – Что ты один можешь сорвать всю войну. Предположим, что ты делаешь это, но очень аккуратно, что бы не попасться. Как бы ты поступил дальше?

– Разместил бы наши силы спиной к реке, – задумчиво ответил Балдер, – Это хорошая позиция на возвышенности, но есть высокая вероятность окружения. Что повлечет за собой смертельную схватку, разрыв нашей обороны, и разделение основных сил. Но каждый такой шаг, должен быть очень выверенным.

– Какой же следующий шаг? – спросил Лан.

Балдер стал выглядеть обеспокоенным.

– Нужно отвести лучников с холмов на восток. Земля здесь вся покрыта трещинами, и так Отродья Тени могут обойти наших разведчиков, особенно когда все наши глаза устремлены на линию фронта, и подобраться ближе.

– Конечно лучники могут заметит их, поднять тревогу и удерживать Троллоков до прибытия подкрепления. Но если их передвинут, и восточный резерв будет задействован, тогда враг сможет обойти наш левый фланг и атаковать их тыл… вся наша армия будет прижата к реке, и ее полное уничтожение просто вопрос времени.

– Лорд Мандрагоран – произнес принц Кайсел, подталкивая свою лошадь вперед. Он он огляделся как если бы ему было совестно. – Я не могу поверить, что слышу это. Конечно, вы не подозреваете Лорда Алгемара в предательстве!

– Мы не можем оставить кого-то вне подозрений, – мрачно ответил Лан, – Осторожность заставляет прислушаться к другим мнениям. Возможно это ничего не означает, но только возможно.

– Нам будет затруднительно выбраться даже из текущей позиции, – сказал Андер, хмурясь. – Если же нас прижмут к реке…

Изначально, роль легкой кавалерии заключалась в прикрытии отступления-, ответил Лан. – В этом случае: сначала пехота отступает через реку, а потом и тяжелая конница на плотах. Из за слабого течения реки, легкая кавалерия сможет переправится в брод, а троллоки в реку не зайдут, пока их не заставят. Это был достаточно хороший план. – Теперь, если Тьма нажмет очень сильно, Лан потеряет часть армии. А направляющих для переправы всей армии недостаточно. Единственным выходом будет оставить половину на убой. Нет, Лан лучше умрет пред этим.

– Все, что в последнее время делал Лорд Агельмар, было частью достаточно хорошего плана, – сказал напряженно Балдэр. – Достаточно хорошего, чтобы избежать подозрений, но недостаточно хорошего, чтобы выиграть. Лан… с ним что-то не так. Я знаю его много лет. Пожалуйста. Я все ещё верю, что он всего навсего устал, но он совершает ошибки. Я прав, я точно это знаю.

Лан кивнул. Оставив Лорда Балдера на своем посту, он со своей охраной, отправился к командной палатке в тылу.

Чувство страха, что чувствовал Лан, было как камень, застрявший в горле. Эти облака казались ниже, чем раньше. Они грохотали. Барабаны Темного, оповещающие что он пришел уносить жизни людей.

К тому времени как Лан достиг палатки командования, за его спиной находилась сотня надежных людей. Когда он приблизился, то заметил посыльного, молодого шайнарца, без доспехов, с хохолком, развивающимся позади во время бега, сидящем верхом на своей лошади.

Лан взмахнул рукой и Андер бросился вперед, схватив вожжи лошади посыльного и крепко их держа. Посыльный нахмурился.

– Дай Шан? – Спросил он, отдаваая честь, когда подъехал Лан.

– Ты доставляешь приказы для Лорда Агелмара? – спросил Лан, слезая с лошади.

– Да, мой Господин.

– Какие приказы?

– Лучникам Кандора на востоке, – ответил посыльный. – Они находятся слишком далеко от основного поля боя и лорд Агельмар считает, что они лучше послужат, если продвинутся вперед и будут обстреливать тех Повелителей Ужаса.

Лучники, вероятно, думали, что легкая каварелия салдейцев еще там, салдейцы думали, что лучники останутся на своих позициях, резервы думали, что те и другие будут оставаться на месте, после того, как они развернутся.

Это все еще может быть совпадением. Агельмар работает слишком усердно или у него был более грандиозный план, неведомый другим генералам. Никогда не обвиняй человека в убийстве, пока сам не будешь готов убить его своим собственным мечом.

– Отставить приказ, – холодно произнес Лан, – Вместо этого отправь салдейских разведчмков с особым поручением за эти восточные холмы. Скажи им наблюдать за признаками присутствия скрытых сил Отродий Тени, готовых ударить по нам. Предупреди лучников, чтобы готовились к стрельбе, затем вернись с ответом. Давай быстро, но никому, кроме самих лучников и разведчиков, не говори о том, что ты делаешь.

Мужчина выглядел смущенным, но отдал честь. Агельмар – командующий этой армией, но у Лана, как Дай Шана, было последнее слово по части приказов и в этой битве только у Илэйн было власти больше, чем у Лана.

Лан кивнул паре мужчин из Высшей Гвардии. Вашим и Джерал были Малкири, и его уважение к ним сильно выросло за последние несколько недель, проведенных в совместных сражениях.

Свет, прошли только недели? Ему казалось, что месяцы…

Он оттолкнул эту мысль, когда двое Малкири последовали за посыльным, чтобы убедиться, что тот все сделает, как велено. Лан рассмотрит последствия того, что происходит, только когда все факты будут на лицо.

Только тогда.

Лойал не знал много о войне. Не нужно много знать, что бы понять, что Илэйн проигрывала битву.

Он и другие Огир сражались, стоя перед ордой тысячь и тысячь Троллоков, которые пришли раздавить их с юга, огибая город. Арбалетчики из легиона Дракона стояли по обе стороны Огир, залп за залпом выпуская стрелы, когда Троллоки ударили по ним. Враг рассеял истощенную тяжелую конницу Легиона. Отряд пикинеров отчаянно стоял против течения, и Волчья Гвардия пыталась держать строй на другом холме.

Он слышал фрагменты того, что происходило на других частях поля битвы. Армия Илэйн сокрушила северную группировку Троллоков, добивая ее, и поскольку Огир бились, охраняя драконов, которые стреляли с холма выше их, все больше солдат прибывало, чтобы присоединиться к новому фронту. Они прибывали окровавленные, истощенные и слабые.

Эта новая сила Троллоков сокрушила бы их.

Огир пели песню траура. Это была панихида, которую они пели для лесов, которые должны были погибнуть или для больших деревьев, которые умерли в шторме. Это была песня потери, сожаления, неизбежности. Он участвовал в заключительном рефрене.

 
«Все реки иссякают,
Все песни заканчиваются,
Каждый корень умрет,
Каждая ветвь должна согнуться…»
 

Он убил рычащего Троллока, но еще один впился своими зубами в его ногу. Он взревел и прервал свою песню, схватил Троллока за шею. Лайал никогда не считал себя сильным, как другие его собратья, но он поднял Троллока и швырнул в других за его спиной.

Люди – хрупкие мужчины – все были мертвы, вокруг его ног. Их смерть беспокоила его. Каждому было дано такое короткое время, чтобы жить. Некоторые, еще живы и все еще сражался. Он знал, что они думали о себе больше, чем есть, но здесь, на поле боя – Огир с Троллоками – они, как дети, бегают под ногами.

Нет. Он видел их не такими. Мужчины и женщины боролись с храбростью и страстью. Не дети, но герои. Однако, их смерть заставила его уши откинуться назад. Он начал петь снова, громче, и на сей раз это не была песня траура. Это была песня, которую он не пел прежде, песня роста, но не одна из песен дерева, которые были так знакомы ему.

Ревел он это громко и сердито, размахивая топором. Со всех сторон, трава зазеленела, жизнь давала всходы. Рукоятки Троллоковых пик, начали прорастать, и на них появились листья. Многие звери зарычал и побросали оружие в панике.

Лойал сражался. Эта песня не была песней победы. Это была песня жизни. Лойал не собирался умереть здесь, на этом склоне холма.

Свет! Он должен закончить свою книгу прежде чем умрет!

Мэт стоял в штабе Шончан, в окружении скептически настроенных генералов. Мин только что вернулась, после того как ее забрали и переодели в одежду Шончан. Туон ушла, пронаблюдать за исполнением имперского долга.

Глядя на карты, Мэт почувствовал желание ругаться снова. Карты, карты и еще раз карты. Кусочки бумаги. Большинство из них были нарисованы клерками Туон в угасающем свете предыдущего вечера. Как он мог знать, что они точны? Мэт видел однажды, как уличный художник рисовал красивую женщину поздним вечером в Кэймлине, и получившееся изображение можно было продать за золото, так же как мертвого Кен Буйе в платье.

Все больше он думал, что от этих карт не больше пользы чем от тяжелого пальто в Тире. Ему надо было видеть сражение, не, как кто-то там думал, что видит сражение. Карта были слишком просты.

– Я выйду, чтобы взглянуть на поле боя, – объявил Мэт.

– Вы… что? – спросила Котани. Шончанский Генерал была почти так же симпатична, как связка палок в броне. Мэт полагала, что она, должно быть, съела что-то очень кислое однажды и после чего получилась такая гримаса, полезная для распугивания птиц, да и решила носить ее постоянно.

– Я иду посмотреть на поле боя, – снова сказал Мэт. Он снял шляпу, затем поднял руку над головой и завел ее за спину и ухватил за богато разукрашенные, громоздкие одежды Шончан. Он стащил одежду через голову, неловко шевеля плечами, шелестя шелком и кружевами, а затем отбросил ее в сторону.

На нем остался только его шарф на шее, его медальон и странные бриджи, которые Шончан дали ему, черные и немного жесткие. Мин подняла бровь взирая на его голую грудь, что заставила его покраснеть. Какое это имело значение? Она была с Рандом, так, что сделало ее фактически его сестрой. Была Котани тоже, но Мэт не был убежден, что она была женщиной. Он не был убежден, что она была человеком.

Мэт занырнул под стол на мгновение, и вытащил оттуда сверток, что спрятал здесь раньше, а потом выпрямился. Мин сложила руки на груди. Ее новая одежда очень хорошо выглядела на ней – платье почти так же богато, как и те, что носила Туон. Темно-зеленого блестящего шелка с черной вышивкой и широкими, открытыми рукавами, которые были настолько широки, что в них можно просунуть голову. Они сделали ей прическу, торчащие кусочки металла в волосах, серебро со вставками огневиков. Их были сотни. Если титул Провидица Судьбы ее не прокормит, может быть, она сможет найти себе работу, как люстра.

Она в самом деле была совершенно очаровательна в этом наряде. Странно. Мэт всегда считал Мин больше мальчуганом чем девушкой, но теперь он нашел ее привлекательной. Не то, чтобы он прозрел.

Шончан в комнате, казалось, ошеломлены, что Мэт вдруг разделся до пояса. Он не понимал, почему. У них были слуги, которые носили гораздо меньше. Свет! но они на самом деле очумели.

– Я хочу сделать то же самое, – пробормотала Мин, хватаясь за платье.

Мэт замер, зашипев. Должно быть, он проглотил муху или что-то еще.

– Сожги меня Свет! – донеслось из-под рубашки, которую он сейчас натягивал на себя, раскопав ее где-то среди груды вещей. – Я дам тебе сотню Тар Валонских марок, если ты сделаешь это. Или же расскажу какую-нибудь историю.

Он заработал этим свирепый взгляд, хотя и не знал, почему. Она была одной из тех, кто вечно ходил вокруг да около, как треклятые айильские Девы, когда они шли в свои палатки-парильни.

Мин не стала раздеваться и Мэт почти опечалился. Слегка. Он должен быть осторожным с Мин. Он был уверен, что улыбнувшись не к месту, заработает удар ножом не только от нее, но и от Туон, а Мэт был бы более счастлив, получив только один удар ножом за раз.

Медальон с лисьей головой удобно покоился на его груди – хвала Свету, Туон поняла, что он ему необходим. Мэт накинул пальто, также извлеченное из свертка.

– Как вы сохранили это? – спросил Капитан-Генерал Галган. – У меня создалось впечатление, что ваши одежды были сожжены, Принц Воронов.

Галган выглядел очень глупо с одной полосой поседевших волос на голове, но Мэт не упомянул об этом. Это были дела Шончан. Люди могли быть забавными, но он не сомневался, что Галган сам может отправиться в бой и неважно, как он выглядел.

– Эти? – сказал Мэт, указуя на пальто и рубашку. – Я действительно понятия не имею. Они просто были там. Я совсем сбит с толку. – Он был очень рад узнать, что Шончанские охранники, несмотря на надменность и прямые спины, на взятки отвечают также, как и другие люди.

Все, кроме, Стражей Последнего Часа. Мэт научился не шутить с ними; ослепи меня свет, они заставили его думать, что если бы он пошутил еще раз, то ласкал бы лицом грязь. Похоже, было бы лучше совсем не говорить со Стражами снова, так как совершенно очевидно, что каждый из них продал свое чувство юмора за чугунный подбородок.

В крайнем случае, теперь, он точно знал, кому можно доверить безопасность Туон.

Мэт выскочил, прихватив свой ашандарей со стены, когда проходил мимо. Котани и Мин последовали за ним. Тоже неплохо. Жаль, что Тайли сделала так хорошо то, что делала. Мэт захотелось держать ее сзади за компанию. Некоторые из троллоков, могли бы принять ее за одну из них.

Ему пришлось ждать, пока конюх бегал за Типуном, к сожалению кому-то хватило время доложить обо всем Туон. Он наблюдал за ее приближением. Ну что-ж, она сказала, что возвратится вскоре так или иначе, таким образом, он действительно не собирался избегать конфронтации.

Мин, шурша юбками, тихо проклинала все на свете.

– Все еще пытаешься решить, как сбежать? – пробормотал под нос Мэт Мин, следя за приближением Туон.

– Да, – сказала Мин кисло.

– А знаешь, постели здесь хороши. И они знают, как обращаться с парнем, пока не решат его обезглавить. Я все еще не понимаю, что их до сих пор удерживает от этого.

– Прекрасно!

Мэт повернулся к ней. – Ты понимаешь, что, будь здесь Рэнд, он бы, наверняка просил бы тебя остаться здесь.

Мин посмотрела на него.

– Это просто правда, Мин. Растреклятая правда. Я был там, когда Ранд привел их на свою сторону, и я могу сказать, тут есть о чем волноваться. Шончан и Айз Седай не очень-то дружат, если ты еще не заметила.

– Это не скрыть, как и твою гордость, Мэт.

– Ох. Я пытаюсь помочь. Говорю тебе, Мин. Подумай насколько легче было бы Ранду, если бы он знал, что у кого-то, которому он доверял, было ухо Туон, кто-то, мог подтолкнуть ее, чтобы подыграть Айз Седай, давая правильные предзнаменования в нужное время? Конечно, ты можешь вернуться к своим обязанностям клерка. Но я уверен, что это было бы не так полезно, как если ты будешь следить за иностранным монархом и поощрять ее доверять и уважать Возрожденного Дракона, строя мост дружбы между нею и остальными странами.

Мин застыла на мгновение.

– Я ненавижу тебя, треклятый Мэт Коутон.

– Это дух, – сказал Мэт, подняв руку, чтобы поприветствовать Туон.

– Теперь, давай посмотрим, какую из моих конечностей, она отсечет за свою красивую одежку. Это слишком плохо. Приятно, что есть вышивка на платье. Но человеку нужно совсем немного вышивки, чтобы выглядеть изысканно. Ему не надо таскать эту груду ткани в бой. И ему бы лучше побольше удачи, на спине Типуна, когда идет бой.

Другие отвешивали свои обычные поклоны и расшаркивались, когда Туон подошла, хотя ее не было всего несколько минут. Мэт поклонился ей. Она окинула его одежду длинными взгляд, сверху донизу. Почему все так скривились на хорошую рубашку и пиджак? Он не выбрал тот потрепанный, что носил, когда навещал Илэйн. Он сжег его.

– Величайшая, – сказала Котани. Она была Высокородной, и ей можно было обращаться к Туон напрямую. – Да продлится ваше дыхание вечно. Принц Воронов решил, что он сам должен посетить поле боя, так как он считает, что у наших посланников и генералов, не хватает мастерства.